– Ладно, скоро мы это выясним.
Авенир заметил Карла и помахал, потом, знаком велев Франдреду, своему заместителю, приказать отряду спешиться, погнал своего чалого вверх по склону и осадил его прямо перед Карлом.
Конь задыхался; Авенир тяжело соскочил с седла и на мгновение замер, прижав огромные руки к бедрам. Природой Авениру было назначено вырасти великаном, но что-то у нее не заладилось: хотя руки, ноги и черты лица нипха были крупней, чем даже у Карла, сам Авенир был ниже его чуть ли не на целую голову.
– Хорошо выглядишь, Карл Куллинан, – сказал он, отворачиваясь проверить кожаные ремни, которыми крепилась к седлу его секира. Авенир – единственный из знакомых Карлу людей – предпочитал секиру мечу. Боевые топоры обычно бывали оружием гномов.
– Слыхал я, – раскатисто пробасил Авенир, – что тебе пригодилась бы помощь. – Он пробежал толстыми пальцами по грязной рыжей гриве. – Надеюсь, ты не против. Нам просто оказалось… по пути.
Судя по тому, как выглядели и он сам, и его люди, верилось в это с трудом. Все они были пропылены, покрыты глубоко въевшейся дорожной грязью – а такое бывает лишь после долгой и быстрой скачки.
– Еще бы я был против. – Карл пожал протянутую Авенирову лапищу. Пожатие Авенира было крепким, хотя мериться силами он не старался: до подобных детских штучек Авенир охотником не был. – Рад, что ты здесь. Но – как?
Авенир неспешно кивнул.
– Говорил я ей, это будет первым вопросом, который ты задашь. – Он вскинул руку. От отряда отделился всадник. – Она перехватила нас в Кхаре.
Это была Тэннети – стеклянный глаз заменен драной повязкой, что почему-то больше ей шло.
Карл не знал, чего ему захотелось больше – обнять ее или застрелить; она остановила перед ним коня и ждала, с непроницаемым видом сидя в седле.
– Тэннети… – Что он мог сказать? Карл был уверен, что она дезертировала; теперь стало ясно, что она решила при вести подкрепление. Смывало ли это с нее вину за гибель Чака? Нет, но…
Черт возьми, ну что бы ей остаться дезертиром? Все было бы намного проще…
– Привет, Тэннети, – проговорил он, и это прозвучало теплей, чем ему бы хотелось.
Она кивнула, но ничего не ответила.
– У нас полно пороха и есть лишние ружья, – прогудел Авенир. – Добыча оказалась хитрой, выскользнула. Мы охотились на работорговый караван в Катарде, но… ничего.
– Ну, здесь тебе не придется на это жаловаться. Очень устал?
Авенир потер налитые кровью глаза.
– С ног валюсь. Что заметно. А наши лошади…
– Уолтер, проследи, чтоб о лошадях позаботились.
– Есть! – Словотский потрусил прочь.
Карл повернулся к Авениру.
– Я вот что имел в виду: сможете вы выступить, отдохнув только полтора дня?
– Конечно. И с кем нам драться, когда доскачем?
– Словотский говорит – Фурнаэльский замок осаждает тысячная армия. Он полагает, внутри – от одной до четырех сотен воинов.
– На них можно рассчитывать? Они знают, что мы подойдем?
– Нет. Сумей проскользнуть внутрь Уолтер…
– Это сумеют и холты. Гм… Есть у холтов эти работорговческие ружья, про которые мне говорили?
– Есть. Но немного. Уолтер считает – не больше двухсот, одно ружье на пять человек.
– Большая часть их оружия на севере, где самые жаркие схватки, так? – Авенир выпятил губы и кивнул. – Я правильно понял: ты намерен бросить три сотни наших на тысячную холтскую регулярную армию, куда, возможно, затесались работорговцы, рассчитывая, что барон Фурнаэль нас поддержит – хотя возможности связаться с ним и скоординировать действия у нас нет. Верно?
– Верно.
– Ну что же. – Авенир просветлел. – Тогда, похоже, я таки не умру в постели. А теперь – есть тут уголок, где старый солдат может соснуть?
Карл открыл было рот – и тут же закрыл. Сам Карл не пошел бы спать, не убедившись, что все его люди устроены, но в этом случае аргументы поступить иначе были весьма вески.
Это отряд Авенира, не мой; критиковать его – напрашиваться на неприятности.
– Иди в мой шатер, – сказал он. – Увидимся утром. – Он подозвал Эрека и велел ему проводить Авенира.
За спиной Карла кашлянул Уолтер.
– По-моему, ты собирался заняться лошадьми.
– Я отдал распоряжения. Ими займутся – честное слово. Карл, – я слышал, о чем шла речь. – Словотский покачал головой. – Не по сердцу мне конный налет… Я думал – мы дождемся Эллегона.
– А я думаю – он уже должен быть здесь. Мы не можем ждать вечно; послезавтра мы выступаем – несмотря ни на что. Возможно, он нагонит нас на марше.
Надеюсь, добавил он про себя. Хотя у Авенира и много пороха, бой сожрет все – и сожрет быстро. Кроме того, со смерти Чака рядом с Карлом не осталось никого, с кем он мог бы поговорить по душам. Болтать со Словотским – не то, что говорить с Чаком. Или с Эллегоном.
– Лучше будет, если он нас нагонит, – мрачно кивнул Словотский. – А как ты разделишь отряд Авенира?
– Никак. Он и Франдред знают своих людей лучше. Он уже разделил их на три равных отделения; они к этому привычны. Лучше нам применяться к нему, чем его переделывать. Я собираюсь остаться с главным отрядом…
– Удивил, удивил…
– …и взять к себе Валерана и его людей. А Пирондэлевых наемников отдадим Авениру – пусть раскидает по своим отделениям.
– Звучит приемлемо.
– Еще кое-что: я хочу, прежде чем нас заметят, подобраться как можно ближе к замку. А это значит – двигаться придется ночами.
– Не выйдет – если пустить дело на самотек. Тебе нужен кто-то особо талантливый… гм… кто ехал бы впереди, все видел и обо всем доносил.
– Нам это под силу?
– Возможно. – Словотский немного подумал. – Они выставили часовых вдоль Княжьего Тракта, так что этот путь сразу вычеркиваем. Уверен, в лесу у них тоже кто-то есть, но не так много. Кроме того, плохая видимость: мимо большинства мы запросто проскользнем. Если хочешь отправиться лесом – я постараюсь найти и очистить дорожку побезопасней; выеду за полдня. Но один я ничего не сделаю. И более того: не буду иметь и половины шанса снять часовых.
– Это проблема. Одно донесение – и мы пропали.
– И даже хуже. Подумай сам, Карл: если хоть один не пошлет донесения вовремя – это само по себе станет предупреждением. Но такого рода предупреждения ползут медленно; мы наверняка сумеем обогнать его. – Он умолк и прикрыл глаза. – Десять. Дай мне Пейлла и еще девятерых, кто умеет двигаться тихо, и самых быстрых коней. Арбалеты и луки – если нам понадобятся ружья, значит, мы провалились.
– Каковы шансы на удачу?
– Пятьдесят на пятьдесят. Если Авенировы люди чего-то стоят. Можно мне самому выбрать себе напарника?
– Поговори с Франдредом, но он наверняка захочет любой выбор согласовать с Авениром.
– Хорошо. Как насчет Тэннети?
– Нет. Она мой напарник.
– Ты доверишь прикрывать твою спину?
– А что, не похоже?
Глава 19
ОСАДА
Перед судьбой ли он дрожал.
Заслуг ли не имел,
Но рисковать – «пан или пропал»
Никак он не хотел.
Джеймс Грэхем, маркиз де Монтроз

В мирное время поездка из Бимстрена в Фурнаэль была бы приятной, неспешной прогулкой верхом – пять дней по Княжьему Тракту, с остановками на ночь в раскиданных вдоль дороги гостиницах, каждая из которых стояла не больше чем в дне езды от другой. Они спали бы на пышных перинах в сухих, полных воздуха спальнях, ели бы в общих залах за одним столом с купцами и другими путешественниками.
Но сейчас время было не мирным. Гостиницы были закрыты; из-за войны торговая жизнь вдоль Тракта замерла.
Им надо было попытаться проскользнуть незамеченными. А потому они ехали ночами, перекусывая наспех и всухомятку, когда с рассветом разбивали лагерь. День был для сна, ночь – для движения: осторожного, тихого, рассчитанного на то, что Словотский и его разведчики захватили – или убили – всех часовых на пути, что кто-то из них непременно примчится сообщить о скоплении врага и навяжет на ветви на развилках белые тряпицы – единственные ориентиры, видимые и в темноте.
Целых десять суток потребовалось Карлу, чтобы дойти от окраин Бимстрена до ровных безлесных полей баронства Фурнаэль. Десять дней тревожного сна, десять ночей тревожной тряской рыси.
Вдали, над дымкой утреннего тумана, вставал израненный замок. Из укрытия на опушке Карлу видны были обугленные остатки осадной башни у южной стены, камень близ нее почернел, иные зубцы потрескались, иные развалились и рухнули вниз.
Замок был изранен – но жив. Несколько Фурнаэлевых воинов несли стражу на укреплениях, изредка выглядывая из амбразур, чтобы наудачу послать арбалетный болт в какого-нибудь холта.
Словотский был прав: холты вели подкоп, а это означало беду.
Карл негромко выругался, потом оборвал себя. Могло быть и хуже. Изначально у холтов было четыре пути вести осаду: во-первых, они могли попробовать просто-напросто уморить осажденных голодом. Но это дело долгое и занудное, и ясно, почему холты от него отказались.
Хвала богам хоть за малую милость. Это было самым опасным для Карла и его людей: отказавшись от взятия замка, холты скорее всего подготовились бы к отражению атаки прибывающего к осажденным подкрепления.
Вторым путем был штурм стен – с помощью осадных башен, лестниц, веревок или всего вместе взятого. Сгоревшая башня у южной стены показывала, что этот вариант они пробовали и потерпели неудачу – а то, что ни других башен, ни лестниц видно не было, говорило, что они от него отказались.
Третьей возможностью была попытка пробить стены или взломать ворота. Это можно было сделать – таранами либо осадными машинами вроде катапульт и онагров.
Карл надеялся, что именно это холты и предпримут. Бороться с осадными машинами очень просто: быстрый наскок, поджог – и пожалуйста: они пылают, враг растерян, если не в панике.
Но холты выбрали четвертый путь: они вели подкоп, рассчитывая то ли проникнуть таким способом внутрь замка и захватить защитников врасплох, то ли просто подрыть стены и обрушить их.
Скованные цепями землекопы были не то захваченными рабами Фурнаэля, не то его же бывшими фермерами, вынужденными теперь работать на холтов – что объясняло, почему стража на стенах не расстреливает рабочих, вытаскивающих из подкопа тележки с камнями и грязью.
М-да, положение не сказать чтоб радостное…
Карл отступил с опушки и пошел в лес, где на поляне его ждали с конями Уолтер, его разведка и Тэннети.
Серьезная проблема была одна – координация. Люди Карла и воины Фурнаэля должны действовать одновременно и заодно – тогда у них, возможно, достанет сил рассеять даже и превосходящую армию холтов. Ружья Приюта более точны, чем кремневики работорговцев, и несколько снайперов на крепостных стенах быстро выбьют из голов осаждающих мысль о быстром штурме. В сочетании с парой сотен кавалеристов, способных ударить где и когда угодно, объединенная Фурнаэльско-Приютская армия должна оказаться достаточно сильной, чтобы разогнать холтов, а при необходимости – и уничтожить их всех. Но чтобы это удалось, защитники замка должны знать, что снаружи у них есть союзники, и Фурнаэль – или, в случае его смерти, тот, кто командует обороной, – должен согласиться действовать совместно.
Но даже и в этом случае дело будет кровавым.
– Я как-то читал, что встреча двух армий с приблизительно равными силами ведет к взаимоуничтожению, – сказал Карл. – Не помнишь, откуда это?
– Не помню, прости, – отозвался Уолтер Словотский. – Хотя звучит знакомо. – Он приподнял бровь. – Придумал что-нибудь получше?
– Кое-что. Во-первых, мы должны нанести холтам чувствительный удар – чтобы показать, на что мы способны. Во-вторых, нам надо отправить под стены кого-то голосистого – с посланием. А значит – нанести отвлекающий удар.
– Опять ты задумал какую-то хитрость. Что – наполовину нападать, наполовину блефовать?
Карл улыбнулся:
– Почти в точку. Ловушка, атака, ложный удар – все вместе. Двойной блеф. – Он повернулся к Тэннети. – Как насчет рискнуть?
Она кивнула:
– Только скажи, Карл Куллинан.
Отлично, подумал он, заодно и сравняешь счет – с Чаком. Ты заслужила…
Он оборвал себя. Так нельзя. Это было бы неверно. В мире и без того довольно зла – незачем умножать его, предавая своих.
– Тэннети, – сказал он, – скачи назад и передай Авениру: пусть выставит на часы арбалетчиков. Всем остальным – спать. До сумерек. Тогда пусть выводит своих людей. Найди восьмерых добровольцев на рискованное дело и, как стемнеет, привези их сюда с собой. Да, и прихвати Эрека.
– Пусть их будет семеро, Тэннети, – проговорил Уолтер. – Давненько я не добровольничал; хочу вспомнить, как это.
– Нет, – покачал головой Карл. – Прежде чем все кончится, тебе придется вспомнить, почему ты этим не занимался так долго. И потом, у меня есть для тебя одно дело.. Езжай, Тэннети. Добровольцев должно быть восемь – верхами.
Словотский заглянул ему в лицо.
– Ты к чему клонишь, Карл? Мне что – пробираться в лагерь холтов во время атаки? Или что-нибудь еще более идиотское?..
– И как ты догадался?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38