Селдон обрадовался предоставленной ему возможности полюбоваться открытыми землями – и вовсе не оттого, что здесь находился Императорский дворец, а потому, что эти земли занимал и Галактический Университет, и самая удивительная достопримечательность Трантора – Галактическая Библиотека. И все же, проследовав из закрытого, изолированного Мира Трантора на открытое пространство, покрытое лесами и парками, он окунулся в мир, где было облачно, и холодный ветер трепал его одежду. Он нажал на кнопку и опустил боковое стекло машины.
Внешний Мир встретил его неприветливо.
Глава 3
Селдон был вовсе не уверен в том, что ему предстоит встреча с самим Императором. В лучшем случае, это будет правительственный чиновник из четвертого или пятого эшелона власти, которого уполномочили говорить от имени Императора.
Многие ли удостаивались чести видеть самого Императора? С глазу на глаз, а не по головидению? Многие ли, видели реального, осязаемого Императора, Императора, который никогда не покидал императорских земель, по которым сейчас проезжал Селдон?
Число этих людей было ничтожно малым. Двадцать пять миллионов населенных Миров, в каждом из которых – миллиард мыслящих существ, или даже больше – и среди всех этих квадриллионов населения скольким удалось лицезреть живого Императора? Тысяче? А кого это волновало?
Император был всего лишь символом Империи, подобным эмблеме Космического корабля и Солнца, менее распространенным и менее реальным. Не сам Император, а его солдаты и офицеры, кишащие повсюду, олицетворяли Империю и стали мертвым грузом для народа.
Когда Селдона препроводили в умеренных размеров, роскошно обставленную комнату, и он увидел молодого мужчину, сидевшего на краю стола в оконном алькове, опирающегося одной ногой в пол и свесившего другую через край стола, – он очень удивился мягкому и приветливому выражению его лица. Хари давно уже подметил, и все больше убеждался в этом, что у всех правительственных чиновников было какое-то чересчур серьезное, суровое выражение лиц, как у тех «вояк» из имперской службы – словно тяжесть всей Галактики свалилась на их плечи.
Возможно, этот человек находился на такой высоте служебной лестницы, что у него не было нужды обременять себя печалями. Селдон не знал точно, насколько высокой печатью был отмечен этот человек, но почувствовал, что следует хранить молчание и право заговорить первым предоставить ему.
Официальный представитель вымолвил:
– Вы – Хари Селдон, я надеюсь? Математик?
Селдон ответил предельно кратко:
– Да, сэр. – И замолчал.
Молодой человек взмахнул рукой.
– Следовало добавить «Сир», но я не сторонник церемоний. Это окружает меня повсюду, и изрядно надоело! Сейчас мы одни, и я намерен побаловать себя и отказаться от формальностей. Присаживайтесь, профессор.
В ходе разговора Селдон осознал, что беседует с Императором Клеоном, первым человеком нации, и почувствовал, как у него перехватило дыхание. Неуловимое сходство с официальной голограммой, постоянно появляющейся, – было (теперь он пригляделся), но на портрете Клеон был всегда пышно одет, выглядел более высоким и гордым, с застывшим лицом. А сейчас перед ним стоял оригинал, совершенно обыкновенный человек.
Селдон не пошевелился.
Император слегка помрачнел, и, несмотря на желание сгладить напряжение, тоном привыкшего повелевать и не допускающим возражений приказал:
– Я сказал – присаживайтесь! Вон в то кресло. Поживей!
Селдон, лишившись дара речи, сел. Он даже не смог выговорить: «Да. Сир».
Клеон улыбнулся.
– Так-то лучше. Теперь, когда с церемониями покончено, мы можем разговаривать как два обыкновенных человека. Не так ли, мой дорогой?
Селдон осторожно отозвался:
– Если Ваше Императорское Величество так считает, значит, это так и есть.
– О, послушайте, почему вы так осторожничаете? Я хочу разговаривать с вами на равных. Это мой каприз! Не упрямьтесь.
– Да, Сир.
– Просто «да». Неужели я вас не уговорил?
Клеон разглядывал Селдона, и Селдон подумал о том, что начало было неплохим. Император отметил:
– Вы не похожи на математика!
Наконец Селдон почувствовал что способен улыбнуться.
– Я не знаю, как должны выглядеть математики. Ваше Имп…
Клеон предостерегающе поднял руку, и Селдон почтительно замолчал. Клеон пояснил:
– Ну, наверное, седой… Возможно, с бородой. И, конечно, пожилой.
– Однако, и математики бывают сначала молоды.
– Да, но у них не бывает в таком возрасте репутации и имени. И когда о них узнает вся Галактика, то выглядят они примерно так, как я описал.
– Боюсь, что у меня еще нет никакой репутации.
– И, вместе с тем, вам дали слово на Симпозиуме, который проходил здесь.
– Слово дали многим, не только мне. Некоторые из выступающих были моложе меня, но только нескольких из нас удостоили определенного внимания.
– Ваш доклад, очевидно, заинтересовал официальных лиц. Мне дали понять, что вы верите в возможность предвидения будущего.
Селдон неожиданно почувствовал себя усталым. Ему показалось, что теперь его теорию будут постоянно ошибочно интерпретировать. Возможно, ему не следовало представлять доклад на рассмотрение. Он пояснил:
– Не совсем так. То, что я сделал, гораздо более ограниченно. Для многих систем справедливо утверждение, что, при определенных условиях, возможны хаотические события. Это означает, что в исходной точке начала того или иного события невозможно предвидеть все последствия. Это справедливо даже для очень простых систем, и чем сложнее система, тем более вероятно, что процесс станет хаотическим. Всегда утверждалось, и это общепринятое мнение, что нет системы более сложной, чем человеческое общество. Процессы в нем очень быстро становятся хаотическими и, следовательно, непредсказуемыми. Тем не менее, я сделал попытку показать на основании глубокого анализа человеческого общества, что существует возможность выбора начала отсчета и принятия определенных допущений, которые и приведут к подавлению хаоса. Тем самым, предсказание будущего станет возможно, не во всех деталях, конечно, но в достаточно широких пределах. И не с полной уверенностью, а с определенной степенью вероятности.
Император, очень внимательно слушавший, поинтересовался:
– Но разве это не означает, что вы показали – как можно предвидеть будущее?
– Снова, не совсем так. Я показал, что это возможно теоретически, но не больше! Чтобы проделать это, мы встанем перед необходимостью выбора отсчета, правильных допущений и, наконец, нахождения путей решения за ограниченный период времени. В моих математических выкладках нет ответа на все эти вопросы. Но даже если бы мы могли осуществить все перечисленное, то, в лучшем случае, смогли бы оценить вероятность. Это совсем не одно и то же, что предвидение будущего; это всего лишь догадка о том, что может произойти. Любой преуспевающий политик, бизнесмен или представитель другой профессии должен предпринимать подобные оценки будущего, и должен делать это достаточно грамотно, иначе не будет успеха.
– Они обходятся без математики!
– Это правда! Они делают это интуитивно.
– Но, применяя хороший математический аппарат, любой сможет оценить вероятность. Вряд ли это заинтересует редких представителей человечества, которые преуспевают благодаря выдающемуся интуитивному чутью.
– Снова справедливое замечание, но я всего лишь доказал, что возможен математический анализ; я не доказывал, что это практически осуществимо.
– Как может быть возможно то, что нельзя осуществить на практике?
– Теоретически, я могу посетить все Миры нашей Галактики и приветствовать каждого обитателя всех миров. Тем не менее, это займет значительно больше времени, чем мне отпущено природой. Даже если я стану бессмертным – темп рождения новых поколений будет выше, чем скорость моего опроса старших – и, даже более того – пожилые представители человечества будут умирать прежде, чем я смогу добраться к ним.
– И ваша математика подтверждает эти рассуждения?
Селдон некоторое время колебался, но потом продолжил:
– Математикам потребуется для этого слишком большое время, даже если в их распоряжении будет Университетский компьютер с гиперпространственным быстродействием. По прошествии этого времени любой научный результат потеряет ценность, поскольку прошедшее время внесет существенные изменения.
Император внезапно встал, прошагал в другой конец комнаты, повернулся, зашагал назад, и остановился перед спокойно сидящим Селдоном.
– Встать! – приказал он.
Селдон повиновался и поднял глаза на Императора. Ему удалось стойко выдержать взгляд владыки. Чуть спустя, Клеон проговорил:
– Эта ваша психоистория… если бы ее можно было осуществить в жизни, имела бы огромную пользу, так?
– Естественно, колоссальную пользу! Знание хода развития будущего, даже в самых общих чертах, даже всего лишь с некоторой степенью достоверности, позволит нам управлять вашими поступками. Такого человечество еще не знало. Но, конечно, – он сделал паузу.
– Итак? – нетерпеливо подгонял Клеон.
– Итак, может оказаться, что кроме одного-двух людей, принимающих решения, результаты психоисторического анализа должны оставаться неизвестными широкой публике.
– Неизвестными?! – с удивлением воскликнул Клеон.
– Все очень просто. Позвольте, я попытаюсь объяснить. Если предположить, что психоисторический анализ проведен, а результаты его стали известны общественности, то нарушатся человеческие эмоции и поступки. Но тогда анализ, проведенный без учета реакции общества, его результаты, станут ошибочными. Вы понимаете?
Глаза Императора возбужденно блестели. Он громко хохотнул.
– Поразительно! – И хлопнул Селдона по плечу, от чего тот слегка присел.
– Ну, вот! – убежденно заговорил Клеон. – Разве не очевиден вывод? Достаточно просто выбрать будущее – хорошее будущее, разумеется. Полезное будущее, и сделать соответствующее предсказание, в котором будет учтено все то, о чем вы сказали: реакцию людей и тому подобное, с таким расчетом, чтобы это соответствовало предвидению. И, разумеется, лучше предвидеть хорошее будущее, – чем плохое!
Селдон помрачнел.
– Я понимаю. Сир, что вы имеете в виду, но это практически невозможно…
– Невозможно?
– Во всяком случае, это невыполнимо на данном этапе. Ну, как вы не чувствуете! Если невозможно сделать достоверные расчеты без учета человеческой реакции на будущие события, то так же невозможно и обратное – начать с будущего и предсказать реакцию!
Клеон выглядел расстроенным. Его губы плотно сжались.
– А как же тогда ваш труд?.. Ваши бумаги?.. Какая в них польза?
– Это просто математические выкладки, Сир. Это представляет интерес только с точки зрения чистой науки. У меня и в мыслях не было, что это может принести практическую пользу.
– Я нахожу это отвратительным! – зло огрызнулся Клеон.
Селдон слегка вздрогнул, теперь он был совершенно убежден в том, что не следовало обнародовать свои труды. Трудно представить, что ждет его, если Императору покажется, что Селдон валяет перед ним дурака? По реакции Клеона было очевидно, что он недалек от таких мыслей.
– И, тем не менее, – произнес он, – как вы посмотрите на то, чтобы сделать такие предсказания, – доказательные с точки зрения математики или нет, – неважно, предсказания, которые позволят официальным властям направить реакцию общества в правильном, нужном направлении?
– Но зачем вы требуете этого от меня? Правительство в состоянии справиться, с этой задачей и без посредника.
– Властям значительно сложнее. Совершенно неочевидно, что им поверят.
– Почему вы уверены, что поверят мне?
– Вы – математик. Вы просчитаете будущее, а не… а не прочувствуете его, если можно так выразиться.
– Боюсь, что я не справлюсь!
– Откуда вы знаете? – Клеон наблюдал за ним, прищурив глаза.
Потом наступило молчание. Селдон ощутил, что попал в ловушку. Если это прямой приказ Императора, то отказ становится невозможным. Если он откажется – его могут арестовать или казнить. Не без судебного разбирательства, разумеется, но мало вероятно, что судебные власти вынесут решение против воли Верховного.
После затянувшегося молчания он промолвил:
– Я не стану этим заниматься!
– Почему?
– Если от меня потребуется предсказать далекое, туманное будущее, которое не настанет до смены одного-двух поколений, куда ни шло! Общество вряд ли обратит на это особое внимание. Мало кого волнует, что произойдет с обществом через века. А чтобы достичь желаемого, – продолжил Селдон, – мне потребуется предсказать такие события, результаты которых сбудутся в недалеком, реальном будущем. И только такие предсказания вызовут у людей доверие. Рано или поздно, скорее всего раньше, чем можно себе представить, мое предсказание не сбудется. И моя бесполезность станет очевидной для всех.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55