На Микогене присутствует считанное число соплеменников, занимающихся бизнесом и, как правило, весь день они проводят в служебных помещениях. Итак, вас не только замечали, но и безошибочно узнавали. Пожилой Брат подробно рассказал вам о библиотеке и о Сакраториуме. Он же предупредил вас и о существующих запретах. Вас это не остановило. Мы не хотели причинять вам зла. Вас заметили в магазине, обратил на вас внимание и библиотекарь.
Брат, с которым вы разговаривали в зале, заподозрил в вас соплеменников… И вот – вы здесь! Подводя итог, скажу – вы пришли сюда по своей воле: нам не удалось остановить вас, вами руководило ваше собственное желание… Я снова задаю единственный вопрос: почему?
На этот раз заговорила Дорс. В ее голосе была едва сдерживаемая ярость. Она бросила тяжелый взгляд на старика.
– Ответ снова будет прежним, микогенец! Мы – ученые. Нами движет желание получить знания. Да! Вы не звали нас сюда, но ведь вы и не помешали нам, не остановили! А это было легко сделать! Более того, мы добрались до этой комнаты удивительно легко – вы почти помогли нам! Разве мы причинили какой-то вред вашему Миру? Вашему зданию, этой комнате, или этому… – она показала рукой на робота. – Этой мертвой груде металла! Теперь мы знаем, что она мертвая, и это единственное знание, которым мы теперь располагаем. К сожалению, мы надеялись на большее и разочарованы… И теперь, когда мы знаем об этом, единственное, что нам остается – покинуть это здание. Если вы хотите – мы покинем и Микоген!
На лице старика появилась страдальческая гримаса. Когда Дорс закончила, он обратился к Селдону:
– Этот робот, которого ты видишь – символ для нас. Символ всего, что мы потеряли и до сих пор не имеем, вот уже тысячи лет… Но мы не забыли. Мы верим, что наступит тог день, когда мы вернемся туда! Этот робот – единственное, что осталось у нас от прекрасного прошлого… Да, он мертв – для нас мертв, но для твоей женщины… он всего лишь «груда металла». Ты разделяешь ее мнение, соплеменник Селдон?
Селдон постарался объяснить:
– Мы принадлежим обществу, которое не связывает себя… так тесно с тысячелетним прошлым. Мы даже не знаем, что нас связывает с нашим древним Миром. Мы живем настоящим. Мы воспринимаем это настоящее, как результат всего прошлого опыта поколений. Разумеется, мы понимаем умом ваши чувства. Понимаем, что может означать для вас этот символ. У нас один взгляд на это, у вас – другой. Для нас ваш робот – мертвая груда металла.
– А теперь, – повторила Дорс, – мы уходим!
– Вы не уйдете. Придя сюда, вы совершили преступление. Вы совершили преступление с нашей точки зрения, – его губы искривились в жесткой ухмылке, но это наша территория, и на ней мы даем определение поступкам. Ваш поступок заслуживает смерти!
Не веря своим ушам, Дорс уточнила:
– Вы собираетесь расстрелять нас?!
Жесткая гримаса сменилась презрительной миной. Теперь старец обращался только к Селдону:
– За кого ты нас принимаешь, соплеменник Селдон? Наша культура такая же древняя, как и твоя; такая же многообразная, цивилизованная и гуманная. Я не вооружен.
Вы будете испытаны. Если вас признают виновными – будете казнены по закону: быстро и безболезненно! Если попытаетесь уйти сейчас – не стану препятствовать! Помните об одном – там, внизу, много Братьев. Значительно больше, чем когда вы входили. Они возмущены вашим поступком. С вами расправятся; я уже не смогу остановить их! В нашей истории бывали случаи, когда соплеменники погибали от рук разъяренной толпы – уверяю вас – это не самая легкая смерть и, разумеется, не самая безболезненная!
– Нас предупреждал Открытое Небо Второй, – сказала Дорс и саркастически добавила: – Это не делает чести вашей многообразной, цивилизованной и гуманной культуре.
– Толпой людей иногда управляют страсти, соплеменник Селдон, – парировал Властелин Солнца. – Даже если это противно их гуманному началу. И это справедливо для любой культуры. Твоя женщина, если она историк, должна знать об этом!
– Давайте рассуждать здраво, – предложил Селдон. – Вы облачены властью здесь, на Микогене, но вы не можете распоряжаться нашей жизнью – мы из Внешнего Мира! Мы принадлежим Империи и подчиняемся ее законам. Власть Императора – выше официальной власти в секторах.
Старик мрачно заметил:
– Это правило записано на бумаге, на голографических экранах, но не больше! Мы говорим не об этом. У Высшего Старейшины есть право вершить суд, не все зависит от воли Императора!
– Согласен. Но лишь в том случае, когда речь идет о ваших подданных! Другое дело – выходцы из Внешнего Мира.
– Это утверждение сомнительно. Соплеменник Хьюммен доставил вас сюда как беглецов. Насколько мы понимаем, вы скрываетесь от законных властей Империи. Станет ли он гневаться, если мы выполним эту работу за них?
– Разумеется! – доказывал Селдон. – Даже если мы преступники, он, и только он вправе казнить или миловать нас. Позволить вам сделать это – означало бы нанести урон императорскому могуществу и авторитету. Император не может допустить подобного прецедента. Неважно, в какой степени он нуждается в продуктах, выращиваемых на ваших фермах. Восстановление попранной прерогативы – важнее! Неужели вы хотите, чтобы были уничтожены ваши фермы, разрушен Сакраториум, осквернены Сестры? Подумайте, Властелин Солнца!
Старик снова холодно улыбнулся.
– Ты прав. И, кажется, я нашел отличный выход. После суда мы передадим вас императорским властям. Они будут благодарны нам за предоставленную возможность покарать преступников. Вас устраивает такой вариант?
Селдон и Дорс молча переглянулись.
Властелин Солнца заметил:
– Я вижу, что вы отдаете предпочтение второму варианту… Однако, у меня сложилось впечатление, что он не намного превосходит первый!
– Вы совершенно правы, – прозвучал новый голос. – Поэтому есть смысл поискать третий вариант!
Глава 59
Дорс первая узнала вошедшего. Может быть потому, что надеялась на его появление.
– Хьюммен! – воскликнула она. – Какое счастье, что ты отыскал нас. Я мечтала о твоем появлении с того момента, когда поняла, что не смогу защитить Хари от… – она широко развела руки, – «этого».
Улыбка Хьюммена была сдержанной, она не нарушила привычной суровости его лица.
Четтер выглядел немного утомленным…
– Дорогая моя, я всегда готов к подобным происшествиям, но не всегда удается успеть вовремя. Когда я оказался в секторе, мне пришлось добывать хитон, красную перевязь, не говоря уже о наголовнике. Если бы я смог, то положил бы этому конец раньше! Надеюсь, что не совсем опоздал?!
Властелин Солнца оправился от болезненного шока. Он овладел голосом и спокойно и величаво поинтересовался:
– Как ты попал сюда, соплеменник Хьюммен?
– Верховный Старейшина, – это было нелегко! Но, как любит говорить соплеменница Венабили, я очень влиятельный человек! К счастью, горожане еще не забыли, кто я и что сделал для Микогена! Кроме того, вы забыли, что я являюсь почетным Братом.
– Я ничего не забыл. Но даже самые великие заслуги не могут извинить того, что произошло. В самое сердце Микогена прорвались соплеменник и соплеменница. Большего преступления не бывает! Мы – не беспамятные, ваши заслуги будут учтены… Но это распространяется только на тебя. Эти двое должны умереть, либо попасть в руки Императора.
– Но ведь я тоже здесь, или это не вина?!
– Для тебя, персонально, как для почетного Брата я… могу… посмотреть на это снисходительно…
– Вы рассчитываете на награду Императора? На какие-нибудь уступки с его стороны? Может быть вы уже договорились с ним или с шефом Императорской Ставки Эдо Демерзелем?
– Это не повод для обсуждения!
– Восхитительно! Ладно, я не стану спрашивать – что вам обещал Император, вряд ли он пообещал много… В наше убогое время – что он может вам предложить?! Позвольте мне сделать предложение. Эта пара объяснила вам; что они – ученые?
– Они объяснили…
– Они – настоящие ученые! Они не солгали. Историк и математик. Они пытаются объединить свои знания и способности и алгоритмизировать историю. Сложную комбинацию двух наук они называют психоисторией.
– Я ничего не знаю об этой науке, и не желаю знать! Ни одно из учений соплеменников не представляет для нас ни малейшей ценности!
– И все-таки, – убеждал старика Хьюммен. – Советую вам дослушать!
Хьюммену потребовалось всего пятнадцать минут для сжатого изложения возможностей организации естественных законов общества (а у него была удивительная способность выделять суть проблемы) таким образом, чтобы получить возможность предвидеть, предсказывать ход событий с заранее определенной вероятностью. Когда он закончил. Властелин Солнца Четырнадцатый, слушавший с каменным выражением лица, вымолвил:
– Обыкновенная спекуляция – вот мой ответ!
Селдон едва сдержался. И когда он уже собирался возразить, рука Хьюммена деликатно, но твердо опустилась на его колено.
Заговорил Хьюммен:
– Вполне возможно. Верховный Старейшина, но Император думает иначе. Нам не следует обсуждать точку зрения Императора и его первого приближенного – Демерзеля. Они очень хотят заполучить этих двух ученых. Из-за этого мы и пытались спрятать их. Мне не верится в то, что вы захотите сделать черную работу за Демерзеля.
– Они совершили преступление… – начал старик.
– Да! Мы знаем. Верховный Старейшина, но их поступок расценивается как преступление только потому, что таково ваше желание.
– Их поступок задел нашу Веру, наши чувства…
– А теперь, представьте себе, какой урон будет нанесен психоистории, если эта наука попадет в хищные лапы Демерзеля. Безусловно, я допускаю, что психоистория может оказаться бесполезной… Но, допустим, хоть на одно мгновение, что это – не так, и что она попала в распоряжение Императора…
Тогда предвидение будущего станет реальностью. В руки Императора попадет мощнейший инструмент, которым воспользуются лишь для укрепления безграничной личной власти.
– И?
– У вас есть сомнения в том, что официальные структуры Трантора будут стремиться к еще большей централизации власти? Задумайтесь над тем, что уже сейчас огромное количество Миров, известных человечеству, является лишь придатком Империи. Они не распоряжаются собой. Пока еще тенденции к децентрализации есть. Пусть слабые, но все-таки… Даже здесь, на Транторе, ваш сектор – отличное, доказательство этому! Вы, как Верховный Старейшина, управляете сектором, и Империя не вмешивается в этот процесс. При этом, Микоген не исключение! Как долго это продлится, если человеку, подобному Демерзелю, представится возможность предвидения будущего и влияния на ход истории?
– Недоказанные умозаключения… – произнес Властелин Солнца Четырнадцатый. – Однако, они вызывают известные опасения…
– С другой стороны, если этим двоим ученым удастся завершить работу? Вы скажете: маловероятно, но вряд ли они забудут о том, что именно вы оказали им помощь. Скорее всего, они смогут сделать таким образом, что бы предвидение будущего обеспечит полную самостоятельность Микогену, возврат к Потерянному Миру. А если эти двое забудут вашу доброту, обещаю вам, что я им напомню.
– Хорошо… – начал старик.
– Продолжим! – перебил его Хьюммен. – Нетрудно догадаться, что сейчас творится в вашей душе… Из всех соплеменников меньше всего я бы доверял Демерзелю. Даже если шансы психоистории малы (я должен быть предельно откровенен с вами, иначе я бы потерял уважение к самому себе) они, все-таки, не равны нулю. И если это приблизит вас к мечте о Потерянном Мире, что может быть для вас важнее этого?! Теперь послушайте дальше – я дал вам обещание, а мое слово – не пустой звук! Взвесьте все сказанное! Выбирайте между единственным шансом и полной безнадежностью.
Наступила гнетущая тишина. Потом заговорил старик:
– Не знаю, как это у тебя получается, соплеменник Хьюммен, но при каждой нашей встрече тебе удается заставить меня делать то, чего я не хочу делать!
– Я хоть раз подвел вас, Верховный Старейшина?
– Но никогда прежде шансы не были так малы!
– Зато, в случае успеха, огромный выигрыш! Одно компенсирует другое.
Властелин Солнца кивнул головой.
– Ты прав! Забирай этих двоих и увези их из Микогена. У меня единственная просьба – они не должны больше попадаться мне на глаза, пока не завершат работу. Надеюсь, что я до этого не доживу!
– Как знать. Верховный Старейшина! Ваш народ терпеливо ждал около двенадцати тысяч лет. Что в сравнении с этим временем – какие-нибудь пара сотен лет?
– Если бы моя воля – я бы не стал ждать и одного мгновения. Но мой народ будет ждать столько, сколько потребуется, – он величественно поднялся и сказал: – Я очищу путь! Забирай их и уходи!
Глава 60
И снова они двигались по туннелю. Однажды Селдон и Хьюммен совершили подобную поездку, когда бежали из Императорского сектора в Стрилинговский Университет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55
Брат, с которым вы разговаривали в зале, заподозрил в вас соплеменников… И вот – вы здесь! Подводя итог, скажу – вы пришли сюда по своей воле: нам не удалось остановить вас, вами руководило ваше собственное желание… Я снова задаю единственный вопрос: почему?
На этот раз заговорила Дорс. В ее голосе была едва сдерживаемая ярость. Она бросила тяжелый взгляд на старика.
– Ответ снова будет прежним, микогенец! Мы – ученые. Нами движет желание получить знания. Да! Вы не звали нас сюда, но ведь вы и не помешали нам, не остановили! А это было легко сделать! Более того, мы добрались до этой комнаты удивительно легко – вы почти помогли нам! Разве мы причинили какой-то вред вашему Миру? Вашему зданию, этой комнате, или этому… – она показала рукой на робота. – Этой мертвой груде металла! Теперь мы знаем, что она мертвая, и это единственное знание, которым мы теперь располагаем. К сожалению, мы надеялись на большее и разочарованы… И теперь, когда мы знаем об этом, единственное, что нам остается – покинуть это здание. Если вы хотите – мы покинем и Микоген!
На лице старика появилась страдальческая гримаса. Когда Дорс закончила, он обратился к Селдону:
– Этот робот, которого ты видишь – символ для нас. Символ всего, что мы потеряли и до сих пор не имеем, вот уже тысячи лет… Но мы не забыли. Мы верим, что наступит тог день, когда мы вернемся туда! Этот робот – единственное, что осталось у нас от прекрасного прошлого… Да, он мертв – для нас мертв, но для твоей женщины… он всего лишь «груда металла». Ты разделяешь ее мнение, соплеменник Селдон?
Селдон постарался объяснить:
– Мы принадлежим обществу, которое не связывает себя… так тесно с тысячелетним прошлым. Мы даже не знаем, что нас связывает с нашим древним Миром. Мы живем настоящим. Мы воспринимаем это настоящее, как результат всего прошлого опыта поколений. Разумеется, мы понимаем умом ваши чувства. Понимаем, что может означать для вас этот символ. У нас один взгляд на это, у вас – другой. Для нас ваш робот – мертвая груда металла.
– А теперь, – повторила Дорс, – мы уходим!
– Вы не уйдете. Придя сюда, вы совершили преступление. Вы совершили преступление с нашей точки зрения, – его губы искривились в жесткой ухмылке, но это наша территория, и на ней мы даем определение поступкам. Ваш поступок заслуживает смерти!
Не веря своим ушам, Дорс уточнила:
– Вы собираетесь расстрелять нас?!
Жесткая гримаса сменилась презрительной миной. Теперь старец обращался только к Селдону:
– За кого ты нас принимаешь, соплеменник Селдон? Наша культура такая же древняя, как и твоя; такая же многообразная, цивилизованная и гуманная. Я не вооружен.
Вы будете испытаны. Если вас признают виновными – будете казнены по закону: быстро и безболезненно! Если попытаетесь уйти сейчас – не стану препятствовать! Помните об одном – там, внизу, много Братьев. Значительно больше, чем когда вы входили. Они возмущены вашим поступком. С вами расправятся; я уже не смогу остановить их! В нашей истории бывали случаи, когда соплеменники погибали от рук разъяренной толпы – уверяю вас – это не самая легкая смерть и, разумеется, не самая безболезненная!
– Нас предупреждал Открытое Небо Второй, – сказала Дорс и саркастически добавила: – Это не делает чести вашей многообразной, цивилизованной и гуманной культуре.
– Толпой людей иногда управляют страсти, соплеменник Селдон, – парировал Властелин Солнца. – Даже если это противно их гуманному началу. И это справедливо для любой культуры. Твоя женщина, если она историк, должна знать об этом!
– Давайте рассуждать здраво, – предложил Селдон. – Вы облачены властью здесь, на Микогене, но вы не можете распоряжаться нашей жизнью – мы из Внешнего Мира! Мы принадлежим Империи и подчиняемся ее законам. Власть Императора – выше официальной власти в секторах.
Старик мрачно заметил:
– Это правило записано на бумаге, на голографических экранах, но не больше! Мы говорим не об этом. У Высшего Старейшины есть право вершить суд, не все зависит от воли Императора!
– Согласен. Но лишь в том случае, когда речь идет о ваших подданных! Другое дело – выходцы из Внешнего Мира.
– Это утверждение сомнительно. Соплеменник Хьюммен доставил вас сюда как беглецов. Насколько мы понимаем, вы скрываетесь от законных властей Империи. Станет ли он гневаться, если мы выполним эту работу за них?
– Разумеется! – доказывал Селдон. – Даже если мы преступники, он, и только он вправе казнить или миловать нас. Позволить вам сделать это – означало бы нанести урон императорскому могуществу и авторитету. Император не может допустить подобного прецедента. Неважно, в какой степени он нуждается в продуктах, выращиваемых на ваших фермах. Восстановление попранной прерогативы – важнее! Неужели вы хотите, чтобы были уничтожены ваши фермы, разрушен Сакраториум, осквернены Сестры? Подумайте, Властелин Солнца!
Старик снова холодно улыбнулся.
– Ты прав. И, кажется, я нашел отличный выход. После суда мы передадим вас императорским властям. Они будут благодарны нам за предоставленную возможность покарать преступников. Вас устраивает такой вариант?
Селдон и Дорс молча переглянулись.
Властелин Солнца заметил:
– Я вижу, что вы отдаете предпочтение второму варианту… Однако, у меня сложилось впечатление, что он не намного превосходит первый!
– Вы совершенно правы, – прозвучал новый голос. – Поэтому есть смысл поискать третий вариант!
Глава 59
Дорс первая узнала вошедшего. Может быть потому, что надеялась на его появление.
– Хьюммен! – воскликнула она. – Какое счастье, что ты отыскал нас. Я мечтала о твоем появлении с того момента, когда поняла, что не смогу защитить Хари от… – она широко развела руки, – «этого».
Улыбка Хьюммена была сдержанной, она не нарушила привычной суровости его лица.
Четтер выглядел немного утомленным…
– Дорогая моя, я всегда готов к подобным происшествиям, но не всегда удается успеть вовремя. Когда я оказался в секторе, мне пришлось добывать хитон, красную перевязь, не говоря уже о наголовнике. Если бы я смог, то положил бы этому конец раньше! Надеюсь, что не совсем опоздал?!
Властелин Солнца оправился от болезненного шока. Он овладел голосом и спокойно и величаво поинтересовался:
– Как ты попал сюда, соплеменник Хьюммен?
– Верховный Старейшина, – это было нелегко! Но, как любит говорить соплеменница Венабили, я очень влиятельный человек! К счастью, горожане еще не забыли, кто я и что сделал для Микогена! Кроме того, вы забыли, что я являюсь почетным Братом.
– Я ничего не забыл. Но даже самые великие заслуги не могут извинить того, что произошло. В самое сердце Микогена прорвались соплеменник и соплеменница. Большего преступления не бывает! Мы – не беспамятные, ваши заслуги будут учтены… Но это распространяется только на тебя. Эти двое должны умереть, либо попасть в руки Императора.
– Но ведь я тоже здесь, или это не вина?!
– Для тебя, персонально, как для почетного Брата я… могу… посмотреть на это снисходительно…
– Вы рассчитываете на награду Императора? На какие-нибудь уступки с его стороны? Может быть вы уже договорились с ним или с шефом Императорской Ставки Эдо Демерзелем?
– Это не повод для обсуждения!
– Восхитительно! Ладно, я не стану спрашивать – что вам обещал Император, вряд ли он пообещал много… В наше убогое время – что он может вам предложить?! Позвольте мне сделать предложение. Эта пара объяснила вам; что они – ученые?
– Они объяснили…
– Они – настоящие ученые! Они не солгали. Историк и математик. Они пытаются объединить свои знания и способности и алгоритмизировать историю. Сложную комбинацию двух наук они называют психоисторией.
– Я ничего не знаю об этой науке, и не желаю знать! Ни одно из учений соплеменников не представляет для нас ни малейшей ценности!
– И все-таки, – убеждал старика Хьюммен. – Советую вам дослушать!
Хьюммену потребовалось всего пятнадцать минут для сжатого изложения возможностей организации естественных законов общества (а у него была удивительная способность выделять суть проблемы) таким образом, чтобы получить возможность предвидеть, предсказывать ход событий с заранее определенной вероятностью. Когда он закончил. Властелин Солнца Четырнадцатый, слушавший с каменным выражением лица, вымолвил:
– Обыкновенная спекуляция – вот мой ответ!
Селдон едва сдержался. И когда он уже собирался возразить, рука Хьюммена деликатно, но твердо опустилась на его колено.
Заговорил Хьюммен:
– Вполне возможно. Верховный Старейшина, но Император думает иначе. Нам не следует обсуждать точку зрения Императора и его первого приближенного – Демерзеля. Они очень хотят заполучить этих двух ученых. Из-за этого мы и пытались спрятать их. Мне не верится в то, что вы захотите сделать черную работу за Демерзеля.
– Они совершили преступление… – начал старик.
– Да! Мы знаем. Верховный Старейшина, но их поступок расценивается как преступление только потому, что таково ваше желание.
– Их поступок задел нашу Веру, наши чувства…
– А теперь, представьте себе, какой урон будет нанесен психоистории, если эта наука попадет в хищные лапы Демерзеля. Безусловно, я допускаю, что психоистория может оказаться бесполезной… Но, допустим, хоть на одно мгновение, что это – не так, и что она попала в распоряжение Императора…
Тогда предвидение будущего станет реальностью. В руки Императора попадет мощнейший инструмент, которым воспользуются лишь для укрепления безграничной личной власти.
– И?
– У вас есть сомнения в том, что официальные структуры Трантора будут стремиться к еще большей централизации власти? Задумайтесь над тем, что уже сейчас огромное количество Миров, известных человечеству, является лишь придатком Империи. Они не распоряжаются собой. Пока еще тенденции к децентрализации есть. Пусть слабые, но все-таки… Даже здесь, на Транторе, ваш сектор – отличное, доказательство этому! Вы, как Верховный Старейшина, управляете сектором, и Империя не вмешивается в этот процесс. При этом, Микоген не исключение! Как долго это продлится, если человеку, подобному Демерзелю, представится возможность предвидения будущего и влияния на ход истории?
– Недоказанные умозаключения… – произнес Властелин Солнца Четырнадцатый. – Однако, они вызывают известные опасения…
– С другой стороны, если этим двоим ученым удастся завершить работу? Вы скажете: маловероятно, но вряд ли они забудут о том, что именно вы оказали им помощь. Скорее всего, они смогут сделать таким образом, что бы предвидение будущего обеспечит полную самостоятельность Микогену, возврат к Потерянному Миру. А если эти двое забудут вашу доброту, обещаю вам, что я им напомню.
– Хорошо… – начал старик.
– Продолжим! – перебил его Хьюммен. – Нетрудно догадаться, что сейчас творится в вашей душе… Из всех соплеменников меньше всего я бы доверял Демерзелю. Даже если шансы психоистории малы (я должен быть предельно откровенен с вами, иначе я бы потерял уважение к самому себе) они, все-таки, не равны нулю. И если это приблизит вас к мечте о Потерянном Мире, что может быть для вас важнее этого?! Теперь послушайте дальше – я дал вам обещание, а мое слово – не пустой звук! Взвесьте все сказанное! Выбирайте между единственным шансом и полной безнадежностью.
Наступила гнетущая тишина. Потом заговорил старик:
– Не знаю, как это у тебя получается, соплеменник Хьюммен, но при каждой нашей встрече тебе удается заставить меня делать то, чего я не хочу делать!
– Я хоть раз подвел вас, Верховный Старейшина?
– Но никогда прежде шансы не были так малы!
– Зато, в случае успеха, огромный выигрыш! Одно компенсирует другое.
Властелин Солнца кивнул головой.
– Ты прав! Забирай этих двоих и увези их из Микогена. У меня единственная просьба – они не должны больше попадаться мне на глаза, пока не завершат работу. Надеюсь, что я до этого не доживу!
– Как знать. Верховный Старейшина! Ваш народ терпеливо ждал около двенадцати тысяч лет. Что в сравнении с этим временем – какие-нибудь пара сотен лет?
– Если бы моя воля – я бы не стал ждать и одного мгновения. Но мой народ будет ждать столько, сколько потребуется, – он величественно поднялся и сказал: – Я очищу путь! Забирай их и уходи!
Глава 60
И снова они двигались по туннелю. Однажды Селдон и Хьюммен совершили подобную поездку, когда бежали из Императорского сектора в Стрилинговский Университет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55