Эррил знал толк в хорошем оружии и понимал его цену.
Наконец, Мишель появилась в дверях сарая, и Эррил поднял голову.
— Потерявшийся мальчик, ну, прямо, как она сама!
— Как кто? — удивилась Елена.
Но Мишель ничего не ответила, а только осмотрела площадь, по-птичьи склонив голову набок, словно слышала то, что доступно ей одной.
Заинтригованный и охваченный подозрениями, Эррил поднялся и подошел ближе.
— Я подслушал ваши слова, — обратился он к Мишель. — Вы действительно, кого-то подозреваете в этом странном случае с Еленой?
Но Мишель лишь глазами приказала ему молчать.
— И что вы имели в виду, заявив, что ее околдовали? — не сдавался Эррил.
Но Мишель и во второй раз смолчала, слегка качнув головой.
— Неужели вы...
И только тогда она повернула голову и заговорила с Эррилом медленно, как с неразумным дитятей.
— Околдована... Это значит, какая-то ведьма наложила на нее свои чары.
Напряжение между говорящими росло, как густеющий с каждой секундой туман.
— Но я думала, что единственная ведьма — это я... — подала голос Елена.
Мишель усмехнулась.
— Кто тебе это сказал?
Елена покосилась на Эррила.
— Ну, кажется, я появилась вовремя, — вздохнула Мишель, поднимая глаза к небу, и снова тяжело вздохнула. — Ты, девочка, единственная ведьма крови. Но те женщины, что имеют сильную магию элементалов, тоже называют себя ведьмами. Есть морские ведьмы, лесные, водяные... И, я думаю, эта одна из таких и опутала тебя.
— Но кто?
— Есть у меня подозрение, но сначала надо все разузнать получше.
Теперь к говорящим подошли и Мерик с Фардайлом. Они, вероятно, тоже слышали последние слова Мишель. Волк потянулся носом к ее руке.
Эррил осмотрелся, ища, кто еще мог слышать их разговоры. Но площадь была пуста, если не считать нескольких припозднившихся прохожих. К счастью, угроза дождя разогнала большинство горожан по домам, а тех, кто еще был на улицах, торопила быстрей закончить все дела. Никто и не глядел в сторону бродячих артистов.
— И вы полагаете, что в это дело замешан Темный Лорд? — тихо спросил эльф.
— Нет, никакого запаха разложения нет в этой магии, — рассеянно ответила Мишель, продолжая о чем-то напряженно думать.
Эррил снова оглядел площадь.
— Может быть, лучше продолжить нашу беседу в харчевне? — предложил он.
Мишель кивнула.
— Первые разумные слова, какие я слышу от вас за сегодняшний вечер, Эррил.
Цирк закрыли; Крал и Толчук закатили фургон в сарай. Туда зашел и Фардайл, ночевавший вместе с Толчуком во избежание краж и вообще лишних разговоров о волке и огре.
Поначалу Толчук расстроился из-за того, что его лишили участия в общем разговоре, но обменявшись с Фардайлом быстрыми взглядами, замолчал и успокоился.
Мишель ласково положила руку на плечо сына.
— Мы скоро поговорим и с тобой.
Толчук ничего не ответил, а повернулся и пошел посмотреть лошадей. Лошади тоже стояли в сарае, вернее, в небольшом закутке за ним. Самим кормить их было гораздо дешевле, чем в харчевне за отдельную плату. К тому же конюшня «Раскрашенного Пони» кишела крысами размером со щенков крупной собаки, так и шнырявшими в сене, предназначавшемся лошадям.
У самих артистов, конечно, условия были не намного лучше, чем у лошадей. Комнатки им сдали темные, маленькие, полные вони от жарящейся внизу рыбы. Как и положено, в речном городе хозяева предлагали своим постояльцам в основном рыбу, а однообразие приготовляемых из нее блюд говорило о невеликих талантах местного повара.
Убедившись, что фургон убран, Эррил повел всех в харчевню.
Они толкнули дверь зала, и Мишель, не стесняясь, выразила свое отношение к выбору Эррила.
— Ну и молодец! — хмыкнула она, глядя на залитые элем колченогие столы, занятые докерами с физиономиями пропойц. — Сразу видно, что с женщиной вы путешествуете в первый раз!
Пара докеров подняли глаза и с восхищением уставились на высокую женщину с косой и ножами. Мишель смерила их презрительным взглядом, в котором отчетливо сверкала сталь. Те тут же снова уткнули носы в кружки и сделали вид, что ничего не произошло.
— И где же ваши номера? — поинтересовалась Мишель.
Эррил пошел вперед, остановившись лишь для того, чтобы заказать холодный ужин.
— На самом верху, — ответил он, поднимаясь, и расшатанные ступени скрипнули под его ногой. — Я снимаю всего две комнаты.
— Какая щедрость! — саркастически рассмеялась Мишель.
Все шестеро собрались в большей из двух. Сарказм Мишель все увеличивался по мере того, как она смотрела на комнату, но больше она ничего не говорила. В комнате стояло две узкие, едва ли в человеческий рост, кровати с жидкими одеялами, а единственное окно выходило на внутренний двор харчевни, но вместо желаемой прохлады давало лишь еще больше жары. Низкие потолки, казалось, были готовы обрушиться на головы постояльцев. Кралу, во всяком случае, постоянно приходилось наклонять голову, чтобы не удариться о балки.
— Давайте сначала сядем, — предложил Эррил. — Кажется, сегодня ночью предстоит долгий разговор.
Могвид и Мерик забрались на одну кровать, Крал и Елена — на другую. Мишель и Эррил остались стоять, глядя в лицо друг другу, как волки, борющиеся за главенство в стае.
Первой заговорила женщина.
— Исследовав Еленину руку, я пришла к выводу, что колдовство не имеет, так сказать, непосредственной опасности. Оно опасно скорее тем, что ее можно будет узнать на улице. Шадоубрук опасен ей.
— Я сам могу позаботиться о ее безопасности, — отрезал Эррил. — Как успешно и делал до сего дня. И я отведу ее в Алоа Глен. Почему я должен вам верить?
— Но она мать Толчука... — начал Крал.
Мишель взглядом заставила его замолчать.
— Если не верите, я расскажу вам всю историю.
И она стала рассказывать.
Эррил слушал, с трудом сдерживаясь, чтобы не вмешаться. Женщина с двумя кинжалами рассказывала о своем путешествии от Западных Пространств и о времени, проведенном ею у племени огров. И, рассказывая, она смотрела Эррилу прямо в глаза, не извиняясь и не краснея. В результате даже он вынужден был поверить в искренность ее слов.
— После рождения Толчука я была выкинута из пещер и подобрана теткой Елены Филой. И это она, Фила, раскрыла мне глаза на то, что я есть на самом деле — и на то, какой дар есть у меня в крови. Она объяснила, почему я так не похожа на остальных сайлура, на тех, кто живет в лесах — и почему этот дар заставил меня покинуть Запад и прийти сюда.
— Но что это за дар? — осторожно спросил Эррил.
Мишель кивнула в сторону кроватей.
— Подобно Мерику и Кралу, я тоже ношу в себе природную магию, но если Крал владеет скальной магией, а Мерик — воздухом и ветрами, то я... — И Мерик, и Крал недоверчиво слушали эту речь, полностью разделяя подозрительность Эррила.
— Откуда вы это знаете? — спросил тот.
— Это и есть мой дар. Я — искатель.
— Искатель?
— Ну, охотник. В каждом поколении всегда есть несколько человек, обладающих магией элементалов, но такой, которая способна видеть такую же магию. В других. И я одна из них. Наличие магии в других привлекает меня, как тайная песня, притягивает, как магнит. Таков мой дар элементала.
— И его открыла в вас тетя Фила? — спросила Елена.
— Она была мудрой и талантливой женщиной. — Мишель склонила голову в молчаливом воспоминании. — И узнав о моем даре, она пригласила меня в Сестринство, где научила, как пользоваться этой магией. Она знала, что настанут времена, когда и элементалы сыграют свою роль в спасении... или окончательной гибели нашей страны. Однажды она сказала мне: «Ведьма — это ключ, но элементалы станут тем замком, в котором ключ будет в безопасности». И этим она дала мне цель в жизни.
— Но чего она от вас хотела? Что вы должны делать?
Мишель ответила, не отводя глаз от Эррила.
— Как искатель я должна отправиться по землям Аласии. Найти всех обладающих магией и предупредить их.
— О чем? — жестко прервал ее Эррил.
— О том, что я не единственный искатель в этих землях. — Она сделала большую паузу. — Лорды Гульготы вербуют своих искателей. И те тоже рыщут по лесам и полям в поисках юных элементалов. И там, где я лишь предупреждаю, они будут насиловать. Обманутая и запуганная Темным Лордом, эта молодежь превратится в черную армию, гвардию страха, страшные полки самой отъявленной черной магии.
Эррил прикрыл глаза, перед которыми появилась несчастная Вайрани с черными, как ночь, кудрями и нежной кожей. Лицо его почернело от горького воспоминания, и в глазах остальных он увидел, что и они вспомнили ту страшную ночь.
— Я думаю... — пробормотал он. — Я полагаю, мы уже встречались с одним из таких обманутых.
Теперь пришел черед удивиться Мишель.
— Вы столкнулись с одним из гвардии страха и остались живы! ?
— Едва, — уточнила Елена.
— И что стоят ваши предупреждения? — с неожиданной горячностью заговорил Эррил. — Если кто-то из этих элементалов пойман, то сил сопротивляться Темному Лорду у него уже все равно нет.
Мишель опустила руку в карман.
— Нет, способы сопротивляться тлетворному влиянию гульготалов есть! — Она вытащила жадеит, сделанный в форме все того же флакона.
Елена так и застыла на кровати.
— Это прямо точно такой же, какой мне дал дядя Бол, чтобы разговаривать с призраком Филы!
От этих слов Мишель изогнула бровь, явно не понимая, о чем идет речь.
— Я сама получила его из рук твоей тетки. Одна женщина из Сестринства — большой мастер резать по камню... И теперь, путешествуя, я раздаю эти флаконы элементалам. Если только возникнет угроза соблазна или насилия, надо просто выпить его содержимое, и оно поможет человеку не стать игрушкой темных сил.
— Итак, есть способ сопротивляться их злу, — прошептал Эррил, которого больно ранило такое известие. Ах, если бы Вайрани встретила эту женщину...
Лицо же Елены, наоборот, вспыхнуло надеждой.
— А во флаконе какой-то магический эликсир?
— Так я и говорю всем, — ответила Мишель, и в первый раз глаза ее невольно опустились долу. — Но я лгу. Там только яд.
По комнате пронесся вздох ужаса.
— Только смерть может спасти от действия темных сил. И Сестринство решило, что лучше умереть, чем стать бессмысленным и бессловесным орудием Черного Сердца. Того, кто раз взяв, уже никого не отдает назад. — Она перевела дыхание. — Но, увы, другого выхода у нас нет. И я разбрасываю кругом яд и ложь для того, чтобы не случилось худшего.
Она оглядела слушателей и быстро отвернулась, ибо на всех лицах был написан ужас.
Первым заговорил Могвид, который все еще не мог поверить в услышанное.
— Но ты помогаешь убивать людей.
Тогда Мишель гордо подняла голову и посмотрела каждому в лицо. Глаза ее ярко сверкали, в них стояли слезы, но голос был тверд и резок.
— Не судите меня! Я сделала свой выбор — и не сверну с этого пути. Да, я совершаю вещи, которые ранят мое сердце, я оставила и того, кого любила, и сына, я предала в себе родную кровь сайлуры, навеки застыв в обличье человека, я даю яд детям, слушая благодарности от их матерей... Но я не попрошу прощения за содеянное. — Она в упор посмотрела на Эррила. — Это будет последняя война. И если проклятье не будет снято с нашей страны, мы все равно должны умереть. Все.
Грудь ее тяжело вздымалась от волнения, голос упал до шепота.
— И эта война между мною и искателями Темного Лорда началась еще до рождения Елены. И не будь моих стараний, сейчас между вами и Алоа Глен стояли бы такие легионы гвардии страха, что вы и шагу не сделали бы. Это мой яд и моя ложь прорубили вам кровавую дорогу к тому, к чему вы так стремитесь. — Она открыла глаза и снова посмотрела на Эррила так, что мороз пробежал у него по жилам. — Неужели теперь вы будете настолько чувствительны, что побрезгуете идти моей тропой?
Эррил судорожно сглотнул, не находя слов и не зная, что испугало его больше: легионы гвардии страха или эта женщина с сердцем из чистого льда.
— Мы все сделали свой нелегкий выбор, — первым подал голос Крал.
— Да, — покорно шепнула Елена. — Но у нас был выбор. А эти обманутые невинные души, эти юные элементалы, которые ходят с ядом на сердце — ведь у них нет выбора. Они кончают с собой, даже не зная этого!
— Еще неизвестно, что лучше, — вмешался Могвид. — Знать или не знать...
Все переглянулись.
Ответа никто не знал.
— Скоро, скоро вы узнаете всю правду моих слов, — прервала тягостное молчание Мишель. — Здесь, в Шадоубруке я уже обнаружила двух продавшихся злу элементалов, парочку из гвардии страха, ведущую свою охоту. И пока вы обсуждаете мою мораль, они только и жаждут, как изжарить ваши сердца на своих страшных пиках.
Эти слова привели всех в волнение, живо напомнив те ужасы, которые всем пришлось пережить во время битвы с Вайрани.
— Так что же нам делать? — спросил растерянный Крал.
— То, что надо делать для того, чтобы выжить, — ответила Мишель, и голос ее был полон решимости. — Она спрятала обратно флакон с ядом. — И это то, что я делаю всю свою жизнь.
— Встаньте, — приказал карлик-лорд, и голос его впился в уши Майкофа и Раймана.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73
Наконец, Мишель появилась в дверях сарая, и Эррил поднял голову.
— Потерявшийся мальчик, ну, прямо, как она сама!
— Как кто? — удивилась Елена.
Но Мишель ничего не ответила, а только осмотрела площадь, по-птичьи склонив голову набок, словно слышала то, что доступно ей одной.
Заинтригованный и охваченный подозрениями, Эррил поднялся и подошел ближе.
— Я подслушал ваши слова, — обратился он к Мишель. — Вы действительно, кого-то подозреваете в этом странном случае с Еленой?
Но Мишель лишь глазами приказала ему молчать.
— И что вы имели в виду, заявив, что ее околдовали? — не сдавался Эррил.
Но Мишель и во второй раз смолчала, слегка качнув головой.
— Неужели вы...
И только тогда она повернула голову и заговорила с Эррилом медленно, как с неразумным дитятей.
— Околдована... Это значит, какая-то ведьма наложила на нее свои чары.
Напряжение между говорящими росло, как густеющий с каждой секундой туман.
— Но я думала, что единственная ведьма — это я... — подала голос Елена.
Мишель усмехнулась.
— Кто тебе это сказал?
Елена покосилась на Эррила.
— Ну, кажется, я появилась вовремя, — вздохнула Мишель, поднимая глаза к небу, и снова тяжело вздохнула. — Ты, девочка, единственная ведьма крови. Но те женщины, что имеют сильную магию элементалов, тоже называют себя ведьмами. Есть морские ведьмы, лесные, водяные... И, я думаю, эта одна из таких и опутала тебя.
— Но кто?
— Есть у меня подозрение, но сначала надо все разузнать получше.
Теперь к говорящим подошли и Мерик с Фардайлом. Они, вероятно, тоже слышали последние слова Мишель. Волк потянулся носом к ее руке.
Эррил осмотрелся, ища, кто еще мог слышать их разговоры. Но площадь была пуста, если не считать нескольких припозднившихся прохожих. К счастью, угроза дождя разогнала большинство горожан по домам, а тех, кто еще был на улицах, торопила быстрей закончить все дела. Никто и не глядел в сторону бродячих артистов.
— И вы полагаете, что в это дело замешан Темный Лорд? — тихо спросил эльф.
— Нет, никакого запаха разложения нет в этой магии, — рассеянно ответила Мишель, продолжая о чем-то напряженно думать.
Эррил снова оглядел площадь.
— Может быть, лучше продолжить нашу беседу в харчевне? — предложил он.
Мишель кивнула.
— Первые разумные слова, какие я слышу от вас за сегодняшний вечер, Эррил.
Цирк закрыли; Крал и Толчук закатили фургон в сарай. Туда зашел и Фардайл, ночевавший вместе с Толчуком во избежание краж и вообще лишних разговоров о волке и огре.
Поначалу Толчук расстроился из-за того, что его лишили участия в общем разговоре, но обменявшись с Фардайлом быстрыми взглядами, замолчал и успокоился.
Мишель ласково положила руку на плечо сына.
— Мы скоро поговорим и с тобой.
Толчук ничего не ответил, а повернулся и пошел посмотреть лошадей. Лошади тоже стояли в сарае, вернее, в небольшом закутке за ним. Самим кормить их было гораздо дешевле, чем в харчевне за отдельную плату. К тому же конюшня «Раскрашенного Пони» кишела крысами размером со щенков крупной собаки, так и шнырявшими в сене, предназначавшемся лошадям.
У самих артистов, конечно, условия были не намного лучше, чем у лошадей. Комнатки им сдали темные, маленькие, полные вони от жарящейся внизу рыбы. Как и положено, в речном городе хозяева предлагали своим постояльцам в основном рыбу, а однообразие приготовляемых из нее блюд говорило о невеликих талантах местного повара.
Убедившись, что фургон убран, Эррил повел всех в харчевню.
Они толкнули дверь зала, и Мишель, не стесняясь, выразила свое отношение к выбору Эррила.
— Ну и молодец! — хмыкнула она, глядя на залитые элем колченогие столы, занятые докерами с физиономиями пропойц. — Сразу видно, что с женщиной вы путешествуете в первый раз!
Пара докеров подняли глаза и с восхищением уставились на высокую женщину с косой и ножами. Мишель смерила их презрительным взглядом, в котором отчетливо сверкала сталь. Те тут же снова уткнули носы в кружки и сделали вид, что ничего не произошло.
— И где же ваши номера? — поинтересовалась Мишель.
Эррил пошел вперед, остановившись лишь для того, чтобы заказать холодный ужин.
— На самом верху, — ответил он, поднимаясь, и расшатанные ступени скрипнули под его ногой. — Я снимаю всего две комнаты.
— Какая щедрость! — саркастически рассмеялась Мишель.
Все шестеро собрались в большей из двух. Сарказм Мишель все увеличивался по мере того, как она смотрела на комнату, но больше она ничего не говорила. В комнате стояло две узкие, едва ли в человеческий рост, кровати с жидкими одеялами, а единственное окно выходило на внутренний двор харчевни, но вместо желаемой прохлады давало лишь еще больше жары. Низкие потолки, казалось, были готовы обрушиться на головы постояльцев. Кралу, во всяком случае, постоянно приходилось наклонять голову, чтобы не удариться о балки.
— Давайте сначала сядем, — предложил Эррил. — Кажется, сегодня ночью предстоит долгий разговор.
Могвид и Мерик забрались на одну кровать, Крал и Елена — на другую. Мишель и Эррил остались стоять, глядя в лицо друг другу, как волки, борющиеся за главенство в стае.
Первой заговорила женщина.
— Исследовав Еленину руку, я пришла к выводу, что колдовство не имеет, так сказать, непосредственной опасности. Оно опасно скорее тем, что ее можно будет узнать на улице. Шадоубрук опасен ей.
— Я сам могу позаботиться о ее безопасности, — отрезал Эррил. — Как успешно и делал до сего дня. И я отведу ее в Алоа Глен. Почему я должен вам верить?
— Но она мать Толчука... — начал Крал.
Мишель взглядом заставила его замолчать.
— Если не верите, я расскажу вам всю историю.
И она стала рассказывать.
Эррил слушал, с трудом сдерживаясь, чтобы не вмешаться. Женщина с двумя кинжалами рассказывала о своем путешествии от Западных Пространств и о времени, проведенном ею у племени огров. И, рассказывая, она смотрела Эррилу прямо в глаза, не извиняясь и не краснея. В результате даже он вынужден был поверить в искренность ее слов.
— После рождения Толчука я была выкинута из пещер и подобрана теткой Елены Филой. И это она, Фила, раскрыла мне глаза на то, что я есть на самом деле — и на то, какой дар есть у меня в крови. Она объяснила, почему я так не похожа на остальных сайлура, на тех, кто живет в лесах — и почему этот дар заставил меня покинуть Запад и прийти сюда.
— Но что это за дар? — осторожно спросил Эррил.
Мишель кивнула в сторону кроватей.
— Подобно Мерику и Кралу, я тоже ношу в себе природную магию, но если Крал владеет скальной магией, а Мерик — воздухом и ветрами, то я... — И Мерик, и Крал недоверчиво слушали эту речь, полностью разделяя подозрительность Эррила.
— Откуда вы это знаете? — спросил тот.
— Это и есть мой дар. Я — искатель.
— Искатель?
— Ну, охотник. В каждом поколении всегда есть несколько человек, обладающих магией элементалов, но такой, которая способна видеть такую же магию. В других. И я одна из них. Наличие магии в других привлекает меня, как тайная песня, притягивает, как магнит. Таков мой дар элементала.
— И его открыла в вас тетя Фила? — спросила Елена.
— Она была мудрой и талантливой женщиной. — Мишель склонила голову в молчаливом воспоминании. — И узнав о моем даре, она пригласила меня в Сестринство, где научила, как пользоваться этой магией. Она знала, что настанут времена, когда и элементалы сыграют свою роль в спасении... или окончательной гибели нашей страны. Однажды она сказала мне: «Ведьма — это ключ, но элементалы станут тем замком, в котором ключ будет в безопасности». И этим она дала мне цель в жизни.
— Но чего она от вас хотела? Что вы должны делать?
Мишель ответила, не отводя глаз от Эррила.
— Как искатель я должна отправиться по землям Аласии. Найти всех обладающих магией и предупредить их.
— О чем? — жестко прервал ее Эррил.
— О том, что я не единственный искатель в этих землях. — Она сделала большую паузу. — Лорды Гульготы вербуют своих искателей. И те тоже рыщут по лесам и полям в поисках юных элементалов. И там, где я лишь предупреждаю, они будут насиловать. Обманутая и запуганная Темным Лордом, эта молодежь превратится в черную армию, гвардию страха, страшные полки самой отъявленной черной магии.
Эррил прикрыл глаза, перед которыми появилась несчастная Вайрани с черными, как ночь, кудрями и нежной кожей. Лицо его почернело от горького воспоминания, и в глазах остальных он увидел, что и они вспомнили ту страшную ночь.
— Я думаю... — пробормотал он. — Я полагаю, мы уже встречались с одним из таких обманутых.
Теперь пришел черед удивиться Мишель.
— Вы столкнулись с одним из гвардии страха и остались живы! ?
— Едва, — уточнила Елена.
— И что стоят ваши предупреждения? — с неожиданной горячностью заговорил Эррил. — Если кто-то из этих элементалов пойман, то сил сопротивляться Темному Лорду у него уже все равно нет.
Мишель опустила руку в карман.
— Нет, способы сопротивляться тлетворному влиянию гульготалов есть! — Она вытащила жадеит, сделанный в форме все того же флакона.
Елена так и застыла на кровати.
— Это прямо точно такой же, какой мне дал дядя Бол, чтобы разговаривать с призраком Филы!
От этих слов Мишель изогнула бровь, явно не понимая, о чем идет речь.
— Я сама получила его из рук твоей тетки. Одна женщина из Сестринства — большой мастер резать по камню... И теперь, путешествуя, я раздаю эти флаконы элементалам. Если только возникнет угроза соблазна или насилия, надо просто выпить его содержимое, и оно поможет человеку не стать игрушкой темных сил.
— Итак, есть способ сопротивляться их злу, — прошептал Эррил, которого больно ранило такое известие. Ах, если бы Вайрани встретила эту женщину...
Лицо же Елены, наоборот, вспыхнуло надеждой.
— А во флаконе какой-то магический эликсир?
— Так я и говорю всем, — ответила Мишель, и в первый раз глаза ее невольно опустились долу. — Но я лгу. Там только яд.
По комнате пронесся вздох ужаса.
— Только смерть может спасти от действия темных сил. И Сестринство решило, что лучше умереть, чем стать бессмысленным и бессловесным орудием Черного Сердца. Того, кто раз взяв, уже никого не отдает назад. — Она перевела дыхание. — Но, увы, другого выхода у нас нет. И я разбрасываю кругом яд и ложь для того, чтобы не случилось худшего.
Она оглядела слушателей и быстро отвернулась, ибо на всех лицах был написан ужас.
Первым заговорил Могвид, который все еще не мог поверить в услышанное.
— Но ты помогаешь убивать людей.
Тогда Мишель гордо подняла голову и посмотрела каждому в лицо. Глаза ее ярко сверкали, в них стояли слезы, но голос был тверд и резок.
— Не судите меня! Я сделала свой выбор — и не сверну с этого пути. Да, я совершаю вещи, которые ранят мое сердце, я оставила и того, кого любила, и сына, я предала в себе родную кровь сайлуры, навеки застыв в обличье человека, я даю яд детям, слушая благодарности от их матерей... Но я не попрошу прощения за содеянное. — Она в упор посмотрела на Эррила. — Это будет последняя война. И если проклятье не будет снято с нашей страны, мы все равно должны умереть. Все.
Грудь ее тяжело вздымалась от волнения, голос упал до шепота.
— И эта война между мною и искателями Темного Лорда началась еще до рождения Елены. И не будь моих стараний, сейчас между вами и Алоа Глен стояли бы такие легионы гвардии страха, что вы и шагу не сделали бы. Это мой яд и моя ложь прорубили вам кровавую дорогу к тому, к чему вы так стремитесь. — Она открыла глаза и снова посмотрела на Эррила так, что мороз пробежал у него по жилам. — Неужели теперь вы будете настолько чувствительны, что побрезгуете идти моей тропой?
Эррил судорожно сглотнул, не находя слов и не зная, что испугало его больше: легионы гвардии страха или эта женщина с сердцем из чистого льда.
— Мы все сделали свой нелегкий выбор, — первым подал голос Крал.
— Да, — покорно шепнула Елена. — Но у нас был выбор. А эти обманутые невинные души, эти юные элементалы, которые ходят с ядом на сердце — ведь у них нет выбора. Они кончают с собой, даже не зная этого!
— Еще неизвестно, что лучше, — вмешался Могвид. — Знать или не знать...
Все переглянулись.
Ответа никто не знал.
— Скоро, скоро вы узнаете всю правду моих слов, — прервала тягостное молчание Мишель. — Здесь, в Шадоубруке я уже обнаружила двух продавшихся злу элементалов, парочку из гвардии страха, ведущую свою охоту. И пока вы обсуждаете мою мораль, они только и жаждут, как изжарить ваши сердца на своих страшных пиках.
Эти слова привели всех в волнение, живо напомнив те ужасы, которые всем пришлось пережить во время битвы с Вайрани.
— Так что же нам делать? — спросил растерянный Крал.
— То, что надо делать для того, чтобы выжить, — ответила Мишель, и голос ее был полон решимости. — Она спрятала обратно флакон с ядом. — И это то, что я делаю всю свою жизнь.
— Встаньте, — приказал карлик-лорд, и голос его впился в уши Майкофа и Раймана.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73