И как только пальцы его коснулись эбонита, он направил вглубь шара всю свою волю, все сознание. Он сам станет этим пламенем и прожжет любую преграду в сердце эльфа. В языках огня затрещала черная энергия, и Торврен видел, как она отражается в синих глазах эльфа.
Это судьба!
— Нет!!! — закричал пленник, уже окончательно догадавшись о том, что его ждет.
Но карлик не обратил на мольбу никакого внимания и бросил пламя на жертву, прорываясь внутрь через рот и нос. Эльф задохнулся в огне, и ноги его в агонии застучали по каменной стене Рашемона. Огонь вошел в его тело, выжигая себе дорогу к сердцу, насилуя и уничтожая, расчищая путь Торврену.
И очутившись внутри, карлик начал свою работу. Предки его пользовались огнем и молотом — пусть эти же орудия послужат и ему! Умелой рукой он выжег сопротивление духа упрямого эльфа и молотом добил последние остатки его воли. Словно издалека послышался вой побежденного.
Улыбка искривила толстые губы карлика.
Давным-давно благородные эльфы одарили его предков властью Трайсила, и теперь снова руками эльфа он вернет священный Молот Грома его законному владельцу!
Такое равновесие судьбы справедливо.
Торврен усилил атаку, вгрызаясь в плоть новообращенного, как бешеный пес. Но что-то древнее вдруг зашевелилось в глубине шара, что-то страшное, привлеченное на свет кровавой похотью Торврена. Однако, погруженный в свое дело карлик не заметил красных глаз, вдруг вспыхнувших из самого сердца черного шара.
Это в вулканических пещерах Блекстоуна вспомнил о нем Темный Лорд.
19
Как только солнце коснулось западного горизонта, Крал решительным шагом вошел в ворота Владения, ведя за собой остальных. Толчук шел, закрывшись плащом, а последним летел, едва касаясь земли, Могвид.
По ходу Крал внимательно рассматривал мощные укрепления крепости; ров слишком зарос деревьями, но арки были еще крепки и могли выдержать любую осаду. Мортиры на каменных стенах, правда, уже совсем увязли в песке и вряд ли могли оказать достойное сопротивление катапультам, а железные галереи у главного входа имели скорей декоративное, чем военное назначение. Крал усмехнулся — нет, правильной осады этот замок не выдержит.
Но ведь они шли сюда не сражаться — они шли дать представление и попытаться попасть в милость главным хозяевам города. И, конечно, правители поймут и оценят ту опасность, которая царит по ночам на улицах их владений... захотят защитить от нее свой народ. Крал снова поднял глаза к замку. А вдруг нет?
Но выбора у них все равно не было.
Почти целый день горец в сопровождении закутанного в плащ с капюшоном огра бродил по портовым харчевням и кабакам, собирая информацию о дьявольских крысах. Но, везде встречаемые лишь смехом и презрением, они узнали только то, что Шадоубрук, как и любой речной город, всегда кишит крысами. Правда, после нескольких переданных из рук в руки монеток истории становились более темными. За несколько последних лет действительно было обнаружено немало трупов, обглоданных крысами. Впрочем, неудивительно, ибо зимы здесь долгие и суровые, и все животные страдают от голода. Чем же еще наполнять им свои пустые желудки?
Крал молча пошевелил под столом раненой рукой — он ведь знал, что тварями двигал отнюдь не простой голод. С тяжелым сердцем Крал и Толчук возвратились в харчевню, но их появление почему-то было встречено странными улыбками и шепотками, а потом и просто откровенным похлопыванием по плечу. Не выдержав, Крал поинтересовался, отчего вдруг их встречают подобным образом, на что трактирщик ухмыльнулся и посоветовал спросить об этом у их товарища наверху. Действительно, Могвид ожидал друзей с новостью — их труппа приглашена сегодня ночью дать представление в самом Владении. Первым порывом Крала было не идти. Они не могут тратить драгоценное время, кривляясь перед парой лордов. Но аргументы Могвида оказались более вескими. Еще один день, проведенный в бесплодных расспросах не приблизит их к Мерику, а так появлялся реальный шанс обрести могущественных союзников. Может быть, лорды даже предложат им батальон вооруженных солдат...
Словом, доводы оборотня показались Кралу разумными. Но теперь, на подходе к замку, горец вдруг засомневался в правильности своего решения. Он покачал головой, и сапоги его особенно громко застучали по камням перекинутого через старый ров моста. По бокам у главных ворот стояли два стражника, казавшиеся неживыми, как украшения. Оставалось надеяться, что внутри замка все же находится более серьезная защита, чем два эти тонкоруких нелепых воина.
Одетые в темно-синюю форму с нашивками из овечьего меха и каких-то перьев, стражники начали непонятный танец с постукиванием каблуками и похлопыванием себя по бедрам ножнами сабель. Танец кончился внезапно скрестившимися перед Кралом лезвиями, словно они могли, таким образом, не пропустить пришедших внутрь. Крал был уверен, что даже Могвид без труда расшвырял бы обоих этих вояк.
Он прочистил горло и обратился к стражникам.
— Мы пришли по приглашению хозяев Владения, — пояснил он.
Стража повторила свой танец в обратном порядке, и путь гостям был открыт.
— Вас ждут, — величественно произнес один из них. Второй же гнусаво забубнил:
— Один из дворецких ждет вас за воротами, чтобы провести в Музыкальный зал.
Крал кивнул и двинулся через массивные деревянные ворота в сопровождении ни на шаг не отстававших от него Могвида и Толчука.
— Словно куклы, что играют солдатиков, — ворчал огр. — Только куклы куда живее.
Крал согласно пробурчал что-то себе под нос, и они вошли во внутренний двор замка. Он оказался вымощенным булыжником, аккуратным и маленьким. С одной стороны, как и полагалось, разместились конюшни, а с другой крытая черепицей кордегардия. Прямо напротив входа начинались ступени, ведущие собственно в замок.
Было ясно, что замок построен скорее для удобства его обитателей, чем для их защиты. Фасад здания украшали балконы и балюстрады, а не приспособления для отражения атак; окна были широки и позволяли без труда прорваться внутрь.
Крал снова покачал головой: нет, это не замок, а игрушка, и еще большее сомнение относительно сегодняшнего предприятия стало одолевать его. От лордов такого замка помощи едва ли дождешься.
И с нехорошей усмешкой он пошел навстречу высокому важному дворецкому, стоявшему в полупоклоне на самой середине двора. При его приближении слуга выпрямился, и его резкие духи ударили в нос горцу за три шага, а шелка на дворецком заволновались и зашуршали, как на женщине.
Могвид чихнул, как выстрелившая пушка.
Этот звук вырвал дворецкого из летаргии.
— Ах, вы пришли, — нежным голосом сказал он и приветственно поднял руку, оглядывая вновь прибывших. — Но мы ожидали, что вас больше.
— Боюсь, что остальные больны, — понизил голос Крал. — Уверяю вас, мы и втроем справимся.
Дворецкий слегка поднял брови и с большим сомнением посмотрел на перевязанную руку Крала.
— Что ж, хорошо. Ваша изобретательность составит вам честь. — Он развернулся на пятках. — Меня зовут Ротскилдер, и сейчас я представлю вас лордам Райману и Майкофу. Следуйте за мной, я провожу вас в зал, где состоится представление... — Он обернулся через плечо. — Там же вы можете привести себя в порядок перед прибытием лордов.
— Вы очень любезны, — неожиданно ответил Могвид, и Крал не смог понять, что прозвучало в этой фразе: насмешка или искренность. Язык оборотня всегда был скользок, как угорь.
Они прошли за Ротскилдером по маленькой аллее, соединявшей кордегардию и замок. Неожиданно дворецкий свернул в сторону от главного входа и через широкую боковую дверь они попали в темное помещение, откуда явственно доносились кухонные запахи.
— Идите, идите, — торопил дворецкий, ведя их в самый центр кухни, где, по-видимому, готовился поздний ужин.
Недоверчиво оглянувшись, Крал с надеждой подумал, что ужин, вероятно, входит в оплату их представления. Упоительный запах жареного мяса и варящегося картофеля на мгновение даже заставил его забыть об истинной цели их прихода. Пусть их не посадят за один стол с хозяевами, но, может, все-таки хорошенько накормят на кухне. В любом случае они, наконец, поедят чего-нибудь вместо надоевшей соленой рыбы.
Толчука тоже привлекли соблазнительные запахи. Крал видел, как огр косился на жирную баранью тушу, подвешенную над углями. Их глаза встретились, и голодные артисты тут же поняли друг друга. Но скоро они вышли из царства запахов и оказались в просторном зале.
Думая о нуждах желудка, Крал молча шел за гибкой фигурой дворецкого по темным переходам Владения, использовавшимся, вероятно, лишь для передвижения слуг. Коридоры становились все уже, потолки ниже, света меньше. Крал нахмурился.
Дворецкий продолжал вести их неизвестно куда, посвистывая и напевая.
— Долго еще? — не выдержал Могвид.
— Совсем чуть-чуть. Просто я боюсь, что все уже собрались в главном зале, и потому мне приходится вести вас кружным путем. Простите за неудобство.
Но вот они завернули за угол, и стены замка сменились грубо обтесанными камнями, кое-как сложенными друг на друга.
Дворецкий заметил, что Крал замедлил шаг.
— Да, это самая древняя часть замка, — подтвердил он, тоже останавливаясь. — Так уж грубо раньше строили. — Он небрежно дотронулся рукой до осклизлой стены. — Не знаю, зачем эту дрянь оставили, когда отстраивали здание заново!
Но Крал не в силах был оторвать глаз от неровных камней и задержался около них, когда дворецкий, а за ним и Могвид с Толчуком ушли несколько вперед.
Он поднял руку и коснулся стены, пальцы его вздрогнули. Кровь отозвалась камню, и неведомая сила на мгновение парализовала горца. А затем зазвучали крики и стоны умирающих.
«Пушкари, стрелки, люди добрые! Карлики пробили южную стену! Позаботьтесь о лордах! Они идут сюда с черной магией! Аркебузы на запад! Кровавый камень! Кровавый камень!»
Крал взмахнул руками и вынужденно оперся на стену, чтобы не упасть. Это было ошибкой — сознание немедленно изменило ему.
Замок исчез, и Крал обнаружил, что находится на вершине высокой башни. Щербатая луна глядела сквозь облака, почти не давая света. Зато на горизонте стояло красноватое сияние, окружавшее башню со всех сторон. Крал подбежал к парапету и наклонился, глядя вниз. Внизу река отражала тысячи лагерных костров, и крики пытаемых вместе с дымом возносились к небесам. Крал оторвал руки от парапета — они были мокры от крови. Вся башня оказалась залита ею.
За его спиной раздался стук подкованного каблука по камню.
Боясь оглянуться, но, не смея не делать этого, горец повернул голову.
В центре площадки стояла скрюченная обнаженная фигура. Ростом она была не выше пояса Крала, но столь могуча, как не каждый человек с гор. И Крал знал, кто это. Это был монстр прошлого. Горец припомнил все так часто повторяемые рассказы о кровавых войнах с карликами, такие, например, как история о Мальфе, кузнечных дел мастере, который прошел всего за сутки Тропою Слез, чтобы сразиться с армией карликов. Еще была легенда о том, что кровожадные карлики все же смогли выманить горцев далеко на север, разбить их и навсегда уничтожить их священную родину, навечно сделав горцев кочевниками в землях людей. И заканчивалась она тем, что только со смертью последнего карлика горцы снова смогут вернуться на родину.
Крал потянулся к топору. Он понимал, что огни и крики тоже принадлежат далекому прошлому, что все это не больше, чем ночной кошмар, поймавший его в ловушку из-за прикосновения к старой стене, и что только магия в его крови позволяет ему проживать эту древнюю трагедию, как нечто настоящее и реальное. И все же, во сне или наяву, он убьет этого карлика.
Карлик смотрел на него, улыбаясь.
— Ну, кто же ты, храбрый воин? — осклабившись, спросил он, и черный шар бешено завертелся в воздухе перед уродливым лицом.
Кровавый огонь рвался с его поверхности, и в отблесках дьявольского огня Крал увидел еще одну картину, смутную и призрачную, и уже совсем не похожую на сон. В каком-то страшном подвале висел на цепях прикованный к стене человек, и тело его содрогалось от пожиравшего внутренности пламени.
И каким-то образом Крал вдруг понял, что это — действительно не часть древнего кошмара. Все происходило сегодня, сейчас! И карлик был не призраком прошлого, а не менее реальным существом, чем он сам, воин и горец. И Крал со стоном узнал человека в цепях.
— Мерик! — выдохнул он, замахиваясь топором.
Это движение, казалось, удивило карлика, и какая-то нерешительность промелькнула в тусклых выпученных глазах.
— Откуда ты...
Но тут все исчезло, и Крал обнаружил, что лежит, опершись спиной о старую каменную стену, над ним склонился Толчук, который упорно пытается поднять его с пола, а рядом нервно переминается с ноги на ногу Могвид, не отрывая глаз от горла горца.
Раздался голос Ротскилдера:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73