Потом она протянула Кружке и Стефану по паре огнеупорных рукавиц.
Моргана смотрела на это широко раскрытыми глазами.
— Доспехи? — прошептала она ошеломление, и в первый раз за много веков на ее лице появился страх.
— Асбестовые рукавицы, — сказала Бидж. — В них удобно возиться с птицами-огнепоклонниками и химерами. — Она подняла руку, сжимая в ней Книгу Странных Путей. — Прощай.
Она медленно прижала Книгу к груди Морганы. Из-под переплета вырвалось пламя. Другой рукой Бидж приложила к телу женщины вторую Книгу.
Кружка и Стефан сделали то же с боков. Стефан откинул голову назад, чтобы уберечь шляпу от языков пламени.
Плащ вспыхнул, Книги прожгли его насквозь. Плоть Морганы стала плавиться, как парафин.
Рукава куртки Бидж начали тлеть, но она не отнимала рук. Глаза Стефана слезились, но он не дрогнул. Кружка, хотя языки пламени лизали его руки, казался фигурой, выкованной из металла.
Бидж не могла бы сказать, как долго это длилось. В конце концов они обнаружили, что стоят над грудой углей: что осталось от Книг, а что от Морганы, различить было невозможно.
Покрасневшие руки Кружки покрылись волдырями, шерсть на правой ноге Стефана тлела; он рассеянно затушил ее. Бидж стала кататься по земле, чтобы сбить пламя. Когда рукава ее куртки перестали гореть, она поднялась на ноги и посмотрела на угли, не испытывая никаких чувств. Кружка встряхнулся:
— Филдс!
Они бросились бежать. В том месте, где ущелье сужалось, на глаза им попался тот тощий молодой солдат; он удирал, закинув меч за спину, надеясь укрыться в пустынной стране. Никто не обратил на него внимания.
На дороге немногие уцелевшие мясоеды перевязывали раны друг другу. Кружка сердито вытер слезящиеся глаза и огляделся.
— Играть-то с ловилками они научились. Просто из них не получилось воинов. Он опустился на колени рядом с Филдсом, остальные тоже.
Филдс открыл глаза:
— Перекресток в безопасности?
— Да. Моргана мертва. — Кружка склонился к ужасной ране на волосатом животе Филдса: она выглядела как гротескная пародия на улыбающийся рот с толстыми красными губами. Кружка посмотрел на свои окровавленные пальцы, потом поднял глаза на Бидж; одного взгляда ему было достаточно. — Перекресток пуст, но в безопасности.
Стефан гладил руку Филдса. Тот закрыл глаза, потом снова открыл:
— Значит, у вас не осталось Книг Странных Путей. — Он сглотнул, собирая последние силы. — И теперь у вас не будет меня.
— Пожалуйста, не беспокойся о нас. — По лицу Бидж текли слезы. — Мы прекрасно обойдемся… Филдс почти сердито покачал головой:
— Не обойдетесь. — Он стиснул ее руку, с неожиданной силой притягивая девушку к себе. — Мне следовало… Я должен был… Должен был выбрать… — Рука его разжалась, и он печально посмотрел на Бидж.
— Ты должен был выбрать преемника, как когда-то выбрали тебя. — Бидж теперь сжимала его бессильные пальцы. — Кто это должен быть?
Он, задыхаясь, попытался приподняться:
— Раньше… Стефан. Он не захотел, он предпочел университет. Тогда… я выбрал Б'ку. Он тоже не захотел… вечный пастух.
— Что значит «вечный пастух»?
— Кто-то, кто заботится о животных…
— Я забочусь о животных, — пробормотала Бидж. И тут все события, случившиеся в ее жизни за последние месяцы, заняли каждое свое место.
— Значит, ты знала… — прошептал Филдс.
— Нет, не знала. — Бидж удивилась собственной уверенности. — Но когда ты позвал меня с собой, чтобы я видела, как нужно открывать и закрывать Пути, когда ты поручил моим заботам дронтов…
— Поэтому я и попросил тебя остаться на Перекрестке ветеринаром. Чтобы посмотреть, готова ли ты посвятить жизнь… Я видел, что ты жертвуешь здоровьем, чтобы помочь другим, видел, как рискуешь жизнью.
Силы, казалось, на секунду вернулись к нему.
— Ты знаешь, о чем я тебя прошу? Бидж покачала головой:
— Мне не все известно, но это не имеет значения.
— Ты сделаешь? — Филдс умоляюще посмотрел на девушку, и она поняла, что просит он ее о двух вещах: возьми это на себя, если можешь, но не берись, если не в силах.
Она глубоко вздохнула:
— Я готова.
Филдс снова сжал ее руку. Бидж ожидала, что он произнесет заклинание, или будет делать какие-то жесты, или начертит символы на земле. Но Филдс только пристально смотрел на нее.
У Бидж неожиданно закружилась голова, ей показалось, что весь мир качнулся и куда-то поплыл. Она перестала ориентироваться в пространстве, перестала чувствовать собственное тело.
Кто-то положил руку ей на плечо и что-то ей сказал. Голос прозвучал дважды — один раз прямо ей в ухо, другой — где-то вдалеке. Потом расстояние между голосами стало уменьшаться…
А потом голоса слились. Бидж отвела взгляд от Филдса, который устало закрыл глаза; теперь она знала, где находится. Она точно это знала.
— Что же нам теперь делать? — спросил Кружка. Он все еще был командующим, но теперь он спрашивал ее. Бидж поднялась:
— Нужно унести тело.
— Куда унести?
— Домой, конечно. К нам. Вокруг зашептались.
— Бидж, все мы устали, — сказал Кружка, — а многие и ранены. Идти далеко… — Он умолк. Бидж улыбнулась, хотя по ее лицу текли слезы.
— Мы можем свернуть сюда. — Она показала на маленький каньон, ответвляющийся от основного. — Я знаю короткую дорогу.
ЭПИЛОГ
На следующий день Бидж, ночевавшая в «Кружках», проснулась поздно. Накануне на закате они принесли в гостиницу тело Филдса и, по предложению Кружки, по очереди бодрствовали ночью, отдавая сатиру последние почести. Когда ее вахта закончилась, Бидж вышла наружу. Она смотрела на созвездия, давала собственные имена планетам ближайших звезд, размышляла о самых коротких пешеходных маршрутах к ним; потом пошла спать.
Когда утром она вышла в зал, Кружка готовил крепкий и ароматный кофе, глядя в окно на окрестные холмы.
— Полита уходит, — сказал он Бидж.
— Я знаю. Она попросила меня открыть дорогу, которая приведет ее к Конли. Я прикинула, как ее проложить, и провожу Полягу после похорон. — Бидж встревоженно посмотрела на трактирщика. — Это кажется таким легким…
Кружка отхлебнул кофе:
— Если ты знаешь, как это делать, думаю, что дело действительно не особенно трудное.
— Прокладывать пути между мирами? Нетрудное дело? Трактирщик поставил чашку на стол.
— Послушай, Бидж, — сказал он терпеливо, — это ведь не похоже на то, как туристы записываются на экскурсию в ресторане после завтрака. Ты всегда любила животных, ты готова была жертвовать собой ради других, ты рисковала жизнью. И, — Кружка коснулся ее лба, — самое главное, ты оказалась способна пожертвовать собой на долгие годы, чтобы помочь Перекрестку. Ты выбрала не краткий миг славы, а жизнь, отданную служению. Поэтому он и передал свою ношу тебе.
Бидж задала вопрос, который мучил ее и задавать который ей ужасно не хотелось:
— Разве ты не испытываешь ревности — Филдс ведь мог выбрать тебя? В конце концов он же ведь тебя вырастил. Кружка усмехнулся:
— Да ничуть, голубушка. Я ведь тоже служу другим. — Он вынул из кармана золотую монету и подкинул ее в воздух. — Только я беру за это плату.
Он снова посмотрел в окно на пустынные зеленые склоны.
— Похоже, что в этом году гостиница не окажется переполнена постояльцами. Что ж, у меня будет время почитать. — Кружка выглядел умиротворенным и счастливым.
В зал вошел Стефан, почесывая шерстистую ногу:
— Я опоздал к завтраку?
— Хоть ты и явился голышом, к завтраку ты не опоздал. — Кружка взял свою чашку и двинулся к двери на кухню, еще раз бросив взгляд на свежую зелень за окном. — До чего же красиво…
Тело Филдса они отнесли в пещеру Провидца. Бидж хотела похоронить сатира на холме над рекой Летьен, но Кружка настоял на том, что он должен покоиться рядом с Брандалом.
Для опустевшего Перекрестка толпа, провожавшая Филдса к пещере, оказалась удивительно большой. Пришли все, даже раненые мясоеды, играя траурную мелодию на поспешно вырезанных сирингах — флейтах Пана.
Полита, накинув на плечо веревочную петлю — она была выше остальных носильщиков, — шла рядом с одним углом катафалка.
Бидж думала, что путь вниз по лестнице окажется трудным, но, несмотря на вес тела, они с Кружкой легко преодолели ступени.
— Трудно поверить, что мы справились, — сказала она Кружке на нижней площадке.
— Любовь придает человеку силы, — прокряхтел Кружка.
Они опустили тело на землю, достигнув источника. Кружка отер пот со лба и сел на камень.
Харрал поклонился Бидж:
— Как я понимаю, ты сделала неплохую карьеру.
— Как мне сказали, это призвание, а не карьера, — ответила ему Бидж. — Хотела бы я быть уверенной… — Она посмотрела на Филдса и неожиданно спросила: — Был он счастлив?
— Сначала он был очень одинок, — ответил Харрал. — Потом же был счастлив, да.
Бидж поднялась с камня, на котором сидела:
— Спасибо. Надеюсь, тебе не понадобится медицинская помощь до следующего моего прихода.
Харрал, не проявив удивления, только спросил:
— Разве ты не хочешь задать мне еще два вопроса?
— Нет, — решительно ответила Бидж. — Потому что, даже если я спрошу, ответы не помогут мне изменить будущее, верно?
— Нет. Именно поэтому пророчества и бывают так туманны.
— Вот и Филдс… Он ведь вырос в век сивилл и оракулов, но никогда не приходил спрашивать тебя, правда?
— Нет. Ты очень логично рассудила. Из тебя получился бы прекрасный иезуит. Кстати, — добавил Харрал, — ты все-таки задала мне эти два вопроса.
— Действительно. — Бидж протянула руку Кружке, чтобы помочь ему на крутой лестнице. Они оставили Харрала в одиночестве предаваться циничному удовольствию размышлений о будущем.
Вновь оказавшись на поверхности, Бидж взяла свой посох, с которым всегда ходила по горам, из рук Сахнрр и поцеловала ее в лоб. Маленькая женщина смутилась и чуть не сделала ей реверанс. Закидывая за плечо рюкзак, Бидж увидела сидящую на скале у входа в пещеру Фиону.
— Ты остаешься?
— Да. — Фиона вытянула перед собой руки и показала Бидж свежие шрамы на запястьях. — Я не могу вернуться в таком виде. Как я это объясню?
— У тебя может не оказаться другой возможности вернуться.
— Да мне и не с чем возвращаться, — мрачно ответила Фиона. — То, что удалось узнать, опубликовать нельзя, а ничем другим я никогда не интересовалась… Кружка говорит, я могу остаться. Мне еще нужен отдых, потом я начну помогать в гостинице, постараюсь выздороветь…
— Даже на Перекрестке выздороветь не всегда бывает легко. — Бидж протянула Фионе ключи от грузовика. — Ты можешь пользоваться фургоном, пока в Виргинию не будет проложена проезжая дорога. Только следи, чтобы не кончился бензин. И бери из моего коттеджа все, что может тебе понадобиться.
Стефан вмешался в разговор, не веря своим ушам:
— Фиона, ты же всю жизнь провела среди книг. Как ты можешь от этого отказаться?
— О, все совсем не так, — быстро ответила та. — У Кружки прекрасная библиотека, и он согласился, чтобы часть моих заработков шла на приобретение нужных мне книг и журналов. Так что можно считать, что я буду продолжать свое независимое исследование. — В глазах Фионы вспыхнуло почти такое же, как и раньше, пламя. — Как ты думаешь, работы мне хватит?
Уязвленный Кружка ответил вместо Стефана:
— Хватит ли работы? Юная леди, да ты же совсем не готова к тому, чтобы провести здесь ближайший год…
Продолжая обсуждать планы на будущее, они двинулись к гостинице. Бидж поправила рюкзак на плече, и они со Стефаном направились из долины на восток.
Вместе с Политой они дошли до поворота, который Бидж обозначила на земле своим посохом. Дальше Бидж и Стефан решили не ходить, но им были слышны радостный крик Конли и быстрый галоп Политы, увидевшей сына.
Бидж и Стефан двинулись вдоль дороги, ведущей на восток, слушая журчание реки и песни немногих оставшихся на Перекрестке птиц — по большей части синеспинок.
Дойдя до расселины в скалах, они свернули налево, в направлении верховий Летьена. Через двадцать футов дорога кончилась. Бидж провела посохом черту на земле, обогнув утес. Она обнаружила, что это не такое уж трудное дело: нужно только сосредоточиться и не обращать внимания на быстро меняющийся вокруг ландшафт.
В одном месте она начертила развилку. Осторожно переступая вдоль черты, она спустилась по склону, который неожиданно сменился крутым подъемом. Там, где кончалась проведенная ею линия, солнечный свет, просачиваясь сквозь пыльный воздух, лежал на странных деревьях, сплошь покрытых тянущимися вверх лишайниками.
Человек-черепаха, нетерпеливо переминавшийся у развилки, сделал шаг вперед и опустился перед Бидж на колени. Она улыбнулась и похлопала его по плечу:
— Ты только этого и ждал, правда? Отправляйся в свой родной мир.
Он послушно вступил на созданную Бидж тропу и с почтением глядел ей вслед, пока Бидж и Стефан не скрылись в ущелье. Стефан опасливо оглянулся на человека-черепаху.
Мост из цельной каменной глыбы был на прежнем месте. Бидж прочертила линию по нему, и они со Стефаном двинулись вверх по берегу потока — уже в Виргинии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62
Моргана смотрела на это широко раскрытыми глазами.
— Доспехи? — прошептала она ошеломление, и в первый раз за много веков на ее лице появился страх.
— Асбестовые рукавицы, — сказала Бидж. — В них удобно возиться с птицами-огнепоклонниками и химерами. — Она подняла руку, сжимая в ней Книгу Странных Путей. — Прощай.
Она медленно прижала Книгу к груди Морганы. Из-под переплета вырвалось пламя. Другой рукой Бидж приложила к телу женщины вторую Книгу.
Кружка и Стефан сделали то же с боков. Стефан откинул голову назад, чтобы уберечь шляпу от языков пламени.
Плащ вспыхнул, Книги прожгли его насквозь. Плоть Морганы стала плавиться, как парафин.
Рукава куртки Бидж начали тлеть, но она не отнимала рук. Глаза Стефана слезились, но он не дрогнул. Кружка, хотя языки пламени лизали его руки, казался фигурой, выкованной из металла.
Бидж не могла бы сказать, как долго это длилось. В конце концов они обнаружили, что стоят над грудой углей: что осталось от Книг, а что от Морганы, различить было невозможно.
Покрасневшие руки Кружки покрылись волдырями, шерсть на правой ноге Стефана тлела; он рассеянно затушил ее. Бидж стала кататься по земле, чтобы сбить пламя. Когда рукава ее куртки перестали гореть, она поднялась на ноги и посмотрела на угли, не испытывая никаких чувств. Кружка встряхнулся:
— Филдс!
Они бросились бежать. В том месте, где ущелье сужалось, на глаза им попался тот тощий молодой солдат; он удирал, закинув меч за спину, надеясь укрыться в пустынной стране. Никто не обратил на него внимания.
На дороге немногие уцелевшие мясоеды перевязывали раны друг другу. Кружка сердито вытер слезящиеся глаза и огляделся.
— Играть-то с ловилками они научились. Просто из них не получилось воинов. Он опустился на колени рядом с Филдсом, остальные тоже.
Филдс открыл глаза:
— Перекресток в безопасности?
— Да. Моргана мертва. — Кружка склонился к ужасной ране на волосатом животе Филдса: она выглядела как гротескная пародия на улыбающийся рот с толстыми красными губами. Кружка посмотрел на свои окровавленные пальцы, потом поднял глаза на Бидж; одного взгляда ему было достаточно. — Перекресток пуст, но в безопасности.
Стефан гладил руку Филдса. Тот закрыл глаза, потом снова открыл:
— Значит, у вас не осталось Книг Странных Путей. — Он сглотнул, собирая последние силы. — И теперь у вас не будет меня.
— Пожалуйста, не беспокойся о нас. — По лицу Бидж текли слезы. — Мы прекрасно обойдемся… Филдс почти сердито покачал головой:
— Не обойдетесь. — Он стиснул ее руку, с неожиданной силой притягивая девушку к себе. — Мне следовало… Я должен был… Должен был выбрать… — Рука его разжалась, и он печально посмотрел на Бидж.
— Ты должен был выбрать преемника, как когда-то выбрали тебя. — Бидж теперь сжимала его бессильные пальцы. — Кто это должен быть?
Он, задыхаясь, попытался приподняться:
— Раньше… Стефан. Он не захотел, он предпочел университет. Тогда… я выбрал Б'ку. Он тоже не захотел… вечный пастух.
— Что значит «вечный пастух»?
— Кто-то, кто заботится о животных…
— Я забочусь о животных, — пробормотала Бидж. И тут все события, случившиеся в ее жизни за последние месяцы, заняли каждое свое место.
— Значит, ты знала… — прошептал Филдс.
— Нет, не знала. — Бидж удивилась собственной уверенности. — Но когда ты позвал меня с собой, чтобы я видела, как нужно открывать и закрывать Пути, когда ты поручил моим заботам дронтов…
— Поэтому я и попросил тебя остаться на Перекрестке ветеринаром. Чтобы посмотреть, готова ли ты посвятить жизнь… Я видел, что ты жертвуешь здоровьем, чтобы помочь другим, видел, как рискуешь жизнью.
Силы, казалось, на секунду вернулись к нему.
— Ты знаешь, о чем я тебя прошу? Бидж покачала головой:
— Мне не все известно, но это не имеет значения.
— Ты сделаешь? — Филдс умоляюще посмотрел на девушку, и она поняла, что просит он ее о двух вещах: возьми это на себя, если можешь, но не берись, если не в силах.
Она глубоко вздохнула:
— Я готова.
Филдс снова сжал ее руку. Бидж ожидала, что он произнесет заклинание, или будет делать какие-то жесты, или начертит символы на земле. Но Филдс только пристально смотрел на нее.
У Бидж неожиданно закружилась голова, ей показалось, что весь мир качнулся и куда-то поплыл. Она перестала ориентироваться в пространстве, перестала чувствовать собственное тело.
Кто-то положил руку ей на плечо и что-то ей сказал. Голос прозвучал дважды — один раз прямо ей в ухо, другой — где-то вдалеке. Потом расстояние между голосами стало уменьшаться…
А потом голоса слились. Бидж отвела взгляд от Филдса, который устало закрыл глаза; теперь она знала, где находится. Она точно это знала.
— Что же нам теперь делать? — спросил Кружка. Он все еще был командующим, но теперь он спрашивал ее. Бидж поднялась:
— Нужно унести тело.
— Куда унести?
— Домой, конечно. К нам. Вокруг зашептались.
— Бидж, все мы устали, — сказал Кружка, — а многие и ранены. Идти далеко… — Он умолк. Бидж улыбнулась, хотя по ее лицу текли слезы.
— Мы можем свернуть сюда. — Она показала на маленький каньон, ответвляющийся от основного. — Я знаю короткую дорогу.
ЭПИЛОГ
На следующий день Бидж, ночевавшая в «Кружках», проснулась поздно. Накануне на закате они принесли в гостиницу тело Филдса и, по предложению Кружки, по очереди бодрствовали ночью, отдавая сатиру последние почести. Когда ее вахта закончилась, Бидж вышла наружу. Она смотрела на созвездия, давала собственные имена планетам ближайших звезд, размышляла о самых коротких пешеходных маршрутах к ним; потом пошла спать.
Когда утром она вышла в зал, Кружка готовил крепкий и ароматный кофе, глядя в окно на окрестные холмы.
— Полита уходит, — сказал он Бидж.
— Я знаю. Она попросила меня открыть дорогу, которая приведет ее к Конли. Я прикинула, как ее проложить, и провожу Полягу после похорон. — Бидж встревоженно посмотрела на трактирщика. — Это кажется таким легким…
Кружка отхлебнул кофе:
— Если ты знаешь, как это делать, думаю, что дело действительно не особенно трудное.
— Прокладывать пути между мирами? Нетрудное дело? Трактирщик поставил чашку на стол.
— Послушай, Бидж, — сказал он терпеливо, — это ведь не похоже на то, как туристы записываются на экскурсию в ресторане после завтрака. Ты всегда любила животных, ты готова была жертвовать собой ради других, ты рисковала жизнью. И, — Кружка коснулся ее лба, — самое главное, ты оказалась способна пожертвовать собой на долгие годы, чтобы помочь Перекрестку. Ты выбрала не краткий миг славы, а жизнь, отданную служению. Поэтому он и передал свою ношу тебе.
Бидж задала вопрос, который мучил ее и задавать который ей ужасно не хотелось:
— Разве ты не испытываешь ревности — Филдс ведь мог выбрать тебя? В конце концов он же ведь тебя вырастил. Кружка усмехнулся:
— Да ничуть, голубушка. Я ведь тоже служу другим. — Он вынул из кармана золотую монету и подкинул ее в воздух. — Только я беру за это плату.
Он снова посмотрел в окно на пустынные зеленые склоны.
— Похоже, что в этом году гостиница не окажется переполнена постояльцами. Что ж, у меня будет время почитать. — Кружка выглядел умиротворенным и счастливым.
В зал вошел Стефан, почесывая шерстистую ногу:
— Я опоздал к завтраку?
— Хоть ты и явился голышом, к завтраку ты не опоздал. — Кружка взял свою чашку и двинулся к двери на кухню, еще раз бросив взгляд на свежую зелень за окном. — До чего же красиво…
Тело Филдса они отнесли в пещеру Провидца. Бидж хотела похоронить сатира на холме над рекой Летьен, но Кружка настоял на том, что он должен покоиться рядом с Брандалом.
Для опустевшего Перекрестка толпа, провожавшая Филдса к пещере, оказалась удивительно большой. Пришли все, даже раненые мясоеды, играя траурную мелодию на поспешно вырезанных сирингах — флейтах Пана.
Полита, накинув на плечо веревочную петлю — она была выше остальных носильщиков, — шла рядом с одним углом катафалка.
Бидж думала, что путь вниз по лестнице окажется трудным, но, несмотря на вес тела, они с Кружкой легко преодолели ступени.
— Трудно поверить, что мы справились, — сказала она Кружке на нижней площадке.
— Любовь придает человеку силы, — прокряхтел Кружка.
Они опустили тело на землю, достигнув источника. Кружка отер пот со лба и сел на камень.
Харрал поклонился Бидж:
— Как я понимаю, ты сделала неплохую карьеру.
— Как мне сказали, это призвание, а не карьера, — ответила ему Бидж. — Хотела бы я быть уверенной… — Она посмотрела на Филдса и неожиданно спросила: — Был он счастлив?
— Сначала он был очень одинок, — ответил Харрал. — Потом же был счастлив, да.
Бидж поднялась с камня, на котором сидела:
— Спасибо. Надеюсь, тебе не понадобится медицинская помощь до следующего моего прихода.
Харрал, не проявив удивления, только спросил:
— Разве ты не хочешь задать мне еще два вопроса?
— Нет, — решительно ответила Бидж. — Потому что, даже если я спрошу, ответы не помогут мне изменить будущее, верно?
— Нет. Именно поэтому пророчества и бывают так туманны.
— Вот и Филдс… Он ведь вырос в век сивилл и оракулов, но никогда не приходил спрашивать тебя, правда?
— Нет. Ты очень логично рассудила. Из тебя получился бы прекрасный иезуит. Кстати, — добавил Харрал, — ты все-таки задала мне эти два вопроса.
— Действительно. — Бидж протянула руку Кружке, чтобы помочь ему на крутой лестнице. Они оставили Харрала в одиночестве предаваться циничному удовольствию размышлений о будущем.
Вновь оказавшись на поверхности, Бидж взяла свой посох, с которым всегда ходила по горам, из рук Сахнрр и поцеловала ее в лоб. Маленькая женщина смутилась и чуть не сделала ей реверанс. Закидывая за плечо рюкзак, Бидж увидела сидящую на скале у входа в пещеру Фиону.
— Ты остаешься?
— Да. — Фиона вытянула перед собой руки и показала Бидж свежие шрамы на запястьях. — Я не могу вернуться в таком виде. Как я это объясню?
— У тебя может не оказаться другой возможности вернуться.
— Да мне и не с чем возвращаться, — мрачно ответила Фиона. — То, что удалось узнать, опубликовать нельзя, а ничем другим я никогда не интересовалась… Кружка говорит, я могу остаться. Мне еще нужен отдых, потом я начну помогать в гостинице, постараюсь выздороветь…
— Даже на Перекрестке выздороветь не всегда бывает легко. — Бидж протянула Фионе ключи от грузовика. — Ты можешь пользоваться фургоном, пока в Виргинию не будет проложена проезжая дорога. Только следи, чтобы не кончился бензин. И бери из моего коттеджа все, что может тебе понадобиться.
Стефан вмешался в разговор, не веря своим ушам:
— Фиона, ты же всю жизнь провела среди книг. Как ты можешь от этого отказаться?
— О, все совсем не так, — быстро ответила та. — У Кружки прекрасная библиотека, и он согласился, чтобы часть моих заработков шла на приобретение нужных мне книг и журналов. Так что можно считать, что я буду продолжать свое независимое исследование. — В глазах Фионы вспыхнуло почти такое же, как и раньше, пламя. — Как ты думаешь, работы мне хватит?
Уязвленный Кружка ответил вместо Стефана:
— Хватит ли работы? Юная леди, да ты же совсем не готова к тому, чтобы провести здесь ближайший год…
Продолжая обсуждать планы на будущее, они двинулись к гостинице. Бидж поправила рюкзак на плече, и они со Стефаном направились из долины на восток.
Вместе с Политой они дошли до поворота, который Бидж обозначила на земле своим посохом. Дальше Бидж и Стефан решили не ходить, но им были слышны радостный крик Конли и быстрый галоп Политы, увидевшей сына.
Бидж и Стефан двинулись вдоль дороги, ведущей на восток, слушая журчание реки и песни немногих оставшихся на Перекрестке птиц — по большей части синеспинок.
Дойдя до расселины в скалах, они свернули налево, в направлении верховий Летьена. Через двадцать футов дорога кончилась. Бидж провела посохом черту на земле, обогнув утес. Она обнаружила, что это не такое уж трудное дело: нужно только сосредоточиться и не обращать внимания на быстро меняющийся вокруг ландшафт.
В одном месте она начертила развилку. Осторожно переступая вдоль черты, она спустилась по склону, который неожиданно сменился крутым подъемом. Там, где кончалась проведенная ею линия, солнечный свет, просачиваясь сквозь пыльный воздух, лежал на странных деревьях, сплошь покрытых тянущимися вверх лишайниками.
Человек-черепаха, нетерпеливо переминавшийся у развилки, сделал шаг вперед и опустился перед Бидж на колени. Она улыбнулась и похлопала его по плечу:
— Ты только этого и ждал, правда? Отправляйся в свой родной мир.
Он послушно вступил на созданную Бидж тропу и с почтением глядел ей вслед, пока Бидж и Стефан не скрылись в ущелье. Стефан опасливо оглянулся на человека-черепаху.
Мост из цельной каменной глыбы был на прежнем месте. Бидж прочертила линию по нему, и они со Стефаном двинулись вверх по берегу потока — уже в Виргинии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62