А этот всегда стоял здесь.
— Зачем он нужен?
— Помимо всего прочего, он проводит в мир силу богов.
Гарет молча переварил это сообщение и посмотрел на жрецов.
— Мне кажется, лучше забрать их отсюда. Я их переведу в малый зал. — Искоса посмотрев на Шананару, он добавил бесстрастно: — Если, конечно, вы не собираетесь делать то же самое со всеми зданиями, в которые будете входить, ваше величество?
— Я больше не буду беспокоить ваших пленников, комендант, — заверила его она.
Казалось, Гарет не слишком поверил ее словам, но вслух ничего не высказал. Он посмотрел на Тарджу и покачал головой.
— Тарджа, они здесь и дня еще не провели.
— Я все приведу в порядок, — пообещал Тарджа, сам не слишком веря своим словам.
— Ну что ж, ты можешь для начала организовать харшини, чтобы они привели в порядок этот разгром. В конце концов, это она его учинила, — недружелюбно кивнув в направлении Шананары, Гарет Уорнер отправился организовывать вывод кариенских жрецов из главного зала.
— Извини, Тарджа, — сказала Шананара, когда Гарет отошел от них. — Я хотела помочь, утихомирив Цитадель.
Харшини неспособны врать — по крайней мере так утверждают легенды, но он не был уверен, что она не кривит душой слегка. Не могла она не предвидеть, как подействует на жрецов демонстрация ее силы. А может быть, она и вправду этого не понимала. Если она не приемлет даже мыслей о ярости, как может она вообразить человека, по своей воле вырывающего себе глаза?
— Что сделано, то сделано. По крайней мере тряска прекратилась.
— Это потому, что Цитадель наконец проснулась.
— А что, это может создать дополнительные проблемы?
Внезапно она улыбнулась.
— Посмотри сам.
Взяв за руку, она подвела его к дверям. Он заметил, что бронзовые пластины, которыми они были обшиты, упали, и выяснилось, что двери покрыты затейливой резьбой, линии которой, причудливо извиваясь и перетекая друг в друга, образовывали сложный рисунок.
Они вышли из зала и оказались на заполненной людьми улице. Солнце уже село, но было светло как днем. Вот уже два столетия стены Цитадели каждые сутки освещались днем и погружались в темноту ночью, но сейчас, хотя время было уже позднее, они горели ярким светом. Каждый дом, на какой ни посмотри, сиял в ночи огнем.
— Великие Основательницы! — пробормотал он благоговейно. То же настроение отражалось на лицах всех окруживших его людей. Высыпавшая на улицу перед главным залом толпа стояла молча, люди пытались осознать, что же им довелось увидеть.
Потом он услышал негромкий звук, словно раздающиеся вдалеке причитания, доносящийся из-за стены. Кариенцы.
— Иди за мной, — коротко приказал он, сбегая по ступенькам. Шананара последовала за ним сквозь толпу. Пришлось хорошенько поработать локтями, чтобы пробраться к главным воротам, а добравшись до них, он не стал останавливаться и проверять, не отстала ли от него Шананара. Ворвавшись в воротную башню, он взлетел на смотровую площадку и впился взглядом в расстилающуюся перед крепостью равнину.
Там сейчас царил полнейший хаос. Легкий беспорядок, случившийся с кариенцами поутру, сменился полной неразберихой. Раздавались крики ужаса перед открывшимся их взорам зрелищем. Многие бежали, объятые паникой. Не понимая, в чем дело, Тарджа посмотрел назад, на высокие башни, а потом опустил глаза на стены крепости.
Вся Цитадель светилась в темноте подобно маяку, заливая волнами ласкового света пространство до самой реки Саран.
Глава 54
Р'шейл внезапно объявила Брэку, что перед возвращением в Цитадель хочет взглянуть на Дамиана и Габлета и проверить, как продвигаются армии, которые они должны были выслать для освобождения Цитадели. Он удивился такому неожиданному решению, но задавать вопросов не стал, подозревая, что дело тут в ночи, которую они вместе провели в Убежище. Видимо, ей не хотелось сейчас встречаться с Тарджой или с харшини, которые были уже в курсе дела.
Ему хотелось объяснить ей, что харшини получают удовольствие от секса, не отягощая его чувством вины, как это принято у людей. Для харшини любовь является праздником жизни, еще одним прекрасным способом выразить восторг существования. Харшини не вступают в брак, и им неведома ревность. Они делятся друг с другом волшебным даром радости, заключенным в их телах, не отягощаясь мыслями о последствиях, и не понимают, почему люди придают этому вопросу такое странное значение. Они не делают из любви проблему, и когда им случается заниматься любовью друг с другом, не нужны никакие оправдания.
Но когда харшини разделяет прекрасный дар любви с человеком, все становится сложнее. Он говорил Р'шейл, что до появления сестер Клинка жизнь была мирной и счастливой, но именно зависть к этому миру и счастью и двигала основательницами Сестринской общины. Весь их болезненный культ был создан горсткой женщин, опасающихся оказаться несостоятельными по сравнению с совершенными, магически одаренными харшини. Сестра-основательница ордена, Парам, была ожесточенной старой женщиной, молодой супруг которой так и не оправился после недолгого романа с женщиной-харшини. Парам так и не смогла понять, что потеряла супруга не из-за того, что недостаточно любила его, но просто потому, что никто из людей не может сравниться в любви с наполненными магией харшини.
И только Брэк помнил, что женщину-харшини, опрометчиво подарившую свое тело и дар любви приглянувшемуся ей статному молодому человеку, звали Шананара ти Ортин.
Она рассказала ему об этом через несколько дней, опасаясь, что может забеременеть, — ведь ребенок, прижитый ею от человека, был дитя демона. Ему легче было понять, чем ее чистокровным сородичам, в каком затруднительном положении оказалась бы она тогда. Она страшилась необходимости объясняться с дядюшкой, Лорандранеком, — или, хуже того, с богами, которые не потерпели бы появления такого ребенка. Хафиста тогда не был так силен, и остальные боги не обращали на него особого внимания. Через пару недель у нее начались месячные, Шананара объявила, что люди не идут ни в какое сравнение с харшини, и забыла и думать о них. Все они забыли.
А потом Парам со своей Сестринской общиной захватила Цитадель и начала гонения на харшини.
Драконы держали курс на юг, пролетая над Стеклянной рекой. Брэк посмотрел на Р'шейл и решил ничего не говорить ей. У нее сейчас хватало и своих собственных хлопот. По крайней мере, он избавил ее от последних остатков скорби по Тардже. Сама того не осознавая, она все чаще вела себя как настоящая харшини. Ему припомнилось, как она держала себя с Мэндой в холле перед кабинетом Верховной сестры. Готовность отступить в сторону и предоставить Мэнде свободу действий, возможно, была ее самым харшинским поступком.
В нескольких часах полета к северу от Заставы они увидели фардоннский флот. Брэка поразило, что они смогли пройти такой большой путь за столь короткое время, пусть даже с помощью харшини. Суда шли стройной цепочкой, размеренно сверкая веслами.
Этому походу покровительствовали Майра, богиня Стеклянной реки, и Бренн, бог бури. Майра, правда, не заставила реку повернуть вспять, но сделала ее обычно бурное течение таким спокойным, что гребцы могли без труда держать хороший темп, поднимаясь вверх по реке. Вдобавок к этому ветра были покорны Бренну и постоянно дули в правильном направлении, а летевшие на юг харшини помогали, чем могли. Такими темпами фардоннцы могли оказаться в Броденвэйле уже через пару недель.
Убедившись, что у фардоннцев все спокойно, они пронеслись на бреющем полете над флотилией и направились на юго-восток, в сторону Хитрии.
На поиски Дамиана у них ушла чуть ли не неделя. Все откликнулись на его призыв прийти на помощь Цитадели, но опять возникла та же проблема, с которой они столкнулись, когда Гринхарбор попал в осаду. Армии военлордов были рассеяны по всей Хитрии, и потребовались невероятные усилия, и магические и организационные, чтобы собрать их всех в одном месте.
Наконец они нашли их, еще на территории Хитрии, но всего в нескольких днях пути от границы. Садилось солнце, когда они приземлились на краю лагеря Дамиана. Их встретил Высочайший Принц вместе с Адриной. Беременность Адрины была хорошо видна, но выглядела она прекрасно. Увидев ее, Брэк нахмурился. Дамиан мог бы пораскинуть мозгами, стоит ли позволять женщине в ее положении соваться прямо в битву. «Впрочем, — сообразил он, — поскольку речь идет об Адрине, у Дамиана, видимо, не было особого выбора».
— Здорово, что ты забежала к нам, дитя демона, — приветствовал их Дамиан. Он был явно в хорошем настроении — как по случаю их появления, так и просто оттого, что снова оказался на войне. Брэку всегда нравился Дамиан, воин от бога. Положение Высочайшего Принца, ответственность за жену и будущего ребенка ничуть не изменили его.
Р'шейл улыбнулась, ей тоже было приятно встретиться с ними. Она оглядела Адрину с легким неодобрением и покачала головой.
— Адрина, что ты делаешь здесь?
— Почти ничего, если честно. Дамиан мне пальцем не позволяет шевельнуть.
— Ему бы вообще не стоило пускать тебя в этот поход.
— Как будто бы меня спрашивали, — пожаловался Дамиан. — Привет, Брэк. Как тебе Фардонния?
— Любопытно.
Дамиан рассмеялся.
— Хочется послушать твои рассказы. Мы тут поджидаем Рохана с его рейдерами, они собираются присоединиться к нам через денек, а сейчас у нас временная остановка. Вы останетесь?
— Нет, — ответила за Брэка Р'шейл. — Нам нужно лететь обратно в Цитадель.
— По крайней мере, вечерок у нас, надеюсь, есть. Драконов можно оставить здесь?
— С ними все будет в порядке. Гленанаран с вами?
— Он сейчас отдыхает. Совсем выбился из сил, помогая нам двигаться быстрее.
— Остальные благополучно добрались до вас? — Брэк не знал точно, кто из харшини направился на помощь хитрианцам и сколько всего было волонтеров.
Адрина кивнула.
— Они появились пару дней назад. Никогда не видела столько харшини сразу.
— Никто не видел, — согласилась Р'шейл. Тут она заметила за спиной Адрины маленькую фигурку. — Майкл! Что ты там прячешься?
Кариенский мальчик подошел к ней, нерешительно улыбаясь.
— Госпожа.
— Посмотри на себя, Майкл! Ты тянешься кверху, как трава! Чем вы его кормите, Адрина?
— Обычный армейский паек, — с гримасой ответила Адрина. — Спасибо еще, что он оказывает такой благотворный эффект на маленьких мальчиков. По-моему, совершенно безвкусная кормежка.
— Вечно ты жалуешься, — вздохнул Дамиан, тем не менее улыбаясь Адрине, весело оглянувшейся в его сторону. Они поразительно переменились. Адрина никогда не выглядела так хорошо, как теперь, а Дамиан, который и всегда был жизнерадостным малым, просто лучился счастьем. — Пойдемте. Отведаете изысков хитрианского армейского пайка и расскажете мне, как вам удалось уговорить Габлета, прах его побери, послать флот нам в помощь.
Р'шейл пристроилась к Дамиану, и они направились к шатру, в котором Р'шейл повела свой рассказ о событиях, последовавших за тем, как она вынесла дверь в талабарском дворце Габлета.
Шатер Дамиана на этот раз был крайне роскошен — несомненно, это была его уступка Адрине, никогда не скрывавшей любви к бытовым удобствам. Несмотря на зловещие предупреждения относительно хитрианского армейского пайка, ужин оказался превосходен, вина изысканны, а компания веселой.
Высочайший Принц со своей принцессой уселись рядом на разбросанные по полу подушки, и, когда Майкл убрал с низкого стола остатки ужина, Адрина непринужденно прислонилась к Дамиану и стала слушать новости о событиях последних недель. Дамиан ласково и властно приобнял ее за плечи. Они по-прежнему много пререкались, но теперь в их перебранках не чувствовалось былой ярости — хотя Адрина не стала воздержанней на язык, а Дамиан не сделался серьезнее.
Глядя на эту пару, Брэк гадал, приложила ли Кальяна руку к этому роману. И решил, что нет. Они слишком хорошо подходили друг другу. Вмешательство Кальяны требовалось только тогда, когда двое не могли бы влюбиться друг в друга без ее помощи. Она получала извращенное удовольствие, частенько занимаясь этим. Это давало ей ощущение силы. Но хитрианский Высочайший Принц и дочь фардоннского короля, несомненно, были родственными душами. Он подумал, что если бы Дамиан не избегал общества Адрины так долго, то их обоюдная симпатия, которая, по словам защитников, а с ними Брэк общался достаточно долго в Медалоне, проявлялась недвусмысленно, как только они увидели друг друга, могла бы наделать немало бед.
Случись так, и все в мире вышло бы совсем иначе.
Когда Дамиан рассказывал, как Гринхарбор был эффектно освобожден вовремя появившимися защитниками, Брэк краем глаза заметил Майкла. Он отвлекся от рассказа и присмотрелся к ребенку, приближающемуся к Р'шейл. В руках у него был кубок — обычная металлическая чаша, ничем не отличающаяся от других подобных посудин в этом шатре, — но он держал ее так благоговейно, словно делал подношение богам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67
— Зачем он нужен?
— Помимо всего прочего, он проводит в мир силу богов.
Гарет молча переварил это сообщение и посмотрел на жрецов.
— Мне кажется, лучше забрать их отсюда. Я их переведу в малый зал. — Искоса посмотрев на Шананару, он добавил бесстрастно: — Если, конечно, вы не собираетесь делать то же самое со всеми зданиями, в которые будете входить, ваше величество?
— Я больше не буду беспокоить ваших пленников, комендант, — заверила его она.
Казалось, Гарет не слишком поверил ее словам, но вслух ничего не высказал. Он посмотрел на Тарджу и покачал головой.
— Тарджа, они здесь и дня еще не провели.
— Я все приведу в порядок, — пообещал Тарджа, сам не слишком веря своим словам.
— Ну что ж, ты можешь для начала организовать харшини, чтобы они привели в порядок этот разгром. В конце концов, это она его учинила, — недружелюбно кивнув в направлении Шананары, Гарет Уорнер отправился организовывать вывод кариенских жрецов из главного зала.
— Извини, Тарджа, — сказала Шананара, когда Гарет отошел от них. — Я хотела помочь, утихомирив Цитадель.
Харшини неспособны врать — по крайней мере так утверждают легенды, но он не был уверен, что она не кривит душой слегка. Не могла она не предвидеть, как подействует на жрецов демонстрация ее силы. А может быть, она и вправду этого не понимала. Если она не приемлет даже мыслей о ярости, как может она вообразить человека, по своей воле вырывающего себе глаза?
— Что сделано, то сделано. По крайней мере тряска прекратилась.
— Это потому, что Цитадель наконец проснулась.
— А что, это может создать дополнительные проблемы?
Внезапно она улыбнулась.
— Посмотри сам.
Взяв за руку, она подвела его к дверям. Он заметил, что бронзовые пластины, которыми они были обшиты, упали, и выяснилось, что двери покрыты затейливой резьбой, линии которой, причудливо извиваясь и перетекая друг в друга, образовывали сложный рисунок.
Они вышли из зала и оказались на заполненной людьми улице. Солнце уже село, но было светло как днем. Вот уже два столетия стены Цитадели каждые сутки освещались днем и погружались в темноту ночью, но сейчас, хотя время было уже позднее, они горели ярким светом. Каждый дом, на какой ни посмотри, сиял в ночи огнем.
— Великие Основательницы! — пробормотал он благоговейно. То же настроение отражалось на лицах всех окруживших его людей. Высыпавшая на улицу перед главным залом толпа стояла молча, люди пытались осознать, что же им довелось увидеть.
Потом он услышал негромкий звук, словно раздающиеся вдалеке причитания, доносящийся из-за стены. Кариенцы.
— Иди за мной, — коротко приказал он, сбегая по ступенькам. Шананара последовала за ним сквозь толпу. Пришлось хорошенько поработать локтями, чтобы пробраться к главным воротам, а добравшись до них, он не стал останавливаться и проверять, не отстала ли от него Шананара. Ворвавшись в воротную башню, он взлетел на смотровую площадку и впился взглядом в расстилающуюся перед крепостью равнину.
Там сейчас царил полнейший хаос. Легкий беспорядок, случившийся с кариенцами поутру, сменился полной неразберихой. Раздавались крики ужаса перед открывшимся их взорам зрелищем. Многие бежали, объятые паникой. Не понимая, в чем дело, Тарджа посмотрел назад, на высокие башни, а потом опустил глаза на стены крепости.
Вся Цитадель светилась в темноте подобно маяку, заливая волнами ласкового света пространство до самой реки Саран.
Глава 54
Р'шейл внезапно объявила Брэку, что перед возвращением в Цитадель хочет взглянуть на Дамиана и Габлета и проверить, как продвигаются армии, которые они должны были выслать для освобождения Цитадели. Он удивился такому неожиданному решению, но задавать вопросов не стал, подозревая, что дело тут в ночи, которую они вместе провели в Убежище. Видимо, ей не хотелось сейчас встречаться с Тарджой или с харшини, которые были уже в курсе дела.
Ему хотелось объяснить ей, что харшини получают удовольствие от секса, не отягощая его чувством вины, как это принято у людей. Для харшини любовь является праздником жизни, еще одним прекрасным способом выразить восторг существования. Харшини не вступают в брак, и им неведома ревность. Они делятся друг с другом волшебным даром радости, заключенным в их телах, не отягощаясь мыслями о последствиях, и не понимают, почему люди придают этому вопросу такое странное значение. Они не делают из любви проблему, и когда им случается заниматься любовью друг с другом, не нужны никакие оправдания.
Но когда харшини разделяет прекрасный дар любви с человеком, все становится сложнее. Он говорил Р'шейл, что до появления сестер Клинка жизнь была мирной и счастливой, но именно зависть к этому миру и счастью и двигала основательницами Сестринской общины. Весь их болезненный культ был создан горсткой женщин, опасающихся оказаться несостоятельными по сравнению с совершенными, магически одаренными харшини. Сестра-основательница ордена, Парам, была ожесточенной старой женщиной, молодой супруг которой так и не оправился после недолгого романа с женщиной-харшини. Парам так и не смогла понять, что потеряла супруга не из-за того, что недостаточно любила его, но просто потому, что никто из людей не может сравниться в любви с наполненными магией харшини.
И только Брэк помнил, что женщину-харшини, опрометчиво подарившую свое тело и дар любви приглянувшемуся ей статному молодому человеку, звали Шананара ти Ортин.
Она рассказала ему об этом через несколько дней, опасаясь, что может забеременеть, — ведь ребенок, прижитый ею от человека, был дитя демона. Ему легче было понять, чем ее чистокровным сородичам, в каком затруднительном положении оказалась бы она тогда. Она страшилась необходимости объясняться с дядюшкой, Лорандранеком, — или, хуже того, с богами, которые не потерпели бы появления такого ребенка. Хафиста тогда не был так силен, и остальные боги не обращали на него особого внимания. Через пару недель у нее начались месячные, Шананара объявила, что люди не идут ни в какое сравнение с харшини, и забыла и думать о них. Все они забыли.
А потом Парам со своей Сестринской общиной захватила Цитадель и начала гонения на харшини.
Драконы держали курс на юг, пролетая над Стеклянной рекой. Брэк посмотрел на Р'шейл и решил ничего не говорить ей. У нее сейчас хватало и своих собственных хлопот. По крайней мере, он избавил ее от последних остатков скорби по Тардже. Сама того не осознавая, она все чаще вела себя как настоящая харшини. Ему припомнилось, как она держала себя с Мэндой в холле перед кабинетом Верховной сестры. Готовность отступить в сторону и предоставить Мэнде свободу действий, возможно, была ее самым харшинским поступком.
В нескольких часах полета к северу от Заставы они увидели фардоннский флот. Брэка поразило, что они смогли пройти такой большой путь за столь короткое время, пусть даже с помощью харшини. Суда шли стройной цепочкой, размеренно сверкая веслами.
Этому походу покровительствовали Майра, богиня Стеклянной реки, и Бренн, бог бури. Майра, правда, не заставила реку повернуть вспять, но сделала ее обычно бурное течение таким спокойным, что гребцы могли без труда держать хороший темп, поднимаясь вверх по реке. Вдобавок к этому ветра были покорны Бренну и постоянно дули в правильном направлении, а летевшие на юг харшини помогали, чем могли. Такими темпами фардоннцы могли оказаться в Броденвэйле уже через пару недель.
Убедившись, что у фардоннцев все спокойно, они пронеслись на бреющем полете над флотилией и направились на юго-восток, в сторону Хитрии.
На поиски Дамиана у них ушла чуть ли не неделя. Все откликнулись на его призыв прийти на помощь Цитадели, но опять возникла та же проблема, с которой они столкнулись, когда Гринхарбор попал в осаду. Армии военлордов были рассеяны по всей Хитрии, и потребовались невероятные усилия, и магические и организационные, чтобы собрать их всех в одном месте.
Наконец они нашли их, еще на территории Хитрии, но всего в нескольких днях пути от границы. Садилось солнце, когда они приземлились на краю лагеря Дамиана. Их встретил Высочайший Принц вместе с Адриной. Беременность Адрины была хорошо видна, но выглядела она прекрасно. Увидев ее, Брэк нахмурился. Дамиан мог бы пораскинуть мозгами, стоит ли позволять женщине в ее положении соваться прямо в битву. «Впрочем, — сообразил он, — поскольку речь идет об Адрине, у Дамиана, видимо, не было особого выбора».
— Здорово, что ты забежала к нам, дитя демона, — приветствовал их Дамиан. Он был явно в хорошем настроении — как по случаю их появления, так и просто оттого, что снова оказался на войне. Брэку всегда нравился Дамиан, воин от бога. Положение Высочайшего Принца, ответственность за жену и будущего ребенка ничуть не изменили его.
Р'шейл улыбнулась, ей тоже было приятно встретиться с ними. Она оглядела Адрину с легким неодобрением и покачала головой.
— Адрина, что ты делаешь здесь?
— Почти ничего, если честно. Дамиан мне пальцем не позволяет шевельнуть.
— Ему бы вообще не стоило пускать тебя в этот поход.
— Как будто бы меня спрашивали, — пожаловался Дамиан. — Привет, Брэк. Как тебе Фардонния?
— Любопытно.
Дамиан рассмеялся.
— Хочется послушать твои рассказы. Мы тут поджидаем Рохана с его рейдерами, они собираются присоединиться к нам через денек, а сейчас у нас временная остановка. Вы останетесь?
— Нет, — ответила за Брэка Р'шейл. — Нам нужно лететь обратно в Цитадель.
— По крайней мере, вечерок у нас, надеюсь, есть. Драконов можно оставить здесь?
— С ними все будет в порядке. Гленанаран с вами?
— Он сейчас отдыхает. Совсем выбился из сил, помогая нам двигаться быстрее.
— Остальные благополучно добрались до вас? — Брэк не знал точно, кто из харшини направился на помощь хитрианцам и сколько всего было волонтеров.
Адрина кивнула.
— Они появились пару дней назад. Никогда не видела столько харшини сразу.
— Никто не видел, — согласилась Р'шейл. Тут она заметила за спиной Адрины маленькую фигурку. — Майкл! Что ты там прячешься?
Кариенский мальчик подошел к ней, нерешительно улыбаясь.
— Госпожа.
— Посмотри на себя, Майкл! Ты тянешься кверху, как трава! Чем вы его кормите, Адрина?
— Обычный армейский паек, — с гримасой ответила Адрина. — Спасибо еще, что он оказывает такой благотворный эффект на маленьких мальчиков. По-моему, совершенно безвкусная кормежка.
— Вечно ты жалуешься, — вздохнул Дамиан, тем не менее улыбаясь Адрине, весело оглянувшейся в его сторону. Они поразительно переменились. Адрина никогда не выглядела так хорошо, как теперь, а Дамиан, который и всегда был жизнерадостным малым, просто лучился счастьем. — Пойдемте. Отведаете изысков хитрианского армейского пайка и расскажете мне, как вам удалось уговорить Габлета, прах его побери, послать флот нам в помощь.
Р'шейл пристроилась к Дамиану, и они направились к шатру, в котором Р'шейл повела свой рассказ о событиях, последовавших за тем, как она вынесла дверь в талабарском дворце Габлета.
Шатер Дамиана на этот раз был крайне роскошен — несомненно, это была его уступка Адрине, никогда не скрывавшей любви к бытовым удобствам. Несмотря на зловещие предупреждения относительно хитрианского армейского пайка, ужин оказался превосходен, вина изысканны, а компания веселой.
Высочайший Принц со своей принцессой уселись рядом на разбросанные по полу подушки, и, когда Майкл убрал с низкого стола остатки ужина, Адрина непринужденно прислонилась к Дамиану и стала слушать новости о событиях последних недель. Дамиан ласково и властно приобнял ее за плечи. Они по-прежнему много пререкались, но теперь в их перебранках не чувствовалось былой ярости — хотя Адрина не стала воздержанней на язык, а Дамиан не сделался серьезнее.
Глядя на эту пару, Брэк гадал, приложила ли Кальяна руку к этому роману. И решил, что нет. Они слишком хорошо подходили друг другу. Вмешательство Кальяны требовалось только тогда, когда двое не могли бы влюбиться друг в друга без ее помощи. Она получала извращенное удовольствие, частенько занимаясь этим. Это давало ей ощущение силы. Но хитрианский Высочайший Принц и дочь фардоннского короля, несомненно, были родственными душами. Он подумал, что если бы Дамиан не избегал общества Адрины так долго, то их обоюдная симпатия, которая, по словам защитников, а с ними Брэк общался достаточно долго в Медалоне, проявлялась недвусмысленно, как только они увидели друг друга, могла бы наделать немало бед.
Случись так, и все в мире вышло бы совсем иначе.
Когда Дамиан рассказывал, как Гринхарбор был эффектно освобожден вовремя появившимися защитниками, Брэк краем глаза заметил Майкла. Он отвлекся от рассказа и присмотрелся к ребенку, приближающемуся к Р'шейл. В руках у него был кубок — обычная металлическая чаша, ничем не отличающаяся от других подобных посудин в этом шатре, — но он держал ее так благоговейно, словно делал подношение богам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67