– Джиму казалось, что даже его мать была здесь против него.
– Не кричите, – сказала Лукариэн. – Она почти арабка, – очень чувствительная. Вы ее снова напугаете.
– Я хочу сказать, – спокойно сказал адмирал, – что я дал вам задание
благополучно и вовремя и без споров доставить Водевильную Компанию на все эти базы, чтобы она могли дать представления для их персонала. Также я поручил вам командование этим судном. Ни то, ни другое не вырублено в камне. Это понятно?
Последнюю фразу он произнес довольно резким тоном. Джим встретился с ним взглядом. Глядя в твердые темные глаза адмирала, он понял, что верны легенды о темпераменте адмирала, утверждавшие, что лед сложно сломать, но если уж удалось – ждите бури.
– Еще есть вопросы, капитан Кирк?
Джим поколебался секунду, – возможно, чересчур длинную секунду.
– Нет, сэр, – сказал он.
Адмирал повернулся к Джиму спиной.
– Мисс Лукариан, ваши люди хорошо устроены? У вас есть все
необходимое?
– Некоторым было немного не по себе, – сказала она. Большинство
никогда раньше не проходили через транспортатор. Мы с Афиной прибыли на курьере, так что она немного понервничала. Мы привыкли путешествовать экспрессом.
– Я уверен, как только вы немного пообвыкнитесь, вы найдете, что это
вполне терпимо. В космосе исключительно красиво. – Он фыркнул. – И вы обнаружите, что здесь гораздо больше места для разминки, чем в экспрессе. – Ногучи сжал маленькую руку Лукариэн. – Я признателен вам за вашу готовность помочь Звездному Флоту, несмотря на короткосрочный контракт. И мне не терпится сделать объявление. Вы готовы?
– Как только один из рабочих придет сюда, чтобы побыть с Афиной. Вы
уверены, что не хотите, чтобы мы дали представление?
– Это очень великодушное предложение, – сказал адмирал Ногучи. – Но я
решил, что сегодня вечером вы – гости. Не думаю, что гостям следует петь, чтобы получить ужин.
– О’кей. Тогда я приведу всех наверх через минуту.
– Хорошо. Пожалуйста, если что нужно, смело звоните мне в любое
время. В моем департаменте всегда знают, как меня найти.
Адмирал Ногучи вскарабкался вверх по трапу на галерею и исчез, оставив Джима и Лукариэн глядеть друг на друга.
– Это невозможно, – сказал Джим. – Просто невозможно.
– Я не могу себе позволить сорвать этот контракт, – сказала Лукариэн. – Мы не стронемся с места, – вы ничего с нами не сможете сделать.
– Хотите поспорить?
– Эй, Джим, – сказал Сэм.
– Говорите на что, – сказала Лукариан. – Если я и проиграю, хуже уже не станет.
– Не бросайте мне вызов на моем корабле, мисс Лукариэн, – сказал Джим. – Это очень глупо.
– Совсем как выступать против адмиральского проекта, – сказала Винона, – не Лукариан, а Джиму.
– Я не откажусь от контракта, – голос Лукариэн стал твердым. Крылатая
лошадь за ее спиной почуяла напряжение между людьми. Она фыркнула, топнула ногой, и запрыгала туда-сюда по маленькому корралю.
– Вы пугаете ее, – сказала Лукариэн. – Уйдите, а?
– Джим, – сказала Винона, когда Джим готов был уже огрызнуться. Ее голос звучал одновременно сердито и разочарованно.
– Что, мама?
– Умей проигрывать.
Джим считал, что у него были все причины выйти из себя, – а, точнее, что, учитывая обстоятельства, он выказал просто-таки замечательное самообладание. Но верно и то, что виноват во всем был все-таки скорее адмирал Ногучи, чем Амелинда Лукариэн.
Афина толкнула Лукариэн носом. Лукариэн обняла ее за шею, что-то прошептала в ухо и прижалась щекой к ее темному лбу. – Уходите, – сказала она.
Винона дотронулась до руки Джима и указала на выход.
– Постарайтесь держать ее под контролем, мисс Лукариэн, – сказал Джим.
По пути обратно на рекреационную палубу, Джим, и его мать с братом
хранили неловкое молчание. Когда был уже слышен шум вечеринки, Винона остановилась.
– Думаю, я пойду спать, – сказала она. – Это был длинный день.
– Хочешь, чтобы я проводил тебя до отеля? – спросил Сэм.
– Не глупи. Займись вечеринкой, Сэм. Джим, я хочу поговорить с тобой.
– Но я должен…
– Это не займет много времени. – Она пошла вниз по коридору, к выходу в Космодок.
Сэм сочувствующе пожал плечами. Оба они с ней не спорили, когда она
говорила таким тоном.
Сложив руки на груди и опустив голову, Винона задумчиво смотрела в пол.
– В чем дело, мама? – спросил Джим.
– У тебя интересный способ взаимодействия со Звездным Флотом, Джим. Не очень эффективный. Но интересный.
– Но я думал… адмирал дал понять… я надеялся…
– Кими никогда ничего не делает без веской причины. В этом нет никаких
сомнений. Мы обсуждаем не его поведение, а твое. Он дал тебе приказ, а ты стал спорить, – просто потому, что приказ не совпал с твоей фантазией!
– Он мог бы…
– Мы не о нем говорим! – сказала она сердито. – Ты что, ничего не
помнишь из того, что говорил тебе отец? Ты не помнишь даже ошибок, которые он совершал? Чего ты достигнешь в Звездном Флоте со своей заносчивостью? Однажды тебе понадобится, – ты будешь вынужден, – ослушаться приказа вышестоящего офицера. Тебе нужно будет защищать свои действия. Если ты создашь себе репутацию твердолобого невежи, почва у тебя из-под ног вылетит, – опомниться не успеешь! Не говоря уже о твоей карьере.
– Думаю, мои действия говорят сами за себя.
– Да ну? И что именно они говорят? Например. Ты был невероятно груб с этим ребенком…
– Ребенком? Он совершенно взрослая, – и к тому держит какого-то визжащего монстра на моей палубе шаттлов!
– Ей не более двадцати, и она несет ответственность за целую компанию, не говоря уже о «визжащем монстре». Разве ты не видишь, что она просто борется за выживание.
– Нет, не вижу. И не понимаю, как ты это видишь.
– Это же очевидно. Похоже, что это последний шанс для ее компании удержаться на плаву!
– Может, если они на краю пропасти, так и должно быть , чтобы они вышли из дела.
Она непонимающе глядела на него секунду, затем покачала головой.
– Как это скверно, капитан Кирк, что все не могут быть такими же совершенными и удачливыми, как вы.
Не говоря больше ни слова, она повернулась и пошла прочь, с
«Энтерпрайза», в Космодок. Он было шагнул за ней, потом остановился. Он понятия не имел, что ей сказать, а она была так рассержена, – и он был так рассержен, – что, если бы догнал ее, они бы только снова поспорили. Все же в одном Винона была неоспоримо права. Он был непростительно груб с Амелиндой Лукариэн.
Он направился к рекреационной палубе, желая при этом идти куда угодно, только не обратно на вечеринку.
Сэм ждал Джима все на том же месте, небрежно опершись на переборку и прижав к стене подошву одной ноги.
– Живой?
Джим пожал плечами.
– Она не вполне мною довольна, – сказал он. – Но, черт возьми, Сэм, я
ждал… я ожидал от Ногучи нормального назначения. Я его заслужил… я кое-что могу!…
– Наверное, то, что покроет тебя еще большей славой?
– Славой? – Он в ярости повернулся к брату. – Ты думаешь, я для этого пошел в Звездный Флот?! Ты думаешь, это все называется славой?
– Нет. Но я начинаю думать, что так может быть.
– Нет. Нет, поверь мне. Последние шесть месяцев не были развлечением.
– Тогда почему бы не дать себе поблажку? Если ты сам не можешь, позволь Кими сделать это.
– Мне не нужны поблажки – особенно от моего командующего!
– Я не собирался тебя обижать. Слушай, он знаком с нашей семьей давным-давно…
– Прекрасно, – сказал Джим. – Именно это мне и нужно: адмирал, который обращается со мной, будто мне все еще пятнадцать.
Сэм осклабился.
– Не-ет, это со мной он обращается, как будто мне пятнадцать. Именно
столько мне было, когда мы с ним познакомились. А с тобой он обращается как с восьмилетним.
– Тебе кто-нибудь говорил, как здорово ты умеешь успокаивать? – с сарказмом сказал Джим.
– Люди мне все время это говорят. Именно за этим все ко мне и идут. И я тебя заверяю, что Кимитэйк Ногучи делает тебе подарок. Попытайся принять его так же, как он был тебе предложен.
– Когда он сделает это объявление, я стану посмешищем! Такое задание
дают тому, кто больше ни на что не способен, кому больше не доверяют, кому-то, кто выработался и износился… – Он втянул воздух, внезапно испугавшись возвращения боли, – боли – и пустоты.
– Джим! – Сэм схватил его за плечи.
Джим высвободился, пристыженный.
– Ты этого боишься? – спросил Сэм.
– Я не боюсь…
– Перестань! Не морочь мне голову! Может, ты и можешь ее заморочить кому угодно, но только не мне!
– Как я могу знать, – прошептал Джим, – если у меня будет задание, – такое, как последнее, – как я могу знать заранее, до самого дела, как я буду держаться? Я должен быть уверен, Сэм. Я должен знать, что я…
– Что ты, как раньше, сможешь все выдержать?
Джим не мог отвечать.
– Ты не разбит, Джим. Черт, ты думаешь, я не почувствовал бы этого? Думаешь, не узнал бы, если б это было так?
– Но я не знаю!
– Думаю, Кими был прав, когда дал тебе передых. – сказал Сэм. – Думаю, он тебе нужен.
– Нет! – и еще я не думаю, что мне нужны еще лекции от моей семьи!
Он бросился в сторону вечеринки и исчез в толпе.
Вскоре прибыла Водевильная Компания. Джим пытался слушать, когда
адмирал Ногучи представлял их, но все его силы уходили на то, чтобы прикидываться, что ему нравится идея о проведении последующих трех месяцев в компании кучки циркачей, таскаясь с ними вокруг Фаланги.
Коронин поискала зверушку глазами.
– Звездный Флот! Сюда!
Маленький розовый примат издал в ответ с лежки, которую он устраивал каждую ночь в ее ногах, тихий звук. Он слез с мехового одеяла, которое он привык считать своим, пропрыгал по кровати и вскочил ей на плечи.
– Что, – сказала она, – Ты голоден? Будь хорошим мальчиком. Надень свой костюмчик, и, может, получишь завтрак.
Звездный Флот понимал, возможно, одно слово из ста, но «голоден»,
«костюмчик» и «завтрак» были главными словами его словаря. Он слез по ее ноге и побежал по кровати, ища свою одежду: маленькие черные брючки и золотистую велюровую рубашку.
Коронин забавляло, что создание выглядело так похоже на человеческое существо, поскольку, из множества рас Федерации, людей она больше всего не терпела. Ее развлекало одевать животное в униформу и знаки различия офицера Звездного Флота. Ей не нравилось, что создание яростно взбунтовалось против ботинок. Коронин могла заставить Звездный Флот носить их, но примат в них спотыкался, когда пробовал ходить, скользил и падал, когда пробовал лазить, садился на пол и жевал кожу на носках, когда совсем выходил из себя, затем съеживался жалобным калачиком и хныкал, пока Коронин не освобождала его от обуви.
Пока Звездный Флот разыскивал свою одежду, сделавшись при этом похожим на недоразвитого ребенка, Коронин проверяла контроль за судном. Золотая инкрустация складывалась в филигранный узор на панелях из прозрачного розового жадеита. Правительственный офицер потратил большие суммы на отделку командной палубы. Коронин предположила, что офицер задабривал совесть, говорившую о таких растратах, холодной строгостью отделки своей личной каюты. Это ей подходило; он расточил деньги или кредиты на вещи, о которых Коронин не позаботилась бы, оставив ей удовольствие устлать его жесткую койку вещами по ее вкусу.
Она подумала, как много верноподданных граждан империи имели представление, на что олигархия тратила их десятины. Она подумала, а сколько вообще верноподданных граждан знали, что есть такая – олигархия. Коронин воспитали в почитании императрицы, но среди высшего класса было всем известным секретом, что олигархи полностью контролировали своего бессильного, беззубого, лишенного потомства суверена. Отпрыски знали этот секрет и вполне доверяли слухам: Коронин слышала, из разных источников, что олигархия намеренно позволила мозгу императрицы деградировать до растительного состояния, и затем поддерживали ее тело в живом состоянии, с помощью машин и протезов. Когда Коронин была моложе, она могла в это не верить; но теперь она верила.
– Звездный Флот!
Животное взвизгнуло в страхе, подбежало к ней и присело на корточки у ее ног.
– Так, – сказала она. – Сегодня ты правильно надел рубашку. Так что можешь получить завтрак.
Животное заскулило и заерзало от удовольствия. Коронин держала кусочек фрукта почти в пределах его досягаемости, и засмеялась, когда он подпрыгнул за ее рукой.
– Тихо!
Звездный Флот присел, дрожа и не сводя с пищи жалобного взгляда.
– Хорошо, – сказала она, и дала ему фрукт.
Он быстро проглотил его и стал озираться в поисках нового.
Коронин забыла о животном. Она изучала голографическую звездную
карту, чтобы решить, как лучше приступить к грабежу кораблей, идущих в Фалангу. Слишком близко подойти к основному пространству Федерации означало привлечь внимание патрулей; слишком близко к окончанию Фаланги, – и «Куундар» наткнулся ба на защиту Федерационной звездной базы. Но вот середина, – да, середина казалась вполне уязвимой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59
– Не кричите, – сказала Лукариэн. – Она почти арабка, – очень чувствительная. Вы ее снова напугаете.
– Я хочу сказать, – спокойно сказал адмирал, – что я дал вам задание
благополучно и вовремя и без споров доставить Водевильную Компанию на все эти базы, чтобы она могли дать представления для их персонала. Также я поручил вам командование этим судном. Ни то, ни другое не вырублено в камне. Это понятно?
Последнюю фразу он произнес довольно резким тоном. Джим встретился с ним взглядом. Глядя в твердые темные глаза адмирала, он понял, что верны легенды о темпераменте адмирала, утверждавшие, что лед сложно сломать, но если уж удалось – ждите бури.
– Еще есть вопросы, капитан Кирк?
Джим поколебался секунду, – возможно, чересчур длинную секунду.
– Нет, сэр, – сказал он.
Адмирал повернулся к Джиму спиной.
– Мисс Лукариан, ваши люди хорошо устроены? У вас есть все
необходимое?
– Некоторым было немного не по себе, – сказала она. Большинство
никогда раньше не проходили через транспортатор. Мы с Афиной прибыли на курьере, так что она немного понервничала. Мы привыкли путешествовать экспрессом.
– Я уверен, как только вы немного пообвыкнитесь, вы найдете, что это
вполне терпимо. В космосе исключительно красиво. – Он фыркнул. – И вы обнаружите, что здесь гораздо больше места для разминки, чем в экспрессе. – Ногучи сжал маленькую руку Лукариэн. – Я признателен вам за вашу готовность помочь Звездному Флоту, несмотря на короткосрочный контракт. И мне не терпится сделать объявление. Вы готовы?
– Как только один из рабочих придет сюда, чтобы побыть с Афиной. Вы
уверены, что не хотите, чтобы мы дали представление?
– Это очень великодушное предложение, – сказал адмирал Ногучи. – Но я
решил, что сегодня вечером вы – гости. Не думаю, что гостям следует петь, чтобы получить ужин.
– О’кей. Тогда я приведу всех наверх через минуту.
– Хорошо. Пожалуйста, если что нужно, смело звоните мне в любое
время. В моем департаменте всегда знают, как меня найти.
Адмирал Ногучи вскарабкался вверх по трапу на галерею и исчез, оставив Джима и Лукариэн глядеть друг на друга.
– Это невозможно, – сказал Джим. – Просто невозможно.
– Я не могу себе позволить сорвать этот контракт, – сказала Лукариэн. – Мы не стронемся с места, – вы ничего с нами не сможете сделать.
– Хотите поспорить?
– Эй, Джим, – сказал Сэм.
– Говорите на что, – сказала Лукариан. – Если я и проиграю, хуже уже не станет.
– Не бросайте мне вызов на моем корабле, мисс Лукариэн, – сказал Джим. – Это очень глупо.
– Совсем как выступать против адмиральского проекта, – сказала Винона, – не Лукариан, а Джиму.
– Я не откажусь от контракта, – голос Лукариэн стал твердым. Крылатая
лошадь за ее спиной почуяла напряжение между людьми. Она фыркнула, топнула ногой, и запрыгала туда-сюда по маленькому корралю.
– Вы пугаете ее, – сказала Лукариэн. – Уйдите, а?
– Джим, – сказала Винона, когда Джим готов был уже огрызнуться. Ее голос звучал одновременно сердито и разочарованно.
– Что, мама?
– Умей проигрывать.
Джим считал, что у него были все причины выйти из себя, – а, точнее, что, учитывая обстоятельства, он выказал просто-таки замечательное самообладание. Но верно и то, что виноват во всем был все-таки скорее адмирал Ногучи, чем Амелинда Лукариэн.
Афина толкнула Лукариэн носом. Лукариэн обняла ее за шею, что-то прошептала в ухо и прижалась щекой к ее темному лбу. – Уходите, – сказала она.
Винона дотронулась до руки Джима и указала на выход.
– Постарайтесь держать ее под контролем, мисс Лукариэн, – сказал Джим.
По пути обратно на рекреационную палубу, Джим, и его мать с братом
хранили неловкое молчание. Когда был уже слышен шум вечеринки, Винона остановилась.
– Думаю, я пойду спать, – сказала она. – Это был длинный день.
– Хочешь, чтобы я проводил тебя до отеля? – спросил Сэм.
– Не глупи. Займись вечеринкой, Сэм. Джим, я хочу поговорить с тобой.
– Но я должен…
– Это не займет много времени. – Она пошла вниз по коридору, к выходу в Космодок.
Сэм сочувствующе пожал плечами. Оба они с ней не спорили, когда она
говорила таким тоном.
Сложив руки на груди и опустив голову, Винона задумчиво смотрела в пол.
– В чем дело, мама? – спросил Джим.
– У тебя интересный способ взаимодействия со Звездным Флотом, Джим. Не очень эффективный. Но интересный.
– Но я думал… адмирал дал понять… я надеялся…
– Кими никогда ничего не делает без веской причины. В этом нет никаких
сомнений. Мы обсуждаем не его поведение, а твое. Он дал тебе приказ, а ты стал спорить, – просто потому, что приказ не совпал с твоей фантазией!
– Он мог бы…
– Мы не о нем говорим! – сказала она сердито. – Ты что, ничего не
помнишь из того, что говорил тебе отец? Ты не помнишь даже ошибок, которые он совершал? Чего ты достигнешь в Звездном Флоте со своей заносчивостью? Однажды тебе понадобится, – ты будешь вынужден, – ослушаться приказа вышестоящего офицера. Тебе нужно будет защищать свои действия. Если ты создашь себе репутацию твердолобого невежи, почва у тебя из-под ног вылетит, – опомниться не успеешь! Не говоря уже о твоей карьере.
– Думаю, мои действия говорят сами за себя.
– Да ну? И что именно они говорят? Например. Ты был невероятно груб с этим ребенком…
– Ребенком? Он совершенно взрослая, – и к тому держит какого-то визжащего монстра на моей палубе шаттлов!
– Ей не более двадцати, и она несет ответственность за целую компанию, не говоря уже о «визжащем монстре». Разве ты не видишь, что она просто борется за выживание.
– Нет, не вижу. И не понимаю, как ты это видишь.
– Это же очевидно. Похоже, что это последний шанс для ее компании удержаться на плаву!
– Может, если они на краю пропасти, так и должно быть , чтобы они вышли из дела.
Она непонимающе глядела на него секунду, затем покачала головой.
– Как это скверно, капитан Кирк, что все не могут быть такими же совершенными и удачливыми, как вы.
Не говоря больше ни слова, она повернулась и пошла прочь, с
«Энтерпрайза», в Космодок. Он было шагнул за ней, потом остановился. Он понятия не имел, что ей сказать, а она была так рассержена, – и он был так рассержен, – что, если бы догнал ее, они бы только снова поспорили. Все же в одном Винона была неоспоримо права. Он был непростительно груб с Амелиндой Лукариэн.
Он направился к рекреационной палубе, желая при этом идти куда угодно, только не обратно на вечеринку.
Сэм ждал Джима все на том же месте, небрежно опершись на переборку и прижав к стене подошву одной ноги.
– Живой?
Джим пожал плечами.
– Она не вполне мною довольна, – сказал он. – Но, черт возьми, Сэм, я
ждал… я ожидал от Ногучи нормального назначения. Я его заслужил… я кое-что могу!…
– Наверное, то, что покроет тебя еще большей славой?
– Славой? – Он в ярости повернулся к брату. – Ты думаешь, я для этого пошел в Звездный Флот?! Ты думаешь, это все называется славой?
– Нет. Но я начинаю думать, что так может быть.
– Нет. Нет, поверь мне. Последние шесть месяцев не были развлечением.
– Тогда почему бы не дать себе поблажку? Если ты сам не можешь, позволь Кими сделать это.
– Мне не нужны поблажки – особенно от моего командующего!
– Я не собирался тебя обижать. Слушай, он знаком с нашей семьей давным-давно…
– Прекрасно, – сказал Джим. – Именно это мне и нужно: адмирал, который обращается со мной, будто мне все еще пятнадцать.
Сэм осклабился.
– Не-ет, это со мной он обращается, как будто мне пятнадцать. Именно
столько мне было, когда мы с ним познакомились. А с тобой он обращается как с восьмилетним.
– Тебе кто-нибудь говорил, как здорово ты умеешь успокаивать? – с сарказмом сказал Джим.
– Люди мне все время это говорят. Именно за этим все ко мне и идут. И я тебя заверяю, что Кимитэйк Ногучи делает тебе подарок. Попытайся принять его так же, как он был тебе предложен.
– Когда он сделает это объявление, я стану посмешищем! Такое задание
дают тому, кто больше ни на что не способен, кому больше не доверяют, кому-то, кто выработался и износился… – Он втянул воздух, внезапно испугавшись возвращения боли, – боли – и пустоты.
– Джим! – Сэм схватил его за плечи.
Джим высвободился, пристыженный.
– Ты этого боишься? – спросил Сэм.
– Я не боюсь…
– Перестань! Не морочь мне голову! Может, ты и можешь ее заморочить кому угодно, но только не мне!
– Как я могу знать, – прошептал Джим, – если у меня будет задание, – такое, как последнее, – как я могу знать заранее, до самого дела, как я буду держаться? Я должен быть уверен, Сэм. Я должен знать, что я…
– Что ты, как раньше, сможешь все выдержать?
Джим не мог отвечать.
– Ты не разбит, Джим. Черт, ты думаешь, я не почувствовал бы этого? Думаешь, не узнал бы, если б это было так?
– Но я не знаю!
– Думаю, Кими был прав, когда дал тебе передых. – сказал Сэм. – Думаю, он тебе нужен.
– Нет! – и еще я не думаю, что мне нужны еще лекции от моей семьи!
Он бросился в сторону вечеринки и исчез в толпе.
Вскоре прибыла Водевильная Компания. Джим пытался слушать, когда
адмирал Ногучи представлял их, но все его силы уходили на то, чтобы прикидываться, что ему нравится идея о проведении последующих трех месяцев в компании кучки циркачей, таскаясь с ними вокруг Фаланги.
Коронин поискала зверушку глазами.
– Звездный Флот! Сюда!
Маленький розовый примат издал в ответ с лежки, которую он устраивал каждую ночь в ее ногах, тихий звук. Он слез с мехового одеяла, которое он привык считать своим, пропрыгал по кровати и вскочил ей на плечи.
– Что, – сказала она, – Ты голоден? Будь хорошим мальчиком. Надень свой костюмчик, и, может, получишь завтрак.
Звездный Флот понимал, возможно, одно слово из ста, но «голоден»,
«костюмчик» и «завтрак» были главными словами его словаря. Он слез по ее ноге и побежал по кровати, ища свою одежду: маленькие черные брючки и золотистую велюровую рубашку.
Коронин забавляло, что создание выглядело так похоже на человеческое существо, поскольку, из множества рас Федерации, людей она больше всего не терпела. Ее развлекало одевать животное в униформу и знаки различия офицера Звездного Флота. Ей не нравилось, что создание яростно взбунтовалось против ботинок. Коронин могла заставить Звездный Флот носить их, но примат в них спотыкался, когда пробовал ходить, скользил и падал, когда пробовал лазить, садился на пол и жевал кожу на носках, когда совсем выходил из себя, затем съеживался жалобным калачиком и хныкал, пока Коронин не освобождала его от обуви.
Пока Звездный Флот разыскивал свою одежду, сделавшись при этом похожим на недоразвитого ребенка, Коронин проверяла контроль за судном. Золотая инкрустация складывалась в филигранный узор на панелях из прозрачного розового жадеита. Правительственный офицер потратил большие суммы на отделку командной палубы. Коронин предположила, что офицер задабривал совесть, говорившую о таких растратах, холодной строгостью отделки своей личной каюты. Это ей подходило; он расточил деньги или кредиты на вещи, о которых Коронин не позаботилась бы, оставив ей удовольствие устлать его жесткую койку вещами по ее вкусу.
Она подумала, как много верноподданных граждан империи имели представление, на что олигархия тратила их десятины. Она подумала, а сколько вообще верноподданных граждан знали, что есть такая – олигархия. Коронин воспитали в почитании императрицы, но среди высшего класса было всем известным секретом, что олигархи полностью контролировали своего бессильного, беззубого, лишенного потомства суверена. Отпрыски знали этот секрет и вполне доверяли слухам: Коронин слышала, из разных источников, что олигархия намеренно позволила мозгу императрицы деградировать до растительного состояния, и затем поддерживали ее тело в живом состоянии, с помощью машин и протезов. Когда Коронин была моложе, она могла в это не верить; но теперь она верила.
– Звездный Флот!
Животное взвизгнуло в страхе, подбежало к ней и присело на корточки у ее ног.
– Так, – сказала она. – Сегодня ты правильно надел рубашку. Так что можешь получить завтрак.
Животное заскулило и заерзало от удовольствия. Коронин держала кусочек фрукта почти в пределах его досягаемости, и засмеялась, когда он подпрыгнул за ее рукой.
– Тихо!
Звездный Флот присел, дрожа и не сводя с пищи жалобного взгляда.
– Хорошо, – сказала она, и дала ему фрукт.
Он быстро проглотил его и стал озираться в поисках нового.
Коронин забыла о животном. Она изучала голографическую звездную
карту, чтобы решить, как лучше приступить к грабежу кораблей, идущих в Фалангу. Слишком близко подойти к основному пространству Федерации означало привлечь внимание патрулей; слишком близко к окончанию Фаланги, – и «Куундар» наткнулся ба на защиту Федерационной звездной базы. Но вот середина, – да, середина казалась вполне уязвимой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59