Шаттл вышел из мира-корабля. Мир-корабль оставался в прежнем пространстве, дрейфуя через спорную между Федерацией и Империей территорию. Но вместо одного дредноута вокруг мира-корабля расположился целый флот. Когда корабли подавались вперед, «Куундар» уклонялся, неожиданно бросался вперед, дразнил и провоцировал корабли. «Коперник» находился прямо на линии преследования.
Сенсоры засекли «Энтерпрайз», который выжидал на границе пространства Федерации, будто готовый в любой момент броситься вперед.
– Отлично, Скотт! – воскликнул Джим. – Так и держи, не срывайся, оставайся на месте. – Но Скотт не мог его слышать. – Ухура, дайте всю энергию на частоты для вызова. Мы должны попытаться пробиться к ним!
Она негромко пропела несколько слов; через минуту частота была открыта.
– Джеймс Кирк со звездолета «Энтерпрайз» вызывает капитана флота. Не стреляйте! Я повторяю – не стреляйте. Мир-корабль отвечает на нападение нападением. Могут быть невообразимые последствия!
Флот был так близко, что послание, Джим чувствовал это – должно
было пройти. Он был так близко, что ему казалось, что можно просто заорать в пространство, и, вопреки законам физики, звук пройдет через вакуум. Они пока не открывали огонь, но Коронин продолжала дразнить и увертываться от них. Если какой-нибудь любитель пострелять решит, что уже неважно, возьмут ли они ее живой…
Флот растянул густую сеть, – захватив и «Куундар», и «Коперник».
Джим знал, как это должно выглядеть со стороны Скотта на «Энтерпрайзе».
А у меня бы хватило выдержки оставаться на месте в подобных обстоятельствах? спросил себя Джим. Он не знал.
Коронин внезапно сбросила скорость.
«Куундар» завис в пространстве, будто бы в ожидании, когда сеть затянется вокруг него.
Джим перестал кричать предостережения и опустился в пилотское кресло. Он взмок от пота.
Опасность миновала.
По команде Коронин, «Куундар» лег в дрейф. Она задумчиво посмотрела на свою звездную карту. Если вулканец сказал ей правду, она могла разогнать «Куундар» до предельной скорости и направить его на стенку мира-корабля. Если вулканец сказал правду, мир-корабль повлечет вселенную по поперечному вектору и оставит за собой полосу опустошения в пространственно-временном континууме. Она могла выбрать направление: если она врежется в одну сторону, реакция будет направлена в пространство Федерации; противоположная сторона проложит полосу разрушения через центр Клингонской Империи, путь длиной в тысячу световых лет, – путь, усеянный сверхновыми и обугленными планетами.
Она начала проникаться удовлетворением от невообразимой ранее мести.
Она ласкающе провела пальцами по панелям управления «Куундаром».
Джим на «Копернике» различил мерцание разогреваемых двигателей.
– Бог мой, – сказал он, – Она предпочтет самоубийство поимке?
– Вполне возможно, капитан, – сказал Спок.
«Куундар» медленно разворачивался в направлении мира-корабля.
– Она знает, – внезапно сказал Спок.
– Что?
– Она знает , капитан! Она знает о крайней реакции мира-корабля. Она намеревается совершить самоубийство, – и когда она протаранит стенку мира-корабля, она заберет с собой половину Клингонской Империи!
«Куундар» рванулся к миру-кораблю.
Джим ни на секунду не усомнился в том, что утверждение Спока верно.
«Куундар» пройдет мимо шаттла и врежется в стенку мира-корабля, чтобы получить реакцию дома крылатых людей. Джиму, и «Энтерпрайзу», и клингонскому флоту не останется ничего, кроме как наблюдать начало абсолютного разрушения.
Рука Джима неуверенно потянулась к управлению. У него, похоже, оставался только один выход. Если он ничего не предпримет, он должен будет наблюдать, – с безопасносного расстояния, – как реакция мира-корабля разрушает солнца и миры сотен различных звездных систем, – систем, населенных существами, которые считают его своим врагом. Если он решит действовать, – он поставит на карту жизни Ухуры, Стивена, и Спока, и свою собственную, – против крошечного шанса остановить «Куундар».
Он так живо представил себе кровь в шаттле, – алую кровь и изумрудную.
Рука Джима задрожала. Он ругнулся на себя и ударил рукой по управлению.
– Держитесь – будет столкновение!
Он подал на двигатели всю энергию, которой располагал шаттл.
Гравитация отключилась. Все снова было как на Гиоге, – ноль-же, вжимающее в спинку кресла ускорение, и чувство, что время остановилось.
Сулу, ведший корабль Стивена, увидел, как «Коперник» изменил курс. Он дал ускорение и повернул «Дионис» к миру-кораблю. При всем его потрепанном виде, яхта легко слушалась управления, легко поворачивая и плавно ускоряясь. Это явно не была обычная списанная, пусть даже адмиральская, яхта.
Сулу застонал. Коронин собиралась совершить самоубийство, а капитан Кирк собирался предпринять попытку помешать ей. Но у шаттла не было шансов против клингонского истребителя. Сулу схватился за управление: «Дионис» был вовсе не таким беззубым, как заявлял Стивен.
Но затем Сулу засомневался. Он мог сбить «Куундар». Но первейший и строжайший приказ Джеймса Кирка запрещал использовать какое бы то ни было оружие. Сулу достаточно верил в себя, чтобы ослушаться приказа, – если он считал причину для этого достаточно серьезной. Но в данном случае, Джеймс Кирк был прав. Открыть огонь по имперскому кораблю – даже по угнанному имперскому кораблю – на территории Империи – это могло быть легко расценено как военное нападение. Приказ капитана Кирка был отдан в интересах мира.
Сулу не знал, почему капитан направил «Коперник» к «Куундару», почему он решил попробовать спасти жизнь Коронин, рискуя при этом жизнями всех, кто был на борту. Но что он знал – так это то, что за несколько дней знакомства Джеймс Кирк вызвал у него глубокое, твердое доверие к себе. У Сулу было только несколько секунд, чтобы принять решение, – решение, которое могло означать смерть четырех людей, которыми он уже начал восхищаться, которых начал уважать и о которых он беспокоился.
Он отнял руки от консоли управления.
Когда «Куундар» после молчаливого, пугающего танца вдруг метнулся в сторону «Коперника», Сулу вскрикнул и бросил яхту в сторону.
Когда «Куундар» оказался возле – за – «Коперником», скорость его была ужасающей. Джим дал реверс и шаттл резко дернулся к «Куундару».
Два корабля коснулись друг друга. В первый момент столкновения удара не почувствовалось. Затем корпус передал рев машин «Куундара», и «Куундар» со скрежетом рвущегося металла прошел по верхней части «Коперника». Сверкающий дождь оплавленных кусочков сплава окатил нос шаттла. Джим застонал, слыша и ощущая повреждения, наносимые его маленькому кораблю, и боясь, что его отчаянный бросок не смог в какой-то значительной мере изменить курс «Куундара». Передняя секция «Куундара» зацепила верх «Коперника» и потащила его за собой к миру-кораблю. Джим передал всю энергию шаттла на ведущие двигатели. Освещение мигнуло и погасло. Теперь единственный свет, попадавший в кабину, был тот, что отражался от сети мира-корабля.
Стена мира-корабля по-прежнему летела им навстречу.
С яростным и отчаянным восклицанием, Джим, судорожно цепляясь за консоль управления, заставил зацепленный корабль отвернуть.
Полоз «Коперника» с силой ударился о стеновую сферу. Мощный взрыв отбросил, завертев, шаттл и истребитель. Джима швырнуло на переборку.
Рев и завывание двигателей «Куундара» и гудение ведущих двигателей шаттла смолкло, оставив «Коперник» в тишине и темноте.

Глава 13

Покалеченный металл, освобожденный от напряжения, поскрипывал. В воздухе стояла озоновая вонь. Трение и перегретые двигатели сочили через щит тяжелый жар. Дезориентированное верчение корабля, вышедшего из-под контроля, хаотично меняло гравитацию: она то резко повышалась, то практически исчезала. Джим чувствовал, как его то прижимало к переборке, то он вдруг терял вес, затем его снова тянуло вниз, – прилив и отлив, память о Гиоге, – она настигла его, догнала, чтобы увлечь, унести за собой…
Он старался не открывать глаза. Он думал. Если я не стану просыпаться, – это будет только сон, это будет значить, что это никогда не случилось, что это не случится снова, что это не случается снова. Он позволил себе погрузиться в тепло и забвение.
Пугающий крик боли прозвучал в темноте. Он не был уверен в том, что что-то слышал, не знал, кого он слышал; но он попытался заставить себя прийти в себя.
Вспышка света ослепила его. Он моргнул, пытаясь восстановить чувства, стараясь что-нибудь разглядеть. Когда корабль завертелся и запрыгала гравитация, свет от единственного источника проливался в кабину при каждом обороте. В этом пульсирующем освещении Джим пополз на жалобный звук.
Кто- то схватил его за руку. Он застыл: это прикосновение было повтором былого кошмара: один из членов его команды, умирая, тянулся к нему, в надежде на помощь, –и дотянулся, и умер.
– Вы ранены? Гари?… Кто-то ранен…
– Это всего лишь Илья, это он кричит.
Голос рассеял видение. Это был голос из какого-то другого времени,
другого места, – очень красивый голос. Но он не вполне мог узнать его. Он знал, что этот голос означает, что он уже не на Гиоге. Но при этом он знал, что оказался посреди еще большего несчастья.
– Мир-корабль… – прошептал он.
– Все в порядке, – сказала Ухура. – Вы остановили Коронин, мир-корабль на месте.
Джим судорожно втянул в себя воздух. Его затрясло от облегчения, от
внезапно снятого напряжения. Ухура понимающе протянула ему руку: мягкий, успокаивающий жест. В этот момент единственное, чего он хотел, – это упасть ей на руки и позволить ей развеять кошмар.
Но Джеймс Кирк выровнял дыхание и быстро отвернулся, – повернулся к ней спиной, смущенный своим порывом. Если бы он сломался сейчас – как смог бы он когда-либо снова доверять себе, снова назвать себя капитаном? Он ухватился за спинку пилотского кресла и с силой сжал ее пальцами. Край спинки врезался ему в ладонь. Гравитация все так же придавливала и отпускала их, и свет мира-корабля всякий раз, когда кабина обращалась к нему, проливался внутрь. Он должен проверить двигатели, замедлить вращение, и снова взять под контроль шаттл – и себя. Но он никак не мог заставить себя перестать дрожать. Его зрение затуманилось.
Ухура за его спиной, снова съезжая на язык летунов, пропела несколько бессловесных нот.
Высокочастотное гудение транспортного луча заполнило кабину. Вмешался другой транспортный луч. Частоты перебили друг друга, забились вразнобой, но головокружительное верчение замедлилось и прекратилось. Энергия «Коперника» начала восстанавливаться. Слабо засветились аварийные огни, установилась гравитация.
Джим провел рукавом по глазам, как будто быстро отереть слезы означало сделать так, что они не появлялись. Он выпрямился и повернулся к Ухуре.
– Лейтенант Ухура, я…
Она знала, что должна сделать вид, что не заметила боль, на краткий миг появившуюся в его глазах. Она знала, что смутила его, – тем, что видела его отчаяние. Она не могла ему помочь, сказать что-то ободряющее. Все, что она могла сделать для него – это прикинуться, что последних тридцати секунд вообще никогда не существовало.
– Да, капитан. Я… я немедленно вызову «Энтерпрайз».
Спок услышал голоса капитана Кирка и Ухуры и понял, что они выжили. Импульсивный бросок Джеймса Кирка превратил самоубийственное столкновение «Куундара» с миром-кораблем в удар по касательной.
Спок, борясь с прыгающей гравитацией, пробрался в заднюю каюту шаттла. Лесной кот забился в угол. Он жалобно голосил, но интенсивность его криков указывала на то, что он не пострадал. Спок не был так уверен насчет Стивена. Столкновение сбросило его с койки. Он лежал на полу, по-прежнему обнимая себя руками и вздрагивая.
Транспортный луч замедлил и остановил верчение «Коперника». Спок перенес Стивена на раскладную кушетку и разыскал в кладовом отсеке одеяло.
Когда он вернулся, Илья уже покинул свое укрытие. Он свернулся возле согнутого локтя Стивена, урча, как будто стараясь привлечь внимание врагов к угрозе, которую он собой представлял. Илья мигнул на Спока, – медленно и величаво, и соблаговолил позволить тому приблизиться.
Расправляя одеяло, Спок в задумчивости смотрел на лежащего вулканца. Дальнее родство между Стивеном и Споком едва ли могло объяснить, почему Стивен решил подвергнуть себя опасности. Помогая Споку освободиться от могущественного очарования разума Алой, Стивен мог оказаться втянутым в такое же смятение разума. Стивен решил рискнуть жизнью в обмен на эмоциональное переживание.
Но, возможно, Стивен заранее знал, что этот опыт, который так подчинил себе Спока, всего лишь повлечет его за собой. И, так же, как когда они были детьми, Спок позавидовал его внутреннему, присущему ему самообладанию, которое Стивен так сильно старался нарушить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59