Он понимал, что город в опасности, - умом понимал, но не до конца. Он больше беспокоился, как бы не потерять работу.
А это значило, что Кэкстон придется убедить его, что есть вещи более существенные, чем политическая карьера. Он все еще мог послать ее подальше, если она его не переиграет. Послать с вежливым «спасибо», сказав, что с этого момента он берется за дело сам. Но она не могла этого допустить.
«Больше никаких ошибок», - клялась она себе.
- Пройдемте сюда, господин начальник полиции, - пригласила она.
Она провела его вдоль дорожки между банком и химчисткой. Многочисленные желтые ленты полицейского ограждения отгораживали участок от общего движения. Посреди узкой улочки стояла машина, «форд-фокус» с номерами Нью-Джерси. Казалось, внутри спят трое: один человек на водительском сиденье, двое других - на заднем, прислонившись друг к другу.
- О господи, нет, - вымолвил, уставившись на них, Висенте.
Сквозь влажный воздух Кэкстон чувствовала его напряжение.
- Это же не…
- Боюсь, что так. Ваши люди нашли эту машину рано утром, когда я только въезжала в город. Сначала они даже не подумали связать ее с моим расследованием.
Кэкстон взяла у Глауэра ключи и открыла водительскую дверь. Когда она распахнула ее, волна мерзкого запаха вырвалась из машины. Запаха смерти.
- Офицер Глауэр по рации в машине услышал сообщение и связал все куски воедино. Очень важно, чтобы вы это увидели, господин начальник полиции, - настаивала она.
Висенте уставился на нее. Она давила на него, давила сильно, но выбора не оставалось.
Личность субъекта номер один, женщины, сидевшей на водительском сиденье, была установлена. Ее лицо было очень похоже на фотографию с водительского удостоверения, найденного в ее кармане. По крайней мере, то, что осталось от ее лица. Ее звали Линда Макгвайр, и она была уроженкой города Тенафли, штат Нью-Джерси. Архив полиции штата и специалист отдела опознания в Харрисбурге связались с ее супругом, и он как раз направлялся сюда для официального опознания.
Двое детей на заднем сиденье были Кэйти Макгвайр, шестнадцати лет, единственная дочь Линды, и семнадцатилетний Дарен Джексон, тоже из Тенафли. Молодой человек Кэйти. Согласно показаниям мужа, прошлым вечером Линда, Кэйти и Дарен были на выходных в Филадельфии. Они приехали, чтобы посмотреть на Колокол свободы и Дворец Независимости.
Большая часть плеча Линды была оторвана, изодранные концы рубашки обернуты вокруг ее шеи. У детей на руках множество ран, полученных при попытке обороны, горло у обоих вырвано. У всех троих высосана кровь, и только крошечные кровавые пятнышки были обнаружены на ковриках в машине.
- Что он сделал? - спросил Висенте очень тихо.
- Ему нужен был кто-то, кто бы довез его на машине из Филадельфии, - ответила Кэкстон. - Вероятно, он подошел к первой попавшейся машине и силой забрался внутрь.
На дверной ручке переднего пассажирского сиденья были следы повреждений, словно вампир пытался вырвать дверь.
- Он удерживал их живыми - по крайней мере, женщину за рулем… так, чтобы она могла управлять машиной. Время их смерти еще не установлено, поэтому мы не знаем, убил ли он ребят в Филадельфии или же только после того, как добрался сюда. Когда она стала ему не нужна, он и ее убил.
- Вы хотите сказать, она ехала несколько часов, зная, что ее дочь с приятелем на заднем сиденье уже мертвы? - спросил Висенте.
- Он может быть очень убедительным, когда ему нужно, чтоб его подвезли, - сказала Кэкстон, краснея от стыда.
Если бы она отказалась везти вампира в Филадельфию, если бы она вынудила его просто убить ее на месте, эти люди были бы живы.
Но Кэкстон было чем заняться, помимо мук совести.
- Едем на другое место преступления? - спросила Кэкстон.
Начальник полиции развернулся, глядя на нее в упор:
- Не говорите мне, что есть и новые тела.
Кэкстон взглянула на Глауэра. Глауэр только плечами пожал, не встречаясь ни с кем взглядом. Он никогда не работал на расследовании убийства. И начальник полиции тоже.
«Чертовски поздно начинают», - подумала Кэкстон.
60

Я немедленно отправился в Гам Спринг. Полученные мной приказы были совершенно неопределенными, что вряд ли можно назвать необычным, но тем не менее в них было достаточно информации, чтобы привести меня в уныние.
Там была замечена некая тварь, вампир. Я был уверен, что подобное зло давно исчезло с лица земли. И все ж нынешняя война всколыхнула много зла: братоубийство, предательство и шпионаж были самыми невинными.
В полевом морге в Мэриленде я видел погонщиков, укладывавших трупы в сосновые гробы. Вели какой-то труп оказывался слишком длинным, они прыгали на нем до тех пор, пока не ломали его ноги и ступни, и, став короче, труп помещался в гроб. Были еще и ампутированные, смердящие от разложения конечности, сваленные словно дрова. Когда находили человека без руки или ноги, они вытаскивали конечность из соответствующей кучи и клали вместе с его останками, нимало не беспокоясь о том, принадлежала ли ему эта конечность на самом деле.
Увидев работу таких вот людей, я наказывал их, но только первое время. Я быстро понял то, что знал каждый солдат. Человека можно было считать счастливчиком, если его хоронили дома, рядом с матерью. Для большинства неглубокая могила в чужой земле была единственной наградой за службу, могила, выкопанная насколько возможно глубоко друзьями покойника, так чтобы свиньи и другие животные не могли разрыть ее.
Если даже животные, если сама природа обернулась против нас, то что же удивительного в том, что восставшие трупы приходят пожирать живых? Ничего. И все же вампир… что он мог сделать со мной?
Из записок Уильяма Питтенгера

61
Ярко-желтая лента полицейского ограждения была натянута вокруг дома на Рэйлроуд-стрит, арендованного Джеффом Монтрозом и тремя его приятелями. Серое дощатое строение с множеством коньков и крыльцом с белыми, словно пряничными, украшениями. Местами резное дерево было сломано и висело на ржавых гвоздях. Вокруг фундамента еще оставались сырые и вялые заросли айланта и гортензии. Подвальное окно блестело, отражая свет фар полицейских машин, которые заполонили улицу.
Кэкстон отряхнула воротник куртки, брызги полетели во все стороны, и поспешила к дому, показывая на белое деревянное крыльцо с обветшавшей пряничной резьбой.
- Часть этого дома снималась студентом-выпускником колледжа, неким Джеффом Монтрозом. Я пыталась связаться с ним, чтобы расспросить его про гробы, но у него не отвечал телефон. Мы с офицером Глауэром приехали сюда, чтобы посмотреть, здесь ли он, или, по крайней мере, понять, куда он мог деться.
Висенте вошел первым, потом вошла она… Глауэр остался снаружи. Он не стал объяснять почему, но Лора решила, что он и не обязан. Он уже видел, что было внутри.
Висенте топнул ногой по коврику перед входной дверью. В передней было тепло и почти сухо, в большой жилой комнате находились пара разномастных диванов и телевизор, поставленный на пластиковый ящик из-под молока. Из прихожей высокая арка вела на кухню. В раковине лежали немытые тарелки, в холодильнике было полно остатков китайской еды.
При стандартном ходе расследования комната была бы полна судебных экспертов, которые собирали бы образцы, снимали отпечатки пальцев, срезали волокна с заляпанного жесткого ковра. Но времени на это не было. Кэкстон уже знала, что ей нужно искать в этом доме.
Она отвела Висенте по деревянной лестнице, скрипевшей на каждом шагу. Старая шерстяная дорожка, расстеленная на лестнице, выцвела и местами протерлась. Серебристый свет из наружного окна освещал коридор перед ними и слепил глаза. Коридор на верхнем этаже расходился перед четырьмя спальнями. Три двери были закрыты. Эти комнаты занимали Мэри Кляйн, Фишер Хокинс и Мэдисон Чжоу Чзан. Все трое отправились в безопасное место, к родителям или друзьям, подальше от Геттисберга. Они покинули город после того, как накануне выслушали речь Кэкстон на пресс-конференции, даже несмотря на то, что отъезд означал пропуск занятий. Монтроз занимал четвертую комнату, самую дальнюю от лестницы.
Висенте остановился, не выпуская поручня лестницы. Выглядел он слегка запыхавшимся. Кэкстон с любопытством подумала, видел ли он прежде мертвое тело.
Они вместе шагнули в комнату, где приблизительно в пять пятнадцать утра оборвалась жизнь Монтроза спустя несколько часов после того, как Кэкстон вернулась в город.
Стены комнаты были оклеены постерами с различных концертов - черные чернила на ярком фоне бумаги. Одежда и книги были разбросаны по полу, свалены в кучу возле легкой походной койки, служившей Монтрозу кроватью. Видеокассеты и DVD-диски аккуратно стояли на полках, среди них была и копия «Зубов». Кэкстон надеялась, что Висенте ее не заметит. Большую часть стола, стоявшего возле единственного окна, занимали большой бежевый компьютер и толстые стопки бумаги для принтера. В кресле у компьютера застыл Монтроз, в той же самой позе, в какой Кэкстон обнаружила его. На нем была белая рубашка с расстегнутым воротом и манжетами и черная пелерина, подбитая алым бархатом. Он рассказывал об этой пелерине, когда они встретились: он надевал ее, когда водил экскурсии и рассказывал о привидениях. Краска на глазах осталась безупречной, но темная тушь и подчерненные брови резко контрастировали с почти абсолютной белизной его лица. Большая часть шеи была вырвана, но нигде в комнате не было ни капли крови.
Висенте кинул только один взгляд на тело и начал блевать. Он развернулся кругом в поисках мусорной корзины и обхватил ее, содрогаясь плечами и грудью.
Кэкстон терпеливо ждала, пока он закончит.
- Убийца - наш вампир, тот самый. Вопросов тут нет. Должно быть, он отправился сюда прямиком с места убийства на аллее. Вероятно, профессор колледжа Гейстдорфер рассказал ему, где искать Монтроза.
- Серый Волк? - Висенте уставился на нее дикими глазами.
- В первую очередь профессор Гейстдорфер был одним из тех, кто разбудил нашего вампира. Не думаю, что он понимал в то время, каковы будут последствия. После этого вампир подчинил его угрозами и шантажом. Профессор… погиб.
По-видимому, сейчас он был мертв во второй и последний раз, подумала Кэкстон, но ничего не сказала.
- А этот парень…
Висенте шагнул немного ближе к телу в кресле. Вытянул руку и дотронулся до ткани пелерины.
- Он что, сатанист?
- Нет. Любитель мрачных историй. - Кэкстон нахмурилась. - Его увлекали призраки, вампиры и прочие сверхъестественные штуки. Вот почему он приехал в этот колледж - изучать самый темный период американской истории. Жители девятнадцатого века разделяли некоторые из его наиболее извращенных интересов.
- Значит, когда появился вампир, Монтроз аж подпрыгнул от радости и решил ему помочь.
Кэкстон покачала головой.
- То, что он интересовался вампирами, еще не делает его негодяем. Моя подружка была из готов, давно, в колледже, и не читала никаких других книг, кроме как про вампиров. Могу поклясться, она не зло. Множество ребят играют в вампиров и жертв.
- Конечно, мы тоже так развлекались в школе. Повязывали черные салфетки на шею и гонялись друг за другом, делая вид, будто кусаем друг друга, как в кино. Потом мы стали обращать внимание на девчонок, и все это показалось ерундой. А парень так это и не бросил, да? И теперь он заплатил за это. Просто дурень.
Кэкстон пожала плечами. Она смахнула несколько бумаг со стола и показала, что там лежит. Простой деревянный кол - кусок дерева длиной около фута, заостренный с одного конца.
- Он был кем угодно, но только не идиотом, - сказала Кэкстон. - Он понимал: что-то затевается. Думаю, он знал это с самого начала, по крайней мере с тех пор, как услышал из новостей о гибели офицера Гэррити. Должно быть, он понимал, что был сообщником, ибо помог вернуть вампира к жизни. Он знал о ситуации в этом городе.
Лора потрогала острый конец кола. Вероятно, Монтроз знал, что он бесполезен против вампира, уже поевшего этой ночью. Он достаточно изучил вампиров, вероятно, не раз смотрел «Зубы». И кол, наверное, оказался просто лучшим средством занять себе руки.
- Не думаю, что в душе он был плохим человеком. Он просто не смог определиться, на чьей он стороне.
Висенте покачал головой.
- Не понимаю, офицер. Почему вы хотели, чтобы я увидел это?
Кэкстон склонилась над компьютером на столе.
- Это мы обнаружили, когда нашли тело. Он и не пытался скрыть это.
Компьютер был в спящем режиме. Когда Кэкстон нажала на клавишу пробела, экран загорелся. На нем была программа для работы со студенческой электронной почтой Монтроза, с уже открытым сообщением:
Тема: Нижайшая просьба о помощи.
Oт: Джона Гейстдорфера.
Для: Джеффри Монтроза.
Срочность: обычная.
Мой дорогой Монтроз!
Боюсь, все обернулось хуже некуда. Полиция собирается прикрыть раскопки, ну, это мы могли ожидать. Полагаю, вы уже встречали офицера Кэкстон. Она как раз едет, чтобы допросить меня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42