— Но бабушка очень боится старости, поэтому по ее приказу все, кто немолод и некрасив, должны находиться только на нижних уровнях дворца. Так что все они там, — Шарана вздохнула. — Если я сяду на трон, то отменю этот глупый закон. Многие талантливые и умные люди работают в тиши и неизвестности, тогда как высокие посты занимают люди с меньшими способностями, но имеющие более приятную внешность.
Эрланд не совсем понимал, о чем говорила девушка. Он думал о том, какое восхитительное сочетание получается от смешения запаха ее кожи с ароматом удивительных садовых цветов.
— Ну… — ответил он. — Я заметил, что лорд Ниром все же добился значительного поста.
Шарана опять рассмеялась.
— Он замечательный. Ему всегда удается быть всеобщим другом и союзником. Он такой душка… Из всех моих дядюшек…
— Дядюшек?
— Вообще-то он дальний родственник моей матери, но я зову его дядей. Только ему удавалось утешить меня, когда в детстве я оставалась одна и плакала. Бабушка все время его бранила за то, что он слишком любит поесть и не похож на настоящего чистокровного охотника, но все же она с ним мирится. Мне часто кажется, что Империя держится только благодаря ему — он делает все что может, чтобы гасить конфликты. Он старался оказать положительное влияние на дядю Авари… — Она не стала говорить, что многие считали, будто эта затея окончилась провалом.
— Почему не поладили ваш дядя и бабушка?
— Я не много знаю об этом, — ответила девушка, пожимая руку принца. Переплетя пальцы, они пошли дальше, разговаривая как ни в чем не бывало. — Мне кажется, это все оттого, что Авари решил, будто он должен править вместо моей матери. Глупо. Он очень молод — всего на три года старше меня. Кажется, его отцом был не то пятый, не то шестой бабушкин муж. Мама старше, она в любом случае будет наследовать, но многие опасаются, что в Империи утвердится матриархат.
Эрланд почувствовал, что его сердце бьется все сильнее, но принудил себя придерживаться начатого разговора о политике, что было весьма непросто — принцесса крепко прижималась к нему.
— Получается, что некоторые ваши подданные хотели бы видеть на троне правителя-мужчину?
— Глупо, правда? — Шарана остановилась и спросила:
— Вам нравится мой сад?
— Он великолепен, — искренне ответил Эрланд. — У нас на Островах ничего подобного нет.
— Многие из цветов специально выведены здесь для дворцовых садов. Больше нигде в Мидкемии нельзя найти таких. Не знаю, как это сделано, но мне так говорили.
Они продолжали бродить по саду, и принцесса попросила:
— Эрланд, расскажите мне о вашей родине, легендарном Королевстве Островов.
— Легендарном? — рассмеялся принц. — Для меня оно самое обычное место, а легендарным представляется Кеш.
Шарана тоже засмеялась.
— Но ведь у вас там столько чудес. Мне говорили, что вы беседовали с эльфами и сражались против Братства Темной Тропы. Это правда?
Сам Эрланд никогда не встречался с эльфами и не сражался против братьев Темной Тропы, как многие люди назвали моррелов, — но решил, что правду говорить совсем необязательно. К тому же во владениях Высокого замка ему приходилось биться с гоблинами, а они были не намного лучше моррелов.
Он рассказал кое-что и увидел, что Шаране очень понравились его истории; хотя, может быть, ей просто удалось правдиво изобразить заинтересованность. Они обошли сад и вернулись к беседке принцессы. Шарана указала на большую кровать:
— Летом я люблю спать под звездами. Во дворце очень душно.
Эрланд согласился.
— Да, к дворцу надо привыкнуть. И к тому, что бассейн у тебя под боком. Я быстро привык перед сном подолгу купаться.
Шарана хихикнула. Служанки задернули прозрачные занавеси, чтобы защитить беседку от ночных насекомых.
— Миа рассказывала, — Эрланд почувствовал, что краснеет. — Еще она сказала, что вы… изрядно одарены… в некотором смысле. — Поманив Эрланда к себе поближе, она провела пальцем по вороту его туники. — Вы, мужчины с севера, носите так много одежды… Почти как наши свирепые брижаицы. Они отказываются снимать свои меховые накидки, даже рискуя упасть в обморок от жары. А еще они думают, что их жизнью управляет дух их умерших матерей, и женятся всего один раз в жизни. Очень они странные. Как вы думаете, может быть, если вы снимете часть одежды, вам будет удобнее?
Эрланд понял, что сильно покраснел. По времени встречи и своему опыту общения с кешианскими девушками принц догадался, что принцесса пригласила его вовсе не для того, чтобы обсуждать придворную жизнь, но почувствовал внезапную робость. Видя его неуверенность, Шарана расстегнула застежку, закреплявшую полы ее прозрачного платья, и скинула его.
— Смотрите, это так просто.
Эрланд, наклонившись, поцеловал принцессу, готовый в любой момент отступить, если вдруг окажется, что он неверно понял ее намерения. Она ответила ему призывным поцелуем, и две пары рук начали снимать с него одежду. Когда Эрланд снял с себя последнее, Шарана перевернулась на спину. Эрланд, склонившись над ней, понял, что четыре служанки по-прежнему стоят вокруг беседки, а полупрозрачные занавеси создают лишь иллюзию уединения. Юноша немного смутился, заметив, что одна из служанок стоит совсем близко, но Шарана потянула его к себе, и принц забыл про служанку. «Я, наверное, привыкаю к их порядкам», — подумал принц и погрузился в другой мир, полный сладостных ощущений. Их соитие было страстным и поспешным, словно обоим не терпелось достичь высшей точки наслаждения.
Потом, когда Эрланд лег рядом с Шараной, она провела ладонью по его груди и животу и сказала:
— Миа говорила, что ты быстро возбуждаешься.
Эрланд почувствовал, что опять краснеет.
— Вы что, обсуждали все подробности?
Шарана рассмеялась, и ее полные груди запрыгали в такт смеху. Она положила голову на грудь Эрланда.
— Конечно. Я велела ей рассказывать мне все-все после той первой ночи, когда ты взял ее.
— И что… она тебе сказала? — спросил Эрланд, не уверенный, что хочет услышать ответ.
Шарана, подперев голову рукой, начала выделывать ногой всякие интересные вещи.
— Ну, она сказала, что сначала ты был… очень горяч, и даже немного нетерпелив… но во второй раз все было просто здорово.
Эрланд рассмеялся и, обняв Шарану, крепко прижал ее к себе.
— Давай проверим, насколько она была права.
Загудели длинные трубы герольдов, барабаны начали отбивать дробь. Эрланд и его друзья сидели в одной из лож, которую вчера занимали гости принца Авари и лорда Нирома. На второй день празднования юбилея императрицы были назначены состязания. Императрица могла появиться, а могла и не появиться в своей ложе, но игры проходили так, как если бы она все время присутствовала.
Коренастые мускулистые мужчины были одеты в костюмы своих предков-воинов. На каждом была набедренная повязка, оставлявшая ягодицы голыми. Некоторые носили вырезанные из дерева и раскрашенные маски демонов, а другие разрисовали свои лица синими полосами. Головы у них были обриты, а если оставались длинные волосы, то их заплетали в косу, как положено воинам. Сопровождавшая соревнования воинов старая мелодия исполнялась на древних инструментах — обтянутых кожей барабанах, погремушках из шкур и свирелей из рога.
Мужчины, человек десять, распевая монотонную песню, выкатили на арену амфитеатра камень высотой в семь футов. Остальные подбадривали их криками, свистом и энергичными жестами.
Эрланд повернулся к хозяину ложи.
— Я рад возможности провести время с вашим высочеством, — сказал он.
— Я тоже очень рад, — улыбаясь, ответил Авари.
— Мы хотим навести мосты между нашими государствами, — произнес лорд Ниром, сидящий позади Эрланда, рядом с Джеймсом и Гаминой.
Авари взглянул на Нирома.
— Да, господин мой Ниром говорит правду, принц. Ваше Королевство стало более сильным со времен вашего деда, а когда эти квегские пираты…
— Квегские пираты? — переспросил Эрланд.
— Боюсь, новости еще не достигли вас, — сказал Авари. — Флот квегских галер нападает на Вольные города и даже отваживается совершать налеты на ваше побережье возле Вершины Квестора. Ваш отец приказал адмиралу Брукалу найти и потопить их. Адмирал выполнил этот приказ. Часть кораблей пиратов, попав в шторм, была унесена мимо своего острова. Их встретила эскадра имперских кораблей неподалеку от Дурбина и тоже потопила.
Джеймс и Эрланд переглянулись.
— Джеймс очень удивлен, — услышал принц мысли Гамины.
— Почему? Значит, в Горьком море некоторое время можно будет плавать, не опасаясь нападения. Особенно если приструнить пиратов Дурбина.
Авари беззаботно улыбнулся.
— Нашими дальними городами бывает трудно управлять, Эрланд. Если капитан корабля совершает набеги вне пределов Империи… — Он пожал плеча-ми, словно говоря: что мы можем поделать? — Легче послать Внутренний легион или Псов Войны разрушить Дурбин и повесить губернатора, чем заменить там судью, берущего взятки, понимаете? — Вопрос, судя по тону, был риторическим.
— Очень интересно, — обратился к принцу Джеймс. — Что могла имперская эскадра делать в Дурбине? Обычно пиратов вообще ни за что не уговорить, а уж организовать эскадру из десяти или более пиратских кораблей…
— Господин мой, что делают эти люди? — спросила Гамина Нирома.
— Это мужчины из Шинг-Лая, Донг-Тая и Тао-Цзи — и из многих других деревень в тех краях; в древние времена их называли По-Тао. Они больше не воюют, но до сих пор не забыли боевые искусства. Эти люди прыгают через стены.
В это время первый человек подбежал к большому камню, подпрыгнул, поставил ногу на поверхность камня и перекувырнулся в воздухе. Он приземлился на ноги, и толпа зашумела.
— Впечатляет, — произнес Джеймс.
— Надо перепрыгнуть через камень, — сказал Авари. — Пока он просто разогревается перед выполнением задания.
— Какова высота этого камня? — спросил Джеймс — Футов семь?
— Да, — ответил Авари. — Тренированный воин вспрыгивает на него, отталкивается ногами и приземляется по другую сторону. В давние времена они так готовили солдат, чтобы те могли преодолевать оборонительные стены мятежных деревень.
— Вот это да! — воскликнул Эрланд.
Авари улыбнулся.
— Раньше они, бывало, втыкали копья по обе стороны камня, чтобы соревнующиеся прыгали лучше. Однако возвращаясь к теме нашей беседы: теперь, когда гнездо квегских пиратов разорили, надеюсь, на наших северных границах будет поспокойнее. Я бы не стал докучать вам подробностями нашей внутренней политики, но сейчас, когда моя мать так стара… — Он замолчал, чтобы понаблюдать, как высокий мужчина в деревянной маске демона, державший в руке копье, легко перепрыгнул через камень, вызвав ликование толпы. — Так вот, ситуация в сердце Империи сейчас такова, что никому не будет выгоды, если между нашими народами возникнут конфликты. Теперь вы — наш самый сильный сосед и отныне и навеки, я надеюсь, и самый верный друг.
— Думаю, пока я жив, так и будет, — ответил Эрланд.
— Хорошо, — произнес Авари. — Будем молить богов, чтобы они послали вам долгую жизнь.
Трубы возвестили о прибытии члена королевской семьи, и Эрланд обернулся, надеясь, что это Шарана. Но это была не она, а ее мать принцесса Сойана со своей свитой, и Эрланд чуть не рассмеялся. Красавицу принцессу к ее месту в ложе, соседней с той, в которой они сейчас сидели, сопровождал барон Локлир. Джеймс тоже развеселился.
— Кажется, для нашего друга препятствий не существует…
— Похоже, так и есть, — ответил Эрланд. Первой вошла принцесса, за ней Локлир, который не удержался от улыбки в адрес Эрланда. Гамина отреагировала, подняв бровь и неодобрительно посмотрев на барона. Потом в ее глазах отразилось удивление, и она мысленно обратилась к Джеймсу и Эрланду.
— Локи нас дурачит.
— Что? — спросил Эрланд.
— Он только делает вид, что все хорошо, а на самом деле глубоко встревожен.
— Что случилось? — спросил Джеймс.
— Он сказал, что поговорит с нами потом, а сейчас ему трудно сосредоточиться. Но он подозревает, что за попыткой покушения на Боуррика в Крондоре может стоять Сойана.
Эрланд рассеянно кивнул в ответ на замечание лорда Нирома. Обращаясь к Джеймсу и Локлиру, он подумал:
— Выходит, она направляла и тот налет, в котором был убит Боуррик.
Принцесса, словно о чем-то догадавшись, повернулась и посмотрела на Эрланда откровенно оценивающим взглядом, словно пытаясь понять, насколько верными были донесения ее шпионов из сада дочери, а может прикидывая, подойдет ли он для ее собственных утех. Но, когда она наконец улыбнулась, принцу показалось, что она насмехается.
Празднования продолжались; кешианские вельможи приходили и уходили, Эрланд оставался в ложе. Он обнаружил, что беспокоится о вещах, которые несколько месяцев назад даже не были ему знакомы. Принц пожалел, что не может поговорить с отцом.
Выступления шли своим чередом. Воины из отдаленных провинций Империи представляли императрице и всему двору молодежь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47
Эрланд не совсем понимал, о чем говорила девушка. Он думал о том, какое восхитительное сочетание получается от смешения запаха ее кожи с ароматом удивительных садовых цветов.
— Ну… — ответил он. — Я заметил, что лорд Ниром все же добился значительного поста.
Шарана опять рассмеялась.
— Он замечательный. Ему всегда удается быть всеобщим другом и союзником. Он такой душка… Из всех моих дядюшек…
— Дядюшек?
— Вообще-то он дальний родственник моей матери, но я зову его дядей. Только ему удавалось утешить меня, когда в детстве я оставалась одна и плакала. Бабушка все время его бранила за то, что он слишком любит поесть и не похож на настоящего чистокровного охотника, но все же она с ним мирится. Мне часто кажется, что Империя держится только благодаря ему — он делает все что может, чтобы гасить конфликты. Он старался оказать положительное влияние на дядю Авари… — Она не стала говорить, что многие считали, будто эта затея окончилась провалом.
— Почему не поладили ваш дядя и бабушка?
— Я не много знаю об этом, — ответила девушка, пожимая руку принца. Переплетя пальцы, они пошли дальше, разговаривая как ни в чем не бывало. — Мне кажется, это все оттого, что Авари решил, будто он должен править вместо моей матери. Глупо. Он очень молод — всего на три года старше меня. Кажется, его отцом был не то пятый, не то шестой бабушкин муж. Мама старше, она в любом случае будет наследовать, но многие опасаются, что в Империи утвердится матриархат.
Эрланд почувствовал, что его сердце бьется все сильнее, но принудил себя придерживаться начатого разговора о политике, что было весьма непросто — принцесса крепко прижималась к нему.
— Получается, что некоторые ваши подданные хотели бы видеть на троне правителя-мужчину?
— Глупо, правда? — Шарана остановилась и спросила:
— Вам нравится мой сад?
— Он великолепен, — искренне ответил Эрланд. — У нас на Островах ничего подобного нет.
— Многие из цветов специально выведены здесь для дворцовых садов. Больше нигде в Мидкемии нельзя найти таких. Не знаю, как это сделано, но мне так говорили.
Они продолжали бродить по саду, и принцесса попросила:
— Эрланд, расскажите мне о вашей родине, легендарном Королевстве Островов.
— Легендарном? — рассмеялся принц. — Для меня оно самое обычное место, а легендарным представляется Кеш.
Шарана тоже засмеялась.
— Но ведь у вас там столько чудес. Мне говорили, что вы беседовали с эльфами и сражались против Братства Темной Тропы. Это правда?
Сам Эрланд никогда не встречался с эльфами и не сражался против братьев Темной Тропы, как многие люди назвали моррелов, — но решил, что правду говорить совсем необязательно. К тому же во владениях Высокого замка ему приходилось биться с гоблинами, а они были не намного лучше моррелов.
Он рассказал кое-что и увидел, что Шаране очень понравились его истории; хотя, может быть, ей просто удалось правдиво изобразить заинтересованность. Они обошли сад и вернулись к беседке принцессы. Шарана указала на большую кровать:
— Летом я люблю спать под звездами. Во дворце очень душно.
Эрланд согласился.
— Да, к дворцу надо привыкнуть. И к тому, что бассейн у тебя под боком. Я быстро привык перед сном подолгу купаться.
Шарана хихикнула. Служанки задернули прозрачные занавеси, чтобы защитить беседку от ночных насекомых.
— Миа рассказывала, — Эрланд почувствовал, что краснеет. — Еще она сказала, что вы… изрядно одарены… в некотором смысле. — Поманив Эрланда к себе поближе, она провела пальцем по вороту его туники. — Вы, мужчины с севера, носите так много одежды… Почти как наши свирепые брижаицы. Они отказываются снимать свои меховые накидки, даже рискуя упасть в обморок от жары. А еще они думают, что их жизнью управляет дух их умерших матерей, и женятся всего один раз в жизни. Очень они странные. Как вы думаете, может быть, если вы снимете часть одежды, вам будет удобнее?
Эрланд понял, что сильно покраснел. По времени встречи и своему опыту общения с кешианскими девушками принц догадался, что принцесса пригласила его вовсе не для того, чтобы обсуждать придворную жизнь, но почувствовал внезапную робость. Видя его неуверенность, Шарана расстегнула застежку, закреплявшую полы ее прозрачного платья, и скинула его.
— Смотрите, это так просто.
Эрланд, наклонившись, поцеловал принцессу, готовый в любой момент отступить, если вдруг окажется, что он неверно понял ее намерения. Она ответила ему призывным поцелуем, и две пары рук начали снимать с него одежду. Когда Эрланд снял с себя последнее, Шарана перевернулась на спину. Эрланд, склонившись над ней, понял, что четыре служанки по-прежнему стоят вокруг беседки, а полупрозрачные занавеси создают лишь иллюзию уединения. Юноша немного смутился, заметив, что одна из служанок стоит совсем близко, но Шарана потянула его к себе, и принц забыл про служанку. «Я, наверное, привыкаю к их порядкам», — подумал принц и погрузился в другой мир, полный сладостных ощущений. Их соитие было страстным и поспешным, словно обоим не терпелось достичь высшей точки наслаждения.
Потом, когда Эрланд лег рядом с Шараной, она провела ладонью по его груди и животу и сказала:
— Миа говорила, что ты быстро возбуждаешься.
Эрланд почувствовал, что опять краснеет.
— Вы что, обсуждали все подробности?
Шарана рассмеялась, и ее полные груди запрыгали в такт смеху. Она положила голову на грудь Эрланда.
— Конечно. Я велела ей рассказывать мне все-все после той первой ночи, когда ты взял ее.
— И что… она тебе сказала? — спросил Эрланд, не уверенный, что хочет услышать ответ.
Шарана, подперев голову рукой, начала выделывать ногой всякие интересные вещи.
— Ну, она сказала, что сначала ты был… очень горяч, и даже немного нетерпелив… но во второй раз все было просто здорово.
Эрланд рассмеялся и, обняв Шарану, крепко прижал ее к себе.
— Давай проверим, насколько она была права.
Загудели длинные трубы герольдов, барабаны начали отбивать дробь. Эрланд и его друзья сидели в одной из лож, которую вчера занимали гости принца Авари и лорда Нирома. На второй день празднования юбилея императрицы были назначены состязания. Императрица могла появиться, а могла и не появиться в своей ложе, но игры проходили так, как если бы она все время присутствовала.
Коренастые мускулистые мужчины были одеты в костюмы своих предков-воинов. На каждом была набедренная повязка, оставлявшая ягодицы голыми. Некоторые носили вырезанные из дерева и раскрашенные маски демонов, а другие разрисовали свои лица синими полосами. Головы у них были обриты, а если оставались длинные волосы, то их заплетали в косу, как положено воинам. Сопровождавшая соревнования воинов старая мелодия исполнялась на древних инструментах — обтянутых кожей барабанах, погремушках из шкур и свирелей из рога.
Мужчины, человек десять, распевая монотонную песню, выкатили на арену амфитеатра камень высотой в семь футов. Остальные подбадривали их криками, свистом и энергичными жестами.
Эрланд повернулся к хозяину ложи.
— Я рад возможности провести время с вашим высочеством, — сказал он.
— Я тоже очень рад, — улыбаясь, ответил Авари.
— Мы хотим навести мосты между нашими государствами, — произнес лорд Ниром, сидящий позади Эрланда, рядом с Джеймсом и Гаминой.
Авари взглянул на Нирома.
— Да, господин мой Ниром говорит правду, принц. Ваше Королевство стало более сильным со времен вашего деда, а когда эти квегские пираты…
— Квегские пираты? — переспросил Эрланд.
— Боюсь, новости еще не достигли вас, — сказал Авари. — Флот квегских галер нападает на Вольные города и даже отваживается совершать налеты на ваше побережье возле Вершины Квестора. Ваш отец приказал адмиралу Брукалу найти и потопить их. Адмирал выполнил этот приказ. Часть кораблей пиратов, попав в шторм, была унесена мимо своего острова. Их встретила эскадра имперских кораблей неподалеку от Дурбина и тоже потопила.
Джеймс и Эрланд переглянулись.
— Джеймс очень удивлен, — услышал принц мысли Гамины.
— Почему? Значит, в Горьком море некоторое время можно будет плавать, не опасаясь нападения. Особенно если приструнить пиратов Дурбина.
Авари беззаботно улыбнулся.
— Нашими дальними городами бывает трудно управлять, Эрланд. Если капитан корабля совершает набеги вне пределов Империи… — Он пожал плеча-ми, словно говоря: что мы можем поделать? — Легче послать Внутренний легион или Псов Войны разрушить Дурбин и повесить губернатора, чем заменить там судью, берущего взятки, понимаете? — Вопрос, судя по тону, был риторическим.
— Очень интересно, — обратился к принцу Джеймс. — Что могла имперская эскадра делать в Дурбине? Обычно пиратов вообще ни за что не уговорить, а уж организовать эскадру из десяти или более пиратских кораблей…
— Господин мой, что делают эти люди? — спросила Гамина Нирома.
— Это мужчины из Шинг-Лая, Донг-Тая и Тао-Цзи — и из многих других деревень в тех краях; в древние времена их называли По-Тао. Они больше не воюют, но до сих пор не забыли боевые искусства. Эти люди прыгают через стены.
В это время первый человек подбежал к большому камню, подпрыгнул, поставил ногу на поверхность камня и перекувырнулся в воздухе. Он приземлился на ноги, и толпа зашумела.
— Впечатляет, — произнес Джеймс.
— Надо перепрыгнуть через камень, — сказал Авари. — Пока он просто разогревается перед выполнением задания.
— Какова высота этого камня? — спросил Джеймс — Футов семь?
— Да, — ответил Авари. — Тренированный воин вспрыгивает на него, отталкивается ногами и приземляется по другую сторону. В давние времена они так готовили солдат, чтобы те могли преодолевать оборонительные стены мятежных деревень.
— Вот это да! — воскликнул Эрланд.
Авари улыбнулся.
— Раньше они, бывало, втыкали копья по обе стороны камня, чтобы соревнующиеся прыгали лучше. Однако возвращаясь к теме нашей беседы: теперь, когда гнездо квегских пиратов разорили, надеюсь, на наших северных границах будет поспокойнее. Я бы не стал докучать вам подробностями нашей внутренней политики, но сейчас, когда моя мать так стара… — Он замолчал, чтобы понаблюдать, как высокий мужчина в деревянной маске демона, державший в руке копье, легко перепрыгнул через камень, вызвав ликование толпы. — Так вот, ситуация в сердце Империи сейчас такова, что никому не будет выгоды, если между нашими народами возникнут конфликты. Теперь вы — наш самый сильный сосед и отныне и навеки, я надеюсь, и самый верный друг.
— Думаю, пока я жив, так и будет, — ответил Эрланд.
— Хорошо, — произнес Авари. — Будем молить богов, чтобы они послали вам долгую жизнь.
Трубы возвестили о прибытии члена королевской семьи, и Эрланд обернулся, надеясь, что это Шарана. Но это была не она, а ее мать принцесса Сойана со своей свитой, и Эрланд чуть не рассмеялся. Красавицу принцессу к ее месту в ложе, соседней с той, в которой они сейчас сидели, сопровождал барон Локлир. Джеймс тоже развеселился.
— Кажется, для нашего друга препятствий не существует…
— Похоже, так и есть, — ответил Эрланд. Первой вошла принцесса, за ней Локлир, который не удержался от улыбки в адрес Эрланда. Гамина отреагировала, подняв бровь и неодобрительно посмотрев на барона. Потом в ее глазах отразилось удивление, и она мысленно обратилась к Джеймсу и Эрланду.
— Локи нас дурачит.
— Что? — спросил Эрланд.
— Он только делает вид, что все хорошо, а на самом деле глубоко встревожен.
— Что случилось? — спросил Джеймс.
— Он сказал, что поговорит с нами потом, а сейчас ему трудно сосредоточиться. Но он подозревает, что за попыткой покушения на Боуррика в Крондоре может стоять Сойана.
Эрланд рассеянно кивнул в ответ на замечание лорда Нирома. Обращаясь к Джеймсу и Локлиру, он подумал:
— Выходит, она направляла и тот налет, в котором был убит Боуррик.
Принцесса, словно о чем-то догадавшись, повернулась и посмотрела на Эрланда откровенно оценивающим взглядом, словно пытаясь понять, насколько верными были донесения ее шпионов из сада дочери, а может прикидывая, подойдет ли он для ее собственных утех. Но, когда она наконец улыбнулась, принцу показалось, что она насмехается.
Празднования продолжались; кешианские вельможи приходили и уходили, Эрланд оставался в ложе. Он обнаружил, что беспокоится о вещах, которые несколько месяцев назад даже не были ему знакомы. Принц пожалел, что не может поговорить с отцом.
Выступления шли своим чередом. Воины из отдаленных провинций Империи представляли императрице и всему двору молодежь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47