Очередное выступление было скорее ритуалом, чем демонстрацией боевых искусств. Две группы воинов принимали участие в соревновании, корни которого терялись в глубине веков. Губернатор Джандовая выбрал две деревни, мужчины из которых показывали битву драконов. Сотни воинов несли на спинах двух драконов огромных размеров, искусно сделанных из сплетенной в петли и узлы веревки. Селяне были облачены в доспехи из тростника и кости, которые, конечно, не могли противостоять современному железному оружию. Шлемы участников представления украшали яркие банты: у одной группы — голубые, у другой — красные. Веревочные драконы имели красную и голубую маски на мордах. На спине каждого дракона сидел всадник в ярких многоцветных доспехах. Эрланду пояснили, что команды, несущие драконов, побегут и направят драконов друг на друга, а те, столкнувшись, от удара будут подброшены вверх и всадники могут взлететь на высоту до пятидесяти футов. Потом огромные фигуры опустятся на землю. Как понял Эрланд, один из всадников, оказавшийся выше второго, сорвет плюмаж со шлема противника, и состязание будет окончено.
Эрланд нашел, что все это очень занимательно. Группы несколько раз сходились, но то одни, то другие, сделав обманное движение, уворачивались, не допуская столкновения. Два иди три раза они все же столкнулись, но ни одному из всадников не удалось дотянуться до плюмажа другого. Эрланд был очень удивлен тем, как воины в доспехах Могли без всякого вреда для себя прыгать с высоты в двадцать футов.
Наконец состязание окончилось, победили красные, и был объявлен полуденный перерыв. После обеда и долгого отдыха представления возобновятся. Эрланд раздумывал, не отправить ли принцессе посланца с письмом, чтобы попросить о повторении вчерашней встречи, когда к нему обратилась Гамина:
— Джеймс хотел бы, чтобы ты сегодня вечером поужинал с нами.
Эрланд так привык к мысленному разговору, что чуть не ответил вслух. Он притворно закашлялся и спросил:
— Может быть, сегодня поужинаем в своем кругу, милорд граф?
Джеймс равнодушно пожал плечами.
— У нас впереди еще пятьдесят восемь дней праздников, так что нужно беречь силы.
— Тогда, ваше высочество, — сказал Кафи, который, как всегда, был на своем посту, — я пожелаю вам доброго вечера и отправлюсь домой в нижний город, а завтра утром снова буду у вас.
— Благодарю вас, лорд Абу Харез, — произнес Эрланд, слегка поклонившись.
Свита Эрланда вернулась в свои покои; никто ничего не говорил — ни вслух, ни мысленно.
— Надеюсь, императрица провела время лучше, чем мы, — уже у самой двери произнес Эрланд. Джеймс пожал плечами, а Гамина сказала:
— Праздники продлятся долго, а она очень немолода, Эрланд. С ее стороны разумно посещать только те мероприятия, от которых невозможно отказаться. А сегодня ничего интересного не было.
— Верно…
Дальнейший их разговор прервался с появлением солдата, одетого по моде чистокровных, но с той лишь разницей, что на голове у него красовался вполне практичный шлем, а ноги вместо сандалий были обуты в сапоги со шпорами, грудь покрывал кожаный жилет, на боку солдата висела сабля.
— Господа, — начал он, не дожидаясь разрешения заговорить. — Та, Которая Есть Кеш, велит вам тотчас явиться к ней.
Эрланд вспыхнул от возмущения:
— Велит?
Джеймс положил руку на плечо принца, удерживая его от неосторожного замечания при стражнике.
— Мы пойдем все вместе, — сказал он.
— Джеймс думает, что случилось что-то важное. Он просит всех сохранять спокойствие до тех пор, пока мы не узнаем, что произошло.
Всю дорогу назад из крыла для гостей через проход в амфитеатр, а оттуда в центральную часть дворца Эрланд молчал. Через несколько минут к маленькой свите принца присоединились вооруженные дворяне — все настороженные и мрачные.
Когда они вошли в аудиенц-зал императрицы, на верхней галерее, окружавшей помост, уже собрались все лорды и мастера. Придворные вельможи толпились внизу, оставив только узкий проход в середине зала. По этому проходу и прошел Эрланд вместе со своими спутниками. Подойдя к подножию помоста, Эрланд и Джеймс поклонились, Гамина присела в реверансе.
— Да соблаговолит ваше высочество объяснить, почему мы получаем известия о том, что отец ваш отправил Армии Запада в Долину Грез?
Эрланд почувствовал, как у него открылся рот. Принц посмотрел на Джеймса, который был изумлен не меньше.
— Ваше величество, я не понимаю, о чем вы, — сказал наконец Эрланд.
Отбросив смятый лист пергамента, женщина, управлявшая самой могущественной империей, чуть не заплакала от отчаяния.
— По причинам, недоступным моему разумению, — заговорила императрица, — ваш отец считает мой двор виновным в гибели вашего брата. Не довольствуясь ролью монарха, он принимает вид убитого горем отца и .призывает; своих вассалов к оружию. Ваш дядя Мартин и его гарнизоны из Крайди, Тулана и Карса высадились на берегах Юго-Восточной Шаматы. Пять тысячи королевских улан из Крондора, согласно нашим донесениям, идут на соединение с ними. Еще десять тысяч человек идут из гарнизонов Сарта, Квестора, Илита и Вабона на юг, а с ними — три тысячи цурани из Ламута. Будьте любезны, объясните мне, чем, как не подготовкой вторжения, могут заниматься тридцать тысяч солдат на границе с моим государством?
Эрланд не мог поверить услышанному.
— Если ваше императорское величество позволит… — начал Джеймс, делая шаг вперед.
— Я ничего не позволю! — вскричала императрица, давая волю своему гневу.
— Этот глупец скорбит по одному сыну, забыв, что второй остался у меня в обеспечение благоразумного поведения своего отца. Возвращайтесь в отведенные вам покой, господа мои и госпожа, — продолжала императрица, взяв себя в руки. — Сегодня вечером вам предстоит писать письма. Отправьте их как можно скорее и молитесь о том, чтобы ваш отец и принц научился лучше владеть собой. Или, клянусь богами, если хоть один островитянин пересечет границу с Кешем, лелея дурные намерения, принцу Аруте придется носить траур по обоим сыновьям.
— Нам все ясно, ваше величество, — произнес Джеймс.
Чуть не таща Эрланда за руку, он вывел его из зала. На всем пути до залу, до самого выхода их сопровождали тяжелые, почти физически .ощутимые взгляды, в которых не было ни тени дружелюбия. Посланники Островов чувствовали себя совсем одиноко.
У дверей дожидался отряд дворцовой стражи, который должен был сопроводить их обратно. Шагая по огромному дворцу, Эрланд с помощью Гамины обратился к Джеймсу:
— Кто мы теперь? Гости или пленники?
— И то и другое, — ответил ему Джеймс. — Мы заложники.
По дороге в крыло для гостей к делегации Королевства Островов присоединились Кафи Абу Харез и лорд Ниром.
— Ваше высочество, господа и госпожа, — сказал Кафи. — Мне отвели комнату у самого основания верхнего города, рядом с одним из многочисленных входов. Я буду ждать вашего вызова, если вдруг у вас возникнет нужда в моих услугах.
Эрланд рассеянно кивнул, размышляя, что могло заставить его отца принять такое невероятное решение. Даже если Арута, в отличие от Эрланда, не имел опыта общения с высшими вельможами и императрицей Кеша, он лично читал все донесения разведки. Он знал, какую армию может выставить Кеш против Королевства. Независимость Королевства от Кеша покоилась всегда на одном основании — Кеш не мог позволить себе понести потери, которые неизбежно последуют при попытке завоевать страну, величина которой равна трети величины самой Империи. В любом случае Кешу, если он вступит в войну с Королевством, недолго торжествовать победу — Империя будет беззащитна перед восстанием в Конфедерации или нападением Восточных королевств.
Но Кеш никогда не опасался военной угрозы из Королевства. Мелкие столкновения на границе, там, где она проходила по богатой и плодородной Долине Гр„з, давно стали обычным делом в истории двух государств, но только раз Империя попробовала захватить земли Королевства — тогда имперские силы сделали попытку занять узкую полоску земли к северу от Гряды Покоя между Таунтон-Дип и восточными отрогами, там, где горы выходили к самому морю. Армия под командованием Гая де Бас-Тайры разбила имперскую армию под Таунтоном, навсегда положив конец попыткам Империи отвоевать себе порт в море Королевства.
С тех пор крупных противостояний не было. А возможность нападения Королевства на Кеш и вовсе никогда не рассматривалась, потому что если последствия вторжения Кеша в Королевство могли быть разрушительными, то последствия нападения на Империю и вовсе стали бы губительны для Королевства.
Эрланд очнулся от своих размышлений, сообразив, что лорд Ниром что-то у него спросил.
— Простите меня, господин мой, я задумался. Что выговорили?
— Я говорил, ваше высочество, что вы, конечно же, сразу напишете и отошлете вашему отцу депешу. Я должен держать курьеров наготове.
— Благодарю вас, — ответил Эрланд.
— Господин мой, — обратился к Нирому Джеймс, — если вы соблаговолите доставить мне копии последних донесений о готовящемся нападений, я буду премного вам благодарен.
— Я посмотрю, что можно сделать, господин граф. Но Абер Букар может не согласиться. Вы, в конце концов, теперь наши враги.
Джеймс подавил желание ответить что-нибудь достаточно резкое.
— Благодарю вас, — только и сказал он.
— Джеймс считает, что во всем этом есть что-то чудовищно не правильное, — услышал Эрланд мысли Гамины.
— Конечно, — согласился принц.
Вернувшись к себе, они обнаружили, что у дверей, которые соединяли покои принца с комнатами, отведенными его свите, нет стражников.
— Ну что ж, — заметил Эрланд. — Хотя бы сможем ходить друг к другу.
— Да, — вдруг сказал Джеймс, — а где Локлир?
Эрланд провожал Джеймса и Гамину в их комнаты.
— Спорю на что угодно, что он опять развлекает принцессу Сойану.
Джеймс не стал говорить вслух.
— Я беспокоюсь за него. Он никогда так не относился к женщине. Что-то очень его обеспокоило, а он не тревожится по пустякам. Полагаю, надо подождать, когда он вернется, а потом думать, что делать дальше.
Эрланд, ничего не отвечая, кивнул.
— За нами опять наблюдают? — спросил он у Гамины.
Гамина огляделась.
— Магическое устройство снова направлено на нас, — ответила она.
Они устроились в приемной, и Джеймс приказал слугам, чтобы те оставили напитки на столике, а сами удалились. Когда слуги вышли, Джеймс налил всем по бокалу вина.
— Ты можешь узнать, кто следит за нами? — спросил он Гамину. Эрланд понял, что Гамина установила трехстороннюю связь. Она могла сделать такое, только когда имела возможность сесть и не разговаривать — ей требовалось слишком много сил. Большую часть времени она просто передавала слова других.
Гамина прикрыла глаза, словно у нее болела голова, и взялась пальцами за переносицу.
— Я не могу узнать его по рисунку мыслей. Трудно сказать, не рискуя быть выслеженной. Я могу только осторожно подглядывать.
— Где они?
— Рядом. Скорее, всего, в тех комнатах, которые находятся по другую сторону садика, куда выходят твои комнаты, Эрланд, — ответила она.
— Пожалуй, пойду отдохну, — произнес Эрланд вслух. — День выдался очень тяжелый.
— Да, — согласился Джеймс.
— Что ты думаешь насчет этого вторжения?
Громко, так, чтобы все подслушивающие могли его услышать, принц ответил:
— Вторжение — сущая бессмыслица.
Джеймс поднял бровь, но последовал примеру Эрланда.
— Я тоже так думаю, но хотелось бы узнать твои соображения — почему?
— Отец никогда не позволит ничему, особенно личным чувствам, как бы горьки они ни были, заставить его принять такое поспешное и губительное решение.
— И я так думаю, — ответил Джеймс. — Так что же это такое? — спросил он вслух.
— Здесь два предположения — либо кешианская разведка фабрикует ложные сообщения о готовящемся вторжении армии Королевства, чтобы создать именно такую ситуацию, либо отец действительно собирает войска на границе, но только потому, что опасается вторжения кешианской армии.
Джеймс одобрительно посмотрел на, молодого принца.
— Это самое очевидное, — сказал он. — Ты, конечно, понимаешь, что значит твой второй вариант, если он верен?
— Нет, — ответил Эрланд.
— Это значит, что наша система связи с Королевством никуда не годится, а шпионская сеть здесь, в Кеше, провалена.
Эрланд так крепко стиснул ручку кресла, что побелели костяшки пальцев.
— Конечно. Если это так, значит, сведения, полученные от наших шпионов, не заслуживают доверия. Значит, ни на что из того, что мы. узнали с тех пор, как отправились в путешествие, нельзя полагаться.
Джеймс громко вздохнул.
— Простите, ваше высочество. Я очень устал, — сказал он вслух.
— Не беспокойся об условностях, — ответил ему Эрланд.
— Это означает, что мы предоставлены сами себе, — заметил Джеймс. — Мы даже не знаем, сколько действительно солдат там собрано. Нам пора самим взяться за дело.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47
Эрланд нашел, что все это очень занимательно. Группы несколько раз сходились, но то одни, то другие, сделав обманное движение, уворачивались, не допуская столкновения. Два иди три раза они все же столкнулись, но ни одному из всадников не удалось дотянуться до плюмажа другого. Эрланд был очень удивлен тем, как воины в доспехах Могли без всякого вреда для себя прыгать с высоты в двадцать футов.
Наконец состязание окончилось, победили красные, и был объявлен полуденный перерыв. После обеда и долгого отдыха представления возобновятся. Эрланд раздумывал, не отправить ли принцессе посланца с письмом, чтобы попросить о повторении вчерашней встречи, когда к нему обратилась Гамина:
— Джеймс хотел бы, чтобы ты сегодня вечером поужинал с нами.
Эрланд так привык к мысленному разговору, что чуть не ответил вслух. Он притворно закашлялся и спросил:
— Может быть, сегодня поужинаем в своем кругу, милорд граф?
Джеймс равнодушно пожал плечами.
— У нас впереди еще пятьдесят восемь дней праздников, так что нужно беречь силы.
— Тогда, ваше высочество, — сказал Кафи, который, как всегда, был на своем посту, — я пожелаю вам доброго вечера и отправлюсь домой в нижний город, а завтра утром снова буду у вас.
— Благодарю вас, лорд Абу Харез, — произнес Эрланд, слегка поклонившись.
Свита Эрланда вернулась в свои покои; никто ничего не говорил — ни вслух, ни мысленно.
— Надеюсь, императрица провела время лучше, чем мы, — уже у самой двери произнес Эрланд. Джеймс пожал плечами, а Гамина сказала:
— Праздники продлятся долго, а она очень немолода, Эрланд. С ее стороны разумно посещать только те мероприятия, от которых невозможно отказаться. А сегодня ничего интересного не было.
— Верно…
Дальнейший их разговор прервался с появлением солдата, одетого по моде чистокровных, но с той лишь разницей, что на голове у него красовался вполне практичный шлем, а ноги вместо сандалий были обуты в сапоги со шпорами, грудь покрывал кожаный жилет, на боку солдата висела сабля.
— Господа, — начал он, не дожидаясь разрешения заговорить. — Та, Которая Есть Кеш, велит вам тотчас явиться к ней.
Эрланд вспыхнул от возмущения:
— Велит?
Джеймс положил руку на плечо принца, удерживая его от неосторожного замечания при стражнике.
— Мы пойдем все вместе, — сказал он.
— Джеймс думает, что случилось что-то важное. Он просит всех сохранять спокойствие до тех пор, пока мы не узнаем, что произошло.
Всю дорогу назад из крыла для гостей через проход в амфитеатр, а оттуда в центральную часть дворца Эрланд молчал. Через несколько минут к маленькой свите принца присоединились вооруженные дворяне — все настороженные и мрачные.
Когда они вошли в аудиенц-зал императрицы, на верхней галерее, окружавшей помост, уже собрались все лорды и мастера. Придворные вельможи толпились внизу, оставив только узкий проход в середине зала. По этому проходу и прошел Эрланд вместе со своими спутниками. Подойдя к подножию помоста, Эрланд и Джеймс поклонились, Гамина присела в реверансе.
— Да соблаговолит ваше высочество объяснить, почему мы получаем известия о том, что отец ваш отправил Армии Запада в Долину Грез?
Эрланд почувствовал, как у него открылся рот. Принц посмотрел на Джеймса, который был изумлен не меньше.
— Ваше величество, я не понимаю, о чем вы, — сказал наконец Эрланд.
Отбросив смятый лист пергамента, женщина, управлявшая самой могущественной империей, чуть не заплакала от отчаяния.
— По причинам, недоступным моему разумению, — заговорила императрица, — ваш отец считает мой двор виновным в гибели вашего брата. Не довольствуясь ролью монарха, он принимает вид убитого горем отца и .призывает; своих вассалов к оружию. Ваш дядя Мартин и его гарнизоны из Крайди, Тулана и Карса высадились на берегах Юго-Восточной Шаматы. Пять тысячи королевских улан из Крондора, согласно нашим донесениям, идут на соединение с ними. Еще десять тысяч человек идут из гарнизонов Сарта, Квестора, Илита и Вабона на юг, а с ними — три тысячи цурани из Ламута. Будьте любезны, объясните мне, чем, как не подготовкой вторжения, могут заниматься тридцать тысяч солдат на границе с моим государством?
Эрланд не мог поверить услышанному.
— Если ваше императорское величество позволит… — начал Джеймс, делая шаг вперед.
— Я ничего не позволю! — вскричала императрица, давая волю своему гневу.
— Этот глупец скорбит по одному сыну, забыв, что второй остался у меня в обеспечение благоразумного поведения своего отца. Возвращайтесь в отведенные вам покой, господа мои и госпожа, — продолжала императрица, взяв себя в руки. — Сегодня вечером вам предстоит писать письма. Отправьте их как можно скорее и молитесь о том, чтобы ваш отец и принц научился лучше владеть собой. Или, клянусь богами, если хоть один островитянин пересечет границу с Кешем, лелея дурные намерения, принцу Аруте придется носить траур по обоим сыновьям.
— Нам все ясно, ваше величество, — произнес Джеймс.
Чуть не таща Эрланда за руку, он вывел его из зала. На всем пути до залу, до самого выхода их сопровождали тяжелые, почти физически .ощутимые взгляды, в которых не было ни тени дружелюбия. Посланники Островов чувствовали себя совсем одиноко.
У дверей дожидался отряд дворцовой стражи, который должен был сопроводить их обратно. Шагая по огромному дворцу, Эрланд с помощью Гамины обратился к Джеймсу:
— Кто мы теперь? Гости или пленники?
— И то и другое, — ответил ему Джеймс. — Мы заложники.
По дороге в крыло для гостей к делегации Королевства Островов присоединились Кафи Абу Харез и лорд Ниром.
— Ваше высочество, господа и госпожа, — сказал Кафи. — Мне отвели комнату у самого основания верхнего города, рядом с одним из многочисленных входов. Я буду ждать вашего вызова, если вдруг у вас возникнет нужда в моих услугах.
Эрланд рассеянно кивнул, размышляя, что могло заставить его отца принять такое невероятное решение. Даже если Арута, в отличие от Эрланда, не имел опыта общения с высшими вельможами и императрицей Кеша, он лично читал все донесения разведки. Он знал, какую армию может выставить Кеш против Королевства. Независимость Королевства от Кеша покоилась всегда на одном основании — Кеш не мог позволить себе понести потери, которые неизбежно последуют при попытке завоевать страну, величина которой равна трети величины самой Империи. В любом случае Кешу, если он вступит в войну с Королевством, недолго торжествовать победу — Империя будет беззащитна перед восстанием в Конфедерации или нападением Восточных королевств.
Но Кеш никогда не опасался военной угрозы из Королевства. Мелкие столкновения на границе, там, где она проходила по богатой и плодородной Долине Гр„з, давно стали обычным делом в истории двух государств, но только раз Империя попробовала захватить земли Королевства — тогда имперские силы сделали попытку занять узкую полоску земли к северу от Гряды Покоя между Таунтон-Дип и восточными отрогами, там, где горы выходили к самому морю. Армия под командованием Гая де Бас-Тайры разбила имперскую армию под Таунтоном, навсегда положив конец попыткам Империи отвоевать себе порт в море Королевства.
С тех пор крупных противостояний не было. А возможность нападения Королевства на Кеш и вовсе никогда не рассматривалась, потому что если последствия вторжения Кеша в Королевство могли быть разрушительными, то последствия нападения на Империю и вовсе стали бы губительны для Королевства.
Эрланд очнулся от своих размышлений, сообразив, что лорд Ниром что-то у него спросил.
— Простите меня, господин мой, я задумался. Что выговорили?
— Я говорил, ваше высочество, что вы, конечно же, сразу напишете и отошлете вашему отцу депешу. Я должен держать курьеров наготове.
— Благодарю вас, — ответил Эрланд.
— Господин мой, — обратился к Нирому Джеймс, — если вы соблаговолите доставить мне копии последних донесений о готовящемся нападений, я буду премного вам благодарен.
— Я посмотрю, что можно сделать, господин граф. Но Абер Букар может не согласиться. Вы, в конце концов, теперь наши враги.
Джеймс подавил желание ответить что-нибудь достаточно резкое.
— Благодарю вас, — только и сказал он.
— Джеймс считает, что во всем этом есть что-то чудовищно не правильное, — услышал Эрланд мысли Гамины.
— Конечно, — согласился принц.
Вернувшись к себе, они обнаружили, что у дверей, которые соединяли покои принца с комнатами, отведенными его свите, нет стражников.
— Ну что ж, — заметил Эрланд. — Хотя бы сможем ходить друг к другу.
— Да, — вдруг сказал Джеймс, — а где Локлир?
Эрланд провожал Джеймса и Гамину в их комнаты.
— Спорю на что угодно, что он опять развлекает принцессу Сойану.
Джеймс не стал говорить вслух.
— Я беспокоюсь за него. Он никогда так не относился к женщине. Что-то очень его обеспокоило, а он не тревожится по пустякам. Полагаю, надо подождать, когда он вернется, а потом думать, что делать дальше.
Эрланд, ничего не отвечая, кивнул.
— За нами опять наблюдают? — спросил он у Гамины.
Гамина огляделась.
— Магическое устройство снова направлено на нас, — ответила она.
Они устроились в приемной, и Джеймс приказал слугам, чтобы те оставили напитки на столике, а сами удалились. Когда слуги вышли, Джеймс налил всем по бокалу вина.
— Ты можешь узнать, кто следит за нами? — спросил он Гамину. Эрланд понял, что Гамина установила трехстороннюю связь. Она могла сделать такое, только когда имела возможность сесть и не разговаривать — ей требовалось слишком много сил. Большую часть времени она просто передавала слова других.
Гамина прикрыла глаза, словно у нее болела голова, и взялась пальцами за переносицу.
— Я не могу узнать его по рисунку мыслей. Трудно сказать, не рискуя быть выслеженной. Я могу только осторожно подглядывать.
— Где они?
— Рядом. Скорее, всего, в тех комнатах, которые находятся по другую сторону садика, куда выходят твои комнаты, Эрланд, — ответила она.
— Пожалуй, пойду отдохну, — произнес Эрланд вслух. — День выдался очень тяжелый.
— Да, — согласился Джеймс.
— Что ты думаешь насчет этого вторжения?
Громко, так, чтобы все подслушивающие могли его услышать, принц ответил:
— Вторжение — сущая бессмыслица.
Джеймс поднял бровь, но последовал примеру Эрланда.
— Я тоже так думаю, но хотелось бы узнать твои соображения — почему?
— Отец никогда не позволит ничему, особенно личным чувствам, как бы горьки они ни были, заставить его принять такое поспешное и губительное решение.
— И я так думаю, — ответил Джеймс. — Так что же это такое? — спросил он вслух.
— Здесь два предположения — либо кешианская разведка фабрикует ложные сообщения о готовящемся вторжении армии Королевства, чтобы создать именно такую ситуацию, либо отец действительно собирает войска на границе, но только потому, что опасается вторжения кешианской армии.
Джеймс одобрительно посмотрел на, молодого принца.
— Это самое очевидное, — сказал он. — Ты, конечно, понимаешь, что значит твой второй вариант, если он верен?
— Нет, — ответил Эрланд.
— Это значит, что наша система связи с Королевством никуда не годится, а шпионская сеть здесь, в Кеше, провалена.
Эрланд так крепко стиснул ручку кресла, что побелели костяшки пальцев.
— Конечно. Если это так, значит, сведения, полученные от наших шпионов, не заслуживают доверия. Значит, ни на что из того, что мы. узнали с тех пор, как отправились в путешествие, нельзя полагаться.
Джеймс громко вздохнул.
— Простите, ваше высочество. Я очень устал, — сказал он вслух.
— Не беспокойся об условностях, — ответил ему Эрланд.
— Это означает, что мы предоставлены сами себе, — заметил Джеймс. — Мы даже не знаем, сколько действительно солдат там собрано. Нам пора самим взяться за дело.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47