— Это так, — примирительно заметил Бент. — Но нет ли в вашем обществе групп, отвергающих эти принципы? Может, кто-то пытается помешать вам?
— Исключено.
— Имеются ли другие объяснения? — спросил Бент, не скрывая разочарования.
— Ни одно не является подходящим. Наш корабль не сконструирован для нанесения ударов по другим мирам.
В руках Артура появился ещё один пакет с фотографиями.
— Полгода назад спутник планеты Юпитер — вам знакомо это название?..
— Да.
— Шестой спутник, Европа, исчез. Мы так и не смогли обнаружить его. Можете ли вы объяснить этот факт?
— Нет. Мы не отвечаем за явления подобного масштаба.
— Не могли бы вы помочь нам разгадать эти тайны? — попросил Бент с нотками отчаяния в голосе.
Он, совершенно очевидно, испытывал не меньший ужас, чем тот, который овладел всеми, соприкоснувшимися с калифорнийской загадкой. Концы не сходились с концами. Отсутствие объяснений можно рассматривать как вызов…
— У нас нет объяснений. — И робот добавил дружелюбно: — Удивительные события!
Бент взглянул на Артура.
Они оставили нас в дураках!
— Не лучше ли нам вернуться к запланированным пунктам беседы?
Робот хранил молчание. Стараясь не выдать волнения, Бент сцепил пальцы и положил руки на стол.
— Возможно, мы просто не понимаем друг друга, — наконец произнёс робот. — Возможно, все эти трудности преодолимы. Сегодняшняя встреча не имеет значения. Увидимся позже.
Не добавив ни слова и не обращая внимания на вежливые протесты Квентина Бента, пришельцы поднялись и уплыли через люк. Пустыня вновь напомнила о себе людям, собравшимся в вагончике, обдавая их жаром до тех пор, пока люк не захлопнулся.
Ошеломлённые внезапным окончанием встречи учёные уставились друг на друга. Бент находился на грани истерики.
— Хорошо, — сказал он, вставая, и взглянул на экран телевизора, установленного высоко в углу. Камеры следили за роботами, возвращающимися к горе. — Мы видим, как…
Резкий удар потряс вагончик. Послышался страшный грохот. Артур, сброшенный со стула, полетел на пол и врезался в стул Роттерджека. Началось, промелькнуло в мозгу. Он приземлился на отставленные назад руки и быстро поднялся, опираясь о стол. Бент показывал на экран телевизора, не прекратившего работать. Роботы исчезли.
— Они взорвались! — крикнул австралиец. — Я видел! Видел ли кто-нибудь, кроме меня? Они просто разлетелись на кусочки.
— Господи, — проговорил Роттерджек.
— Кто-то выстрелил в них? — спросил Форбес, внимательно наблюдая за Роттерджеком и Артуром.
— Кто знает! — ответил Бент.
Они выбрались из люка и влились в толпу людей, беспорядочно бегущих по направлению к тому месту, где в последний раз видели роботов. В пятидесяти метрах от горы появилось три зияющих кратера диаметром в два метра каждый. От роботов не осталось и следа — ни частичек, ни обгоревших деталей.
Квентин Бент стоял, согнувшись и уперев руки в колени. Он рыдал и извергал проклятия, глядя поверх слепящей пустыни на гору.
— Что случилось? Что, чёрт возьми, произошло?
— Ничего не осталось, — сказал Форбес.
Покрасневший, как рак, Френч кивнул. Бент взглянул на американцев: вот чьих это рук дело!
— Вы знаете, что случилось? — громко спросил он, поворачиваясь к Гордону. — Очередная американская шутка?
— Нет, — ответил Артур.
— Самолёты, ракеты… — Бент начинал нести бессмыслицу.
— Мы не слышали шума самолёта… — начал Френч.
— Они уничтожили сами себя, — тихо прервал его Артур и осторожно обошёл кратеры.
— Но это, чёрт возьми, невозможно! — выкрикнул Бент.
— Возможно. — Артуру вдруг стало холодно, словно он проглотил кусок сухого льда. — Вы читали Лиделла Харта?
— О ком, Бога ради, вы говорите!? — заорал Бент и, сжав кулаки, надвинулся на Артура, но затем отступил. Роттерджек держался в стороне.
— »Стратегия» сэра Бейзила Лиделла Харта.
— Я читал, — вымолвил Роттерджек.
— Вы сошли с ума, — заявил Френч. — Вы все безнадёжно сумасшедшие.
— Исчезновение Пузанчиков записано на плёнку, — сказал Форбес и поднял руки, утихомиривая коллег. — Нам необходимо посмотреть её. Если роботы стали жертвой диверсии, мы сможем убедиться в этом.
Артур чувствовал, что рассудок не изменил ему. Теперь он всё понял.
— Простите, — сказал он. — Я объясню, когда все остынут и будут способны воспринимать мои слова.
— В задницу! — бросил Бент, понемногу приходя в себя. — Я требую сюда группу физиков. Я хочу послать на корабль сообщение. Если начинается война, я не желаю, чтобы создалось впечатление, будто мы развязали её.
— Мы никогда ещё не посылали туда сигналы и ничего не получали от них, — заметил Форбес, качая головой.
— Плевать! Передавайте на всех возможных частотах следующее: «Не причастны к уничтожению посланцев». Ясно?
Форбес кивнул и вернулся в вагончик, чтобы передать распоряжение начальника.
— Мистер Гордон, я готов внимательно выслушать вас. Какого чёрта вы притянули сюда стратегию Харта? — спросил Бент, останавливаясь на противоположной стороне кратера.
— Неожиданное приближение.
— То есть?
— Никогда не приближайся к противнику с той стороны, с которой он ожидает твоего появления, и никогда не раскрывай перед ним свои карты.
Бент, несмотря на возбуждение, понял смысл сказанного.
— Вы думаете, мы имели дело с военной хитростью?
— Да.
— Но в таком случае, ваш Гость — тоже уловка. С какой стати им предупреждать нас о близкой гибели планеты, а потом представить это как мистификацию?.. Обещать спасти — и превратить все в трюк?
— Не знаю, — сказал Артур. — Чтобы запутать нас.
— Дьявол! Их могущество превосходит наши самые смелые предположения. Они воздвигают горы за одну ночь, пересекают космос в огромных кораблях и, если верить вашим словами, разрушают целые миры — зачем же тратить силы на то, чтобы обмануть нас? Разве мы обращаемся с приветствиями к муравьям перед тем, как уничтожить муравейник?
Артур не знал, что ответить. Он потряс головой и поднял руки. От жары он чувствовал дурноту. Странно — или может, не так уж и странно, — но в этот момент его больше всего заботила реакция президента на случившееся здесь.
— Первым делом надо поговорить с Хиксом, — сказал Артур Роттерджеку, когда они садились в джип, курсирующий между вагончиками и ограждением.
— Зачем? И без него проблем хватает.
— Хикс… Может, ему удастся объяснить случившееся президенту. Найти наиболее подходящие слова.
Роттерджек, сидевший на заднем сиденье, перешёл на шёпот.
— Силы ада вырвутся на свободу. Маккленнан, Шварц и я — нас всех ждёт суровая борьба… На чьей вы стороне?
— Я не понимаю.
— Вы поддерживаете вариант Армагеддона, или у нас есть шанс?
Артур собирался было ответить, но закрыл рот и покачал головой.
— Крокермена закачает, когда он услышит об этой истории, — простонал Роттерджек.
Ожидая в аэропорту Аделаиды лимузин, высланный за учёными, Артур позвонил в Орегон. Прошедший день и долгий перелёт вымотали его. В Орегоне утро ещё только начиналось, и Франсин ответила сонным голосом.
— Прости, что разбудил, — сказал Артур. — Не думаю, что смогу позвонить в ближайшие дни.
— Я так рада этому звонку. Люблю тебя.
— Я страшно соскучился. Чувствую себя оторванным от вас. Больше для меня ничто не важно.
— Ты можешь о чем-нибудь рассказать?
— Ни о чём, — ответил Артур, ущипнув себя за щеку.
— Ну, ладно. А вот у меня есть что передать тебе. Догадайся, кто звонил?
— Даже не знаю. Кто же? Неужели…
— Вот ты и догадался. Крис Райли. Он просил меня записать. Слушай: «Обнаружены два новых необычных объекта размерами с астероид, каждый — приблизительно двести километров в диаметре. Они покрыты недавно образовавшейся коркой льда — почти белоснежной. Движутся по необычного вида гиперболическим орбитам. Возможно, это огромные очень молодые планеты». Ну, что? Тебе это о чем-нибудь говорит? Райли предположил, что ты будешь заинтересован.
— Остатки Европы?
— Звучит романтично, не правда ли? — протянула Франсин по-прежнему сонным голосом. — Он сказал, что ты так и подумаешь.
— Продолжай, — попросил Артур. Ощущение реальности все больше ускользало от него.
Она продолжала читать: «Если мы имеем дело с осколками Европы, то остаётся удивляться их далеко расположенным друг от друга орбитам. Один из объектов встретится с Венерой в следующем году, когда Венера окажется в…» Подожди. Здесь кончается страницы… «В положении наибольшего кажущегося сближения с Землёй. Другой столкнётся с Марсом в конце 1997 года». Понятно?
— Кажется, да.
— Марти спит, но он просил меня сообщить тебе, что Годж теперь знает команды «сидеть» и «к ноге». Сын гордится псом. К тому же, он прочитал серию о Тарзане от корки до корки.
— Мой славный мальчуган. — Глаза Артура на мгновение сами собой закрылись и он чуть не потерял сознание. — Дорогая, я едва держусь на ногах. Упаду на месте, если не смогу поспать в ближайшее время.
— Мы оба надеемся на твоё скорое возвращение. Я уже успела привыкнуть к тому, что ты рядом. Дом без тебя пуст.
— Я люблю тебя, — сказал Артур, все ещё не в силах открыть глаза. Мысленно он пытался представить себе лицо жены.
— И я тебя.
Гордон сел в лимузин позади Уоррена и Роттерджека.
— Вы слышали что-нибудь о двух ледяных астероидах? — спросил он.
Спутники отрицательно покачали головами.
— Один из них разрушит Венеру, а другой разнесёт на куски Марс. И то и другое произойдёт в следующем году.
Уоррен, несмотря на бесконечную усталость, нашёл в себе силы выразить изумление. Роттерджек забеспокоился.
— Какое отношение всё это имеет к нам?
— Не знаю, — ответил Артур.
— Чертовски забавное совпадение, — заметил Уоррен.
— Так значит, астероиды столкнутся с Венерой и Марсом? — переспросил Роттерджек, с трудом заставляя свой мозг включиться в работу.
— В следующем году, — повторил Артур.
Советник президента по науке сжал губы, кивнул и уставился в окно, глядя на редкие в этот поздний час встречные машины.
— Не верю, что это простое совпадение, — сказал он. — Что, во имя Господа, происходит?
1 ноября, восточное тихоокеанское время
(2 ноября, США)
Уолт Сэмшоу спускался по трапу судна «Дискаверер» с элегантностью привычного к подобным упражнениям человека. он скользил руками по перилам и бесперебойно работал ногами несмотря на то, что очертания ступенек лишь слегка проступали в темноте. Сэмшоу нагнул голову, чтобы уберечь свою веснушчатую загорелую лысину от столкновений с многочисленными перегородками, встречающимися на пути. В море возраст не напоминал о себе так упорно, как на суше; здесь Уолт вновь становился проворным и ловким. Длинноногий и долговязый, с узким лицом, Сэмшоу провёл более двух третей своей семидесятипятилетней жизни в море. Сначала служба во флоте с 1942 по 1952 год, а потом — около сорока лет исследовательской деятельности в области физической океанографии.
Глубоко в трюме корабля, в просторном грузовом отсеке расположились его любимые детища: три вертикальных устройства высотой в человеческий рост — три стальных цилиндрических гравиметра, предназначенных для измерения гравитационных отклонений впадин, находящихся на глубине десять тысяч метров. «Дискаверер» уже в шестой раз проплывал над котловиной Рамапо. Море, спокойное и прозрачное, казалось стеклянным; корабль шёл вперёд, развивая скорость до десяти узлов, плавно скользя по воде — идеальные условия для исследователей. Учёные имели возможность выверить средние показатели всех шести измерений с точностью плюс-минус два миллигаллона.
Сэмшоу спустился в трюм и громко затопал по стальному полу. Его молодой коллега Дэвид Сенд улыбнулся Уолту, повернув к нему лицо, на которое цветной экран отбрасывал зелёно-серые и алые блики. Сэмшоу протянул Сенду алюминиевую тарелку с крышкой, захваченную в столовой.
— Ну, что сегодня в менюЮ — спросил Сенд.
Он был вдвое моложе Сэмшоу и почти вдвое легче его, с крепкой фигурой, широким лицом, светло-голубыми глазами, с маленьким ирландским носом картошкой и рыжей жёсткой шевелюрой. Сэмшоу заглянул под крышку. В глубине души он относился к Сенду, как к сыну: он всегда окружал младших по возрасту коллег суровой любовью, которую мог бы питать к собственным детям, если бы имел их. Сенд знал это и ценил; вряд ли он встретит на своём пути лучшего друга, напарника и учителя.
— Жареный палтус, пирог со шпинатом и свёкла, — объявил Сэмшоу. Корабельный повар родом с Филиппин гордился умением готовить блюда западной кухни и баловал ими учёных дважды в неделю.
Сенд скорчил гримасу и покачал головой.
— Наемся до отвала — плохо скажется на работе.
Сэмшоу поставил тарелку перед коллегой и взглянул на установленные треугольником гравиметры.
— Не хотелось бы испортить прекрасный вечер, — пробормотал Сенд. Он повернул несколько рукояток, показал головой на дисплей и вонзил вилку в кусок свёклы.
— Так все удачно?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59