Плечи, защищённые непроницаемой тканью, поднялись и опустились.
— Мы — отверженные, — заключила она.
В девять часов принесли несколько вкусных лёгких блюд — завтрак. Эдвард съел все, следуя совету дежурного офицера, привлекательной, коротко подстриженной женщины в тёмно-синей форме.
— В пищу, наверняка, подмешано какое-нибудь лекарство, — предположил он. Он уже не раз задавал этот вопрос, становяс занудой и сам же страдал от этого.
— Пожалуйста, не превращайтесь в параноика, — ответила женщина.
— Скажите, вы действительно понимаете, что делаете? И знаете, что нас ожидает?
Она загадочно улыбнулась, оглянулась по сторонам, потом отрицательно покачала головой.
— Опасность никому из вас не угрожает.
— А что если у меня на руке вырастет гриб?
— Я видела такое однажды, — заметила дежурная. — Астронавт превращается в пузырь. Как назывался этот фильм?
— »Надувное нечто».
— По-моему, «Надуманное нечто».
— Вот-вот. То ли «надувное», то ли «надуманное». Чёрт побери, что вы предпримете, если мы и вправду заболеем?
— Будем лечить. Для этого вы и находитесь здесь, — убеждённо заявила она.
Раздался сигнал вызова, и Эдвард нажал на маленькую красную кнопку под мигающей лампочкой на панели. Из восьми лампочек и восьми кнопок, расположенных там, действовали только три пары.
— Слушаю.
— Говорит Минелли. Ко всему прочему, здесь ужасно кормят. Тебе нет прощения: зачем ты только обратился к военным?
— Я думал, они знают, что делать.
— Знают ли?
— Похоже на то.
— Они не собираются, случайно, отослать нас на шаттле в космос?
— Сомневаюсь.
— Жаль, что я не знаток медицины, или биологии, или чего-нибудь в этом роде. Тогда я бы смог хотя бы догадаться, что у них на уме.
— Возможно, они изолировали весь Шошоне, — предположил Эдвард. — Возможно, перекрыли дороги в город и оцепили гору.
— Или обнесли забором Калифорнию, — отозвался Минелли. — Да им и этого мало — огородили все западное побережье. Возводят стену поперёк равнины, чтобы не допустить вывоз фруктов и овощей.
При помощи селектора они могли разговаривать все вместе или беседовать вдвоём. Таким же образом они общались с наблюдателями и дежурными офицерами. Реслоу присоединился к разговору.
— Здесь находимся только мы да четыре военных разведчика. На свободе осталась продавщица, как её там…
— Эстер, — напомнил Эдвард. — Ещё парнишка со станции обслуживания.
— То есть, они задержали лишь тех, кто дотрагивался до этой штуковины или приближался к ней настолько, чтобы вдохнуть её микробы.
Теперь в разговор вступила Стелла:
— Итак, что же нам делать?
Мужчины не ответили.
— Держу пари, моя мать в бешенстве.
Никому пока не разрешалось пользоваться внешним телефоном.
— Это вы, хозяйка магазина? — спросил Эдвард. — Я хотел поблагодарить вас…
— За то, что я позволила вам позвонить? Действительно, мило с моей стороны, не так ли? Моя семья владеет магазином, кафе, стоянкой грузовиков, распределительной станцией пропана, пивными автоматами. Огласки не избежать. Надеюсь, мама в порядке. Боже, надеюсь, она на свободе. Скорей всего, она уже связалась с нашим адвокатом. Я похожа на избалованного богатого ребёнка, верно? «Вот придёт моя мамочка, и вам попадёт». — Она засмеялась.
— У кого-нибудь ещё есть влиятельные знакомые или родные? — спросил Эдвард.
— Нашего возвращения ожидают только через две недели, — ответил Реслоу. — Никто из нас не женат… А ты, Стелла… замужем?
— Нет.
— Ну вот, — заключил Минелли, — ты единственная наша надежда, Стелла.
— Не будьте пессимистом, — прервал его наблюдатель, старший лейтенант лет двадцати пяти.
— Нас подслушивают? — закричал Эдвард, слишком возмущённый, чтобы сдержаться.
— Естественно, — согласился наблюдатель, — я слушаю. Все ваши действия записываются на магнитофон и видео.
— И вы что, проверили наши личные дела? — спросила Стелла.
— Уверен, что служба безопасности сделала это.
— Чёрт возьми! — взорвалась она. — Не рассчитывайте на меня, мальчики. Студенткой я числилась в радикалах.
Эдвард подавил злость и негодование и выдавил улыбку.
— В радикалах? Так же, как и я. А ты, Минелли?
— К чёрту! Нет. В первый раз я голосовал за Хемптона.
— Предатель! — прокомментировал Реслоу.
— О мёртвых плохо не говорят, — напомнил Эдвард. — Он много сделал для науки. Например, поддерживал космические программы.
— И срезал расходы на внутреннее развитие, — добавила Морган. — Но Крокерман не лучше.
— Может, попытаться встретиться с президентом? — предложил Минелли. — По телевизору.
— Мы останемся здесь до конца жизни, — провозгласил Реслоу так торжественно, словно вручал премию Винсента. Слова геолога прозвучали и серьёзно, и нарочито мелодраматично.
— Кто из нас самый старший? — поинтересовался Эдвард, сознательно заявляя права на лидерство, чтобы отвлечь друзей от размышлений о будущем. — Мне тридцать три года.
— А мне тридцать, — сказал Минелли.
— Двадцать девять, — объявил Реслоу.
— В таком случае, я старше всех, — заметила Стелла.
— А сколько тебе лет? — спросил Эдвард.
— Не твоё дело.
— Они-то знают, — предположил Реслоу. — Спросим у них.
— Не сметь! — со смехом предупредила Морган.
Слава Богу, подумал Эдвард, мы в хорошем настроении, настолько хорошем, насколько это возможно. Нас не подвергают мучениям, если не считать нескольких уколов. Нет смысла стараться узнать друг о друге побольше. У нас хватит времени для этого.
— Эй, — взвизгнул Минелли, — кто-нибудь! Моё лицо… Моё лицо… На нём что-то растёт.
Сердце Эдварда учащённо забилось. Никто не проронил ни слова.
— Слава Богу! — продолжил Минелли через несколько мгновений, очевидно добиваясь как можно большего эффекта. — Да это борода. Эй, подать сюда электробритву!
— Мистер Минелли, — едва выговорил наблюдатель, — не шутите так больше, пожалуйста.
— Мы забыли предупредить вас, — извинился Реслоу.
— Я выступаю здесь в роли записного дурака, — объяснил Минелли. — Это на случай, если вы собираетесь надолго задержать меня.
ААП/НБС Уорлднет, Вумера, Южная Австралия, 7 октября 1996 года (6 октября, США).
Несмотря на решение премьер-министра Стенли Миллера «предать гласности» факты, связанные с появлением в Южной Австралии космических пришельцев, учёные, работающие на месте происшествия, скрывают значительную часть информации. Известно следующее: объект, обнаруженный искателями опала в Большой пустыне Виктории, расположен меньше, чем в восьмидесяти милях от Айерз-Рок, то есть, непосредственно на границе штата Южная Австралия. Точнее — в двухстах десяти милях к югу от Алис-Спрингс. По внешнему виду объект напоминает три высочайшие гранитные образования района — Айерз-Рок и обе Олги, хотя он заметно меньше этих хорошо изученных скалистых гор. По указанию Министерства обороны местность вокруг новообразования обнесена тремя рядами колючей проволоки. В исследованиях участвуют представители Министерства науки и Австралийской Академии Наук. По сведениям, предложено содействие Австралийского научно-исследовательского космического центра в Вумере. Средства слежения, находящиеся в ведении НАСА на островах Эллис, также предоставлены в распоряжение австралийских учёных. Очевидно, что в решении проблемы участвуют учёные и военные специалисты других стран.
Тёмно-серый автобус «Мерседес» подвёз Артура Гордона и Харри Файнмана от пассажирского реактивного самолёта, принадлежащего военно-воздушным силам, к усиленно охраняемым воротам Центра космических исследований в Ванденберге. Глядя в окно, Артур заметил в миле от здания верхушку шаттла, выступающую над железобетонной оградой, спаренные буро-оранжевые топливные баки и белые ракетоносители, парящие над массивным стальным порталом.
— Я не думал, что у вас есть возможность хранить такие вещи, — начал Артур разговор с офицером, сидящим рядом — полковником Мортоном Холлом.
Холл был одних лет с Артуром, чуть ниже и плотнее его. С аккуратными тонкими усиками, в голубой форме, он выглядел подтянутым и элегантным. За внешней учтивостью угадывалась способность настоять на своём.
— Честно говоря, её нет, — ответил Холл.
Харри, устроившийся впереди Артура, рядом с темноволосым лейтенантом Сенборном, оглянулся и внимательно посмотрел на спутников: бок о бок с каждым учёным непременно сидел военный.
— В таком случае, почему вся и все, связанное с этим делом, находится у вас?
— Потому что мы оказались поблизости и потому что мы всегда можем найти выход из положения. У нас работают системы изолированного хранения.
— И как же вы их используете в обычных ситуациях? — поинтересовался Харри. Его взгляд одновременно выражал издёвку и раздражение.
— Я не вправе обсуждать это здесь, — парировал с улыбкой Холл.
— Я так и думал, — сказал Харри Артуру. — Да, правильно.
Он кивнул и снова повернулся к ним спиной.
— Что вы думали, мистер Файнман? — спросил Холл, натянуто улыбаясь.
— Мы перенесли испытания биологического оружия в космос, — жёстко выговорил Харри. — Автоматические модули, управляемые с Земли… Стоит вернуть их — и потребуется хранение за семью печатями. Сукины дети. — Холл помрачнел, однако, к его чести, не перестал улыбаться. Он попался в свои собственные сети. — Понимаю, — протянул он.
— Мы наделены высокими полномочиями и действуем с санкции президента, — напомнил Артур. — Я сомневаюсь, что вы можете отказать нам в необходимой информации.
— Надеюсь, вы понимаете наше положение, мистер Гордон и мистер Файнман, — ответил Холл. — Вся эта история свалилась на нас неделю назад. Мы не успели пересмотреть процедуру проведения секретных мероприятий и не определили, кто может быть ознакомлен с происшедшим и в каких границах.
— Думаю, вам надлежит заняться решением этих вопросов в первую очередь.
— Мы до сих пор не знаем, с чем, собственно, имеем дело, — признался Холл. — Надеемся на вашу помощь.
Артур слегка улыбнулся.
— Ага, вот и на нашей улице праздник, — сказал он. — Туше, полковник!
— Я предпочёл бы, чтобы все вообще произошло на вашей улице, — в сердцах бросил Холл. — Для нас наступило кошмарное время. Мы задержали четырёх гражданских и четырёх военных. И у нас нет ни ордеров на арест, ни каких-либо других официальных бумаг. Вы понимаете, о чём речь? Мы рискуем подорвать основы национальной безопасности.
— А как насчёт инопланетного существа? — спросил Харри, снова поворачиваясь на сто восемьдесят градусов.
— Он… оно — наша основная головная боль. Вам лучше сначала встретиться с ним, а уж потом — с людьми, обнаружившими его.
— Оно… — задумчиво протянул Артур. — Надо бы найти более подходящее имя. И поскорее, пока «оно» пребывает в безвестности.
— Мы называем его «Гость», с заглавной «Г». Не стоит лишний раз напоминать, что мы хотели бы избежать огласки.
— Не похоже, что это удастся после сообщений из Австралии, — заметил Харри.
Холл кивнул и посмотрел на учёных.
— Нам не известно, нашли ли они то же самое, что и мы.
— По крайней мере, русские, наверняка, в курсе нашей находки, — предположил Харри.
— Не будь циничным, — остановил его Артур.
— Прошу прощения. — Харри по-мальчишески улыбнулся соседу, лейтенанту Сенборну, и Артуру. — Разве я ошибаюсь?
— Надеюсь, что да, сэр, — сказал Сенборн.
В полутора милях от взлётной полосы, предназначенной для запуска шаттла, располагалась площадка с железобетонным покрытием, на ней — железобетонное же здание без окон, раскинувшееся на два акра. Наклонные стены строения тремя этажами поднимались над окружающей местностью, закованной в асфальт и железобетон.
— Похоже на бункер, — заметил Харри, когда автобус подъехал к пандусу, ведущему на подземный этаж. — На случай ядерной атаки?
— В действительности, мы не очень заботимся о защите комплекса, — ответил лейтенант Сенборн. — Ведь пусковые площадки и взлётные полосы не защитишь от атомного взрыва.
— Перед нами экспериментальная лаборатория-хранилище. Сокращённо ЭЛХ, — объяснил полковник Холл. — Здесь содержатся изучаемый экземпляр и люди, его обнаружившие.
Автобус въехал в просторный подземный гараж и остановился у платформы, оснащённой резиновым амортизатором. Передняя дверь автобуса отворилась, издав тихий шипящий звук. Артур и Харри последовали за провожатыми вдоль платформы к длинному светло-зелёному коридору с голубыми непрозрачными дверьми. Вдоль него возле каждой двери виднелась табличка в стальной рамке с загадочными словосочетаниями и цифрами. Кое-где гудели кондиционеры. Судя по запаху, здесь пользовались новой электронной аппаратурой и антисептиками.
Коридор заканчивался приёмной. Две продолговатые коричневые кушетки, покрытые виниловой клеёнкой, и несколько пластиковых стульев стояли вокруг стола, заваленного журналами. Пестрели красочными обложками научно-популярные издания, «Тайм», «Ньюсуик» и один номер «Нэшнл Джиогрефик».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59
— Мы — отверженные, — заключила она.
В девять часов принесли несколько вкусных лёгких блюд — завтрак. Эдвард съел все, следуя совету дежурного офицера, привлекательной, коротко подстриженной женщины в тёмно-синей форме.
— В пищу, наверняка, подмешано какое-нибудь лекарство, — предположил он. Он уже не раз задавал этот вопрос, становяс занудой и сам же страдал от этого.
— Пожалуйста, не превращайтесь в параноика, — ответила женщина.
— Скажите, вы действительно понимаете, что делаете? И знаете, что нас ожидает?
Она загадочно улыбнулась, оглянулась по сторонам, потом отрицательно покачала головой.
— Опасность никому из вас не угрожает.
— А что если у меня на руке вырастет гриб?
— Я видела такое однажды, — заметила дежурная. — Астронавт превращается в пузырь. Как назывался этот фильм?
— »Надувное нечто».
— По-моему, «Надуманное нечто».
— Вот-вот. То ли «надувное», то ли «надуманное». Чёрт побери, что вы предпримете, если мы и вправду заболеем?
— Будем лечить. Для этого вы и находитесь здесь, — убеждённо заявила она.
Раздался сигнал вызова, и Эдвард нажал на маленькую красную кнопку под мигающей лампочкой на панели. Из восьми лампочек и восьми кнопок, расположенных там, действовали только три пары.
— Слушаю.
— Говорит Минелли. Ко всему прочему, здесь ужасно кормят. Тебе нет прощения: зачем ты только обратился к военным?
— Я думал, они знают, что делать.
— Знают ли?
— Похоже на то.
— Они не собираются, случайно, отослать нас на шаттле в космос?
— Сомневаюсь.
— Жаль, что я не знаток медицины, или биологии, или чего-нибудь в этом роде. Тогда я бы смог хотя бы догадаться, что у них на уме.
— Возможно, они изолировали весь Шошоне, — предположил Эдвард. — Возможно, перекрыли дороги в город и оцепили гору.
— Или обнесли забором Калифорнию, — отозвался Минелли. — Да им и этого мало — огородили все западное побережье. Возводят стену поперёк равнины, чтобы не допустить вывоз фруктов и овощей.
При помощи селектора они могли разговаривать все вместе или беседовать вдвоём. Таким же образом они общались с наблюдателями и дежурными офицерами. Реслоу присоединился к разговору.
— Здесь находимся только мы да четыре военных разведчика. На свободе осталась продавщица, как её там…
— Эстер, — напомнил Эдвард. — Ещё парнишка со станции обслуживания.
— То есть, они задержали лишь тех, кто дотрагивался до этой штуковины или приближался к ней настолько, чтобы вдохнуть её микробы.
Теперь в разговор вступила Стелла:
— Итак, что же нам делать?
Мужчины не ответили.
— Держу пари, моя мать в бешенстве.
Никому пока не разрешалось пользоваться внешним телефоном.
— Это вы, хозяйка магазина? — спросил Эдвард. — Я хотел поблагодарить вас…
— За то, что я позволила вам позвонить? Действительно, мило с моей стороны, не так ли? Моя семья владеет магазином, кафе, стоянкой грузовиков, распределительной станцией пропана, пивными автоматами. Огласки не избежать. Надеюсь, мама в порядке. Боже, надеюсь, она на свободе. Скорей всего, она уже связалась с нашим адвокатом. Я похожа на избалованного богатого ребёнка, верно? «Вот придёт моя мамочка, и вам попадёт». — Она засмеялась.
— У кого-нибудь ещё есть влиятельные знакомые или родные? — спросил Эдвард.
— Нашего возвращения ожидают только через две недели, — ответил Реслоу. — Никто из нас не женат… А ты, Стелла… замужем?
— Нет.
— Ну вот, — заключил Минелли, — ты единственная наша надежда, Стелла.
— Не будьте пессимистом, — прервал его наблюдатель, старший лейтенант лет двадцати пяти.
— Нас подслушивают? — закричал Эдвард, слишком возмущённый, чтобы сдержаться.
— Естественно, — согласился наблюдатель, — я слушаю. Все ваши действия записываются на магнитофон и видео.
— И вы что, проверили наши личные дела? — спросила Стелла.
— Уверен, что служба безопасности сделала это.
— Чёрт возьми! — взорвалась она. — Не рассчитывайте на меня, мальчики. Студенткой я числилась в радикалах.
Эдвард подавил злость и негодование и выдавил улыбку.
— В радикалах? Так же, как и я. А ты, Минелли?
— К чёрту! Нет. В первый раз я голосовал за Хемптона.
— Предатель! — прокомментировал Реслоу.
— О мёртвых плохо не говорят, — напомнил Эдвард. — Он много сделал для науки. Например, поддерживал космические программы.
— И срезал расходы на внутреннее развитие, — добавила Морган. — Но Крокерман не лучше.
— Может, попытаться встретиться с президентом? — предложил Минелли. — По телевизору.
— Мы останемся здесь до конца жизни, — провозгласил Реслоу так торжественно, словно вручал премию Винсента. Слова геолога прозвучали и серьёзно, и нарочито мелодраматично.
— Кто из нас самый старший? — поинтересовался Эдвард, сознательно заявляя права на лидерство, чтобы отвлечь друзей от размышлений о будущем. — Мне тридцать три года.
— А мне тридцать, — сказал Минелли.
— Двадцать девять, — объявил Реслоу.
— В таком случае, я старше всех, — заметила Стелла.
— А сколько тебе лет? — спросил Эдвард.
— Не твоё дело.
— Они-то знают, — предположил Реслоу. — Спросим у них.
— Не сметь! — со смехом предупредила Морган.
Слава Богу, подумал Эдвард, мы в хорошем настроении, настолько хорошем, насколько это возможно. Нас не подвергают мучениям, если не считать нескольких уколов. Нет смысла стараться узнать друг о друге побольше. У нас хватит времени для этого.
— Эй, — взвизгнул Минелли, — кто-нибудь! Моё лицо… Моё лицо… На нём что-то растёт.
Сердце Эдварда учащённо забилось. Никто не проронил ни слова.
— Слава Богу! — продолжил Минелли через несколько мгновений, очевидно добиваясь как можно большего эффекта. — Да это борода. Эй, подать сюда электробритву!
— Мистер Минелли, — едва выговорил наблюдатель, — не шутите так больше, пожалуйста.
— Мы забыли предупредить вас, — извинился Реслоу.
— Я выступаю здесь в роли записного дурака, — объяснил Минелли. — Это на случай, если вы собираетесь надолго задержать меня.
ААП/НБС Уорлднет, Вумера, Южная Австралия, 7 октября 1996 года (6 октября, США).
Несмотря на решение премьер-министра Стенли Миллера «предать гласности» факты, связанные с появлением в Южной Австралии космических пришельцев, учёные, работающие на месте происшествия, скрывают значительную часть информации. Известно следующее: объект, обнаруженный искателями опала в Большой пустыне Виктории, расположен меньше, чем в восьмидесяти милях от Айерз-Рок, то есть, непосредственно на границе штата Южная Австралия. Точнее — в двухстах десяти милях к югу от Алис-Спрингс. По внешнему виду объект напоминает три высочайшие гранитные образования района — Айерз-Рок и обе Олги, хотя он заметно меньше этих хорошо изученных скалистых гор. По указанию Министерства обороны местность вокруг новообразования обнесена тремя рядами колючей проволоки. В исследованиях участвуют представители Министерства науки и Австралийской Академии Наук. По сведениям, предложено содействие Австралийского научно-исследовательского космического центра в Вумере. Средства слежения, находящиеся в ведении НАСА на островах Эллис, также предоставлены в распоряжение австралийских учёных. Очевидно, что в решении проблемы участвуют учёные и военные специалисты других стран.
Тёмно-серый автобус «Мерседес» подвёз Артура Гордона и Харри Файнмана от пассажирского реактивного самолёта, принадлежащего военно-воздушным силам, к усиленно охраняемым воротам Центра космических исследований в Ванденберге. Глядя в окно, Артур заметил в миле от здания верхушку шаттла, выступающую над железобетонной оградой, спаренные буро-оранжевые топливные баки и белые ракетоносители, парящие над массивным стальным порталом.
— Я не думал, что у вас есть возможность хранить такие вещи, — начал Артур разговор с офицером, сидящим рядом — полковником Мортоном Холлом.
Холл был одних лет с Артуром, чуть ниже и плотнее его. С аккуратными тонкими усиками, в голубой форме, он выглядел подтянутым и элегантным. За внешней учтивостью угадывалась способность настоять на своём.
— Честно говоря, её нет, — ответил Холл.
Харри, устроившийся впереди Артура, рядом с темноволосым лейтенантом Сенборном, оглянулся и внимательно посмотрел на спутников: бок о бок с каждым учёным непременно сидел военный.
— В таком случае, почему вся и все, связанное с этим делом, находится у вас?
— Потому что мы оказались поблизости и потому что мы всегда можем найти выход из положения. У нас работают системы изолированного хранения.
— И как же вы их используете в обычных ситуациях? — поинтересовался Харри. Его взгляд одновременно выражал издёвку и раздражение.
— Я не вправе обсуждать это здесь, — парировал с улыбкой Холл.
— Я так и думал, — сказал Харри Артуру. — Да, правильно.
Он кивнул и снова повернулся к ним спиной.
— Что вы думали, мистер Файнман? — спросил Холл, натянуто улыбаясь.
— Мы перенесли испытания биологического оружия в космос, — жёстко выговорил Харри. — Автоматические модули, управляемые с Земли… Стоит вернуть их — и потребуется хранение за семью печатями. Сукины дети. — Холл помрачнел, однако, к его чести, не перестал улыбаться. Он попался в свои собственные сети. — Понимаю, — протянул он.
— Мы наделены высокими полномочиями и действуем с санкции президента, — напомнил Артур. — Я сомневаюсь, что вы можете отказать нам в необходимой информации.
— Надеюсь, вы понимаете наше положение, мистер Гордон и мистер Файнман, — ответил Холл. — Вся эта история свалилась на нас неделю назад. Мы не успели пересмотреть процедуру проведения секретных мероприятий и не определили, кто может быть ознакомлен с происшедшим и в каких границах.
— Думаю, вам надлежит заняться решением этих вопросов в первую очередь.
— Мы до сих пор не знаем, с чем, собственно, имеем дело, — признался Холл. — Надеемся на вашу помощь.
Артур слегка улыбнулся.
— Ага, вот и на нашей улице праздник, — сказал он. — Туше, полковник!
— Я предпочёл бы, чтобы все вообще произошло на вашей улице, — в сердцах бросил Холл. — Для нас наступило кошмарное время. Мы задержали четырёх гражданских и четырёх военных. И у нас нет ни ордеров на арест, ни каких-либо других официальных бумаг. Вы понимаете, о чём речь? Мы рискуем подорвать основы национальной безопасности.
— А как насчёт инопланетного существа? — спросил Харри, снова поворачиваясь на сто восемьдесят градусов.
— Он… оно — наша основная головная боль. Вам лучше сначала встретиться с ним, а уж потом — с людьми, обнаружившими его.
— Оно… — задумчиво протянул Артур. — Надо бы найти более подходящее имя. И поскорее, пока «оно» пребывает в безвестности.
— Мы называем его «Гость», с заглавной «Г». Не стоит лишний раз напоминать, что мы хотели бы избежать огласки.
— Не похоже, что это удастся после сообщений из Австралии, — заметил Харри.
Холл кивнул и посмотрел на учёных.
— Нам не известно, нашли ли они то же самое, что и мы.
— По крайней мере, русские, наверняка, в курсе нашей находки, — предположил Харри.
— Не будь циничным, — остановил его Артур.
— Прошу прощения. — Харри по-мальчишески улыбнулся соседу, лейтенанту Сенборну, и Артуру. — Разве я ошибаюсь?
— Надеюсь, что да, сэр, — сказал Сенборн.
В полутора милях от взлётной полосы, предназначенной для запуска шаттла, располагалась площадка с железобетонным покрытием, на ней — железобетонное же здание без окон, раскинувшееся на два акра. Наклонные стены строения тремя этажами поднимались над окружающей местностью, закованной в асфальт и железобетон.
— Похоже на бункер, — заметил Харри, когда автобус подъехал к пандусу, ведущему на подземный этаж. — На случай ядерной атаки?
— В действительности, мы не очень заботимся о защите комплекса, — ответил лейтенант Сенборн. — Ведь пусковые площадки и взлётные полосы не защитишь от атомного взрыва.
— Перед нами экспериментальная лаборатория-хранилище. Сокращённо ЭЛХ, — объяснил полковник Холл. — Здесь содержатся изучаемый экземпляр и люди, его обнаружившие.
Автобус въехал в просторный подземный гараж и остановился у платформы, оснащённой резиновым амортизатором. Передняя дверь автобуса отворилась, издав тихий шипящий звук. Артур и Харри последовали за провожатыми вдоль платформы к длинному светло-зелёному коридору с голубыми непрозрачными дверьми. Вдоль него возле каждой двери виднелась табличка в стальной рамке с загадочными словосочетаниями и цифрами. Кое-где гудели кондиционеры. Судя по запаху, здесь пользовались новой электронной аппаратурой и антисептиками.
Коридор заканчивался приёмной. Две продолговатые коричневые кушетки, покрытые виниловой клеёнкой, и несколько пластиковых стульев стояли вокруг стола, заваленного журналами. Пестрели красочными обложками научно-популярные издания, «Тайм», «Ньюсуик» и один номер «Нэшнл Джиогрефик».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59