Теперь можно было расслабиться.
Амальфи оставалось только надеяться, что Хэзлтон не перехитрил самого
себя и заодно - весь город. Им уже приходилось попадать в сложное
положение, осуществляя планы Хэзлтона. Взять хотя бы эпизод на планете
Тор-5. Эта планета, наверно, была самой неудачной из всех планет
заселенной части галактики, на которой городам-бродягам когда-либо
приходилось обосновываться. Первым из таких городов, попавших на Тор-5,
был загадочный объект, утративший собственное имя и называвший себя
Главными Межзвездными Торговцами. К моменту, когда этот город покидал
планету, за ним закрепилось еще одно имя - Бешеные Псы. Ненависть к
бродягам была на Тор-5 наследственной, и по веским причинам...
- Посидим здесь тихо с недельку, - сказал Хэзлтон, толкая туда-сюда
приплюснутыми пальцами бегунок логарифмической линейки. - Еды нам хватит.
Джейк вывел нас на весьма подходящую орбиту. Полицейские будут уверены,
что мы собираемся уйти за пределы этой системы. Здесь их слишком мало,
чтобы оцепить сразу обе планеты, да еще прочесывать пространство,
разыскивая нас.
- Будем надеяться.
- По-моему, все логично, как ты думаешь? - спросил Хэзлтон, сверкая
глазами. - Рано ли поздно - я думаю, это займет не более нескольких
недель, - они определят, какая из двух планет сильнее, и сконцентрируют на
ней все свои силы. Как только это произойдет, мы сразу же направимся на ту
планету, где полицейских будет меньше. Вряд ли они смогут помешать нашей
высадке, и тогда уж мы там поживимся.
- На словах-то все хорошо. Но когда мы направимся на более слабую
планету, наши намерения станут совершенно очевидными, и у полиции будет
прекрасный повод разрушить Город.
- Совсем не обязательно, - настаивал Хэзлтон. - Одного только
нарушения закона недостаточно, чтобы они обрушились на нас. Если
понадобится, мы потребуем суда и покажем, что законы, установленные для
бродяг, совершенно негуманны. Им это известно так же хорошо, как и нам. А
здесь, пока мы находимся среди их врагов, полиция не сможет применить к
нам законы. Это напоминает мне положение с Уэбстером - нашим
инженером-ядерщиком, который заявил о своем желании покинуть нас. Он один
из тех, кто родился еще на Земле, а вы знаете, насколько ценны эти люди.
Мне совсем не хотелось бы, чтобы он ушел.
- Если он решил уйти, то добьется своего, - сказал Амальфи. - А что
он выбрал?
- Собирается выйти, когда мы остановимся в следующий раз.
- Что ж, похоже что так. Нам придется...
Зазвенел телефон внутренней связи на пульте управления полетом.
Амальфи нажал кнопку.
- Мистер мэр?
- Да.
- Говорит сержант Андерсон с наблюдательного пункта у Собора. В поле
зрения появился большой корабль. Он приближается к нам из-за газового
гиганта. Мы пытаемся вступить с ним в контакт. Это военный корабль.
- Благодарю, - сказал Амальфи, бросив взгляд на Хэзлтона. -
Подключите их к внутренней связи здесь, когда сможете установить связь с
кораблем.
Он принялся вращать рукоятку управления камерой, пока на экране
кромка гигантской планеты не установилась напротив обозримой части Города.
Амальфи заметил какой-то серебристый свет. Приближающийся корабль все еще
освещался лучами солнечного света; он несомненно имел огромные размеры -
иначе его невозможно было бы разглядеть с такого расстояния. Мэр в
несколько раз увеличил масштаб изображения и сумел заметить какую-то
трубу, которая на экране была размером с палец.
- Он не пытается спрятаться, - прошептал Амальфи, - да и как можно
спрятать такой гигантский корабль. Он никак не меньше тысячи футов в
длину. Похоже, мы не смогли их обмануть.
Хэзлтон наклонился и принялся рассматривать безобидного вида
цилиндрическую трубу. - Мне кажется, это не полицейский корабль, - сказал
он. - Полицейские корабли обычно продолговатые, на них много выпуклостей.
На этом же - всего четыре башни, "выросшие" из корпуса - в древности такую
конструкцию называли обтекаемой. Видите?
Амальфи кивнул, в раздумье выпятив нижнюю губу.
- Наверно, местная конструкция. Предназначена для быстрых перемещений
в атмосфере. Архаичный аппарат, должно быть, с двигателями Муира.
Снова раздались сигналы селекторной связи.
- Есть портрет визитеров, сэр, - сообщил сержант Андерсон.
Изображение корабля и зеленовато-голубой планеты исчезло с экрана, и на
нем появилось молодое приятное мужское лицо.
- Как поживаете? - официально поздоровался он. Вопрос этот, казалось,
ничего не значил, да и тон подтверждал, что ответа не требуется. - Я
говорю с командиром... летающей крепости?
- Это так, - ответил Амальфи. - Я выполняю функции мэра, а этот
человек - управляющий Городом. Каждый из нас отвечает за свою часть в
командовании кораблем. Кто вы?
- Капитан Сэвэдж Федерального Флота Утопии, - ответил молодой
человек, не улыбнувшись. - Можем мы получить разрешение приблизиться к
вашему форту или городу - как правильнее вас называть? Мы хотели бы
послать к вам своего представителя.
Амальфи выключил звук и посмотрел на Хэзлтона.
- Что ты думаешь? - спросил он.
Офицер Утопии вежливо отвел глаза, подчеркивая, что не считает нужным
следить за губами говорящих.
- Мне кажется, опасности нет. И все-таки, у них слишком большой
корабль, пусть даже старый и похожий на музейный экспонат. Они вполне
могут послать своего представителя в шлюпке.
Амальфи снова включил звук.
- В данных обстоятельствах мы даем свое разрешение при условии, что
корабль останется на месте, - сказал Амальфи. - Уверен, капитан, вы
поймете меня. Однако, вы, если хотите, можете послать к нам шлюпку. Мы
примем вашего представителя. Или можем обменяться заложниками...
Рука Сэвэджа пересекла экран, как бы отбрасывая это предложение.
- В этом совсем нет нужды, сэр. Мы слышали, что межзвездный корабль
сделал вам предупреждение о необходимости покинуть эти места. Нам
показалось, что ваш враг мог бы сделать нас друзьями. Надеемся, что вы
могли бы пролить свет на эту, в лучшем случае запутанную, ситуацию.
- Возможно, - сказал Амальфи. - Если на данный момент это все...
- Да, сэр. Конец связи.
- Конец.
Хэзлтон поднялся.
- Предположим, я встречусь с посланцем. В вашем кабинете?
- Хорошо.
Управляющий Городом вышел, и Амальфи спустя несколько секунд
последовал за ним, закрыв башню управления на ключ. Город находится на
орбите и останется там до тех пор, пока не придет время опять отправиться
в полет. Выйдя на улицу, Амальфи вызвал такси.
От башни управления, расположенной на пересечении Тридцать Четвертой
улицы и Авеню, до Городского Центра, находящегося в районе Боулинг Грин,
было довольно далеко. Амальфи же задал Жестянке Кэбби еще более длинный
маршрут. В старые, давно забытые времена, таксист мог бы заработать на
такой поездке кучу денег. Амальфи уселся на заднее сиденье, закурил сигару
(в Городе выращивали табак методом гидропоники) и попытался вспомнить все,
что когда-либо слышал о гамильтонианцах. В первые годы космических
путешествий они были чем-то вроде республиканской секты. Тогда был большой
шум в обществе. Гамильтонианцы пытались расширить свои ряды...
правительственное неодобрение, затем запрет... хм... Все это было так
давно, что Амальфи даже не был уверен, что не перепутал эти события с
какими-то другими эпизодами Земной истории. Но исход гамильтонианцев все
же _и_м_е_л_ место. Отправляясь в переполненных кораблях колонизировать
другие планеты, они пытались устроить там жизнь по своему образцу. Одна из
наций, живших в то время на Земле, исповедовала разновидность
гамильтонианизма, которая получила название тимократии. Просуществовала
она недолго и вскоре исчезла, но не без следов. Почти все основные
политические события после очередного космического полета отзывались
где-то в населенной людьми части вселенной.
Утопию, видимо, колонизировали одной из первых. Представители
Хрунтанской Империи, прибудь _о_н_и_ сюда первыми, разумеется, разместили
бы свои гарнизоны на обеих планетах.
Воспоминания об Империи Хрунты были весьма отчетливыми, поскольку
относились к более позднему времени. Однако и вспоминать о ней особенно
было нечего. Когда жизнь на Земле начала окончательно разваливаться, в
воздух ежедневно поднимались дюжины разных опереточных империй,
отправлявшихся искать счастья в самых отдаленных уголках вселенной. Просто
Алоиз Хрунтан оказался самым удачливым из всех самозваных императоров. Его
владения расширялись со скоростью создания средств сообщения - только они
сдерживали распространение абсолютной автократии. Но потом, незадолго до
того как самого Хрунтана убили собственные сыновья, разделив его владения
на отдельные княжества, империя стала загнивать. Со временем эти
герцогства в свою очередь подпали под номинальную, хотя непреодолимую,
власть Земли, оставив, точно так же, как и гамильтонианцы, наследство в
виде нескольких заброшенных колоний - миры, где люди испытывали
наслаждение от бесплодных мечтаний.
Такси замедляло бег; в окне проплыл фасад Городского Центра. На стене
его красовался когда-то отчеканенный золотом призыв: "ПОДСТРИЧЬ ВАШУ
ЛУЖАЙКУ, ЛЕДИ?". В свете гигантской планеты буквы сами казались сейчас
зелеными. Амальфи глубоко вздохнул. Все эти политические выскочки так
глупы: всегда пытаются поднять шум, когда речь идет о том, чтобы просто
добыть продовольствие.
Первое, на что обратил внимание Амальфи, войдя в свой кабинет, было
смущение Хэзлтона - явление крайне редкое. Амальфи не мог припомнить
ничего подобного. Хэзлтон всегда был образцовым гражданином космоса:
жизнерадостный, деятельный, ничему не удивляющийся и не поддающийся
обману. В кабинете находилась девушка, которую Амальфи принял за одну из
секретарш парламента, без которых в городе не обходилось ни одно дело.
- Что случилось, Марк? Где представитель Утопии?
- Это она, - ответил Хэзлтон, не указывая на девушку. Амальфи почти
физически ощутил, как брови его поползли вверх. Повернувшись к гостье, он
принялся разглядывать ее.
Она оказалась довольно красивой: черные с голубым отливом волосы,
серые, очень искренние и немного удивленные глаза, невысокая ладная
крепкая фигура. Одета девушка была весьма странно, подобных одеяний
Амальфи видеть не приходилось: сверху нечто вроде мешка с отверстиями для
головы и рук, плотно стянутого на талии. Ноги от ягодиц и чуть ниже колен
были обернуты в большую трубу из черной материи, перетянутую вверху
ремнем. Ступни, словно футлярами, были покрыты подобием носков из тонких
кружев. Мешок на теле украшали разноцветные пятна, а вокруг шеи было
повязано что-то вроде шарфа. Впрочем, шарфом это вряд ли можно было
назвать, скорее резиновой повязкой. У Амальфи мелькнула мысль, что даже де
Форд едва ли смог бы припомнить название этой штуки.
Вскоре девушке, похоже, надоело инспектирование. Амальфи отвернулся и
направился к своему столу. За его спиной раздался ее тихий голос: "Я не
собиралась произвести здесь фурор, сэр. Вы, вероятно, не предполагали
увидеть на моем месте женщину?.."
Акцент ее был столь же архаичен, как и ее одежда. По-видимому, то и
другое было порождением планеты Элиот. Амальфи сел и попытался подытожить
свои впечатления.
- Да, такого мы не ожидали, - подтвердил он. - Хотя и у нас женщины
занимают некоторые административные должности. Тут, скорее, дело в
застарелом предрассудке, доставшемся нам в наследство от земных традиций:
там не допускают участия женщин в решении военных вопросов. Так или иначе,
мы рады видеть вас. Что мы можем для вас сделать?
- Разрешите присесть? Благодарю вас. Прежде всего, мы хотели бы
знать, откуда пришли сюда вражеские корабли. Судя по всему, там вас знают.
- Не персонально, - сказал Амальфи. - Они знают, что такое
города-Бродяг, вот и все. Это полиция Земли.
Симпатичное лицо представительницы Утопии заметно потускнело. Видимо,
она предполагала такой ответ, но все же надеялась услышать что-то другое,
менее неприятное.
- Они нам так и сказали, - произнесла она. - Но мы... мы не могли в
это поверить. Почему же тогда они атакуют нас?
- Рано или поздно это должно было случиться, - Амальфи старался
смягчить впечатление от своих слов. - Земля стремится подчинить себе
независимые планеты, такова ее политика. Ваши враги - хрунтане, также
будут покорены.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45