А в следующее же мгновение Утар, слетев с камня одним прыжком, сжал рукой в окованной железными пластинками перчатке горло оборванца.
— Ты? И ты, тварь, посмел показаться мне на глаза?
Дорх дер Лиден — а это, разумеется, был именно он, мог бы сказать в свое оправдание, что ему было трудно спорить с желанием двух дюжих мужчин доставить его пред очи Белоголового. Более того, он мог бы сказать, что и вовсе не имеет понятия, отчего его присутствие здесь столь нежелательно. Но все слова разом застряли у него в глотке — выражение лица седого великана было столь красноречиво, что Дорх явственно почувствовал на шее удавку.
— П-простите… господин! — Вот и все, что насмерть перепуганный волшебник смог выдавить из себя. О том, чтобы воспользоваться своим магическим искусством, он даже не подумал.
— Теперь отвечай, что ты делаешь здесь?
Последние недели стали для Дорха сплошной чередой несчастий. Выйдя из темницы замка Флур, грязный, голодный, он попытался сунуться было в ближайшую харчевню, чтобы отъесться и отоспаться. Не пройдя обучения в имперской Академии, достигнув всего исключительно своими силами, Дорх не знал многого из того, что является совершенно обычным для любого мага. Хотя бы о том, как с помощью магии приготовить себе еду, пусть и не слишком полезную для тела, но дающую возможность на некоторое время забыть о голоде. А потому и в тюремной камере, где любой уважающий себя волшебник (если ему не свяжут руки и не заткнут рот) устроится с относительным комфортом, Дорх бил огненными шарами крыс, а затем жрал полусырое-полуобугленное мясо.
Крысы, конечно, очень быстро поняли, что одна из камер тюрьмы представляет для них повышенную опасность, а потому дней за пять до счастливого и неожиданного освобождения Дорх начал по-настоящему голодать.
Можно себе представить ощущения хозяина харчевни, в которую вдруг вваливается смердящее, оборванное существо и с дикими воплями требует еды. Хозяин сделал именно то, что от него и ожидалось, — приказал двум широкоплечим вышибалам выбросить «это» в ближайшую сточную канаву, а как не успокоится — спустить на него собак.
Как и можно было предположить, Дорх дер Лиден, величайший, по его собственному мнению, маг современности, не успокоился, а потому был вынужден спасать свою шкуру от трех здоровенных псов. Всадив одному из них огненный шар прямо в оскаленную пасть, маг с удивлением обнаружил, что на двух других это не произвело особого впечатления. Это были специально обученные псы, что не испугались бы, пожалуй, и демона. Через мгновение их зубы сомкнулись на лодыжке мага, и улицу огласил первый вопль. Потом их было немало. Псы набрасывались, щелкали пастью — и отпрыгивали назад. Их учили гнать жертву, а не убивать ее.
От собак Дорх ушел, оставив позади себя три дымящиеся туши — все ж таки он был боевым магом, хотя и самоучкой. Но победа стоила ему дорого — ноги были страшно изорваны и сочились кровью, ладонь левой руки — прокушена насквозь. Украв оставленную без присмотра курицу, Дорх бежал в лес, пятная землю цепочкой кровавых следов.
Во всех своих бедах он, как и следовало ожидать, винил все того же наемника Дьена, который подло занял место почившего барона ди’Флура. Почему-то стерлись из памяти воспоминания о том, что именно усопший барон посадил мага в темницу, — зато лицо Дьена стояло перед залитыми бешенством глазами дер Лидена как живое. И все, о чем он теперь мог думать, — месть. Отомстить любой ценой, ибо должное воздаяние обидчику есть истинная справедливость.
На следующий же день, добравшись до одиноко стоящего хутора, маг сжег хозяина, его жену и двоих детей, кое-как привел себя в порядок, наелся до отвала, а поутру вывел из конюшни немолодого скакуна, больше привычного к плугу, чем к седлу, и пустился в погоню. О загубленных жизнях он не думал — они способствовали его святой мести, а значит, конец их был справедлив.
Проследить путь новоявленного барона ди’Флура оказалось не так уж и сложно, Денис и Таяна ни от кого особо не скрывались, да и ехали без особой спешки, а потому дер Лиден почти догнал их… но в самый неподходящий момент его скакун пал. В самый неподходящий — поскольку жилья, где можно было бы разжиться верховым животным, поблизости не наблюдалось. И сжигаемый ненавистью маг пошел дальше пешком, непрерывно подпитывая себя заклинаниями и питаясь чем Эрнис пошлет. К слову сказать, богиня явно была занята, поскольку на пути магу попадались лишь мелкая живность, да один раз ему пришлось столкнуться с небольшой стаей отощавших к весне таргов. Оставив обгорелую тушу вожака победителю, стая ретировалась с целью заняться определением нового лидера, а Дорх продолжил свой путь, поминутно икая от обжорства.
Увидев лагерь наемников, он в первый момент подумал, что Дьен находится где-то среди них, и попытался подобраться поближе… и, разумеется, был тут же пойман предусмотрительно выставленными постами.
Выслушав эту историю, рассказанную сбивчивым, заикающимся то от страха, то от ненависти голосом, Утар только покачал головой. Он всегда был противником сильных чувств, а уж таких, как ненависть, — в первую очередь. Настоящий убийца должен иметь холодную голову, любые эмоции лишь помешают выполнению контракта. А потому ярость и фанатичная вера в собственную правоту, горевшая в глазах оборванца, его раздражали. Но как бы там ни было, сейчас они шли по одной дороге. Охота на демона была тем делом, в котором помощь еще одного мага, пусть даже такого, отнюдь не помешает.
Про себя же он твердо решил, что непременно повесит этого ублюдка, как только необходимость в его услугах отпадет. А если тот будет ерепениться — то и раньше. Видимо, это было достаточно ясно написано в глазах Белоголового, поскольку предложение присоединиться к отряду Дорх принял безоговорочно. А узнав, что Охота идет за неким Тернером, и вовсе обрадовался. Его месть была на пороге свершения, он жаждал крови своих обидчиков — а потому был готов на все.
К вечеру вернулись разведчики, посланные вслед за демоном. Он и Черри за день ушли довольно далеко по направлению к морю. Разведчики были очень осторожны и клятвенно уверяли, что демон их не заметил. В ответ на это Утар лишь с сомнением покачал головой — если это и так, то свидетельствует не в пользу демона, а противника лучше переоценить… Лучше исходить из того, что демон знает о наблюдателях, но вынужден по какой-нибудь причине с этим мириться. И, может быть, не сочтет нужным увидеть в этом нарушение договора и не станет убивать его девочку…
Через час отряд свернул лагерь и выступил вслед за демоном и его пленницей. Что бы ни случилось, Утар намеревался быть поближе к месту событий… или для того, чтобы успеть в случае чего вмешаться, или чтобы отомстить. Дорх, к этому времени уже получивший более или менее приличную одежду и запасного скакуна, основательно отмытый (недалеко от лагеря нашелся небольшой ручей, почти досуха выпитый людьми и животными), снова стал чувствовать себя полноправным магом и на спутников своих поглядывал свысока, а иногда и пытался командовать. Белоголовый, видя такое проявление благодарности, молчал — придет время, и этому подонку вспомнится все. А сейчас не время и не место для выяснения отношений. Если демон и в самом деле восстановил свои силы, то им понадобится каждый воин.
Мимо проплывали громады зданий. Некоторое время Денис удивленно оглядывался, пока шея не заболела. Это был и в самом деле странный город, город, состоящий словно бы из одних лишь храмов. Или, может, они вошли в ту часть Гавани, где были собраны все подобные сооружения, а там, дальше, найдутся и обычные жилые домики. Он спросил об этом Таяну, но та лишь покачала головой:
— Нет, такое уж это место. Нигде, ни в одной книге я не читала, чтобы тут когда-то жили люди. И вся Гавань — это храмы.
— Мне кажется, в них поклонялись разным богам.
Девушка согласно кивнула:
— Так и есть. Культ Эрнис появился давно, задолго до постройки Хрустальной Цитадели, но это место еще древнее. Я даже не знаю, сколько Гавани на самом деле лет. Может быть, она просто была всегда.
— Сомнительно. — Денис натянуто усмехнулся, это место порядком действовало на нервы и заставляло ладонь время от времени поглаживать рукоять меча. — Никакое строение рук человеческих не выдержит многие тысячи лет.
— Так то человеческих…
— Ты же не думаешь, что эти храмы строили сами боги?
— Дьен, когда я смотрю на Гавань, то готова поверить во все что угодно.
Когти скакунов громко цокали по пыльной мостовой. Сейчас они проезжали мимо странного приземистого сооружения, вход в который охраняли статуи диковинных животных, страшных когтисто-шипастых созданий, выглядевших отталкивающе, но в то же время как-то удивительно соразмерно. И, гладя на эти статуи, Денис вдруг подумал, что они наверняка ваялись со вполне реального оригинала. Это при взгляде на легендарных представителей сказочного животного мира земли — пегасов и мантикор, кентавров или русалок — человеку, хотя бы немного сведущему в биологии, сразу бросалось в глаза, что подобные создания просто состоят из отдельных частей разных животных, слитых художником в единый образ. Здесь же чудовища были самодостаточными, казалось, отними любую деталь — и образ рассыплется.
— А это чей?
— Не знаю, — пожала плечами волшебница. — И вряд ли кто знает… Может, разве что кто-то из Академии, Затар тот же или Хариус… Сейчас этих богов уже не помнят.
— У меня такое чувство, будто бы на нас смотрят, — поежился Жаров, снова в который уж раз отводя руку от рукояти меча.
— Вполне может быть. — В голосе Таяны сквозило равнодушие, однако скорее напускное, чем истинное. Видно было, что окружающая атмосфера и на девушку действует не лучшим образом. — Говорят, в давние времена здесь часто появлялись разные чудовища. Даже обычай был своего рода… воин, чтобы получить рыцарское звание, должен был ехать в Гавань и привезти отсюда голову чудовища.
Дениса передернуло — он вспомнил рассказы Оракула о Гавани… Весьма вероятно, что все эти чудовища были всего лишь жителями иного мира, которым фатально не повезло выпасть из своего родного пространства сюда, в мир жаждущих приключений рыцарей, которым и в голову не могло прийти, что жуткие монстры могут быть какими-нибудь безобидными лавочниками, мастеровыми или домохозяйками, исковерканными чудовищными флюктуациями пространства «вне законов».
— И что, такого рода подвиг был необходим для каждого, желающего стать рыцарем?
— Ну конечно, нет, — рассмеялась Тэй, и этот беспечный смех как-то по-особому неуместно прозвучал среди стен этого мертвого города. — Иначе рыцарство перевелось бы вообще…
Некоторое время Денис прислушивался к своим ощущениям. Взгляд в спину по-прежнему его беспокоил, но, поразмыслив, он решил, что во взгляде этом не содержится угрозы. Он был скорее изучающим, любопытным, не более. Может быть, самую малость настороженным. Кто знает, может, это был очередной путешественник, застрявший в чужом для себя мире и теперь не знающий, куда он попал и как найти дорогу домой.
— Смотри, Дьен, — раздался голос Таяны. — Может быть, это и есть храм Ветра? Тот, который мы ищем.
Они как раз выехали на небольшую площадь. Денис вгляделся в здание, на которое указывала девушка. Может быть, сложные линии каменного барельефа и должны были изображать что-то иное, но, с точки зрения Дениса, они вполне были похожи на застывшие в полете воздушные вихри. Но взгляд его приковал другой храм, стоящий поодаль. Вернее, даже не само здание, а фигуры у входа — шесть статуй, вскинувших оружие, словно защищая святилище от непрошеных посетителей.
Шесть статуй, шесть каменных рыцарей с огромными, почти в рост человека, двуручными мечами. А позади них — высокий шпиль, устремившийся к небу.
— Знаешь, Тэй, — тихо сказал он, поворачивая скакуна, — нам, кажется, нужно туда.
— Почему?
— Посмотри на этих стражей… не узнаешь?
— А кого я должна узнать? — фыркнула она, всматриваясь в статуи. Теперь они подъехали совсем близко, и Денис окончательно убедился, что первое впечатление его не подвело. Тэй то ли была менее внимательной, то ли просто в отличие от мужчины не способна была обращать внимание на такие детали. — Статуи как статуи, ничего выдающегося. Те, помнишь, с шипами… поинтереснее были.
— Таяна, эти воины — точные копии того, что стоял возле Усыпальницы. Только поменьше…
Она снова вгляделась, затем с легким налетом неуверенности кивнула:
— Ну… может быть. Наверное. Ты прав, я и в самом деле вижу сходство. Думаешь, этот храм посвящен Эрнис?
— Уверен.
— И что с того?
Вопрос поставил Жарова в тупик. А и в самом деле, что с того, что это святилище посвящено Эрнис, если это и в самом деле так? В конце концов, ему нужен храм Ветра… но мысль о том, что им нужно именно сюда, в здание, охраняемое каменными рыцарями, упорно не желала его покидать, настойчиво, хотя и без аргументов, заставляя его направлять своего скакуна к входу в царапающее шпилем небо здание.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77
— Ты? И ты, тварь, посмел показаться мне на глаза?
Дорх дер Лиден — а это, разумеется, был именно он, мог бы сказать в свое оправдание, что ему было трудно спорить с желанием двух дюжих мужчин доставить его пред очи Белоголового. Более того, он мог бы сказать, что и вовсе не имеет понятия, отчего его присутствие здесь столь нежелательно. Но все слова разом застряли у него в глотке — выражение лица седого великана было столь красноречиво, что Дорх явственно почувствовал на шее удавку.
— П-простите… господин! — Вот и все, что насмерть перепуганный волшебник смог выдавить из себя. О том, чтобы воспользоваться своим магическим искусством, он даже не подумал.
— Теперь отвечай, что ты делаешь здесь?
Последние недели стали для Дорха сплошной чередой несчастий. Выйдя из темницы замка Флур, грязный, голодный, он попытался сунуться было в ближайшую харчевню, чтобы отъесться и отоспаться. Не пройдя обучения в имперской Академии, достигнув всего исключительно своими силами, Дорх не знал многого из того, что является совершенно обычным для любого мага. Хотя бы о том, как с помощью магии приготовить себе еду, пусть и не слишком полезную для тела, но дающую возможность на некоторое время забыть о голоде. А потому и в тюремной камере, где любой уважающий себя волшебник (если ему не свяжут руки и не заткнут рот) устроится с относительным комфортом, Дорх бил огненными шарами крыс, а затем жрал полусырое-полуобугленное мясо.
Крысы, конечно, очень быстро поняли, что одна из камер тюрьмы представляет для них повышенную опасность, а потому дней за пять до счастливого и неожиданного освобождения Дорх начал по-настоящему голодать.
Можно себе представить ощущения хозяина харчевни, в которую вдруг вваливается смердящее, оборванное существо и с дикими воплями требует еды. Хозяин сделал именно то, что от него и ожидалось, — приказал двум широкоплечим вышибалам выбросить «это» в ближайшую сточную канаву, а как не успокоится — спустить на него собак.
Как и можно было предположить, Дорх дер Лиден, величайший, по его собственному мнению, маг современности, не успокоился, а потому был вынужден спасать свою шкуру от трех здоровенных псов. Всадив одному из них огненный шар прямо в оскаленную пасть, маг с удивлением обнаружил, что на двух других это не произвело особого впечатления. Это были специально обученные псы, что не испугались бы, пожалуй, и демона. Через мгновение их зубы сомкнулись на лодыжке мага, и улицу огласил первый вопль. Потом их было немало. Псы набрасывались, щелкали пастью — и отпрыгивали назад. Их учили гнать жертву, а не убивать ее.
От собак Дорх ушел, оставив позади себя три дымящиеся туши — все ж таки он был боевым магом, хотя и самоучкой. Но победа стоила ему дорого — ноги были страшно изорваны и сочились кровью, ладонь левой руки — прокушена насквозь. Украв оставленную без присмотра курицу, Дорх бежал в лес, пятная землю цепочкой кровавых следов.
Во всех своих бедах он, как и следовало ожидать, винил все того же наемника Дьена, который подло занял место почившего барона ди’Флура. Почему-то стерлись из памяти воспоминания о том, что именно усопший барон посадил мага в темницу, — зато лицо Дьена стояло перед залитыми бешенством глазами дер Лидена как живое. И все, о чем он теперь мог думать, — месть. Отомстить любой ценой, ибо должное воздаяние обидчику есть истинная справедливость.
На следующий же день, добравшись до одиноко стоящего хутора, маг сжег хозяина, его жену и двоих детей, кое-как привел себя в порядок, наелся до отвала, а поутру вывел из конюшни немолодого скакуна, больше привычного к плугу, чем к седлу, и пустился в погоню. О загубленных жизнях он не думал — они способствовали его святой мести, а значит, конец их был справедлив.
Проследить путь новоявленного барона ди’Флура оказалось не так уж и сложно, Денис и Таяна ни от кого особо не скрывались, да и ехали без особой спешки, а потому дер Лиден почти догнал их… но в самый неподходящий момент его скакун пал. В самый неподходящий — поскольку жилья, где можно было бы разжиться верховым животным, поблизости не наблюдалось. И сжигаемый ненавистью маг пошел дальше пешком, непрерывно подпитывая себя заклинаниями и питаясь чем Эрнис пошлет. К слову сказать, богиня явно была занята, поскольку на пути магу попадались лишь мелкая живность, да один раз ему пришлось столкнуться с небольшой стаей отощавших к весне таргов. Оставив обгорелую тушу вожака победителю, стая ретировалась с целью заняться определением нового лидера, а Дорх продолжил свой путь, поминутно икая от обжорства.
Увидев лагерь наемников, он в первый момент подумал, что Дьен находится где-то среди них, и попытался подобраться поближе… и, разумеется, был тут же пойман предусмотрительно выставленными постами.
Выслушав эту историю, рассказанную сбивчивым, заикающимся то от страха, то от ненависти голосом, Утар только покачал головой. Он всегда был противником сильных чувств, а уж таких, как ненависть, — в первую очередь. Настоящий убийца должен иметь холодную голову, любые эмоции лишь помешают выполнению контракта. А потому ярость и фанатичная вера в собственную правоту, горевшая в глазах оборванца, его раздражали. Но как бы там ни было, сейчас они шли по одной дороге. Охота на демона была тем делом, в котором помощь еще одного мага, пусть даже такого, отнюдь не помешает.
Про себя же он твердо решил, что непременно повесит этого ублюдка, как только необходимость в его услугах отпадет. А если тот будет ерепениться — то и раньше. Видимо, это было достаточно ясно написано в глазах Белоголового, поскольку предложение присоединиться к отряду Дорх принял безоговорочно. А узнав, что Охота идет за неким Тернером, и вовсе обрадовался. Его месть была на пороге свершения, он жаждал крови своих обидчиков — а потому был готов на все.
К вечеру вернулись разведчики, посланные вслед за демоном. Он и Черри за день ушли довольно далеко по направлению к морю. Разведчики были очень осторожны и клятвенно уверяли, что демон их не заметил. В ответ на это Утар лишь с сомнением покачал головой — если это и так, то свидетельствует не в пользу демона, а противника лучше переоценить… Лучше исходить из того, что демон знает о наблюдателях, но вынужден по какой-нибудь причине с этим мириться. И, может быть, не сочтет нужным увидеть в этом нарушение договора и не станет убивать его девочку…
Через час отряд свернул лагерь и выступил вслед за демоном и его пленницей. Что бы ни случилось, Утар намеревался быть поближе к месту событий… или для того, чтобы успеть в случае чего вмешаться, или чтобы отомстить. Дорх, к этому времени уже получивший более или менее приличную одежду и запасного скакуна, основательно отмытый (недалеко от лагеря нашелся небольшой ручей, почти досуха выпитый людьми и животными), снова стал чувствовать себя полноправным магом и на спутников своих поглядывал свысока, а иногда и пытался командовать. Белоголовый, видя такое проявление благодарности, молчал — придет время, и этому подонку вспомнится все. А сейчас не время и не место для выяснения отношений. Если демон и в самом деле восстановил свои силы, то им понадобится каждый воин.
Мимо проплывали громады зданий. Некоторое время Денис удивленно оглядывался, пока шея не заболела. Это был и в самом деле странный город, город, состоящий словно бы из одних лишь храмов. Или, может, они вошли в ту часть Гавани, где были собраны все подобные сооружения, а там, дальше, найдутся и обычные жилые домики. Он спросил об этом Таяну, но та лишь покачала головой:
— Нет, такое уж это место. Нигде, ни в одной книге я не читала, чтобы тут когда-то жили люди. И вся Гавань — это храмы.
— Мне кажется, в них поклонялись разным богам.
Девушка согласно кивнула:
— Так и есть. Культ Эрнис появился давно, задолго до постройки Хрустальной Цитадели, но это место еще древнее. Я даже не знаю, сколько Гавани на самом деле лет. Может быть, она просто была всегда.
— Сомнительно. — Денис натянуто усмехнулся, это место порядком действовало на нервы и заставляло ладонь время от времени поглаживать рукоять меча. — Никакое строение рук человеческих не выдержит многие тысячи лет.
— Так то человеческих…
— Ты же не думаешь, что эти храмы строили сами боги?
— Дьен, когда я смотрю на Гавань, то готова поверить во все что угодно.
Когти скакунов громко цокали по пыльной мостовой. Сейчас они проезжали мимо странного приземистого сооружения, вход в который охраняли статуи диковинных животных, страшных когтисто-шипастых созданий, выглядевших отталкивающе, но в то же время как-то удивительно соразмерно. И, гладя на эти статуи, Денис вдруг подумал, что они наверняка ваялись со вполне реального оригинала. Это при взгляде на легендарных представителей сказочного животного мира земли — пегасов и мантикор, кентавров или русалок — человеку, хотя бы немного сведущему в биологии, сразу бросалось в глаза, что подобные создания просто состоят из отдельных частей разных животных, слитых художником в единый образ. Здесь же чудовища были самодостаточными, казалось, отними любую деталь — и образ рассыплется.
— А это чей?
— Не знаю, — пожала плечами волшебница. — И вряд ли кто знает… Может, разве что кто-то из Академии, Затар тот же или Хариус… Сейчас этих богов уже не помнят.
— У меня такое чувство, будто бы на нас смотрят, — поежился Жаров, снова в который уж раз отводя руку от рукояти меча.
— Вполне может быть. — В голосе Таяны сквозило равнодушие, однако скорее напускное, чем истинное. Видно было, что окружающая атмосфера и на девушку действует не лучшим образом. — Говорят, в давние времена здесь часто появлялись разные чудовища. Даже обычай был своего рода… воин, чтобы получить рыцарское звание, должен был ехать в Гавань и привезти отсюда голову чудовища.
Дениса передернуло — он вспомнил рассказы Оракула о Гавани… Весьма вероятно, что все эти чудовища были всего лишь жителями иного мира, которым фатально не повезло выпасть из своего родного пространства сюда, в мир жаждущих приключений рыцарей, которым и в голову не могло прийти, что жуткие монстры могут быть какими-нибудь безобидными лавочниками, мастеровыми или домохозяйками, исковерканными чудовищными флюктуациями пространства «вне законов».
— И что, такого рода подвиг был необходим для каждого, желающего стать рыцарем?
— Ну конечно, нет, — рассмеялась Тэй, и этот беспечный смех как-то по-особому неуместно прозвучал среди стен этого мертвого города. — Иначе рыцарство перевелось бы вообще…
Некоторое время Денис прислушивался к своим ощущениям. Взгляд в спину по-прежнему его беспокоил, но, поразмыслив, он решил, что во взгляде этом не содержится угрозы. Он был скорее изучающим, любопытным, не более. Может быть, самую малость настороженным. Кто знает, может, это был очередной путешественник, застрявший в чужом для себя мире и теперь не знающий, куда он попал и как найти дорогу домой.
— Смотри, Дьен, — раздался голос Таяны. — Может быть, это и есть храм Ветра? Тот, который мы ищем.
Они как раз выехали на небольшую площадь. Денис вгляделся в здание, на которое указывала девушка. Может быть, сложные линии каменного барельефа и должны были изображать что-то иное, но, с точки зрения Дениса, они вполне были похожи на застывшие в полете воздушные вихри. Но взгляд его приковал другой храм, стоящий поодаль. Вернее, даже не само здание, а фигуры у входа — шесть статуй, вскинувших оружие, словно защищая святилище от непрошеных посетителей.
Шесть статуй, шесть каменных рыцарей с огромными, почти в рост человека, двуручными мечами. А позади них — высокий шпиль, устремившийся к небу.
— Знаешь, Тэй, — тихо сказал он, поворачивая скакуна, — нам, кажется, нужно туда.
— Почему?
— Посмотри на этих стражей… не узнаешь?
— А кого я должна узнать? — фыркнула она, всматриваясь в статуи. Теперь они подъехали совсем близко, и Денис окончательно убедился, что первое впечатление его не подвело. Тэй то ли была менее внимательной, то ли просто в отличие от мужчины не способна была обращать внимание на такие детали. — Статуи как статуи, ничего выдающегося. Те, помнишь, с шипами… поинтереснее были.
— Таяна, эти воины — точные копии того, что стоял возле Усыпальницы. Только поменьше…
Она снова вгляделась, затем с легким налетом неуверенности кивнула:
— Ну… может быть. Наверное. Ты прав, я и в самом деле вижу сходство. Думаешь, этот храм посвящен Эрнис?
— Уверен.
— И что с того?
Вопрос поставил Жарова в тупик. А и в самом деле, что с того, что это святилище посвящено Эрнис, если это и в самом деле так? В конце концов, ему нужен храм Ветра… но мысль о том, что им нужно именно сюда, в здание, охраняемое каменными рыцарями, упорно не желала его покидать, настойчиво, хотя и без аргументов, заставляя его направлять своего скакуна к входу в царапающее шпилем небо здание.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77