Часть 4
НАТАНИЭЛЬ
32
Лимузин Натаниэля пронесся через южные пригороды Лондона — индустриальные районы, застроенные кирпичными зданиями и алхимическими заводами, где над домами вечно висел слабый красноватый смог, зловеще светящийся в лучах тусклого солнца. Для удобства и скорости шоссе, по которому волшебники ездили из аэропорта в центр, было поднято на эстакаду, проходившую поверх лабиринта грязных трущоб. Ездили по нему мало, а вокруг тянулись сплошные крыши, так что временами казалось, будто машина одиноко плывет среди кирпично-красных волн. Натаниэль рассеянно скользил взглядом по этому черепичному морю, погруженный в свои думы.
Шофер был молчалив, как все шоферы важных персон, и, невзирая на все усилия Натаниэля, никаких подробностей о вчерашней катастрофе не поведал.
— Я и сам почти ничего не знаю, сэр, — сказал он. — Но на улице у моего дома сегодня утром было очень людно. Простолюдины в панике, сэр. Очень напуганы, просто очень. Непорядок, сэр.
Натаниэль подался вперед:
— А что за непорядок?
— Сдается мне, тут замешано какое-то чудовище, сэр.
— Чудовище? Нельзя ли поточнее? Не огромный каменный человек, окутанный тьмой?
— Не знаю, сэр. Мы уже подъезжаем к аббатству. Там собрались министры.
В Вестминстерском аббатстве? Натаниэль, чрезвычайно недовольный, откинулся на спинку сиденья и заставил себя успокоиться. Со временем все прояснится. Вполне возможно, что голем нанес новый удар — в этом случае доклад о событиях в Праге окажется как нельзя кстати. Натаниэль перебрал все, что ему было известно, пытаясь понять, что к чему, сопоставляя успехи и неудачные моменты и прикидывая, сочтут ли его миссию удавшейся. В целом выходило, что плюсы если и перевешивают, то ненамного.
К успехам он отнес решительный удар, нанесенный врагу: с помощью Арлекина ему удалось обнаружить источник пергаментов для изготовления големов и уничтожить его. Он узнал о том, что в деле замешан этот ужасный бородатый наемник и что за ним стоит какая-то темная фигура, которая, если верить наемнику, была причастна и к двухлетней давности заговору Лавлейса. Существование такого изменника — это, несомненно, важная новость. Однако минусом является то, что Натаниэль так и не узнал, кто же этот изменник. Разумеется, непонятно, как бы он мог это сделать, ведь даже злосчастный Кавка его имени не знал…
Тут Натаниэль нервно поерзал на сиденье, вспомнив о поспешном обещании, которое он дал старому волшебнику. Чешские шпионы, дети Кавки, по всей видимости, все еще живы и находятся в британской тюрьме. Но если это так, Натаниэлю будет чрезвычайно трудно добиться их освобождения. Однако так ли это важно? Кавка ведь все равно мертв. Для него это уже не имеет значения. Так что про обещание можно спокойно забыть. И тем не менее, невзирая на эту безупречную логику, Натаниэль обнаружил, что ему не удается выбросить это из головы. Он сердито встряхнулся и вернулся к более важным вещам.
Личность изменника остается загадкой, однако же наемник дал Натаниэлю один важный ключ. Тот, кто его нанял, знал, что Натаниэль отправляется в Прагу, и приказал наемнику предпринять соответствующие действия. При этом поездка Натаниэля была совершенно неожиданной для него самого и держалась в тайне. Почти никто об этом не знал.
А кто все-таки знал? Натаниэль сосчитал их всех по пальцам одной руки. Он сам; Уайтвелл, разумеется — ведь именно она его туда и послала; Джулиус Тэллоу — он присутствовал на совещании. И еще замминистра иностранных дел, который давал Натаниэлю инструкции перед отлетом — Уайтвелл просила его подготовить карты и документы. И все. Хотя… Погодите-ка… Натаниэль смутно припоминал, что было что-то еще. Та встреча с Джейн Фаррар в вестибюле, когда она использовала Чары… Не сболтнул ли он чего тогда? Вспомнить было очень трудно: ее заклятие несколько затуманило ему голову… Нет, бесполезно. Вспомнить он не мог.
Но даже в этом случае круг подозреваемых был сравнительно узок. Натаниэль принялся грызть ноготь. Теперь надо быть чрезвычайно осторожным. Наемник сказал кое-что еще: у того, кто его нанял, очень много слуг. Если изменник настолько близко, как теперь догадывался Натаниэль, надо следить за каждым своим шагом. Кто-то из власть имущих втайне использует голема, управляя им через следящее око. Разумеется, он не хочет, чтобы Натаниэль продолжал расследование. Возможны покушения на его жизнь. Надо, чтобы Бартимеус все время находился поблизости…
Однако, невзирая на все эти заботы, к тому времени, как эстакада наконец закончилась и машина въехала в центр Лондона, Натаниэль был изрядно доволен собой. Как бы то ни было, он предотвратил появление в столице второго голема, и за это он, несомненно, получит заслуженную похвалу. Тут же начнется расследование, изменник будет выявлен. Первое, что надо сделать, это доложить обо всем Уайтвелл и Девероксу. Несомненно, они бросят все, чтобы его выслушать.
Однако эта счастливая уверенность была несколько поколеблена еще до того, как машина подъехала к Вестминстеру. Приближаясь к Темзе, Натаниэль начал замечать кое-что необычное: простолюдины группами толпились на улицах, о чем-то судача, а на мостовой там и сям, точно следы кораблекрушения, валялись печные трубы, обломки каменной кладки и осколки стекла.
Сам Вестминстерский мост был перекрыт оцеплением из ночной полиции, и охрана проверила у шофера документы, прежде чем его пропустить. С моста Натаниэль увидел, что над офисным зданием ниже по течению поднимается густой дым. Часы на стене здания были разбиты, стрелки оторваны и воткнуты в стену. На набережной тоже толпились кучки зевак, что было вопиющим нарушением закона о праздношатающихся.
Машина миновала здание парламента и подкатила к серой громаде Вестминстерского аббатства, где разлетелись в клочья последние останки Натаниэлевой самоуверенности. Газон у западного входа в аббатство был сплошь заставлен казенными машинами: скорая помощь, фургончики ночной полиции, множество сверкающих лимузинов. Над капотом одного из них развевался золотой флажок Деверокса. Значит, здесь сам премьер-министр…
Натаниэль выпрыгнул из машины и, сунув под нос охране у дверей свое удостоверение, вошел в собор. Внутри шла кипучая деятельность. Волшебники департамента внутренних дел сновали по нефу в сопровождении своих бесов, мерили, записывали, прочесывали каждый камень в поисках улик. Их сопровождали десятки служащих госбезопасности и ночных полицейских в серой форме. В воздухе висел гул разговоров вполголоса.
Женщина из департамента внутренних дел заметила его.
— Мэндрейк! — Она указала большим пальцем себе за спину. — Они в северном трансепте, у гробницы. Уайтвелл ждет.
Натаниэль взглянул на нее непонимающе:
— У которой гробницы?
В ее глазах сверкнуло презрение.
— Сами увидите, Мэндрейк. Сами увидите.
Натаниэль зашагал вдоль нефа. Его черное пальто уныло волочилось за ним. Его охватил ужас. Пара ночных полицейских стояли на страже рядом со сломанной тросточкой, валяющейся на каменном полу. Они открыто расхохотались ему в лицо.
Он вышел в северный трансепт, где мраморно-алебастровой чащей теснились статуи великих волшебников империи. Натаниэль не раз бывал здесь прежде, созерцая лики мудрых, и теперь он был изрядно шокирован, обнаружив, что половина статуй изуродованы: у одних головы были повернуты задом наперед, у других отбиты конечности, а один колдун в чрезвычайно широкополой шляпе и вовсе стоял вверх ногами. Ужасающий вандализм.
Повсюду толпились волшебники в темных костюмах, проводящие тесты и царапающие заметки. Натаниэль брел среди них, как во сне, пока не вышел на свободное пространство, где в креслах, расставленных кольцом, восседали мистер Деверокс и его старшие министры. Тут были все: и дюжий, угрюмый Дюваль, и тщедушная Малбинди, и невыразительный Мортенсен, и дородный Фрай. Джессика Уайтвелл тоже была здесь: она сидела мрачнее тучи и смотрела в сторону, сложив руки на груди. Чуть поодаль от остальных сидел друг и доверенное лицо мистера Деверокса, драматург Квентин Мейкпис. Его жизнерадостное лицо было суровым и встревоженным. Все молчали и пристально вглядывались в огромную светящуюся сферу, висящую в нескольких футах над каменным полом. Натаниэль сразу понял, что сфера отражает то, что видно следящему шару; в данный момент в ней был виден один из районов Лондона с высоты птичьего полета. Вдалеке, и изрядно не в фокусе, виднелась крошечная фигурка, перескакивающая с крыши на крышу. Всюду, где она приземлялась, вспыхивали зеленые взрывы. Натаниэль нахмурился, подступил поближе, чтобы лучше разглядеть, и…
— А-а, так вы вернулись со своей охоты за тенями?
Желтые пальцы ухватили его за рукав — рядом стоял Джулиус Тэллоу, вытянув желтый нос и придав своему лицу выражение отвращения.
— Вы как раз вовремя. У нас тут все силы ада вырвались на волю.
Натаниэль освободился.
— Что происходит?
— Ну так что, удалось вам обнаружить неведомого злодея, управляющего големом? — голос Тэллоу так и сочился сарказмом.
— Ну, не совсем, но…
— И почему я не удивлен? Вам, возможно, интересно будет узнать, Мэндрейк, что, пока вы шатались по заграницам, Сопротивление нанесло новый удар. И не с помощью какого-то таинственного голема или таинственного изменника, владеющего давно забытым искусством, — нет, это было все то же вполне человеческое Сопротивление, с которым вы так и не сумели разобраться. Им показалось мало того, что они уничтожили половину Британского музея, — теперь они ворвались в гробницу Глэдстоуна и выпустили на волю одного из его афритов. Который, как вы сами можете видеть, теперь свободно разгуливает по городу.
Натаниэль только растерянно моргал, пытаясь переварить всю эту информацию.
— Это действительно сделало Сопротивление? Откуда вы знаете?
— Потому что мы обнаружили трупы. Никакого гигантского глиняного голема там не было, Мэндрейк. Можете сразу отказаться от этой идеи. А мы все скоро останемся без работы. Дюваль…
Он отступил назад. Наставница Натаниэля, Джессика Уайтвелл, встала со своего кресла и надменно и царственно направлялась в их сторону. Натаниэль прокашлялся.
— Мэм, мне нужно срочно поговорить с вами. В Праге…
— Это вы во всем виноваты, Мэндрейк! — набросилась она на него, яростно сверкая глазами. — Это вы сбили меня с толку лживыми измышлениями вашего демона, и теперь мы, по вашей милости, выглядим абсолютно некомпетентными! Меня выставили круглой дурой, я утратила милость премьер-министра. Сегодня утром мое министерство госбезопасности было передано под руководство Дюваля. Он взял на себя также и операцию по борьбе с Сопротивлением.
— Простите, мэм, но, прошу вас, выслушайте…
— Простить? Поздно просить прощения, Мэндрейк! Разгром Британского музея был ужасен, но это — последняя капля! Дюваль получил именно то, чего хотел. Теперь его волки повсюду, и он…
— Мэм! — Натаниэль не мог больше сдерживаться. — Я обнаружил чешского волшебника, который создал пергамент с заклинанием голема. Он уже заканчивал второй — для изменника среди членов нашего правительства!
Тэллоу презрительно скривился, но Натаниэль не обратил на это внимания.
Госпожа Уайтвелл пристально взглянула на Натаниэля:
— И кто же этот изменник?
— Пока не знаю.
— Ну, а доказательства у вас имеются? Например, тот самый пергамент?
— Нет. Все было уничтожено. Но я полагаю…
— Тогда, — сказала госпожа Уайтвелл беспощадно и неумолимо, — все это для меня бесполезно, и вы сами тоже. Весь Лондон перевернут вверх дном, Мэндрейк, и нам нужен козел отпущения. Лично я намерена отстраниться от вас — и, если у мистера Тэллоу есть хоть капля разума, он поступит так же.
Она развернулась на каблуках и направилась к своему креслу. Тэллоу последовал за ней, ухмыльнувшись Натаниэлю через плечо. Немного поколебавшись, Натаниэль пожал плечами и подошел поближе к клубящейся наблюдательной сфере. Полуафрит, передающий изображение, пытался подобраться поближе к фигурке, скачущей по крышам. Изображение увеличилось: Натаниэль успел разглядеть черный костюм, белые волосы, золотое лицо… А потом из фигуры быстрее мысли вырвалась зеленая молния. Изумрудная вспышка — и сфера погасла.
— Это уже третий, — вздохнул мистер Деверокс — Скоро их у нас совсем не останется. Ну что, какие будут комментарии или доклады?
Мистер Мортенсен, министр обороны, встал и откинул назад упавшую на лоб прядь сальных волос.
— Сэр, необходимо немедленно что-то предпринять против этого демона. Если мы не начнем действовать, имя Глэдстоуна окажется втоптано в грязь! Разве он — не величайший наш вождь? Тот, кому мы обязаны нашим процветанием, нашим владычеством над миром, нашей верой в себя? И что же? Неужто этот кровожадный мешок костей, который носится по столице, сея хаос и разрушения, и есть тот самый Глэдстоун?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72