Дальше лежала страна под названием Риль, а за ней, после Белого Круга, — Аркален.
К полудню они одолели большую часть пути, но к вечеру заплутали и вынуждены были вернуться назад, на что ушел целый час. Когда же они в конце концов вышли на верную дорогу, оба жутко измучались и устали, а за окнами уже смеркалось, но они продолжили путь, понимая, что цель близка. Вскоре до них донесся шум быстрого ручья.
Наконец, ближе к ночи, они вышли в широкий коридор, куда выводили все остальные проходы. Здесь царил образцовый порядок — сверкали дубовые панели, на полу лежали безукоризненно чистые желто-коричневые ковры.
Коридор оказался не слишком длинным, и шум потока звучал все громче и ближе. Стемнело окончательно, когда они подошли к дверному проему высотой футов двадцать. Картер похолодел от страха: в потоке бурлила та самая черная мерзость, что пыталась проникнуть в дом из подвала. Ручей был слишком широк — не перешагнуть. Даскин, решив, что это обыкновенная вода, решил было перепрыгнуть, но Картер схватил его за руку, удержал и зажег фонарь.
При свете фонаря ручей, струившийся по ковру, казался совершенно черным. Все, по чему он протекал, исчезало без следа. Вытекала чернота из трещины в стене слева, а затем струилась по прорытому в полу руслу, после чего исчезала в провале справа.
— Что это такое? — прошептал Даскин.
— Мрак, который Полицейский выпустил из подвала, — объяснил Картер. — Он преградил нам путь — это случайное совпадение? Мы не можем перейти через этот черный ручей, а перед нами лежит единственная прямая дорога из Китинтима. Иначе придется делать огромный круг.
Братья, расстроенные, ушли назад. Оставаться около ручья Мрака им вовсе не хотелось. Они разыскали очаг, но дров поблизости не оказалось. Пришлось перекусить всухомятку и смириться с перспективой ночью померзнуть. Отдохнули они кое-как, встали до рассвета. Судя по карте, самый короткий обходной путь вел к югу, куда они и тронулись, жуя на ходу сушеные фрукты.
Без всяких приключений они шагали по коридорам и залам, похожим на те, что преодолели днем раньше. Наступило утро, и братья немного приободрились. Казалось, вынужденный обход не должен отнять у них слишком много времени. Однако надежды, как вскоре выяснилось, оказались напрасны дорогу преградил завал. Часть верхнего этажа обрушилась, обломки засыпали коридор, и пробраться через них оказалось невозможно. Братья развернули карту и отыскали на ней другой проход, перпендикулярный тому, по которому они шли. По нему можно было также выйти на избранный ими путь.
В проходе было темно, время от времени попадались боковые двери. Минут сорок Картер и Даскин шагали вперед, но выхода так и не нашли и решили, что картограф, по всей вероятности, ошибся. Пройдя еще немного, они снова наткнулись на завал, в обе стороны от которого уводили туннели, показавшиеся им не слишком надежными. Братья решили осмотреть правый туннель, но в пяти футах от входа он также оказался перегорожен обломками, а вот левый вроде бы был пуст и свободен. Близился полдень. Картер уселся на пол, прижался спиной к стене.
— Прежде чем я отважусь снова пуститься в путь, надо бы перекусить.
— Ты бледен, — отметил Даскин. — Не заболел ли?
— Нет, я в полном порядке. Просто… в замкнутых пространствах мне не по себе.
Даскин уселся рядом и отхлебнул воды из фляжки.
— Ты этого всегда боялся?
— Да. То есть нет, я так не думаю, хотя… не знаю. Как-то раз Полицейский изловил меня во дворе, мне тогда было двенадцать лет, и вскоре после этого отец отослал меня из дома. Полицейский бросил меня в колодец. Вот с тех пор это и началось, наверное. Слишком многого я боюсь для того, чтобы быть хорошим Служителем. Замкнутого пространства, глубины. Даже темнота меня до сих пор пугает.
— Все из-за колодца?
— Нет. Из-за… — Картер замер и понизил голос. — Я стараюсь об этом вспоминать пореже. Полицейский утащил меня… в одну комнату. Он назвал ее Комнатой Ужасов. Спасли меня отец и Бриттл.
— Ты бледный как призрак, — прошептал Даскин. — Что ты там видел? О, прости. Ты вовсе не обязан об этом рассказывать.
— Да нет, я… Все нормально. Я не так много запомнил. Мерзкие рожи. Тьма. Там было даже темнее, чем здесь. Иногда вижу это в моих снах. — Картер огляделся и поежился. — Не стоит об этом говорить. Это было давным-давно.
— Мы могли бы вернуться назад, поискать другую дорогу.
— Неделю потратим. Другая дорога уходит от противоположного края Китинтима. Не исключено, что она тоже завалена. А длина туннеля вряд ли больше пятидесяти футов. Ничего, прорвемся.
Они молча завершили скудную трапезу. Картеру было неловко — он опасался, что после этого откровения его авторитет в глазах брата упадет.
Высота туннеля позволяла идти, не пригибаясь, но по левую сторону тянулся завал, и до правой стены оставался всего фут. Свет фонаря выхватывал из мрака ржавые гвозди, растрескавшиеся доски и разбегавшихся пауков.
— Я мог бы пойти первым, — предложил Даскин.
— Нет, — покачал головой Картер, ни с того ни с сего заупрямившись и шагнув вперед, решительно разорвал паучьи сети. Тут же ему показалось, что весь мир сжался, окружил его со всех сторон. Противно засосало под ложечкой, перехватило дыхание. Картер на миг закрыл глаза, постарался обрести спокойствие.
Немного пригнувшись, чтобы не задеть макушкой торчащие там и сям доски, Картер продвигался вперед. Он задышал ровнее. Всматриваясь в темноту, он различал то полурассыпавшуюся каменную химеру, то обнажившуюся кладку, то остатки лепнины, то доски красного дерева — некогда, вероятно, необычайно красивые, но после обвала поцарапанные и растрескавшиеся. Пока никаких препятствий на пути не встречалось. Воздух был горячим, затхлым, пахло заплесневелой штукатуркой. По шее Картера стекали струйки пота, но он упрямо шагал вперед.
Чем дальше они продвигались, тем ниже нависал потолок. В конце концов обоим пришлось пригнуться и передвигаться почти что на четвереньках. Обломков на полу стало больше, обходить их становилось все труднее. Так прошло полчаса. Глаза Картера заливало едким потом, пыль разъедала легкие, и он уже начал сомневаться, что они с Даскином выберутся из туннеля. Впечатление было такое, словно они закапываются внутрь дома. Картер постарался отвлечься от таких мыслей, дабы волнение не сменилось паникой.
Дорогу преградила массивная каменная плита. Обойти ее можно было, только протиснувшись между ней и стеной. Картер застрял в проеме. В глазах потемнело, он обливался потом, и ужас сковал его по рукам и ногам. Он отчаянно рвался вперед. Оцарапав локоть и щеку, он рывком пробился к более широкому пространству. Фонарь выпал, перевернулся и погас. Сгустилась тьма. Этого Картер не в силах был терпеть. Он опустился на колени, на ощупь нашел фонарь, вытащил из кармана спички и зажег его. Ему казалось, что только свет спасет его от страха перед тем, что в любое мгновение на него может обрушиться потолок.
Из трещины показалось искаженное напряжением лицо Даскина. Мгновение братья смотрели друг на друга в упор. Сомневаться не приходилось: обоим не хотелось ни продолжать путь, ни возвращаться. Картер повернулся и пошел вперед.
Следующим препятствием оказался столб, застрявший между полом и завалом — слишком широкий, чтобы его можно было обойти. Братья дружно навалились на него, и столб сдвинулся с места гораздо легче, чем они ожидали. Сверху посыпались пыль и щепки, и Картер не на шутку испугался, что их завалит. Они поспешили вперед, но столб неожиданно покачнулся, с потолка заструился песок, следом начали падать тяжелые камни. Картер и Даскин поспешили убраться подальше, а позади них с треском падающего дерева потолок рухнул окончательно.
В глазах Даскина Картер увидел собственный испуг.
— Какие же мы болваны! — вырвалось у него. Раньше им приходилось только размышлять о том, чтобы пойти той или иной дорогой. Одна не понравится — можно выбрать другую. Понесло же их таким рискованным путем! Но ведь Картер искренне верил, что туннель короткий.
Как это часто случается, когда люди сталкиваются с настоящей опасностью, братья не стали ни о чем говорить, а поспешили поскорее убраться подальше. Картер, правда, изо всех сдерживался, но сердце его бешено колотилось. Между тем туннель все сужался, и вскоре им пришлось передвигаться ползком.
Это оказалось для Картера самым ужасным — продираться вперед, не имея возможности даже голову поднять, чтобы не удариться о потолок. Он полз, обдирая живот об острые обломки камней и щепки, сражаясь с паникой. Ему хотелось разрыдаться, он жаждал всей грудью вдохнуть свежего воздуха. Он держался только потому, что знал: он обязан держаться. Саднили расцарапанные колени и локти, кровоточили лоб и щека, жгучий пот лился в глаза, а Картер не мог смахнуть его. Время тянулось мучительно медленно, а с ним тянулся и туннель, словно жерло колодца. Картер проклинал собственную беспечность, ругал себя за то, что потащил с собой Даскина. Он гадал, смог бы он вернуться обратно, если бы туннель закончился тупиком, и решиться раскопать завал.
Картер рванулся вперед. Длинный гвоздь разорвал его рубашку и расцарапал спину. Он дернулся, гвоздь вонзился еще глубже. Картер застонал от боли и пополз дальше меж искореженных досок. Впереди туннель наконец начал немного расширяться, но потолок по-прежнему нависал низко. Картер еще чуть-чуть протиснулся вперед и нащупал руками камни. Смахнув пот со лба, протерев глаза, он увидел прямо впереди прочную кладку. Тупик. Картер в полном отчаянии уставился на стену, уперся в нее ладонями.
Вскоре к нему, протиснувшись между досками, присоединился Даскин.
— Куда теперь? — простонал он.
— Придется вернуться назад и пробиться через завал, — выдохнул Картер.
— Нам ни за что не прокопать тот завал! Это самоубийство!
— Больше ничего не остается! — выкрикнул Картер. — Если только у тебя нет других предложений!
Они гневно смотрели друг на друга. Страх сменился пылкой яростью.
Даскин опустил голову, уперся лбом в пыльный пол.
— Прости.
Картер смягчился.
— Пить хочешь?
Они выпили по глотку из фляжки, отерли с лиц грязь и пыль и огляделись по сторонам.
— Придется откапываться, — повторил Картер. Принятое решение вселило в него мужество.
— Может быть, попробовать отсюда пробиться наверх?
— Мы же не знаем, сколько над нами обломков. Вдруг все труды окажутся без толку? Да и не развернешься тут.
Вместо ответа Даскин перевернулся на спину.
— Если бы мне удалось пролезть между досками…
Он просунул — руку между двумя досками, за что-то ухватился и подтянулся. Картер ничего не видел, но поковырявшись над собой некоторое время, Даскин сообщил:
— Нащупал металлический лист. Сдвинул его. Вижу вверху свет!
Картер немного подвинулся вбок. Действительно, вверху брезжил рассеянный дневной свет.
— Если попробуем пошевелить доски, нас может завалить, — пробормотал он. — Я мог бы произнести Слово, Приносящее Помощь, но кто, интересно, явится нам на выручку?
— Кто — или что? — кивнул Даскин. — Надо попробовать отодвинуться как можно дальше, а потом постараться протиснуться наверх.
— Договорились. Давай-ка я поработаю, а ты отползи назад.
— Я хочу тебе помочь.
— Не думай, я не собираюсь играть в героя. Если потолок обрушится, кто-то же должен будет меня откопать.
Даскин неохотно отполз назад, а Картер перевернулся на спину и вытащил из завала несколько свободно качающихся камней. Слева лежал довольно тяжелый обломок, справа преград было поменьше. Пыль забила Картеру глаза и рот, небольшой камешек больно ударил по лбу, он охнул от неожиданности.
Он понял, что безопаснее разбирать завал понемногу на возможно большей площади, чтобы сыплющийся со всех сторон мусор не закрывал спасительного отверстия. Работа тянулась медленно, кропотливо, пальцы Картера осторожно раздвигали то доски, то металлические стержни. Так прошел почти час.
Потом Картер приступил к более опасной работе. Отверстие расширялось, появилась возможность сесть и попытаться просунуть в него голову и плечи. Первая же попытка закончилась тем, что Картера обсыпало камнями и щепками. В страхе он закрыл голову руками. Из дыры вывалился металлический прут, ударил концом в живот. Картер охнул от неожиданности и боли и решил, что ему конец. Подполз Даскин, ухватился за прут, оттащил его в сторону. Когда Картер пришел в себя и отдышался, братья увидели, что отверстие стало гораздо шире, но поперек него лежит деревянный брус. Упершись изо всех сил, Картер и Даскин попытались сдвинуть его, но брус не поддавался. Тогда они вытащили из дорожных мешков ножи и принялись кромсать упрямую деревяшку. Работали по очереди, так как руки быстро уставали. Сменяя друг друга, они провозились с этим часа два.
Затем Картер ухитрился встать на колени, расшвырял в стороны более мелкие обломки и мусор, что было, естественно, гораздо легче.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50
К полудню они одолели большую часть пути, но к вечеру заплутали и вынуждены были вернуться назад, на что ушел целый час. Когда же они в конце концов вышли на верную дорогу, оба жутко измучались и устали, а за окнами уже смеркалось, но они продолжили путь, понимая, что цель близка. Вскоре до них донесся шум быстрого ручья.
Наконец, ближе к ночи, они вышли в широкий коридор, куда выводили все остальные проходы. Здесь царил образцовый порядок — сверкали дубовые панели, на полу лежали безукоризненно чистые желто-коричневые ковры.
Коридор оказался не слишком длинным, и шум потока звучал все громче и ближе. Стемнело окончательно, когда они подошли к дверному проему высотой футов двадцать. Картер похолодел от страха: в потоке бурлила та самая черная мерзость, что пыталась проникнуть в дом из подвала. Ручей был слишком широк — не перешагнуть. Даскин, решив, что это обыкновенная вода, решил было перепрыгнуть, но Картер схватил его за руку, удержал и зажег фонарь.
При свете фонаря ручей, струившийся по ковру, казался совершенно черным. Все, по чему он протекал, исчезало без следа. Вытекала чернота из трещины в стене слева, а затем струилась по прорытому в полу руслу, после чего исчезала в провале справа.
— Что это такое? — прошептал Даскин.
— Мрак, который Полицейский выпустил из подвала, — объяснил Картер. — Он преградил нам путь — это случайное совпадение? Мы не можем перейти через этот черный ручей, а перед нами лежит единственная прямая дорога из Китинтима. Иначе придется делать огромный круг.
Братья, расстроенные, ушли назад. Оставаться около ручья Мрака им вовсе не хотелось. Они разыскали очаг, но дров поблизости не оказалось. Пришлось перекусить всухомятку и смириться с перспективой ночью померзнуть. Отдохнули они кое-как, встали до рассвета. Судя по карте, самый короткий обходной путь вел к югу, куда они и тронулись, жуя на ходу сушеные фрукты.
Без всяких приключений они шагали по коридорам и залам, похожим на те, что преодолели днем раньше. Наступило утро, и братья немного приободрились. Казалось, вынужденный обход не должен отнять у них слишком много времени. Однако надежды, как вскоре выяснилось, оказались напрасны дорогу преградил завал. Часть верхнего этажа обрушилась, обломки засыпали коридор, и пробраться через них оказалось невозможно. Братья развернули карту и отыскали на ней другой проход, перпендикулярный тому, по которому они шли. По нему можно было также выйти на избранный ими путь.
В проходе было темно, время от времени попадались боковые двери. Минут сорок Картер и Даскин шагали вперед, но выхода так и не нашли и решили, что картограф, по всей вероятности, ошибся. Пройдя еще немного, они снова наткнулись на завал, в обе стороны от которого уводили туннели, показавшиеся им не слишком надежными. Братья решили осмотреть правый туннель, но в пяти футах от входа он также оказался перегорожен обломками, а вот левый вроде бы был пуст и свободен. Близился полдень. Картер уселся на пол, прижался спиной к стене.
— Прежде чем я отважусь снова пуститься в путь, надо бы перекусить.
— Ты бледен, — отметил Даскин. — Не заболел ли?
— Нет, я в полном порядке. Просто… в замкнутых пространствах мне не по себе.
Даскин уселся рядом и отхлебнул воды из фляжки.
— Ты этого всегда боялся?
— Да. То есть нет, я так не думаю, хотя… не знаю. Как-то раз Полицейский изловил меня во дворе, мне тогда было двенадцать лет, и вскоре после этого отец отослал меня из дома. Полицейский бросил меня в колодец. Вот с тех пор это и началось, наверное. Слишком многого я боюсь для того, чтобы быть хорошим Служителем. Замкнутого пространства, глубины. Даже темнота меня до сих пор пугает.
— Все из-за колодца?
— Нет. Из-за… — Картер замер и понизил голос. — Я стараюсь об этом вспоминать пореже. Полицейский утащил меня… в одну комнату. Он назвал ее Комнатой Ужасов. Спасли меня отец и Бриттл.
— Ты бледный как призрак, — прошептал Даскин. — Что ты там видел? О, прости. Ты вовсе не обязан об этом рассказывать.
— Да нет, я… Все нормально. Я не так много запомнил. Мерзкие рожи. Тьма. Там было даже темнее, чем здесь. Иногда вижу это в моих снах. — Картер огляделся и поежился. — Не стоит об этом говорить. Это было давным-давно.
— Мы могли бы вернуться назад, поискать другую дорогу.
— Неделю потратим. Другая дорога уходит от противоположного края Китинтима. Не исключено, что она тоже завалена. А длина туннеля вряд ли больше пятидесяти футов. Ничего, прорвемся.
Они молча завершили скудную трапезу. Картеру было неловко — он опасался, что после этого откровения его авторитет в глазах брата упадет.
Высота туннеля позволяла идти, не пригибаясь, но по левую сторону тянулся завал, и до правой стены оставался всего фут. Свет фонаря выхватывал из мрака ржавые гвозди, растрескавшиеся доски и разбегавшихся пауков.
— Я мог бы пойти первым, — предложил Даскин.
— Нет, — покачал головой Картер, ни с того ни с сего заупрямившись и шагнув вперед, решительно разорвал паучьи сети. Тут же ему показалось, что весь мир сжался, окружил его со всех сторон. Противно засосало под ложечкой, перехватило дыхание. Картер на миг закрыл глаза, постарался обрести спокойствие.
Немного пригнувшись, чтобы не задеть макушкой торчащие там и сям доски, Картер продвигался вперед. Он задышал ровнее. Всматриваясь в темноту, он различал то полурассыпавшуюся каменную химеру, то обнажившуюся кладку, то остатки лепнины, то доски красного дерева — некогда, вероятно, необычайно красивые, но после обвала поцарапанные и растрескавшиеся. Пока никаких препятствий на пути не встречалось. Воздух был горячим, затхлым, пахло заплесневелой штукатуркой. По шее Картера стекали струйки пота, но он упрямо шагал вперед.
Чем дальше они продвигались, тем ниже нависал потолок. В конце концов обоим пришлось пригнуться и передвигаться почти что на четвереньках. Обломков на полу стало больше, обходить их становилось все труднее. Так прошло полчаса. Глаза Картера заливало едким потом, пыль разъедала легкие, и он уже начал сомневаться, что они с Даскином выберутся из туннеля. Впечатление было такое, словно они закапываются внутрь дома. Картер постарался отвлечься от таких мыслей, дабы волнение не сменилось паникой.
Дорогу преградила массивная каменная плита. Обойти ее можно было, только протиснувшись между ней и стеной. Картер застрял в проеме. В глазах потемнело, он обливался потом, и ужас сковал его по рукам и ногам. Он отчаянно рвался вперед. Оцарапав локоть и щеку, он рывком пробился к более широкому пространству. Фонарь выпал, перевернулся и погас. Сгустилась тьма. Этого Картер не в силах был терпеть. Он опустился на колени, на ощупь нашел фонарь, вытащил из кармана спички и зажег его. Ему казалось, что только свет спасет его от страха перед тем, что в любое мгновение на него может обрушиться потолок.
Из трещины показалось искаженное напряжением лицо Даскина. Мгновение братья смотрели друг на друга в упор. Сомневаться не приходилось: обоим не хотелось ни продолжать путь, ни возвращаться. Картер повернулся и пошел вперед.
Следующим препятствием оказался столб, застрявший между полом и завалом — слишком широкий, чтобы его можно было обойти. Братья дружно навалились на него, и столб сдвинулся с места гораздо легче, чем они ожидали. Сверху посыпались пыль и щепки, и Картер не на шутку испугался, что их завалит. Они поспешили вперед, но столб неожиданно покачнулся, с потолка заструился песок, следом начали падать тяжелые камни. Картер и Даскин поспешили убраться подальше, а позади них с треском падающего дерева потолок рухнул окончательно.
В глазах Даскина Картер увидел собственный испуг.
— Какие же мы болваны! — вырвалось у него. Раньше им приходилось только размышлять о том, чтобы пойти той или иной дорогой. Одна не понравится — можно выбрать другую. Понесло же их таким рискованным путем! Но ведь Картер искренне верил, что туннель короткий.
Как это часто случается, когда люди сталкиваются с настоящей опасностью, братья не стали ни о чем говорить, а поспешили поскорее убраться подальше. Картер, правда, изо всех сдерживался, но сердце его бешено колотилось. Между тем туннель все сужался, и вскоре им пришлось передвигаться ползком.
Это оказалось для Картера самым ужасным — продираться вперед, не имея возможности даже голову поднять, чтобы не удариться о потолок. Он полз, обдирая живот об острые обломки камней и щепки, сражаясь с паникой. Ему хотелось разрыдаться, он жаждал всей грудью вдохнуть свежего воздуха. Он держался только потому, что знал: он обязан держаться. Саднили расцарапанные колени и локти, кровоточили лоб и щека, жгучий пот лился в глаза, а Картер не мог смахнуть его. Время тянулось мучительно медленно, а с ним тянулся и туннель, словно жерло колодца. Картер проклинал собственную беспечность, ругал себя за то, что потащил с собой Даскина. Он гадал, смог бы он вернуться обратно, если бы туннель закончился тупиком, и решиться раскопать завал.
Картер рванулся вперед. Длинный гвоздь разорвал его рубашку и расцарапал спину. Он дернулся, гвоздь вонзился еще глубже. Картер застонал от боли и пополз дальше меж искореженных досок. Впереди туннель наконец начал немного расширяться, но потолок по-прежнему нависал низко. Картер еще чуть-чуть протиснулся вперед и нащупал руками камни. Смахнув пот со лба, протерев глаза, он увидел прямо впереди прочную кладку. Тупик. Картер в полном отчаянии уставился на стену, уперся в нее ладонями.
Вскоре к нему, протиснувшись между досками, присоединился Даскин.
— Куда теперь? — простонал он.
— Придется вернуться назад и пробиться через завал, — выдохнул Картер.
— Нам ни за что не прокопать тот завал! Это самоубийство!
— Больше ничего не остается! — выкрикнул Картер. — Если только у тебя нет других предложений!
Они гневно смотрели друг на друга. Страх сменился пылкой яростью.
Даскин опустил голову, уперся лбом в пыльный пол.
— Прости.
Картер смягчился.
— Пить хочешь?
Они выпили по глотку из фляжки, отерли с лиц грязь и пыль и огляделись по сторонам.
— Придется откапываться, — повторил Картер. Принятое решение вселило в него мужество.
— Может быть, попробовать отсюда пробиться наверх?
— Мы же не знаем, сколько над нами обломков. Вдруг все труды окажутся без толку? Да и не развернешься тут.
Вместо ответа Даскин перевернулся на спину.
— Если бы мне удалось пролезть между досками…
Он просунул — руку между двумя досками, за что-то ухватился и подтянулся. Картер ничего не видел, но поковырявшись над собой некоторое время, Даскин сообщил:
— Нащупал металлический лист. Сдвинул его. Вижу вверху свет!
Картер немного подвинулся вбок. Действительно, вверху брезжил рассеянный дневной свет.
— Если попробуем пошевелить доски, нас может завалить, — пробормотал он. — Я мог бы произнести Слово, Приносящее Помощь, но кто, интересно, явится нам на выручку?
— Кто — или что? — кивнул Даскин. — Надо попробовать отодвинуться как можно дальше, а потом постараться протиснуться наверх.
— Договорились. Давай-ка я поработаю, а ты отползи назад.
— Я хочу тебе помочь.
— Не думай, я не собираюсь играть в героя. Если потолок обрушится, кто-то же должен будет меня откопать.
Даскин неохотно отполз назад, а Картер перевернулся на спину и вытащил из завала несколько свободно качающихся камней. Слева лежал довольно тяжелый обломок, справа преград было поменьше. Пыль забила Картеру глаза и рот, небольшой камешек больно ударил по лбу, он охнул от неожиданности.
Он понял, что безопаснее разбирать завал понемногу на возможно большей площади, чтобы сыплющийся со всех сторон мусор не закрывал спасительного отверстия. Работа тянулась медленно, кропотливо, пальцы Картера осторожно раздвигали то доски, то металлические стержни. Так прошел почти час.
Потом Картер приступил к более опасной работе. Отверстие расширялось, появилась возможность сесть и попытаться просунуть в него голову и плечи. Первая же попытка закончилась тем, что Картера обсыпало камнями и щепками. В страхе он закрыл голову руками. Из дыры вывалился металлический прут, ударил концом в живот. Картер охнул от неожиданности и боли и решил, что ему конец. Подполз Даскин, ухватился за прут, оттащил его в сторону. Когда Картер пришел в себя и отдышался, братья увидели, что отверстие стало гораздо шире, но поперек него лежит деревянный брус. Упершись изо всех сил, Картер и Даскин попытались сдвинуть его, но брус не поддавался. Тогда они вытащили из дорожных мешков ножи и принялись кромсать упрямую деревяшку. Работали по очереди, так как руки быстро уставали. Сменяя друг друга, они провозились с этим часа два.
Затем Картер ухитрился встать на колени, расшвырял в стороны более мелкие обломки и мусор, что было, естественно, гораздо легче.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50