Это была видимость, продиктованная ленью. Гвардеец по определению не может находиться в такой плохой физической форме, какую он пытался изобразить. – Как кнопочки разные нажимать, так кто угодно, только не Стоун, а как по долбаному коридору пешкодралом чапать, так больше некому.
– Не ворчи, – сказал я. – Встретишь Магистра, позови его па огонек.
Что прекрасно характеризует Стоуна как стратега, так это тот факт, что о перспективе подобной встречи он даже не задумывался. После моих слов он вздрогнул, и лень слетела с него вместе с большей частью дури. Он подхватил свою винтовку из общей кучи барахла и судорожно сжал ее в руках.
– Я пошел, – неуверенно сказал он, явно ожидая бурных раскатов хохота после очередного розыгрыша.
– Иди, – безжалостно сказал я.
– Я ведь действительно пошел.
– Очень хорошо.
Недовольный тем, что никто не стал его отговаривать, Стоун удалился, и двери сомкнулись за его спиной. Настала очередь Джека.
– Вы уже разобрались с системой наведения?
– Скорее менее, чем более, но в общем можно сказать, да.
– За что я тебя люблю больше всего, так это за четкие формулировки, – сказал я. – Ты можешь определить минимальные размеры мишени, которую можно накрыть отсюда?
– Не знаю… а какой масштаб тебе нужен?
– Не более пяти километров.
– Маловато. Судя по всему, эта штучка предназначена гробить планеты.
– Ну ты уж постарайся.
– Ок, – Джек вернулся к ближнему ко мне концу пульта, – Предложишь что-то конкретное?
– В системе Новой Мекки должна быть крепость, оставшаяся после последней войны шиитов и суннитов, непригодная для использования из-за высокого радиационного фона…
– Не пойдет. Ее так долго долбали кумулятивными торпедами, что она имеет не более километра в диаметре. Слишком долго искать.
– Что, найти невозможно?
– Возможно, но надо бы знать точные координаты.
– А ты их не знаешь?
– Координаты той крепости как-то не задержались в моей памяти после десятого знака от запятой.
Это он так шутит. Координаты местонахождения любого объекта в Галактике состоят из четырех колонок шестнадцатизначных чисел, и запомнить хотя бы одни из них способен только человек с фотографической памятью. А может, Джек и не шутит. Может, действительно забыл.
– Тогда сам выбирай себе цели.
– Есть у меня на примете небольшой спутник Израиля…
– Только этого для полного счастья и не хватало.
– Жесткая радиация, – сказал он. – На нем стопроцентно никого нет, а сейчас отыскать такое место в Галактике достаточно сложно. Мы же не хотим рисковать чьими-то жизнями, верно?
– Но сам факт уничтожения еврейского спутника может развязать войну! Ты что, не знаешь этих параноиков?
– И с кем они будут воевать?
– С арабами, – мрачно предсказал я. – Они всегда воюют с арабами.
– И с какого бока тут арабы?
– Они найдут с какого.
– Тогда я не знаю. Этот спутник – единственное, что мне приходит в голову. Остальные объекты либо слишком малы, либо населены, либо находятся в густонаселенных системах, что тоже чревато туристами и тому подобными сложностями…
Я взвесил находящиеся в нашем распоряжении возможности. Магистра останавливать надо? Надо. Оружие для этого испытывать надо? Надо. Что для нас важнее на данный момент? Существование бесполезного куска скальной породы и осложнение дипломатических отношений с Израилем, плюс гипотетическая война, которую они могут развязать, а могут и нет, или уничтожение самой опасной твари, что существовала в Галактике за последние сорок миллионов лет?
– Черт с ними, – сказал я. – Наводи.
– А как же война? – ехидно осведомился Джек.
– Проехали.
Джек приник к экрану, несколько раз оглянулся на большую карту, подкручивая верньеры. Изображение звездных систем на экране сменилось картинкой одинокого астероида сорока километров в диаметре, вся поверхность которого была испещрена воронками от многочисленных испытаний термоядерных устройств, так любимых практикующими представителями Моссада.
– Крупнее, – попросил я.
Спутник приблизился. Теперь можно было сосчитать воронки и рассмотреть любую из них более детально.
– А дальше чего?
– Я так понимаю, что этот дисплей является прорезью прицела?
– Можно и так сказать.
– Возьми в него половину спутника.
– Геометрическую половину? Он неправильной формы, так что сделать это достаточно проблематично…
– Любую половину, – сказал я. – И прекрати строить из себя умника, ладно?
– Уже прекратил, – ответил Джек. – Готово.
– Прицелился? – уточнил я.
– Да.
– Теперь стреляй.
– Ты что, ошалел? – изумленно спросил он, и я понял, что Джек не воспринимает ситуацию всерьез. Для него это было очередным теоретическим исследованием или игрой. Наводя на цель потенциально самое страшное оружие в Галактике, он даже не задумывался о возможности его практического применения.
– А зачем вообще целиться, если не собираешься стрелять? – спокойно спросил я.
– Да ты с ума сошел, Макс, – вмешался Мартин. – Мы ведь ничего не знаем о принципах действия оружия! Это ведь может быть все что угодно! Энергетические удары, излучения, черт подери, разрушение самой структуры пространственно-временного континуума! Сложно предсказать последствия выстрела и распространение ударной волны! Магистры могли и сами никогда не использовать этой штуки! Могут погибнуть миллионы!
– Я так не думаю, – сказал я.
– А ты вообще думаешь? С тех пор как ты ушел из аналитиков, у тебя атрофировались мозги!
– Рядовой Рэндольф, – холодно сказал я. – Будьте добры, заткнитесь.
– Слушаюсь, сэр, – сдавленно прохрипел он. Видать, не ожидал от меня такого подвоха.
– Мы сильно рискуем, – сказал Джек.
– Кто не рискует, тот не пьет шампанского, – сказал я.
– Но мы рискуем не собой…
– Сержант Морган, – обратился я к нему ледяным и жестким тоном, который никогда раньше не использовал в общении со своими друзьями. – Надо ли мне напоминать вам, что, хотя мы находимся в одинаковых званиях, мои приказы как оперативного агента, находящегося на задании, имеют высший, чем ваш, уровень приоритета?
– Нет, сэр.
– Тогда считайте, что я только что отдал вам прямой приказ. Всю ответственность я беру на себя. Огонь!
Джек посмотрел на меня так, словно видел впервые.
Он числился главой аналитической группы из восьми человек, находился в одинаковом со мной звании. Находясь в Штаб-квартире, он мог отдавать приказы рядовым, сержантам и даже лейтенантам по праву более умного, но сейчас мы были в «поле», а это моя епархия. Не подчиниться моему прямому приказу он просто не мог. Я ведь являюсь сержантом оперативной службы Гвардии, а это кое-что значит.
Когда Джек, все еще не веря своим ушам, под сочувствующие взгляды коллег поплелся к тому, что считал пусковым устройством, я чувствовал себя полным подонком. Но терять еще десять-пятнадцать минут на пустые препирательства, которые все равно привели бы к такому же результату, я не имел права. Магистр был слишком близко.
Потом, возможно, я извинюсь, если это «потом» когда-нибудь наступит.
Но сейчас не время думать о чьих-то оскорбленных чувствах и лелеять личные обиды.
Много позже Морган имеет полное право обжаловать приказ и попытаться отправить меня под трибунал. Но сейчас мы находились в состоянии войны, на линии огня, и я мог бы отдать приказ расстрелять его за неповиновение, и приказ был бы выполнен.
Демократия хороша лишь до определенного предела, дальше она превращается в оружие самоуничтожения. На войне кто-то должен отдавать приказы и кто-то – их выполнять, а разборы полетов проводятся лишь после боя, иначе все полетит к черту. А в данном случае победа спишет все, ибо цена нашего поражения – смерть.
В общем, Джек Морган нажал на спуск.
Если откровенно, то какое-то время это все-таки заняло.
Сначала Джеку пришлось переключить восемь тумблеров, перебежать на другой конец пульта и переставить рубильники в положение «ВКЛ», потом нажать еще десяток кнопок.
Все присутствующие зачарованно наблюдали за его движениями, словно он исполнял некий магический ритуал, от которого нельзя оторваться. В каком-то смысле так оно и было. Ритуал смерти. Танец разрушения.
Итогом манипуляций старшего аналитика стала еще одна кнопка, появившаяся из-под непрозрачного пластикового покрытия. Джек откинул крышку и попытался ее нажать. Кнопка не поддавалась. Чертыхнувшись, он снова щелкнул тумблерами, возвращая их на исходную позицию. И снова нажал.
Ничего.
Никакого звука, никакой вибрации, никакой отдачи или фона. Вообще ничего.
И на экране, показывавшем половину спутника, тоже ничего не было.
Выругавшись столь виртуозно, что заставил бы покраснеть и сержанта ВКС, Морган уменьшил масштаб. Спутник обнаружился на положенном ему месте, только теперь он напоминал половинку яблока, отрезанную острым ножом. Второй половины не было.
– Полковник и три его капитана! – прошептал Морган.
– Мадре де Диос! – перекрестился Альварес.
– Чтоб я ослеп! – сказал Мартин.
– Аллах Акбар! – проговорил Кобра.
– Не сработало? – спросил я.
– Черта с два не сработало! – завопил Морган, разом забывая все наши разногласия. – Если верить дисплею, мы снесли миллионы тонн камня одним нажатием!
Если он и преувеличивал, то лишь самую малость. Нажатие было не одно.
– А дисплей исправен? – не сдавался я. Я и сам не верил в то, что говорил, но мне было крайне необходимо, чтобы кто-то убедил меня в реальности происходящего, что я не выдаю желаемое за действительное и это не бред моего перенапрягшегося организма. – Если картинка не та?
– Брось, приятель, мы чертовски хорошо знаем, что все оборудование Магистров работает идеально, – сказал Морган.
– Я не видел выстрела. И не слышал.
– Но он тем не менее был, и ты можешь полюбоваться на результаты попадания. Хирургическая точность, и никаких последствий для Израиля, кроме изменения сетки приливов, столь незначительного, что они и не заметят. – Джек был так горд, словно сам участвовал в разработке базовой концепции Молота. Он имел право гордиться. В конце концов, немногие могут похвастаться, что за полчаса раскусили схему работы древнего устройства Магистров.
– Как оно работает?
– Как? – Аналитик задумался. – Несомненно, налицо ликвидация материи, именно ликвидация, а не что-то еще. Выброса высвобожденной энергии почему-то не происходит. Возможно, ее выбрасывает в иное измерение, возможно, куда-то еще. Законы сохранения массы и энергии…
– Оставим теории. Эта штука исправна?
– Очевидно.
– Здорово. Включи селектор. Джек щелкнул клавишей.
– Стоун! – позвал я. – Ты меня слышишь?
Тотчас же откуда-то возникло хриплое дыхание запыхавшегося рядового. Динамика я не видел, было похоже, что звук зарождается прямо в воздухе. Или у меня в голове.
– Слышу, – подтвердил Стоун.
– Где ты находишься?
– На курорте, – огрызнулся он. – А сам как думаешь? В этой чертовой кишке, километрах в двух от вас.
– Как действует связь?
– Ну ты же меня слышишь.
– Пройдись еще немного вперед.
– Зачем?
– Чтобы убедиться.
– Да работает эта чертова связь, работает.
– Стоун, – сказал я, – а ты, часом, не топчешься у нас под дверью?
– Нет. – Как в одно это слово у него вместилась такая доля сарказма, понять не могу.
– Тогда иди обратно.
– Ребята, а может, мне здесь остаться? – спросил он.
– Хочешь пропустить все веселье?
– Не хочу.
Во время нашего короткого диалога со Стоуном взгляды всех присутствующих были прикованы к моей скромной персоне. Парни хотели объяснения. Я демонстративно почесал под мышкой и зевнул.
– И что теперь? – спросил Морган.
– А сам не догадываешься?
– Догадываюсь кое о чем, – сказал он. – И это кое-что мне сильно не нравится. Попахивает суицидом, знаешь ли.
– Сам чую. А альтернатива у нас есть?
– Похоже, что нет.
– Ребята, вы о чем? – спросил Кобра.
– Ты ему объяснишь? – спросил я.
– Сам объясняй.
– Объясняю. Как вы сами должны были заметить, имеющиеся в наличии средства уничтожения против Магистра… ммм… недостаточно эффективны. Поэтому я предлагаю использовать для его ликвидации сам Молот. Теоретически его можно нацелить на любую точку в Галактике, так почему бы не прямо сюда?
– А мы? – спросил Кобра. – Я, конечно, не против того, чтобы умереть героем, но особенно торопиться тоже не хочется.
– Честно говоря, самоубийство не входит и в мои планы, но на подлете мы Магистра не собьем: даже в режиме торможения корабль движется слишком быстро, чтобы прицелиться в него из этой штуки. Мы не знаем, где он высадится на Молоте, но одно мы знаем точно: он придет к пульту управления, то есть сюда. И когда Магистр сюда придет, мы можем оттеснить его в дальний конец коридора, а он, как вы заметили, не маленький, и шмальнуть по нему из их же оружия.
– И как ты собрался его оттеснять? – саркастически поинтересовался Альварес.
– Очень просто. Мы не знаем, ранят ли его выстрелы из наших винтовок, зато точно видели, что они отбрасывают его в сторону.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74