– Конечно, хефе.
– И не зови меня «хефе».
– Не буду, сэр.
– Мне пора.
Я посмотрел на часы. Пора.
Проклятье!
Диспозиция та же. Гриссом ни на сантиметр не отодвинулся от своего дистанционного пульта смерти, когда я возник у него на правом фланге. Я-то рассчитывал, что через пару минут после моего ухода он расслабится и попытается скрыться, но в любом случае не будет держать руку на кнопке, и я запросто смогу его пристрелить. (Желание брать его живьем уже пропало у меня напрочь. Как бывают мимолетны наши желания!) Но он тоже был оперативником и просчитал этот ход заранее.
– Я и не поверил, что ты уходишь совсем, – сообщил он.
– Твоя недоверчивость меня обижает, – сказал я. – Чао.
Он хмыкнул.
– Насколько я понимаю сложившуюся ситуацию, – сказал Микроб, насильно выдернувший меня из карусели перемещений обратно в Штаб-квартиру, – на Поле ты загнал его в ловушку.
– Бойся крыс, загнанных в угол, – процитировал я рядового Такали.
– Пошлем туда группу захвата?
– Нет смысла. – Я в двух словах обрисовал ситуацию. – Он не задумываясь отправит полгорода на тот свет. У тебя есть какие-нибудь другие идеи?
– Нет.
– Я отстрелил ему руку, так что он не может совершить прыжок самостоятельно, но терминал в нем остался. Мы можем его выдернуть?
– Пока нет. Я понял, как это было проделано, но способа обойти блок еще не нашел. Вел тоже не представляет. Каков твой план?
Почему они все спрашивают одно и то же?
– Еще не знаю. Мне нужна какая-нибудь специальная хитрая штучка, только я еще слабо представляю какая.
– Пойдешь в оружейную?
– Нет, – сказал я. – Отправь меня обратно на Авалон. В то место, откуда он ушел. Если то, что мне нужно, существует, там я найду это быстрее всего.
– Как скажешь, приятель.
Удивительно, как быстро тут все наладилось после нашего последнего посещения. Потолок сиял новыми люстрами, разбитую витрину заменили на новую, толпы народа никуда не делись, и о недавнем инциденте свидетельствовали только усиленные патрули местной полиции на этом ярусе универмага.
Меня как соучастника возникновения переполоха никто не опознал, и я вошел в сектор оружия.
Ко мне сразу же подлетел молодой, сияющий профессиональной улыбкой продавец-консультант и поинтересовался, чем может мне помочь.
Скорее всего, он и не считал меня потенциальным покупателем, принимая за обычного зеваку с инфантильной тягой к форме, камуфляжу и прочим принадлежностям настоящих мужчин, не поборовших сию страсть в двенадцатилетнем возрасте.
– Меня интересует что-нибудь стреляющее, – сообщил я.
– Простите мое любопытство, но обладаете ли вы лицензией на хранение либо ношение оружия?
– Даже на использование, – сказал я, показав голограмму своей лицензии.
– О. – В его голосе сразу прибавилось уважения. – Тогда позвольте мне предложить вам это.
Мы подошли к витрине с новинками, ценники которых напоминали мне столбики координат для гиперперехода. Самая дешевая штучка стоила моего годового жалованья, а оно не такое уж и маленькое.
– Новая модель, созданная «Смит энд Вессоном» на базе десантного карабина. Имеет подствольный огнемет, тепловое и локаторное наведение, стреляет разрывными бомбами пятьдесят четвертого калибра. Убойной силы и скорострельности достаточно, чтобы завалить стадо слонов за несколько секунд, И главное, вам практически ничего не надо делать: нужно лишь задать встроенному компьютеру цель и нажать на курок.
– Не подходит, – сказал я. Убойную силу я мог найти и в Штаб-квартире, не потратив на это много времени.
– Лучевое ружье модели «Вспышка-16», стреляет пучками света с интенсивностью пулемета. Проникновение сквозь любые уровни силовой защиты, тотальное уничтожение. Низкая точность стрельбы, но с ее радиусом поражения это не так страшно.
Я махнул рукой в знак отрицания.
– Могу задать параметры задачи, – сказал я. – Мне нужно что-нибудь маленькое, чтобы можно было спрятать в руке и не держать на виду, не обязательно убойное, но способное обездвижить человека, причем не просто обездвижить, но заставить его застыть в таком положении, в каком он был на момент выстрела. И с хорошей системой наведения.
– Как я понимаю, обычный парализатор вам не подойдет?
– Не соответствует второму пункту требований. Парализатор превращает людей в бесформенные мешки тряпья, мне же требовалась состояние манекена.
– А на какую цену вы ориентируетесь?
– Цена значения не имеет.
Я же не собираюсь за это платить. Просто глупо было бы делать покупки на общественные нужды в одном из самых дорогих магазинов Лиги, да еще и обладая карточкой абсолютного допуска. Но сообщать подробностей живущему на проценты с продаж продавцу я не стал: всю услужливость как ножом отрежет.
– Тогда могу предложить вам эксклюзивный экземпляр. – Он открыл витрину кодовым ключом и извлек оттуда нечто, поместившееся бы и в ладони пятилетнего ребенка. – «Айсберг-1Б». Десятый калибр, пятизарядник. Стреляет капсулами с хладагентом, мгновенно замораживающим объект до температуры минус ста пятидесяти по Цельсию. Система наведения как раз такая, как вы просили, позволяет задавать любые параметры целей.
– Быстродействие?
– Десятые доли секунды.
– И, естественно, к нему прилагается инструкция на пятидесяти листах мелким шрифтом?
– Что-то вроде. – Он позволил себе улыбнуться, видя, что клиент наживку заглотил и комиссионные уже не за горами.
– Неохота мне с инструкцией возиться, – заявил я. – Представь себе ситуацию: в помещении два человека, один из которых держит эту штуку в руках. И ему жизненно важно поразить того, второго, чтобы тот даже не заметил, что по нему стреляют. Это реально?
– Минуточку, – попросил специалист. – Мне нужно время, чтобы сообразить, как такое можно сделать.
– Лучше бы тебе сообразить побыстрее, – сказал я. – А то, не ровен час, я и раздумать могу.
Угроза лишиться причитающихся комиссионных пришпорила его мыслительный процесс. Уже через тридцать секунд сосредоточенного пыхтения над чудо-новинкой он выдал облегченное «Ух!» и протянул ее мне:
– Отрегулировано.
– А гарантии?
– Компания «Айсберг» предоставляет годовую гарантию без ограничения использования на все свои модели…
– А если ты что-то напутал и меня грохнут через пару минут?
– Ваши родственники могут потребовать компенсацию через суд, – то ли пошутил, то ли на полном серьезе ответил продавец.
– Если меня застрелят, я сам тебя грохну, – несколько нелогично пообещал ваш покорный слуга.
Странно вообще-то требовать гарантии на товар, за который не собираешься платить. Я помахал перед его носом своим удостоверением, произнес стандартную формулу изъятия изделия в целях федерального расследования и с удовольствием покинул торговый зал, оставив озадаченного продавца в пространственно-временном ступоре.
Хорошо, что я зашел в этот магазин. Даже если новинка и появилась у нас на вооружении, ее поиски в арсенале заняли бы куда больше времени.
– Твоя настойчивость меня просто поражает, – сообщил улыбающийся во весь рот Гриссом, по-прежнему придавливая пальцем кнопку детонатора. – Будь спокоен, Макс, я могу просидеть так несколько часов кряду.
– И даже гораздо дольше, – пробормотал я. Моя правая рука за спиной сжимала миниатюрную рукоятку «Айсберга», указательный палец нащупывал спусковой крючок. Если верить продавцу, я могу положить Гриссома, не вынимая оружия из-за спины и не направляя его на цель. Умная система наведения сама найдет нужный объект.
– Ты просто мечешься повсюду, пытаясь отыскать приемлемое решение? – спросил Зэд. – Или уже придумал что-то конкретное?
– Придумал, если честно, – сказал я. – Теперь вот думаю, с какой стороны тебе это лучше преподнести.
– Мне все равно, – сказал он.
– Мне тоже, – согласился я. – Для начала я хочу предложить тебе немного расслабиться. Остыть, так сказать.
– Как я могу это сделать, когда ты то и дело сюда вваливаешься, как…
Я так и не узнал, с чем именно хотел сравнить Гриссом вашего покорного слугу и его частые появления в локальном пространстве планеты. Когда он заканчивал свою фразу, я нажал на курок. И сначала не увидел никакого эффекта, только вот Гриссом внезапно замолк на полуслове.
Капсула разорвалась у его ног, и по фигуре вверх пошла голубая волна. Человеческое восприятие очень своеобразно, и хотя процесс занял всего несколько десятых долей секунды, как и обещал продавец на Авалоне, мне казалось, что я любуюсь им очень долго.
Следом за волной по пораженной области, которая все расширялась, по всему его телу беспорядочно побежали голубовато-серебристые искорки, складки на штанине отвердели навечно, руки потеряли подвижность. Лицо Гриссома попыталось изменить выражение либо на изумление, либо на испуг, либо я уж не знаю на что, но мгновением позже застыло посмертной маской, по которой также пробегали ряды искорок.
Глаза мои лицезрели поверженного врага, но мозг все никак не мог поверить, что многолетняя эпопея по поимке Гриссома закончена.
Навсегда.
Впрочем, в таких вопросах надо быть уверенным до конца.
Я приблизился к статуе, от которой отдавало холодом метра за два, и, тщательно соизмеряя силу и направление удара, дабы избежать возможного повреждения основной массы тела и не спровоцировать взрыв, нанес удар ногой.
Голова, ставшая очень хрупкой, отделилась от шеи с тихим хрустом, напоминающим о морозных прогулках по хорошо утоптанному снегу, и ударилась о пол, разлетевшись на тысячи серых, красных и голубых кусков. А указательный палец так и остался прижатым к кнопке детонатора, которую ему уже не отпустить до прибытия саперов.
– Продолжения не будет, – пробормотал я, разжимая руки и роняя сделавший свое дело пистолет на пол. Негоже почем зря раскидываться оружием, но в этом здании, при удельной концентрации оного на квадратный метр помещения, одна единица не сделает погоды. А для того чтобы таскать с собой лишний груз, я слишком устал.
Место действия: Штаб-квартира Гвардии.
Точное местонахождение неизвестно
Время действия: одиннадцатый день Кризиса
И какова, как вы думаете, цена человеческой благодарности?
Совершенно верно, ломаный медный грош, да и его еще фиг допросишься.
Рассчитывая вернуться в Штаб-квартиру с лавровым венцом триумфатора на голове, который, бесспорно, должен был быть на нее возложен за сокрушение самого опасного маньяка в Галактике, не считая Магистра, конечно, я был горько разочарован.
Где толпы встречающих парней, готовых качать тебя на руках, розоносицы, устилающие твой путь душистыми лепестками, оркестр, играющий бравурный марш, и Президент Лиги, прикалывающий Медаль Доблести на грудь? Явление героя осталось незамеченным.
Ну, почти незамеченным.
– Взял мерзавца? – уныло спросил Морган. Из госпиталя он сбежал, о чем можно было догадаться, и не имея семи пядей во лбу. На сутулой фигуре аналитика болтался больничный халат.
– Взял, – подтвердил я.
Мы стояли в пустынном зале, куда меня выкинул Микроб. Никого. Мимо прошла только какая-то грустная пара, держащаяся за руки.
– Игде он?
– На Поле. Надо бы послать группу зачистки.
– Надо бы, – столь же вяло согласился он.
Что происходит, черт бы их всех побрал? Понятно, что события последних часов были для обитателей Штаб-квартиры не самыми приятными, но все же, несмотря ни на что, Гвардия выжила. И даже поборола двух самых опасных для человечества субъектов.
Может быть, это и не повод для всеобщего ликования, но все же…
Я ожидал встретить суматоху, связанную с полным отсутствием высшего руководящего состава, беспорядочную беготню туда-сюда в попытках как-то наладить работу до назначения нового Полковника, – иными словами, нормальную рабочую обстановку. Но, судя по царящим здесь настроениям, гвардейцы намеревались только похоронить старого Полковника и забили на все остальное.
Я человек любознательный, и мне стало интересно.
– А что, собственно, происходит? – спросил я.
– Всему конец, – молвил Морган и заглох, оставив меня без подробностей.
От меня так просто не отделаешься.
– Прошу прощения, – сказал я, посчитав, что пауза слишком затянулась и его последнее высказывание требует более широкого толкования. – Чему именно?
– Нам.
Просто море красноречия!
– В каком смысле?
– Пошли, – сказал он. – Объяснять слишком долго, лучше сам посмотри.
И повел он меня в кабинет Полковника коридорами длинными, и шли мы, радости на своем пути не встречая, лицезрея только печаль и скорбь, и пришли мы в кабинет Полковника, и увидели там Шаффер и Стеклова, лейтенантов, и Фернандеса и Дон-Линя, лейтенантов, и Вайнберга, сержанта, и Бешеного Пса, рядового, вечно каким-то образом в любую компанию затесывающегося. И сидели они, очи потупив, и скорбели они, о чем неизвестно, и если настрой их «невеселым» назвать, то гиперпривод – лишь «резвым достаточно».
При явлении нашем с надеждой головы они подняли, но, увидев, вошел кто именно, опустили обратно сразу же.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74