– И в зоне поражения только эти восемь олухов и еще вон тот, крайний слева…
– Ты прав, – сказал я. – А один к восьми не то же самое, что восемь к десяти…
Тут уж сообразили самые тупые, а Джек только начал крутить ручку.
– Да он же… – крикнул Зимин.
– Огонь! – крикнул Блейн.
Дальше все происходило одновременно.
Самый быстрый из боевиков шмальнул в Джека, едва услышав приказ.
Джек повернул рукоятку.
Альварес сорвался с места и, в рекордном прыжке цепляя Джека, повалил его на пол.
Лейтенант Шаффер махнула рукой, приказывая открыть огонь.
Десантники приготовились стрелять.
Иглограната, предназначенная Моргану, ударилась о пульт.
Капитан Блейн крикнул:
– Эй!
А ваш покорный слуга нажал на кнопку.

* * *
Итак, я нажал на кнопку, не зная, перенацелил ли Джек Молот и куда теперь придется удар, и отправил на тот свет восьмерых злодеев и одного, возможно, очень хорошего человека. И сделал это твердой рукой, не колеблясь, хотя, вполне возможно, что нынешний день еще долго будет являться мне в ночных кошмарах.
Во-первых, я доверял Джеку и решил рискнуть, а во-вторых, альтернативный вариант был еще хуже. Он предполагал перестрелку, в которой на открытом пространстве в упор палили бы друг в друга два десятка человек. Неизвестно, кто при таком раскладе мог бы одержать верх, но даже в самом благоприятном случае наша сторона потеряла бы от половины и свыше людей, среди которых наверняка бы оказались трое безоружных.
Может быть, во мне сработал первобытный инстинкт самосохранения, и подсознание заставило нажать на кнопку, видя, что иного шанса для устранения угрозы собственной жизни нет. Мне не хотелось бы думать, что это так, но, будучи объективным, я не могу априори отказаться и от этого варианта.
Возможно, я был не прав, принимая на себя роль Бога и обрекая людей на смерть. Возможно, следовало сыграть в лотерею и дать каждому шанс застрелить другого или быть застреленным, и это было бы более честно. Но я уже принял решение, и с ним мне придется жить.
Как бы там ни было, первая группа участников Заговора Капитанов была уничтожена бесследно и беспощадно, и теперь следовало разобраться с остальными и посмотреть, что за время нашего отсутствия успел сотворить со Штаб-квартирой Харди.
– Макс, объясни мне, что происходит? И что стряслось с этими парнями?
– Не знаю точно, дорогуша, но нас они вряд ли побеспокоят.
– Да уж. Но мне нужна информация…
– Не сейчас, хоть ты, оказывается, и старше по званию. Зачем было сюда лезть и вмешиваться в мою игру, когда в Штаб-квартире готовился переворот? Я все держал под контролем…
– Откуда мне было знать? Когда мы вошли, вы трое стояли и тряслись, как осиновые листья, безоружные и практически голые, а эти мальчики целились в вас из больших пушек. Не очень это похоже на контролируемую ситуацию!
– Ты и теперь не убеждена?
– Допустим, теперь – да, но ты был на волоске…
– Значит, ты можешь полагаться на мои суждения?
– Ммм… Да.
– Тогда слушай, что я говорю, и не задавай лишних вопросов. Времени на всякие глупости у нас не осталось.
– Хорошо.
– Забирай отсюда своих громил, оставь нам только пару пистолетов, из которых могут стрелять нормальные люди без скафандров, и возвращайся в Штаб-квартиру. Найди Полковника и сделай все, чтобы не дать Харди его пристрелить! Ясно?
– А вы?
– Мы задержимся здесь еще немного.
– Зачем?
– Что я говорил по поводу лишних вопросов?
– Он совсем не лишний. Эта штука… Молот…
– Слушай, я понимаю, что в Группе Внутренних Расследований принято никому не доверять, но если бы я был заодно с капитанами, сейчас тебя и твоих парней не было бы в этой реальности. Разве я еще недостаточно продемонстрировал свою лояльность?
– Ну…
– Так ты сделаешь, как я сказал?
– Да.
– Тогда удачи. Она будет тебе нужна.
– Тебе тоже.
– Еще увидимся.
– Пока.
– Все чуднее и чуднее, – сказал Джек. – Интересно, что же дальше-то будет?
Трудно сказать, чего касались его замечание и вопрос.
Поле боя выглядело более чем странно. Как я уже упоминал ранее, область поражения находилась приблизительно в сорока сантиметрах над полом, так что, когда Молот отправил в небытие, или куда там еще, восьмерых заговорщиков и одного «хорошего парня», в помещении остались их нижние конечности. Девять пар окровавленных обрубков с ровными, как срезанными силовым скальпелем краями аккуратно стояли на тех же местах, окруженные небольшими лужицами крови. Кошмарное зрелище.
Боевики из Группы Внутренних Расследований только что отбыли, и мы снова остались на Молоте втроем.
Событий за последние часы произошло слишком много, и я так и не мог взять в толк, о чем говорил Морган. Но использовал его вопрос как точку отправления для своей мысли.
– А ты еще не понял? По-моему, последние десять минут наглядно нам показали, ЧТО будет, если до Молота дорвется не очень хороший человек. Необязательно маньяк, террорист или злодей. Даже рядовой обыватель, заполучив в свое распоряжение подобную штуку, воспылает имперскими амбициями. Тут тебе и оружие, тут тебе и средство доставки. Вряд ли мы созрели для такой установки. Для Молота.
– С этим-то я согласен, – сказал Джек. – В принципе. А делать что?
– Все просто. Вы двое отправляетесь в Штаб-квартиру и узнаете, как обстоят дела, а я остаюсь здесь. Если потом появляетесь вы, мы вместе думаем над тем, как уничтожить эту хрень, а если нет, то и думать не надо. Я уничтожу ее вместе с собой.
– Прорезались-таки у тебя суицидальные наклонности, – констатировал Джек.
– А лучшие мысли у тебя есть?
– Ну…
– В целом Макс прав, – сказал Альварес. – Искушение овладеть оружием Магистров будет слишком сильным, чтобы с ним бороться. Но в одном он заблуждается. Остаться должен я.
– Почему? – спросил Джек.
– Во-первых, я старше вас обоих. Во-вторых, именно вы, парни, раскрутили все дело, и кому как не вам сподручнее доводить его до конца. Вас послушают и вам поверят, а никому не известного лейтенанта слушать не будут. Ни в герои, ни в камикадзе записываться я не собираюсь, но с практической точки зрения…
– Так будет разумнее, – заключил Джек.
Самому Моргану никто остаться не предлагал. Идею Третьего Кризиса накопал он, именно он буквально заставил меня ею заняться, так что он просто обязан присутствовать при развязке. А по чисто эгоистическим соображениям я находил решение Альвареса очень заманчивым.
За все, что он успел натворить, я хотел удавить Харди собственными руками.
К этому моменту рядовой Шо Такаги был уже мертв, хотя я узнал об этом много позже.
Его участие в захвате Сато подписало ему смертный приговор. Держу пари, он об этом знал, но все равно ни секунды не колебался, производя арест,
Случилось следующее: Хироюки Тога, последний из оставшихся в рядах Гвардии мафиозных «кротов», вызвал Шо на Сакуру-4 для откровенного разговора в месте, защищенном от прослушивания. Якобы он раскаивался и хотел обсудить с ним некоторые аспекты бусидо в новом, открывшемся для него после ареста Сато, свете. На самом деле Шо ждала ловушка.
В своей последней схватке рядовой Такаги превзошел самого себя. Прибывшая по горячим следам группа быстрого реагирования насчитала на месте побоища четырнадцать трупов, два из которых были облачены в одежды черного отряда ниндзя. Мало кто мог сравниться с Шо в рукопашной.
Предатель тоже был мертв. Его тело отправилось в Штаб-квартиру за тридцать секунд до того, как мы получили труп Шо.
Вечная память рядовому Такаги, сумевшему вырваться из паутины мафии, в кругу которой ему довелось родиться и пронести детство!
Вечная слава моему другу, павшему первой жертвой последней войны с мафией!
И вечная слава всем агентам, отдавшим свои жизни во имя идеалов, в которые они верили и с которыми умирали!
А Гриссом по-прежнему оставался на свободе.
Место действия: Штаб-квартира Гвардии.
Точное местонахождение неизвестно
Время действия: десятый день Кризиса
Кровавая бойня, которую я всеми силами пытался предотвратить на Молоте Магистров, имела место в нашей собственной Штаб-квартире.
Условившись с Луисом о системе паролей, дабы не дать бунтовщикам возможности накачать нас наркотиками или иным способом принудить к сотрудничеству, и пожелав друг другу удачи, мы с Джеком десантировались прямиком в приемную Полковника, ибо на сам кабинет наложены ограничения.
Аккуратно, словно был в «поле», на полусогнутых ногах, готовый в любой момент открыть огонь из «ос», оставленных нам штурмовиками Шаффер, ударом ноги я распахнул дверь в кабинет.
Полковника в кабинете не было.
Зато были два трупа. Они лежали напротив двери с аккуратными отверстиями во лбах, и уложивший обоих Ти Джей целился в нас из своего пугача.
– Изыди. – буркнул он. – Вы оба объявлены мертвыми.
– Слухи о нашей смерти сильно преувеличены, – сказал я, не опуская пистолета. – Ты чьих будешь, парень?
– А ты? – Микроб был гением компьютерного шпионажа, одним из величайших хакеров, пойманным Гвардией с поличным и перевербованным Полковником на сторону «сил добра» из соображения «Грех пропадать такому таланту».
Микроб свои таланты применял исключительно за мониторами и клавиатурами, и то, что он смог уложить двоих парней, меня удивило. Наверное, натренировался в виртуальном симуляторе.
Но ситуация была для него непривычной, и он нервничал. А главное, я не знал, на чьей он стороне, и на чьей были мертвые парни, и какой ответ переведет кого-то из нас в их состояние, а какой поможет наладить взаимопонимание и сотрудничество.
– Я свой.
– Свои бывают разные.
– А кто объявил о нашей безвременной кончине, Микроб? – спросил Джек.
– Харди.
– Тогда и ежу понятно, что мы не с ним.
Вот он, момент истины. Сейчас решится все. Мой указательный палец уже напрягся на курке и…
– Слава Полковнику, – сказал Микроб, убирая пистолет. – Черт знает что творится!
– Что именно? – спросил я, опуская свой. Но убирать далеко не стал, ведь Микроб мог и блефовать.
– Полковник вызвал меня, вручил пистолет и приказал сидеть в кабинете, внимательно следить за его передвижениями при помощи камер и транслировать изображение на все мониторы в Штаб-квартире, – сказал Микроб. – Чем я и занимаюсь. А эти мертвые парни в весьма грубой и недвусмысленной манере велели мне прекратить.
– Где Полковник?
– Вот. – Микроб ткнул пальцем в монитор на стене.
Я обернулся и понял, что мы успели-таки к финальному действию.
На мониторе был конференц-зал. В нем собралось примерно пятьдесят человек. Посредине, в центре всеобщего внимания, находились Полковник и последний из оставшихся в живых капитанов.
Харди, стоя напротив Полковника, протягивал правую руку ладонью вверх, явно требуя сдачи табельного оружия как символа власти. В левой руке он сжимал пистолет и целился Полковнику в живот. Полковник, сложив руки за спиной, пристально смотрел мятежнику в глаза. Позади него полукругом стояли боевики Шаффер во главе со своей воинственной предводительницей. Она выполнила мою просьбу, но сделала это слишком поздно. Сторонников Харди было в три раза больше.
Но это в конференц-зале. А во всей Штаб-квартире?
– Сколько народа смотрит трансляцию?
– Аки футбольный матч, – ответил Микроб, щелкая клавишами. – Почти все.
Я понял, что чем бы ни закончилось их противостояние, Харди уже проиграл. Понятно, откуда взялись трупы в кабинете Полковника: Харди хотел сначала добиться результата, а уж потом трубить о нем на всех углах. Довольно-таки здравая позиция для такого ублюдка, но у него ничего не получилось.
Харди не был харизматическим лидером и не смог бы увлечь за собой людей. У него не было авторитета Зимина и научной глубины Блейна, его не любили, и он вряд ли мог бы приобрести себе сторонников.
И я не сомневался, что Полковник в любом случае сможет обойти его, выставив полным придурком и маньяком, и что он специально выбрал для места встречи конференц-зал и велел Микробу осуществлять трансляцию, чтобы всем ясно дать понять, кто есть кто в этим мире и кого следует слушать. Но почему его сторонников так мало? По идее, половина ребят должна сейчас мчаться ему на выручку.
– Зал блокирован для нырка, – ответил Микроб на мой невысказанный вопрос. – Двери заперты изнутри. Их ломают уже около двадцати минут, послали за тяжелой артиллерией. Скоро конец.
– Я еще раз требую от вас объяснений, капитан, – сказал Полковник. Похоже, самое интересное только начинается. – Что вы себе позволяете?
– Вы низложены, сэр, – был ответ.
– Низложен? – переспросил Полковник. – Я не монарх и не атаман бандитской шайки. Я не могу быть низложен. Я могу быть только отстранен от должности специальным решением комитета Совета Лиги по надзору за правоохранительными организациями и должен быть уведомлен о принятом решении за три месяца до его вступления в силу, чтобы предложить для утверждения кандидатуру моего преемника.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74