Внизу, под балконом, в свете фонаря стоял мой давешний грабитель. Я его узнала по немыслимым габаритам и почти квадратной голове. Он стоять может?! Глазам не верю, обычно после Андрюшиного вмешательства кладут в больницу! Грабитель поднял голову и посмотрел прямо на мой балкон. Меховой капюшон упал с его головы, и я выронила сигарету… Это был не человек. Что-то непонятное, с тяжелыми челюстями, четырьмя глазами и плоским приплюснутым носом. По краям угловатой, как тумбочка, головы топорщились острые уши. Над ними – небольшие изогнутые рога… Преследователь поежился под холодными порывами ветра и когтистыми лапами снова натянул капюшон. Судя по позе, уходить он не собирался…
Я влетела в комнату и захлопнула за собой дверь. Ужас! Что это было?! Дрожа как осиновый лист, моя светлость выключила свет по всей квартире и снова прокралась на балкон, едва ли не ползком. Ме-едленно, осторожно выглянула из-за старого шкафа с папиными инструментами… Под балконом никого не было! Одинокий фонарь бросал мягкий розоватый свет на непритоптанный снег. Я, кажется, сплю и вижу очередной кошмар. Я ущипнула себя за руку. Больно – значит, я не сплю.
– Всё… – обреченно вырвалось у меня. – Начались галлюцинации…
Я подошла к телефону и дрожащей рукой сняла трубку. Набрала «03». Это, конечно, будет ударом для мамы, но иметь дома дочь-шизофреничку – такого счастья никому не пожелаешь!.. Где моя уютная палата и милые санитары со смирительной рубашкой?!
– Стаська, ты что делаешь?
– Звоню в психушку… Але! Девушка, соедините меня… а-а-а!!
– С вами всё в порядке? – поинтересовался озадаченный голос из трубки. – Алло! Вы слышите меня?
Я нажала на рычаг.
– Чего вопишь?.. – недовольно сказал Мыш, заглядывая мне в лицо.
Я почувствовала, что ноги отказываются меня держать… Глюки расширили диапазон.
– Мы-мы-мыш…
– Что? – Крыс замер. – Мать! Ты понимаешь меня?!
– У-у-у…
– Я снова могу говорить! – заверещал крыс. – Могу! Могу-у!! Стаська! Ты в порядке?
– Нет, – выдавила я.
– А что так?
– Ничего! – Я вскочила со стула, на который было опустилась. – У меня крышняк съехал, а он – «что»?! Страхозавры на каждом шагу мерещатся, крысы опять заговорили… как ты думаешь, что всё это может означать?! Только сумасшествие…
– А у меня другая догадка… Еще не поняла какая? – пристально глядя на меня, спросил длиннохвостый.
Я закрыла рот и плюхнулась на стул.
Я, кажется, начинала понимать, на что он намекает… Только один раз за всю мою жизнь мой крыс разговаривал. Полтора года назад, летом, когда приключилась вся эта история со старинной книгой, перенесшей нас обоих в Мелиор, страну, которой нет ни на одной карте мира… нашего мира. Мелиор… тот, другой, сказочный мир, где мне было так хорошо! Где нет этой бестолковой городской суеты, телевизоров и телефонов, грохочущих трамваев и прочих реалий нашего века информационных технологий. Там я была счастлива. Правда. А теперь, когда меня вернули домой… скучно жить, господа! Иногда мне кажется, что всё это мне приснилось, что ничего и не было. Но стоит только подумать об этом – и становится так тоскливо!.. Первые месяцы после возвращения я всё здесь видеть не могла. Хотела обратно – туда, где меня любят, туда, где я что-то значу… Прошло время, и я привыкла. Ко всему привыкают, знаете ли!
Я механически погладила пальцем черное кольцо в форме свернувшейся змеи и вздохнула. Ничего мне не приснилось. И это, наверное, хуже всего: знать, что где-то есть кто-то, без кого даже дышать трудно, но кого ты больше никогда не увидишь…
Хотя… почему никогда?! Мы с Мышелем внимательно посмотрели друг на друга.
– Значит, мы снова в деле? – ухмыльнулся он.
– Похоже на то! Ты… видел того глазастика под балконом?
– Не хуже тебя, – кивнул крыс. – И, сдается мне, он пришел по наши души.
– Так что делать будем? Выйти и спросить, чего ему надо?
– Ну, это, пожалуй, лишнее… – задумчиво протянул серый приятель. – Мне его внешность доверия как-то не внушает.
– Тогда что же – ждать?.. Знаешь, в тот раз было проще…
– Зря ты книжку в музей сдала.
– Зря… надо поскорее до нее добраться!
– Ночью?.. – Он покрутил пальцем у виска. – Кто тебя туда пустит?!
– Я что-нибудь придумаю…
– Ну-ну!.. Удачи!.. И не забывай, кстати, что снаружи тебя кой-кто поджидает…
– Да… об этом я не подумала… Хотя… постой-ка! Есть идея!
– Ой, не нравится мне твоя улыбочка!
– Умолкни и бледней! – величественным жестом отмахнулась я. – Я знаю, кто нам поможет!
… Сонный Андрюха, в майке и тренировочных штанах, удивленно почесал в затылке:
– Зачем тебе это?
– Очень надо! – Я умоляюще сложила руки на груди. – Будь другом! Дело жизни и смерти!
– Украсть из музея историческую ценность?
– Она всё равно моя! Это не грабеж!
– А выглядит именно так. И ты еще хочешь, чтобы я…
– Ну пожалуйста! Как представитель охраны правопорядка. Тебя пропустят… Кроме того, я не собираюсь даже выносить книгу из музея, мне нужно кое-что там найти…
– А почему бы это не сделать утром?! – непонимающе развел он руками. – К чему такая спешка?
– Я… не могу тебе объяснить… Но это важно! И чем скорее, тем лучше!
– Начальство меня за это по головке не погладит…
– Ты согласен?..
Он помолчал, обдумывая мою просьбу. Потом пожал плечами:
– Ну, хорошо. Надеюсь, что это действительно важно… Но имей в виду, с тебя пиво! А если я по твоей милости еще и на ковер завтра залечу…
– Тогда – ящик!! – торжественно поклялась я. – Крест на пузе – химическим карандашом!
– Смотри, я тебя за язык не тянул… – ухмыльнулся сосед, видимо абсолютно уверенный в будущих проблемах. – Лады. Через пять минут буду.
Я закрыла за ним дверь и удовлетворенно потерла руки:
– Ну, видел?.. А ты говоришь…
– Парнишка к тебе чуйства питает, романтического характера, а ты его используешь, – заметил крыс. – Ни стыда, ни совести! Хоть поцеловала бы, что ли, в качестве благодарности…
– Поцелую, поцелую… потом. – Я натянула джинсы, свитер, сунула в карман пачку сигарет и, зашнуровав ботинки, сняла с вешалки пуховик.
– Ты, часом, ничего не забыла? – поинтересовался питомец.
– Вроде нет…
– А я?! Меня что, дома оставишь?!
– Мыш…
– Фигушки! – Он решительно вскарабкался по моим штанам и юркнул во внутренний карман куртки. – Я – с тобой! И без разговоров!..
В дверь позвонили.
– Андрюха, ты?..
– Я…
Я выключила в прихожей свет и открыла дверь. На лестничной площадке стоял мой сосед. Рядом с ним, позевывая, топтался Вовка Хуторской.
– А ты зачем?.. – изумилась я.
– А ему не спится, – ответил Андрей. Я оглядела две внушительные фигуры в камуфляже и пожала плечами:
– Ну, ладно… пошли…
Сказать, что дедушка-сторож удивился, увидев на пороге нашу троицу, это значит не сказать ничего. Пенсионер, сонно хлопая подслеповатыми старческими глазами, смотрел на наши преувеличенно бодрые физиономии и, по всей видимости, пытался понять, какого рожна родному ОМОНу понадобилось в забытом богом историческом музее в ночь на воскресенье, в метель, да еще и в четыре утра?!
– Что случилось-то?.. – наконец выговорил сторож, когда перенасыщенная нашими фальшивыми улыбочками пауза порядком затянулась. Андрюха, спрятав руку за спину, показал мне кулак и, прокашлявшись, шагнул вперед.
– Поступил сигнал! – сурово отчеканил он. – Сколько у вас сегодня было посетителей?!
– А… и… да я уже и не упомню всех-то!.. – стушевался дедуля.
– Плохо! – укоризненно покачал головой мой сосед. – А скажите-ка, уважаемый, не было ли среди них случайно гражданина в черном пальто и с портфелем?!
– Дык… оно, может, и был… – задумался сторож.
– Думайте, дедушка, думайте! – поднажал Андрюха. Я удивленно посмотрела на него. Что это он несет?.. Какой посетитель? Какой портфель?!
– А ведь вроде был!.. – кивнул старик. – И с усами?.. А?..
– Так точно, с усами! – торжествующим тоном проговорил Андрей. – Экспонаты рассматривал?
– Не без этого… – прищурился сторож. – Уж не упер ли чего, прости Господи?.. Или теракт какой?!
– Спокойно, дедуля! – Омоновец деликатно отодвинул его в сторону и вошел в небольшой темный холл музея. – Всё под контролем. Наша оперативная группа здесь для того, чтобы вы, уважаемый, могли спать спокойно!..
Дедушка явно смутился… Андрюша махнул нам с Вовкой рукой:
– За мной!.. Дед, где у вас… Э! – прикрикнул он, видя, как сторож тянется к телефону. – Это еще зачем?!
– Так ведь… вас всего-то трое!
– Мал золотник, да дорог! – назидательно поднял палец Андрей. – А аппаратик не трогайте – он, может быть, заминирован!.. Один звоночек – и ау!.. Валенки на крышу улетят…
Сторож схватился за сердце и, покачнувшись, начал оседать на пол. Я, бросившись вперед, успела поймать впечатлительного пенсионера и, усадив его на потертый диванчик в углу, напустилась на озадаченно чешущего в затылке соседа:
– Рехнулся, что ли?!
– А что?..
– Ничего!.. Он же старенький! А ты ему – про валенки… тебе бы такую картинку нарисовали, я б на тебя посмотрела!
Из куртки донеслось сдавленное хихиканье.
– Ага… мал воротник, да давит!.. – заливался Мышель. Андрюха выпучил глаза:
– Это что?!
– Где?.. – Хлопая ресницами, я воззрилась на него этаким ангелочком. – Что?..
– Кто сейчас сказал?..
– Никто. – Я с размаху прижала руку к груди, намертво спрессовав в кармане снова закатившегося хвостатого. Нашел время веселиться, обалдуй!.. Сейчас вся маскировка накроется!
– Ну ладно… – недоверчиво косясь на меня, пробормотал Андрей. – Пошли. Вовчик!..
– А?! – Хуторской, кажется, просто уснул стоя…
– Ты тут с дедушкой посиди. На всякий случай…
– Не вопрос! – Омоновец плюхнулся рядом со сторожем на диван и жизнерадостно поинтересовался: – Дед! Может, тебе корвалолу капнуть?.. Или чего посущественней?!
– Ась?.. – Дед бросил разыгрывать инфаркт и с интересом приоткрыл левый глаз.
– Спирт потребляешь? – деловито поинтересовался Вовка, выуживая из недр ватника металлическую фляжку.
– Технический, нябось?.. – придирчиво сощурился сторож.
– Наговариваешь, батя!.. – обиженно фыркнул Хуторской. – Медицинский! Жена у меня медсестра, в больнице работает! Будет она собственному мужу всякую дрянь таскать!..
– Ну, не скажи… жены – они разные бывают!.. – многоопытно вздохнул дедушка.
– Дед! – насупился Вовчик. – Так ты будешь или как?!
– А то?!
Мы с Андрюхой переглянулись и прошли в темный зал. Судя по довольному кхеканью, доносящемуся из вестибюля, сторожу в ближайшие пятнадцать минут будет уж точно не до нас…
В выставочном зале свет на ночь выключали, горели лишь лампочки внутри стеклянных витрин с экспонатами. Так как музей в данный момент готовил выставку древней письменности, экспозиция состояла в основном из книг. Всякие дощечки и плитки не в счет… Я лихорадочно заметалась от одной витрины к другой, выискивая знакомую кожаную обложку. Ага, вот она…
– Андрюх! – позвала я. – Витрина на замке. Надо у сторожа ключ попросить.
– Делать нечего – туда-сюда бегать, – ухмыльнулся омоновец. Он опытным взглядом окинул замок, порылся в кармане и извлек гнутую скрепку. – Тэ-эк… Опа!
Замок открылся. Я присвистнула:
– Вас этому что, в школе милиции учат?..
– И не только этому! – подмигнул он. Я открыла стеклянную дверцу и вынула книгу. Руки слегка дрожали от волнения… Кто бы знал, как я ждала этого момента! И вот сейчас… Я наугад раскрыла фолиант на середине.
– И что?.. – недоуменно спросил из-за моего плеча Андрюха. Я, не зная, что и думать, молча глазела на истлевшие страницы. Книга была в том же плачевном состоянии, что и тогда, когда я отдала ее в музей. Сохранилась только обложка. Ничего не понимаю! Но ведь Мыш же разговаривал!
Я задумчиво подняла голову от бесполезных страниц и, упершись взглядом в окно, остолбенела. С той стороны, прижавшись мордой к решетке и вцепившись лапами в прутья, на меня пялился исчезнувший было грабитель! Так… Это тоже глюк, или…
– Андрюша.
– Что?
– В окошко посмотри.
– Да чего я там не… Е-е-е!! – Ага! Значит, не глюк!!
– Чего тут у вас?.. – высунулся из пуховика крыс. – А ты, мать, в следующий раз аккуратнее! Саданула со всей дури, чуть коньки не откинул…
Андрей, вытаращив глаза, молча хватал ртом воздух. Бедолага. Столько всего сразу… Ну, ничего, в ОМОН людей со слабой психикой не берут, оклемается!
Мышель, узрев зверюгу за стеклом, юркнул обратно в карман.
– Давай быстрее, Стаська! – велел он. – Мордастый, кажись, решительно настроен!..
– Книга не работает! – в отчаянии сказала я, наблюдая, как грабитель, свирепо скалясь, раздвигает в стороны толстые прутья решетки.
– Как – не работает?! – охнул крыс.
– Так!.. Я не… А-а-а!! – заверещала я под аккомпанемент бьющегося стекла. Круша выставочные витрины, грабитель кубарем скатился на пол. Я шарахнулась, к дверям в вестибюль, выронив книгу. Мыш в кармане надсадно верещал. Монстр поднялся и, оскалив клыки, угрожающе двинулся в мою сторону. Стоявший столбом Андрей наконец пришел в себя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41
Я влетела в комнату и захлопнула за собой дверь. Ужас! Что это было?! Дрожа как осиновый лист, моя светлость выключила свет по всей квартире и снова прокралась на балкон, едва ли не ползком. Ме-едленно, осторожно выглянула из-за старого шкафа с папиными инструментами… Под балконом никого не было! Одинокий фонарь бросал мягкий розоватый свет на непритоптанный снег. Я, кажется, сплю и вижу очередной кошмар. Я ущипнула себя за руку. Больно – значит, я не сплю.
– Всё… – обреченно вырвалось у меня. – Начались галлюцинации…
Я подошла к телефону и дрожащей рукой сняла трубку. Набрала «03». Это, конечно, будет ударом для мамы, но иметь дома дочь-шизофреничку – такого счастья никому не пожелаешь!.. Где моя уютная палата и милые санитары со смирительной рубашкой?!
– Стаська, ты что делаешь?
– Звоню в психушку… Але! Девушка, соедините меня… а-а-а!!
– С вами всё в порядке? – поинтересовался озадаченный голос из трубки. – Алло! Вы слышите меня?
Я нажала на рычаг.
– Чего вопишь?.. – недовольно сказал Мыш, заглядывая мне в лицо.
Я почувствовала, что ноги отказываются меня держать… Глюки расширили диапазон.
– Мы-мы-мыш…
– Что? – Крыс замер. – Мать! Ты понимаешь меня?!
– У-у-у…
– Я снова могу говорить! – заверещал крыс. – Могу! Могу-у!! Стаська! Ты в порядке?
– Нет, – выдавила я.
– А что так?
– Ничего! – Я вскочила со стула, на который было опустилась. – У меня крышняк съехал, а он – «что»?! Страхозавры на каждом шагу мерещатся, крысы опять заговорили… как ты думаешь, что всё это может означать?! Только сумасшествие…
– А у меня другая догадка… Еще не поняла какая? – пристально глядя на меня, спросил длиннохвостый.
Я закрыла рот и плюхнулась на стул.
Я, кажется, начинала понимать, на что он намекает… Только один раз за всю мою жизнь мой крыс разговаривал. Полтора года назад, летом, когда приключилась вся эта история со старинной книгой, перенесшей нас обоих в Мелиор, страну, которой нет ни на одной карте мира… нашего мира. Мелиор… тот, другой, сказочный мир, где мне было так хорошо! Где нет этой бестолковой городской суеты, телевизоров и телефонов, грохочущих трамваев и прочих реалий нашего века информационных технологий. Там я была счастлива. Правда. А теперь, когда меня вернули домой… скучно жить, господа! Иногда мне кажется, что всё это мне приснилось, что ничего и не было. Но стоит только подумать об этом – и становится так тоскливо!.. Первые месяцы после возвращения я всё здесь видеть не могла. Хотела обратно – туда, где меня любят, туда, где я что-то значу… Прошло время, и я привыкла. Ко всему привыкают, знаете ли!
Я механически погладила пальцем черное кольцо в форме свернувшейся змеи и вздохнула. Ничего мне не приснилось. И это, наверное, хуже всего: знать, что где-то есть кто-то, без кого даже дышать трудно, но кого ты больше никогда не увидишь…
Хотя… почему никогда?! Мы с Мышелем внимательно посмотрели друг на друга.
– Значит, мы снова в деле? – ухмыльнулся он.
– Похоже на то! Ты… видел того глазастика под балконом?
– Не хуже тебя, – кивнул крыс. – И, сдается мне, он пришел по наши души.
– Так что делать будем? Выйти и спросить, чего ему надо?
– Ну, это, пожалуй, лишнее… – задумчиво протянул серый приятель. – Мне его внешность доверия как-то не внушает.
– Тогда что же – ждать?.. Знаешь, в тот раз было проще…
– Зря ты книжку в музей сдала.
– Зря… надо поскорее до нее добраться!
– Ночью?.. – Он покрутил пальцем у виска. – Кто тебя туда пустит?!
– Я что-нибудь придумаю…
– Ну-ну!.. Удачи!.. И не забывай, кстати, что снаружи тебя кой-кто поджидает…
– Да… об этом я не подумала… Хотя… постой-ка! Есть идея!
– Ой, не нравится мне твоя улыбочка!
– Умолкни и бледней! – величественным жестом отмахнулась я. – Я знаю, кто нам поможет!
… Сонный Андрюха, в майке и тренировочных штанах, удивленно почесал в затылке:
– Зачем тебе это?
– Очень надо! – Я умоляюще сложила руки на груди. – Будь другом! Дело жизни и смерти!
– Украсть из музея историческую ценность?
– Она всё равно моя! Это не грабеж!
– А выглядит именно так. И ты еще хочешь, чтобы я…
– Ну пожалуйста! Как представитель охраны правопорядка. Тебя пропустят… Кроме того, я не собираюсь даже выносить книгу из музея, мне нужно кое-что там найти…
– А почему бы это не сделать утром?! – непонимающе развел он руками. – К чему такая спешка?
– Я… не могу тебе объяснить… Но это важно! И чем скорее, тем лучше!
– Начальство меня за это по головке не погладит…
– Ты согласен?..
Он помолчал, обдумывая мою просьбу. Потом пожал плечами:
– Ну, хорошо. Надеюсь, что это действительно важно… Но имей в виду, с тебя пиво! А если я по твоей милости еще и на ковер завтра залечу…
– Тогда – ящик!! – торжественно поклялась я. – Крест на пузе – химическим карандашом!
– Смотри, я тебя за язык не тянул… – ухмыльнулся сосед, видимо абсолютно уверенный в будущих проблемах. – Лады. Через пять минут буду.
Я закрыла за ним дверь и удовлетворенно потерла руки:
– Ну, видел?.. А ты говоришь…
– Парнишка к тебе чуйства питает, романтического характера, а ты его используешь, – заметил крыс. – Ни стыда, ни совести! Хоть поцеловала бы, что ли, в качестве благодарности…
– Поцелую, поцелую… потом. – Я натянула джинсы, свитер, сунула в карман пачку сигарет и, зашнуровав ботинки, сняла с вешалки пуховик.
– Ты, часом, ничего не забыла? – поинтересовался питомец.
– Вроде нет…
– А я?! Меня что, дома оставишь?!
– Мыш…
– Фигушки! – Он решительно вскарабкался по моим штанам и юркнул во внутренний карман куртки. – Я – с тобой! И без разговоров!..
В дверь позвонили.
– Андрюха, ты?..
– Я…
Я выключила в прихожей свет и открыла дверь. На лестничной площадке стоял мой сосед. Рядом с ним, позевывая, топтался Вовка Хуторской.
– А ты зачем?.. – изумилась я.
– А ему не спится, – ответил Андрей. Я оглядела две внушительные фигуры в камуфляже и пожала плечами:
– Ну, ладно… пошли…
Сказать, что дедушка-сторож удивился, увидев на пороге нашу троицу, это значит не сказать ничего. Пенсионер, сонно хлопая подслеповатыми старческими глазами, смотрел на наши преувеличенно бодрые физиономии и, по всей видимости, пытался понять, какого рожна родному ОМОНу понадобилось в забытом богом историческом музее в ночь на воскресенье, в метель, да еще и в четыре утра?!
– Что случилось-то?.. – наконец выговорил сторож, когда перенасыщенная нашими фальшивыми улыбочками пауза порядком затянулась. Андрюха, спрятав руку за спину, показал мне кулак и, прокашлявшись, шагнул вперед.
– Поступил сигнал! – сурово отчеканил он. – Сколько у вас сегодня было посетителей?!
– А… и… да я уже и не упомню всех-то!.. – стушевался дедуля.
– Плохо! – укоризненно покачал головой мой сосед. – А скажите-ка, уважаемый, не было ли среди них случайно гражданина в черном пальто и с портфелем?!
– Дык… оно, может, и был… – задумался сторож.
– Думайте, дедушка, думайте! – поднажал Андрюха. Я удивленно посмотрела на него. Что это он несет?.. Какой посетитель? Какой портфель?!
– А ведь вроде был!.. – кивнул старик. – И с усами?.. А?..
– Так точно, с усами! – торжествующим тоном проговорил Андрей. – Экспонаты рассматривал?
– Не без этого… – прищурился сторож. – Уж не упер ли чего, прости Господи?.. Или теракт какой?!
– Спокойно, дедуля! – Омоновец деликатно отодвинул его в сторону и вошел в небольшой темный холл музея. – Всё под контролем. Наша оперативная группа здесь для того, чтобы вы, уважаемый, могли спать спокойно!..
Дедушка явно смутился… Андрюша махнул нам с Вовкой рукой:
– За мной!.. Дед, где у вас… Э! – прикрикнул он, видя, как сторож тянется к телефону. – Это еще зачем?!
– Так ведь… вас всего-то трое!
– Мал золотник, да дорог! – назидательно поднял палец Андрей. – А аппаратик не трогайте – он, может быть, заминирован!.. Один звоночек – и ау!.. Валенки на крышу улетят…
Сторож схватился за сердце и, покачнувшись, начал оседать на пол. Я, бросившись вперед, успела поймать впечатлительного пенсионера и, усадив его на потертый диванчик в углу, напустилась на озадаченно чешущего в затылке соседа:
– Рехнулся, что ли?!
– А что?..
– Ничего!.. Он же старенький! А ты ему – про валенки… тебе бы такую картинку нарисовали, я б на тебя посмотрела!
Из куртки донеслось сдавленное хихиканье.
– Ага… мал воротник, да давит!.. – заливался Мышель. Андрюха выпучил глаза:
– Это что?!
– Где?.. – Хлопая ресницами, я воззрилась на него этаким ангелочком. – Что?..
– Кто сейчас сказал?..
– Никто. – Я с размаху прижала руку к груди, намертво спрессовав в кармане снова закатившегося хвостатого. Нашел время веселиться, обалдуй!.. Сейчас вся маскировка накроется!
– Ну ладно… – недоверчиво косясь на меня, пробормотал Андрей. – Пошли. Вовчик!..
– А?! – Хуторской, кажется, просто уснул стоя…
– Ты тут с дедушкой посиди. На всякий случай…
– Не вопрос! – Омоновец плюхнулся рядом со сторожем на диван и жизнерадостно поинтересовался: – Дед! Может, тебе корвалолу капнуть?.. Или чего посущественней?!
– Ась?.. – Дед бросил разыгрывать инфаркт и с интересом приоткрыл левый глаз.
– Спирт потребляешь? – деловито поинтересовался Вовка, выуживая из недр ватника металлическую фляжку.
– Технический, нябось?.. – придирчиво сощурился сторож.
– Наговариваешь, батя!.. – обиженно фыркнул Хуторской. – Медицинский! Жена у меня медсестра, в больнице работает! Будет она собственному мужу всякую дрянь таскать!..
– Ну, не скажи… жены – они разные бывают!.. – многоопытно вздохнул дедушка.
– Дед! – насупился Вовчик. – Так ты будешь или как?!
– А то?!
Мы с Андрюхой переглянулись и прошли в темный зал. Судя по довольному кхеканью, доносящемуся из вестибюля, сторожу в ближайшие пятнадцать минут будет уж точно не до нас…
В выставочном зале свет на ночь выключали, горели лишь лампочки внутри стеклянных витрин с экспонатами. Так как музей в данный момент готовил выставку древней письменности, экспозиция состояла в основном из книг. Всякие дощечки и плитки не в счет… Я лихорадочно заметалась от одной витрины к другой, выискивая знакомую кожаную обложку. Ага, вот она…
– Андрюх! – позвала я. – Витрина на замке. Надо у сторожа ключ попросить.
– Делать нечего – туда-сюда бегать, – ухмыльнулся омоновец. Он опытным взглядом окинул замок, порылся в кармане и извлек гнутую скрепку. – Тэ-эк… Опа!
Замок открылся. Я присвистнула:
– Вас этому что, в школе милиции учат?..
– И не только этому! – подмигнул он. Я открыла стеклянную дверцу и вынула книгу. Руки слегка дрожали от волнения… Кто бы знал, как я ждала этого момента! И вот сейчас… Я наугад раскрыла фолиант на середине.
– И что?.. – недоуменно спросил из-за моего плеча Андрюха. Я, не зная, что и думать, молча глазела на истлевшие страницы. Книга была в том же плачевном состоянии, что и тогда, когда я отдала ее в музей. Сохранилась только обложка. Ничего не понимаю! Но ведь Мыш же разговаривал!
Я задумчиво подняла голову от бесполезных страниц и, упершись взглядом в окно, остолбенела. С той стороны, прижавшись мордой к решетке и вцепившись лапами в прутья, на меня пялился исчезнувший было грабитель! Так… Это тоже глюк, или…
– Андрюша.
– Что?
– В окошко посмотри.
– Да чего я там не… Е-е-е!! – Ага! Значит, не глюк!!
– Чего тут у вас?.. – высунулся из пуховика крыс. – А ты, мать, в следующий раз аккуратнее! Саданула со всей дури, чуть коньки не откинул…
Андрей, вытаращив глаза, молча хватал ртом воздух. Бедолага. Столько всего сразу… Ну, ничего, в ОМОН людей со слабой психикой не берут, оклемается!
Мышель, узрев зверюгу за стеклом, юркнул обратно в карман.
– Давай быстрее, Стаська! – велел он. – Мордастый, кажись, решительно настроен!..
– Книга не работает! – в отчаянии сказала я, наблюдая, как грабитель, свирепо скалясь, раздвигает в стороны толстые прутья решетки.
– Как – не работает?! – охнул крыс.
– Так!.. Я не… А-а-а!! – заверещала я под аккомпанемент бьющегося стекла. Круша выставочные витрины, грабитель кубарем скатился на пол. Я шарахнулась, к дверям в вестибюль, выронив книгу. Мыш в кармане надсадно верещал. Монстр поднялся и, оскалив клыки, угрожающе двинулся в мою сторону. Стоявший столбом Андрей наконец пришел в себя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41