Расходы. Так, в поместье работают человек пятьдесят. Ох, что б я понимал в бухгалтерии?! Через кассу проходит то, что заплатили в виде зарплаты? Нет, так не бывает! На такие деньги в Палермо нельзя нанять мальчишку мусор выносить. Понятно, что заработки не везде одинаковы, но это просто из ряда вон.
Тут у меня в голове что-то щелкнуло! Вот она, бомбочка! Просто, как апельсин. Чуть подредактировать отчеты в сторону уменьшения расходов... Да любой бухгалтер будет визжать от восторга! Какие претензии? Все просто отлично.
Итак, сценарий следующий.
Первое. Ористано — ловушка. Человек, приехавший на остров работать, не может выбраться отсюда, потому что у него элементарно нет денег на обратный билет. Все заработанное уходит на то, чтобы не умереть с голоду и не ходить голым. В том числе не могут покинуть не то что планету, даже остров, Кальяри и Асколи. Гениальное решение. Как удержать ценного специалиста? — В рабстве.
Второе. Остров вот-вот будет потерян. Тратить на него деньги жалко. Срежем зарплаты вдвое для начала и свалим это, как водится, на врагов. Это произошло примерно четыре месяца назад. Бунтовать? Как? Голыми руками против армии?
Третье. Остров потерян. По мирному договору бывшие хозяева представляют финансовые отчеты. За последние три месяца! Ура, фокус удался.
Тогда должно быть и четвертое. Бунт все-таки произойдет. Но уже при другой власти. Тогда где-то здесь спрятано оружие и снаряжение, которое можно будет раздать лопухам, уверенным в том, что они могут что-то сделать против регулярной армии. Разумеется, это будет бойня. И кто виноват? Злой захватчик! А мы тут ни при чем!
Спасибо тебе, бедный мертвый Рубин. Пусть твоя душа попадет в лошадиный рай. Синьор Мигель, конечно, очень умен, но остановиться после того, как уже прозвучали первые выстрелы, практически невозможно. А выстрелы прозвучат, потому что... ну например, меня убьют! Слишком сытый тренер Тео! И жестокий. От детей и лошадей не скроешь.
Дополнение к сценарию. На тихий спокойный остров Кальтаниссетта даже не сочли нужным прислать эмиссара или хоть кого-нибудь! На самом деле просто нет сил: война ведется на несколько фронтов. И сообщение о гибели ценной лошади попадает прямо к синьору Мигелю. Случайно, надо полагать. А проф настаивает, чтобы мне дали отдохнуть: уморили ребенка. Энрик — каникулы — лошади. Идея! Поэтому я здесь. Возвращаемся к замыслам противника: Кальтаниссетта приобрели редкость. Вещь, единственную на планете. Ясно, что поберегут. Поэтому лошади. Если бы приехал кто-нибудь взрослый, его убили бы в тот же день. А я приехал не расследовать, у меня каникулы. Но теперь, после того как я распорядился накормить голодных, Тео должен действовать быстро, иначе он проиграл.
Все произойдет прямо сегодня! Выдохни! Кто он такой против тебя?
И в этот момент Вулкан позвал меня на помощь. Я и не заметил, что все время держал Контакт на краю сознания. Как я оказался внизу, я не запомнил. В холле пришлось оббегать вокруг дворецкого.
Вулкан метался по замкнутому пространству в конюшне (не знаю, для чего оно служит), стараясь уйти от ударов и достать копытом своего врага. А в центре стоял Тео с кнутом в руках.
— Стой! — заорал я и бросился к Тео.
Меня обожгло жуткой болью, в глазах потемнело, а когда развиднелось, на полу уже лежало обугленное тело.
— Кто-то, кажется, обещал не лезть на рожон, — сердито сказал Фернан, убирая бластер.
Вот вошел человек в роль!
— Где-то здесь должен быть шприц, — хрипло сказал я.
— Что?
— Ну не колдовством же он лошадей морил.
Я поднялся с пола и пошел утешать Вулкана: ему больше досталось. Кальяри я не заметил. И ему это, как видно, не понравилось:
— Мерзкий шпиончик!
— Вот именно, — устало ответил я, — пойдемте со мной.
По лестнице Фернан меня почти нес. Наконец мы втроем добрались до нашей гостиной. Я сел в кресло и включил компьютер, в это время Фернан, тихо ругаясь, осторожно стаскивал с меня рубашку.
Я запустил видеофон, вышел в интернет и набрал номер синьора Мигеля.
— Энрик? Что с тобой? — Синьор Мигель увидел мое окровавленное плечо и нахмурился.
— Это царапина, не важно. У вас найдется несколько минут?
Синьор Мигель кивнул. Я обернулся к Кальяри:
— Присаживайтесь. Синьор Мигель, знакомьтесь, это директор конезавода синьор Кальяри.
Оба, как по команде, кивнули головами.
— У меня к вам один теоретический вопрос, — обратился я к синьору Мигелю.
— Я тебя слушаю.
— Скажите, как можно удержать на месте ценного специалиста? Можно даже сказать, уникального.
— Кроме большой зарплаты? Ну можно предложить ему медицинскую страховку для всей семьи, длинный отпуск за счет корпорации, престижную школу для детей, кредит на жилье и на обучение детей в университете. К чему ты клонишь?
— Бедная у вас фантазия, — усмехнулся я. — Учитесь у Каникатти: заманили на остров, а теперь будем платить так, чтобы на обратный билет не набралось.
— Это серьезно?
— Вполне. Поинтересуйтесь ведомостями выплаты зарплаты по всему острову. И учтите, что четыре месяца назад ее еще урезали, а виноваты, разумеется, вы. Еще пара месяцев, и здесь будет восстание.
— Я понял. Напишешь отчет и пошлешь мне его сегодня же вечером.
— Есть, — серьезно ответил я. — Когда мне возвращаться?
— У тебя каникулы, — улыбнулся синьор Мигель.
Между прочим, в Палермо сейчас ночь. Он, что же, никогда не спит?
Глава 68
Синьор Мигель прервал связь. Улыбочка у него как у крокодила, на страх врагам. Синьор Кальяри сидел с опущенной головой, не решаясь взглянуть мне в лицо.
— И от шпиончиков бывает польза, — заметил я.
— Извини, — пробормотал он.
— Э-э, нет, «шпиончик, птенчик». Вот научите меня ездить верхом, тогда и обзывайтесь, как хотите.
— Договорились.
Я нажал кнопку на комме.
— Марио, ты занят?
— Не слишком. Тут лежит какой-то труп, и я его обыскиваю. Не в курсе?
— В курсе. Поищи там шприц.
— Уже нашел.
— Молодец. Отнеси его к синьору Асколи, пусть разберется, что это за дрянь. Скажи ему, что, скорее всего, именно этим травили лошадей.
— Ясно.
— Потом поинтересуйся, где жил тренер Тео, и обыщи там все как следует.
— Почему жил? А, понял.
— До связи.
Я откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. Кальяри откашлялся:
— Пойду, надо там прибраться, нечего лошадей мертвыми телами пугать.
— Угу, до вечера. Надеюсь, вы придете обедать, вместе с синьором Асколи, разумеется.
Кальяри ушел. Как только за ним закрылась дверь...
— Какого черта, — обратился я к Фернану, — ты его застрелил?
— Рефлекс, — вздохнул тот, — ты хотел сам ему отомстить?
— Вот еще, делать мне больше нечего! Здесь, на острове, где-то есть склад оружия, и не один. Тео знал. А теперь сюда понаедут придурки с ультраточными сканерами и все тут перероют.
— Если ты не найдешь все эти склады раньше, — заметил Фернан. — Сиди смирно, я еще не закончил.
Все это время Фернан обрабатывал и заклеивал след от удара, который начинался под левой лопаткой, пересекал спину и правое плечо и наискось опускался по груди до самого солнечного сплетения.
— А ты уже опять заметил что-то очень важное?
— Пока нет.
— Ладно, сегодня вечером больше никаких подвигов, чтобы не нарушать отчетности. И какой отчет? Одни догадки.
— Тебя пожалеть?
— Обойдусь. А чтобы ты не издевался, вот тебе задание: осмотри как следует весь этот дворец — наверное, тут все же были предусмотрены комнаты для прислуги. И не только. Старая конюшня не кажется мне человеческим жильем.
— Хорошо. А то я боялся, что ты не вспомнишь.
Оставшись один, я написал отчет для синьора Мигеля, то есть пересказал ему свои догадки. Больше же у меня ничего нет. Но Центральной бухгалтерии их проверить — пятиминутная работа. Но это еще не все. Дождаться, что ли, результатов исследования шприца? Нет, лошади — это отдельная проблема. Итак, «Отчет Энрика, часть первая. Всеобщее восстание на Ористано (спектакль отменяется)». Часть вторая непременно последует и будет называться «Люди как переносчики заразы и возбудители лошадиных болезней». Интересно, можно шутить в официальных отчетах или это предосудительно?
* * *
— Энрик! Энрик! — тряс меня кто-то за пострадавшее плечо.
— А? Что? Марио? Ты убить меня хочешь?
Мало того что я сплю днем, в одежде, так еще и не помню, как ложился. Я сел и потряс головой.
— О-о-ох, — с облегчением вздохнул Марио, — я уж думал, что у тебя такой сон — как он называется? Что-то летающее...
— Летаргический, что ли?
— Во-во!
— Что случилось?
— Свежие новости. Фернан сказал, что тебе понравится.
— А еще что он сказал?
— Что синьор Мигель быстро соображает.
— Ну?
— Тут всем пририсовали к окладу один ноль справа, по этому поводу будет большой праздник — тем более что Фернан разрешил разорить здешние холодильники.
Я прикинул: по палермским меркам, даже с лишним нулем справа все эти люди работают за гроши. Я не слишком перенапряг финансовые ресурсы корпорации. Но какой жест! Не думал, что синьор Мигель так театрален. Надо надеяться, что он и на всем острове навел такой порядок. Теперь можно немного расслабиться. Восстание не начнется прямо завтра. Может, оно, конечно, никогда не начнется, даже если все здешние жители будут ходить по колено в бластерах, — но все же оставленное оружие лучше найти.
— Энрик! О чем ты задумался? Тут во дворе целая толпа хочет пожать тебе руку.
— Пришло народное признание, — вздохнул я, — и что я буду с ним делать?
Все-таки я встал и побрел вниз: нельзя же заставлять себя ждать.
Я со всеми познакомился, всем пожал руку, даже старому дворецкому, который никак не мог решить, нравятся ему такие перемены или нет. Чинного обеда в избранном обществе не получилось, но лично я об этом не пожалел.
— А правда, что это ты прикончил Тео? — спросил меня Джованни.
— Нет, — я покачал головой, — это Фернан.
Джованни покинул меня и пошел благодарить Фернана. У него были серьезные основания так поступить.
Вечером все, кроме нас троих, отправились отсыпаться перед следующим рабочим днем в перестроенную конюшню. Я надеялся, что это в последний раз.
В гостиной я вспомнил о своих обязанностях.
— Марио, как прошел обыск вещей покойного?
— Нашел какие-то ампулы. Асколи сказал, у него нет оборудования, чтобы узнать, что это такое. Я оставил ему половину содержимого шприца и одну ампулу, остальное здесь.
— Ясно. Список задач на ближайшее будущее такой: во-первых, надо найти это чертово оружие; во-вторых — как-то узнать, чем травили лошадей, у Асколи же еще несколько пациентов; в-третьих, переселить всех в дом; в-четвертых, я хочу найти этого ублюдка, этого (...).
— Энрик! Никогда не слышал, как ты ругаешься. Успокойся. Все, что ты сказал — это не приметы.
— Прошу прощения. Фернан, ты ничего не заметил, когда разглядывал четверых очень грязных мальчишек, точнее троих из них?
— Хм.
— А если я добавлю, что родились они все с интервалом в две недели и никто из них не знает своего отца.
— Дьявольщина! Да этого скота (...).
— Вот, а ты говоришь, не ругайся.
Марио недоумевающе смотрел то на Фернана, то на меня. Я сжалился:
— Примерно четырнадцать лет назад здесь был месячник безнаказанного изнасилования.
Следующий взрыв ругани исходил от Марио.
— Ты уверен? — засомневался Фернан. — Вроде никто особенно не хранит свою девственность — не полковое знамя!
— Не совсем, но именно потому, что не хранят, предохраняться умеют.
— В таком диком месте...
— Но других детей нет. Семей нет, и детей нет.
— Но проверить все равно надо.
— Согласен. Вот и займись. Или нет, Марио, попробуй ты. Такой здоровый медведь — может, тебе пожалуются, имея в виду, что именно ты можешь свернуть шею и сказать, что так и было.
— Ага, я так и сделаю. Шею сверну. — Марио уже сжимал и разжимал кулаки, представляя себе, с каким удовольствием он будет это делать.
— Есть еще одна проблема, — задумчиво сказал Фернан. — Ну допустим, переселим мы всех сюда — и что будет через полгода?
— А что будет? — удивился Марио.
— Представляешь, неграмотных, озлобленных людей пустили в нормальное жилье, да еще и принадлежащее ненавистным богачам. Да через полгода тут будет такой же сарай, как в этой конюшне. И все начнется по новой.
— Это уже проблемы Кальяри — справиться со своими работниками, — заметил я. — Хотя вообще-то ты прав, пока он тут ничем не распоряжается, такой же бесправный и униженный, как все. И красивый жест синьора Мигеля этой проблемы не решает. Ладно, сейчас я еще напишу меморандум на тему «Директор должен быть директором».
— Завтра напишешь, — твердо заявил Фернан. — Забыл, что я забочусь о твоем здоровье?
— У-ууууууу ну что ты за зануда!
— Марш спать, завтра опять вскочишь ни свет ни заря. Или тебя отнести?
Глава 69
Утро ничем не отличалось от предыдущего.
После такого же, как вчера, плотного завтрака (а жокей, между прочим, должен быть худым) я растянулся на своей необъятной (три на три метра) постели, чтобы как следует подумать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51
Тут у меня в голове что-то щелкнуло! Вот она, бомбочка! Просто, как апельсин. Чуть подредактировать отчеты в сторону уменьшения расходов... Да любой бухгалтер будет визжать от восторга! Какие претензии? Все просто отлично.
Итак, сценарий следующий.
Первое. Ористано — ловушка. Человек, приехавший на остров работать, не может выбраться отсюда, потому что у него элементарно нет денег на обратный билет. Все заработанное уходит на то, чтобы не умереть с голоду и не ходить голым. В том числе не могут покинуть не то что планету, даже остров, Кальяри и Асколи. Гениальное решение. Как удержать ценного специалиста? — В рабстве.
Второе. Остров вот-вот будет потерян. Тратить на него деньги жалко. Срежем зарплаты вдвое для начала и свалим это, как водится, на врагов. Это произошло примерно четыре месяца назад. Бунтовать? Как? Голыми руками против армии?
Третье. Остров потерян. По мирному договору бывшие хозяева представляют финансовые отчеты. За последние три месяца! Ура, фокус удался.
Тогда должно быть и четвертое. Бунт все-таки произойдет. Но уже при другой власти. Тогда где-то здесь спрятано оружие и снаряжение, которое можно будет раздать лопухам, уверенным в том, что они могут что-то сделать против регулярной армии. Разумеется, это будет бойня. И кто виноват? Злой захватчик! А мы тут ни при чем!
Спасибо тебе, бедный мертвый Рубин. Пусть твоя душа попадет в лошадиный рай. Синьор Мигель, конечно, очень умен, но остановиться после того, как уже прозвучали первые выстрелы, практически невозможно. А выстрелы прозвучат, потому что... ну например, меня убьют! Слишком сытый тренер Тео! И жестокий. От детей и лошадей не скроешь.
Дополнение к сценарию. На тихий спокойный остров Кальтаниссетта даже не сочли нужным прислать эмиссара или хоть кого-нибудь! На самом деле просто нет сил: война ведется на несколько фронтов. И сообщение о гибели ценной лошади попадает прямо к синьору Мигелю. Случайно, надо полагать. А проф настаивает, чтобы мне дали отдохнуть: уморили ребенка. Энрик — каникулы — лошади. Идея! Поэтому я здесь. Возвращаемся к замыслам противника: Кальтаниссетта приобрели редкость. Вещь, единственную на планете. Ясно, что поберегут. Поэтому лошади. Если бы приехал кто-нибудь взрослый, его убили бы в тот же день. А я приехал не расследовать, у меня каникулы. Но теперь, после того как я распорядился накормить голодных, Тео должен действовать быстро, иначе он проиграл.
Все произойдет прямо сегодня! Выдохни! Кто он такой против тебя?
И в этот момент Вулкан позвал меня на помощь. Я и не заметил, что все время держал Контакт на краю сознания. Как я оказался внизу, я не запомнил. В холле пришлось оббегать вокруг дворецкого.
Вулкан метался по замкнутому пространству в конюшне (не знаю, для чего оно служит), стараясь уйти от ударов и достать копытом своего врага. А в центре стоял Тео с кнутом в руках.
— Стой! — заорал я и бросился к Тео.
Меня обожгло жуткой болью, в глазах потемнело, а когда развиднелось, на полу уже лежало обугленное тело.
— Кто-то, кажется, обещал не лезть на рожон, — сердито сказал Фернан, убирая бластер.
Вот вошел человек в роль!
— Где-то здесь должен быть шприц, — хрипло сказал я.
— Что?
— Ну не колдовством же он лошадей морил.
Я поднялся с пола и пошел утешать Вулкана: ему больше досталось. Кальяри я не заметил. И ему это, как видно, не понравилось:
— Мерзкий шпиончик!
— Вот именно, — устало ответил я, — пойдемте со мной.
По лестнице Фернан меня почти нес. Наконец мы втроем добрались до нашей гостиной. Я сел в кресло и включил компьютер, в это время Фернан, тихо ругаясь, осторожно стаскивал с меня рубашку.
Я запустил видеофон, вышел в интернет и набрал номер синьора Мигеля.
— Энрик? Что с тобой? — Синьор Мигель увидел мое окровавленное плечо и нахмурился.
— Это царапина, не важно. У вас найдется несколько минут?
Синьор Мигель кивнул. Я обернулся к Кальяри:
— Присаживайтесь. Синьор Мигель, знакомьтесь, это директор конезавода синьор Кальяри.
Оба, как по команде, кивнули головами.
— У меня к вам один теоретический вопрос, — обратился я к синьору Мигелю.
— Я тебя слушаю.
— Скажите, как можно удержать на месте ценного специалиста? Можно даже сказать, уникального.
— Кроме большой зарплаты? Ну можно предложить ему медицинскую страховку для всей семьи, длинный отпуск за счет корпорации, престижную школу для детей, кредит на жилье и на обучение детей в университете. К чему ты клонишь?
— Бедная у вас фантазия, — усмехнулся я. — Учитесь у Каникатти: заманили на остров, а теперь будем платить так, чтобы на обратный билет не набралось.
— Это серьезно?
— Вполне. Поинтересуйтесь ведомостями выплаты зарплаты по всему острову. И учтите, что четыре месяца назад ее еще урезали, а виноваты, разумеется, вы. Еще пара месяцев, и здесь будет восстание.
— Я понял. Напишешь отчет и пошлешь мне его сегодня же вечером.
— Есть, — серьезно ответил я. — Когда мне возвращаться?
— У тебя каникулы, — улыбнулся синьор Мигель.
Между прочим, в Палермо сейчас ночь. Он, что же, никогда не спит?
Глава 68
Синьор Мигель прервал связь. Улыбочка у него как у крокодила, на страх врагам. Синьор Кальяри сидел с опущенной головой, не решаясь взглянуть мне в лицо.
— И от шпиончиков бывает польза, — заметил я.
— Извини, — пробормотал он.
— Э-э, нет, «шпиончик, птенчик». Вот научите меня ездить верхом, тогда и обзывайтесь, как хотите.
— Договорились.
Я нажал кнопку на комме.
— Марио, ты занят?
— Не слишком. Тут лежит какой-то труп, и я его обыскиваю. Не в курсе?
— В курсе. Поищи там шприц.
— Уже нашел.
— Молодец. Отнеси его к синьору Асколи, пусть разберется, что это за дрянь. Скажи ему, что, скорее всего, именно этим травили лошадей.
— Ясно.
— Потом поинтересуйся, где жил тренер Тео, и обыщи там все как следует.
— Почему жил? А, понял.
— До связи.
Я откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. Кальяри откашлялся:
— Пойду, надо там прибраться, нечего лошадей мертвыми телами пугать.
— Угу, до вечера. Надеюсь, вы придете обедать, вместе с синьором Асколи, разумеется.
Кальяри ушел. Как только за ним закрылась дверь...
— Какого черта, — обратился я к Фернану, — ты его застрелил?
— Рефлекс, — вздохнул тот, — ты хотел сам ему отомстить?
— Вот еще, делать мне больше нечего! Здесь, на острове, где-то есть склад оружия, и не один. Тео знал. А теперь сюда понаедут придурки с ультраточными сканерами и все тут перероют.
— Если ты не найдешь все эти склады раньше, — заметил Фернан. — Сиди смирно, я еще не закончил.
Все это время Фернан обрабатывал и заклеивал след от удара, который начинался под левой лопаткой, пересекал спину и правое плечо и наискось опускался по груди до самого солнечного сплетения.
— А ты уже опять заметил что-то очень важное?
— Пока нет.
— Ладно, сегодня вечером больше никаких подвигов, чтобы не нарушать отчетности. И какой отчет? Одни догадки.
— Тебя пожалеть?
— Обойдусь. А чтобы ты не издевался, вот тебе задание: осмотри как следует весь этот дворец — наверное, тут все же были предусмотрены комнаты для прислуги. И не только. Старая конюшня не кажется мне человеческим жильем.
— Хорошо. А то я боялся, что ты не вспомнишь.
Оставшись один, я написал отчет для синьора Мигеля, то есть пересказал ему свои догадки. Больше же у меня ничего нет. Но Центральной бухгалтерии их проверить — пятиминутная работа. Но это еще не все. Дождаться, что ли, результатов исследования шприца? Нет, лошади — это отдельная проблема. Итак, «Отчет Энрика, часть первая. Всеобщее восстание на Ористано (спектакль отменяется)». Часть вторая непременно последует и будет называться «Люди как переносчики заразы и возбудители лошадиных болезней». Интересно, можно шутить в официальных отчетах или это предосудительно?
* * *
— Энрик! Энрик! — тряс меня кто-то за пострадавшее плечо.
— А? Что? Марио? Ты убить меня хочешь?
Мало того что я сплю днем, в одежде, так еще и не помню, как ложился. Я сел и потряс головой.
— О-о-ох, — с облегчением вздохнул Марио, — я уж думал, что у тебя такой сон — как он называется? Что-то летающее...
— Летаргический, что ли?
— Во-во!
— Что случилось?
— Свежие новости. Фернан сказал, что тебе понравится.
— А еще что он сказал?
— Что синьор Мигель быстро соображает.
— Ну?
— Тут всем пририсовали к окладу один ноль справа, по этому поводу будет большой праздник — тем более что Фернан разрешил разорить здешние холодильники.
Я прикинул: по палермским меркам, даже с лишним нулем справа все эти люди работают за гроши. Я не слишком перенапряг финансовые ресурсы корпорации. Но какой жест! Не думал, что синьор Мигель так театрален. Надо надеяться, что он и на всем острове навел такой порядок. Теперь можно немного расслабиться. Восстание не начнется прямо завтра. Может, оно, конечно, никогда не начнется, даже если все здешние жители будут ходить по колено в бластерах, — но все же оставленное оружие лучше найти.
— Энрик! О чем ты задумался? Тут во дворе целая толпа хочет пожать тебе руку.
— Пришло народное признание, — вздохнул я, — и что я буду с ним делать?
Все-таки я встал и побрел вниз: нельзя же заставлять себя ждать.
Я со всеми познакомился, всем пожал руку, даже старому дворецкому, который никак не мог решить, нравятся ему такие перемены или нет. Чинного обеда в избранном обществе не получилось, но лично я об этом не пожалел.
— А правда, что это ты прикончил Тео? — спросил меня Джованни.
— Нет, — я покачал головой, — это Фернан.
Джованни покинул меня и пошел благодарить Фернана. У него были серьезные основания так поступить.
Вечером все, кроме нас троих, отправились отсыпаться перед следующим рабочим днем в перестроенную конюшню. Я надеялся, что это в последний раз.
В гостиной я вспомнил о своих обязанностях.
— Марио, как прошел обыск вещей покойного?
— Нашел какие-то ампулы. Асколи сказал, у него нет оборудования, чтобы узнать, что это такое. Я оставил ему половину содержимого шприца и одну ампулу, остальное здесь.
— Ясно. Список задач на ближайшее будущее такой: во-первых, надо найти это чертово оружие; во-вторых — как-то узнать, чем травили лошадей, у Асколи же еще несколько пациентов; в-третьих, переселить всех в дом; в-четвертых, я хочу найти этого ублюдка, этого (...).
— Энрик! Никогда не слышал, как ты ругаешься. Успокойся. Все, что ты сказал — это не приметы.
— Прошу прощения. Фернан, ты ничего не заметил, когда разглядывал четверых очень грязных мальчишек, точнее троих из них?
— Хм.
— А если я добавлю, что родились они все с интервалом в две недели и никто из них не знает своего отца.
— Дьявольщина! Да этого скота (...).
— Вот, а ты говоришь, не ругайся.
Марио недоумевающе смотрел то на Фернана, то на меня. Я сжалился:
— Примерно четырнадцать лет назад здесь был месячник безнаказанного изнасилования.
Следующий взрыв ругани исходил от Марио.
— Ты уверен? — засомневался Фернан. — Вроде никто особенно не хранит свою девственность — не полковое знамя!
— Не совсем, но именно потому, что не хранят, предохраняться умеют.
— В таком диком месте...
— Но других детей нет. Семей нет, и детей нет.
— Но проверить все равно надо.
— Согласен. Вот и займись. Или нет, Марио, попробуй ты. Такой здоровый медведь — может, тебе пожалуются, имея в виду, что именно ты можешь свернуть шею и сказать, что так и было.
— Ага, я так и сделаю. Шею сверну. — Марио уже сжимал и разжимал кулаки, представляя себе, с каким удовольствием он будет это делать.
— Есть еще одна проблема, — задумчиво сказал Фернан. — Ну допустим, переселим мы всех сюда — и что будет через полгода?
— А что будет? — удивился Марио.
— Представляешь, неграмотных, озлобленных людей пустили в нормальное жилье, да еще и принадлежащее ненавистным богачам. Да через полгода тут будет такой же сарай, как в этой конюшне. И все начнется по новой.
— Это уже проблемы Кальяри — справиться со своими работниками, — заметил я. — Хотя вообще-то ты прав, пока он тут ничем не распоряжается, такой же бесправный и униженный, как все. И красивый жест синьора Мигеля этой проблемы не решает. Ладно, сейчас я еще напишу меморандум на тему «Директор должен быть директором».
— Завтра напишешь, — твердо заявил Фернан. — Забыл, что я забочусь о твоем здоровье?
— У-ууууууу ну что ты за зануда!
— Марш спать, завтра опять вскочишь ни свет ни заря. Или тебя отнести?
Глава 69
Утро ничем не отличалось от предыдущего.
После такого же, как вчера, плотного завтрака (а жокей, между прочим, должен быть худым) я растянулся на своей необъятной (три на три метра) постели, чтобы как следует подумать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51