Но все-таки Великий Чародей опередил их. Народ стал появляться
и исчезать, и оставшиеся - Ветч в их числе - перенесли Геда в комнату
Мастера Целителя.
Всю ночь Мастер Вызова нес стражу на холме, но ничего не произошло
там, где была разорвана ткань Вселенной. Никакая тень не кралась в лунном
свете, пытаясь вернуться в свое собственное царство. Она смогла
ускользнуть и от Неммерле, и от могущественных чар, окружавших и
защищавших Рокк, и рыскала теперь по Архипелагу. Где-то там, в мире, она
притаилась. Если бы Гед умер этой ночью, тень могла бы попытаться найти
открытую им дверь и последовать за ним в страну мертвых, или уйти туда,
откуда появилась. Поэтому и остался на холме Рокк Мастер Вызова. Но Гед не
умер.
Его уложили на кровать, и Мастер-Целитель промыл раны на его лице,
шее и плечах. Раны были рваными, глубокими, и очень нехорошими на вид.
Черная кровь в них не свертывалась, она продолжала течь, несмотря на
заклинания и завернутые в паутину листья перриота. Гед, ослепший и
потерявший дар речи, лежал, сжигаемый лихорадкой, и никакая магия не
помогала ему.
Не так далеко от того места, где пребывал Гед, в открытом внутреннем
дворике с фонтаном, тоже недвижимый, лежал Великий чародей. В отличие от
Геда, он был холоден, очень холоден. Только глаза его еще жили и
внимательно смотрели на освещенный лунным светом струи воды и листья
деревьев. Сидевшие рядом с ним не произносили заклинаний, не пытались
лечить его. Иногда они тихо переговаривались между собой, после чего вновь
обращали внимание на своего Лорда, и не сводили взора с его выбеленного
призрачным светом ястребиного носа, высокого лба и седых волос. Чтобы
прекратить действие неудавшегося заклинания и отогнать тень от Геда,
Неммерле истратил всю свою силу, а вместе с ней из его тела ушла и жизнь.
Он умирал. Но смерть мага, еще при жизни не раз ступавшего по крутым
иссушенным тропам царства мертвых, непохожа на смерть обычного человека -
он уходит уверенно, хорошо зная дорогу.
Ворон Осскила, живший с Неммерле тридцать лет, куда-то исчез, и никто
не видел его.
- Он улетел немного раньше, - сказал Мастер Образов, и маги
продолжали бдение.
Пришло теплое солнечное утро. Большой Дом и улицы Твилла погрузились
в молчание, и длилось оно до полудня, когда с башни Мастера Сказителя
хрипло зазвонили колокола...
На следующий день Девять Мастеров Рокка собрались под сенью
таинственных деревьев Вечной Рощи. Даже там они возвели еще девять
непроницаемых стен, чтобы никто - ни человек, ни дух - не смогли повлиять
на выбор нового Великого Чародея из величайших волшебников Архипелага.
Избран был Ганчер с острова Уэй. Туда сразу же был снаряжен корабль.
Мастер Ветров взошел на его борт, магический ветер наполнил его паруса и
унес в море.
Гед ничего не знал об этом. Четыре долгих недели пролежал он молча и
не двигаясь, хотя иногда рычал и стонал как зверь. Но мало-помалу заботы и
упорство Мастера-Целителя делали свое дело - раны начали затягиваться,
горячка спала. Он стал немного слышать, хотя по-прежнему не говорил ни
слова. Наконец, в ясный осенний день Мастер впервые открыл ставни в
комнате Геда. Увидев свет, он закрыл руками свое изуродованное страшными
шрамами лицо и заплакал.
Пришла зима, и Гед заговорил, но сильно запинаясь при этом.
Мастер-Целитель не выпускал его из дома, надеясь постепенно вернуть силу
его телу и разуму. Только ранней весной позволил он Геду покинуть свою
тюрьму, чтобы принести клятву верности Великому Чародею Ганчеру. Когда
Ганчер появился на Рокке, Гед не смог исполнить этот долг вместе с
остальными студентами.
Во время болезни никому из прежних приятелей не позволялось навещать
Геда, и теперь, увидев его, многие в недоумении спрашивали:
- Кто это такой?
Раньше Гед был легким, гибким и сильным юношей. Теперь он шел, хромая
от боли и не поднимая головы, чтобы никто не увидел жутких шрамов на лице.
Избегая встреч, Гед сразу отправился во двор Фонтана и там, где он впервые
встретил Неммерле, его уже ждал Ганчер. Он был закутан в белый плащ, но
как убольшинства уроженцев Восточного Предела, кожа Ганчера была черна. И
черен был его взгляд из-под косматых бровей.
Гед опустился на колени и поклялся в верности и покорности. Ганчер
ответил не сразу.
- Мне известно, что ты сделал, но я не знаю, кто ты такой. Я не могу
принять твою клятву.
Гед встал и, чтобы не упасть, вынужден был ухватиться за ствол
молодого деревца. Он заговорил, и речь его была медлительна и
неразборчива:
- Мой Лорд, должен ли я покинуть остров?
- Ты хочешь этого?
- Нет.
- А чего ты хочешь?
- Остаться. Учиться. Чтобы исправить... зло.
- Сам Неммерле не мог сделать этого... Правда, я все равно не
разрешил бы тебе уйти. Тебя защищает сила Мастеров и сам Остров. Если ты
покинешь его, создание, выпущенное тобой в мир солнца, найдет тебя, и ты
перестанешь быть человеком, превратишься в ГЕББЕТА, марионетку,
исполняющую волю злобной тени. Ты останешься здесь до тех пор, пока не
накопишь достаточно мудрости и силы, чтобы защищать себя. Тень ждет тебя,
я уверен в этом. Видел ли ты ее... с тех пор?
- Да, Лорд. В снах. - Помолчав, Гед с болью и стыдом в голосе
продолжил: - Лорд Ганчер, я не знаю, что это было такое, то, что бросилось
на меня...
- Я тоже не знаю. У него нет имени. В тебе дремлет великая сила, а
посмотри, как ты распорядился ею! Стал вить заклинание, которое не мог
контролировать, не зная при этом, как оно повлияет на баланс света и тьмы,
жиэни и смерти, добра и зла. Ты сделал это, движимы высокмерием и
ненавистью. Стоит ли удивляться тому, что произошло? Ты вызвал дух
умершего, но вместе с ним пришла одна из сил Антижизни. Незваная, она
пришла оттуда, где не существует имен. Сама по себе зло, она будет творить
зло твоими руками. Та сила, при помощи которой ты вызвал тень, дает ей
власть над тобой. Вы связаны навеки. Она - тень твоего невежества, тень,
которую ты отбрасываешь сам. Есть ли имя у тени? Какое?
Гед был потрясен. Он пробормотал:
- Лучше бы мне умереть...
- Кто ты такой, чтобы судить об этом? Неммерле отдал свою жиэнь тебе.
На острове ты в безопасности. Живи здесь и учись. Говорят, ты очень умен.
Делай свою работу и делай ее хорошо. Это все, что тебе осталось.
Так закончил Великий Чародей свою речь и мгновенно, как это принято
среди магов, исчез. В солнечном свете искрился фонтан. Прислушиваясь к его
голосу, Гед вспомнил Неммерле. Когда-то давно, в этом самом дворике Гед
почувствовал, что он - слово, произнесенное солнцем. Теперь настал черед
тьмы...
Покинув двор Фонтана, Гед направился в Южную Башню, где была его
комната. Там он посидел немного в привычном одиночестве. Когда прозвучал
гонг на ужин, он спустился в Зал Очага, но во время еды ни разу не поднял
головы от тарелки, и ни с кем не заговорил, даже со старыми знакомыми. Так
продолжалось несколько дней, и его оставили в покое. Этого Геду и
хотелось. Он боялся, сам того не желая, сказать или сделать что-нибудь
дурное, злое.
Ветча и Джаспера нигде не было видно, и Гед не стал расспрашивать про
них. Ребята, с которыми он вместе учился и у которых был вожаком, обогнали
его, так что весну и лето Гед провел со студентами моложе себя. Он ничем
не выделялся среди них - слова и жесты любого заклинания получались у него
так же медленно и неуклюже.
Осенью ему опять пришлось отправиться в Башню Уединения, к Мастеру
Слова. Гед воспринял эту весть с удовольствием - тишина и одиночество
манили его. Там ждет его долгая и кропотливая работа, не нужны будут
заклинания и никто не потребует от него показать свою силу.
В последний вечер в Большом Доме к нему явился посетитель. Он был
одет в дорожный плащ и в руке держал окованный железом дубовый посох, при
виде которого Гед почтительно встал.
- Сокол...
Услышав знакомый голос, Гед поднял глаза - перед нис стоял Ветч, все
такой же крепкий и широкоплечий. Его темное лицо повзрослело, но улыбка
осталась прежней. На плече у него сидел маленький зверек с большими
горящими глазами.
- Пока ты болел, он жил со мной, и теперь мне не хочется расставаться
с ним. А еще больше мне не хочется расставаться с тобой, Сокол... Эй, Хог,
иди к своему хозяину!
Ветч погладил отака и спустил его на пол. Тот уселся на соломенную
постель Геда и принялся вылизывать шерстку коричневым, похожим на
маленький листик, языком. Ветч засмеялся, но Гед даже не улыбнулся. Пряча
лицо, он нагнулся к отаку и стал гладить его.
- Я думал, что ты уже не придешь, - сказал Гед. Он ни в чем не хотел
обвинить Ветча, но тот ответил:
- Я не мог прийти раньше. Мастер-Целитель не пускал меня. Зимой меня
заперли в Роще, я зарабатывал там свой посох. Слушай, когда ты тоже будешь
свободен, плыви в Восточный Предел. Я буду ждать тебя. Там полно маленьких
приятных городков, которым нужны волшебники.
- Свободен... - прошептал Гед и грустно улыбнулся.
Ветч, не отрываясь, смотрел на Геда, и в его взгляде было не меньше
любви, чем раньше, но большн мудрости. Он мягко сказал:
- Ты не останешь здесь на всю жизнь.
- Я подумывал о том, чтобы остаться в Башне насовсем... искать среди
книги звезд потерянные имена и... и не делать больше никому зла, если
творить добро - не в моих силах.
- Я не ясновидец, - сказал Ветч, - но я вижу в твоем будущем не
темные комнаты и пыльные книги, а далекие моря, огнедышащих драконов,
башни прекрасных городов. То, что видит сокол с высоты своего полета.
- А в прошлом, что ты видишь в моем прошлом? - громко спросил Гед и
встал. Освещавший комнату огонек-обманка оказался между ними и отбрасывал
их тени на противоположные стены. Гед отвернулся и, запинаясь, спросил:
- Расскажи мне, куда ты собираешься отправиться и чем будешь
заниматься?
- Я еду домой, повидать братьев и сестру. Когда я уезжал, она была
еще совсем крошкой, а скоро ей пора давать Имя - как это странно! Потом я
найду себе работу на каком-нибудь маленьком островке... Мне очень хочется
поговорить с тобой еще немного, но мой корабль скоро отплывает. Сокол,
если ты когда-нибудь окажешься на востоке, приходи ко мне. Окажешься в
беде - позови меня. Мое имя - Эстарриол.
При этих словах Гед поднял свое израненное лицо и в первый раз за
время разговора посмотрел прямо в глаза Ветчу.
- Эстарриол, - сказал он, - меня зовут Гед.
Они тихо простились друг с дургом, Ветч повернулся и вышел.
Гед остался стоять с видом человека, только что получившего важную
новость. Ветч преподнес ему величайший подарок, которое одно разумное
существо может сделат другому - свое Настоящее Имя.
Никто не знает Настоящего Имени человека, кроме него самого и того,
кто дал ему это Имя. Конечно, иногда он может открыть его брату, жене или
другу, но и они никогда не должны пользоваться им, если их могут
подслушать посторонние. В присутствии других они должны называть человека
его обычным именем или прозвищем, как например, Сокол, Ветч, Огион. Если
даже простые люди скрывают свое Имя от всех, кроме тех, кого любят, то что
же тогда говорить о магах, которые подвергаются в тысячу раз большим
опасностям! Знающий Имя человека держит его жизнь в своих руках. Ветч
доказал Геду, который уже совсем было потерял веру в себя, что и у него
есть друг.
Гед уселся на постель и погасил огонек-обманку, оставивший после себя
слабый запах болотного газа. Отак растянулся и уснул у него на коленях с
таким видом, словно никогда в жизни не спал в других местах. Большой Дом
затих. Геду вдруг вспомнилось, что завтра - годовщина его собственного
посвящения, дня, когда Огион дал ему имя. Прошло четыре года... В памяти
возникли холод горного источника, сверкающие заводи реки Ар, деревушка Тен
Алдерс на склонах великой Горы, утренние тени на пыльной деревенской
улице, темная, полная таинственных ароматов хижина колдуньи. Казалось, он
давно забыл детство, но в еночь семнадцатилетия оно вернулось к нему. Все
годы и места его короткой, изломанной жизни сошлись вместе и образовали
единое целое. И это заставило его понять, кто он такой и зачем живет. Гед
не мог видеть своего будущего, но боялся его.
На следующее утро, посадив на плечо отака, Гед отправился в путь.
Только через три дня (вместо двух, как раньше) увидел он Башню, угрюмо
возвышающуюся над ревущими волнами Северного Мыса. За эти три дня он
смертельно устал. Внутри все осталось по-прежнему: темнота, холод, и
Курремкармеррук, восседающий на высоком табурете над длинным списком имен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11