Он уже падал в
бездонный колодец сна, когда отчаянный детский крик, раздавшийся
где-то рядом, вернул его к реальности.
Дель Рей быстро поднялся и отработанным за долгие годы
движением машинально проверил кобуру пистолета. В зыбком свете
гнилушек он скорее угадал, чем увидел белое пятно, мелькнувшее за
дальним поворотом, и вновь в пещере восстановилось прежнее
безмолвие.
Гвидо отчаянно потер глаза.
-- Пригрезилось, или то был не сон?
В этот момент детский крик снова повторился, хотя гораздо
тише. И это был голос явно человеческого ребенка. Капитан
вспомнил и тут же отмел от себя приказ Рроу и совет старого Мак
Кея ни во что не вмешиваться. Крадучись, он стал пробираться в
том направлении, откуда послышался детский голос. Проплутав по
темным коридорам минут пять, он выяснил, что большинство
радиальных галерей сходились у провала глубокого черного колодца,
едва освященного гроздями все той же Зеленой плесени да лиловыми
сполохами копошащихся в норках светлячков. По центру колодца
свисала мощная лиана, до блеска отполированная подушечками тысяч
лап, и после недолгого раздумья капитан скользнул по ней вниз.
Как ни странно, но внизу было значительно светлее. Потолки
коридоров явно раздвинулись, а свет, против ожидания, излучали не
давешняя плесень или жучки, а настоящие люминесцентные панели...
Песчаные стены прохода странно блестели, и, проведя по ним рукой,
Гвидо понял, что пумоиды покрыли его чем-то вроде лака. Но больше
всего поразил капитана ряд металлических дверей, тянущихся вдоль
коридора. Вокруг стояла полная тишина.
Капитан толкнул наугад одну из дверей, и она бесшумно
подалась назад, пропустив его в довольно большую комнату. Шагнув
за порог, дель Рей отолбенело замер.
Вдоль стен стоял ряд весьма сложных по виду электронных
устройств, лицевые панели которых являли глазу многочисленные
экраны и сенсоры. Неподалеку имел место монитор компьютера, а
поодаль, за стеклянной перегородкой, отчетливо виднелись
операционный стол и шкаф с хирургическими инструментами. Когда на
одной из полок шкафа дель Рей заметил большую банку с чем-то
очень напоминавшим заспиртованный человеческий зародыш, ему стало
немного не по себе. Но окончательно добила его голографическая
картинка, висящая за операционным столом. На ней с ужасающей
отчетливостью был изображен явно человеческий ребенок с
наполовину содранной кожей и вскрытым животом.
Гвидо отвернулся в сторону, чтобы не видеть жутковатого
зрелища. И встретился глазами с внушительных размеров пумой,
припавшей к полу перед мощным броском.
В критические мгновения в глаза всегда лезет что-нибудь
наиболее нелепое из того, на что, вообще, может обратить внимание
человек: вот и сейчас в сознании дель Рэя отпечатался ни острый,
безжалостный оскал клыков, ни сузившийся в вертикальную щелку
просвет зрачков зверя, ни, вообще, какой-либо существенный для
того, что ему предстояло элемент ситуации, а идиотский завиток
золотой ленты на шее клятой твари.
Руки и ноги Гвидо работали сами по себе. Ни при каких
обстоятельствах он не смог бы обьяснить, когда он успел краем
глаза заметить и схватить за концы неизвестного ему назначения
хромированный стальной прут и выбросить его навстречу взвившемуся
в воздух зверю. В следующий момент он уже вдавливал свое оружие в
глотку пумы, все крепче прижимая ее к полу. Тварь хрипела и
когтила все части его тела, до которых могла дотянуться.
"Если я не придавлю эту сволочь насмерть, мне конец", --
подумал он. И тут со всех сторон загремели отворяющиеся двери.
Кто-то вцепился ему в плечи, острый кончик иглы вошел за ухо и
сознание мягко покинуло его...
8.
Собравшихся в Ковровом Зале "Рая грешников" вкруг крытого
традиционным зеленым сукном стола господ только с известной
натяжкой можно было принять за картежников. Заботливо брошенные
перед каждым из них карты даже не потрудились перетасовать.
-- Господа, я хотел, чтобы мы с вами, наконец, осознали
положение, в которое сами себя э-э... поместили своими же
стараниями...
Говорил господин с медальным профилем, украшенным горским --
с аристократической горбинкой -- носом и белоснежными, образцово
подстриженными усами южного плантатора из эпохи "Унесенных
ветром".
-- Если ты хочешь нам напомнить, Сандро, что мы все в
заднице, то не трать времени попусту, -- раздраженно каркнул
сутулый судья Флинн и небрежно поворошил свои карты кончиками
желтых, иссохших пальцев.
-- Тем не менее, я подчеркиваю, что мы подошли к критическому
моменту развития э-э... ситуации в Периметре, -- продолжал первый
оратор, явно резервируя за собой роль председательствующего. --
Или балом будет править Почтенное Общество или в ближайшее время
нас слопают Большой Питон и Тайный Пророк!
-- И Свистун, -- подсказал директор Агробанка, не отрывая
взгляда от сложенных домиком пальцев рук.
-- Самое печальное, -- продолжал обладатель
аристократической горбинки и белоснежных усов, -- что мы сами
выпустили этих демонов из кувшинов и ящиков. Никто из нас не
прочь заработать на... не облагаемых налогом сделках, никто не
прочь сбыть по экстра-цене партию оружия... И все такое... Наш
общий друг Ромуальдо, -- он кивнул в сторону безмолствующего в
углу Барсука, -- многое может вам рассказать на этот счет. Верно?
В результате мы поставлены на грань войны, потеряна надежная
клиентура, иммиграция в нуле... Еще шаг -- и мы окажемся перед
лицом военного положения. Чего стоят наши вклады в банках всего
Обитаемого Мира, если мы все здесь окажемся заложниками военной
диктатуры? Поймите -- не мы герои того спектакля, который здесь
будут разыгрывать под артиллерийский аккомпанимент. Уже сейчас
Правительство и шагу не делает без оглядки на Советника. Вот
сейчас -- унесли его черти, и власть парализована... А Советник
-- это агент чертова Пророка -- думаю, это для вас не секрет...
Если бы не папа Гаррисон...
-- Но свалить Лэшли уже не в наших силах... -- резонно
заметил шеф Налогового Ведомства. -- Боюсь даже, что то, о чем мы
тут говорим...
-- Ты мне не нравишься, Дэвид, -- неожиданно подал голос,
созерцавший до этого потолок, человек в форме полковника
Ополчения. -- Когда тебя поведут вешать, то веревку ты сам
прихватишь из дома. Чтобы не сердить палача... Сандро говорит
дело. Есть выход. Радикальный.
-- Что вы имеете ввиду, Разин? -- поинтересовался судья.
-- За последнее время эти зеленые чудаки там, в Лесу,
научились-таки воевать. Оно и неудивительно, если их каждый божий
день щиплют то Скваттеры, то банды Питона, то Легион...
-- То вверенное вам Ополчение... -- заметил банкир, не
поднимая глаз от сплетения пальцев.
-- Зеленая компания, по моим данным, очень недовольна
последним эпизодом -- это когда люди Питона сшибли федеральный
шаттл. Они понимают, что последует карательная акция. Она и
последует. После этого останется только немного подтолкнуть их...
-- Заманчивая мысль -- натравить Лесную мразь друг на
друга... Но, господа, Питон и твари Пророка покрошат их в
считанные часы. А тех, кто останется в живых -- скрутят в бараний
рог, -- резко возразил Дэвид.
-- Как сказать, господа, как сказать... Их много -- наших
Лесных друзей... Возьмут не умением, так числом. Единственное,
чего им не хватает, так это оружия. Так мы дадим им его...
-- Вы имеете ввиду?... -- осторожно спросил Сандро.
-- Я имею ввиду, что в Лесу у нас законсервировано полдюжины
складов армейского вооружения. Конечно, подарить его туземцам --
чистый убыток, но это -- единственное решение проблемы. И все мы
знаем, кто лучше всех справится с этим деликатным делом...
Все взгляды обратились к Барсуку.
-- И, когда все рухнет, отдуваться будет тот же уважаемый
вами Беррил?! -- возмущенно спросил тот.
-- Если ты хочешь сказать, что не рассчитываешь получить с
этого дела комиссинные... -- с деланным удивлением произнес
Сандро.
Барсук сник.
-- Ставлю предложение на голосование, -- резюмировал
председатель.
12.
-- Как ты спал, Землянин? -- осведомился Рроу, наклонившись
над с трудом продравшим глаза капитаном дель Рэем.
-- Прекрасно, -- не покривив душой, ответил тот. И
действительно он чувствовал себя так, словно неделю провел где-то
на Гавайях. Тело еще хранило какое-то ощущение полета -- словно
на водных лыжах...
-- Ты поцарапал свое лицо, Землянин. И руки... -- Мне
приснилась дорога, Рроу. Через колючий кустарник, -- косо
усмехнулся Гвидо. Боль от глубоких царапин ощущалась им сейчас,
как нечто постороннее, из ночного морока прихваченное...
-- Странные сны сняться после странствий по Лесу, -- с
каким-то несвойственным ему смирением заметил Рроу.
Сны... Кошмары. Склоненные над ним кошачьи лица. Ему задают
вопросы, он отвечает. Голос (чей?): "Он обидел Миэлу и должен
умереть!" Другой голос (старческий, женский): "Он удостоился
чести драться с Великой Пумой и должен жить."
-- Его судьбу решила Мать Прайда -- должно подчиниться... --
это, кажется, сказал Рроу...
Он резко встряхнул головой, пытаясь стряхнуть навязчивый
морок... Господи, на каком языке говорили эти... тени? Наверное
это не был -- не мог быть галактический жаргон... Тем более --
нормативный язык Федерации... Тем не менее он хорошо помнил смысл
того, что было сказано над ним...
-- Пойдем Землянин, ты заслужил право лицезреть Чудо
Инкарнации... Уже время. Скоро взойдет Звезда, -- Рроу взял его
за предплечье. Традиция запрещает нам принимать пищу перед
обрядом. Но для тебя найдется немного молока -- впереди у тебя
путь.
В проходе их встретил Аучч. Взглянув на часы, Гвидо чуть
удивился -- ночь еще не кончилась. На поверхности их ждал зыбкий
полумрак, но когда они добрались до Священного Каньона, начало
светлеть. Аучч остался у подножья скал, а Гвидо Рроу помог
подняться на площадку метрах в трехстах выше.
-- Оставайся здесь и смотри. Ты сам поймешь, когда надо
уходить, -- глухим голосом сказал глава прайда. -- Прощай! Мы
поможем тебе, когда ты поймешь, о чем надо просить нас...
Дель Рэй остался в одиночестве. Высоко в небе лучи невидимой
еще Звезды окрасили прихотливый рисунок утренних облаков.
Гвидо осторожно выглянул из-за скалы. Чаша скального каньона
буквально кишела пумоидами. Сполохи коптящих факелов многократно
отражались в желтоватых глазах аборигенов, и капитану показалось,
что он видит перевернутую чашу звездного неба, заполненного
мириадами звезд. Внизу раскачивалась, выла и пела какие-то свои
колдовские гимны сплошная масса странных, покрытых шерстью
существ, и капитан чувствовал, как нарастает общее напряжение,
готовое в любой момент взорваться мощнейшим эмоциональным
взрывом. Вверху, на соседней скале, возвышалась сгорбленная
фигурка Матери Прайда, рядом с которой виднелись изящные
очертания их тотема. Животное сидело, не шелохнувшись, и только
изредка подрагивающие кончики позолоченных ушей
свидетельствовали, что это было не искусное изваяние, а создание
из плоти и крови.
Присмотревшись внимательней, Гвидо узнал пуму, с которой ему
довелось сражаться прошлой ночью в подземелье. Так значит,
действительно, это и есть Священная Пума Миэла... А кто же будет
ее жертвой? Где они спрятали ребенка?
Внезапно Мать вскинула вверх иссохшую лапу, и в долине
наступила мертвая тишина. Гвидо слышал только потрескивание
горящих факелов и стук собственного сердца.
Жрица медленно обвела взглядом собравшихся. Это был тот --
из сна странно понятный язык. Гвидо почти буквально понимал все
то, что слышал.
-- Зачем вы собрались здесь, дети мои и дети моих детей?
Толпа в ответ словно взорвалась единым криком.
-- Мы пришли сюда вкусить плоть и кровь!!! Мать Прайда
положила руку на голову сидящей рядом пумы и
снова бросила в толпу вопрос--призыв:
-- Вы хотите быть храбрыми и сильными, как она?
-- Да-а-а !!! -- завизжали внизу.
-- Вы хотите быть хитрыми и быстрыми, как она? -- не
унималась жрица.
-- Да-а-а !!! -- рычали аборигены.
Это повторилось несколько раз, пока доведенные до экстаза
пумоиды не начали скандировать, потрясая факелами:
-- Плоть и кровь! Плоть и кровь! Плоть и кровь!
Жрица вновь подняла верх правую руку, левой -- с трудом
удерживая зверя.
-- Вы получите их ! -- выдохнула она навстречу толпе и достала
из складок своей одежды желтой молнией блеснувший нож.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51
бездонный колодец сна, когда отчаянный детский крик, раздавшийся
где-то рядом, вернул его к реальности.
Дель Рей быстро поднялся и отработанным за долгие годы
движением машинально проверил кобуру пистолета. В зыбком свете
гнилушек он скорее угадал, чем увидел белое пятно, мелькнувшее за
дальним поворотом, и вновь в пещере восстановилось прежнее
безмолвие.
Гвидо отчаянно потер глаза.
-- Пригрезилось, или то был не сон?
В этот момент детский крик снова повторился, хотя гораздо
тише. И это был голос явно человеческого ребенка. Капитан
вспомнил и тут же отмел от себя приказ Рроу и совет старого Мак
Кея ни во что не вмешиваться. Крадучись, он стал пробираться в
том направлении, откуда послышался детский голос. Проплутав по
темным коридорам минут пять, он выяснил, что большинство
радиальных галерей сходились у провала глубокого черного колодца,
едва освященного гроздями все той же Зеленой плесени да лиловыми
сполохами копошащихся в норках светлячков. По центру колодца
свисала мощная лиана, до блеска отполированная подушечками тысяч
лап, и после недолгого раздумья капитан скользнул по ней вниз.
Как ни странно, но внизу было значительно светлее. Потолки
коридоров явно раздвинулись, а свет, против ожидания, излучали не
давешняя плесень или жучки, а настоящие люминесцентные панели...
Песчаные стены прохода странно блестели, и, проведя по ним рукой,
Гвидо понял, что пумоиды покрыли его чем-то вроде лака. Но больше
всего поразил капитана ряд металлических дверей, тянущихся вдоль
коридора. Вокруг стояла полная тишина.
Капитан толкнул наугад одну из дверей, и она бесшумно
подалась назад, пропустив его в довольно большую комнату. Шагнув
за порог, дель Рей отолбенело замер.
Вдоль стен стоял ряд весьма сложных по виду электронных
устройств, лицевые панели которых являли глазу многочисленные
экраны и сенсоры. Неподалеку имел место монитор компьютера, а
поодаль, за стеклянной перегородкой, отчетливо виднелись
операционный стол и шкаф с хирургическими инструментами. Когда на
одной из полок шкафа дель Рей заметил большую банку с чем-то
очень напоминавшим заспиртованный человеческий зародыш, ему стало
немного не по себе. Но окончательно добила его голографическая
картинка, висящая за операционным столом. На ней с ужасающей
отчетливостью был изображен явно человеческий ребенок с
наполовину содранной кожей и вскрытым животом.
Гвидо отвернулся в сторону, чтобы не видеть жутковатого
зрелища. И встретился глазами с внушительных размеров пумой,
припавшей к полу перед мощным броском.
В критические мгновения в глаза всегда лезет что-нибудь
наиболее нелепое из того, на что, вообще, может обратить внимание
человек: вот и сейчас в сознании дель Рэя отпечатался ни острый,
безжалостный оскал клыков, ни сузившийся в вертикальную щелку
просвет зрачков зверя, ни, вообще, какой-либо существенный для
того, что ему предстояло элемент ситуации, а идиотский завиток
золотой ленты на шее клятой твари.
Руки и ноги Гвидо работали сами по себе. Ни при каких
обстоятельствах он не смог бы обьяснить, когда он успел краем
глаза заметить и схватить за концы неизвестного ему назначения
хромированный стальной прут и выбросить его навстречу взвившемуся
в воздух зверю. В следующий момент он уже вдавливал свое оружие в
глотку пумы, все крепче прижимая ее к полу. Тварь хрипела и
когтила все части его тела, до которых могла дотянуться.
"Если я не придавлю эту сволочь насмерть, мне конец", --
подумал он. И тут со всех сторон загремели отворяющиеся двери.
Кто-то вцепился ему в плечи, острый кончик иглы вошел за ухо и
сознание мягко покинуло его...
8.
Собравшихся в Ковровом Зале "Рая грешников" вкруг крытого
традиционным зеленым сукном стола господ только с известной
натяжкой можно было принять за картежников. Заботливо брошенные
перед каждым из них карты даже не потрудились перетасовать.
-- Господа, я хотел, чтобы мы с вами, наконец, осознали
положение, в которое сами себя э-э... поместили своими же
стараниями...
Говорил господин с медальным профилем, украшенным горским --
с аристократической горбинкой -- носом и белоснежными, образцово
подстриженными усами южного плантатора из эпохи "Унесенных
ветром".
-- Если ты хочешь нам напомнить, Сандро, что мы все в
заднице, то не трать времени попусту, -- раздраженно каркнул
сутулый судья Флинн и небрежно поворошил свои карты кончиками
желтых, иссохших пальцев.
-- Тем не менее, я подчеркиваю, что мы подошли к критическому
моменту развития э-э... ситуации в Периметре, -- продолжал первый
оратор, явно резервируя за собой роль председательствующего. --
Или балом будет править Почтенное Общество или в ближайшее время
нас слопают Большой Питон и Тайный Пророк!
-- И Свистун, -- подсказал директор Агробанка, не отрывая
взгляда от сложенных домиком пальцев рук.
-- Самое печальное, -- продолжал обладатель
аристократической горбинки и белоснежных усов, -- что мы сами
выпустили этих демонов из кувшинов и ящиков. Никто из нас не
прочь заработать на... не облагаемых налогом сделках, никто не
прочь сбыть по экстра-цене партию оружия... И все такое... Наш
общий друг Ромуальдо, -- он кивнул в сторону безмолствующего в
углу Барсука, -- многое может вам рассказать на этот счет. Верно?
В результате мы поставлены на грань войны, потеряна надежная
клиентура, иммиграция в нуле... Еще шаг -- и мы окажемся перед
лицом военного положения. Чего стоят наши вклады в банках всего
Обитаемого Мира, если мы все здесь окажемся заложниками военной
диктатуры? Поймите -- не мы герои того спектакля, который здесь
будут разыгрывать под артиллерийский аккомпанимент. Уже сейчас
Правительство и шагу не делает без оглядки на Советника. Вот
сейчас -- унесли его черти, и власть парализована... А Советник
-- это агент чертова Пророка -- думаю, это для вас не секрет...
Если бы не папа Гаррисон...
-- Но свалить Лэшли уже не в наших силах... -- резонно
заметил шеф Налогового Ведомства. -- Боюсь даже, что то, о чем мы
тут говорим...
-- Ты мне не нравишься, Дэвид, -- неожиданно подал голос,
созерцавший до этого потолок, человек в форме полковника
Ополчения. -- Когда тебя поведут вешать, то веревку ты сам
прихватишь из дома. Чтобы не сердить палача... Сандро говорит
дело. Есть выход. Радикальный.
-- Что вы имеете ввиду, Разин? -- поинтересовался судья.
-- За последнее время эти зеленые чудаки там, в Лесу,
научились-таки воевать. Оно и неудивительно, если их каждый божий
день щиплют то Скваттеры, то банды Питона, то Легион...
-- То вверенное вам Ополчение... -- заметил банкир, не
поднимая глаз от сплетения пальцев.
-- Зеленая компания, по моим данным, очень недовольна
последним эпизодом -- это когда люди Питона сшибли федеральный
шаттл. Они понимают, что последует карательная акция. Она и
последует. После этого останется только немного подтолкнуть их...
-- Заманчивая мысль -- натравить Лесную мразь друг на
друга... Но, господа, Питон и твари Пророка покрошат их в
считанные часы. А тех, кто останется в живых -- скрутят в бараний
рог, -- резко возразил Дэвид.
-- Как сказать, господа, как сказать... Их много -- наших
Лесных друзей... Возьмут не умением, так числом. Единственное,
чего им не хватает, так это оружия. Так мы дадим им его...
-- Вы имеете ввиду?... -- осторожно спросил Сандро.
-- Я имею ввиду, что в Лесу у нас законсервировано полдюжины
складов армейского вооружения. Конечно, подарить его туземцам --
чистый убыток, но это -- единственное решение проблемы. И все мы
знаем, кто лучше всех справится с этим деликатным делом...
Все взгляды обратились к Барсуку.
-- И, когда все рухнет, отдуваться будет тот же уважаемый
вами Беррил?! -- возмущенно спросил тот.
-- Если ты хочешь сказать, что не рассчитываешь получить с
этого дела комиссинные... -- с деланным удивлением произнес
Сандро.
Барсук сник.
-- Ставлю предложение на голосование, -- резюмировал
председатель.
12.
-- Как ты спал, Землянин? -- осведомился Рроу, наклонившись
над с трудом продравшим глаза капитаном дель Рэем.
-- Прекрасно, -- не покривив душой, ответил тот. И
действительно он чувствовал себя так, словно неделю провел где-то
на Гавайях. Тело еще хранило какое-то ощущение полета -- словно
на водных лыжах...
-- Ты поцарапал свое лицо, Землянин. И руки... -- Мне
приснилась дорога, Рроу. Через колючий кустарник, -- косо
усмехнулся Гвидо. Боль от глубоких царапин ощущалась им сейчас,
как нечто постороннее, из ночного морока прихваченное...
-- Странные сны сняться после странствий по Лесу, -- с
каким-то несвойственным ему смирением заметил Рроу.
Сны... Кошмары. Склоненные над ним кошачьи лица. Ему задают
вопросы, он отвечает. Голос (чей?): "Он обидел Миэлу и должен
умереть!" Другой голос (старческий, женский): "Он удостоился
чести драться с Великой Пумой и должен жить."
-- Его судьбу решила Мать Прайда -- должно подчиниться... --
это, кажется, сказал Рроу...
Он резко встряхнул головой, пытаясь стряхнуть навязчивый
морок... Господи, на каком языке говорили эти... тени? Наверное
это не был -- не мог быть галактический жаргон... Тем более --
нормативный язык Федерации... Тем не менее он хорошо помнил смысл
того, что было сказано над ним...
-- Пойдем Землянин, ты заслужил право лицезреть Чудо
Инкарнации... Уже время. Скоро взойдет Звезда, -- Рроу взял его
за предплечье. Традиция запрещает нам принимать пищу перед
обрядом. Но для тебя найдется немного молока -- впереди у тебя
путь.
В проходе их встретил Аучч. Взглянув на часы, Гвидо чуть
удивился -- ночь еще не кончилась. На поверхности их ждал зыбкий
полумрак, но когда они добрались до Священного Каньона, начало
светлеть. Аучч остался у подножья скал, а Гвидо Рроу помог
подняться на площадку метрах в трехстах выше.
-- Оставайся здесь и смотри. Ты сам поймешь, когда надо
уходить, -- глухим голосом сказал глава прайда. -- Прощай! Мы
поможем тебе, когда ты поймешь, о чем надо просить нас...
Дель Рэй остался в одиночестве. Высоко в небе лучи невидимой
еще Звезды окрасили прихотливый рисунок утренних облаков.
Гвидо осторожно выглянул из-за скалы. Чаша скального каньона
буквально кишела пумоидами. Сполохи коптящих факелов многократно
отражались в желтоватых глазах аборигенов, и капитану показалось,
что он видит перевернутую чашу звездного неба, заполненного
мириадами звезд. Внизу раскачивалась, выла и пела какие-то свои
колдовские гимны сплошная масса странных, покрытых шерстью
существ, и капитан чувствовал, как нарастает общее напряжение,
готовое в любой момент взорваться мощнейшим эмоциональным
взрывом. Вверху, на соседней скале, возвышалась сгорбленная
фигурка Матери Прайда, рядом с которой виднелись изящные
очертания их тотема. Животное сидело, не шелохнувшись, и только
изредка подрагивающие кончики позолоченных ушей
свидетельствовали, что это было не искусное изваяние, а создание
из плоти и крови.
Присмотревшись внимательней, Гвидо узнал пуму, с которой ему
довелось сражаться прошлой ночью в подземелье. Так значит,
действительно, это и есть Священная Пума Миэла... А кто же будет
ее жертвой? Где они спрятали ребенка?
Внезапно Мать вскинула вверх иссохшую лапу, и в долине
наступила мертвая тишина. Гвидо слышал только потрескивание
горящих факелов и стук собственного сердца.
Жрица медленно обвела взглядом собравшихся. Это был тот --
из сна странно понятный язык. Гвидо почти буквально понимал все
то, что слышал.
-- Зачем вы собрались здесь, дети мои и дети моих детей?
Толпа в ответ словно взорвалась единым криком.
-- Мы пришли сюда вкусить плоть и кровь!!! Мать Прайда
положила руку на голову сидящей рядом пумы и
снова бросила в толпу вопрос--призыв:
-- Вы хотите быть храбрыми и сильными, как она?
-- Да-а-а !!! -- завизжали внизу.
-- Вы хотите быть хитрыми и быстрыми, как она? -- не
унималась жрица.
-- Да-а-а !!! -- рычали аборигены.
Это повторилось несколько раз, пока доведенные до экстаза
пумоиды не начали скандировать, потрясая факелами:
-- Плоть и кровь! Плоть и кровь! Плоть и кровь!
Жрица вновь подняла верх правую руку, левой -- с трудом
удерживая зверя.
-- Вы получите их ! -- выдохнула она навстречу толпе и достала
из складок своей одежды желтой молнией блеснувший нож.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51