Так трахаться… лучше всего на свете.
Слышать ее частое дыхание.
Видеть ее лицо с зажмуренными глазами и сжатыми губами.
Чувствовать, как затопляет ее это ощущение.
Прижиматься к ней так близко, что будто часть моей души (а также тела) ушла в глубину ее существа, касаться этих волшебных мест изнутри, нажимая на кнопки, чтобы освободить.
- А-ах! - вскрикнула она.
И снова вскрикнула.
Вдруг ее глаза распахнулись, раскрылись, разверзлись.
Они не отрывались от меня, пока тело ее сотрясалось в оргазме.
- АААХ!
Я тоже взорвался. Взорвался жаром у нее внутри.
Да, видит Бог, мы были как динамит, к которому поднесли спичку. От экстаза закружилась голова, перехватило дыхание, я не знал, где я, знал только, что со мной Кейт, она обвивает меня руками и ногами, лицо ее, горячее от жара, прижато к моей шее, и ее тихие слова плывут мне в мозг.
Мы лежали, остывая. Ветер шелестел в ветвях, бриз раздувал шторы.
Номер был похож на все номера всех гостиниц. Большая двуспальная кровать (надпись в ногах матраса для давно, наверное, мертвой горничной: “Переворачивать матрасы каждые шесть месяцев”), мини-электрочайник с тщательно свернутым проводом, корзина, где когда-то были пакетики чая, кофе и молока, пачка шоколадного печенья.
Плюшевые ярко-синие ковры (не обращайте внимания на пятна - там когда-то вино пролили), обычные тумбочки у кровати, Библия, справочник Томсона по Лондону, радио, навеки замолчавший телефон. В углу телевизор.
Обычный номер обычного отеля, думал я, лежа на спине и уплывая на волне чудесной расслабленности, и Кейт Робинсон чуть посапывала рядом, касаясь меня своей обнаженной кожей. Обычный номер. Мне бы не раз пришлось останавливаться в таком, если бы наш “Сандер Баг” имел успех. Мы бы мотались от побережья до побережья, играли бы на Эм-ти-ви. Я бы повесил электрогитару на стену с золотыми и платиновыми дисками в своей квартире, которую бы я купил… Где? В Лос-Анджелесе, Нью-Йорке, Париже, а может, и в Лондоне на этой самой улице.
Я обнял рукой за спину лежащую рядом красавицу.
Мечты больше нет. Рок-звездой я никогда не буду. Не буду давать концерты на двадцатитысячных стадионах. Реальность нынче другая. Затопленный город. Ползущий из ядра Земли огонь, поджигающий почву у тебя под ногами.
Конвейер суровой реальности унес и тот факт, что я любил Кэролайн. Потом я ее лишился и должен был сжечь когда-то прекрасное тело в погребальном костре на холме.
Я легонько тронул волосы Кейт. Я был от нее без ума. Если я лишусь и ее, смогу ли я вынести эту боль?
Она легонько поцеловала меня в подбородок.
- Рик!
- Что?
- Я рада, что ты меня нашел.
- Я тоже рад… очень рад.
Слова были искренни, но произнести их было трудно. Почти то же самое я говорил Кэролайн в день, когда она погибла. Когда я ощутил тот страх, голый животный страх, нависший над нами чудовищным нетопырем.
Ждущим секунды, чтобы ударить.
На миг я снова ощутил то же чудовищное присутствие.
Ну нет. Кейт потерять я не могу. Мне не вынести этого грубого ощущения - самого чувства, что я снова один.
Я прижал ее к себе покрепче.
Ветер шелестел в листьях, снова будто прибой шуршит о песок. Громкий резкий шорох, потом шелест, и снова накат прибоя.
Глаза у меня закрылись.
Мы бежали. Сон был необычно ясен. Мы бежали по холму от моего дома в Ферберне. Мой брат Стивен, точно такой, каким он тогда был: шелковая рубашка надулась ветром. Он держал на руках малышку Ли. И я видел Кэролайн, ее обнаженные плечи, ее лицо были красны, как вино, ошпаренные кипящим гейзером. И она тоже бежит, глаза расширены от страха. Вот Дин, Говард, Рут, даже десятилетний Джим Келлер, лишившийся больших пальцев - и жизни - в катастрофе десять лет назад.
И вот я. Мне снова десять лет. Кроссовочки у меня на ногах молотят гаревую дорожку.
А на шее у меня болтается пластиковая маска Робокопа.
Мы спасаемся бегством.
За нами гонится тварь с огромными крыльями; глаз у нее нет, но из черепа торчат уши нетопыря. В распахнутой пасти - неимоверной величины крысиные зубы.
Я знаю, что она умеет летать.
Пока у меня в голове лихорадочно мелькают мысли, тварь расправляет крылья и бросается вперед. Планирует на нас. Я гляжу вверх, вижу крылья. Перья на них серые.
И снова я гляжу вверх и на этот раз уже не ошибаюсь. Это не перья, это ряды за рядами серых людей, приклеенных бок о бок и друг над другом. Глаза у них открыты, и они красные. Как кровь. И смотрят на меня.
И я знаю, что это именно я им нужен.
Тварь бьет крыльями. Они мощно хлопают, от этого звука у меня вибрируют кости черепа.
Бум, бум, бум…
Тварь пикирует на меня.
Бум, бум, бум…
- Эй вы там, вставайте!
- Рик… Рик!
Я открыл глаза. Кейт стояла на коленях возле кровати и трясла меня за плечо.
бум, бум, бум…
Кто-то настойчиво колотил в дверь номера.
- Эи, вставайте!
- Это Теско, - сказала Кейт. - Осторожнее, он мог что-то задумать.
- Черт, вы что, не слышите? - заорал Теско. - Откройте к чертовой матери дверь!
- Зачем? - спросил я.
- Открой дверь!
- Что случилось?
- Открой, а то будет поздно!
Мы начали натягивать одежу. Что, если Теско стоит с ружьем, готовый разнести мне череп? Я подозрительным голосом спросил:
- Что стряслось?
- Если откроешь эту гребаную дверь, я тебе скажу!
- Осторожно, Рик! - предупредила Кейт.
- Кеннеди, если ты не откроешь, я дверь высажу!
Я знал, что у меня нет выбора.
- Давай, Кеннеди, я тебе чего скажу. И побыстрее давай, дело важное.
Я глубоко вздохнул и открыл дверь.
74
Теско отвел нас вниз, где у входа в отель ждал Иисус. Мы все четверо вышли на улицу. Иисус ничего не говорил, но ощущалась напряженность, почти как электрическая. Шелковые ленты, привязанные к рукам и ногам Теско, хлопали и полоскались на ветру.
Я не знал, куда мы вообще идем и что там произойдет. Может, Иисус передумал насчет рейса в Южные Моря?
И сейчас нас прикуют цепями у берега к столбу, а потом вернутся крысы. И собачьей кавалерии на этот раз не будет. Крысы нас обдерут заживо.
Вдруг Иисус заговорил, не замедляя быстрого шага:
- Кейт, Рик, ситуация следующая. Помните остров, где вы приземлились?
Я глянул на Теско:
- Помним ли? Вряд ли я его смогу забыть.
Иисус говорил дальше:
- Так вот, там сел самолет где-то полчаса назад.
- Самолет?
- Ваш самолет. Четырехместная “сессна”.
- Тпру, погоди минутку, - сказал я. - Мы не ждали самолета до завтра, до среды.
- Значит, он прилетел на день раньше, - отрезал Теско.
- Вы говорили с летчиком? - спросил я.
- Нет. - Иисус остановился. - Мы не хотели его спугнуть. Ковбой и еще двое тайно наблюдают за островом.
- Но он прилетел днем раньше, - сказала Кейт. - Мы не можем быть уверены, что это наш самолет.
Иисус посмотрел на Теско:
- У нас есть номер самолета?
- Нет, но у нас есть его описание. Как ты и сказал, это четырехместная “сессна”.
Я вздохнул:
- “Сессна” - самый обычный тип самолета. Может, это вообще не наш.
- А знаешь, Кеннеди, может, ты и прав. - Звездчатые губы Теско осклабились в улыбке.
Улыбка эта мне не понравилась. И я понял, что это может придать ситуации неожиданный и опасный поворот.
- Ладно, - поморщился Иисус. - Так есть описание этого самолета?
- Есть. Таттс все записала.
- Где она?
- Ждет на пирсе.
- Тогда пошли, - нетерпеливо произнес Иисус. - Не будем терять время, ваш летчик может решить больше не ждать.
Теско ухмылялся, и мне это не нравилось.
- Погоди. Таттс говорила про цвет самолета.
Иисус поглядел на меня.
- Какого цвета ваш самолет?
- Белого.
Теско заухмылялся совсем зловеще.
- Жаль… потому что у этого цвет желтый.
- Пошли, - повторил Иисус. - Надо добраться до острова, пока летчик не взлетел.
- После вас, мисс Робинсон, мистер Кеннеди. - Теско преувеличенно поклонился, цветные ленты затрепетали. Я не мог не заметить, как он положил ладонь на приклад торчащего из-за пояса обреза.
Я шел рядом с Кейт. Разговор между нами шел отрывистым шепотом, чтобы идущий сзади Теско и спешащий впереди Иисус не услышали.
- Понимаешь, в чем дело? - спросил я.
- К сожалению, да. Похоже, это не наш самолет.
- И мы снова в заднице.
- Я так понимаю, что они попробуют договориться с этим пилотом так же, как с нами?
- Ага. И тогда нас исключат из сделки. - Я посмотрел на нее. - И как только мы перестанем быть им нужны, они придумают какой-нибудь интересный способ нас прикончить.
Мы дошли до лодок. Они стояли у причала, сложенного из старых кирпичей, подвесные моторы крутились на холостом ходу, люди Иисуса держали в руках швартовы, чтобы быстро отчалить.
Таттс вылезла из лодки и побежала к нам, плеща на ветру шелковыми лентами.
- Прилетел ваш самолет! - кричала она. - Рик, ваш самолет прилетел! Урра!
Теско злобно ухмыльнулся:
- А это не их самолет.
- Их это самолет, - сказала она и сжала мою руку. Теско покачал головой:
- Увы, нет. Во-первых, он прилетел на день раньше. А во-вторых, он не того цвета. - Теско погладил пальцами приклад обреза. - У нас новый участник со своими крыльями.
Таттс пожала плечами:
- Что там за фигня с цветом?
- Рик говорит, что у них самолет белый, - сказал Иисус.
- А по твоему описанию - желтый, - осклабился Теско.
Я вздрогнул. Теско убьет меня с наслаждением. И тут Таттс заржала до икоты.
- Ты чего? - набычился Теско.
- Желтый? - Ее снова повело в хохот.
- Да, желтый. Желтый, твою мать, и что?
Она показала клочок бумаги с надписями от руки.
- Это написал Ролле.
- Ролле? - Иисус покачал головой. - Ковбой должен был бы лучше соображать.
Таттс снова захохотала и стиснула мне руку выше локтя обеими руками.
Теско выругался и потопал в лодку.
- Извините, - сказал я, совершенно сбитый с толку. - Кто-нибудь может мне описать, что здесь происходит?
Иисуса все это не забавляло.
- Ковбой отбыл и оставил Ролле сделать описание самолета.
- И что?
- Ролле когда-то круто сидел на кислоте. Практически все, что он видит, кажется ему ярко-желтым. В том числе небо, люди, собаки - и уж точно ваша четырехместная “сессна”.
- Но мы все равно не знаем, наш ли он, - сказала Кейт.
- Таттс? - Иисус протянул руку за запиской и быстро прочел. - Есть и другие признаки. Он поглядел на Кейт, потом на меня. - У вашего самолета есть эмблемы на крыльях?
Я пожал плечами - не мог припомнить.
Кейт вспомнила.
- Ах да! Снизу на крыльях черные шевроны.
- Вот такие? - Иисус показал ей лист, на котором Ролле нарисовал карандашом что-то вроде этого:».
- Это наш самолет, - просияла Кейт.
- Будем надеяться ради нас всех, что он еще на острове, - произнес Иисус, - Прошу вас в лодку.
У пирса стояли две фибергласовые лодки, каждая могла поднять восьмерых, и у каждой был мощный подвесной мотор, отбрасывающий назад воду и задирающий нос лодки вверх. Мы с Кейт выбрали ту лодку, где не было Теско. На его лице была все та же неприкрытая злость.
- Он нас чуть не приделал прямо здесь, - шепнул я Кейт под стук мотора, увлекавшего нас через озеро. - Видела ты, как он смотрел?
- Будем только молиться, чтобы это был наш самолет.
- Хорошо, что ты вспомнила про эти черные шевроны на крыльях.
- Ага, вспомнила! Я заметила их на рисунке, когда Таттс за тебя цеплялась. - Кейт отвернулась и стала смотреть на проплывающие мимо полузатопленные дома. - Так что будем молиться Господу, чтобы самолет был наш. И из него выглядывала улыбчивая морда Говарда Спаркмена.
До острова добраться оказалось не так просто, как я надеялся.
Лодки шли быстро - настолько, что ленты, привязанные к ногам и рукам шайки Иисуса, бились на ветру как вымпелы. Но потом я заметил, что рулевые идут зигзагами над совершенно ровной с виду поверхностью воды.
- Чего это они? - спросил я у Иисуса, сидевшего у другого борта лодки. - Почему не идем прямо?
Иисус наклонился ко мне.
- В воде полно бревен. А под водой - дома. Загляни за борт, видишь красное под поверхностью?
- Вижу.
- Дымовые трубы. Мы идем точно над ними. Если зацепим одну - будет пробоина.
Кейт толкнула меня в бок:
- Видишь? Вон, в воде плавает.
- Дохлый лев?
Иисус кивнул:
- Мы видали утонувших зверей из зоопарка - зебру, жирафа. Ангел уверял, что видел плавающего у пирса бегемота, но… - Иисус пожал плечами. - Ангела послушать, так он многое видит. Демонов, привидений на мотоциклах, ангелов - сотнями.
- Сколько нам до острова? - спросил я.
- Двадцать минут, если ничего не помешает.
- Не помешает? - встревожилась Кейт. - А что может помешать?
- Вывернутые водой деревья плывут вниз, сбиваются иногда в естественные плоты до полукилометра длиной. И к тому же когда здесь была суша, под ней были туннели, подземная канализация, и туннели побольше для лондонской подземки. Иногда они срабатывают как гигантский выпуск в ванне, если на другом конце города падает уровень воды. Помните, как вода закручивалась в ванне воронкой?
- Как водоворот?
- Да, иногда бывают и водовороты. И тогда надо держаться от них подальше, иначе они тебя затянут, как пушинку.
Я поглядел на обманчиво тихие воды. То и дело торчали из воды дома, иногда телеантенны зацепляли лодку с отчетливым щелчком.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72