— Кто звал меня?
Рокингем сидел словно замороженный, он ни слова не мог выдавить из себя.
Призрак уставился на него, а потом ткнул посохом в сторону Рокингема:
— Почему ты побеспокоил меня?
— Я… Я не хотел, — Рокингем поднял руки, словно умоляя о чем-то. — Простите меня. Брат Лассен. Я не знал, что тут обитает ваш дух.
Холодный взгляд призрака сфокусировался на Рокингеме.
— Я теперь не просто дух брата Лассена. Ты говоришь с лесом. Я общался с лесом так долго, что теперь мы связаны воедино. Я — лес, лес — я. Теперь мы едины. Лес позволяет мне временя от времени наблюдать за тем, что происходит в бесконечном море. Я помогаю лесу увидеть прекрасное, оценить полет птицы в небе, понять смену дня и ночи, увидеть жизнь глазами человека. Каждый из нас делает дар другому. Мы помогаем друг другу видеть мимолетные события и процессы длящиеся веками.
— Я… Мне жаль. Я не хотел беспокоить вас.
— Ты не виноват, — тень подняла зеленый посох и ощупала его по всей длине. — Я чувствую следы твоего прикосновения к этому дереву. Твоя боль пробудила меня ото сна. В тебе сокрыта порочность, которая не может оставить меня равнодушным.
Непроизвольно попятившись Рокингем испугался, что этот Брат дерева сейчас в один миг раскроет тайный замысел черных магов. Он боялся гнева этого странного леса, да и этого таинственного призрака.
— Не бойся, — продолжал Брат. — Хотя я чувствую, что в тебе сокрыто зло, я также ощущаю, как твоя душа борется с ним. Это — хорошо. Но если говорить честно, мне все равно, — взгляд мерцающих глаз призрака неотрывно следил за Рокингемом. — Я не стану ни мстить тебе за то, что ты вызвал меня из могилы, ни вызывать на бой. Ни лес и я сам не попадемся на человеческие уловки. Здесь время бесконечно. Вокруг нас поднимаются города и гибнут королевства. Но все это не важно. Я же явился к тебе, потому что меня позвала родственная душа.
— Я… Я не понимаю.
— Это потому что ты слеп. Хоть ты этого и не знаешь, но мы очень похожи — мы духи, заключенные в камень.
— Что, что?
— Когда я избавился от своего тела, позволил ему сгнить и подкормить корни саргассов, моя душа осталась здесь, беседуя с великим лесом. Когда установили это надгробье, я почувствовал свободно, внутри этого камня, — он показал на каменную колонну. — Камень не гниет. Он не является частью цикла жизни и смерти. Мой дух может столетиями оставаться в этом камне.
Рокингем заговорил раньше, чем страх сковал его.
— А я-то тут при чем?
— Ты тоже заключен в камень. И я чувствую это случилось против твоего желания. Именно из-за этой боли я пробудился.
Неожиданно у Рокингема появилась надежда. Он даже дышать перестал.
— Как это случилось? Почему я оказался связан?
— Почему..? Я не могу видеть так далеко. Я не бог и не могу заглянуть в разум твоих мучителей. Но я вижу. Кто стоит сейчас предо мной. Я вижу твое сердце и знаю, что оно каменное — обломок черного камня из земных недр.
— Кусок эбонита, — простонал Рокингем. Он поднял руки, словно собирался разорвать себе грудь.
— Твоя душа заперта навсегда.
— А нет ли способа освободить меня? — со стоном спросил Рокингем.
— Увы… — призрак печально поджал губы. — Ты произнес вслух свою просьбу.
— Можешь ты ответит мне?
— Да, но не более. Я могу лишь ответить на твой вопрос и все. Именно из-за этого я и явился тебе. Однако если я отвечу, то не смогу тут больше оставаться. Я же не принадлежу этому миру.
Голос сердца подсказывал Рокингему, что это, именно это его самое заветное желание.
— Как? Как я смогу освободиться?
Призрак улыбнулся почти по отечески.
— Если ты освободишься, то умрешь. Твоя душа уже покидала тело и могла никогда не вернуться назад. Если освободиться от камня, твоя душа улетит.
— Не важно. Я хочу быть свободным.
— Хорошо. Для того, чтобы освободить твою душу, нужно разрушить камень.
— Но как я могу…?
— Разбей черный камень, скрытый в твоей груди, и ты освободишься, — произнеся эти слова привидение начало постепенно бледнеть, вначале расползаясь по краям, потом распавшись на туман и облако.
Все еще стоя на коленях, Рокингем погрузил руки в водоросли, ощущая полную безнадежность.
— Но… Но ведь невозможно уничтожить лживый эбонит. Только сам Темный Лорд может сделать это, — Рокингем поднял взгляд, умоляя об ответе.
Но каменная колонна продолжала всасывать туман. Лишившись опоры посох упал на влажные водоросли.
— Пожалуйста! — закричал Рокингем, повернувшись к пустому лесу.
Слабый шепот ответил ему. Казалось, этот голос доносится издалека.
— Есть способ, мой друг. Только время остается неизменным. Узнай все сам, и тогда тебе все удастся, — это были последние слова брата Лассена, услышанные Рокингемом.
После этого наступила мертвая тишина. Словно насмехаясь над Рокингемом на вершине холма возвышалась каменная колонна. Он подошел ближе, словно пытаясь разгадать тайну своей жизни, но только еще больше водорослей опутало его ноги. Рывком Рокингем высвободился из объятий клубка растительности. В лунном свете казалось что водоросли цвета высохшей крови.
Выпрямившись Рокингем еще долго смотрел на пирамиду.
— Узнай все сам, и тогда тебе все удастся, — сказал он, повторяя последние слова призрака. — Бесполезные слова для того, чье прошлое украдено.
Рокингем повернулся спиной к камню и уставился в небо. Грешюм обещал вернуть его потерянные воспоминания, если он в эту ночь выполнит свой долг. «Уничтожь ведьму и получишь то, чего ты так страстно желаешь».
Рокингем тяжело вздохнул. Если призрак сказал правду, восстановление его прошлого и есть ключ к освобождению его души. Рокингем задумался. Может быть именно по этой причине прошлое сокрыто от него? Может именно это помогает держать его душу вечно заточенной в камень? Но какая тайна из его прошлой жизни поможет уничтожить камень?
Где-то, похороненный в охраняемом уголке его воспоминаний, до сих пор сохранился запах жимолости и шорох легкого ветерка. Это были единственные розы на бесплодном поле его памяти. Он даже помнил название сладко пахнущего цветка — Линора . А больше ничего, только это отрывочное воспоминание сохранилось в его сердце. «Кто такая Линора?» — спрашивал он сам себя.
Рокингем покачал головой. Он снова загнал себя в безвыходное положение. Существовал только один способ разгадать эту тайну.
— Убей ведьму, — пробормотал он, обращаясь к звездам.
И словно услышав его просьбу звезды на севере начали мигать, одна за другой. Их глотал надвигающийся шторм. Но не грозовые облака приближались к саргассовому лесу. Рокингем отлично разглядел отдельные черные крылатые силуэты, четко вырисовывающиеся на фоне ярко горящей луны. От этого зрелища по коже у него поползли мурашки.
Прибыл легион скалтумов.
Треск ломающихся ветвей донесся откуда-то слева. Быстро обернувшись Рокингем увидел как разлетаются в сторону ветви. Словно что-то очень сильное и когтистое пробиралась под навесом деревьев. Рокингем отступил на несколько шагов.
Бледная морда скалтума высунулась из грубо растерзанной листвы. Тварь зашипела на Рокингема, его тонкие, словно иглы, зубы сверкнули в зловещей усмешке. Длинный змеиный язык скользнул по губам, длинные уши твари прижались к черепу. Наконец создание выбралось из груды ветвей и грохоча крыльями перелетело на вершину холма, приземлившись на каменную колонну, отмечавшую могилу Лассена. Посох Брата сломался, оказавшись в когтях твари. Создание шагнуло навстречу Рокингему. Было видно как под полупрозрачной кожей бьется двойное черное сердце. За тощими плечами угрожающе раскрывались и закрывались большие бледные крылья.
Рокингем остался на месте.
— Приш-ш-шло время сбросить наш-ш-ши маски, — прошипела тварь. В сыром воздухе от разгоряченного тела чудовища валил пар.
Рокингем пожал плечами. Он понял, что маски больше не нужны. Лес, хотя и в образе Лассена уже объявил о своем нейтралитете. Значит теперь они станут сражаться на равных.
Шагнув вперед Рокингем протянул руки к чудовищной твари. Ей было поручено отнести его на корабль ведьмы.
— Унеси нас отсюда, — приказал он существу.
— Как угодно, — прошипела в ответ тварь, потом подхватила маленького человека своими маслянистыми лапами. — Ты так сильно хочешь оказаться в сердце резни?
И только когда кожаные крылья скалтума расправились для полета, Рокингем ответил:
— Да. Но мне все равно. Я уже мертв.
* * *
И дело было даже не в том, что Елена потеряла Эррила. Стоя в одиночестве у борта «Бледного Скакуна » она рассматривала воду, залитую безмолвным лунным светом. Она не рассталась с мечом и не расслаблялась. Самое главное, что она потеряла его безмолвное присутствие. Всякий раз когда ей угрожала опасность, он вставал с ней рядом, плечо к плечо, безмолвно, но не молчаливо. Его запах напоминал ей о равнинах Стендая, о доме и мире, в то время как его дыхание, глубокое и неспешное, говорило о сдержанной и нерастраченной силе. Даже его легкие движения, шорох кожи по меху, скрип ботинка, звучали так, словно это не человек, а жеребец проверял свое удило, готовый рвануться вперед при малейшем движении узды.
Вот и все, что слышала она. И когда он стоял на стражи, часть его внутренней силы передавалась Елене. Он придавал ей силу с помощью которой она могла встать лицом к лицу перед самым кошмарным ужасом. Когда рядом был Эррил невозможного не существовало.
Но теперь-то еще не было.
Елена внимательно посмотрела на пустую палубу и вздохнула. Остальные ее спутники разошлись. Прямо сейчас Елена могла бы воспользоваться каменной стойкостью Крала, сверкающими клинками Тетушки Ми, отвагой Флинта. Даже хитрость Могвида помогла бы ей сейчас.
Находившийся на другом конце корабля Флинт должно быть заметил ее меланхолию. Поворчав он закончил беседу с моряка зоолами и направился к девушке. Один из зоолов последовал за ним. Когда Флинт присоединился к Елене, он показался ей очень угрюмым.
— Странные новости, — объявил он. — Я только перекинулся парой слов со стражем мирая — Бридлином. Он утверждает, что водоросли изменились. Вновь открылись каналы, ведущие из озера. Саргассы больше не держат нас, словно в клещах.
— Вопрос только в том, открылись ли эти каналы для того, чтобы дать нам бежать или для того, чтобы враги смогли добраться до нас? — спросила Елена.
Флинт покачал головой.
— Ни то, ни другое, — неожиданно заговорил моряк зоол. — Лус больше не смотрит на нас. Я почувствовал, как на мгновение его внимание отвлеклось, а потом и вовсе исчезло. Он покинул нас.
— Но почему?
Зоол просто пожал плечами и отвернулся, словно этот вопрос и вовсе не интересовал его. На закате драконы мирая и их всадники скрылись под безмятежной поверхностью озера. Спрятавшись, они приготовились отразить любое нападение. Любого, кто попытался бы шпионить за ними заметили бы с «Бледного Скакуна », который в одиночестве дрейфовал на середине огромного озера.
Елена вновь повернулась к Флинту.
— Может быть нам стоит воспользоваться шансом и уплыть отсюда? Если мы обдумаем заново наши…
Неожиданно заговорил зоол. Со стороны могло показаться, что он обращается в пустоту.
— Что-то неприятное приближается, — объявил темнокожий моряк, вытянув руку в сторону северной части неба.
Флинт вытянулся вперед, изучая темные небеса. Несколько воздушных облаков закрыло звезды, но нигде в небе не было видно врагов.
— Вызови других часовых! — приказал Флинт коротышке.
— Что..? — начала было Елена, но потом тоже услышала: где-то далеко-далеко хлопали крылья, словно большая накидка трепетала на сильном ветру. Сначала звук был слабым. Потом он стал громче, отчетливей. Он напоминал девушке звук яростных ударов крыльев. Что-то мерзкое потревожило покой небес, двигаясь в сторону путешественников.
Елена посмотрела на Флинта. Моряк-зоол уже бросился поднимать тревогу. Его соплеменники тут же запалили сигнальные факелы вдоль борта корабля. В отдалении Елена услышала как зашлепали по воде часовые мирая, прятавшиеся в листве крон деревьев на опушке леса, и готовые поднять по тревоге спрятавшуюся армию.
— Самое время, — проворчал Брат, обращаясь к небесам.
Елена стянула с рук перчатки из нежной кожи ягненка. Больше она в них не нуждалась. Она бросила их на палубу. Теперь бесполезно было скрывать ее наследие. Больше не следовало отрицать то, что она была ведьмой.
Ветер донес до нее едва различимый бой барабанов. Ритмические удары, хоть и едва различимые, заставляли кости вибрировать. Елене захотелось убежать куда подальше.
Флинт сжал ее локоть.
— Повелители ужаса, скалтумы, — прошептал он. — Это не бой барабанов. Это стучат их кости, вселяя ужас во врагов.
— Как вы думаете, сколько их.
Флинт прислушался, а потом с сомнением произнес:
— Я бы решил, что их по меньшей мере легион.
Со скрежетом открылся люк, ведущий на нижнюю палубу. Толчук с молотом гномов в огромной клешне, вел остальных на палубу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91