Беа осторожно достала маленький пластиковый пакет для образцов из ее лаборатории и поднесла его к окну, чтобы лучше было видно. Внутри находились три длинные нити, очень похожие на грубые жесткие волосы или шерсть. Однако в мире не существует ни человека, ни животного, кому бы они могли принадлежать. Она это знала наверняка, потому что проверила все возможные источники. И когда девушка достала нити из пакета и поместила их под микроскоп, они медленно исчезли в лучах зеленого света.
Изначально было около двадцати нитей, извлеченных с места убийства, в котором принимал участие Талискер. Похоже, именно он был связующим звеном и основной причиной ментального зуда, от которого Беа никак не могла избавиться. Он и Сандро исчезли, именно исчезли, а не погибли. И то, что Беа держала в руках, служило доказательством этого факта. Беатрис верила. что они оказались во власти обстоятельств, возникших не в нашем мире, а в каком-то другом, и что здесь явно присутствовала магия.
– Дерьмо! – сказала она себе угрюмо. – Я наконец подобрала нужное слово. И что самое главное, у меня заходит ум за разум. Мне надо выпить.
С наступлением вечера уличный шум стал невыносим, потому что люди, живущие в пригороде, возвращались с работы домой. Внутри тесного дома, где обычно встречались Дети Всемирного Потопа, на Верхней Боу-стрит, Натан ходил взад и вперед, глядя на смятый листок, испещренный мелким почерком. Иногда он уточнял время по большим карманным часам, а потом опять бродил из угла в угол, перечитывая свои записи. Время от времени он взмахивал рукой, будто репетируя пьесу, вздыхал, запускал руку в волосы и ерошил их привычным нервным жестом.
– Что ты делаешь, Натан?
Струя свежего воздуха с улицы известила о приходе Эстер. Она стояла в дверях и выглядела запыхавшейся и хрупкой, именно такой он ее тайно любил. На ней было тусклое, серое платье, какие носили все женщины их общества, но оно, казалось, только еще больше подчеркивало упругие изгибы молодого тела.
Во рту у Натана пересохло. Он всегда немного нервничал, разговаривая с девушкой, но сегодня, если не быть достаточно осторожным, она обвинит его в преступлении, как и все остальные Дети. Натан выдавил из себя улыбку, не обычную, нормальную, и даже не счастливую, а такую, которую в контексте их встречи можно бы назвать восторженной. Эта улыбка и его последующее поведение были множество раз отрепетированы перед желтым, в источенной жуками раме зеркалом в комнате Даниэля.
– Эстер! – Все еще улыбаясь, он подошел к девушке и взял ее руки в свои. – Эстер, я должен тебе сообщить кое-что замечательное. На самом деле замечательное. Но следует подождать, пока соберутся все. Несправедливо рассказать одной тебе, как бы мне этого ни хотелось.
– С тобой все в порядке, Натан? Ты… странно выглядишь.
– Правда? – спросил он шепотом, глядя девушке в лицо. – У меня все нормально. Правда. Даже лучше, чем нормально. Садись здесь, в первом ряду.
Натан буквально втолкнул ее в комнату, где в несколько рядов расставил старые деревянные стулья напротив некрашеной кафедры.
– Где Даниэль? – нахмурилась Эстер.
– Д-даниэль? – Впервые кто-то напрямик спросил об их руководителе, и Натану с трудом удалось сохранить спокойствие. – Он не придет. Моя новость… – Натан суетливо передвинул один из стульев немного вперед, – … моя новость как раз касается Даниэля.
– Ты знаешь, где он? Его никто не видел уже два дня.
Эстер выглядела встревоженной, и ее искренняя забота задела Натана.
– Не стоит беспокоиться о Даниэле.
Он опять попытался улыбнуться, но почувствовал, что слова прозвучали неубедительно даже для него самого.
Пришли почти все тридцать пять Детей Всемирного Потопа. На улице шел дождь, и от влажной одежды в комнате распространился слабый кислый запах. Присутствующие добродушно разговаривали друг с другом, и Натан с облегчением заметил, что атмосфера не слишком напряженная. По-видимому, люди считали, что их собрали на обычный молебен. Наконец все были на месте, и за последними пришедшими закрылась дверь. Натан встал за кафедру, чувствуя, как сердце колотится в груди.
– Дети… – начал он.
– Где Даниэль? – немедленно спросил кто-то.
Натан испугался, но нашел в себе силы улыбнуться и поднять вверх руку.
– У меня важная новость о Даниэле…
– Где он? – опять раздался чей-то голос. – С ним ведь все в порядке, правда? Я не видел Даниэля в последний уик-энд…
Собравшиеся принялись бурно обсуждать, кто и когда в последний раз видел своего лидера. Натан почувствовал, что ситуация выходит из-под контроля еще до того, как он успел начать.
– Пожалуйста, послушайте меня… – призывал он, пытаясь отогнать панику и гнев.
– Послушайте. Все послушайте, – раздался мелодичный голос Эстер. – Натан хочет сообщить что-то важное о Даниэле.
Постепенно голоса стали стихать, и после нескольких «ш-ш-ш» все взгляды опять устремились к Натану, который нервно улыбнулся Эстер.
– Спасибо, сестра, – кивнул он ей. – Я пришел сюда сегодня, чтобы сообщить вам о наиболее волнующем событии в нашей жизни. Мы должны приготовиться к Концу Света. Я знаю это, потому что мне сказал Даниэль… – он помедлил немного и обвел взглядом аудиторию, – … за несколько мгновений до того, как вознесся.
Последовала ошеломленная тишина, которую разорвал настоящий хаос. Натан смотрел и ждал. Он знал, что, как только закончатся изумленные восклицания, последуют очень сложные для него вопросы. Дети Всемирного Потопа верили в Вознесение, как и многие другие христианские группы. Только тот, кто посвятил свою жизнь Христу, будет взят живым на небеса в годину испытаний. В этот момент физическая сущность человека просто исчезает, а его дух устремится вверх, чтобы встретиться с Богом. Не имеет значения, где ты находишься во время Вознесения – ведешь машину, делаешь покупки в супермаркете или летишь в самолете, – ты просто исчезаешь. Исчезновение тысяч людей широко обсуждалось среди тех людей, кто верил в это чудо. Натан к ним не относился, но понимал: главная сила его в том, что приверженцы Вознесения пытаются привлечь на свою сторону как можно больше людей, так как даже их близкие не могли быть вознесены до тех пор, пока не посвятят свои жизни Христу. Однако сейчас Натана заботило только то, что вся группа верит в коллективное Вознесение. Он знал, что последуют вопросы…
– Это н-невозможно!
Кто-то встал в заднем ряду. Гордон, известный как Стремящийся Летать. Некоторые выбирали себе подобные имена, когда их принимали в группу. Он считался наиболее преданным поклонником Даниэля. Высокий угловатый парень быстро моргал глазами за толстыми линзами очков, как обычно, когда бывал слишком взволнован, как сейчас.
– Мы все вознесемся в-вместе, в одно в-время. Никто никогда не говорил…
– Стремящийся Летать, – добродушно улыбнулся Натан своей жертве. Он знал, что парень не любит его, потому что Натан проводил с Даниэлем слишком много времени. Но Натан понимал также, что недооценивать Гордона глупо. За несуразной внешностью и заиканием скрывался острый как бритва ум. – Я тоже так думал. И когда Даниэль сказал мне, что это должно случиться, я не поверил ему. Но потом увидел все собственными глазами. Мне посчастливилось быть там. – Натан закрыл глаза руками, словно опасаясь, что эмоции переполнят его. – Бог призвал Даниэля, и тот откликнулся, как пророк Илия. Даниэля поглотил золотой свет. Это было так красиво, так красиво! – Он замолчал на мгновение, его глаза наполнились слезами. – Нам всем известно, что Даниэль особенный, ведь так? Его все любили.
Некоторые из присутствующих согласно закивали. Даниэль на самом деле был особенным. Понятно, почему Бог выбрал именно его.
– Ведь… – начал возражать Стремящийся Летать, но его прервали криками:
– Дай сказать Натану…
– Он должен представить свидетелей…
– Дай ему сказать…
Натан еле сдержал довольную улыбку. Дети оказались такими доверчивыми.
– Даниэль что-нибудь сказал, Натан? Он передал нам какое-нибудь сообщение? – воскликнула Эстер из переднего ряда.
Натан посмотрел на нее. Девушка не отрывала от него взгляда, карие глаза полны веры и преданности, губы полуоткрыты. На мгновение Натан поразился силе своей власти. Теперь у него не осталось сомнений, что Эстер будет принадлежать ему.
– Ну…
– Говори, Натан, – подбодрил его кто-то.
– Он сказал, что всех вас любит и…
– Что?
– Я… вы можете подумать, что я недостоин…
Он опять закрыл глаза руками, высчитывая секунды, чтобы сделать паузу более драматичной.
– Что он сказал?
– Он просил меня руководить вами до Конца Света. Я должен присоединиться к старейшинам, изменить свое имя, чтобы познать лучше новое время, в котором мы живем. Меня будут звать Нокс, потому что я происхожу из рода великого Джона Нокса. Я буду читать проповеди и нести Слово Божье людям, как это делал он… до самого Апокалипсиса, который скоро наступит.
Стремящийся Летать возразил:
– Но, Натан, ты с-с нами всего лишь год. Наверняка найдутся более достойные кандидаты. Кроме того, должно б-быть только четыре старейшины.
Натан победно улыбнулся.
– Разве время делает нас более достойными, Гордон? Даниэль знал мою силу, должны ли мы сомневаться в его мудрости, если он был избран Богом?
– Натан… Нокс прав, – встал Джошуа, Отмеченный Богом, один из старейшин. В возрасте тридцати двух лет он был одним из самых старых членов общества, и его ум и способность к убеждению снискали всеобщее уважение. – Если Даниэль ушел от нас, мы должны продолжать его дело. Нокс должен стать старейшиной.
– Но откуда нам знать? – Стремящийся Летать почти кричал. – Почему он нам н-ничего не с-сказал?
Его слова утонули в гуле возбужденных голосов членов общества, взбудораженных происходящими событиями. Натан/Нокс позволил им поговорить еще в течение нескольких минут. Он даже слегка улыбнулся Эстер, смотревшей на него с нескрываемым изумлением. Натан поднял вверх обе руки, и, к его восторгу, все разом замолчали.
– Дети, избранные Богом. Мы должны помолиться; Христос и… Даниэль услышат нас. – Нокс склонил голову, и все тридцать пять человек сделали то же самое. Взглянув на море темных и светлых голов, он победно улыбнулся и повторил: – Давайте помолимся.
После того как большинство присутствующих вышли из комнаты, Нокс притворился, что занят тем, что собирает листы с молитвами и передвигает стулья. Из-под опущенных ресниц он посмотрел туда, где Стремящийся Летать обсуждал что-то с несколькими друзьями.
– Стремящийся Летать, – позвал он его. – Могу я перекинуться с тобой несколькими словами? – Тот подошел, криво усмехаясь. Его слегка сутулая фигура очень напоминала большую безобразную птицу вроде ястреба. Новоиспеченный Нокс лучезарно улыбнулся. – Мне нужна твоя помощь, Стремящийся Летать. Ты совершенно прав, я не так долго являюсь членом общества, как некоторые, и мне не хотелось бы сделать что-то неправильное, что может противоречить основным доктринам нашей веры. Надеюсь, ты сочтешь возможным стать моим консультантом? – Он наклонился к нему и доверительно прошептал: – Особенно мне не хотелось бы обижать сестер. Я знаю, их роль очень важна.
Стремящийся Летать на какое-то мгновение смешался, оценивающе глядя на Нокса, потом с сомнением пожал плечами.
– Ну что ж, Нат… я имею в виду Нокс. Думаю, ты прав. Очень п-предусмотрительно с твоей стороны п-подумать об этом.
Нокс с удовлетворением кивнул.
– Бог ценит наше смирение, ведь так, Стремящийся Летать? Через пару дней я посещу собрание старейшин. Мне нужно время, чтобы помолиться и помедитировать, а потом мы поговорим о будущем нашего общества, ведь грядет Апокалипсис. Возможно, ты согласишься встретиться со мной в «Ковчеге» перед собранием, чтобы обсудить мои идеи, прежде чем я представлю их старейшинам.
– Да, конечно. – Стремящийся Летать расплылся в довольной улыбке. – Надеюсь, смогу быть полезным. Ты знаешь, что я не живу в «Ковчеге» Но обязательно приду…
– Тогда тебе следует подумать о переезде. В конце концов, тебе же не хочется что-нибудь пропустить? Когда придет Судный день, двойное благо быть среди друзей и единоверцев.
Глаза Стремящегося Летать за толстыми линзами очков были очень серьезны.
– Сомнений нет, ты прав, но у меня есть… мама, и…
– Подумай об этом.
Нокс похлопал его по плечу, прежде чем подойти к Эстер.
– Да-да, я подумаю.
Стремящийся Летать кивнул и улыбнулся, Нокс рассеянно помахал ему рукой.
– Я позвоню тебе. Мы все уладим…
– Ты правильно сделал, Натан.
Эстер стояла рядом, улыбаясь. Девушка находилась так близко, что чувствовался яблочный аромат ее волос. Натан опустил ресницы и улыбнулся в ответ, соединив их взгляды в один теплый узел.
– Нокс, – поправил он ее мягко.
– Извини, Нокс.
Ее щеки окрасились в розовый цвет, составив странный контраст с унылым серым цветом платья.
– Все нормально, – пробормотал он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60