— Если нам удастся использовать это для того, чтобы бросить тень на Вирессу, и доказать, что Клиа была отравлена, может быть, мы сможем снова привлечь многие кланы на свою сторону. Мне нужно поговорить с Адриэль.
— Она в зале.
Серегил хлопнул друга по плечу.
— Постарайся что-нибудь найти. Нам нужно знать, какую роль во всем этом играют хаманцы.
— Нелегкая задача, — признался Алек. — Если они выбросили что-то по дороге, мы можем никогда не найти улик.
— Нужно попытаться. В противном случае можно просто накрыть голову хвостом и позволить всему делу провалиться.
Адриэль разговаривала с Рилином и Меркаль у камина. Отозвав ее в соседнюю комнату, Серегил и Алек быстро рассказали ей о том, что удалось узнать.
— Ты никак не можешь поверить, что хаманцы не виноваты? — спросила Адриэль, вглядываясь в лицо брата.
— Я не готов еще это признать, но что-то тут не так. Я считаю Эмиэля способным на убийство, но если он решился на такую крайнюю меру, чтобы добиться своего, разве не более подходящей мишенью был бы его дядя?
— А что ты думаешь о Назиене? — спросил Алек. — Он мог просто водить нас за нос.
Серегил пожал плечами.
— Это кажется еще менее вероятным. Как ни противно мне в таком признаваться, он представляется мне честным человеком.
Адриэль, нахмурившись, коснулась кровоподтека на щеке Серегила.
— Что ты собираешься делать теперь?
— Продолжать поиски. Правильно ли я считаю, что тому, на кого падет сильное подозрение, не будет позволено принимать участие в голосовании?
— Да. Хаманцы должны доказать свою невиновность — или ты их вину — в течение месяца.
— У нас нет этого времени, — возразил Алек.
— Наверное, — согласилась Адриэль. — Пожалуйста, Алек, я хотела бы поговорить с Серегилом наедине.
Алек бросил на Серегила встревоженный взгляд и поклонился.
— Конечно, госпожа. Адриэль подмигнула ему.
— Не тревожься. Я скоро пришлю его к тебе, тали.
Она ласково смотрела вслед Алеку, пока тот не вышел из комнаты, потом коснулась распухшей губы Серегила.
— Ты должен это прекратить, — сказала она тихо. — Неправильно искать расплаты с их стороны.
— Что ты хочешь сказать? — спросил Серегил, складывая руки на груди.
— Ты прекрасно знаешь, что я хочу сказать! Уж не думаешь ли ты, что Мидри не рассказала мне о том происшествии? Чего ты рассчитываешь добиться таким поведением? Справедливости? Искупления?
— На этот раз все было иначе, — возразил Серегил. — Иногда нужно заманить врага и заставить сделать то, чего ты от него хочешь. Я позволил Эмиэлю думать…
— А что подумают все остальные, когда увидят тебя завтра? — сердито бросила Адриэль. — Хоть раз в жизни прислушайся к доброму совету. Слушай меня если не как старшую сестру, то как кирнари клана, к которому, по воле богов, ты рано или поздно снова присоединишься. Позволяя хаманцу коснуться тебя хоть пальцем, ты позоришь принцессу, которой служишь, позоришь клан, из которого происходишь, позоришь Алека. Об этом ты подумал?
— Это мне очень хорошо объяснили. Но сегодня…
— Сегодня ты снова позволил хаманцу тебя избить, словно это — его право.
Серегил знал, что все совсем не так. Он знал, что какова бы ни была цена, информация, которую он получил, того стоила. Любой мошенник или аристократ-интриган в Римини наградил бы его аплодисментами за подобную уловку. И в то же время он был уверен, что нет никакой возможности заставить сестру принять ту же точку зрения.
— Прости меня, тали. Причинять боль и позорить тех, кого я больше всего люблю, — похоже, мой особый талант. Адриэль взяла его за подбородок.
— Жалость к себе — это слабость, которой ты не должен себе позволить. Ты ведь знаешь, какие надежды я питаю. Я хочу, чтобы мой брат вернулся. Я хочу, чтобы ты стал ауренфэйе снова.
Слезы выступили на глазах Серегила, когда он прижал к себе Адриэль.
«Я тоже хочу этого, хочу сильнее, чем ты можешь себе представить. Я просто ищу свои собственные способы совершить невозможное».
Алек медленно ходил по залу. Он был там один — впервые после загадочного несчастья с Клиа у него было время подумать. Когда он попытался осознать случившееся, его поразила путаница событий. Болезнь Клиа и несвоевременная смерть Торсина… Как будто мало того, что им, возможно, предстоит вернуться в Скалу ни с чем, оказаться участниками войны, которая вот-вот будет проиграна! Он был рядом и позволил отравить Клиа прямо у себя под носом! А теперь и Серегил ведет себя как безумец. Может быть, дело в том, что они оба слишком давно покинули Римини.
Когда Серегил вышел от Адриэль, он показался Алеку притихшим.
— Ну и что?
— Отправляйся на ту лужайку при первых лучах солнца. Найди там все, что сможешь.
Алек открыл рот, чтобы ответить, но вместо этого зевнул так, что чуть не вывихнул челюсть.
— Поспи хоть немного, — посоветовал Серегил. — Этой ночью ты ничего больше не можешь сделать, а завтра будет очень длинный день.
— Ты идешь в нашу комнату?
— Может быть, попозже.
Алек смотрел, как Серегил пересекает зал, направляясь в сторону бани.
— Я все-таки думаю, что Эмиэль что-то с ней сделал.
Серегил помедлил, но не оглянулся.
— Найди мне доказательство, тали, — ВЫДОХНУЛ он, — Найди мне доказательство.
Глава 32. ЗМЕИ И ПРЕДАТЕЛИ
Серегила разбудили спорящие голоса. Он не сразу сообразил, где находится ему снова снился «Петух», только на этот раз Серегил почему-то сидел на крыше С трудом распрямившись, Серегил оглядел сумрачный зал, стараясь сообразить, что происходит. Он сидел с Клиа, пока Мидри не прогнала его прочь, потом устроился на двух стульях здесь, в зале Спать он не собирался, и вот, пожалуйста: от неудобной позы не ворочается шея, а нога затекла до самого бедра. Ночник почти погас, в окна начал сочиться слабый свет.
Разбудившие его голоса доносились от входа в дом; спорили по— скалански Доковыляв до двери, Серегил выглянул и увидел Ниала и нескольких часовых-Ургажи Капрал Никидес и Тейр решительно загораживали дверь. Переводчик казался усталым и удрученным, но тем не менее настроенным решительно.
— Это приказ капитана Беки, — говорил ему Никидес. — Нам велено не впускать никого из ауренфэйе, кроме боктерсийцев Когда она вернется .
— Но руиауро сказал, что Серегил посылал за мной! — настаивал Ниал
— Какой руиауро? — спросил Серегил, приоткрывая дверь.
— Элизарит Это оказалось не то имя, которое Серегил ожидал услышать, но он не стал спорить.
— Конечно Все в порядке, капрал, я за ним присмотрю.
Как только за рабазийцем закрылась дверь, Серегил схватил его за руку, заставив остановиться.
— Что точно сказал тебе руиауро? Ниал изумленно взглянул на Серегила.
— Только что тебе нужны мои услуги.
— И что я посылал за тобой?
— Ну, если подумать, пожалуй, нет. Я так понял…
— В этом мы разберемся потом Где ты был?
— В тупе Рабази. Здесь был такой переполох, что я решил не путаться под ногами Я попросил сержанта Меркаль передать Беке, где меня искать, если я понадоблюсь
— Она все еще присматривает за хаманцами.
— Конечно. Клиа жива?
— Насколько мне известно, да. Пойдем узнаем. Из бани навстречу им вышел Саабан-и-Ираис Он был в дорожной одежде, но усталый вид говорил о том, что он тоже почти не спал
— Тяжелая ночь, — сказал он-С Клиа сейчас Алек Мои всадники готовы, как только он выйдет, мы отправимся.
Перевернутая дхима, похожая на большую черепаху, лежала у стены. Клиа перенесли к центральному бассейну, мокрые компрессы лежали у нее на лбу и запястьях Рядом с принцессой сидели Мидри и Адриэль, держа ее за руки. За ними стояли Алек и Теро Глаза обоих ввалились, на лицах было написано беспокойство
— Когда она пропотела, ее дыхание стало еще более затрудненным, — встревоженно сказала Мидри. — Я дала ей рвотное, отвары трав, спела шесть очищающих песнопений, но ничто, кажется, не помогает.
— Клянусь Светом! — Ниал опустился на колено перед Клиа и осмотрел ее руки и ноги. Кожа не только стала еще темнее, посинение распространилось выше. — Она открывала глаза, двигалась? — спросил он
— Нет — уже несколько часов
— Тогда я думаю, что вы ошибаетесь в том, когда она была отравлена.
Серегил пристально взглянул на рабазийца.
— Что тебе об этом известно? Ниал в сомнении покачал головой.
— Не знаю, как такое могло случиться, но я вижу все признаки последствий укуса апакинаг.
— Кого? — переспросила Мидри.
— Это змея, — пояснил Ниал
— Я думал, в Ауренене не водятся змеи, — воскликнул Алек.
— На земле не водятся. Апакинаг — морская змея Их несколько видов.
— Апакинаг… Нежный убийца, — перевел Серегил. Ниал кивнул.
— Ее так называют, потому что укус безболезненный, а симптомы отравления не проявляются обычно несколько часов, а то и дней. Рыбаки, ныряющие за моллюсками, часто натыкаются на них среди водорослей и не знают, что были укушены, пока позднее не заболевают. Я много раз видел такое среди рыбаков и матросов, так что хорошо знаю симптомы. Правильно, что вы вынесли ее оттуда. — Он показал на дхиму. — Тепло только дает яду возможность проникнуть глубже в тело.
— Водяная змея? Клиа была вся мокрая, когда я ее нашел, — сказал ему Алек. — Эмиэль говорил, что она наклонилась, чтобы напиться…
— Нет, Алек. Апакинаг — жительница соленых вод.
— Где они водятся? — спросил Серегил.
— Вдоль северного побережья. Никогда не слышал, чтобы их видели южнее Рабази.
— Рабази, Гедре, Виресса, Голинил, — стал загибать пальцы Серегил. — И давайте не будем забывать о Пленимаре.
— Пленимаре? — удивился Алек.
— Пока пленимарцев нельзя сбрасывать со счетов. Участвовали они или нет в этом деле, но искусство отравителей доведено в Пленимаре до совершенства, и там не откажутся продать и яд, и средства его применения. У них есть все основания желать Клиа неприятностей.
— Если ты прав, тогда источник яда может оказаться не в чем-то, что она съела, а в чем-то, чего коснулась, — сказал Теро, озабоченный мерами, которые необходимо было принять.
— Скорее чем-то, что коснулось ее, — поправил его Серегил, осматривая похолодевшие руки Клиа. — Мы ищем след, оставленный двуногой змеей. Ты говоришь, жертва не чувствует укуса, Ниал?
— Верно. Зубы змеи совсем маленькие, а яд понижает чувствительность. Рабазийские целители иногда используют очень сильно разбавленный яд для обезболивания.
— Игла или маленькое лезвие, скрытое в перстне, — любимая игрушка пленимарских тайных убийц. — Серегил закатал рукава платья Клиа, чтобы осмотреть ее руки до плеч.
— Этот яд, Ниал… Он подействует на человека, который уже болен, быстрее? — спросил Теро.
— Да. Старцы и хворые почти всегда умирают от него в первые же…
— Торсин! — воскликнул Серегил, глядя на волшебника. — Алек, продолжай искать отметины у Клиа!
Они с Теро кинулись, перепрыгивая через две ступеньки, наверх, в комнату посла. Резкая команда мага зажгла холодные колдовские огни.
Лицо мертвеца утратило свой свинцовый оттенок, приобретя уже зеленоватый цвет разложения. Окоченение прошло, и кто-то распрямил руки и ноги, подвязал отвалившийся подбородок, закрыл глаза и покрыл тело слоем благоуханных трав. Однако ни их аромат, ни едкий дымок, поднимающийся из курильницы, не могли заглушить тяжелого запаха. Круглая покрытая глазурью урна с кожаной крышкой стояла на сундуке с одеждой, готовая принять пепел умершего для путешествия домой.
— Не такой уж тонкий намек на то, что мой народ не позволяет своим умершим задерживаться на земле, — сказал Серегил, показывая на урну. — Нам еще повезло, что его не увезли, чтобы сжечь на погребальном костре.
— Не уверен, что «повезло» — подходящее слово, — ответил Теро, морщась от запаха разложения.
— Проклятие на эту теплую погоду, — пробормотал Серегил, тоже морща нос. — Давай побыстрее закончим с этим.
Он расправил пальцы правой руки Торсина и внимательно осмотрел их. Теро, разжавший стиснутый левый кулак мертвеца, судорожно вздохнул и задержал дыхание. Должно быть, он все-таки не стал таким закаленным, каким его считал Серегил…
Однако маг тут же изумленно охнул.
— Посмотри! — воскликнул он, показывая Серегилу спутанный комок тонких нитей, лежащий на сморщенной ладони.
Серегил взял его и расправил: красный и голубой шелк, маленькая кисточка, такая же, как найденная Алеком в камине посла двумя неделями раньше.
— Это от сенгаи. Посмотри сюда! Тут есть еще клочок ткани, к которой он был пришит.
— Сенгаи? Но это же цвета Вирессы!
— Именно так. — Серегил вернулся к осмотру другой руки старика с сардонической ухмылкой. Кожа разбухла от пребывания в воде, но в ярком свете лампы все же удалось обнаружить маленькую ранку на ладони — как раз у основания большого пальца. Серегил нажал, и из нее появилась капелька темной крови.
Теро вытащил из-за пояса серебряный нож и осторожно снял им капельку.
— Как ты думаешь, в Вхадасоори плавает апакинаг?
— Очень сомневаюсь. Да это и не похоже на укус змеи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91