— Что? Но почему? — Лицо капитана из красного стало пурпурным. — Вам грозит штраф, сэр, а я могу потерять корабль.
— Я бы не стал впадать в отчаяние, капитан, — легко отмахнулся сенешаль, кивая Кломину и Кайюсу.
— Я поверил вам на слово, сэр, как официальному лицу Аргота, и я потрясен…
Капитан замолчал, услышав звук выстрелов двух арбалетов.
Братья сделали по три выстрела, прежде чем помощник капитана успел ахнуть. Капитан подбежал к поручням и увидел, как падает последний матрос, сраженный стрелой. Остальные уже лежали с арбалетными стрелами в спине и шее.
Лишь один из матросов продолжал шевелиться, стрела попала ему в спину, и он безуспешно пытался подняться. Кайюс рассмеялся и стукнул Кломина по уху.
— Ах ты, мазила! Вы только посмотрите!
Кломин сердито отпихнул брата, поднял арбалет и выстрелил еще раз. Матрос дернулся и затих. Кайюс покачал головой и насмешливо проговорил:
— Две стрелы на одного матроса? Какой позор! Это грех. Грех!
— Я могу потратить ровно одну стрелу на тебя, если вгоню ее тебе в лоб, Кайюс, — прорычал его брат.
— Поднимите шлюпку на борт, — приказал Фергус команде «Баскеллы».
Матросы посмотрели на ошеломленного капитана и потрясенного помощника, быстро подскочили к поручням и принялись поднимать лодку.
— Что здесь происходит? — потребовал ответа капитан, решительно направляясь к сенешалю. — Прекратите! Что вы…
Сенешаль схватил его за горло, сжал и отбросил к мачте. В его глазах полыхнула ярость, когда он вдавил костяшки пальцев между ключиц капитана. Тот едва слышно застонал, беспомощно размахивая руками и пытаясь не потерять сознание.
Сенешаль вновь схватил капитана и принялся колотить его головой о мачту, так что вскоре палуба и мачта были забрызганы алой кровью, хлещущей из пробитого черепа.
Наконец, проявив недюжинную силу, сенешаль подтащил тело капитана к поручням и приготовился вышвырнуть его за борт. Однако прежде он успел схватить нактоуз, маленький ящик, в котором лежали любимый компас капитана и навигационные карты, привязал ему на шею и выбросил тело в воду. Труп капитана сразу пошел на дно. Потом сенешаль повернулся к команде, поправил треугольную шляпу и стряхнул грязь с плаща.
— Я ненавижу, когда мне задают вопросы, — небрежно проговорил он.
Фергус в смятении посмотрел за борт.
— Но почему, если мне будет позволено спросить, вы выбросили компас и карты, ваша честь? Как мы теперь будем ориентироваться в море?
— Я хотел, чтобы капитан не заблудился по пути в Загробный мир, — спокойно ответил сенешаль. — К тому же они нам не понадобятся. Фарон будет направлять нас при помощи диска.
Матросы начали испуганно переглядываться. Фергус склонился в глубоком поклоне: — Да, сэр.
— А теперь, — продолжал сенешаль, подходя к первому помощнику и останавливаясь перед ним, — я хочу задать вам вопрос, сэр. Вы хотите занять должность капитана?
Помощник расправил плечи и посмотрел сенешалю в глаза.
— Нет, — спокойно и твердо произнес он. — Я знаю, в конце концов вы все равно меня убьете, помогу я вам или нет. Поэтому я отказываюсь.
Глаза сенешаля вспыхнули гневом.
— Я не стану убивать тебя в конце, тут ты ошибся, — глухо проговорил он.
Он отвернулся и отошел от помощника капитана, кивнув близнецам.
Арбалеты выстрелили почти одновременно. Тело помощника без единого всплеска упало за борт.
— Я убью тебя в самом начале, — заключил свою мысль сенешаль и повернулся к управляющему. — Где Куинн?
— Здесь, сэр, — послышался равнодушный писклявый голос матроса.
Сенешаль жестом велел ему подойти.
— Похоже, капитан теперь ты, Куинн. Приготовься поднять якорь, как только шлюпка будет закреплена, а судно авондеррцев сдвинется с места.
Матрос прищурился — из-за яркого солнца рябь, бегущая по воде, резала глаза.
— Сдвинется с места, сэр?
Прежде чем ответить, сенешаль повернулся к одномачтовому судну и подошел к поручням. Некоторое время он разглядывал маленькое суденышко.
— Обезветрить паруса, — бросил он Куинну, который тут же повторил его приказ.
Команда бросилась к мачтам и занялась парусами.
Сенешаль закрыл глаза и вытащил Тайстериск, наслаждаясь порывом воздуха и ощущением силы, способной обуздать ветер. Открыв глаза, он посмотрел на паруса авондеррского судна, и они начали наполняться ветром.
«Баскелла» еще стояла на якоре, покачиваясь на редких волнах, когда корабль береговой охраны начал удаляться в сторону дамбы. Со стороны создавалось впечатление, что осмотр «Баскеллы» удовлетворил представителя капитана порта и маленький кораблик вернулся к патрулированию.
Сенешаль оглядел огромную гавань: внутри нее сновали корабли, некоторые подходили к причалу, другие направлялись в море. Кричали чайки, волны негромко бились о корпус корабля, маленькое суденышко удалялось — в порту все шло как обычно.
— Веди корабль против ветра, — приказал он Куинну. — Нам нужно отойти подальше от порта.
Куинн бросился выполнять приказ. Когда «Баскеллу» уже нельзя было разглядеть с причала, сенешаль похлопал Кломина по плечу.
— У тебя появился шанс исправить свой промах, — сказал он, и в его блестящих голубых глазах отразилось небо.
Кломин подошел к поручням.
— Где цель, сэр?
— Грот.
Арбалетчик прицелился — расстояние в три раза превышало дальность полета обычной стрелы.
— Я готов, сэр.
Сенешаль коснулся кончика стрелы и произнес слово «крив» — «зажгись».
Кончик стрелы покраснел, затем вспыхнул темный огонь.
Сенешаль кивнул, и Кломин выстрелил. На то время, что стрела летела к цели, ветер неожиданно стих.
Прошло еще несколько мгновений, и над гротом авондеррского судна появился тоненький столб дыма.
— Хороший выстрел, — похвалил сенешаль Кломина. Он поднял меч и из глубины своей темной души выпустил на свободу стихию ветра.
Ветер стремительно набирал силу. Возник и тут же исчез водяной смерч. Через мгновение паруса корабля береговой охраны наполнились ветром, а спустя еще несколько мгновений запылали. Огонь перебежал с бака на корму. Вся команда «Баскеллы» завороженно смотрела, как на месте катера появился красно-оранжевый огненный шар, окруженный черным дымом.
— Навались, Куинн! — приказал сенешаль новому капитану, который слегка задрожал, услышав трубный зов горнов и пожарных колоколов. — Следуй вдоль берега. К утру я намерен бросить якорь. Нельзя заставлять леди ждать.

15
Ярим-Паар
НА УТРО ВОСЬМОГО ДНЯ бурение неожиданно прекратилось.
Ирман Карскрик, успевший привыкнуть к оглушительному скрежету за окнами дворца, вскочил на ноги — он завтракал вместе с королем намерьенов — и поспешил к окну. Карскрик посмотрел в сторону шатра, внутри которого скрывался Энтаденин, и увидел, что внутреннее кольцо оцепления, состоящее из стражников-болгов, рассыпалось. Фирболги, воины и мастеровые, сновали взад и вперед — очевидно, собирали свое оборудование и грузили на большие повозки, доставившие его сюда всего восемь дней назад. Однако он не увидел никаких признаков фонтана или воды в бассейне.
— Боги, куда они уходят? — воскликнул Карскрик, в панике смяв салфетку.
Эши спокойно откусил от намазанной маслом лепешки и пожал плечами.
— Они не закончили — эту работу невозможно сделать за восемь дней, и я не знаю, радоваться мне теперь или ужасаться, — пробормотал Карскрик, переводя взгляд от шатра на короля намерьенов и обратно.
Эши проглотил последний кусочек лепешки и вытер рот льняной салфеткой.
— Возможно, они закончили. Акмед не любит попусту тратить время.
— Нужно поговорить с ним, милорд, — не унимался Карскрик, устремляясь к двери. — А где королева намерьенов?
— Наверное, в саду, поет утреннюю молитву.
Карскрик так суетился, так яростно потрясал колокольчиком, вызывая гофмейстера, что Эши встал из-за стола, решив закончить завтрак.
— Ирман, почему ты так встревожен? С тех нор как появились болги, ты все время волнуешься; мне казалось, их отъезд должен тебя обрадовать.
Карскрик мрачно уставился на Эши.
— Но воды же нет, милорд. Они спрятали Энтаденин в шатре, а там выпотрошили его — отсекли руку у нашей реликвии. В течение восьми дней они тревожили город, лишив покоя и сна рыночную площадь и все прилегающие к ней улицы, продолжая бурение даже по ночам. Они разбили тротуары и бассейн вокруг фонтана, но воды нет!
Эши уселся обратно за стол, чтобы закончить свой завтрак.
— Ладно, Ирман, успокойся. Сейчас появится Рапсодия, мы отправимся на площадь и выясним, что произошло.
Когда герцог и королевская чета прибыли на площадь, болги успели собрать половину своего оборудования. Карскрик подошел к Акмеду и нетерпеливо похлопал его по плечу.
— Куда вы собрались, сир? Разве вы уже закончили?
Король болгов повернулся и посмотрел на герцога так, словно перед ним стоял человек, из ушей которого росла цветная капуста.
— Естественно, мы закончили, — сказал он, словно обращался к пятилетнему ребенку или полному болвану. — Работа сделана. Мы ненавидим это место, а оно ненавидит нас. Так что лучшего времени для отъезда не придумать.
Герцог в смятении посмотрел на развороченную часть площади, до сих пор скрытую под шатром. Все было покрыто красной пылью, повсюду высились небольшие курганы. Торопливо засыпанные ямы походили на свежие могилы, повсюду в беспорядке валялись камни мостовой и тротуаров.
Но самым ужасным было другое: Энтаденин стоял голый и выпотрошенный, печальный и несчастный, с зияющей дырой в середине.
— Вы же не закончили! — воскликнул герцог, отчаянно размахивая руками.
— Мы сделали все, что было в наших силах.
— Но воды нет.
— Да, воды нет.
— Вы разбили Фонтан в Скалах, отсекли руку Энтаденину, раскопали площадь, устроили страшный беспорядок, а вода так и не появилась! И вы намерены уехать?
Акмед скрестил руки на груди и посмотрел на Рапсодию долгим взглядом. Потом повернулся к герцогу, прищурился и заговорил, с трудом сдерживая гнев:
— Мы, в отличие от вас, Карскрик, не забываем про фазы луны. — Он посторонился, пропуская трех солдат-болгов, тащивших тяжелый деревянный ящик. — Если вода и появилась в Энтаденине, то сейчас он спит. Дней через пять или немного позже гейзер пробудится — если это вообще возможно. Мы не знаем. — Он пожал плечами. — Мы сделали все для того, чтобы Фонтан в Скалах выдержал напор воды, если она вернется. Мы расчистили туннель, по которому она пойдет, однако есть еще одно место, где проход частично завален, — оно находится возле кандеррской границы, — но мы и об этом позаботимся. А здесь, как я уже сказал, мы закончили. Поскольку мы не можем точно сказать, как жизнь Энтаденина связана с фазами луны, я посчитал разумным вывести болгов из туннеля. Говорят, что при пробуждении поток воды набирает огромную силу, и я не хочу, чтобы мои люди пострадали. Ради вас я не намерен рисковать жизнью своих подданных.
— Он совершенно прав, Ирман, — вмешалась Рапсодия, глядя на высохший красный фонтан. — Болгам нет смысла оставаться здесь, в этой жаре, когда работы закончены. Не сомневаюсь, что король Акмед хочет побыстрее возвратиться домой.
— Пожалуйста, сир, измените решение и останьтесь, — взмолился Карскрик, глядя на собирающуюся толпу. Люди молча наблюдали за происходящим. Пока. — Я могу разместить вас и ваших людей во дворце…
— Вы нашли мастера по изготовлению витражей?
Карскрик, разинув рот, замолчал на полуслове. Потом тряхнул головой и продолжил:
— Я обратился с просьбой во все гильдии, сир, но, увы, нам не удалось найти хорошего мастера, способного удовлетворить вашим запросам, который согласился бы отправиться в Канриф.
— Илорк, — мрачно поправил его Акмед. — Теперь это место называется Илорк, Карскрик.
— Приношу свои извинения. Конечно, Илорк.
Акмед направил трех солдат, несущих огромные металлические колеса, к свободной повозке и повернулся спиной к герцогу.
— Я бы хотел сказать, что ваша неудача меня удивляет, — угрюмо проговорил Акмед, — но я знал, что именно так оно и будет. Грунтор, все готово?
— Да, сэр. Осталось собрать кое-какие мелочи, и мы можем трогаться в путь.
Герцог продолжал ходить как привязанный за королем фирболгов, который следил за последними сборами.
— Пожалуйста, задержитесь еще на несколько дней, пока вода не вернется.
— Нет.
Акмед ухватился за толстый деревянный брус, Эши взял его с другой стороны, и они вместе погрузили его в фургон.
— Почему вы настаиваете, чтобы они задержались? — вмешалась в разговор Рапсодия, до сих пор молча сворачивавшая длинную веревку.
— Я… ну, на случай, если потребуются еще какие-нибудь работы…
Акмед поудобнее устроил брус и повернулся к Рапсодии.
— Он боится, что вода не вернется, а такую возможность исключать не следует. — Он бросил презрительный взгляд на Карскрика. — И если так случится, он хочет, чтобы здесь были болги, на которых можно будет свалить всю вину за неудачу. Вы трус, Карскрик!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75