Я слышал, некоторые племена поедают своих стариков, может быть, вы тоже так поступаете. Обязательно спрошу Кукси.
– Кукси сейчас в офисе, на собрании, – сказала она, узнав произнесенное имя. – Ты можешь отправиться к нему попозже. Хочешь сходить со мной посмотреть мою программу? «Одна жизнь»? Джессика и Джон? Пойдем?
Она изобразила рукой включение телевизора и начертила в воздухе экран, а потом, отстранившись от него, жестом поманила за собой. Несколько минут спустя они устроились перед экраном, она в потертом, но уютном ротанговом кресле, он на корточках, прислонившись спиной к кушетке.
Мойе наблюдает за украденными призраками мертвых людей в коробе духов. Кажется, будто они живут обычной жизнью мертвецов, хотя ему ясно, что этим ящиком управляют демоны. Время от времени мертвые люди исчезают, и появляется демон, который кричит и производит шум. Вот и сейчас: он видит, как демон появляется из бутылки и кричит на мертвую женщину, которая в ответ улыбается. Демон летает вокруг нее и обращает все в металл, вроде лезвия топора, который сверкает на солнце, хотя они находятся в хижине, где солнца нет. Потом демон возвращается в бутылку, а женщина говорит о том, как она любит этого демона. Мойе знает, что у ее дочерей никогда не будет детей. Теперь мертвый человек пытается отравить собаку демона, но это не получается. Мертвый человек кладет яд в две миски, но собака демона выбирает миску без яда, ест и не умирает, а, напротив, разговаривает с человеком и говорит ему, как глупо он поступил – ему следовало положить яд в обе миски! Ясно, что уай'ичуранан не так умны, как рунийя, когда речь идет об истреблении демонов. Потом происходит что-то непонятное, одна сцена сменяется другой так быстро, что трудно уследить, а потом следует жужжание и писк, которые всегда предвещают возвращение духов.
Как всегда, когда в ящике показываются духи, Огненноволосая женщина начинает говорить, и Мойе думает, что это ее обряд поклонения. Сам Мойе, конечно, тоже умеет ловить духов и делает это, когда они начинают создавать для деревни неприятности. Или когда появляется дурной человек, убийца, колдунья – в таком случае он улавливает дух этого человека, держит взаперти, чтобы тело можно было легко сжечь. Но ему, как и никому из рунийя, никогда не пришло бы в голову заводить с ними разговоры. Только очень скверные или совсем глупые люди, отправляясь на Луну, оставляют своих духов позади, и что полезного можно узнать из разговоров с такими духами?
Интересно, думает он, может, это духи ее предков. Это, по крайней мере, имело бы смысл, потому что рунийя постоянно разговаривают с предками и для этих целей хранят высушенные сердца своих предков в красиво украшенных мешочках, которые свисают с потолочных балок их длинных домов. Интересно, может быть, в этой коробке духов как раз и находятся высушенные сердца. Однажды, в первый раз, когда она показала ему ящик с духами, он попытался вскрыть его заднюю стенку своим ножом, но она разволновалась и потянула его за руку. Он понял, что заглядывать в ловушку духов для нее сивикс, и потому не стал этого делать.
Она улыбается, указывает на ящик и говорит. Она хочет, чтобы он увидел что-то. Он смотрит. В комнате одного из домов уай'ичуранан готовятся совершить пувис. (Слышится громкое гудение, которое всегда происходит, когда ожидается что-то важное, это он успел усвоить.) Мойе уже видел это много раз. Мертвые духи всегда готовятся совершить пувис: они целуются, трутся друг о друга, снимают свою дурацкую одежду или большую ее часть, и все равно никогда никакого пувис не получается. Что и понятно: ну как духи могут делать пувис? На это способны только люди.
Духи этих мертвых людей ложатся на помост, где они спят, накрывшись одеялом, и дух мертвой женщины издает звуки, похожие на те, которые женщины издают в жизни; он слышал их много раз, когда Огненноволосая женщина и Обезьяний парень занимались пувис в своей хижине. А еще этим занимаются Сердитая женщина и Мужчина с волосатым лицом, но она издает другие звуки. Мойе знает, что духи не делают пувис, потому что женщина не стоит на коленях, показывая мужчине темные складки своей ака, чтобы возбудить его.
В любом случае, он больше не видит их, видит лишь дырку в стене их длинного дома, которая у мертвецов называется окном. Гул нарастает, и он снова видит мужчину и женщину, как если бы он прошел через это отверстие. Мойе и сам способен делать такое – проходить через стены, – и потому он знает, что айсири, колдун, где-то поблизости. Да, теперь он видит айсири, который уменьшился в размерах, чтобы проникнуть в короб духов. Огненноволосая женщина говорит, говорит, и Мойе хочется, чтобы она для разнообразия помолчала. У айсири в руках мешочек, и Мойе знает, что это лайгуа, ловушка для духов, потому что у него самого есть такой, хотя он и не захватил его с собой в землю мертвых. Его лайгуа поменьше, зато украшен яркими перьями.
Сейчас голова айсири становится больше, показывая, что он очень могуч, и Мойе видит ловушку для духов ближе. Он видит, что к этой лайгуа прикреплен маленький ящичек с духами, в котором кудесник может видеть пойманных духов. Он качает головой и думает, что, должно быть, колдуны уай'ичуранан глупы, раз нуждаются в подобной ерунде, поскольку сам Мойе или любой приличный кудесник рунийя, конечно же, чувствует, когда дух, на которого он нацелился, пойман, и не имеет никакой надобности еще и смотреть на этого духа. Но с другой стороны, Мойе не может не признать другого – то, что айсири явился прямо в короб для духов и показывает всем, как он заманивает и ловит духов и демонов, очень даже умно и интересно. По разумению Мойе, это делается потому, что уай'ичуранан очень много и им трудно разобраться, кто из них айсури, кто нет, из-за чего кудесник и показывает смотрящим в короб свою силу, чтобы те, если их беспокоят недружелюбные духи или враги, духов которых необходимо захватить, знали, к кому обратиться.
Мойе очень доволен тем, что додумался до этого, потому что разобраться в повадках и обычаях мертвецов очень непросто.
Сейчас снова затанцевали демоны, зазвучали громкие неприятные звуки, и он отворачивается.
– Ты понимаешь? – снова спросила Дженни. – Они собираются записать тебя на видео. Ну, как тот частный детектив в сериале, который записал Дэниэла и Линдси, видишь?
Она указала на телевизионный экран, выразительно ткнула пальцем в видеокамеру, а потом в Мойе.
– Они собираются записать, как ты расскажешь свою историю, а потом показать тебя по телевизору. Может быть, ты прославишься, и тебя пригласят на ток-шоу к Литтерману или еще к кому.
Он смотрел на нее с недоумением, как обычно, когда ей приходилось объяснять ему что-нибудь сложное.
– О господи, подожди секунду, ладно? Я лучше покажу.
Она выбежала из гостиной и помчалась по коридору в комнаты профессора Кукси. К ее удивлению, она увидела, что по офису слоняется Кевин.
– Слушай, – сказал он, – может, сходим в зоопарк? Поболтаем с Биллом Кирни. Поиграем с животными. – Когда она заколебалась, он добавил: – Мы могли бы взять с собой этого коротышку. Он наверняка никогда не бывал в зоопарке.
Дженни почувствовала благодарность.
В этом весь Кевин, подумала она. Как раз в тот момент, когда ты уже готова отказаться от него, он делает что-то по-настоящему славное.
Она обняла его и сказала:
– Конечно. Я просто должна ему кое-что показать.
С этими словами она вытащила из футляра принадлежавшую Кукси портативную видеокамеру «Панасоник» и проверила кассету и батарейку.
– Занятная штуковина, – сказал Кевин. – Ты точно знаешь, что с ней делать?
– Ну да, – ответила Дженни. – Я как-то жила в одной приемной семье, и этот малый, Хэрольд Логан, был просто помешан на программе «Самое забавное домашнее видео Америки». Бывало, заставлял ребят отмачивать фокусы, ну, типа сталкиваться на великах или падать мордой в торт – такую дурацкую фигню. Спал и видел, как отхватит главный приз в тысячу долларов, но сколько записей ни посылал, на шоу ни одна не попала. Думаю, там все забито для своих. Короче, поскольку я была самой старшей из детей, он научил меня пользоваться похожей хреновиной. Он думал, что будет забавнее, если он сам окажется в кадре. Один раз придумал идиотский сюжет с батутом. Ну, якобы дети прыгают из окна на батут, подскакивают, и все такое. Потом этот малый – здоровенный, пузатый придурок – тоже прыгает на батут, но тот не выдерживает и лопается. Он специально так подстроил, чтобы лопнул, думал, смешно будет. Козел! Да только вышло круче – батут ни хрена не лопнул, а выдержал его, он подскочил, слетел с батута и вписался физиономией прямиком в угольный гриль для барбекю. Угольки горячие были, он сосиски жарить собрался или еще какое-то дерьмо. Ну вот, а когда приложился, так не только рожу обжег, у него и волосы вспыхнули. Он, натурально, орет, руками машет, жена выбежала с кувшином лимонада и давай его поливать, да только никакого толку. Еле-еле из шланга погасили. Я все это дурацкое шоу засняла, от начала до конца.
– Он получил приз?
– Куда там, он страшно обгорел, к тому же ругался так, что это никак нельзя было показывать. Тем более что подверглись опасности дети.
– Бывает, это ведь шоу-бизнес.
– Наверное, – сказала она и отправилась с камерой в гостиную.
Кевин потащился за ней.
Дженни показала видеокамеру Мойе.
– Смотри. Она похожа на ту, что используют на телевидении, правда, я думаю, эта лучше. Так вот, я говорила, они собираются заснять тебя, чтобы твою историю можно было показать по телику.
С этими словами девушка направила камеру на Мойе. К ее огромному удивлению, он издал крик ужаса и выбежал из комнаты. Дженни в беспокойстве бросилась за ним.
– Что делать?
Кевин рассмеялся и сказал:
– Может быть, у него страх перед сценой. А что это за фигня насчет записи?
Дженни рассказала, о чем шла речь на собрании.
– Ну, это, конечно, ерунда, – равнодушно сказал он. – Так, дерьмовый пиар, и только.
– А у тебя есть более удачные идеи?
– У кого, у меня? Не, я просто рабочая пчелка. Так ты хочешь прогуляться?
– Конечно. Только верну на место эту штуку.
Когда Дженни вернулась в кабинет профессора с камерой, туда вошел Кукси и вопросительно на нее посмотрел.
– Я как раз показала Мойе, что такое видеокамера, – пояснила она. – Мы смотрели телевизор, и я сказала, что его тоже покажут по ящику, но он не понимал, и я, чтобы до него дошло, вынесла камеру. Но вот ведь какая ерунда получилась – он вдруг перепугался, будто я собралась его застрелить, и убежал. А вдруг он подумал, что это ружье?
– О, в этом я сомневаюсь. Вряд ли он знает, что такое ружье.
– Правда? Хорошо бы. И вот еще что: мы с Кевином хотим взять Мойе с нами в зоопарк. Это хорошо, а?
Памятуя о том, что за история вышла из прошлой встречи Кевина с Мойе, девушка почти ожидала отрицательного ответа, но Кукси эта идея неожиданно понравилась.
– Отличная мысль! – с улыбкой сказал он. – Уверен, это будет интересный опыт для всех.
Она нашла индейца в старом сарайчике, где он решил повесить гамак. Припав к земле, он бормотал что-то себе под нос, и в тусклом свете, пробивавшемся сквозь грязную крышу из гофрированного стекловолокна, выглядел нездоровым. Ей потребовалось некоторое время, чтобы убедить его пойти с ними и объяснить, что такое зоопарк.
Она мимически изобразила несколько типов животных – обезьяну, попугая, тигра, – в то время как индеец смотрел, не отрывая глаз. Наконец он собрал кусочки кости и перьев, которые вертел в руках, и положил их в плетеный мешочек, с которым не расставался. Она дала ему футболку с логотипом Альянса, а также уговорила надеть найденные в доме штаны-бермуды и резиновые шлепанцы. Потом они сели в «фольксваген» Кевина.
Дорога в зоопарк, находящийся в южном округе, заняла сорок минут, в течение которых Кевин, гоня на максимальной скорости, слушал запись «Металлики», в то время как Дженни разговаривала с Мойе. Индеец сидел между ними на сиденье, как послушный ребенок, глядя прямо перед собой. Похоже, он пребывал в трансе, хотя Дженни была уверена, что он понял то, что она ему говорила. Она надеялась, если она будет говорить с ним достаточно долго, он каким-то образом приобретет способность говорить по-английски. Был с ней такой случай – она проживала в доме с ребенком, который вообще не умел говорить, а она знай трещала с ним без умолку, и через некоторое время он стал выговаривать слово за словом. Дженни до сих пор помнила, как ей было приятно.
В Зоологическом обществе Флориды Руперт пользовался авторитетом, благодаря чему у них имелись бесплатные пропуска. Как только они оказались на месте, Кевин направился прямиком к служебному корпусу, чтобы узнать, где сейчас его приятель по имени Кирни, работающий в обслуге зоопарка.
– Ремонтирует какую-то трубу возле площадки общения, – сообщил Кевин, получив нужные сведения, и они пошли по дорожке в том направлении.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65
– Кукси сейчас в офисе, на собрании, – сказала она, узнав произнесенное имя. – Ты можешь отправиться к нему попозже. Хочешь сходить со мной посмотреть мою программу? «Одна жизнь»? Джессика и Джон? Пойдем?
Она изобразила рукой включение телевизора и начертила в воздухе экран, а потом, отстранившись от него, жестом поманила за собой. Несколько минут спустя они устроились перед экраном, она в потертом, но уютном ротанговом кресле, он на корточках, прислонившись спиной к кушетке.
Мойе наблюдает за украденными призраками мертвых людей в коробе духов. Кажется, будто они живут обычной жизнью мертвецов, хотя ему ясно, что этим ящиком управляют демоны. Время от времени мертвые люди исчезают, и появляется демон, который кричит и производит шум. Вот и сейчас: он видит, как демон появляется из бутылки и кричит на мертвую женщину, которая в ответ улыбается. Демон летает вокруг нее и обращает все в металл, вроде лезвия топора, который сверкает на солнце, хотя они находятся в хижине, где солнца нет. Потом демон возвращается в бутылку, а женщина говорит о том, как она любит этого демона. Мойе знает, что у ее дочерей никогда не будет детей. Теперь мертвый человек пытается отравить собаку демона, но это не получается. Мертвый человек кладет яд в две миски, но собака демона выбирает миску без яда, ест и не умирает, а, напротив, разговаривает с человеком и говорит ему, как глупо он поступил – ему следовало положить яд в обе миски! Ясно, что уай'ичуранан не так умны, как рунийя, когда речь идет об истреблении демонов. Потом происходит что-то непонятное, одна сцена сменяется другой так быстро, что трудно уследить, а потом следует жужжание и писк, которые всегда предвещают возвращение духов.
Как всегда, когда в ящике показываются духи, Огненноволосая женщина начинает говорить, и Мойе думает, что это ее обряд поклонения. Сам Мойе, конечно, тоже умеет ловить духов и делает это, когда они начинают создавать для деревни неприятности. Или когда появляется дурной человек, убийца, колдунья – в таком случае он улавливает дух этого человека, держит взаперти, чтобы тело можно было легко сжечь. Но ему, как и никому из рунийя, никогда не пришло бы в голову заводить с ними разговоры. Только очень скверные или совсем глупые люди, отправляясь на Луну, оставляют своих духов позади, и что полезного можно узнать из разговоров с такими духами?
Интересно, думает он, может, это духи ее предков. Это, по крайней мере, имело бы смысл, потому что рунийя постоянно разговаривают с предками и для этих целей хранят высушенные сердца своих предков в красиво украшенных мешочках, которые свисают с потолочных балок их длинных домов. Интересно, может быть, в этой коробке духов как раз и находятся высушенные сердца. Однажды, в первый раз, когда она показала ему ящик с духами, он попытался вскрыть его заднюю стенку своим ножом, но она разволновалась и потянула его за руку. Он понял, что заглядывать в ловушку духов для нее сивикс, и потому не стал этого делать.
Она улыбается, указывает на ящик и говорит. Она хочет, чтобы он увидел что-то. Он смотрит. В комнате одного из домов уай'ичуранан готовятся совершить пувис. (Слышится громкое гудение, которое всегда происходит, когда ожидается что-то важное, это он успел усвоить.) Мойе уже видел это много раз. Мертвые духи всегда готовятся совершить пувис: они целуются, трутся друг о друга, снимают свою дурацкую одежду или большую ее часть, и все равно никогда никакого пувис не получается. Что и понятно: ну как духи могут делать пувис? На это способны только люди.
Духи этих мертвых людей ложатся на помост, где они спят, накрывшись одеялом, и дух мертвой женщины издает звуки, похожие на те, которые женщины издают в жизни; он слышал их много раз, когда Огненноволосая женщина и Обезьяний парень занимались пувис в своей хижине. А еще этим занимаются Сердитая женщина и Мужчина с волосатым лицом, но она издает другие звуки. Мойе знает, что духи не делают пувис, потому что женщина не стоит на коленях, показывая мужчине темные складки своей ака, чтобы возбудить его.
В любом случае, он больше не видит их, видит лишь дырку в стене их длинного дома, которая у мертвецов называется окном. Гул нарастает, и он снова видит мужчину и женщину, как если бы он прошел через это отверстие. Мойе и сам способен делать такое – проходить через стены, – и потому он знает, что айсири, колдун, где-то поблизости. Да, теперь он видит айсири, который уменьшился в размерах, чтобы проникнуть в короб духов. Огненноволосая женщина говорит, говорит, и Мойе хочется, чтобы она для разнообразия помолчала. У айсири в руках мешочек, и Мойе знает, что это лайгуа, ловушка для духов, потому что у него самого есть такой, хотя он и не захватил его с собой в землю мертвых. Его лайгуа поменьше, зато украшен яркими перьями.
Сейчас голова айсири становится больше, показывая, что он очень могуч, и Мойе видит ловушку для духов ближе. Он видит, что к этой лайгуа прикреплен маленький ящичек с духами, в котором кудесник может видеть пойманных духов. Он качает головой и думает, что, должно быть, колдуны уай'ичуранан глупы, раз нуждаются в подобной ерунде, поскольку сам Мойе или любой приличный кудесник рунийя, конечно же, чувствует, когда дух, на которого он нацелился, пойман, и не имеет никакой надобности еще и смотреть на этого духа. Но с другой стороны, Мойе не может не признать другого – то, что айсири явился прямо в короб для духов и показывает всем, как он заманивает и ловит духов и демонов, очень даже умно и интересно. По разумению Мойе, это делается потому, что уай'ичуранан очень много и им трудно разобраться, кто из них айсури, кто нет, из-за чего кудесник и показывает смотрящим в короб свою силу, чтобы те, если их беспокоят недружелюбные духи или враги, духов которых необходимо захватить, знали, к кому обратиться.
Мойе очень доволен тем, что додумался до этого, потому что разобраться в повадках и обычаях мертвецов очень непросто.
Сейчас снова затанцевали демоны, зазвучали громкие неприятные звуки, и он отворачивается.
– Ты понимаешь? – снова спросила Дженни. – Они собираются записать тебя на видео. Ну, как тот частный детектив в сериале, который записал Дэниэла и Линдси, видишь?
Она указала на телевизионный экран, выразительно ткнула пальцем в видеокамеру, а потом в Мойе.
– Они собираются записать, как ты расскажешь свою историю, а потом показать тебя по телевизору. Может быть, ты прославишься, и тебя пригласят на ток-шоу к Литтерману или еще к кому.
Он смотрел на нее с недоумением, как обычно, когда ей приходилось объяснять ему что-нибудь сложное.
– О господи, подожди секунду, ладно? Я лучше покажу.
Она выбежала из гостиной и помчалась по коридору в комнаты профессора Кукси. К ее удивлению, она увидела, что по офису слоняется Кевин.
– Слушай, – сказал он, – может, сходим в зоопарк? Поболтаем с Биллом Кирни. Поиграем с животными. – Когда она заколебалась, он добавил: – Мы могли бы взять с собой этого коротышку. Он наверняка никогда не бывал в зоопарке.
Дженни почувствовала благодарность.
В этом весь Кевин, подумала она. Как раз в тот момент, когда ты уже готова отказаться от него, он делает что-то по-настоящему славное.
Она обняла его и сказала:
– Конечно. Я просто должна ему кое-что показать.
С этими словами она вытащила из футляра принадлежавшую Кукси портативную видеокамеру «Панасоник» и проверила кассету и батарейку.
– Занятная штуковина, – сказал Кевин. – Ты точно знаешь, что с ней делать?
– Ну да, – ответила Дженни. – Я как-то жила в одной приемной семье, и этот малый, Хэрольд Логан, был просто помешан на программе «Самое забавное домашнее видео Америки». Бывало, заставлял ребят отмачивать фокусы, ну, типа сталкиваться на великах или падать мордой в торт – такую дурацкую фигню. Спал и видел, как отхватит главный приз в тысячу долларов, но сколько записей ни посылал, на шоу ни одна не попала. Думаю, там все забито для своих. Короче, поскольку я была самой старшей из детей, он научил меня пользоваться похожей хреновиной. Он думал, что будет забавнее, если он сам окажется в кадре. Один раз придумал идиотский сюжет с батутом. Ну, якобы дети прыгают из окна на батут, подскакивают, и все такое. Потом этот малый – здоровенный, пузатый придурок – тоже прыгает на батут, но тот не выдерживает и лопается. Он специально так подстроил, чтобы лопнул, думал, смешно будет. Козел! Да только вышло круче – батут ни хрена не лопнул, а выдержал его, он подскочил, слетел с батута и вписался физиономией прямиком в угольный гриль для барбекю. Угольки горячие были, он сосиски жарить собрался или еще какое-то дерьмо. Ну вот, а когда приложился, так не только рожу обжег, у него и волосы вспыхнули. Он, натурально, орет, руками машет, жена выбежала с кувшином лимонада и давай его поливать, да только никакого толку. Еле-еле из шланга погасили. Я все это дурацкое шоу засняла, от начала до конца.
– Он получил приз?
– Куда там, он страшно обгорел, к тому же ругался так, что это никак нельзя было показывать. Тем более что подверглись опасности дети.
– Бывает, это ведь шоу-бизнес.
– Наверное, – сказала она и отправилась с камерой в гостиную.
Кевин потащился за ней.
Дженни показала видеокамеру Мойе.
– Смотри. Она похожа на ту, что используют на телевидении, правда, я думаю, эта лучше. Так вот, я говорила, они собираются заснять тебя, чтобы твою историю можно было показать по телику.
С этими словами девушка направила камеру на Мойе. К ее огромному удивлению, он издал крик ужаса и выбежал из комнаты. Дженни в беспокойстве бросилась за ним.
– Что делать?
Кевин рассмеялся и сказал:
– Может быть, у него страх перед сценой. А что это за фигня насчет записи?
Дженни рассказала, о чем шла речь на собрании.
– Ну, это, конечно, ерунда, – равнодушно сказал он. – Так, дерьмовый пиар, и только.
– А у тебя есть более удачные идеи?
– У кого, у меня? Не, я просто рабочая пчелка. Так ты хочешь прогуляться?
– Конечно. Только верну на место эту штуку.
Когда Дженни вернулась в кабинет профессора с камерой, туда вошел Кукси и вопросительно на нее посмотрел.
– Я как раз показала Мойе, что такое видеокамера, – пояснила она. – Мы смотрели телевизор, и я сказала, что его тоже покажут по ящику, но он не понимал, и я, чтобы до него дошло, вынесла камеру. Но вот ведь какая ерунда получилась – он вдруг перепугался, будто я собралась его застрелить, и убежал. А вдруг он подумал, что это ружье?
– О, в этом я сомневаюсь. Вряд ли он знает, что такое ружье.
– Правда? Хорошо бы. И вот еще что: мы с Кевином хотим взять Мойе с нами в зоопарк. Это хорошо, а?
Памятуя о том, что за история вышла из прошлой встречи Кевина с Мойе, девушка почти ожидала отрицательного ответа, но Кукси эта идея неожиданно понравилась.
– Отличная мысль! – с улыбкой сказал он. – Уверен, это будет интересный опыт для всех.
Она нашла индейца в старом сарайчике, где он решил повесить гамак. Припав к земле, он бормотал что-то себе под нос, и в тусклом свете, пробивавшемся сквозь грязную крышу из гофрированного стекловолокна, выглядел нездоровым. Ей потребовалось некоторое время, чтобы убедить его пойти с ними и объяснить, что такое зоопарк.
Она мимически изобразила несколько типов животных – обезьяну, попугая, тигра, – в то время как индеец смотрел, не отрывая глаз. Наконец он собрал кусочки кости и перьев, которые вертел в руках, и положил их в плетеный мешочек, с которым не расставался. Она дала ему футболку с логотипом Альянса, а также уговорила надеть найденные в доме штаны-бермуды и резиновые шлепанцы. Потом они сели в «фольксваген» Кевина.
Дорога в зоопарк, находящийся в южном округе, заняла сорок минут, в течение которых Кевин, гоня на максимальной скорости, слушал запись «Металлики», в то время как Дженни разговаривала с Мойе. Индеец сидел между ними на сиденье, как послушный ребенок, глядя прямо перед собой. Похоже, он пребывал в трансе, хотя Дженни была уверена, что он понял то, что она ему говорила. Она надеялась, если она будет говорить с ним достаточно долго, он каким-то образом приобретет способность говорить по-английски. Был с ней такой случай – она проживала в доме с ребенком, который вообще не умел говорить, а она знай трещала с ним без умолку, и через некоторое время он стал выговаривать слово за словом. Дженни до сих пор помнила, как ей было приятно.
В Зоологическом обществе Флориды Руперт пользовался авторитетом, благодаря чему у них имелись бесплатные пропуска. Как только они оказались на месте, Кевин направился прямиком к служебному корпусу, чтобы узнать, где сейчас его приятель по имени Кирни, работающий в обслуге зоопарка.
– Ремонтирует какую-то трубу возле площадки общения, – сообщил Кевин, получив нужные сведения, и они пошли по дорожке в том направлении.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65