До сих пор на «Варяге» в нормальном режиме работала только одна РЛС — маломощная станция носового ракетно-артиллерийского комплекса «Кортик», но в момент атаки она как раз была отключена.
Ни одна из девяноста шести выпущенных «хорнетами» ракет не попала в цель. Головки самонаведения, не обнаружив излучения на заданных частотах, выдали сигнал самоликвидации. Ночное небо озарилось фейерверком из тысяч раскалённых осколков.
* * *
— Сработало, — возбуждённо сказал Губанов. — Мы их сделали!
— Рано радуетесь, — Долгопрудный взял микрофон. — Ас, говорит Куб, как слышно меня, приём?
— Слышу хорошо, Куб, — отозвался Барнавели. — Кажется, наши друзья сильно удивлены.
— Не расслабляйтесь там, — предостерёг вице-адмирал. — И начинайте работать. С Богом, ребятушки!
— Слышали, разбойники? — Барнавели переключился на канал ближней связи авиагруппы. — Пора работать. Вставим им фитиль по самые гланды.
Двадцать четыре истребителя «Су-33» устремились навстречу армаде.
* * *
Подготовка к воздушному бою занимает несколько часов, а если смотреть шире и ретроспективно, то вполне уместно говорить и о месяцах, и о годах: нужно ведь сначала выучить лётчиков, сконструировать и построить летательные аппараты, модернизировать вооружение, установленное на них. Однако сам бой длится не более нескольких минут, и очень часто человеческому восприятию оказывается не под силу уследить за его молниеносным развитием.
Истребители «томкэт» вышли вперёд и именно им предстояло вступить в поединок с «флэнкерами». На подвесках штурмовиков после запуска «хармов» осталось по четыре противокорабельных ракеты «гарпун», а шестиствольная ротационная пушка М61А1 «Вулкан» может быть использована только как средство ближнего боя. Поэтому «хорнеты» отстали, дожидаясь, когда «коты» прорвут оборону, расчистив им проход к русскому авианосцу.
«Флэнкеры» тоже разделились на две подгруппы. Те из них, кто был вооружён управляемыми ракетами Р-27ЭР1 (шесть штук) и Р-73Э (четыре штуки), готовились принять бой с «томкэтами». Меньшая часть истребителей, основным элементом вооружения которых были противокорабельные ракеты «Москит», собирались выполнить сходную по смыслу задачу, что и американские штурмовики, а потому снижали скорость, дожидаясь, чем закончится бой.
Передовые «флэнкеры», используя тактику, предложенную подполковником Барнавели, стали набирать высоту. На скорости 500 миль в час они приближались к тому рубежу, за которым запуск Р-27 становился столь же неотвратимым, как и сам бой. На самом деле эти ракеты можно было запустить гораздо раньше, однако при этом имелся риск потерять как минимум половину из них. Дело в том, что максимальная задокументированная дальность пуска Р-27 в два раза больше того участка траектории ракеты, когда головка самонаведения может захватить и удержать цель. Пилоты не хотели рисковать и растрачивать боекомплект впустую. Однако расстояние сокращалось, и пора было принимать решение.
* * *
Над Антарктикой, на востоке, медленно поднималась полная перевёрнутая луна южного полушария. Истребители летели в её серебристом призрачном свете, словно птицы ада, выпущенные на волю неведомым демоном. В сущности, так оно и было на самом деле.
— Всем пилотам, внимание! — обратился к авиагруппе Тимур Мерабович. — Приготовиться к запуску ракет. Пускаем одновременно на счёт пять. Один, два, три, четыре, пять… Пошли!
На удалении в пятьдесят километров от противника передовые «Су-33» выпустили по две ракеты Р-27ЭР1. Сброшенные подвесными катапультами АКУ-470 пятиметровые титановые хищницы со скоростью полторы тысячи метров в секунду понеслись навстречу американским самолётам, оставляя за собой дымный след пороховых газов. Строй «томкэтов» сразу разбился — активно маневрируя, лётчики спасали себя и свои машины. Однако кто-то из них успел сделать ответный выстрел и остался в горизонтальном полёте, «подсвечивая» бортовыми радиолокаторами выбранную цель.
Скорость ракет AIM-7М «Спэрроу» была ниже на триста метров в секунду, и американские лётчики узнали о результатах своей отчаянной контратаки на девять секунд позже русских коллег. Шестеро из них не узнали уже ничего — три «томкэта», фюзеляжи которых были вспороты кольцами из тысяч стальных стержней, образовавшимися после подрыва 39-килограммовых боевых частей российских ракет, настигнувших цель, превратились в огненные шары. Ещё два истребителя F-14 получили серьёзные повреждения и были вынуждены вернуться к авианосцу. Один из них при посадке не смог выпустить шасси и прокатился брюхом по палубе, рассыпая вокруг снопы искр, пока его не остановил аварийный нейлоновый барьер, поднятый по приказу коммандера Митчема. Пилот и штурман второго, не дожидаясь, когда палубная команда уберёт повреждённый самолёт с посадочного участка, катапультировались и через пять минут были подобраны спасателями.
Из российских истребителей пострадал только один. Молодой пилот не справился с противоракетным манёвром, передержал пике и зацепил крылом воду — машина мгновенно потеряла управляемость, и её накрыло волной.
* * *
— Меня подбили! — пронеслось в эфире.
Когда Санчес взглянул на многофункциональный индикатор, у него волосы зашевелились на голове. Русские одним залпом выбили пять истребителей, а до прямого контакта с противником оставалось чуть больше минуты. Ночной бой мог окончиться поражением! Майкл почувствовал приступ паники, но, собрав волю в кулак, заставил себя действовать.
— Всем «жукам»! — объявил он по каналу связи авиакрыла. — Всем «жукам»! Здесь Пустынник. Омега-девять-стена. Приказываю снизиться до предельно малой и на форсаже атаковать русский авианосец. Повторяю. Приказываю снизиться до предельно малой и на форсаже атаковать русский авианосец. Все за мной, парни! Смерть бывает только раз. Вы же хотите, чтобы вас помнили?!
* * *
— «Хорнеты» идут на прорыв! — сообщил Золотарёв. — Надо что-то делать, командир!
— Не разрывать строй! — рявкнул Барнавели. — «Варяг» справится. Нам нужно добить этих козлов, фитиль им по самые гланды!
Самое время было принимать ближний бой. Теперь в ход пошли Р-73Э. Маленькие — меньше трёх метров длиной и весом в сотню килограммов — эти ракеты могли преследовать цель, маневрирующую с 12-кратной перегрузкой. Слаженный залп «семьдесят третьими» окончательно смешал ряды противника. Управляемые инфракрасными головками самонаведения с глубоким охлаждением фотоприёмника эти алюминиевые бестии шли на жар двигателей вражеских самолётов. «Томкэты» отстрелили контейнеры с тепловыми ловушками, и многие из ракет поразили ложные цели. Но два американских истребителя всё-таки вышли из игры, разрушенные прямым попаданием. Пилот одного из них успел катапультироваться, но шальной 20-миллиметровый снаряд, выпущенный из шестиствольной пушки «Вулкан», прошил его тело насквозь, вырвав при этом внутренности.
* * *
Фрэд Кинг по прозвищу Небесный Король не хотел быть втянутым в карусель ближнего боя. Его интересовал только авианосец, а конкретно — пост управления кормовым «Гонтлитом». Русский, посмевший бросить ему вызов, должен быть уничтожен. Поэтому вместо того, чтобы выбрать себе цель, Кинг взял ниже и левее, спускаясь к самым волнам и пристраиваясь в арьергарде штурмовиков. И тут прямо перед ним появился истребитель противника, идущий в «горку». Чисто инстинктивно Небесный Король нажал на гашетку, прострочив из «вулкана» мелькнувшую на фоне луны крылатую тень.
* * *
Две волны самолётов сошлись и началось самое интересное — индивидуальный бой на ближних дистанциях. Подполковнику Барнавели с самого начала не повезло. Пытаясь зайти в хвост противнику, он сам пропустил манёвр, называемый «бочка с боевым разворотом», и противник тут же оказался в задней полусфере, чем не преминул воспользоваться, послав в догон истребителю Барнавели ракету AIM-9M «Сайдвиндер». Чтобы уйти от неё, подполковник бросил свой «Су-33» вниз, в управляемый штопор. Он высоту чувствовал печёнками и вовремя вышел из манёвра. Перегрузка вдавила его в кресло, но это бы он пережил, если бы не снаряды «вулкана», выпущенные Фрэдом Кингом и разворотившие правый двигатель. Истребитель Тимура Мерабовича тряхнуло и повело в сторону.
— Пожар правого двигателя, — сообщил речевой информатор милым женским голосом.
Зажглось табло отказов, но Барнавели не смотрел на него, на чистом автомате рванув «держки» катапульты. Система катапультирования К-36ДМ-2 сработала, как часы, выбросив подполковника в ледяную безлунную ночь. От перегрузки в шестнадцать «же» он потерял сознание и пришёл в себя уже над самой водой.
«Это конец», — успел подумать Тимур Мерабович перед тем, как его ботинки коснулись волн.
Он знал, что спасти его не успеют — семьдесят километров от крейсера, ночь, волнение три балла, температура воды чуть больше нулевой — и даже не пытался ухватиться за раскрывшийся плот.
* * *
— Ас сбит! — пронеслась печальная весть.
— Говорит Витязь, — тут же откликнулся Громов. — Беру командование на себя. Вторая группа, рассредоточьтесь и атакуйте авианосец. Те, кто свободен в первой группе, прикрывайте их.
Истребители с противокорабельными ракетами «Москит», ожидавшие на удалении пяти километров, стали разгоняться, взяв курс на запад. Четыре «Су-33» из основной группы, активно маневрируя, присоединились к ним. В кабине одного из них сидел Алексей Стуколин, не спускавший глаз с отметки самолёта, на котором летел по направлению к американскому авианосцу старший лейтенант Руслан Рашидов.
* * *
— К нам гости, — сказал Василий Рушников, заметно оживившись. — Много гостей.
Стоило ему произнести эти слова, как количество «гостей» на экране радиолокатора резко увеличилось: службы РЭБ ударной группировки наконец-то перенастроили аппаратуру на новые частоты, и теперь приёмные каналы РЛС крейсера были забиты помехами.
— Доложить готовность, — распорядился Рушников.
Подчинённые отрапортовали по всей форме, после чего Василий велел выделить истинные цели.
— Две дюжины придурков, — констатировал Рушников после того, как операция была завершена. — Жарковато будет.
— Всем постам! — раздался голос из громкоговорителя. — Нас атакуют. Повторяю. Нас атакуют. Приступить к отражению атаки.
— Это дело, — кивнул Рушников. — Слышали, апостолы? Теперь, надеюсь, вопросов ни у кого не возникает?
— Никак нет, товарищ лейтенант.
— То-то. Сейчас они войдут в радиус, и начнём.
Однако Василий оказался не прав: «хорнеты» не стали заходить в пределы действия систем ПВО противника. Находясь на удалении в двадцать километров, американцы выпустили весь боезапас — девяносто шесть «гарпунов», и, «облегчившись» таким образом, повернули назад, к своему авианосцу.
Девяносто шесть четырёхметровых алюминиевых ракет, приводимых в движение маршевыми турбореактивными двигателями J402-CA-400, на скорости триста метров секунду полетели к «Варягу». Потерять такую огромную цель было совершенно невозможно, и они шли уверенно, не рыская.
— Новая группа воздушных объектов!
— Выделение произведено…
— ЗУР перенацелены…
С момента запуска «гарпунов» прошло восемь секунд. Ракеты приблизились на расстояние семнадцати с половиной километров.
— Ждём, когда войдут в зону, — сказал Рушников.
Расчёт зенитного комплекса «Кинжал» затаил дыхание. Операторы наблюдали, как вражеские «гарпуны» идут к ним, неумолимо приближаясь к невидимой черте, ограничивающей радиус действия комплекса.
— Удаление — двенадцать километров.
— Огонь!
Палуба дрогнула под ногами. Откинулись защитные колпаки, и первые четыре ракеты 9М330, с интервалами в три секунды выброшенные катапультами из транспортно-пусковых контейнеров, резко набрали высоту, но почти сразу нырнули вниз. Комплекс перешёл в режим автоматического управления. Выпустив вдогонку ещё четыре ракеты, он сделал паузу, так как, к сожалению, не мог наводить более восьми ракет одновременно. Впрочем, кроме него, на «Варяге» имелось ещё два комплекса, и навстречу «гарпунам» теперь летели двадцать четыре ракеты.
Через шестнадцать секунд первые противоракеты комплексов «Кинжал» взорвались, образовав на пути следования «гарпунов» облако из осколков. Бесформенные куски закалённой стали изрешетили алюминиевые планеры противокорабельных ракет, превращая их в груду бесполезного хлама. Двадцать четыре AGM-84 перестали существовать.
Сразу же стартовала новая серия противоракет. Теперь помимо «Кинжалов» в бой вступили и ракетно-артиллерийские комплексы «Кортик», запустившие по восемь ракет 9М311. Они были менее эффективны и действовали на меньшем расстоянии, чем «Кинжалы», но и они внесли свою лепту.
Когда уцелевшие «гарпуны» были уже на расстоянии полутора километров (всего пять секунд лёту), открыли огонь артустановки АК-630М. Эти установки выплёвывали 30-миллиметровые снаряды с темпом стрельбы пять тысяч выстрелов в минуту.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50
Ни одна из девяноста шести выпущенных «хорнетами» ракет не попала в цель. Головки самонаведения, не обнаружив излучения на заданных частотах, выдали сигнал самоликвидации. Ночное небо озарилось фейерверком из тысяч раскалённых осколков.
* * *
— Сработало, — возбуждённо сказал Губанов. — Мы их сделали!
— Рано радуетесь, — Долгопрудный взял микрофон. — Ас, говорит Куб, как слышно меня, приём?
— Слышу хорошо, Куб, — отозвался Барнавели. — Кажется, наши друзья сильно удивлены.
— Не расслабляйтесь там, — предостерёг вице-адмирал. — И начинайте работать. С Богом, ребятушки!
— Слышали, разбойники? — Барнавели переключился на канал ближней связи авиагруппы. — Пора работать. Вставим им фитиль по самые гланды.
Двадцать четыре истребителя «Су-33» устремились навстречу армаде.
* * *
Подготовка к воздушному бою занимает несколько часов, а если смотреть шире и ретроспективно, то вполне уместно говорить и о месяцах, и о годах: нужно ведь сначала выучить лётчиков, сконструировать и построить летательные аппараты, модернизировать вооружение, установленное на них. Однако сам бой длится не более нескольких минут, и очень часто человеческому восприятию оказывается не под силу уследить за его молниеносным развитием.
Истребители «томкэт» вышли вперёд и именно им предстояло вступить в поединок с «флэнкерами». На подвесках штурмовиков после запуска «хармов» осталось по четыре противокорабельных ракеты «гарпун», а шестиствольная ротационная пушка М61А1 «Вулкан» может быть использована только как средство ближнего боя. Поэтому «хорнеты» отстали, дожидаясь, когда «коты» прорвут оборону, расчистив им проход к русскому авианосцу.
«Флэнкеры» тоже разделились на две подгруппы. Те из них, кто был вооружён управляемыми ракетами Р-27ЭР1 (шесть штук) и Р-73Э (четыре штуки), готовились принять бой с «томкэтами». Меньшая часть истребителей, основным элементом вооружения которых были противокорабельные ракеты «Москит», собирались выполнить сходную по смыслу задачу, что и американские штурмовики, а потому снижали скорость, дожидаясь, чем закончится бой.
Передовые «флэнкеры», используя тактику, предложенную подполковником Барнавели, стали набирать высоту. На скорости 500 миль в час они приближались к тому рубежу, за которым запуск Р-27 становился столь же неотвратимым, как и сам бой. На самом деле эти ракеты можно было запустить гораздо раньше, однако при этом имелся риск потерять как минимум половину из них. Дело в том, что максимальная задокументированная дальность пуска Р-27 в два раза больше того участка траектории ракеты, когда головка самонаведения может захватить и удержать цель. Пилоты не хотели рисковать и растрачивать боекомплект впустую. Однако расстояние сокращалось, и пора было принимать решение.
* * *
Над Антарктикой, на востоке, медленно поднималась полная перевёрнутая луна южного полушария. Истребители летели в её серебристом призрачном свете, словно птицы ада, выпущенные на волю неведомым демоном. В сущности, так оно и было на самом деле.
— Всем пилотам, внимание! — обратился к авиагруппе Тимур Мерабович. — Приготовиться к запуску ракет. Пускаем одновременно на счёт пять. Один, два, три, четыре, пять… Пошли!
На удалении в пятьдесят километров от противника передовые «Су-33» выпустили по две ракеты Р-27ЭР1. Сброшенные подвесными катапультами АКУ-470 пятиметровые титановые хищницы со скоростью полторы тысячи метров в секунду понеслись навстречу американским самолётам, оставляя за собой дымный след пороховых газов. Строй «томкэтов» сразу разбился — активно маневрируя, лётчики спасали себя и свои машины. Однако кто-то из них успел сделать ответный выстрел и остался в горизонтальном полёте, «подсвечивая» бортовыми радиолокаторами выбранную цель.
Скорость ракет AIM-7М «Спэрроу» была ниже на триста метров в секунду, и американские лётчики узнали о результатах своей отчаянной контратаки на девять секунд позже русских коллег. Шестеро из них не узнали уже ничего — три «томкэта», фюзеляжи которых были вспороты кольцами из тысяч стальных стержней, образовавшимися после подрыва 39-килограммовых боевых частей российских ракет, настигнувших цель, превратились в огненные шары. Ещё два истребителя F-14 получили серьёзные повреждения и были вынуждены вернуться к авианосцу. Один из них при посадке не смог выпустить шасси и прокатился брюхом по палубе, рассыпая вокруг снопы искр, пока его не остановил аварийный нейлоновый барьер, поднятый по приказу коммандера Митчема. Пилот и штурман второго, не дожидаясь, когда палубная команда уберёт повреждённый самолёт с посадочного участка, катапультировались и через пять минут были подобраны спасателями.
Из российских истребителей пострадал только один. Молодой пилот не справился с противоракетным манёвром, передержал пике и зацепил крылом воду — машина мгновенно потеряла управляемость, и её накрыло волной.
* * *
— Меня подбили! — пронеслось в эфире.
Когда Санчес взглянул на многофункциональный индикатор, у него волосы зашевелились на голове. Русские одним залпом выбили пять истребителей, а до прямого контакта с противником оставалось чуть больше минуты. Ночной бой мог окончиться поражением! Майкл почувствовал приступ паники, но, собрав волю в кулак, заставил себя действовать.
— Всем «жукам»! — объявил он по каналу связи авиакрыла. — Всем «жукам»! Здесь Пустынник. Омега-девять-стена. Приказываю снизиться до предельно малой и на форсаже атаковать русский авианосец. Повторяю. Приказываю снизиться до предельно малой и на форсаже атаковать русский авианосец. Все за мной, парни! Смерть бывает только раз. Вы же хотите, чтобы вас помнили?!
* * *
— «Хорнеты» идут на прорыв! — сообщил Золотарёв. — Надо что-то делать, командир!
— Не разрывать строй! — рявкнул Барнавели. — «Варяг» справится. Нам нужно добить этих козлов, фитиль им по самые гланды!
Самое время было принимать ближний бой. Теперь в ход пошли Р-73Э. Маленькие — меньше трёх метров длиной и весом в сотню килограммов — эти ракеты могли преследовать цель, маневрирующую с 12-кратной перегрузкой. Слаженный залп «семьдесят третьими» окончательно смешал ряды противника. Управляемые инфракрасными головками самонаведения с глубоким охлаждением фотоприёмника эти алюминиевые бестии шли на жар двигателей вражеских самолётов. «Томкэты» отстрелили контейнеры с тепловыми ловушками, и многие из ракет поразили ложные цели. Но два американских истребителя всё-таки вышли из игры, разрушенные прямым попаданием. Пилот одного из них успел катапультироваться, но шальной 20-миллиметровый снаряд, выпущенный из шестиствольной пушки «Вулкан», прошил его тело насквозь, вырвав при этом внутренности.
* * *
Фрэд Кинг по прозвищу Небесный Король не хотел быть втянутым в карусель ближнего боя. Его интересовал только авианосец, а конкретно — пост управления кормовым «Гонтлитом». Русский, посмевший бросить ему вызов, должен быть уничтожен. Поэтому вместо того, чтобы выбрать себе цель, Кинг взял ниже и левее, спускаясь к самым волнам и пристраиваясь в арьергарде штурмовиков. И тут прямо перед ним появился истребитель противника, идущий в «горку». Чисто инстинктивно Небесный Король нажал на гашетку, прострочив из «вулкана» мелькнувшую на фоне луны крылатую тень.
* * *
Две волны самолётов сошлись и началось самое интересное — индивидуальный бой на ближних дистанциях. Подполковнику Барнавели с самого начала не повезло. Пытаясь зайти в хвост противнику, он сам пропустил манёвр, называемый «бочка с боевым разворотом», и противник тут же оказался в задней полусфере, чем не преминул воспользоваться, послав в догон истребителю Барнавели ракету AIM-9M «Сайдвиндер». Чтобы уйти от неё, подполковник бросил свой «Су-33» вниз, в управляемый штопор. Он высоту чувствовал печёнками и вовремя вышел из манёвра. Перегрузка вдавила его в кресло, но это бы он пережил, если бы не снаряды «вулкана», выпущенные Фрэдом Кингом и разворотившие правый двигатель. Истребитель Тимура Мерабовича тряхнуло и повело в сторону.
— Пожар правого двигателя, — сообщил речевой информатор милым женским голосом.
Зажглось табло отказов, но Барнавели не смотрел на него, на чистом автомате рванув «держки» катапульты. Система катапультирования К-36ДМ-2 сработала, как часы, выбросив подполковника в ледяную безлунную ночь. От перегрузки в шестнадцать «же» он потерял сознание и пришёл в себя уже над самой водой.
«Это конец», — успел подумать Тимур Мерабович перед тем, как его ботинки коснулись волн.
Он знал, что спасти его не успеют — семьдесят километров от крейсера, ночь, волнение три балла, температура воды чуть больше нулевой — и даже не пытался ухватиться за раскрывшийся плот.
* * *
— Ас сбит! — пронеслась печальная весть.
— Говорит Витязь, — тут же откликнулся Громов. — Беру командование на себя. Вторая группа, рассредоточьтесь и атакуйте авианосец. Те, кто свободен в первой группе, прикрывайте их.
Истребители с противокорабельными ракетами «Москит», ожидавшие на удалении пяти километров, стали разгоняться, взяв курс на запад. Четыре «Су-33» из основной группы, активно маневрируя, присоединились к ним. В кабине одного из них сидел Алексей Стуколин, не спускавший глаз с отметки самолёта, на котором летел по направлению к американскому авианосцу старший лейтенант Руслан Рашидов.
* * *
— К нам гости, — сказал Василий Рушников, заметно оживившись. — Много гостей.
Стоило ему произнести эти слова, как количество «гостей» на экране радиолокатора резко увеличилось: службы РЭБ ударной группировки наконец-то перенастроили аппаратуру на новые частоты, и теперь приёмные каналы РЛС крейсера были забиты помехами.
— Доложить готовность, — распорядился Рушников.
Подчинённые отрапортовали по всей форме, после чего Василий велел выделить истинные цели.
— Две дюжины придурков, — констатировал Рушников после того, как операция была завершена. — Жарковато будет.
— Всем постам! — раздался голос из громкоговорителя. — Нас атакуют. Повторяю. Нас атакуют. Приступить к отражению атаки.
— Это дело, — кивнул Рушников. — Слышали, апостолы? Теперь, надеюсь, вопросов ни у кого не возникает?
— Никак нет, товарищ лейтенант.
— То-то. Сейчас они войдут в радиус, и начнём.
Однако Василий оказался не прав: «хорнеты» не стали заходить в пределы действия систем ПВО противника. Находясь на удалении в двадцать километров, американцы выпустили весь боезапас — девяносто шесть «гарпунов», и, «облегчившись» таким образом, повернули назад, к своему авианосцу.
Девяносто шесть четырёхметровых алюминиевых ракет, приводимых в движение маршевыми турбореактивными двигателями J402-CA-400, на скорости триста метров секунду полетели к «Варягу». Потерять такую огромную цель было совершенно невозможно, и они шли уверенно, не рыская.
— Новая группа воздушных объектов!
— Выделение произведено…
— ЗУР перенацелены…
С момента запуска «гарпунов» прошло восемь секунд. Ракеты приблизились на расстояние семнадцати с половиной километров.
— Ждём, когда войдут в зону, — сказал Рушников.
Расчёт зенитного комплекса «Кинжал» затаил дыхание. Операторы наблюдали, как вражеские «гарпуны» идут к ним, неумолимо приближаясь к невидимой черте, ограничивающей радиус действия комплекса.
— Удаление — двенадцать километров.
— Огонь!
Палуба дрогнула под ногами. Откинулись защитные колпаки, и первые четыре ракеты 9М330, с интервалами в три секунды выброшенные катапультами из транспортно-пусковых контейнеров, резко набрали высоту, но почти сразу нырнули вниз. Комплекс перешёл в режим автоматического управления. Выпустив вдогонку ещё четыре ракеты, он сделал паузу, так как, к сожалению, не мог наводить более восьми ракет одновременно. Впрочем, кроме него, на «Варяге» имелось ещё два комплекса, и навстречу «гарпунам» теперь летели двадцать четыре ракеты.
Через шестнадцать секунд первые противоракеты комплексов «Кинжал» взорвались, образовав на пути следования «гарпунов» облако из осколков. Бесформенные куски закалённой стали изрешетили алюминиевые планеры противокорабельных ракет, превращая их в груду бесполезного хлама. Двадцать четыре AGM-84 перестали существовать.
Сразу же стартовала новая серия противоракет. Теперь помимо «Кинжалов» в бой вступили и ракетно-артиллерийские комплексы «Кортик», запустившие по восемь ракет 9М311. Они были менее эффективны и действовали на меньшем расстоянии, чем «Кинжалы», но и они внесли свою лепту.
Когда уцелевшие «гарпуны» были уже на расстоянии полутора километров (всего пять секунд лёту), открыли огонь артустановки АК-630М. Эти установки выплёвывали 30-миллиметровые снаряды с темпом стрельбы пять тысяч выстрелов в минуту.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50