Если они могут воспринимать определенный тип знаков, то почему бы им не научиться эти знаки подавать?
– Ну, мама, право же, не знаю, – растерянно отозвалась Хонор. – Если твои базовые посылки верны, то, пожалуй, в идее есть смысл. Но чтобы хоть что-то получилось, мне придется учить не только Нимица, но и Саманту.
– Правильно, – согласилась Алисон, – но я сильно сомневаюсь в том, что Нимиц является единственным в мире древесным котом, способным на то (как бы оно ни называлось), что у вас с ним получается. Не думаю, что тебе будет легко объяснить им мой замысел, но, уж поверь мне, Нимиц и Саманта умнее, чем мы с тобой можем себе представить даже сейчас. И они, что еще важнее, супружеская пара и очень хорошо друг друга знают. Конечно, успех не гарантирован, но, мне кажется, стоит попробовать. Даже я вижу, какую боль доставляет Саманте неспособность «услышать», что говорит Нимиц. Если она поймет, что ты предлагаешь ей способ наладить между ними прямое общение, пусть не столь совершенное, как телепатия, ты найдешь в ней такую старательную ученицу, о какой можно только мечтать.
– Было бы здорово, если бы они снова могли разговаривать, – задумчиво пробормотала Хонор.
Алисон покатилась со смеху.
– Глупая ты моя девочка, – сказала она в ответ на удивленный взгляд дочери. – Так и не поняла, в чем главный фокус. Конечно, непосредственная наша цель – дать Нимицу и Саманте способ общаться друг с другом, но для этого ты должна будешь не только объяснить им идею знаковой системы, но и научить их, как это делается. И если они смогут жестами разговаривать друг с другом, то почему бы и не с тобой?
Хонор оторопело уставилась на мать, в глазах у которой плясали чертики.
– Но и это не все. Они телепаты, и телепатический передатчик Саманты в полном порядке. Если ты научишь ее, у нее появится возможность обучить других котов. А если мы в то время займемся обучением принятых людей…
Алисон умолкла и сняла солнечные очки. Мантикора-А садилась за горизонт, а мать и дочь молча смотрели друг на друга.
Глава 18
– Доброе утро, милорд.
– Проходите, мистер Бэрд, присаживайтесь, – сказал Мюллер вошедшему в кабинет темноволосому и темноглазому мужчине, указывая на кресло.
Голос землевладельца звучал намного учтивей, чем мог бы ожидать посетитель, заявившийся к нему посреди ночи, но этот гость отличался от всех прочих тем, что сумел перекачать в предвыборный фонд оппозиции девять миллионов остинов, проследить происхождение которых не представлялось возможным. Разумеется, предсказать все последствия этого финансового вливания было трудно, однако оно в любом случае давало сторонникам Мюллера очевидные преимущества.
– Спасибо, – отозвался Бэрд, сел в указанное кресло и положил ногу на ногу.
Похоже, со времени их первой встречи он стал чувствовать себя в присутствии Мюллера гораздо непринужденнее. Ну а на присутствие сержанта Хьюза и вовсе не обращал внимания.
– Вы просили о встрече, – сказал Мюллер, и Бэрд кивнул.
– Да, милорд. Во-первых, я хотел бы согласовать с вами условия дополнительного финансирования. Дело в том, что организации, которую я представляю, удалось, вдобавок к уже произведенным вкладам, собрать небольшую – примерно три четверти миллиона – сумму, которую мы хотели внести в ваш избирательный фонд. Разумеется, так, чтобы не привлечь к этому внимание Меча.
– Три четверти миллиона? – Мюллер почесал подбородок, ухитрившись не выдать своего восторга. – Ну, думаю, эта задача нам по плечу. Через неделю мы проводим встречу с избирателями в лене Коулмэн. Состоится пикник на открытом воздухе и массовый митинг. Ожидается присутствие нескольких тысяч человек, которые, разумеются, будут вносить посильные пожертвования. Большинство из них может раскошелиться всего на пару остинов, но там будет немало наших проверенных сторонников, и мы сможем пропустить деньги через них. Правда, потребуются наличные. Если наши недруги начнут задавать лишние вопросы, любой человек ответит, что жертвует личные накопления, которые хранил под матрасом, поскольку не доверяет банкам. Ему могут не поверить, но доказать, что он лжет, невозможно. Проследить любой электронный платеж гораздо легче.
– Думаю, мы сумеем обналичить средства, – согласился Бэрд. – Следы не нужны ни нам, ни вам.
– Вот и хорошо, – сказал Мюллер с лучезарной улыбкой.
Бэрд улыбнулся в ответ, но тут же погрустнел и подался вперед.
– Милорд, мне хотелось бы обсудить с вами еще один вопрос. Известно ли вам, что Протектор намеревается вынести на следующий Конклав очередной пакет реформ?
– Мне известно лишь о самом намерении, но никак не о сути предложений. К сожалению, те времена, когда важные документы готовились на основе консультаций с Ключами, миновали. Наши представители не имеют доступа к внутренним материалам Совета Протектора и министерств. Все новые предложения готовятся в тайне.
– Я вас понял, милорд, – сказал Бэрд с сочувственным кивком. – В отличие от ваших людей наши не лишились доступа к государственным тайнам, поскольку никогда его не имели, однако кое-какие сведения продолжают к нам поступать. Разумеется, наши информаторы занимают далеко не столь высокое положение, как те люди, на которых привыкли полагаться вы и остальные Ключи, но мы умеем сопоставлять обрывочные сведения, поступающие через рядовых клерков. И должен сказать, что в результате такого сопоставления вырисовывается тревожная картина.
– Да?
Мюллер выпрямился, и Бэрд невесело улыбнулся.
– Милорд, вы слышали о прошении Сан-Мартина по поводу присоединения к Звездному Королевству?
– Да уж наслышан, – отозвался, поморщившись, Мюллер. – Все программы новостей вопят о нем уже не первую неделю.
– Конечно, милорд, – сказал Бэрд извиняющимся тоном. – Я спросил, только чтобы обозначить тему. Я вовсе не предполагал, будто вы не в курсе.
Мюллер хмыкнул и кивком дал понять, что ждет продолжения.
– Та вот, милорд, как вам известно, прошение о присоединении к Звездному Королевству на правах четвертого мира набрало большинство голосов в обеих палатах Сената Сан-Мартина. Многих, особенно с учетом того, как рьяно отстаивала эта планета свой суверенитет, такой поворот событий удивил, но если рассмотреть текст прошения внимательно, становится ясно, что поступаться самостоятельностью они на самом деле не собираются. Предполагается, что Сан-Мартин станет четвертым миром Звездного Королевства и будет управляться губернатором, кандидатура которого предлагается королевой и утверждается Сенатом Сан-Мартина. Губернатор возглавит Губернаторский совет, половина членов которого будет представлять Корону, а половина – Планетарную Ассамблею. Президент планеты автоматически станет председателем этого Совета и займет при губернаторе должность, соответствующую должности премьер-министра. Граждане Сан-Мартина будут иметь право представительства в двух законодательных органах, Ассамблее своей планеты и Палате Общин Звездного Королевства. Некоторые вопросы – например, станет ли королева создавать для Сан-Мартина пэрство – остаются открытыми, но в любом случае ясно, что предложенный вариант вхождения в Звездное Королевство сохраняет за Сан-Мартином значительную степень самостоятельности. О поглощении планеты Мантикорой речь не идет.
Мюллер кивнул. Все это он, естественно, знал, но Бэрда выслушал не без интереса: не из-за фактов, а из-за сделанных выводов. Большинство сторонников Мюллера, даже (а может быть, в первую очередь) Ключи, интересовалось лишь вопросами внутренней политики, поскольку угроза традициям и их жизненному укладу исходила отнюдь не извне. Внешняя политика, если и занимала кое-кого, то лишь постольку, поскольку касалась положения их собственного мира, например обязательств перед Мантикорским Альянсом или участия в войне. А вот организация Бэрда, члены которой, по его же словам, не занимали высокого положения, как оказалось, следила за происходящим в Галактике и была способна к глубокому анализу текущих событий.
– Прошу прощения за повторение того, что вам, безусловно, известно, – продолжил гость, – но для моего многословия имелась причина. Видите ли, есть основания предполагать, что канцлер Прествик и другие члены Совета побуждают Протектора к тому, чтобы он принял решение добиваться такого же статуса и для Грейсона.
– Что? – Потрясенный Мюллер едва не вскочил на ноги.
– Разумеется, милорд, подробности нам неизвестны, ибо информацию, как я уже говорил, мы собираем по крупицам из разных, отнюдь не высокопоставленных источников, и в деталях она разнится. Но суть сводится к одному: канцлер и его сторонники полагают, что если Звездное Королевство может инкорпорировать Сан-Мартин на условиях сохранения его традиционных институтов, то же самое можно провернуть и с Грейсоном.
– Безумие! – как разъяренный бык взревел Мюллер. – Даже вынужденный союз с этими нечестивцами с Мантикоры подорвал наши священные устои. Пусть Прествик и идиот, но он не может не понимать, что такое решение повлечет за собой крах религии и морали, превращение нашего народа в такой же безнравственный, декадентский сброд, как эти проклятые мантикорцы!
«А заодно, – подумал он про себя, – еще сильнее подорвет власть и влияние Ключей». Реформы, проводимые Бенджамином, в значительной степени были направлены именно на расширение полномочий центральной власти за счет власти местной. Мюллер и его приспешники прекрасно понимали замысел Бенджамина, однако Протектору приходилось действовать с оглядкой на их независимое правление ленами. Но если мантикорские бестии получат возможность совать свои нечестивые носы в дела, которые их никак не касаются, ситуация может значительно ухудшиться. Вынужденное сближение всего общества, а в первую очередь восприимчивой, легко поддающейся постороннему влиянию молодежи с той цитаделью порока и греха, какой является Мантикора, станет для планеты настоящей катастрофой.
– Я и мои друзья, милорд, полностью с вами согласны, – сказал Бэрд намного спокойнее, чем его собеседник. – За исключением одной детали. Канцлер вовсе не идиот: он не хуже нас с вами понимает, каковы последствия такого шага. Беда в том, что как раз этого он и добивается. Все разговоры относительно неприкосновенности нашего уклада есть не более чем камуфляж, за которым они пытаются скрыть намерение превратить наш мир в рабское подобие Звездного Королевства.
– Будь он проклят! – прошипел Мюллер. – Да сгинет его душа в аду!
– Прошу вас, милорд! Я прекрасно пронимаю всю меру вашего потрясения, но Испытующий и Утешитель заповедал нам не предаваться гневу.
Несколько мгновений Мюллер сердито таращился на собеседника, потом закрыл глаза, набрал воздуху, задержал дыхание секунд на десять, после чего выдохнул, снова открыл глаза и кивнул.
– Вы правы. Постараюсь помнить о том, что если мне и позволено ненавидеть, то сами деяния, а не творящего их. И не пристало верующему проклинать бессмертную душу одного из детей Господа. Постараюсь, мистер Бэрд, но на сей раз мне будет нелегко.
– Прекрасно вас понимаю, – мягко произнес Бэрд. – Моя первоначальная реакция была точно такой же. Но мы не должны позволять гневу, пусть и праведному, затуманивать рассудок. Наш долг в том, чтобы предотвратить попрание устоев, а добиться этого можно, лишь действуя рационально, а не идя на поводу у страстей.
– Вы правы, – ответил Мюллер, и на сей раз искренность его тона была неподдельной.
Землевладелец не только считал, что Бэрд действительно прав, но и восхитился его способностью совладать с гневом и помнить о долге. Этот человек открылся Мюллеру с еще одной положительной стороны, и землевладелец не мог не порадоваться тому, что организация, которую представлял Бэрд, вступила с ним в контакт.
– Поскольку мы узнали об этом раньше вас, милорд, у нас до этой встречи была возможность обдумать и обсудить сложившуюся ситуацию. Как нам кажется, прежде всего необходимо проверить и перепроверить точность полученной информации. Как только мы убедимся, что канцлер и иже с ним фактически предлагают нам поступиться свободой и отдаться под власть Звездного Королевства, мы сможет выступить с открытым осуждением этой предательской идеи и обратиться напрямую к народу. Однако существует небольшая вероятность того, что все это провокация: Протектор со своими советниками намеренно распространяют ложные слухи, чтобы мы осудили планы, с которыми они, как выяснится, и не думали выступать. Во всяком случае, выступать открыто.
– Чтобы выставить нас истеричными недоумками, склонными видеть заговоры там, где их нет, – пробормотал Мюллер. – О да, такая возможность существует, хотя мне лично не кажется, что Мэйхью или Прествик предпримут подобную попытку. Во всяком случае, до сих пор они строили свою политику не на провокациях, а на пропаганде реформ.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95
– Ну, мама, право же, не знаю, – растерянно отозвалась Хонор. – Если твои базовые посылки верны, то, пожалуй, в идее есть смысл. Но чтобы хоть что-то получилось, мне придется учить не только Нимица, но и Саманту.
– Правильно, – согласилась Алисон, – но я сильно сомневаюсь в том, что Нимиц является единственным в мире древесным котом, способным на то (как бы оно ни называлось), что у вас с ним получается. Не думаю, что тебе будет легко объяснить им мой замысел, но, уж поверь мне, Нимиц и Саманта умнее, чем мы с тобой можем себе представить даже сейчас. И они, что еще важнее, супружеская пара и очень хорошо друг друга знают. Конечно, успех не гарантирован, но, мне кажется, стоит попробовать. Даже я вижу, какую боль доставляет Саманте неспособность «услышать», что говорит Нимиц. Если она поймет, что ты предлагаешь ей способ наладить между ними прямое общение, пусть не столь совершенное, как телепатия, ты найдешь в ней такую старательную ученицу, о какой можно только мечтать.
– Было бы здорово, если бы они снова могли разговаривать, – задумчиво пробормотала Хонор.
Алисон покатилась со смеху.
– Глупая ты моя девочка, – сказала она в ответ на удивленный взгляд дочери. – Так и не поняла, в чем главный фокус. Конечно, непосредственная наша цель – дать Нимицу и Саманте способ общаться друг с другом, но для этого ты должна будешь не только объяснить им идею знаковой системы, но и научить их, как это делается. И если они смогут жестами разговаривать друг с другом, то почему бы и не с тобой?
Хонор оторопело уставилась на мать, в глазах у которой плясали чертики.
– Но и это не все. Они телепаты, и телепатический передатчик Саманты в полном порядке. Если ты научишь ее, у нее появится возможность обучить других котов. А если мы в то время займемся обучением принятых людей…
Алисон умолкла и сняла солнечные очки. Мантикора-А садилась за горизонт, а мать и дочь молча смотрели друг на друга.
Глава 18
– Доброе утро, милорд.
– Проходите, мистер Бэрд, присаживайтесь, – сказал Мюллер вошедшему в кабинет темноволосому и темноглазому мужчине, указывая на кресло.
Голос землевладельца звучал намного учтивей, чем мог бы ожидать посетитель, заявившийся к нему посреди ночи, но этот гость отличался от всех прочих тем, что сумел перекачать в предвыборный фонд оппозиции девять миллионов остинов, проследить происхождение которых не представлялось возможным. Разумеется, предсказать все последствия этого финансового вливания было трудно, однако оно в любом случае давало сторонникам Мюллера очевидные преимущества.
– Спасибо, – отозвался Бэрд, сел в указанное кресло и положил ногу на ногу.
Похоже, со времени их первой встречи он стал чувствовать себя в присутствии Мюллера гораздо непринужденнее. Ну а на присутствие сержанта Хьюза и вовсе не обращал внимания.
– Вы просили о встрече, – сказал Мюллер, и Бэрд кивнул.
– Да, милорд. Во-первых, я хотел бы согласовать с вами условия дополнительного финансирования. Дело в том, что организации, которую я представляю, удалось, вдобавок к уже произведенным вкладам, собрать небольшую – примерно три четверти миллиона – сумму, которую мы хотели внести в ваш избирательный фонд. Разумеется, так, чтобы не привлечь к этому внимание Меча.
– Три четверти миллиона? – Мюллер почесал подбородок, ухитрившись не выдать своего восторга. – Ну, думаю, эта задача нам по плечу. Через неделю мы проводим встречу с избирателями в лене Коулмэн. Состоится пикник на открытом воздухе и массовый митинг. Ожидается присутствие нескольких тысяч человек, которые, разумеются, будут вносить посильные пожертвования. Большинство из них может раскошелиться всего на пару остинов, но там будет немало наших проверенных сторонников, и мы сможем пропустить деньги через них. Правда, потребуются наличные. Если наши недруги начнут задавать лишние вопросы, любой человек ответит, что жертвует личные накопления, которые хранил под матрасом, поскольку не доверяет банкам. Ему могут не поверить, но доказать, что он лжет, невозможно. Проследить любой электронный платеж гораздо легче.
– Думаю, мы сумеем обналичить средства, – согласился Бэрд. – Следы не нужны ни нам, ни вам.
– Вот и хорошо, – сказал Мюллер с лучезарной улыбкой.
Бэрд улыбнулся в ответ, но тут же погрустнел и подался вперед.
– Милорд, мне хотелось бы обсудить с вами еще один вопрос. Известно ли вам, что Протектор намеревается вынести на следующий Конклав очередной пакет реформ?
– Мне известно лишь о самом намерении, но никак не о сути предложений. К сожалению, те времена, когда важные документы готовились на основе консультаций с Ключами, миновали. Наши представители не имеют доступа к внутренним материалам Совета Протектора и министерств. Все новые предложения готовятся в тайне.
– Я вас понял, милорд, – сказал Бэрд с сочувственным кивком. – В отличие от ваших людей наши не лишились доступа к государственным тайнам, поскольку никогда его не имели, однако кое-какие сведения продолжают к нам поступать. Разумеется, наши информаторы занимают далеко не столь высокое положение, как те люди, на которых привыкли полагаться вы и остальные Ключи, но мы умеем сопоставлять обрывочные сведения, поступающие через рядовых клерков. И должен сказать, что в результате такого сопоставления вырисовывается тревожная картина.
– Да?
Мюллер выпрямился, и Бэрд невесело улыбнулся.
– Милорд, вы слышали о прошении Сан-Мартина по поводу присоединения к Звездному Королевству?
– Да уж наслышан, – отозвался, поморщившись, Мюллер. – Все программы новостей вопят о нем уже не первую неделю.
– Конечно, милорд, – сказал Бэрд извиняющимся тоном. – Я спросил, только чтобы обозначить тему. Я вовсе не предполагал, будто вы не в курсе.
Мюллер хмыкнул и кивком дал понять, что ждет продолжения.
– Та вот, милорд, как вам известно, прошение о присоединении к Звездному Королевству на правах четвертого мира набрало большинство голосов в обеих палатах Сената Сан-Мартина. Многих, особенно с учетом того, как рьяно отстаивала эта планета свой суверенитет, такой поворот событий удивил, но если рассмотреть текст прошения внимательно, становится ясно, что поступаться самостоятельностью они на самом деле не собираются. Предполагается, что Сан-Мартин станет четвертым миром Звездного Королевства и будет управляться губернатором, кандидатура которого предлагается королевой и утверждается Сенатом Сан-Мартина. Губернатор возглавит Губернаторский совет, половина членов которого будет представлять Корону, а половина – Планетарную Ассамблею. Президент планеты автоматически станет председателем этого Совета и займет при губернаторе должность, соответствующую должности премьер-министра. Граждане Сан-Мартина будут иметь право представительства в двух законодательных органах, Ассамблее своей планеты и Палате Общин Звездного Королевства. Некоторые вопросы – например, станет ли королева создавать для Сан-Мартина пэрство – остаются открытыми, но в любом случае ясно, что предложенный вариант вхождения в Звездное Королевство сохраняет за Сан-Мартином значительную степень самостоятельности. О поглощении планеты Мантикорой речь не идет.
Мюллер кивнул. Все это он, естественно, знал, но Бэрда выслушал не без интереса: не из-за фактов, а из-за сделанных выводов. Большинство сторонников Мюллера, даже (а может быть, в первую очередь) Ключи, интересовалось лишь вопросами внутренней политики, поскольку угроза традициям и их жизненному укладу исходила отнюдь не извне. Внешняя политика, если и занимала кое-кого, то лишь постольку, поскольку касалась положения их собственного мира, например обязательств перед Мантикорским Альянсом или участия в войне. А вот организация Бэрда, члены которой, по его же словам, не занимали высокого положения, как оказалось, следила за происходящим в Галактике и была способна к глубокому анализу текущих событий.
– Прошу прощения за повторение того, что вам, безусловно, известно, – продолжил гость, – но для моего многословия имелась причина. Видите ли, есть основания предполагать, что канцлер Прествик и другие члены Совета побуждают Протектора к тому, чтобы он принял решение добиваться такого же статуса и для Грейсона.
– Что? – Потрясенный Мюллер едва не вскочил на ноги.
– Разумеется, милорд, подробности нам неизвестны, ибо информацию, как я уже говорил, мы собираем по крупицам из разных, отнюдь не высокопоставленных источников, и в деталях она разнится. Но суть сводится к одному: канцлер и его сторонники полагают, что если Звездное Королевство может инкорпорировать Сан-Мартин на условиях сохранения его традиционных институтов, то же самое можно провернуть и с Грейсоном.
– Безумие! – как разъяренный бык взревел Мюллер. – Даже вынужденный союз с этими нечестивцами с Мантикоры подорвал наши священные устои. Пусть Прествик и идиот, но он не может не понимать, что такое решение повлечет за собой крах религии и морали, превращение нашего народа в такой же безнравственный, декадентский сброд, как эти проклятые мантикорцы!
«А заодно, – подумал он про себя, – еще сильнее подорвет власть и влияние Ключей». Реформы, проводимые Бенджамином, в значительной степени были направлены именно на расширение полномочий центральной власти за счет власти местной. Мюллер и его приспешники прекрасно понимали замысел Бенджамина, однако Протектору приходилось действовать с оглядкой на их независимое правление ленами. Но если мантикорские бестии получат возможность совать свои нечестивые носы в дела, которые их никак не касаются, ситуация может значительно ухудшиться. Вынужденное сближение всего общества, а в первую очередь восприимчивой, легко поддающейся постороннему влиянию молодежи с той цитаделью порока и греха, какой является Мантикора, станет для планеты настоящей катастрофой.
– Я и мои друзья, милорд, полностью с вами согласны, – сказал Бэрд намного спокойнее, чем его собеседник. – За исключением одной детали. Канцлер вовсе не идиот: он не хуже нас с вами понимает, каковы последствия такого шага. Беда в том, что как раз этого он и добивается. Все разговоры относительно неприкосновенности нашего уклада есть не более чем камуфляж, за которым они пытаются скрыть намерение превратить наш мир в рабское подобие Звездного Королевства.
– Будь он проклят! – прошипел Мюллер. – Да сгинет его душа в аду!
– Прошу вас, милорд! Я прекрасно пронимаю всю меру вашего потрясения, но Испытующий и Утешитель заповедал нам не предаваться гневу.
Несколько мгновений Мюллер сердито таращился на собеседника, потом закрыл глаза, набрал воздуху, задержал дыхание секунд на десять, после чего выдохнул, снова открыл глаза и кивнул.
– Вы правы. Постараюсь помнить о том, что если мне и позволено ненавидеть, то сами деяния, а не творящего их. И не пристало верующему проклинать бессмертную душу одного из детей Господа. Постараюсь, мистер Бэрд, но на сей раз мне будет нелегко.
– Прекрасно вас понимаю, – мягко произнес Бэрд. – Моя первоначальная реакция была точно такой же. Но мы не должны позволять гневу, пусть и праведному, затуманивать рассудок. Наш долг в том, чтобы предотвратить попрание устоев, а добиться этого можно, лишь действуя рационально, а не идя на поводу у страстей.
– Вы правы, – ответил Мюллер, и на сей раз искренность его тона была неподдельной.
Землевладелец не только считал, что Бэрд действительно прав, но и восхитился его способностью совладать с гневом и помнить о долге. Этот человек открылся Мюллеру с еще одной положительной стороны, и землевладелец не мог не порадоваться тому, что организация, которую представлял Бэрд, вступила с ним в контакт.
– Поскольку мы узнали об этом раньше вас, милорд, у нас до этой встречи была возможность обдумать и обсудить сложившуюся ситуацию. Как нам кажется, прежде всего необходимо проверить и перепроверить точность полученной информации. Как только мы убедимся, что канцлер и иже с ним фактически предлагают нам поступиться свободой и отдаться под власть Звездного Королевства, мы сможет выступить с открытым осуждением этой предательской идеи и обратиться напрямую к народу. Однако существует небольшая вероятность того, что все это провокация: Протектор со своими советниками намеренно распространяют ложные слухи, чтобы мы осудили планы, с которыми они, как выяснится, и не думали выступать. Во всяком случае, выступать открыто.
– Чтобы выставить нас истеричными недоумками, склонными видеть заговоры там, где их нет, – пробормотал Мюллер. – О да, такая возможность существует, хотя мне лично не кажется, что Мэйхью или Прествик предпримут подобную попытку. Во всяком случае, до сих пор они строили свою политику не на провокациях, а на пропаганде реформ.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95