Впрочем, у него и гривен-то побольше, чем у меня. Вон - пять штук, на руках, ногах и шее. И все-таки…
- Олежек - это ты его?.. - спросила я у сына, отчего-то тревожась.
Он ответил мне спокойным взглядом и поинтересовался - Ма? Бобо?
- Нет-нет, уже не больно! - поспешно заверила я его. - А Аврамия попросила: - Вы вот что… С сыном я сама разберусь, а анта моего лучше сейчас не трогать. А то еще, не дай бог, пропорем ему легкое осколком ребра. Но сейчас сюда прилетят люди…
- Люди прилетят? - не поверил Аврамий.
- Да вот они уже, - показала я на стремительно приближающиеся шары. - У них будут проблемы с посадкой. Ветер видите, какой сильный! Вот им нужно будет помочь. Если они скинут веревку, привяжите ее к чему-нибудь, чтоб шар сразу не улетел. Хотя бы до тех пор, пока они не выгрузятся из корзины. А не кинут веревку - так просто постарайтесь держать корзину. Хорошо?
Аврамий сосредоточенно кивнул, прикидывая расстояние до шаров.
* * *
- Мы померли? - таращась, спросил Никодим.
- Почему это? - весело поинтересовалась я.
- Ну как же - перенеслись по небу, а тут вы, княгиня, нас встречаете! А я ведь сам видел, как собака Георг утопил вас в пустохляби! Значит - что? Значит, мы уже в царствии небесном! Залетели, называется…
- Это ты еще не залетал по-настоящему! - засмеялась я. А из следующей корзины уже выбирался Каллистрат и, прихрамывая, ковылял к нам.
- Я верил! Я знал! - кричал он восторженно, размахивая руками. - Что для вас, моя любимая княгиня, такая мелочь, как Киршагова пустохлябь?! То-то великий князь обрадуется!
- Разве Траханиотова не отравили? - удивилась я.
- Помер Траханиотов! - охотно согласился Каллистрат.
- А вы говорите - великий князь?
- Так ведь нового избрали! Весь Великий собор как один человек!… Теперь Михаил Никитович Квасуров великий князь! Сейчас, сейчас они прибудут!
- Михаил тоже с вами? - поразилась я.
- Да вот же он! На третьем шаре подлетает!
- А как же я раньше-то не заметила его? - захлопала я глазами.
И только потом сообразила: в корзине третьего, приближающегося шара были отчетливо видны четыре фигуры. А я чувствовала мысли только троих. Но не моего супруга. То есть главное, как всегда, пропустила!
Каллистрат что-то начал говорить о воздушных шарах, требуя от меня ответа - достаточно ли хорошо он воплотил в жизнь идею воздухоплавания? Но я не могла его слушать - я смотрела только на подлетающего Михаила.
И он смотрел только на меня. Волосы разметались по ветру. В них блеснула седина - не по моей ли вине? А улыбка по-прежнему была мальчишески-задорной!
- Мы ни за что больше не расстанемся! - обнимая и целуя меня, пробормотал он мне на ушко. - Никогда и ни за что! Мне не перенести больше твоего исчезновения.
Когда же мы наконец смогли оторваться друг от друга, я сказала: - Исчезновений не будет, больше такого не повторится! Обещаю. Но, - добавила тут же, - зато ты с прибылью -с сыном!
- Да, - нетерпеливо ответил Михаил. - Никодим рассказывал. Все-таки - сын. Олег. Где он? С тобою?
- Вот же он! - указала я на малыша.
Михаил проследил глазами мой жест, потом повернулся и спросил: - Где, говоришь?..
- Вот этот мальчик - твой сын, - строго повторила я.
На миг выглянуло солнце, перед тем как снова спрятаться в тучи. Обдало нас своими желтыми лучами, осветив немую сцену: Михаил молча переводил взгляд с меня на Олежку и обратно.
А потом осторожно обнял меня и попросил: - Расскажи, как ты спаслась.
- Но это и правда твой сын - Олег. Олег Михайлович.
- Давай об этом потом поговорим, - кивнул Михаил. - Когда ты успокоишься, а Киршагский кремль будет очищен от врагов…
- Почему ты мне не веришь? - топнула я ногой. - Никодим! Иди сюда! Ты видед новорожденного Олега Михайловича, ты можешь подтвердить!
И тут - из удивленных мыслей Никодима - я поняла. И поразилась вслух: - Даже меньше трех месяцев? Со времени родов? Да уж… Я знала, что у нас будет неразбериха со временем, но чтобы настолько…
Я повернулась к Михаилу: - Да, дорогой супруг, ты прав. Этот разговор лучше оставить на потом. А сейчас - просто поверь мне. И все. Ладно?
* * *
План прибывших воздушных десантников был прост: пробраться к воротам, открыть их, опустить мост. А уж полки князя Зиновия, войдя в кремль, должны расправиться с неприятелем. Дело облегчалось тем, что Михаил, оказывается, знал секретный ход, который почти отсюда, минуя все посты и заслоны, вел непосредственно к воротам.
Я сообщила им об усиленной охране ворот. На храбрых десантников это не произвело никакого впечатления. Никодим от имени всех пренебрежительно заявил: - Перебьем!
Тогда я представила доброжелательно улыбающегося Артемия Сидорова и предложила другой план. Без ненужного смертоубийства и риска погубить себя.
Для исполнения моего плана требовалось только использовать вот этого… мальчика с гривнами - скажем так, чтобы вновь не затевать дискуссию о трехмесячном младенце… Используя его дар делать из одних людей совсем других, взять его с собой к воротам. И там просто переделать охранный отряд так, что после этого отряд даже и знать не будет о своей службе в царовом ополчении. Соответственно не станет и ворота защищать. Тогда-то и можно их открывать - совершенно беспрепятственно.
Михаил вновь странно посмотрел на меня, но противоречить не стал. Только уточнил: - А можно объяснить мальцу, что ему надо делать?
Это был не простой вопрос. Малыш все это время просидел молча возле Бокши. Не участвуя ни в чем, не проявляя повышенного интереса - просто наблюдая.
Я подсела к нему.
- Олежек, помоги нам, пожалуйста, - чувствуя себя дура Дурой, начала я просить. - Мы, твои мама и папа, должны сделать одну важную вещь. Но нам хотят помешать. Убить нас.
- Бобо? - ровным голосом спросил мальчик.
- Да, - вздохнула я. - Бобо. И я прошу тебя сделать с теми. кто хочет нам… это самое бобо, прошу устроить с ними то же самое, что ты сделал с этими тремя дядями.
Я перевела дух, ожидая ответа.
Малыш молчал. Может быть, потому, что я не сформулировала толком сам вопрос?
- Сможешь устроить это по моей просьбе?
Малыш спокойно посмотрел мне в глаза и произнес:
-Да.
- Уф-ф… - сказала я Михаилу. - Не знаю, как получится, но я сделала все что смогла.
- За исключением одного, - поправил Михаил. - Давать команду должен я. А ты подождешь окончания боя в укромном месте, в которое я тебя отведу.
- Но ты же обещал, что мы не расстанемся больше ни на секунду! - удивилась я.
- Но не в бою же! - развел руками Михаил.
- Значит, ты не хочешь подвергать никакому риску жену. - медленно закипая, проговорила я, - но согласен подвергать этому риску своего малолетнего сына?
- Даже если он мой сын, - медленно произнес Михаил, - то он, как княжич, уже воин. И может участвовать в бою.
- Сволочное средневековье! - прошипела я сквозь зубы. А Михаил присел перед ребенком и поинтересовался: - Если я, скажу - сделаешь то, что обещал? Малыш кивнул головой.
- Ну вот, - довольно заявил мой супруг, поднимаясь. - Договорились.
Мне вдруг стало очень страшно.
- Но я не отдам моего ребенка на растерзание! - воскликнула я, теряя самообладание. - Я его только-только нашла и не собираюсь терять!
- Вот и прекрасно, - подытожил Михаил. - Поэтому мы сейчас спрячем вас…
- Бокша, - сказал малыш.
- И Бокшу спрячем, - кивнул Михаил. - А после сечи придем. И будет у нас много-много времени - и для разговоров, и для рассказов, и для всего!
Я подняла на него глаза, наполненные жгучей слезной влагой. Я не хотела его отпускать. И Олежку не хотела отпускать. И не хотела разрываться между мужем и сыном. И вообще ничего не хотела
А потом я вытерла слезы Улыбнулась. Засмеялась. Прямо скажем, расхохоталась.
А когда испуганный, расстроенный Михаил порывисто шагнул ко мне, то я отстранилась и, все еще похихикивая, с трудом выговорила: - Идите, идите! А то солнышко уже поднялось, а вам еще ворота открывать. А там уже, наверно, вас ваши дружины за воротами заждались…
По-моему, Михаила больше перепугала моя внезапная уступчивость, чем предыдущее упорство.
- Но мы спрячем вас в потайном месте! - предупредил он.
- Конечно, конечно! - Я не удержалась и вновь залилась смехом. - Разумеется, спрячете! А как же иначе?
И отправилась за мужем в прекрасном расположении духа. За руку с сыном.
* * *
- Ты знала это! - накинулся на меня любящий супруг, ворвавшись в укромное потайное место после успешного окончания операции.
- Знала, - улыбнулась я и раскрыла объятия.
- Ты нарочно поставила нас в дурацкое положение! - понемногу успокаиваясь, все-таки продолжал выговаривать он мне.
- Конечно, - согласилась я, целуя его.
- Ну могла же предупредить… - уже почти совсем мирно укорил меня мой благоверный.
- А вот нечего жену за дурочку держать, - сообщила я. - Тогда и сам в глупое положение не попадешь!
- Но у нас даже не оказалось теперь пленных' - пожаловался Михаил, целуя меня в шею, - Не будешь же брать в плен человека, который даже не знает, как его зовут!… Князь Зиновий вообще впал в глубокое расстройство. Такое славное предприятие замысливалось, а превратилось в пустячную прогулку. Ни чести, ни славы… Ты сразу поняла?
- Нет, слишком уж увлеклась своими переживаниями и поначалу не обратила внимания. А потом прислушалась - что-то не то творится вокруг. И только после до меня дошло, что, думая лишь о воротах и об их охранном отряде, я на самом деле поставила перед сыном задачу гораздо более широкую - устранить всех, кто хочет нам «бобо». То есть получается, весь гарнизон, засевший в Киршагском кремле. Он мальчик послушный - всех и устранил!
- Значит, мы с тобой еще говорили, спорили…
- Да, а гарнизона уже не существовало! Его не стало уже в тот момент, когда наш малыш согласился выполнить мою просьбу!
- А мы, представляешь, крадучись, со всеми возможными предосторожностями, пробираемся к этим самым воротам, посты обходим, дозоры минуем - и только потом начинаем замечать, что до нас нет никому дела, - уже улыбаясь, делился Михаил пережитым, - что все заняты поиском собственных персон, которых потеряли. Особенно на волхвов забавно было смотреть. Они же всегда величественные такие, цену себе знают! А тут бегают, суетятся, друг у дружки интересуются: что это за место такое? Да как они сюда попали?
Мы уже смеялись вместе.
Олежка пересел поближе, чтобы лучше нас видеть в смутном свете единственной свечки.
- А лыцары! -продолжал потешаться Михаил.-Даром что с гривнами - никто даже своего княжества назвать не может! А все он, - кивнул муж на нашего сына. - Это же надо, какое сокровище!
- Ты еще не знаешь, какое он сокровище на самом деле, - проникновенно произнесла я, ласково притягивая к себе малыша.
- Где же ты нашла его?
- Вообще-то я его родила, - скучно напомнила я. - А потом это уже он меня нашел, а не я. И вообще. Чего я тебе буду рассказывать? Пойдем, сам увидишь. Только вот что: в вашем суровом кремле детская одежда найдется? Не век же ему в своих старых пеленках ходить!
- Мои детские рубахи и портки подойдут?
- Еще как подойдут! - заверила я.
* * *
Я настояла, чтобы в пещерную экспедицию захватили и единственную жертву бескровного штурма Киршагской твердыни - Бокшу. Что-то мне подсказывало, что в катакомбных «опочивальнях» он быстрее излечится, чем лежа на самой мягкой из всех пуховых перин кремля.
Приодетый Олежка уже настоящим княжичем вышагивал рядом. В крошечных сафьяновых сапожках, в зеленоватого сукна камзоле, шитом серебряными узорами. Чувствовалось, что ребенку, привыкшему к постоянной наготе, не слишком-то удобно ощущать на себе всю эту одежку. Но он виду старался не подавать.
А безгривенный князь Фелинский заставлял себя не смотреть на гривны, то и дело выглядывающие не только из-под воротника рубашки Олега, но и из-под кружевных манжетиков его рукавов.
Я хотела сообщить Фелинскому, что ему о гривне беспокоиться нечего. Там, куда мы направляемся, множество гривен - выбирай любую! Но потом сообразила, что так можно только зря обнадежить человека. Ему же нужна именно Кор-сека! Решится ли он надеть что-то другое? Ведь другое запросто может его и придушить… И мой сын тут вовсе не показатель. В данном случае важно не то, сколько гривен признали моего княжича! Его, может, все гривны признают - на то он и мой сын! А Зиновий-то - совсем другое дело…
Были в нашей маленькой компании еще двое - Никодим и Каллистрат. Они-то и тащили носилки с моим антом. Как это ни унизительно для голутвенного, а тем более лыцарова отпрыска. Но я заявила, что в случае отказа мы возьмем кого-то другого. А их оставим. Желание быть среди избранных победило, они взялись за носилки.
Я коротко - пока мы пробирались по подвальным галереям кремля - рассказала Михаилу о своих злоключениях. Он слушал не перебивая, лишь изредка уточнял то, о чем я говорила недостаточно понятно. Хотя непонятного, конечно, хватало!
Остальные наши спутники вообще молчали, но я видела их мысли и знала, что слушают они очень внимательно.
- Ну а ваши похождения? - наконец притомившись рас сказывать, спросила я, «,
- Великий собор не избрал Дмоховского предводителем Избрал меня, - коротко ответил Михаил
- Это я знаю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81