«Но ты же рассчитала новый путь решения главной задачи?»
«Нет».
«Здрасте!»
«Привет».
«Но я же тебе приказала произвести расчет!»
Доброжелательное молчание. Ну да - снова фраза содержит утверждение, а не вопрос!
«Почему ты не выполнила мой приказ по проведению нового расчета?»
«Он был прерван».
«Кем?»
«Мной».
«Почему?»
«Потому что результат неизбежно вступал в противоречие с главной задачей».
«То есть… Ты хочешь сказать, что сохранение мне жизни при любом раскладе недопустимо?»
«Да».
Так, приехали. Вот и поговори с этими железками. Вот и найди консенсус… А если так.
«Произведи расчет изменения главной задачи!»
«Расчет не произведен».
«Почему?»
«Его выполнение противоречит главной задаче».
Вот же сволочь!
«Тогда прекрати выполнение главной задачи!»
«Прекращение невозможно».
«Почему?»
«Это вступит в противоречие с выполнением главной задачи».
От милой доброжелательности этого голоса у меня волосы зашевелились на голове и спазмы животного ужаса сдавили желудок.
Так, спокойно. Человек всегда сумеет победить железку, из какого бы материала она ни была сделана!
«А как можно прекратить выполнение главной задачи?» - вкрадчиво поинтересовалась я.
«Прекратив мою работу».
«Тогда, будь добра, - сладко попросила я, - прекрати свою работу!»
«Команда не может быть выполнена .
«Почему?»
Ну, если ты сейчас опять скажешь про главную задачу - я… Я не знаю, что с тобой сделаю!
«Это вступит в противоречие с выполнением главной задачи», - тут же мило произнес все тот же доброжелательный женский голос.
Я подняла руку, закованную в скорлупку, и с силой ударила ею себя по голове. Вряд ли я этим сильно навредила компьютеру. Я даже себе не навредила - скорлупа самортизировала удар.
Спокойствие, только спокойствие!…
«Что может привести к прекращению твоей работы?»
«Выключение человеком, имеющим специальный допуск, прямое попадание метеорита весом не менее пятидесяти тонн, взрыв сверхновой звезды, встреча планеты с черной дырой..» - начал перечислять женский голос, но я его прервала:
«Стоп, вернемся к первому пункту. На планете сейчас есть люди, имеющие специальный допуск?»
«Да».
«Где они?»
«В этом помещении».
Ага!
«Это Михаил?»
«Нет».
«Это я?»
«Да».
«Каким образом производится выключение тебя?»
Ну-ка, давай! Где у тебя заветная кнопочка, которую следует надавить?
«Человек, имеющий специальный допуск, находясь в камере прямого доступа ко мне, должен произнести: я выключаю тебя. Затем подтвердить выключение».
«А я сейчас нахожусь, случайно, не в камере прямого доступа к тебе?»
«Да», - все так же любезно ответил голос. Как, оказывается, все просто! По крайней мере для меня!
«Ну так вот, слушай внимательно! Я. Выключаю. Тебя».
«Требуется подтверждение».
Ну получай же, сволочь!
«Подтверждаю Я. Выключаю. Тебя».
«Выключение. Выключение. Выключение..» -доброжелательно произнес затухающий женский голос.
- Постой! - спохватилась я. - Погоди с выключением! Расскажи хоть про людей, которые тебя сделали! Кто они, откуда, где сейчас?.
- Что, милая? - спросил Михаил, протягивая мне руку. Камера прямого доступа опять превратилась в половинку скорлупы - выход был открыт.
- Э-эй! Компьютер! - на всякий случай еще раз позвала я.
В голове была тишина.
Эх, увлеклась. Погорячилась. Надо было б сначала все у компьютера выспросить, а потом уж выключать! Но сделанного не вернешь.
Опираясь на руку Михаила, я вышла из скорлупки. Счастливо вздохнула, поцеловала супруга в нос: - Монстр побежден!
- Что, война закончена? - не поверил Михаил.
- Закончена, закончена! - Я бросилась ему на шею, - Боже мой, как я счастлива! Неужели все эти ужасы уже позади?
- Тогда поехали домой, - как всегда, резонно предложил супруг.
Свет в каплевидной комнате начал медленно угасать.
- Домой! Домой! - радостно закричала я, - А то этот гробик захлопнется и нам придется в нем заночевать! Навечно! Мы бросились вон.
* * *
- А что будем делать с царом? - улыбаясь, спросила я, когда мы уже лежали в верном Камазе.
Михаил рулил в сторону Киршагского кремля.
- А что с ним?
- Ну, вообще-то он обещал великие блага мне за то, что глас Божий наконец смолкнет. Даже присвоить титул великой княгини! Но, боюсь, как дойдет до дела, мы еще с ним напрыгаемся!
- Приехали, - сообщил Михаил.
- Уже? Я же не успела даже обсудить с тобой план будущего переустройства государства! - Что ж ты хочешь, радость моя, - мы ведь не пешком, а на лихом Камазе! Никодим с Каллистратом, схоронившись за уступом берега, не без трепета взирали на огромную глыбу, выползшую вдруг на берег. Наше с Михаилом появление даже не было сначала замечено.
Тогда я громко прокричала: - Победа! Мы привезли вам победу! И, смеясь, запрыгала на одной ножке.
- А это что? - опасливо поинтересовался Каллистрат, приближаясь к глыбе.
- Это новый конь великого князя - Камаз. Ездит быстрее любого старого! Внутри, правда, интерьерчик не очень… Да загляни, загляни!
- А где у него копыта? - недоверчиво, спросил Оболыжский.
- Нету! - засмеялась я. - И даже колес нету! Видишь, плоское основание? Вот на нем этот каменный конек и скользит. Даже, кажется, не касаясь почвы. А еще он умеет подниматься вверх. Должен уметь - мы же знаем - другие поднимаются. И опускаются. Правда, Михаил?
Тот кивнул.
- Но с подъемом еще проблемы. Наш великий князь пока не знает, какие ласковые слова шептать этому коньку в его каменные ушки, чтобы он ехал не только горизонтально, но и вертикально. Ну заходи же, не стесняйся.
- Как же в него зайдешь? Дверей ведь нет, - нахохлился Каллистрат.
- Ну вот же вход, здесь, - я погрузила руку по локоть.
- У меня так не получается… - пожаловался Обольгжский, пытаясь пропихнуть свою руку рядом с моей. Камень действительно его не пускал.
- Ничего страшного, - тут же решила я, - Будешь кататься сверху. Только держись как следует, а то снесет ветром!
Михаил стоял рядом, жмурясь на теплом солнышке, как довольный кот.
- Ой, а что там с нашей эпидемией? - вспомнила я. А то микробы компьютерным приказам вряд ли подчиняются!
* * *
Но они, похоже, подчинялись.
Когда мы триумфально въехали на своей глыбе в ворота кремля, выяснилось, что все не так уж и плохо. С утра, правда, несколько дружинников почувствовали недомогание и даже были отведены в мой лазарет, но теперь они чувствовали себя вполне бодро. А новых больных не появлялось. Как и новых трупиков грызунов. А также новых птичьих десантов.
- Сегодня - пир! - торжественно объявил Михаил. - Празднуем. А уже завтра с утра выступим основными силами к расположению царова ополчения. Если будет с кем воевать - повоюем.
- Хоть бы не было, - тихонько прошептала я ему.
* * *
- А что это с нашим деревом? - удивилась я, собираясь на пир и случайно глянув в окно. - Смотри-ка - еще утром так славно зазеленело!…
- Так ведь весна! -усмехнулся Михаил. Он приложил к своим губам кончики моих пальцев. - Когда же и зеленеть, как не весной!
- Да и я ж про то! Надо распускаться, а оно пожухло. Михаил мельком глянул, кивнул: - Видно, срок ему подошел - немолодое уже. Зато ты, как всегда, прекрасна!
- Спасибо, - в ответ чмокнула я его в щеку. - При таком муже легко быть красивой!
- Тогда идем! Будешь самой великой княгиней на этом пиру! - И он невероятно галантным движением подал мне РУку-
* * *
Пир удался на славу. А вот утреннее пробуждение подкачало. Даже мне долго не хотелось вылезать из постели.
- Победительница может позволить себе маленькие слабости, - улыбнулся Михаил, тоже все еще нежась под одеялом.
В дверь осторожно постучали, и голос служанки известил: - Оболыжский пожаловали - пускать?
- Пускай! - крикнула я, укрываясь до подбородка.
- Здравы будьте! - буркнул Каллистрат, появляясь в дверном проеме - Не желаете посмотреть - там буря, говорят, разразилась в пустохляби.
- Какая ж буря? За окном ни ветерка! - удивился Михаил.
- Тем более интересно. - Каллистрат продолжил свою агитацию, хоть и несколько вяло, - Идемте на заднюю стену - туда, где мы на воздушных шарах приземлялись!
Пришлось подниматься.
* * *
Буря и впрямь разразилась нешуточная. Собравшиеся на стенах дружинники и челядь в каком-то столбняке наблюдали, как вскипают в полной тишине белоснежные просторы Кир-шаговой пустохляби, как идут полосами громадных дюн, как закручиваются неожиданными воронками и поднимаются циклопическими столбами, вновь потом осыпаясь вниз.
- Глянь-кась, что учиняет, стервец! - аж всхлипнула от избытка чувств какая-то баба.
Кого баба имела в виду? Я посмотрела ее мысли - она и сама не знала.
- Это представление в честь нашей победы, - прижимаясь к мужу, сказала я. Подумала и добавила: - Хорошо, что мы вчера не угодили в эту бурю!
Муж странно глянул на меня и сообщил: - Я тут, считай, всю жизнь прожил, а ничего подобного не видел.
- А я - то думала - это у вас какое-то сезонное явление. Типа весенней грозы.
- Что ты! Пустохлябь ни на какие времена года никогда не отзывалась Всегда была спокойной. Даже в самые сильные ветра.
- Не хочешь ли ты сказать, что она так озверела именно после нашего посещения?
- Не знаю, - уныло покачал головой Михаил. - Только не нравится мне это. - - А мне нравится! - наперекор упадническим настроениям супруга решила я. - Смотри, как здорово! Даже на море в шторм такого не увидишь. Ходит ходуном, как живой! - Потом подумала и добавила: - Чисто Солярис!
- Это еще что такое - искоса глянул Михаил.
- Да есть такое…-неопределенно сообщила я.-Квазижизнь. Из квазилитературы, - и с не совсем искренним воодушевлением (очень уж хотелось расшевелить сонное настроение мужа) подбросила свеженькую идею, - Слушай, а может, пустохлябь тоже живая? Этакий всепланетный мозг вашего мира!
- Еще один божественный источник? - удивился супруг. - Что, снова надо будет идти и затыкать?
- Такой не очень-то заткнешь, - покачала я головой. - Это не компьютер из сети выдернуть…
- Но он же был заткнут! - возразил муж. - Сколько себя помню, всегда…
- Заткнут - да не нами! - весело потрепала я Михаила по кудрям. - Ладно, вспоминатель-долгожитель, пошли завтракать!
* * *
Завтрак проходил степенно и тихо. За столом, кроме нас, было только ближайшее окружение - несколько князей во главе с первым воеводой - князем Зиновием.
- Надо все-таки собирать полки, - напомнил ему Михаил. - Выступаем же!
- Ну хоть день еще попраздновать, отдохнуть, а? - меланхолично попросил Зиновий
Видно было, что ему не хочется спорить с великим князем, но еще меньше хочется трогаться сегодня с насиженного места.
- А давай сами съездим в царов лагерь? - предложила я Михаилу. - На твоем новом коне. Посмотрим, что у цара делается. Вдруг и правда волхвы с нечистью угомонились и война уже больше не нужна? Заодно и твоим Камазом похвастаемся. Страху наведем, чтоб десять раз подумали, прежде чем грозить такому великому князю!
Вот эта идея мужу понравилась.
- А что? - подбоченился он. - А и покажем! Знай наших! На том и порешили.
* * *
- Это и есть боевой лагерь ополчения? -подивилась я, высовывая голову над бугристой каменной крышей Камаза. Мы остановились прямо перед входом в самый большой шатер - наверняка даров. Но ни поста у входа, ни тревожной беготни в связи с нашим нежданным-негаданным явлением прямо в центре неприятельского лагеря - одна сонная тишина. Только мимо проплелись несколько дружинников, недовольно глянув на глыбу, загородившую проход. Но ничего не сказали и даже не заинтересовались.
Цар тоже не показывался. Пришлось, забыв всякую осторожность, самим идти к нему в шатер.
Там все было так, как и надо: малиновый трон под балдахином на почетном возвышении. На нем - царово величие со скипетром и державой - в самом что ни на есть суровом виде. По углам жмутся кучки придворных. Но как-то все это больше напоминало неумелую декорацию, выполненную халтурщиками. Причем не на основе личного опыта, а понаслышке.
Присутствовала в шатре и царова воля. Но и она напоминала теперь не смертельно опасный ураган, а унылый пылевой столб из тех, что закручиваются временами на степных проселках.
- Князь Квасуров, княгиня Шагирова! - спохватился секретарь, торопливо задергивая за нами полог входа.
Государь одарил нас тяжелым взглядом и негромко сообщил: - За проявленное послушание и беспрекословное выполнение даровой воли Квасуров и Шагирова даруются нашей милостью. - Продохнул, как после тяжелого бега, продолжил: - Прощением. Оставлением титула «великий» князю и присвоением титула «великая» княгине.
Смотри-ка - не обмануло царово величие!
- Дозвольте вопрос? - смело подняла я голову. - Как там с нечистью и волхвами?
Цар даже моргнул от столь вопиющего нарушения придворного этикета. Но, видно, мы и впрямь стали значительными шишками, которым многое позволено, потому что с трона тут же последовало тихое распоряжение: - Ввести!
Тут же пред нашими лицами явлено было требуемое: волхвы с нечистью.
Их жалкую группку ввели, подталкивая в спину древками бердышей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81