- Великий страх толкает на великие ошибки, - глядя куда-то вдаль, поверх моего капюшона, задумчиво промолвил цар. - Кому только платить за них придется? А?
Теперь он в упор смотрел на меня.
- Надеюсь, не мне? - с поспешным смешком сказала я.
- Вам, - тяжко проронил цар. - Именно.
- Почему это мне платить за чужие ошибки? - вскинулась я.
- Вы ведь все равно пришли в наш мир, чтобы его изменить? Так меняйте. Но знайте, что меняете.
- Да я ничего такого не меняю! - возмутилась я. Цар только молча смотрел на меня, и я вдруг заинтересовалась.
- И что же я меняю? По вашему мнению?
- Тут мое мнение полностью совпадает с волхвовским. Божью волю. Единого христианского Бога, или Тримурти - это не важно. Важно другое. То, в чем я с волхвами расхожусь, а с вами, наоборот, совпадаю.
- И такое есть?
- Есть. Я и вы - мы считаем, что Божья воля ошибочна. Я и вы считаем, что ее надо изменить. Вернее сказать - отменить!
- Это я - то способна отменять Божью волю - с сомнением оглядела я себя - Что-то мало верится… - Но это так. И тут волхвы тоже не ошибаются Не зря они так хотят вам помешать. Помешать во всем, что бы вы ни начинали делать. Даже когда вы зачали сына.
- А Олег-то тут при чем? - ахнула я.
- Мне этого не дано знать. В свои головы волхвы пускают меня не очень охотно. Но я точно знаю, что они пытались Я видел, как волхв Хотен делал из вашего сына такого человека, какого он два десятка лет назад сделал из меня. Мой батюшка, цар Кирилл, польстился на их посулы наделить меня самой сильной волей, какой только возможно, и самой большой способностью знать подданных своих. Батюшка хотел, чтобы я был славнейшим, сильнейшим из рода Телицыных. Он желал, чтоб, если уж не он сам, так хоть я забрал опять в кулак княжескую вольницу. Которая у нас так плодилась и множилась. Чтоб пресек ее, как некогда поступил первый из Телицыных - Амвросий, основатель Вышеграда. Вот и разрешил цар Кирилл волхвам переделать меня еще в утробе матери. И они выполнили обещанное. С лихвой. В лихве все и беды-то…
- А Олег? - непочтительно перебила я цара, который опять собирался пуститься в высокомудрые философские рассуждения. - Когда это ваш Хотен калечил Олега?
- Да вы разве сами того не помните? На второй вашей уединенции. Калечил, калечил, да недокалечил. Вы Хотена самого изувечили так, что он хуже младенца сделался.
- А он успел что-то в Олеге наделать?
- Мне то неведомо. Да и никому, наверно. Сколько чего он успел? Куда вывезет то, что Хотен успел? Кто ж это может теперь знать?
- А другие ваши волхвы - они не могут знать? Не один же Хотен этот был умельцем таким! - продолжала допытываться я.
- Кажется мне, что и они не знают. Но боятся. Это еще один их страх. Даже больший, может быть, чем перед вами! Потому-то и убить его желают они даже еще сильнее, чем вас!
- Олега? Убить? - помертвевшими губами произнесла я.
- А как же иначе они теперь могут его остановить? - как само собой разумеющееся подтвердил Морфей. - Так вот, про Божью волю…
- Погодите вы с Божьей волей! - отмахнулась я - Как же мне сына теперь уберечь от ваших волхвов? Цар скрестил руки на груди, долго молча взирал на меня, а потом обронил вполголоса: - Истинно говорят: женщина - сосуд зла. По скудоумию своему и страстям своим… Княгиня! -твердо произнес он. - О сыне вашем я упомянул лишь к слову. Мне недосуг заниматься каждым из моих подданных. И как вам ни дорог ваш сын, выслушайте меня. А когда выслушаете - сами будете решать, как поступить!
Я изо всех сил сцепила пальцы в муфте, сдерживаясь, чтобы не сказать чего-нибудь и о паровом скудоумии. После такого заявления цар потерял всякую человеческую привлекательность в моих глазах.
Сдержалась. Не сказала. Только кивнула, показывая, что готова выслушать.
- Вот и ладно, - с равнодушной безжалостностью подытожил судьбу Олега цар. - Теперь - о Божьей воле. Известно, что все миры движутся только ею. В том числе и наш. Но люди пришли в наш мир не по Божьему соизволению, а вопреки ему. От книжников ведомо, что, придя сюда, нашли пращуры наши здесь уже все готовое. И луга, и леса, и даже нечисть. И взяли все это себе. То есть забрали у Бога, который это готовил не для людей. Знаете вы эту историю, княгиня?
- Ну - более-менее…
- Тогда объяснять не надо, что именно с тех самых пор Бог и мстит людям. И думаю, все ж хаки Бог не один, не единый, как говорят церковные иерархи, а множество богов, как говорят волхвы. Потому как среди тех богов нашлись и другие. По доброте ли своей или даже из того, чтоб навредить другим небожителям, - но стали те боги исподтишка помогать людям. Гривны, например, дали.
- Хм, - сказала я.
В свете этой божественной теории хранилища под Кир-шагским кремлем приобретали новый, небезынтересный смысл.
Но когда цар с неудовольствием замолчал, выжидая дальнейших моих слов, я только покачала головой, показывая, что мысли мои не столь интересны, чтобы ему ради них останавливаться.
Цар кивнул:
- Но эти мелочи все равно не могли остановить ту Божью волю, которой подчиняется нечисть и которой служат волхвы. А когда волхвы с нечистью получили - через меня - доступ к верховной власти, людям вроде уже и ничего не оставалось, как вернуться к скотскому состоянию антов, которые жили здесь до прихода наших пращуров. «Так он, говоря о людях, о подданных, имеет в виду только господ, в крайнем случае - голутвенных!» - наконец поняла я. Но спорить с паровыми умозаключениями опять не стала. Потому как все не могла понять - к чему он, собственно, клонит?
- Так волхвам казалось, - мерно кивая головой, продолжал цар. - Но тут к нам пожаловали вы. И земной источник Божьей воли начал давать другие предсказания.
- Источник? - заинтересовалась я.
- Конечно, - сжал губы ниточкой недовольный пар. - Вы сами разве не знаете?
- Не знаю, - вынуждена была признаться я.
- Как же это? - Пришла пора изумляться цару. - Вы же «узнающая»! Вы же с волхвами много беседовали!
- Лесные волхвы, с которыми я беседовала, про источник Божьей воли ничего не знали и не говорили.
- Ага! - Цар так обрадовался, что даже его бледные щеки чуть порозовели. - Вот и опять вышеградские волхвы опозорились! Они же разрешили мне встречу с вами только потому, что думали - вы знаете!…
- Да что знаю-то? - всерьез забеспокоилась я. - Что-то важное?
- Уж важнее и некуда! - почти довольным тоном сообщил он. - Здесь, рядом с нами, в Киршаговой пустохляби, спрятан от людей этот источник. Если бы не он - давно бы уже никаких ни волхвов, ни нечисти в наших землях не водилось! От него тайным образом узнают они свои пророчества, он же и для гривен главный враг - да и для всех людей. Потому как он настраивает на людей нечисть! А сама-то нечисть - тьфу! - без него обратилась бы в безмозглых тварей, хуже сказочных зибезян! И моими устами - не сейчас, а на троне - тоже он, источник, говорит. И сюда полки приведены его повелением. А главный страх среди волхвов начался, когда они, приведя полки мои, узнали вдруг, что вы, княгиня, которую они давно числили убитой, не только не умерли в сыпучих песках Киршаговой пустохляби, но вышли оттуда живой, да еще и со страшным орудием мести на руках - в виде сына своего!
- Здесь, в песке источник? - переспросила я. - Или под Киршагским кремлем?
- При чем тут кремль! - возмутился моей непонятливости цар. Сказано же - в песке. Чтобы никакими силами добыть его нельзя было. Да только оказалось, что можно!
- Добыть? Можно? - все еще не понимала я.
- Княгиня, - отстранение-презрительно сообщил цар. - Вы меня огорчаете. Конечно, добыть можно. Вы и можете это сделать - вы же один раз прошли Киршагову пустохлябь? И вышли из нее. Значит, можете пойти туда опять и выполнить свое предназначение - освободить род людской от проклятия нечисти и нечестивых ее прислужников!
- Неужели волхвы послали вас ко мне с таким предложением? - поразилась я. - С планом, который их же самих лишает власти?
- Княгиня, - надменно вскинул подбородок Морфей. - Вы говорите сейчас с повелителем людей. И слушаете его слова. И я, как верховный государь, благословляю вас на это справедливое для людей дело. Что же до волхвов… Они в безумии своем, устрашенные известием о падении Киршага и вашем воскрешении, врагини своей, надеялись, что я передам вам совсем другое предложение. Но опростоволосились. Ибо смог я их обвести вокруг пальца, запугав.
- Вы запугали волхвов? - удивилась я. - Возможно ли такое?
- Для меня - возможно, - высокомерно заявил он. - Я им сказал, что знаю вас - и вы совсем не станете разговаривать, если я с волей своей явлюсь. А ведь волхвам ведомо, что вы царову волю, в отличие от всех людей, видеть можете преот-личнейшим образом!…
- Так какое все-таки предложение волхвы хотели мне передать? - совсем уж непочтительно перебила я цара.
Цар с неподдельным удивлением воззрился на меня - дескать, о чем вы спрашиваете, когда высочайшее повеление уже высказано?! Потом удивление его сменилось раздражением. Потом - равнодушием.
Вот с этим равнодушием он и ответил: - Волхвы соглашались отдать Великому собору и вам с новопровозглашенным великим князем все земли.
- Отдать? - не поверила я. - Без войны? - Себе они выговаривают только Кравенцовское княжество, малую часть Турского и Скарбиникого.
- То есть как раз Кйршаг они хотят оставить под нечистью? Царские губы чуть изогнулись в брезгливой гримасе - мол, а как же иначе?
- А вы при этом остаетесь царом?
- Мой даров титл остается, но власть будет ограничиваться указанными землями, - нехотя выговорил цар.
Было очевидно, что этот вопрос ему крайне неприятен.
- А если я вдруг действительно заткну божественный источник, бьющий где-то в глубине пустохляби, - что тогда? Цар заметно оживился: - Милость моя, княгиня, будет велика! Я выпущу специальный благодарственный указ, дарую вам с Михаилом Квасуровым прощение за все грехи передо мной, - начал он перечислять, - оставлю ему достоинство великого князя, а вам дарую звание великой княгини!
Ждал ли он, что я тут же лишусь чувств в остром приступе глубокой признательности, - не знаю. Но когда после его вдохновенного перечисления благ, которыми мы с Михаилом будем осыпаны, я выдержала паузу и спросила: «Все?» - он не понял вопроса.
- Да, это все воспоследует как знак признательности со стороны царствующей особы. То есть меня.
- Угу, - покивала я, изображая озобоченность возможностью принятия сразу стольких благ. Потом решила не иронизировать - цар все равно останется глух к моей иронии. И просто на всякий случай уточнила: - А напомните, пожалуйста, - как этот источник Божьей воли выглядит и что делать, чтобы заткнуть его навсегда? Ведь если я пойду его искать, то должна знать, каков он из себя и как с ним надлежит обращаться.
- Этого, - торжественно объявил Морфей, - не знает никто. Даже волхвы с нечистью. Они получают лишь его послания - неведомо как. Да по старым легендам помнят, что находится он здесь.
- Вот это да! - От неожиданности я чуть муфту из рук не выпустила. - Называется: пойди туда - не знаю куда, принеси то - не знаю что! Вы, царствующие особы, со своими заданиями везде одинаковы - хоть в сказке, хоть в жизни!
- Это хула на мою особу? - медленно костенея во гневе, переспросил Морфей. - Ну что вы Это выражение безграничной благодарности! - радостно прощебетала я.
Морфей величественно отвернулся, не унижая себя обсуждением инцидента.
- Ладно, не будем делить шкуру неубитого медведя, - примирительно предложила я. - Больше каких-нибудь предложений у вас не припасено? От волхвов? От вашего царова величия лично? Нет? Тогда есть предложение у меня.
Морфей - этот государь без власти, цар без царства - воззрился на меня с искренним недоумением: - Предложение? От вас?
- А что? - дернула я плечиком. - Даже такая тупая баба, как я, может иметь предложение по текущему моменту!
- Говорите! - дозволил Морфей.
- Предложение это адресуется не вам - ибо какие могут быть предложения государю?
Взгляд Морфея несколько смягчился.
- Предложение направлено волхвам. Должно же им передать мой ответ?
Самодержец нахмурился Видно было, что он совсем позабыл об этом, увлеченный собственным планом решения всех проблем одним махом. И моими руками.
- Так вот, - продолжала я. - Во-первых, такие важные вещи всегда требуют обсуждения и согласования. Поэтому окончательного ответа волхвам я сейчас дать не могу. Но через неделю на этом самом месте я дам его. Это раз. Во-вторых. На время моих раздумий царово ополчение и все остальные верные вам силы должны быть отведены от Киршага на сто верст.
- На сколько? - переспросил Морфей, подняв брови.
- На сто! - твердо повторила я. - Если отвод ваших войск не начнется в ближайший час, я буду считать это объявлением войны царом, то есть вами, лично мне. Со всеми вытекающими последствиями, какие могут быть представлены. Представлены в том числе и вами, наш великий государь.
- Это угроза? Мне? - Морфей, скучая, смотрел поверх моего плеча.
- Боже избавь! Всего лишь изложение последствий, которые могут иметь место Даже в том случае, если мои слова всего лишь не будут донесены до волхвов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81