Люк вышел в коридор и с удовольствием вдохнул прохладный воздух. Во всяком случае, таким он ему показался. Он все еще чувствовал себя неважно.
Прислонившись к стене, Люк стал вспоминать, как попал в эту западню.
Когда Кент с Брэдом пригласили его во вновь созданную фирму, чтобы заполучить его имя и репутацию, будущее представлялось таким безоблачным. Все казалось возможным. А теперь все летит к черту. Хотелось кричать от досады.
Подумать только, безобидные эксперименты с кровью некоего странного существа сломали ему жизнь, превратив в торговца наркотиками, в убийцу. Крайняя степень падения, дальше уж некуда.
Теперь все зависело от Нади. Он пытался стабилизировать молекулу всеми мыслимыми способами, но потерпел неудачу. Возможно, ему просто не хватило интеллекта или иссякли творческие силы. А может быть, сказывался постоянный стресс от общения с Драговичем или давило чувство обреченности, сознание того, что все его благополучие может в любую минуту разлететься вдребезги. Но какова бы ни была причина, пробить эту стену он так и не смог.
Однако свежая голова, светлая и ничем не отягощенная, возможно, разгадает то, что ему оказалось не по силам.
Четыре недели... Люк зажмурился. Надя. Не подведи меня, девочка. Сейчас все зависит от тебя.
7
Надя сидела в темном кабинете и смотрела на сферическую структуру, которая висела в воздухе перед ее глазами. Это была молекула ловастатина, препарата, снижающего уровень холестерина в крови. Лекарство это, разработанное компанией «Мерк», выпускалось под торговой маркой «мевакор», но у него закончился срок патентования, и «ГЭМ-Фарма» стала продавать его аналог по гораздо более низкой цене.
Не отрывая глаз от молекулы, Надя пробежала пальцами по клавиатуре, подвигала шаровым манипулятором, и в воздухе появилась дополнительная метиловая группа, которая сразу же прилепилась к краю молекулы. Надя повернула трехмерное изображение на 360 градусов в двух плоскостях, чтобы убедиться, что новая группа сориентирована в нужном направлении, и — вуаля! — ловастатин превратился в симвастатин, еще одно липидопонижающее средство компании «Мерк», именуемое «зокор». Но «зокор», в отличие от «мевакора», был все еще защищен патентом и поэтому недоступен для ГЭМ. Во всяком случае, пока.
Наде очень нравилась эта чудо-лаборатория, оборудованная по последнему слову техники. Никаких банок с реактивами, пипеток, термостатов и сушильных шкафов — все эксперименты и химические реакции были виртуальными и осуществлялись с помощью голографической установки. Подобная техника стоила огромных денег, и далеко не всякая фармацевтическая компания могла себе позволить такую роскошь. Но доктор Монне объяснил Наде, что ГЭМ делает ставку на собственные научные разработки. Нельзя же вечно оставаться в роли простых продавцов. И голографическая лаборатория была шагом на пути к самостоятельности.
Надя тихонько вздохнула. Все это время она без устали осваивала сложную технику, и теперь голографическое моделирование не представляло для нее никакой трудности. Сейчас она была готова к любому заданию.
— Эй, — раздался позади нее знакомый голос — А в стрелялки можно играть на этой штуке?
Надя резко повернулась на крутящемся стуле. Увидев вошедшего, она быстро заговорила, едва переводя дыхание:
— Даг! О господи, что ты тут делаешь? Как ты сюда попал? Тебя же уволят, если увидят здесь.
Сильные руки подняли ее из кресла и сжали в объятиях. Она обняла Дага и сразу узнала запах его одеколона — это был «Вудс», который она подарила ему на день рождения. Надя прижалась к сильному телу, ей нравилась его основательность и надежность.
Дуглас Глисон, высокий блондин с обаятельной улыбкой и смеющимися голубыми глазами. Но за привлекательной внешностью и непринужденными манерами скрывался острый как бритва интеллект.
Одет он был в тот самый серый костюм, который был на нем в день их первой встречи.
Это произошло в прошлом году на ежегодном заседании Медицинского общества. Даг сидел за стойкой компании «ГЭМ-Фарма» в выставочном павильоне. Надя проходила мимо с сумкой через плечо и ноутбуком в руках. Она слышала, что доктор Монне оставил преподавание и основал с друзьями компанию, и потому решила взглянуть на их экспозицию. Когда Даг поднял глаза и улыбнулся, ее словно ударило током. Вообще-то она не собиралась там останавливаться, но как было пройти мимо — эти чудные глаза и густые пшеничные волосы притягивали как магнит. Ее окутало облако феромонов, лишив способности сопротивляться...
Она прошла за стойку и долго слушала, не понимая ни слова, как Даг превозносит достоинства «трисефа», нового антибиотика третьего поколения, разработанного компанией ГЭМ. Когда он закончил свою восторженную речь, она взяла блестящий рекламный листок и пообещала при первом же случае опробовать это магическое средство. Но феромоны все не отпускали ее, и она спросила об аналогах патентованных лекарств, которые выпускает их фирма. Когда и эта тема была исчерпана, ей не оставалось ничего иного, как поблагодарить молодого человека и направиться к выходу.
— Скажите, а это не 486-й? — вдруг спросил Даг, указывая на ее ноутбук. — Я таких сто лет уже не видел.
Он хочет, чтобы она осталась! Надя с облегчением вздохнула.
Стараясь не выдать своего волнения, она сказала, что сейчас его можно использовать разве что в качестве пресс-папье. Утром он никак не хотел загружаться. Даг устроил себе перерыв, сел рядом с ней и за считаные минуты привел ноутбук в чувство, да так, что он стал загружаться быстрее, чем раньше. Молодой человек заговорил о каких-то ini и win.ini файлах, которые почему-то «зависли», но для Нади это было китайской грамотой. К компьютерам она относилась так же, как к машинам: умела с ними обращаться и использовать для своих надобностей, но понятия не имела, что там у них под капотом.
Они разговорились, и Надя узнала, что Дуглас Глисон на самом деле программист, а вовсе не торговый агент. У него есть своя небольшая компания «Глисофт», но она пока бездействует. Вот почему он работает торговым агентом: надо же на что-то жить, пока он набирается опыта и познает все тонкости фармацевтического бизнеса, чтобы в дальнейшем разрабатывать новые программы, которые произведут революцию в торговле лекарствами.
Даг пригласил ее поужинать вместе — чисто деловое мероприятие за счет фирмы ГЭМ, — и она согласилась. Ужинали они в «Вонге», французско-вьетнамском ресторане, совершенно недоступном для тех, кто живет на ординаторскую стипендию. Еда там была просто сказочная, а их общение — волшебным. Даг был блестящим собеседником с весьма разносторонними интересами, но больше всего ей понравилась его целеустремленность. У этого человека была цель в жизни и твердая воля, чтобы ее достигнуть. Если для начала надо поработать торговым агентом — он будет им работать. Но Даг ничего не делал вполсилы, просто не мог. Он с головой уходил в любое дело, и скоро его стараниями объем продаж в компании вырос до рекордного уровня.
За первым ужином последовали другие, и вскоре они уже завтракали вместе. Дело явно шло к свадьбе.
Но сейчас Надя не на шутку испугалась. Она высвободилась из его рук и отступила к стене.
— Даг, это ведь закрытая зона. Как ты сюда попал?
Он протянул кредитную карту «Мастер-кард»:
— С помощью вот этого.
— Кредитная карта? Но каким образом?
— Это моя старая карточка. Я стащил твой пропуск и переписал на нее магнитный код.
— Но это же нарушение закона!
Еще не хватало, чтобы его посадили.
Он пожал плечами:
— Возможно. Я просто попробовал, что получится. И, кроме того, уж очень захотелось посмотреть на этот агрегат, о котором ты столько рассказывала.
Он прошел мимо нее и остановился перед голографической установкой, над которой висела трехмерная голограмма. На лице у него появилось восторженное выражение.
— Это потрясающе. Хотел бы я знать, что там за программа.
— Зря я тебе вообще о ней рассказала.
Зная любовь Дага ко всякой компьютерной технике, Надя рассказала ему о молекулярных голограммах. Он просто умирал от любопытства, но ей и в голову не могло прийти, что он отважится на подобный шаг.
Даг сновал вокруг установки, оглядывая электронные блоки.
— Ой, Надж, Надж, Надж, — бормотал он с каким-то сексуальным восторгом. — У тебя здесь программа «Силикон крафикс ориджин 2000»! Все бы отдал, чтобы поработать с этой штукой.
— Даже не думай об этом. Если она сломается...
— Не волнуйся, — успокоил он ее. — Я не буду ничего трогать. Разве я посмею. Мне просто захотелось ее увидеть. И тебя тоже.
— Меня? Почему?
— Сегодня ведь знаменательный день, правда? Начало твоей первой серьезной работы. Я пришел пожелать тебе удачи и преподнести вот это.
Он полез во внутренний карман пиджака и извлек оттуда желтую полураспустившуюся розу.
— О, Даг!
Надя взяла цветок и понюхала плотно свернутые лепестки. На душе у нее потеплело. Одна-единственная роза, но как глубоко тронул ее этот подарок. Она поцеловала Дага.
— Как мило с твоей стороны.
— Надеюсь, ты будешь работать над другой проблемой, не той, над которой потел Макинтош.
— Отчего бы и нет?
— Потому что он называл ее «сучья работа».
— Ты его знал?
— Так, пропускали иногда по кружке пива. Том был не слишком веселый парень. И друзей у него почти не было. Он не вдавался в подробности, но все время повторял: «Что за сучья работа». В конце концов ему надоело, и он слинял.
Счастливый день, подумала Надя. А началось все с того, что Даг сообщил доктору Монне, что одна из его бывших студенток заканчивает ординатуру и вполне может заменить Макинтоша.
Если бы она знала, что замышляет Даг, то, конечно, остановила бы его. А когда выяснилось, что он предложил доктору Монне взять ее на работу, Надя была близка к панике. Ее роман с доктором продолжался всего один день, да и романом-то вряд ли можно было это назвать...
Как-то в конце семестра, получив высший балл за успеваемость (чтобы он не думал, что у нее корыстные мотивы), она пришла к нему в кабинет и стала раздеваться. Он с изумлением смотрел на нее, да она и сама едва осознавала, что делает. Но на ней было так мало надето, что передумывать было некогда. Через тридцать секунд она стояла перед ним в костюме Евы, соски у нее отвердели, и он колебался всего пару мгновений...
Они провели остаток дня, занимаясь любовью на всех горизонтальных поверхностях, имевшихся в кабинете, а также у стен и дверей. Вечером он пригласил ее в ресторан и сказал, что все было прекрасно, но продолжения иметь не будет. Да, он потерял голову, но у него есть жена, и он не имеет обыкновения заводить интрижки на стороне.
К его и своему собственному удивлению, она ответила, что все отлично понимает и сама не хочет никаких длительных отношений. Ей просто захотелось переспать с таким роскошным мужчиной.
Надя до сих пор изумлялась, как у нее хватило духу сказать такое — и сделать такое. Вся эта авантюра была совершенно не в ее характере. Никогда в жизни, ни до, ни после этого, она не позволяла себе ничего подобного. Возможно, это было желание отпустить тормоза и выкинуть какой-нибудь фортель. Смелости ей придавал тот факт, что курс обучения у нее закончился и она больше никогда не увидит доктора Монне.
Но случилось иначе. Когда Даг сообщил ей, что доктор Монне приглашает ее на собеседование, он был так горд собой и счастлив, что Надя просто не решилась сказать «нет». Она с ужасом ждала этой встречи, но доктор Монне оказался на высоте. Он и виду не подал, что их связывает нечто большее, чем обычные отношения преподавателя и студентки. Ее профессиональные навыки интересовали его гораздо больше, чем тот давний эпизод, и он засыпал ее вопросами о влиянии анаболических стероидов на уровень серотонина — тема ее совместных публикаций с доктором Петрилло.
После этого собеседования ее многолетнее обожание доктора Монне сменилось безмерным к нему уважением.
Через два дня он позвонил и на этот раз упомянул их мимолетный роман. Сказал, что прекрасно помнит ту «интимную встречу», но все это следует оставить в прошлом. Ему нужен человек для разработки очень важной проблемы, и никакие былые увлечения не должны этому мешать. Если она гарантирует чисто профессиональный подход к работе, можно считать, что ее приняли в штат.
Надя не нашлась что ответить. Вот это мужчина. Просто король.
Доктор Монне обговорил ее кандидатуру с руководством компании, и через несколько дней она уже сидела в лаборатории.
Мало того, Даг предложил не афишировать их отношения.
— Я сказал ему, что мы просто старые друзья, и ничего больше. Так что поддерживай эту версию. Им может не понравиться, что мы встречаемся. Могут подумать, что это помешает работе.
Надю это вполне устраивало, хотя она не совсем понимала, как Даг может помешать ее работе.
«Сучья работа» — так, кажется, выразился ее предшественник, прежде чем исчезнуть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50
Прислонившись к стене, Люк стал вспоминать, как попал в эту западню.
Когда Кент с Брэдом пригласили его во вновь созданную фирму, чтобы заполучить его имя и репутацию, будущее представлялось таким безоблачным. Все казалось возможным. А теперь все летит к черту. Хотелось кричать от досады.
Подумать только, безобидные эксперименты с кровью некоего странного существа сломали ему жизнь, превратив в торговца наркотиками, в убийцу. Крайняя степень падения, дальше уж некуда.
Теперь все зависело от Нади. Он пытался стабилизировать молекулу всеми мыслимыми способами, но потерпел неудачу. Возможно, ему просто не хватило интеллекта или иссякли творческие силы. А может быть, сказывался постоянный стресс от общения с Драговичем или давило чувство обреченности, сознание того, что все его благополучие может в любую минуту разлететься вдребезги. Но какова бы ни была причина, пробить эту стену он так и не смог.
Однако свежая голова, светлая и ничем не отягощенная, возможно, разгадает то, что ему оказалось не по силам.
Четыре недели... Люк зажмурился. Надя. Не подведи меня, девочка. Сейчас все зависит от тебя.
7
Надя сидела в темном кабинете и смотрела на сферическую структуру, которая висела в воздухе перед ее глазами. Это была молекула ловастатина, препарата, снижающего уровень холестерина в крови. Лекарство это, разработанное компанией «Мерк», выпускалось под торговой маркой «мевакор», но у него закончился срок патентования, и «ГЭМ-Фарма» стала продавать его аналог по гораздо более низкой цене.
Не отрывая глаз от молекулы, Надя пробежала пальцами по клавиатуре, подвигала шаровым манипулятором, и в воздухе появилась дополнительная метиловая группа, которая сразу же прилепилась к краю молекулы. Надя повернула трехмерное изображение на 360 градусов в двух плоскостях, чтобы убедиться, что новая группа сориентирована в нужном направлении, и — вуаля! — ловастатин превратился в симвастатин, еще одно липидопонижающее средство компании «Мерк», именуемое «зокор». Но «зокор», в отличие от «мевакора», был все еще защищен патентом и поэтому недоступен для ГЭМ. Во всяком случае, пока.
Наде очень нравилась эта чудо-лаборатория, оборудованная по последнему слову техники. Никаких банок с реактивами, пипеток, термостатов и сушильных шкафов — все эксперименты и химические реакции были виртуальными и осуществлялись с помощью голографической установки. Подобная техника стоила огромных денег, и далеко не всякая фармацевтическая компания могла себе позволить такую роскошь. Но доктор Монне объяснил Наде, что ГЭМ делает ставку на собственные научные разработки. Нельзя же вечно оставаться в роли простых продавцов. И голографическая лаборатория была шагом на пути к самостоятельности.
Надя тихонько вздохнула. Все это время она без устали осваивала сложную технику, и теперь голографическое моделирование не представляло для нее никакой трудности. Сейчас она была готова к любому заданию.
— Эй, — раздался позади нее знакомый голос — А в стрелялки можно играть на этой штуке?
Надя резко повернулась на крутящемся стуле. Увидев вошедшего, она быстро заговорила, едва переводя дыхание:
— Даг! О господи, что ты тут делаешь? Как ты сюда попал? Тебя же уволят, если увидят здесь.
Сильные руки подняли ее из кресла и сжали в объятиях. Она обняла Дага и сразу узнала запах его одеколона — это был «Вудс», который она подарила ему на день рождения. Надя прижалась к сильному телу, ей нравилась его основательность и надежность.
Дуглас Глисон, высокий блондин с обаятельной улыбкой и смеющимися голубыми глазами. Но за привлекательной внешностью и непринужденными манерами скрывался острый как бритва интеллект.
Одет он был в тот самый серый костюм, который был на нем в день их первой встречи.
Это произошло в прошлом году на ежегодном заседании Медицинского общества. Даг сидел за стойкой компании «ГЭМ-Фарма» в выставочном павильоне. Надя проходила мимо с сумкой через плечо и ноутбуком в руках. Она слышала, что доктор Монне оставил преподавание и основал с друзьями компанию, и потому решила взглянуть на их экспозицию. Когда Даг поднял глаза и улыбнулся, ее словно ударило током. Вообще-то она не собиралась там останавливаться, но как было пройти мимо — эти чудные глаза и густые пшеничные волосы притягивали как магнит. Ее окутало облако феромонов, лишив способности сопротивляться...
Она прошла за стойку и долго слушала, не понимая ни слова, как Даг превозносит достоинства «трисефа», нового антибиотика третьего поколения, разработанного компанией ГЭМ. Когда он закончил свою восторженную речь, она взяла блестящий рекламный листок и пообещала при первом же случае опробовать это магическое средство. Но феромоны все не отпускали ее, и она спросила об аналогах патентованных лекарств, которые выпускает их фирма. Когда и эта тема была исчерпана, ей не оставалось ничего иного, как поблагодарить молодого человека и направиться к выходу.
— Скажите, а это не 486-й? — вдруг спросил Даг, указывая на ее ноутбук. — Я таких сто лет уже не видел.
Он хочет, чтобы она осталась! Надя с облегчением вздохнула.
Стараясь не выдать своего волнения, она сказала, что сейчас его можно использовать разве что в качестве пресс-папье. Утром он никак не хотел загружаться. Даг устроил себе перерыв, сел рядом с ней и за считаные минуты привел ноутбук в чувство, да так, что он стал загружаться быстрее, чем раньше. Молодой человек заговорил о каких-то ini и win.ini файлах, которые почему-то «зависли», но для Нади это было китайской грамотой. К компьютерам она относилась так же, как к машинам: умела с ними обращаться и использовать для своих надобностей, но понятия не имела, что там у них под капотом.
Они разговорились, и Надя узнала, что Дуглас Глисон на самом деле программист, а вовсе не торговый агент. У него есть своя небольшая компания «Глисофт», но она пока бездействует. Вот почему он работает торговым агентом: надо же на что-то жить, пока он набирается опыта и познает все тонкости фармацевтического бизнеса, чтобы в дальнейшем разрабатывать новые программы, которые произведут революцию в торговле лекарствами.
Даг пригласил ее поужинать вместе — чисто деловое мероприятие за счет фирмы ГЭМ, — и она согласилась. Ужинали они в «Вонге», французско-вьетнамском ресторане, совершенно недоступном для тех, кто живет на ординаторскую стипендию. Еда там была просто сказочная, а их общение — волшебным. Даг был блестящим собеседником с весьма разносторонними интересами, но больше всего ей понравилась его целеустремленность. У этого человека была цель в жизни и твердая воля, чтобы ее достигнуть. Если для начала надо поработать торговым агентом — он будет им работать. Но Даг ничего не делал вполсилы, просто не мог. Он с головой уходил в любое дело, и скоро его стараниями объем продаж в компании вырос до рекордного уровня.
За первым ужином последовали другие, и вскоре они уже завтракали вместе. Дело явно шло к свадьбе.
Но сейчас Надя не на шутку испугалась. Она высвободилась из его рук и отступила к стене.
— Даг, это ведь закрытая зона. Как ты сюда попал?
Он протянул кредитную карту «Мастер-кард»:
— С помощью вот этого.
— Кредитная карта? Но каким образом?
— Это моя старая карточка. Я стащил твой пропуск и переписал на нее магнитный код.
— Но это же нарушение закона!
Еще не хватало, чтобы его посадили.
Он пожал плечами:
— Возможно. Я просто попробовал, что получится. И, кроме того, уж очень захотелось посмотреть на этот агрегат, о котором ты столько рассказывала.
Он прошел мимо нее и остановился перед голографической установкой, над которой висела трехмерная голограмма. На лице у него появилось восторженное выражение.
— Это потрясающе. Хотел бы я знать, что там за программа.
— Зря я тебе вообще о ней рассказала.
Зная любовь Дага ко всякой компьютерной технике, Надя рассказала ему о молекулярных голограммах. Он просто умирал от любопытства, но ей и в голову не могло прийти, что он отважится на подобный шаг.
Даг сновал вокруг установки, оглядывая электронные блоки.
— Ой, Надж, Надж, Надж, — бормотал он с каким-то сексуальным восторгом. — У тебя здесь программа «Силикон крафикс ориджин 2000»! Все бы отдал, чтобы поработать с этой штукой.
— Даже не думай об этом. Если она сломается...
— Не волнуйся, — успокоил он ее. — Я не буду ничего трогать. Разве я посмею. Мне просто захотелось ее увидеть. И тебя тоже.
— Меня? Почему?
— Сегодня ведь знаменательный день, правда? Начало твоей первой серьезной работы. Я пришел пожелать тебе удачи и преподнести вот это.
Он полез во внутренний карман пиджака и извлек оттуда желтую полураспустившуюся розу.
— О, Даг!
Надя взяла цветок и понюхала плотно свернутые лепестки. На душе у нее потеплело. Одна-единственная роза, но как глубоко тронул ее этот подарок. Она поцеловала Дага.
— Как мило с твоей стороны.
— Надеюсь, ты будешь работать над другой проблемой, не той, над которой потел Макинтош.
— Отчего бы и нет?
— Потому что он называл ее «сучья работа».
— Ты его знал?
— Так, пропускали иногда по кружке пива. Том был не слишком веселый парень. И друзей у него почти не было. Он не вдавался в подробности, но все время повторял: «Что за сучья работа». В конце концов ему надоело, и он слинял.
Счастливый день, подумала Надя. А началось все с того, что Даг сообщил доктору Монне, что одна из его бывших студенток заканчивает ординатуру и вполне может заменить Макинтоша.
Если бы она знала, что замышляет Даг, то, конечно, остановила бы его. А когда выяснилось, что он предложил доктору Монне взять ее на работу, Надя была близка к панике. Ее роман с доктором продолжался всего один день, да и романом-то вряд ли можно было это назвать...
Как-то в конце семестра, получив высший балл за успеваемость (чтобы он не думал, что у нее корыстные мотивы), она пришла к нему в кабинет и стала раздеваться. Он с изумлением смотрел на нее, да она и сама едва осознавала, что делает. Но на ней было так мало надето, что передумывать было некогда. Через тридцать секунд она стояла перед ним в костюме Евы, соски у нее отвердели, и он колебался всего пару мгновений...
Они провели остаток дня, занимаясь любовью на всех горизонтальных поверхностях, имевшихся в кабинете, а также у стен и дверей. Вечером он пригласил ее в ресторан и сказал, что все было прекрасно, но продолжения иметь не будет. Да, он потерял голову, но у него есть жена, и он не имеет обыкновения заводить интрижки на стороне.
К его и своему собственному удивлению, она ответила, что все отлично понимает и сама не хочет никаких длительных отношений. Ей просто захотелось переспать с таким роскошным мужчиной.
Надя до сих пор изумлялась, как у нее хватило духу сказать такое — и сделать такое. Вся эта авантюра была совершенно не в ее характере. Никогда в жизни, ни до, ни после этого, она не позволяла себе ничего подобного. Возможно, это было желание отпустить тормоза и выкинуть какой-нибудь фортель. Смелости ей придавал тот факт, что курс обучения у нее закончился и она больше никогда не увидит доктора Монне.
Но случилось иначе. Когда Даг сообщил ей, что доктор Монне приглашает ее на собеседование, он был так горд собой и счастлив, что Надя просто не решилась сказать «нет». Она с ужасом ждала этой встречи, но доктор Монне оказался на высоте. Он и виду не подал, что их связывает нечто большее, чем обычные отношения преподавателя и студентки. Ее профессиональные навыки интересовали его гораздо больше, чем тот давний эпизод, и он засыпал ее вопросами о влиянии анаболических стероидов на уровень серотонина — тема ее совместных публикаций с доктором Петрилло.
После этого собеседования ее многолетнее обожание доктора Монне сменилось безмерным к нему уважением.
Через два дня он позвонил и на этот раз упомянул их мимолетный роман. Сказал, что прекрасно помнит ту «интимную встречу», но все это следует оставить в прошлом. Ему нужен человек для разработки очень важной проблемы, и никакие былые увлечения не должны этому мешать. Если она гарантирует чисто профессиональный подход к работе, можно считать, что ее приняли в штат.
Надя не нашлась что ответить. Вот это мужчина. Просто король.
Доктор Монне обговорил ее кандидатуру с руководством компании, и через несколько дней она уже сидела в лаборатории.
Мало того, Даг предложил не афишировать их отношения.
— Я сказал ему, что мы просто старые друзья, и ничего больше. Так что поддерживай эту версию. Им может не понравиться, что мы встречаемся. Могут подумать, что это помешает работе.
Надю это вполне устраивало, хотя она не совсем понимала, как Даг может помешать ее работе.
«Сучья работа» — так, кажется, выразился ее предшественник, прежде чем исчезнуть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50