«Грудки синичек», — подумал Кэшел, хотя, конечно же, это могли быть любые другие маленькие птички.
Дверь снова отворилась.
— Спасите меня от чудовищ! — снова закричала Ария.
В дверях стоял Чешуйчатый человек — в точности такого Кэшел уже видел, тогда, на берегу. Он держал в руках кривую саблю. И в тот же миг бросился на Кэшела, а за ним бежали еще двое Чешуйчатых…
«Это меня она назвала чудовищем! — поразился Кэшел. — А ведь даже в Захаге больше человеческого, нежели в этих тварях!»
Он направил свой шест, словно копье, в грудь неприятелю, отбрасывая его на двоих, следовавших за ним. Сабля выпала у того из рук с громким звоном. По звуку металл напоминал бронзу, но, задев стену, она отбила кусочек от твердого камня.
Один из Чешуйчатых упал замертво, за ним — другой. Третий увернулся, вернее, это была третья: твари носили одни лишь набедренные повязки, поэтому можно было легко различить их пол. Она нанесла сокрушительный удар.
Кэшел взмахнул шестом, стараясь удержать равновесие. Потом быстрым движением отбил саблю, после чего вышиб твари мозги.
Двигался юноша так же легко, повинуясь инстинкту, как и при подъеме тяжестей. Времени на обдумывание своих действий попросту не было, да оно и не требовалось. Кэшел находился сейчас в своей стихии.
Тут из-под трупов вылез уцелевший Чешуйчатый. Кровь и мозги убитых разлетелись по комнате. Столик рассыпался на куски. Принцесса Ария, широко открыв глаза, хватала ртом воздух. Она была в шоке.
— Послушай, мы можем… — начал Кэшел, обращаясь к Чешуйчатому. Тот издал утробный вопль — первый звук, который Кэшел услышал от этих существ. Он бросился на Кэшела.
Юноша проворно взмахнул шестом на уровне ног врага. Чешуйчатый рухнул на спину. Кэшел добил его вертикальным ударом по голове: так он расправлялся с гадюкой на поле.
Новый шест работал превосходно. Не такой тяжелый, как прежний, но для дела годился вполне.
Кэшелу убийство не доставляло никакого удовольствия. Но куда денешься, когда на тебя нападают? Судя по их поведению, Чешуйчатые люди не умнее слепней: лезут и лезут на рожон, сколько их ни отгоняй, правда, будут чуточку побольше слепней…
— Принцесса… — начал Кэшел, чувствуя, как разом пересохло в горле. — Принцесса Ария, ваша мать послала меня за вами…
Ария издала отчаянный вопль и попыталась протиснуться в дверь. Кэшел перехватил ее по дороге. Вокруг начал клубиться туман.
— Захаг! — закричал он. Едва завидев Чешуйчатых, примат тут же удрал. Это и не удивило Кэшела, но сейчас — когда принцесса билась в его руках, пытаясь укусить за запястье — одному было не справиться.
Повернувшись и удерживая девушку, он еще раз терпеливо заговорил с ней:
— Мы спасаем вас, принцесса. Этот маг, который…
Захаг скатился по лестнице с нечленораздельным криком, мало напоминавшим человеческую речь. Он остановился в дверях, указывая наверх одной рукой, а другой прикрывая глаза.
Кэшел отодвинул девушку в сторону. Хочет бежать, что ж, пускай бежит, все лучше, чем увидеть то, от чего Захаг так стремительно бросился вниз по лестнице.
И тут показался человек с длинными белоснежными волосами, в серебряном одеянии. Он не шел, нет — он скользил по лестнице, буквально парил над ступенями.
— Илмед! — восторженно воскликнула Ария. — Ты пришел, чтобы спасти меня!
Черты лица Илмеда напоминали высеченную из мрамора статую самого Пастыря. Он протянул руку в сторону Кэшела, и на пальце ослепительно сверкнул сапфир.
Кэшел крепко ухватился за шест обеими руками. Начал вращать его по часовой стрелке. Интуиция подсказала ему не наносить магу удар.
— Прокунете нюктодрома биазандра! — произнес Илмед.
Кэшел стал вращать шест еще быстрее. Из наконечника полетели искры — голубые, как перья зимородка. Они образовали перед ним бледный диск света.
Кэшел удовлетворенно улыбнулся: дело пошло на лад. «Когда рука твоя тверда, когда земля начинает уходить из-под ног, значит, пора начинать…»
— Калисандра катаникандра! — не сдавался Илмед. На челюсти заходили желваки от усилий. Изо рта вылетали капельки слюны.
«все это лишь вопрос…»
— Лаки! — заорал Илмед. Из сапфира вырвался ярко-синий огонь.
«…времени!»
Синий огонь Илмеда с силой ударился о более прозрачное защитное поле Кэшела и откатился назад. Вспыхнули звезды искр.
Кэшел отшатнулся. Руки враз онемели, однако, он не выронил шеста.
Илмед вскрикнул и рухнул на пол. Его мантия рассыпалась в клочья, волосы и борода загорелись.
Ария стояла, как громом пораженная, в ужасе глядя на происходящее, прижав кулаки ко рту. Захаг с осторожностью высунулся из-за угла, где сидел, скорчившись. Увидел результат сражения и с громким воплем вскочил на ноги, размахивая ручищами и улыбаясь во весь рот:
— Ура! Победа! Какой триумф!
Раздался оглушительный грохот, и от потолка отломился здоровенный кусок, он упал на пол и рассыпался в пыль.
Илмед дернулся и затих. Изо рта мага больше не вылетали языки пламени, сжигавшие бороду и усы. Глаза его были широко раскрыты. Ария тихонько подвывала, закрыв лицо руками.
Захаг, видимо, догадавшись о чем-то, вскрикнул. Он подпрыгнул, достав рукой дыру в потолке. Под его пальцами твердый материал раскрошился, словно черствый хлеб. Вся башня начала шататься, лишь бронзовая дверь сохраняла устойчивость.
— Идем! — воскликнул Кэшел. Он схватил Арию за руку и потащил за собой. — Сюда, Захаг!
По другую сторону двери открывалась голая равнина. Солнце недавно встало, оно окрашивало горизонт огненными языками, освещая окружающие скалы со скудной растительностью.
— Вах! — заорал примат. — А где же все?
— Ничего не видать, — согласился с ним Кэшел. Воздух оказался холодным, видно, солнце еще не успело прогреть его.
Он глянул через плечо. Дверной проем казался прямоугольником из одного только света, довольно призрачного.
Кэшел отпустил плечо Арии. Надо было поскорее выбираться из разрушающегося здания. Девушка издала сдавленный вопль и метнулась прочь.
— Ууу! — крикнул ей вслед Захаг, пораженный таким поступком.
Кэшел бросился за ней, снова схватил за руку. Действовал он при этом инстинктивно. Ария вырвала руку, пришлось удерживать ее за лодыжку, а его собственные голова и плечи оказались в рамке света.
Он рванулся назад и вытащил девушку.
Кэшел весь дрожал.
— Пастырь, помоги мне, сохрани от напасти. О, Госпожа, накрой меня Своим плащом!
Ария заходилась криком. Глаза ее были открыты, но, похоже, ничего не видели.
— Ну, и что там было? — поинтересовался Захаг. — Есть там еще мертвый маг?
— Нет там ничего, — отозвался Кэшел. — Все пурпурное, все движется. Но на самом деле ничего нет. Даже воздуха нет, чтобы дышать.
Девушка заплакала. Ее платье, пострадавшее после побоища Кэшела с Чешуйчатыми, теперь было покрыто слоем пепла.
Кэшел стоял, в растерянности вертя в руках шест и рассматривая лоскуток от платья принцессы, который оторвался, когда он пытался удержать ее.
Странное это было место, где они очутились, но все-таки выбора не оставалось.
— Нам лучше уйти, — заговорил Кэшел. — Когда солнце засияет в полную силу, идти будет куда труднее.
Он помог девушке подняться на ноги. Он продолжала всхлипывать, но, по крайней мере, не отталкивала его.
И не стала спрашивать Кэшела, куда они идут. Это было к лучшему. Ибо сам Кэшел не имел ни малейшего понятия о цели их путешествия.
Гаррик вышел на свет из сумрака оглушенный и упал на поросший травой холм. Однако сознание он не потерял, как не потерял и свой верный меч.
Теноктрис распростерлась на траве рядом с ним. Тут же, неподалеку, сидела и Лиэйн. Она растирала горло одной рукой, но уже улыбалась Гаррику с облегчением.
Гаррик улыбнулся в ответ. Улыбка, наверное, выглядела жалкой.
Они были на лугу. Деревья образовывали небольшие группы вокруг холмов. Пейзаж немного отличался от привычного. Деревья повыше, да и попышнее. В деревушке Барка древесина ценилась едва ли не на вес золота.
Здесь росли дубы и буки. А еще — заросли кизила, весьма густые. По крайней мере, знакомые деревья, не то что на Заливе. Там вся растительность была чужой. Как и Эрза.
Эрза сновали вокруг небольшими группками. Исследуют местность, решил Гаррик. Грац и горстка воинов стояли на краю поляны. Вожак Эрза кивнул Гаррику.
Посреди леса возвышалось строение из мрамора: круглые колонны поддерживали купол. Гаррик мог видеть лишь небольшой его кусочек. Остальное достроило воображение: укромная ниша, из которой струился родник, грот с выступающим козырьком крыши.
Гаррик нагнулся и сорвал голубой цветок. В нем уже зрели семена: видно, здесь была ранняя осень. Интересно, почему сам луг не зарос кустарником и деревьями? Овец не видно, ведь обычно они предохраняют лужайки и поля от зарастания кустами. Да, похоже, это место — попросту ненастоящее.
Удостоверившись, наконец, что им больше не угрожает опасность, Гаррик убрал меч в ножны и растер онемевшую правую руку.
— Что произошло в Изначальном Месте? — спросила Теноктрис. Она снова пришла в себя и была полна сил. Сидела, скрестив ноги, как привыкла тысячу лет назад. Гаррику же эта поза казалась странной. В его краях люди чаще сидели на корточках.
Лиэйн вернулась от небольшой речушки у подножия холма, неся воду в чашечке из толстого листа. Даже издалека на шее девушки можно было разглядеть синяки — следы призрачных пальцев. Пальцы были призрачными, а вот синяки — нет.
— Там, рядом с нами, была женщина, — заговорил Гаррик. — Похоже…
Он не знал, как это выразить. Ведь он-то сам не волшебник!
— Похоже, никто больше не мог ее увидеть, — наконец, сумел выговорить он. — Она… э… махнула мне рукой. Потом начала душить Лиэйн. А я подумал, что дотрагиваться до нее нельзя, но вот если разбить Длань…
Лиэйн поднесла Теноктрис воды, хоть немного смочить горло и губы, пересохшие при произнесении заклинаний.
— Я думала, это просто было что-то в воздухе, — удивленно протянула Лиэйн. — Какой-то яд, от которого я едва не погибла.
Гаррик неуверенно пожал плечами.
— Я и сам не знаю, почему разбил Длань, — произнес он. — Мне никогда не доводилось видеть ничего подобного… такого рода призраков. И мне пришлось уничтожить саму Длань.
Так решил он сам, не прибегая к помощи короля Каруса. Простой крестьянский паренёк, не хуже, чем король, понимает: в критической ситуации хуже всего стоять столбом. Но предпринятое Гарриком действие могло означать…
— Я мог запереть нас всех ловушке, там, в Заливе, верно? — обреченно выдохнул Гаррик. — Или где-то посредине между тем миром и этим, в темноте.
— Гаррик, — мягко вымолвила Лиэйн. Она поднялась и обвила руками его шею. — Эта штука убивала меня. Я бы умерла, если бы ты разрушил ее.
— Верно, — согласилась Теноктрис. С помощью обоих молодых людей она поднялась на ноги. — Но самое худшее это существо готовило для самого Гаррика.
— Ты знаешь, кто это был? — спросил юноша.
Теноктрис покачала головой.
— Нет, но, пожалуй, знаю, что она такое. Старая леди криво усмехнулась.
— Это тоже миф, к тому же, если я поверю, что Искусительница была послана соблазнить Пастыря и совратить его с пути истинного, тогда мне ничего не остается, кроме как поверить в самих Великих Богов. Разве не так? Что тогда будет с моей верой в разум, спрашиваю я вас?
Гаррик осмотрел свой меч. Чуть ниже рукоятки на краю клинка была зазубрина. Вернее, меч там словно оплавился при невероятной температуре, не пощадившей сталь. Как будто Гаррик сражался с шаровой молнией, а не пытался поразить тело из перламутра и древние кости.
— Создавшие Залив Эрза были куда сильнее любых волшебников из числа людей. — произнесла Теноктрис. — и при этом отличались куда большей глупостью, чем люди. Всякое я повидала на своем веку, всякое, что касалось человеческой глупости, но… — на лице ее застыло суровое выражение, — …но использовать в качестве святыни такое исчадие ада … создать вокруг него святилище — предел безумия!
Гаррик подумал о Родоарде и его приспешниках, о других людях, в особенности, о Лунифре.
— Может, я был несправедлив к Родоарду, — мягко проговорил он. — И к Лунифре…
— Вряд ли, — ответила Лиэйн. — Он был чудовищем, а она — еще хуже. Им досталось по заслугам.
Грац двинулся навстречу людям. Он шел нетвердой походкой.
— Теноктрис, ты знаешь, где мы? — задал вопрос Гаррик.
— Да. Это что-то вроде моста, как бы я назвала подобное место. И мы можем вернуться к себе. Я должна изучить все очень тщательно, выяснить, каким должен быть наш следующий шаг.
— А что будет с людьми из Залива? — тихо спросила Лиэйн. Непонятно было, боится она чего-то или просто беспокоится о них.
— Да ничего не будет, — ответила волшебница. — Они сами себе злобные враги.
— Это их выбор, — подтвердил и Гаррик. — Он подумал о Джосфреде, лелеявшем мечту о торжестве над Эрза. — Все его сделали, не только Родоард.
— Верно, — согласилась и Теноктрис. — Когда ты разрушил Длань, ты запечатал выход из Залива навсегда, с обеих сторон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76
Дверь снова отворилась.
— Спасите меня от чудовищ! — снова закричала Ария.
В дверях стоял Чешуйчатый человек — в точности такого Кэшел уже видел, тогда, на берегу. Он держал в руках кривую саблю. И в тот же миг бросился на Кэшела, а за ним бежали еще двое Чешуйчатых…
«Это меня она назвала чудовищем! — поразился Кэшел. — А ведь даже в Захаге больше человеческого, нежели в этих тварях!»
Он направил свой шест, словно копье, в грудь неприятелю, отбрасывая его на двоих, следовавших за ним. Сабля выпала у того из рук с громким звоном. По звуку металл напоминал бронзу, но, задев стену, она отбила кусочек от твердого камня.
Один из Чешуйчатых упал замертво, за ним — другой. Третий увернулся, вернее, это была третья: твари носили одни лишь набедренные повязки, поэтому можно было легко различить их пол. Она нанесла сокрушительный удар.
Кэшел взмахнул шестом, стараясь удержать равновесие. Потом быстрым движением отбил саблю, после чего вышиб твари мозги.
Двигался юноша так же легко, повинуясь инстинкту, как и при подъеме тяжестей. Времени на обдумывание своих действий попросту не было, да оно и не требовалось. Кэшел находился сейчас в своей стихии.
Тут из-под трупов вылез уцелевший Чешуйчатый. Кровь и мозги убитых разлетелись по комнате. Столик рассыпался на куски. Принцесса Ария, широко открыв глаза, хватала ртом воздух. Она была в шоке.
— Послушай, мы можем… — начал Кэшел, обращаясь к Чешуйчатому. Тот издал утробный вопль — первый звук, который Кэшел услышал от этих существ. Он бросился на Кэшела.
Юноша проворно взмахнул шестом на уровне ног врага. Чешуйчатый рухнул на спину. Кэшел добил его вертикальным ударом по голове: так он расправлялся с гадюкой на поле.
Новый шест работал превосходно. Не такой тяжелый, как прежний, но для дела годился вполне.
Кэшелу убийство не доставляло никакого удовольствия. Но куда денешься, когда на тебя нападают? Судя по их поведению, Чешуйчатые люди не умнее слепней: лезут и лезут на рожон, сколько их ни отгоняй, правда, будут чуточку побольше слепней…
— Принцесса… — начал Кэшел, чувствуя, как разом пересохло в горле. — Принцесса Ария, ваша мать послала меня за вами…
Ария издала отчаянный вопль и попыталась протиснуться в дверь. Кэшел перехватил ее по дороге. Вокруг начал клубиться туман.
— Захаг! — закричал он. Едва завидев Чешуйчатых, примат тут же удрал. Это и не удивило Кэшела, но сейчас — когда принцесса билась в его руках, пытаясь укусить за запястье — одному было не справиться.
Повернувшись и удерживая девушку, он еще раз терпеливо заговорил с ней:
— Мы спасаем вас, принцесса. Этот маг, который…
Захаг скатился по лестнице с нечленораздельным криком, мало напоминавшим человеческую речь. Он остановился в дверях, указывая наверх одной рукой, а другой прикрывая глаза.
Кэшел отодвинул девушку в сторону. Хочет бежать, что ж, пускай бежит, все лучше, чем увидеть то, от чего Захаг так стремительно бросился вниз по лестнице.
И тут показался человек с длинными белоснежными волосами, в серебряном одеянии. Он не шел, нет — он скользил по лестнице, буквально парил над ступенями.
— Илмед! — восторженно воскликнула Ария. — Ты пришел, чтобы спасти меня!
Черты лица Илмеда напоминали высеченную из мрамора статую самого Пастыря. Он протянул руку в сторону Кэшела, и на пальце ослепительно сверкнул сапфир.
Кэшел крепко ухватился за шест обеими руками. Начал вращать его по часовой стрелке. Интуиция подсказала ему не наносить магу удар.
— Прокунете нюктодрома биазандра! — произнес Илмед.
Кэшел стал вращать шест еще быстрее. Из наконечника полетели искры — голубые, как перья зимородка. Они образовали перед ним бледный диск света.
Кэшел удовлетворенно улыбнулся: дело пошло на лад. «Когда рука твоя тверда, когда земля начинает уходить из-под ног, значит, пора начинать…»
— Калисандра катаникандра! — не сдавался Илмед. На челюсти заходили желваки от усилий. Изо рта вылетали капельки слюны.
«все это лишь вопрос…»
— Лаки! — заорал Илмед. Из сапфира вырвался ярко-синий огонь.
«…времени!»
Синий огонь Илмеда с силой ударился о более прозрачное защитное поле Кэшела и откатился назад. Вспыхнули звезды искр.
Кэшел отшатнулся. Руки враз онемели, однако, он не выронил шеста.
Илмед вскрикнул и рухнул на пол. Его мантия рассыпалась в клочья, волосы и борода загорелись.
Ария стояла, как громом пораженная, в ужасе глядя на происходящее, прижав кулаки ко рту. Захаг с осторожностью высунулся из-за угла, где сидел, скорчившись. Увидел результат сражения и с громким воплем вскочил на ноги, размахивая ручищами и улыбаясь во весь рот:
— Ура! Победа! Какой триумф!
Раздался оглушительный грохот, и от потолка отломился здоровенный кусок, он упал на пол и рассыпался в пыль.
Илмед дернулся и затих. Изо рта мага больше не вылетали языки пламени, сжигавшие бороду и усы. Глаза его были широко раскрыты. Ария тихонько подвывала, закрыв лицо руками.
Захаг, видимо, догадавшись о чем-то, вскрикнул. Он подпрыгнул, достав рукой дыру в потолке. Под его пальцами твердый материал раскрошился, словно черствый хлеб. Вся башня начала шататься, лишь бронзовая дверь сохраняла устойчивость.
— Идем! — воскликнул Кэшел. Он схватил Арию за руку и потащил за собой. — Сюда, Захаг!
По другую сторону двери открывалась голая равнина. Солнце недавно встало, оно окрашивало горизонт огненными языками, освещая окружающие скалы со скудной растительностью.
— Вах! — заорал примат. — А где же все?
— Ничего не видать, — согласился с ним Кэшел. Воздух оказался холодным, видно, солнце еще не успело прогреть его.
Он глянул через плечо. Дверной проем казался прямоугольником из одного только света, довольно призрачного.
Кэшел отпустил плечо Арии. Надо было поскорее выбираться из разрушающегося здания. Девушка издала сдавленный вопль и метнулась прочь.
— Ууу! — крикнул ей вслед Захаг, пораженный таким поступком.
Кэшел бросился за ней, снова схватил за руку. Действовал он при этом инстинктивно. Ария вырвала руку, пришлось удерживать ее за лодыжку, а его собственные голова и плечи оказались в рамке света.
Он рванулся назад и вытащил девушку.
Кэшел весь дрожал.
— Пастырь, помоги мне, сохрани от напасти. О, Госпожа, накрой меня Своим плащом!
Ария заходилась криком. Глаза ее были открыты, но, похоже, ничего не видели.
— Ну, и что там было? — поинтересовался Захаг. — Есть там еще мертвый маг?
— Нет там ничего, — отозвался Кэшел. — Все пурпурное, все движется. Но на самом деле ничего нет. Даже воздуха нет, чтобы дышать.
Девушка заплакала. Ее платье, пострадавшее после побоища Кэшела с Чешуйчатыми, теперь было покрыто слоем пепла.
Кэшел стоял, в растерянности вертя в руках шест и рассматривая лоскуток от платья принцессы, который оторвался, когда он пытался удержать ее.
Странное это было место, где они очутились, но все-таки выбора не оставалось.
— Нам лучше уйти, — заговорил Кэшел. — Когда солнце засияет в полную силу, идти будет куда труднее.
Он помог девушке подняться на ноги. Он продолжала всхлипывать, но, по крайней мере, не отталкивала его.
И не стала спрашивать Кэшела, куда они идут. Это было к лучшему. Ибо сам Кэшел не имел ни малейшего понятия о цели их путешествия.
Гаррик вышел на свет из сумрака оглушенный и упал на поросший травой холм. Однако сознание он не потерял, как не потерял и свой верный меч.
Теноктрис распростерлась на траве рядом с ним. Тут же, неподалеку, сидела и Лиэйн. Она растирала горло одной рукой, но уже улыбалась Гаррику с облегчением.
Гаррик улыбнулся в ответ. Улыбка, наверное, выглядела жалкой.
Они были на лугу. Деревья образовывали небольшие группы вокруг холмов. Пейзаж немного отличался от привычного. Деревья повыше, да и попышнее. В деревушке Барка древесина ценилась едва ли не на вес золота.
Здесь росли дубы и буки. А еще — заросли кизила, весьма густые. По крайней мере, знакомые деревья, не то что на Заливе. Там вся растительность была чужой. Как и Эрза.
Эрза сновали вокруг небольшими группками. Исследуют местность, решил Гаррик. Грац и горстка воинов стояли на краю поляны. Вожак Эрза кивнул Гаррику.
Посреди леса возвышалось строение из мрамора: круглые колонны поддерживали купол. Гаррик мог видеть лишь небольшой его кусочек. Остальное достроило воображение: укромная ниша, из которой струился родник, грот с выступающим козырьком крыши.
Гаррик нагнулся и сорвал голубой цветок. В нем уже зрели семена: видно, здесь была ранняя осень. Интересно, почему сам луг не зарос кустарником и деревьями? Овец не видно, ведь обычно они предохраняют лужайки и поля от зарастания кустами. Да, похоже, это место — попросту ненастоящее.
Удостоверившись, наконец, что им больше не угрожает опасность, Гаррик убрал меч в ножны и растер онемевшую правую руку.
— Что произошло в Изначальном Месте? — спросила Теноктрис. Она снова пришла в себя и была полна сил. Сидела, скрестив ноги, как привыкла тысячу лет назад. Гаррику же эта поза казалась странной. В его краях люди чаще сидели на корточках.
Лиэйн вернулась от небольшой речушки у подножия холма, неся воду в чашечке из толстого листа. Даже издалека на шее девушки можно было разглядеть синяки — следы призрачных пальцев. Пальцы были призрачными, а вот синяки — нет.
— Там, рядом с нами, была женщина, — заговорил Гаррик. — Похоже…
Он не знал, как это выразить. Ведь он-то сам не волшебник!
— Похоже, никто больше не мог ее увидеть, — наконец, сумел выговорить он. — Она… э… махнула мне рукой. Потом начала душить Лиэйн. А я подумал, что дотрагиваться до нее нельзя, но вот если разбить Длань…
Лиэйн поднесла Теноктрис воды, хоть немного смочить горло и губы, пересохшие при произнесении заклинаний.
— Я думала, это просто было что-то в воздухе, — удивленно протянула Лиэйн. — Какой-то яд, от которого я едва не погибла.
Гаррик неуверенно пожал плечами.
— Я и сам не знаю, почему разбил Длань, — произнес он. — Мне никогда не доводилось видеть ничего подобного… такого рода призраков. И мне пришлось уничтожить саму Длань.
Так решил он сам, не прибегая к помощи короля Каруса. Простой крестьянский паренёк, не хуже, чем король, понимает: в критической ситуации хуже всего стоять столбом. Но предпринятое Гарриком действие могло означать…
— Я мог запереть нас всех ловушке, там, в Заливе, верно? — обреченно выдохнул Гаррик. — Или где-то посредине между тем миром и этим, в темноте.
— Гаррик, — мягко вымолвила Лиэйн. Она поднялась и обвила руками его шею. — Эта штука убивала меня. Я бы умерла, если бы ты разрушил ее.
— Верно, — согласилась Теноктрис. С помощью обоих молодых людей она поднялась на ноги. — Но самое худшее это существо готовило для самого Гаррика.
— Ты знаешь, кто это был? — спросил юноша.
Теноктрис покачала головой.
— Нет, но, пожалуй, знаю, что она такое. Старая леди криво усмехнулась.
— Это тоже миф, к тому же, если я поверю, что Искусительница была послана соблазнить Пастыря и совратить его с пути истинного, тогда мне ничего не остается, кроме как поверить в самих Великих Богов. Разве не так? Что тогда будет с моей верой в разум, спрашиваю я вас?
Гаррик осмотрел свой меч. Чуть ниже рукоятки на краю клинка была зазубрина. Вернее, меч там словно оплавился при невероятной температуре, не пощадившей сталь. Как будто Гаррик сражался с шаровой молнией, а не пытался поразить тело из перламутра и древние кости.
— Создавшие Залив Эрза были куда сильнее любых волшебников из числа людей. — произнесла Теноктрис. — и при этом отличались куда большей глупостью, чем люди. Всякое я повидала на своем веку, всякое, что касалось человеческой глупости, но… — на лице ее застыло суровое выражение, — …но использовать в качестве святыни такое исчадие ада … создать вокруг него святилище — предел безумия!
Гаррик подумал о Родоарде и его приспешниках, о других людях, в особенности, о Лунифре.
— Может, я был несправедлив к Родоарду, — мягко проговорил он. — И к Лунифре…
— Вряд ли, — ответила Лиэйн. — Он был чудовищем, а она — еще хуже. Им досталось по заслугам.
Грац двинулся навстречу людям. Он шел нетвердой походкой.
— Теноктрис, ты знаешь, где мы? — задал вопрос Гаррик.
— Да. Это что-то вроде моста, как бы я назвала подобное место. И мы можем вернуться к себе. Я должна изучить все очень тщательно, выяснить, каким должен быть наш следующий шаг.
— А что будет с людьми из Залива? — тихо спросила Лиэйн. Непонятно было, боится она чего-то или просто беспокоится о них.
— Да ничего не будет, — ответила волшебница. — Они сами себе злобные враги.
— Это их выбор, — подтвердил и Гаррик. — Он подумал о Джосфреде, лелеявшем мечту о торжестве над Эрза. — Все его сделали, не только Родоард.
— Верно, — согласилась и Теноктрис. — Когда ты разрушил Длань, ты запечатал выход из Залива навсегда, с обеих сторон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76