он держался за колонну одними задними ногами и оторвал передние лапы, чтобы уцепиться за ту часть башни, которая раскачивалась, как головка одуванчика. Все равно что муха, разгуливающая по потолку.
Захаг весил почти столько же, сколько человек. Если упадет с такой высоты…
— Я вижу женщину! — возбужденно закричал его мохнатый приятель. — Нет, девушку! У нее светлые волосы, и она машет…
Он отклонился назад, лапы его оторвались. Реакция у примата была великолепной: будь там хоть малейший выступ, он обязательно зацепился бы за него. Но выступа не было, только гладкая поверхность, и он заскользил вниз. На лету он умудрился несколько раз ухватиться за колонну и перевернуться в воздухе.
Кэшел опустил посох, пытаясь прикинуть расстояние. Отошел на шаг в сторону. Есть небольшой риск для него самого, но разве может он сравниться с чувством безысходного отчаяния, когда просыпаешься в холодном поту: я не спас друга!
Посох упал, ударившись о землю, посыпались голубые искры. Кэшел поднял руки, глядя наверх. Уж здесь-то нечего бояться, что его ослепит солнце.
Юноша присел, согнул колени и локти — это позволит спружинить и не выронить драгоценную ношу.
— Аааа! — раздался вопль Захага, и обезьяна мешком плюхнулась на руки товарищу. Кэшел прижал его к груди и, закружив, вместе с ним упал на землю.
Они удалились от башни на несколько шагов. Кэшел не спускал примата с рук. Захаг что-то бормотал в облегчении — значит, все в порядке. Вот только Кэшелу немного досталось: он угодил себе локтем в живот, когда ловил мохнатого друга.
Кэшел поднялся на ноги и вернулся к своему посоху. Заклинания стали слышны сильнее. Но было совершенно непонятно, откуда они доносятся. Правда, Кэшела это мало интересовало. Он уже понял, как действовать дальше.
— Это королева? — спросил Захаг. Он так и подпрыгивал от радости, что остался жив. — Если там королева, старший, ты собираешься выкурить ее оттуда?
— Не думаю, что это королева, — ответил Кэшел, проверяя оба конца посоха. — Я собираюсь куда-то пробиться, Захаг. Пока сам не знаю, куда, поэтому тебе придется пробежаться вперед и посмотреть, все ли чисто в туннеле.
Кэшел провел рукой по всей длине посоха, убедиться, что на нем нет трещин: все-таки ударился о каменный пол. Посох цел, и это хорошо.
Кэшел начал вращать посох над головой. Медленно перебирая руками, еще и еще…
Полетели голубые искры, образуя кольца, зависающие в воздухе даже после того, как Кэшел менял угол вращения. При этом раздавался скрип — словно смех невидимого старика.
Кэшел тоже смеялся и так, смеясь, обеими руками и всем телом нажал на рукоятку, когда посох был в воздухе, собрав всю силу для удара.
Мир вокруг стал белым и безмолвным. Даже пение заклинаний прервалось на несколько мгновений. Кэшела отбросило назад. Он не мог подняться, не мог даже моргать, столь велико было охватившее его изнеможение.
Вокруг все трещало, почва ходила ходуном. От стены откололся кусок камня, и из дыры плеснуло раскаленной лавой.
Все рушилось. Захаг разинул рот, потом закрыл. И начал вопить — вот только крики его заглушал грохот.
Алый свет наверху колонны погас, она стала обыкновенным камнем. Вместо узкого ствола шахты и расширяющегося шара наверху, Кэшел лежал на каменистой почве с обугленной травой у подножия вулкана, у ног громадных размеров статуи. Грубой работы статуя изображала нечто, отдаленно напоминающее человека, держащего в руках каменный шар с прорезанными в нем отверстиями.
Двое людей бежали по неприветливой каменистой земле к Кэшелу. Один — огромный, костлявый, со здоровенным копьем, второй — среднего роста, со сломанной рукой; в здоровой же у он стиснул длинный нож, загнутый, как ястребиный клюв.
Магический рубиновый свет исчез, сменившись обычным заревом пожара. Кругом все трещало, горело и плавилось.
Из одного из отверстий в шаре, который держала гигантская статуя, показалась девичья фигурка с длинными светлыми волосами. Она пыталась выбраться наружу, цепляясь за выступы пальцами рук и босых ног.
— Шарина! — прошептал Кэшел. Но лишь губы произнесли это имя, ибо от слабости голос его почти исчез.
Внизу образовалась огромная трещина. Земля задрожала, заходила ходуном.
В перерыве между двумя толчками Кэшел услышал крик Захага:
— Вулкан! Он просыпается!
5-й день месяца Куропатки (еще позднее)
Колдовской рубиновый свет таял и расплескивался, дрожа после каждого толчка. Впервые после того, как попала в плен, Шарина видела все вокруг в обычных красках. Она ползла через щель в скале. Здесь было слишком узко даже для ее стройной фигуры, но лучше помучиться, вылезая, чем навсегда остаться там.
Теперь Шарина по-настоящему поняла, что такое быть свободной. Никогда прежде не переживала она такого, как в заточении у королевы. Лучше погибнуть, чем еще раз попасть туда.
Она протискивалась, помогая себе руками, отталкиваясь ногой. И обнаружила себя в углублении в самом центре кратер. Целую вечность назад она стояла здесь вместе с Ханно и Унарком.
И сейчас двое охотников бежали к ней. Должно быть, они ждали на краю кратера, вместо того чтобы спасаться самим. Увидев их, Шарина даже устыдилась: как она могла так дурно о них подумать!
Кэшел лежал на спине у границы углубления. Вокруг него хлопотала обезьяна. Он не двигался.
— Если он мертв… — прошептала Шарина, всем телом пытаясь отодвинуть камень. Наконец, ей это удалось.
Стены кратера были древними, выщербленными. Девушка отыскала подходящую трещину, подтянулась.
И рассмеялась. Кэшел не умер. Он не смог бы оставить ее.
Стены кратера закачались. Шарина инстинктивно вжалась в скалу.
Дно кратера раскололось наискось. В трещину хлынула лава.
Раздался новый оглушительный треск — колено стоящей статуи подломилось. Времени почти не оставалось.
Шарина прыгнула, удачно приземлившись на колени. Кратер снова затрясло. Площадка, на которой стояла девушка, полетела вниз, увлекая ее за собой с ревом и грохотом.
Она удержалась на ногах, раскинув руки для равновесия. Пыль и камни градом летели в лицо. Ханно и Унарк подняли Кэшела и, пошатываясь под его тяжестью, двинулись дальше от места разлома. Захаг же, с посохом в руках, припустил следом.
Плита прекратила сползать на землю. Над головой Шарины все гремело, сыпались обломки камней. Она едва успела выскочить из бушующего хаоса и помчалась вперед.
Ее осыпало обломками. Шарина знала: пошевелись она сейчас — и может остаться погребенной под камнями, а потом кратер превратится в море огня…
Она не шевелилась. Лицо застыло на солнце, она едва переводила дух, ощущая, как мучительно болят легкие при каждом вдохе.
— Благодарю тебя, о, Госпожа, за твою доброту! — крикнула Шарина. — О, Кэшел, я знаю, ты придешь за мной!
Едва произнеся эти слова, Шарина уже знала: это правда.
Кэшел не мог стоять на ногах без помощи Унарка, но глаза его были открыты, и голову он держал прямо. Ханно двинулся назад к расколотому кратеру, но, заметив, что Шарине удалось освободиться, он остановился.
— Сюда! — кричал примат, указывая на стену кратера посохом. — Мы можем пробиться к выходу прежде, чем…
Еще более сильный и быстрый взрыв потряс кратер. Всех швырнуло на землю, включая Шарину, которой, впрочем, удалось удержаться на ногах. Чашу кратера изрезали новые трещины, раскаленная лава начала просачиваться снизу. Магия королевы разбудила гнев вулкана. А теперь магия исчезла, но природа продолжала мстить людям.
— Пойдемте! — сказал Ханно. Унарк сунул нож в ножны. Ханно кинул свое копье лысому охотнику и стал помогать Кэшелу.
Примат же прыгнул на кольцо рубинового света у основания стены кратера. Он передвигался на трех конечностях, крепко прижав к себе посох друга.
Ханно перекинул руку Кэшела себе через плечо и плотно охватил его запястье. И так, пошатываясь, два великана двинулись вперед. К счастью, юноша уже мог немного двигаться сам, ибо даже столь крупный человек, как Ханно, не сумел бы долго тащить его на себе.
Кэшел выглядел ошалевшим. Встретившись глазами с Шариной, он улыбнулся.
Девушка поспешила за тремя мужчинами. Лучше не отставать. С друзьями всегда безопаснее и надежнее.
— Это что, твой друг Ноннус, о котором ты рассказывала, молодая госпожа? — крикнул Ханно. На лице его отразилось усилие, но в целом он выглядел спокойно, готовый идти размеренным шагом сколь угодно долго.
Шарина нащупала ножны с пьюлским ножом, удостоверившись, что он не выпадет на ходу.
— Нет, — отвечала она. — Это мой друг Кэшел.
— Впечатляющие у тебя друзья, девчушка! — воскликнул Ханно и залился смехом.
Рубиновый свет постепенно рассеивался, и теперь он оставался лишь по краю кратера. Но и здесь колдовское сияние исчезло, когда группа достигла стены. Устье туннеля было единственным напоминанием о волшебстве. Затем земля не просто затряслась, она лопнула — словно с нее внезапно сдернули одеяло. Ханно зашатался. Кэшел сумел удержать равновесие за них обоих. Примат достиг устья туннеля и повернул. Подняв голову, он открыл рот, чтобы закричать. Но все перекрыл страшный хлопок. Земля ушла вниз, кратер просто-напросто лопнул, как переспелый орех.
Шарина оглянулась. Центральная часть кратера с вырезанной статуей Волосатого человека потонула в пузырящейся лаве. В небо бил огненный фонтан.
То, что было головой идола, кувыркалось посреди лавы, словно пузырь. Внутри виднелась чья-то фигура.
Шарин видела, что королева силится поднять посох в отчаянной попытке спастись. Но бешеная пляска стихии тащила ее вниз, да и мало кто сумел бы читать заклинания в такой обстановке.
— Пойдем, Шарина! — кричал Кэшел. Он стоял у входа в туннель, протягивая к ней руку. Ханно обернулся с тревожным выражением.
Рубиновый шар утонул в море лавы. Шарина ожидала, что он снова всплывет, как всплывают водяные пузыри на болоте.
Девушка бросилась в туннель, следом за друзьями.
Кэшел и Ханно шли впереди, изо всех сил стараясь не замедлять шаг.
Шарине показалось, что туннель ведет вниз — ведь, кроме всего прочего, через стену кратера иначе и не пройти. Но оказалось, что туннель не вписывается в географию окружающего мира. Им приходилось ползти наверх, как ни тяжело это было.
Воздух вокруг становился тяжелым, влажным, душным. Она оглянулась. Совсем недалеко пузырилась догонявшая их лава. Они еле успевали опередить поток.
Зато она пережила королеву.
Впереди что-то изменилось. Унарка и Захага нигде не было видно. Ханно закричал, потом они с Кэшелом тоже исчезли. А затем и сама Шарина выскочила туда, где были прохладный воздух и яркий свет.
На холодном каменном полу посреди пятиугольника, начертанного на камне, стояла на коленях Теноктрис. Она покачнулась, выронив деревянную палочку. Шарина подхватила старую женщину, не дав той удариться о камень.
Еще секунду Шарина видела туннель, из которого только что появилась. Он сверкал — такой же реальный, как и базальтовые стены вокруг. Затем свет рассыпался искрами — и все исчезло.
— Я не могла больше удерживать его, — прошептала Теноктрис. — Хватило ли вам времени, Кэшел? Королева…
— Нет, — ответила вместо него Шарина. — Королевы больше нет, Теноктрис.
— Благодарим вас за помощь, госпожа, — произнес Ханно. — Дело в том, что в двух шагах от нас был поток лавы. Не думаю, что мне хотелось бы и дальше оставаться там.
Теноктрис улыбнулась с закрытыми глазами, затем приоткрыла их на минуту.
— Этот проход закрыт, — промолвила она, уютно устроившись в объятиях Шарины. — Если там оставалось что живое, оно не исчезло — просто нашло для себя другой мир. Но здесь оно не может возникнуть.
Она вновь открыла глаза и с изумленным выражением оглядела всех собравшихся. Шарина улыбнулась в ответ.
— Но нам пора на поверхность, — заметила Теноктрис. — Нам ведь еще нужно разобраться с Чудовищем.
Здание потрясла легкая дрожь. Теноктрис начала подниматься. Кэшел и Ханно вдвоем помогли старой леди.
— Если еще не поздно, — прибавила Теноктрис, хотя лицо ее оставалось спокойным.
Змеиная голова на тридцатифутовой шее наклонилась к Гаррику. По сравнению с громадным телом она казалась неправдоподобно маленькой — всего лишь размером с лошадь.
Разумеется, у Чудовища было три головы, чтобы сожрать их.
Чудовище сделало ложный выпад. Гаррик повернулся, взмахнул мечом, готовясь нанести удар по шипящей голове.
Чудовище молниеносно ударило с другой стороны. Гаррик отскочил назад и рубанул по желтой глотке, в то время как челюсти гадины сомкнулись на том месте, где он был пару секунд назад.
Змеиные головы дернулись, шипя. Собачья же голова взревела, сбившись с ритма заклинаний. Пурпурная кровь хлынула из раны. В тусклом свете подземелья она выглядела черной.
Гаррик рассмеялся. Змеиные головы Чудовища не могут быть столь же гибкими, как настоящие змеи. Шее приходится удерживать собственный вес в воздухе. Но тем не менее, головы могли атаковать с двух сторон одновременно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76
Захаг весил почти столько же, сколько человек. Если упадет с такой высоты…
— Я вижу женщину! — возбужденно закричал его мохнатый приятель. — Нет, девушку! У нее светлые волосы, и она машет…
Он отклонился назад, лапы его оторвались. Реакция у примата была великолепной: будь там хоть малейший выступ, он обязательно зацепился бы за него. Но выступа не было, только гладкая поверхность, и он заскользил вниз. На лету он умудрился несколько раз ухватиться за колонну и перевернуться в воздухе.
Кэшел опустил посох, пытаясь прикинуть расстояние. Отошел на шаг в сторону. Есть небольшой риск для него самого, но разве может он сравниться с чувством безысходного отчаяния, когда просыпаешься в холодном поту: я не спас друга!
Посох упал, ударившись о землю, посыпались голубые искры. Кэшел поднял руки, глядя наверх. Уж здесь-то нечего бояться, что его ослепит солнце.
Юноша присел, согнул колени и локти — это позволит спружинить и не выронить драгоценную ношу.
— Аааа! — раздался вопль Захага, и обезьяна мешком плюхнулась на руки товарищу. Кэшел прижал его к груди и, закружив, вместе с ним упал на землю.
Они удалились от башни на несколько шагов. Кэшел не спускал примата с рук. Захаг что-то бормотал в облегчении — значит, все в порядке. Вот только Кэшелу немного досталось: он угодил себе локтем в живот, когда ловил мохнатого друга.
Кэшел поднялся на ноги и вернулся к своему посоху. Заклинания стали слышны сильнее. Но было совершенно непонятно, откуда они доносятся. Правда, Кэшела это мало интересовало. Он уже понял, как действовать дальше.
— Это королева? — спросил Захаг. Он так и подпрыгивал от радости, что остался жив. — Если там королева, старший, ты собираешься выкурить ее оттуда?
— Не думаю, что это королева, — ответил Кэшел, проверяя оба конца посоха. — Я собираюсь куда-то пробиться, Захаг. Пока сам не знаю, куда, поэтому тебе придется пробежаться вперед и посмотреть, все ли чисто в туннеле.
Кэшел провел рукой по всей длине посоха, убедиться, что на нем нет трещин: все-таки ударился о каменный пол. Посох цел, и это хорошо.
Кэшел начал вращать посох над головой. Медленно перебирая руками, еще и еще…
Полетели голубые искры, образуя кольца, зависающие в воздухе даже после того, как Кэшел менял угол вращения. При этом раздавался скрип — словно смех невидимого старика.
Кэшел тоже смеялся и так, смеясь, обеими руками и всем телом нажал на рукоятку, когда посох был в воздухе, собрав всю силу для удара.
Мир вокруг стал белым и безмолвным. Даже пение заклинаний прервалось на несколько мгновений. Кэшела отбросило назад. Он не мог подняться, не мог даже моргать, столь велико было охватившее его изнеможение.
Вокруг все трещало, почва ходила ходуном. От стены откололся кусок камня, и из дыры плеснуло раскаленной лавой.
Все рушилось. Захаг разинул рот, потом закрыл. И начал вопить — вот только крики его заглушал грохот.
Алый свет наверху колонны погас, она стала обыкновенным камнем. Вместо узкого ствола шахты и расширяющегося шара наверху, Кэшел лежал на каменистой почве с обугленной травой у подножия вулкана, у ног громадных размеров статуи. Грубой работы статуя изображала нечто, отдаленно напоминающее человека, держащего в руках каменный шар с прорезанными в нем отверстиями.
Двое людей бежали по неприветливой каменистой земле к Кэшелу. Один — огромный, костлявый, со здоровенным копьем, второй — среднего роста, со сломанной рукой; в здоровой же у он стиснул длинный нож, загнутый, как ястребиный клюв.
Магический рубиновый свет исчез, сменившись обычным заревом пожара. Кругом все трещало, горело и плавилось.
Из одного из отверстий в шаре, который держала гигантская статуя, показалась девичья фигурка с длинными светлыми волосами. Она пыталась выбраться наружу, цепляясь за выступы пальцами рук и босых ног.
— Шарина! — прошептал Кэшел. Но лишь губы произнесли это имя, ибо от слабости голос его почти исчез.
Внизу образовалась огромная трещина. Земля задрожала, заходила ходуном.
В перерыве между двумя толчками Кэшел услышал крик Захага:
— Вулкан! Он просыпается!
5-й день месяца Куропатки (еще позднее)
Колдовской рубиновый свет таял и расплескивался, дрожа после каждого толчка. Впервые после того, как попала в плен, Шарина видела все вокруг в обычных красках. Она ползла через щель в скале. Здесь было слишком узко даже для ее стройной фигуры, но лучше помучиться, вылезая, чем навсегда остаться там.
Теперь Шарина по-настоящему поняла, что такое быть свободной. Никогда прежде не переживала она такого, как в заточении у королевы. Лучше погибнуть, чем еще раз попасть туда.
Она протискивалась, помогая себе руками, отталкиваясь ногой. И обнаружила себя в углублении в самом центре кратер. Целую вечность назад она стояла здесь вместе с Ханно и Унарком.
И сейчас двое охотников бежали к ней. Должно быть, они ждали на краю кратера, вместо того чтобы спасаться самим. Увидев их, Шарина даже устыдилась: как она могла так дурно о них подумать!
Кэшел лежал на спине у границы углубления. Вокруг него хлопотала обезьяна. Он не двигался.
— Если он мертв… — прошептала Шарина, всем телом пытаясь отодвинуть камень. Наконец, ей это удалось.
Стены кратера были древними, выщербленными. Девушка отыскала подходящую трещину, подтянулась.
И рассмеялась. Кэшел не умер. Он не смог бы оставить ее.
Стены кратера закачались. Шарина инстинктивно вжалась в скалу.
Дно кратера раскололось наискось. В трещину хлынула лава.
Раздался новый оглушительный треск — колено стоящей статуи подломилось. Времени почти не оставалось.
Шарина прыгнула, удачно приземлившись на колени. Кратер снова затрясло. Площадка, на которой стояла девушка, полетела вниз, увлекая ее за собой с ревом и грохотом.
Она удержалась на ногах, раскинув руки для равновесия. Пыль и камни градом летели в лицо. Ханно и Унарк подняли Кэшела и, пошатываясь под его тяжестью, двинулись дальше от места разлома. Захаг же, с посохом в руках, припустил следом.
Плита прекратила сползать на землю. Над головой Шарины все гремело, сыпались обломки камней. Она едва успела выскочить из бушующего хаоса и помчалась вперед.
Ее осыпало обломками. Шарина знала: пошевелись она сейчас — и может остаться погребенной под камнями, а потом кратер превратится в море огня…
Она не шевелилась. Лицо застыло на солнце, она едва переводила дух, ощущая, как мучительно болят легкие при каждом вдохе.
— Благодарю тебя, о, Госпожа, за твою доброту! — крикнула Шарина. — О, Кэшел, я знаю, ты придешь за мной!
Едва произнеся эти слова, Шарина уже знала: это правда.
Кэшел не мог стоять на ногах без помощи Унарка, но глаза его были открыты, и голову он держал прямо. Ханно двинулся назад к расколотому кратеру, но, заметив, что Шарине удалось освободиться, он остановился.
— Сюда! — кричал примат, указывая на стену кратера посохом. — Мы можем пробиться к выходу прежде, чем…
Еще более сильный и быстрый взрыв потряс кратер. Всех швырнуло на землю, включая Шарину, которой, впрочем, удалось удержаться на ногах. Чашу кратера изрезали новые трещины, раскаленная лава начала просачиваться снизу. Магия королевы разбудила гнев вулкана. А теперь магия исчезла, но природа продолжала мстить людям.
— Пойдемте! — сказал Ханно. Унарк сунул нож в ножны. Ханно кинул свое копье лысому охотнику и стал помогать Кэшелу.
Примат же прыгнул на кольцо рубинового света у основания стены кратера. Он передвигался на трех конечностях, крепко прижав к себе посох друга.
Ханно перекинул руку Кэшела себе через плечо и плотно охватил его запястье. И так, пошатываясь, два великана двинулись вперед. К счастью, юноша уже мог немного двигаться сам, ибо даже столь крупный человек, как Ханно, не сумел бы долго тащить его на себе.
Кэшел выглядел ошалевшим. Встретившись глазами с Шариной, он улыбнулся.
Девушка поспешила за тремя мужчинами. Лучше не отставать. С друзьями всегда безопаснее и надежнее.
— Это что, твой друг Ноннус, о котором ты рассказывала, молодая госпожа? — крикнул Ханно. На лице его отразилось усилие, но в целом он выглядел спокойно, готовый идти размеренным шагом сколь угодно долго.
Шарина нащупала ножны с пьюлским ножом, удостоверившись, что он не выпадет на ходу.
— Нет, — отвечала она. — Это мой друг Кэшел.
— Впечатляющие у тебя друзья, девчушка! — воскликнул Ханно и залился смехом.
Рубиновый свет постепенно рассеивался, и теперь он оставался лишь по краю кратера. Но и здесь колдовское сияние исчезло, когда группа достигла стены. Устье туннеля было единственным напоминанием о волшебстве. Затем земля не просто затряслась, она лопнула — словно с нее внезапно сдернули одеяло. Ханно зашатался. Кэшел сумел удержать равновесие за них обоих. Примат достиг устья туннеля и повернул. Подняв голову, он открыл рот, чтобы закричать. Но все перекрыл страшный хлопок. Земля ушла вниз, кратер просто-напросто лопнул, как переспелый орех.
Шарина оглянулась. Центральная часть кратера с вырезанной статуей Волосатого человека потонула в пузырящейся лаве. В небо бил огненный фонтан.
То, что было головой идола, кувыркалось посреди лавы, словно пузырь. Внутри виднелась чья-то фигура.
Шарин видела, что королева силится поднять посох в отчаянной попытке спастись. Но бешеная пляска стихии тащила ее вниз, да и мало кто сумел бы читать заклинания в такой обстановке.
— Пойдем, Шарина! — кричал Кэшел. Он стоял у входа в туннель, протягивая к ней руку. Ханно обернулся с тревожным выражением.
Рубиновый шар утонул в море лавы. Шарина ожидала, что он снова всплывет, как всплывают водяные пузыри на болоте.
Девушка бросилась в туннель, следом за друзьями.
Кэшел и Ханно шли впереди, изо всех сил стараясь не замедлять шаг.
Шарине показалось, что туннель ведет вниз — ведь, кроме всего прочего, через стену кратера иначе и не пройти. Но оказалось, что туннель не вписывается в географию окружающего мира. Им приходилось ползти наверх, как ни тяжело это было.
Воздух вокруг становился тяжелым, влажным, душным. Она оглянулась. Совсем недалеко пузырилась догонявшая их лава. Они еле успевали опередить поток.
Зато она пережила королеву.
Впереди что-то изменилось. Унарка и Захага нигде не было видно. Ханно закричал, потом они с Кэшелом тоже исчезли. А затем и сама Шарина выскочила туда, где были прохладный воздух и яркий свет.
На холодном каменном полу посреди пятиугольника, начертанного на камне, стояла на коленях Теноктрис. Она покачнулась, выронив деревянную палочку. Шарина подхватила старую женщину, не дав той удариться о камень.
Еще секунду Шарина видела туннель, из которого только что появилась. Он сверкал — такой же реальный, как и базальтовые стены вокруг. Затем свет рассыпался искрами — и все исчезло.
— Я не могла больше удерживать его, — прошептала Теноктрис. — Хватило ли вам времени, Кэшел? Королева…
— Нет, — ответила вместо него Шарина. — Королевы больше нет, Теноктрис.
— Благодарим вас за помощь, госпожа, — произнес Ханно. — Дело в том, что в двух шагах от нас был поток лавы. Не думаю, что мне хотелось бы и дальше оставаться там.
Теноктрис улыбнулась с закрытыми глазами, затем приоткрыла их на минуту.
— Этот проход закрыт, — промолвила она, уютно устроившись в объятиях Шарины. — Если там оставалось что живое, оно не исчезло — просто нашло для себя другой мир. Но здесь оно не может возникнуть.
Она вновь открыла глаза и с изумленным выражением оглядела всех собравшихся. Шарина улыбнулась в ответ.
— Но нам пора на поверхность, — заметила Теноктрис. — Нам ведь еще нужно разобраться с Чудовищем.
Здание потрясла легкая дрожь. Теноктрис начала подниматься. Кэшел и Ханно вдвоем помогли старой леди.
— Если еще не поздно, — прибавила Теноктрис, хотя лицо ее оставалось спокойным.
Змеиная голова на тридцатифутовой шее наклонилась к Гаррику. По сравнению с громадным телом она казалась неправдоподобно маленькой — всего лишь размером с лошадь.
Разумеется, у Чудовища было три головы, чтобы сожрать их.
Чудовище сделало ложный выпад. Гаррик повернулся, взмахнул мечом, готовясь нанести удар по шипящей голове.
Чудовище молниеносно ударило с другой стороны. Гаррик отскочил назад и рубанул по желтой глотке, в то время как челюсти гадины сомкнулись на том месте, где он был пару секунд назад.
Змеиные головы дернулись, шипя. Собачья же голова взревела, сбившись с ритма заклинаний. Пурпурная кровь хлынула из раны. В тусклом свете подземелья она выглядела черной.
Гаррик рассмеялся. Змеиные головы Чудовища не могут быть столь же гибкими, как настоящие змеи. Шее приходится удерживать собственный вес в воздухе. Но тем не менее, головы могли атаковать с двух сторон одновременно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76