Министр Безопасности демонстрировал норов. Давно демонстрировал.
Списки были длинные. Не такие, как были бы лет десять назад, но все равно страницах на десяти. Трофимов был в конце пятой.
«Генерал Трофимов Степан Степанович. Начальник второго спецотдела Первого Главного управления Федеральной службы безопасности», — прочитал интересующую его строку Высокий Начальник.
Генерал Трофимов!
Значит, получается, что есть такой генерал! Получается, что начальник горотдела не врал. И то, похищенное из морга, тело действительно принадлежало Безопасности.
А самое главное получается, что серийный убийца Иванов тоже из того ведомства. Потому что спецподготовка, убийство конкурентов из ГРУ, а самое главное, похищение его напарника из морга и вымарывание упоминания о нем из всех протоколов. Между прочим, по прямому указанию должностного лица из руководства Службы безопасности.
Самое главное — генерал Трофимов.
За которым стоит или может стоять глава всей Государственной безопасности!
Высокий Начальник набрал номер на мобильном телефоне.
— Здоров, Петро. Надо бы встретиться. Зачем? Затем, что мне одна интересная мысль пришла в голову. Нет. Бери выше. Насчет нашего общего конкурента. Ну ты сам понимаешь, какого. Которое и тебе, и мне, и всем нашим поперек горла встало. А теперь, возможно, выскочит...
Глава 47
Бизнесмен Юрий Антонович вновь пытался разобраться со своими запутанными партийными делами.
— Где партия?
— Какая партия?
— Та, за которую мы предоплатой отвалили пол-"лимона" «зелени».
— Мы за много чего отваливали пол-"лимона"...
— Не изображай умника! Прокладки где?
— Какие? За последний месяц мы проплачивали прокладки сантехнические резиновые одно-, трехдюймовые, прокладки женские крылатые тоже разных размеров, автомобильные прокладки, прокладки для муфтовых соединений! трубопроводов атомных подводных лодок...
— Они что, все по одной цене шли? Крылатые и трехдюймовые?
— Плюс-минус сотня тысяч.
— Ты мне кончай финтить. Для меня это сейчас самое важное дело. Ты понимаешь, что будет, если ты ту партию не найдешь или, не дай Бог, с другой перепутаешь? Из-за твоих плюс-минус. Ты представляешь, что подумают подводники, если не приведи Господь... На какой трубопровод они их, интересно знать, будут присобачивать? И какой они нам счет выставят за подобную пересортицу? Или того хуже...
Зазвонил телефон. И Юрий Антонович, на секунду прервав разговор, поднял трубку.
— Ты погоди, не уходи. Я тебе еще не все сказал про те прокладки. Слушаю.
— Юра, это я. Сева. У меня есть информация. По тому человеку, о котором ты нас предупреждал.
Своих друзей Юрий Антонович предупреждал только по одному человеку. По тому, который перехватил у идейных коммунистов дискету и прикончил бойцов Петра Семеновича и еще без счету народу.
Предупреждал про Иванова.
— Все, иди, — показал Юрий Антонович своему, потерявшему партию прокладок сотруднику на дверь.
— Но как же прокладки? И подводники...
— Пошел ты со своими прокладками! Туда же, куда прокладки! — свирепо заорал Юрий Антонович. И тут же обратился к телефону: — Кто он? Если в общих чертах?
— Если в общих чертах, то он очень непростой парень.
Остальное не по телефону.
— Когда и где?
— Я буду у тебя вечером.
— Вечером слишком поздно. Лучше приезжай сейчас.
— Сейчас?
— Да, именно сейчас. Я высылаю машину.
— У меня своя есть.
— Тогда просто жду...
Через час в кабинете Юрия Антоновича сидел генеральный директор одной известной в стране корпорации.
— Кто он? Говори!
— По всей видимости, работник Государственной безопасности.
— Откуда информация?
— Из верхов.
— Из каких верхов?
— Из самых верхов. Надеюсь, ты не хочешь, чтобы я сдал тебе свой источник?
— Я хочу быть уверенным в качестве информации.
— За качество можешь не беспокоиться. В основе информации доклад министра внутренних дел.
— Кому?
— Тому, кому положено.
— Значит, источник либо тот, кто докладывал, либо тот, кому докладывали.
— Либо кто-нибудь третий, кто сидел под столом.
— Ладно, будем считать, что в серьезности источника ты меня убедил. Теперь скажи подробности.
— Подробностей немного. Во время перестрелки на улице Северной Иванов был вместе с неизвестным, тело которого Безопасность впоследствии выкрала из морга. Кроме того, по настоянию генерала Трофимова из дела были вымараны все упоминания о погибшем. Что позволяет предположить, что он и бывший с ним Иванов имеют отношение к органам.
— Других доказательств нет?
— Прямых нет.
— А косвенные?
— Его профессиональное умение убивать.
— Это я уже знаю. Что еще?
— В настоящий момент он занимается тем, что стреляет приближенных криминального авторитета Королькова по кличке Папа.
— Прямо сейчас стреляет?
— В данную минуту не знаю. Но до того стрелял очень активно.
— Почему?
— Говорят, они что-то не поделили.
— Ты знаешь его местонахождение?
— Нет. Но могу попробовать узнать.
— Погоди-ка...
Юрий Антонович вызвал начальника охраны.
— Вам знакома такая фамилия — Корольков?
— Нет.
— А кличка Папа?
— Я не совсем?..
— Ну или еще Король?
— Ах Папа! Конечно, знакома. Он один из видных криминальных авторитетов. Он контролирует...
— Вы знаете его адрес?
— Я знаю его «шестерок». И значит, могу узнать адрес.
— Тогда немедленно пошлите туда своих людей. Много людей.
— Зачем много?
— Затем, чтобы они с него глаз не спускали.
— Для этого не надо много людей. Для этого достаточно нескольких специалистов.
— Ну, значит, пошлите столько, сколько посчитаете нужным.
— Для чего организуется слежка?
— Для того, чтобы не упустить гражданина Иванова Ивана Ивановича.
— Он там должен появиться?
— Хочется надеяться.
— Зачем?
— Чтобы прикончить кого-нибудь из людей Папы.
— С какой целью?
— Это ты его спроси. Если найдешь.
— Кто он, этот Иванов?
— Киллер. Наделавший дел на Агрономической, Северной и в поселке Федоровка.
— В поселке Федоровка замочили больше десятка людей Короля.
— Иванов и замочил.
— Один?!
— Один. По крайней мере, так считает следствие.
— Я сомневаюсь...
— Прежде чем сомневаться, изучите материалы дела. И постарайтесь проверить их по своим каналам.
— Что делать, если я обнаружу гражданина Иванова?
— Если вы его обнаружите, вы его убьете.
— Но...
— Давайте без «но». Я вам плачу деньги, чтобы вы решали мои проблемы. На сегодняшний день Иванов главная моя проблема. Если вы не хотите мне помочь, вы будете уволены с сегодняшнего числа.
— Но за это...
— А вы не попадайтесь. А если попадетесь, переведите стрелки на исполнителя. Или мне вас надо учить?
— Мне понадобятся дополнительные средства.
— Для чего?
— Для оплаты работы исполнителей.
— Это понятно.
— И для съема квартир.
— Квартиры-то зачем?
— Квартир, расположенных вблизи дома Королькова...
В дверь квартиры, расположенной вблизи дома Королькова, позвонили.
— Кто это-й? — спросила бабушка.
— Из жэка это.
— Из жека-й?
— Открывайте, бабушка. Мы вам пришли кран заменить.
— Зачем кран-то? Кран-то не текеть.
— Совсем не течет?
— Совсем не текеть-то. Уж почитай три года-й.
— Ну вот. А теперь будет течь. Открывайте, бабушка. А то у нас наряд.
Бабушка открыла.
На пороге стояли двухметрового роста слесаря-сантехники. В новых, ослепительно синего цвета импортных спецовках.
— Где у вас кран, бабушка?
— Кран-то? На кухне кран-то. Слесаря прошли на кухню.
— Где?
— Да вон он-то.
Кран был завален три года не мытой посудой.
— Вот что, бабушка, — сказал главный слесарь. — Тут работы на неделю будет.
— Ой!
— Ой не ой, а только придется стену здесь и здесь долбить. И трубу новую вот отсюда сюда вести.
— Ой-ей!
— В общем, бабушка, надо будет отсюда съехать.
— Куда же я, мил человек, съеду-то?
— А это, бабушка, не беспокойтесь. Наш жэк для вас номер в гостинице «Центральная» снял.
— Ой!
— Так что вы спускайтесь. Вас там машина ждет, такая большая, черная. Она вас куда надо доставит.
— Ой, миленькие. Как же я...
— Ножками, бабушка, ножками.
— Да-к у меня тут одежда, вещи разные.
— Григорьев!
— Я!
— Собери бабушке вещи. Да смотри не раздави чего по неосторожности.
— Есть.
— Сейчас, бабушка, он вам все упакует, и вы поедете в свой номер-"люкс".
— А как же я? А чего мне?.. Хоть бы крупы-то взять. У меня пшенки два кило. И баранки. Как мне без баранок, ежели, вы говорите, «люкс». Там, поди, плитки-то нет, чтобы готовить.
— О баранках, бабушка, можете не беспокоиться. Вас в ресторане кормить будут.
— В ресторации? Меня?
— Идите, бабушка, идите. Нам кран ремонтировать пора...
Итого — еще одна квартира с видом на дом Королькова по кличке Папа. С очень удобным видом. Особенно если смотреть сквозь оптический прицел снайперской винтовки...
Глава 48
— Тогда начнем. Помаленьку, — предложил авторитет по кличке Саша Питерский.
И сел.
После того сели все. И сел Папа. Как равный среди равных. Потому что был такой же авторитет, как все прочие.
Пригласившие его на разговор.
— О чем будет толк? — спросил Папа. Как человек, ради которого собрали столь представительное толковище.
— Пусть банкует Гнутый, — высказались все. — Он заварил это дело. Ему и слово держать.
— Хорошо. Я скажу, — поднялся авторитет по кличке Гнутый. — Я скажу от себя. Но я скажу за всех!
Все согласно кивнули головами, делегируя Гнутому представительские полномочия.
— Мы пригласили тебя, Король, потому что у нас к тебе дело. У всех нас к тебе одному. Потому что это дело, которое нужно всем.
Все снова кивнули.
— О чем толк! Разве я когда-нибудь отказывал вам в том, что мог для вас сделать? Разве кто-нибудь может сказать, что я не помог ему в беде, где бы он ни находился — на свободе или у ментов за пазухой?
— Нет. Мы не можем сказать, — ответили авторитеты.
— Я всегда делал то, что мог делать и о чем меня просили, — повторил Папа.
— Но это особое дело.
— Вы все всё за меня знаете! Я не боюсь никаких дел. Если они не против нашего с вами закона.
— Наше дело за закон, — успокоил Гнутый.
— Тогда говорите.
— Нам надо завалить барина. Всем надо. Папа посмотрел по сторонам. Все снова кивнули.
— Я знаю этого барина?
— Ты знаешь этого барина. Этого барина знают все. Он сидит на городе. В Большом доме. В большом кабинете.
— В самом большом кабинете?
— Нет. В том, что поменьше. Но он все равно барин.
— Зачем вы его хотите валить?
— Он сделал много зла. Нам всем. Он давит наших братанов. Он открыл зеленый семафор чеченам. Чеченам не нужен мир. Чечены хотят войну. Мы не хотим войну. И не хотим чеченов. Нам надо убрать барина.
— Он высоко сидит.
— Он очень высоко сидит. Он так высоко сидит, что нам до него не достать.
— Но если не можете достать вы, как достану я?
— Ты можешь достать. Мы знаем. И потому просим тебя. Все.
— Я никогда не отказывал вам в просьбах. Вы знаете. Но я не отказывал в просьбах, которые мог сделать. Эту просьбу я не могу сделать.
— Можешь.
— Как?
— Мы знаем, что у тебя есть мочила. Который может достать высоко. Так высоко, как сидит Хозяин. Потому что он клевый мочила!
— У меня нет мочилы.
— Мы знаем, есть! Мы знаем за мочилу через твоих людей.
— Этот мочила не мой мочила. Этот мочила мочил меня.
— Мы знаем за мочиловку. Но мы знаем, что ты подбивал к нему клинья.
— Я подбивал к нему клинья, но он не мой. Он не согласится.
— Согласится, если ты попросишь. Ты попросишь?
— Я могу попросить, но я уверен в ответе.
— А ты попросишь очень хорошо. И тогда он тебе не откажет.
— Вы что, наезжаете на меня?
— О чем ты? Ты же знаешь наши законы. Мы равны перед тобой. А ты перед нами. Мы не можем наезжать на равного нам. Мы только просим. И уверены, что ты не откажешь. Потому что свалить барина — это сделать хорошо всем. Барин продался чеченам. Чечены хотят войну. Война не нужна никому.
— За такого барина пойдет большой шухер. За такого барина менты сделают облаву.
— Тебе не надо бояться за облаву. За облаву пусть боится мочила.
— Я могу подумать?
— Ты можешь подумать. Но только здесь.
«Подумать здесь» означало многое. Означало, что в случае отказа Папу могли сделать кудлатым. И могли осудить. Не выходя из этого помещения. Слишком многие авторитеты имели на него виды, чтобы теперь не использовать его отказ против него. Отказ от общей просьбы — это почти приговор.
Папу очень ловко загнали в угол, заманив на сходку. Собранную персонально для него. Если он скажет нет — его кончат. Если выполнит требование — они его руками уберут барина, за которого он получит вышку. Потому что за барина мотают больше чем за мента. В любом случае они сорвут банк.
Папа внимательно осмотрел присутствующих авторитетов.
Знать бы, кто из них обижник, затеявший дело, а кто просто зритель. Обязательно знать! Чтобы поквитаться, когда представится возможность. А пока...
— Хорошо. Я скажу мочиле за барина. Потому что ваша просьба для меня закон. И кончим на этом.
Но авторитеты молчали.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59