Кто-то вошел сюда, пока он лежал без сознания после применения высшей магии, и наложил на него проклятие. Очень искусная, очень коварная магия. Пожалуй, мне еще не доводилось видеть ничего подобного.
– Как же убрать заклинание? – спросил старшина.
– Это может оказаться непросто. Проклятие самоуничтожится и исчезнет, как только мальчик умрет. Мы не можем допустить, чтобы он умер! Однако большинство проклятий действуют так, что снять их невозможно – при попытке это сделать жертва все равно умирает. Нам необходимо прорваться сквозь защитный барьер заклятия и войти в контакт с разумом юного мага. Как только мы это сделаем, проклятие будет снято. Проблема в том, что я только что использовал самое сильное из известных мне заклинаний, чтобы пробиться к его разуму, – но оно не сработало. Придется поискать в книгах; возможно, я найду там хотя бы намек на то, что следует делать.
– Но он умирает! Вы можете найти ответ слишком поздно! – воскликнул Фэллоу.
– Увы, – ответил Дэйтон, – это лучшее, что я могу сделать.
Хальцион услышал, что в помещение вошел кто-то еще.
– Дракон вне себя от ярости. Что вы здесь делаете такого, отчего он так взбесился? – спросила Эндол Гриффон. Она тоже была преизрядно недовольна. – И я, и капитан слышим одну и ту же мысленную фразу дракона. Он повторяет, чтобы мы облили лежащего здесь Блисса танниновым маслом. Дэйтон, в чем дело? Может ли быть так, что мальчишка разговаривает не только со снастями, но и с драконом?
– Там, где замешан наш господин Блисс, я не стал бы сбрасывать со счетов никакую возможность. Дракон – очень прямодушное и целеустремленное существо. К тому же он достаточно умен, чтобы знать, что танниновое масло усиливает способности к мысленной речи магов, способных говорить с ним. Послушайте, старшина, у нас появился шанс! Быть может, тот, кто наложил проклятие на юного Блисса, именно о такой возможности и не подумал. Добудьте таннинового масла, и мы посмотрим, как оно подействует!
– Слушаюсь, капитан-лейтенант, сэр! – Старшину Фэллоу новости явно воодушевили.
– Кто-то из присутствующих на корабле, кто-то из магов вознамерился убить Блисса. Я не могу представить, что его на это толкнуло… а вы, господин врач? – спросил Джантсон.
– Понятия не имею. Если мы сумеем снять проклятие, за парнем надо будет приглядывать. Ему все равно придется предстать перед военным трибуналом, однако не годится, чтобы какой-то безумец, помешанный на мести, швырялся в него заклятиями прямо на гауптвахте, – сказал судовой врач. – Капитан будет настаивать на том, чтобы Блисс предстал перед трибуналом. Я никогда еще не видел нашего капитана столь разгневанным.
– Он думал, что Блисс пытался уничтожить корабль. Неудивительно, что он разгневан. Однако смею полагать, известие о том, что кто-то хотел убить Блисса, его заинтересует, – заметил Дэйтон. – Еще у меня такое впечатление, что старшина Фэллоу принял меры к охране юнца Блисса – если я правильно трактую присутствие господина Форреста.
Судя по тону Джантсона, он начал видеть ситуацию в более благоприятных тонах.
Хальцион не обрадовался, услышав, что капитан гневался на него. Впрочем, ничего удивительного; он и впрямь натворил дел. Хальцион только не мог себе вообразить, как будет себя вести, если ему придется предстать перед разъяренным капитаном.
– Как вы думаете, это действительно был кто-то из магов, обозленный тем, что Блисс навлек на корабль ужасный шторм, и жаждущий мести? – поинтересовался судовой врач.
– Возможно, но крайне маловероятно, – ответил командор Джантсон. – Я работал с каждым из магов на корабле, и ни один из них не обнаружил магической мощи, потребной для того, чтобы наложить столь поистине необычное заклятие. Вдобавок это не арканийский стиль магии – а все заклинатели на корабле родом из нашей страны. Нет-нет, здесь кроется более глубокая тайна, и мы должны выяснить, в чем же дело. В довершение всего я не могу убрать этот проклятый лед с сердца дракона. Я очень хочу знать, чего же в точности Блисс пожелал, когда использовал для исполнения желания снадобье пикси. Как вообще мальчишке в руки попала столь мощная магия? Мы, гиганты, плохо знакомы с пикси… Как бы я хотел знать подробности! След магического воздействия в харт-камере позволил мне установить, что паренек призвал пузырек со снадобьем во время шторма. То, каким образом он остановил шторм, не менее интересно, чем история с драконьим сердцем, покрытым слоем исцеляющего льда!
– Мои исследования говорят, что в результате заклинания Блисса дракон стал гораздо сильнее, – заметил корабельный врач.
– Да-да, я могу это подтвердить. Но почему именно лед? – в недоумении развел руками Дэйтон.
– Вот танниновое масло! – выдохнул запыхавшийся Фэллоу.
– Прекрасно, старшина, – оживился Дэйтон. – Полейте Блиссу маслом на грудь и оставьте немного на дне ведра – возможно, нам придется намазать ему также голову и ноги. Но давайте сначала посмотрим, что произойдет от первой порции.
– Дракон взволнован, – сказала Эндол. – Он считает, что сможет поговорить с мальчишкой Блиссом.
– Хальцион, за работу, парень! – пробормотал Фэллоу. – Если ты намерен выжить, то сейчас тебе самое время взяться за свое спасение.
Хальцион не почувствовал, как масло льется ему на грудь, но через пару мгновений ощутил знакомое пощипывание. На секунду ему даже показалось, что он в состоянии обонять отвратительный запах.
Он попытался в который раз пошевелить руками и ногами. Ничего не произошло.
Вдруг образ огромной драконьей головы наполнил его разум, пробив собой тьму. Это было так, словно дракон оказался здесь, во тьме, рядом с ним. Хальцион видел дракона над собой как наяву.
Человек!
Мысль дракона была направлена на него. Блисс почувствовал в этой мысли огромную долю симпатии, сочувствия и тревоги. И в следующий миг он оказался внутри разума дракона, где ему уже приходилось бывать. Он видел корабль – весь целиком, таким, как видел его дракон. Небо над головой было ясным, безоблачным. Свежий ветер силой пять нес корабль вперед. «Сангин» снова шел под всеми парусами. Не было ни следа повреждений, причиненных штормом.
Где ты был? – спросил дракон.
Понятия не имею. Похоже, кто-то наложил на меня заклятие. По крайней мере так думает командор Джантсон, ответил Хальцион. Он ощущал, насколько сильным и здоровым стал дракон – гораздо сильнее и здоровее, чем был.
Теперь ты в безопасности? – настойчиво поинтересовался дракон.
Ну, похоже, что так. Это благодаря тебе! Если командор Джантсон прав, то ты уничтожил проклятие, пробившись ко мне, сказал Хальцион, чувствуя невероятное облегчение.
Олден и Гриффон ужасно сердятся на тебя. В чем дело? – спросил дракон.
Долго объяснять. Я сотворил магию, которую не должен был творить, и вызвал тем самым шторм, который был опасен для тебя. Затем кто-то другой попытался повредить твое сердце – и мне пришлось опять применить недозволенную магию, чтобы помочь тебе. Я должен расплатиться за свои ошибки. У нас есть важные правила, которые нельзя нарушать.
Хальцион панически боялся военного трибунала. Он знал, что предстанет перед судом сразу же, как только очнется.
Я с ними поговорю. Ты спасал меня. В мыслях дракона звучала забота о Хальционе и беспокойство за него.
В моем положении никакая помощь не будет лишней… И все же я готов к худшему. Пожалуйста, попробуй отправить меня назад в мое тело, попросил дракона корабельный маг. Надеюсь, проклятие больше не действует.
Сознание Хальциона вновь наполнила тьма, и больше он ничего не чувствовал.
XV
В ОЖИДАНИИ ПРИГОВОРА
Его Величества Уложения о войне: Статья XV
Не годится быть истрачену попусту ни единому горшку взрывного зелья, боеприпасам или же иным запасам во флоте, а такоже не допущено быть растратам либо хищениям оных. Напротив, всяческие припасы и провиант надлежит сохранять тщательным образом, под страхом такового наказания, кое на нарушителей сего, пособников их, подстрекателей, купцов или получателей противузаконного добра (буде таковые подлежат флотскому порядку) военный трибунал сочтет справедливым на,1ожить сообразно казусу.
Клац. Щелк!
Хальцион дернулся и проснулся. Он потянулся… и обнаружил, что на запястьях его металлические браслеты, от которых идут толстые цепи. Он был закован.
– Полегче, полегче, парень, – сказал старшина Фэллоу и успокаивающе положил ему руку на плечо. – Тебя ждет изрядный шторм, это точно.
– Зачем это?! – Хальцион поднял руки и обнаружил, что цепи от наручников ведут к ножным браслетам на его щиколотках. – Старшина, разве это так уж необходимо? Я ведь не спрыгну с корабля посредине океана!
– Ты обрадуешься еще меньше, когда узнаешь, что на тебе такое. Это наручные кандалы Ибена, и я совсем не был рад, получив приказ их на тебя надеть. Эти наручники лишают магов возможности творить магию. Их надевают, чтобы не позволить магу бежать с гауптвахты и скрыться. Прости, что мне пришлось заковать тебя в кандалы, – сказал старшина Фэллоу. – Только не говори, что ты не сумеешь бежать! Того, что ты способен сотворить тонны льда вокруг драконьего сердца, тоже никто не ждал – а лед и посейчас там, я его видел своими глазами.
– Я не стану пытаться бежать, старшина. Я виновен. Я готов предстать перед военным трибуналом и быть казненным через повешение. Всем известно, что я нарушил статью третью королевских Уложений о войне. Это известно вам и известно мне, но я все еще могу встретить свою судьбу и приговор с достоинством, как надлежит мужчине и офицеру.
Хальцион выговорил эти слова, и во рту у него пересохло, когда он полностью осознал, что же он сам только что произнес.
– Парень, вставай и выслушай меня!
Эш отдал приказ таким тоном, что невозможно было ослушаться.
Несмотря на сковывающие его цепи, Хальцион встал с койки и вытянулся по стойке «смирно».
– Во-первых, на гауптвахте нет рангов и чинов. Никто здесь не отдает тебе честь и тебе тоже не следует салютовать в ответ. Во-вторых, ты ланкширец, парень, а это значит, что ты должен сражаться за жизнь до последнего вздоха! Так поступил бы я, и так надлежит поступать тебе. Ясно?! – рявкнул Фэллоу прямо в лицо Хальциону.
– Нет, старшина. – Хальцион встал вольно. – Я в самом деле нарушил Уложения, и я не вижу способа…
– Молчать! На гауптвахте ты больше не корабельный маг – но ты ланкширец и Блисс по рождению, и этого права у тебя никто не отнимет! – Хальцион еще не видел Эша Фэллоу настолько разгневанным. – Конечно, если придется, ты пойдешь на казнь с высоко поднятой головой. Так поступил бы твой отец. Но пока приговор не прозвучал, не смей сдаваться без борьбы! Парень, ты же Блисс, а Блиссы не умеют склонять голову перед судьбой! Поколения твоих предков служили во флоте, ты их наследник. У тебя ведь была причина использовать высшую магию?
– Да, – ответил Хальцион.
– Мне не нужно слышать, почему ты поступил так, как ты поступил. Сейчас, в ожидании того момента, когда тебя вызовут, подумай о том, какие твои поступки тебя сюда привели. И, парень, непременно сообщи судьям причины, по которым ты использовал высшую магию до того, как они признают тебя виновным! Я думаю, эти причины достаточно важны, чтобы снять веревку с твоей шеи. Ты меня понял? – переспросил старшина.
– Да, старшина, я так и сделаю.
Но Хальцион вовсе не был уверен, что сможет сказать что-то в свое оправдание.
– Послушай-ка, что тебя ожидает, – сказал Эш. – Завтра, когда пробьет двенадцать склянок, тебе придется встать у мачты. Ты будешь стоять на палубе перед всей командой, и капитан зачитает обвинение против тебя. А тебе придется просто стоять и слушать. Когда обвинение будет зачитано, стража отведет тебя в офицерскую кают-компанию, и там тебя будут судить капитан Олден, первый офицер Уили и второй офицер Гриффон. Они выяснят, что именно ты сделал, как ты сделал это, и решат, следует ли тебя за это повесить. Вот тогда-то ты и расскажешь им все о своих поступках. И не вздумай выкинуть никакую глупость вроде того, чтобы признать себя виновным! Когда они спросят, признаешь ли ты себя виновным, отвечай так: «Я признаю себя виновным, но у меня есть смягчающие обстоятельства». Повтори мои слова! – приказал Фэллоу.
– Я признаю себя виновным, но у меня есть смягчающие обстоятельства… только я все равно виновен, старшина!
Хальцион чувствовал себя ужасно, говоря эти слова. Он намеренно нарушил статью королевских Уложений!
– Никаких «только», парень! Не говори мне, что у твоего отца может быть сын-идиот! – обрушился на него Фэллоу.
– Нет…
Хальцион точно знал, что все его братья – умные люди. Вот насчет себя он больше не был так уж уверен.
– Разве твоя мать, благослови боги ее добрую душу, проводила тебя во флот, чтобы тебя здесь повесили?! – зарычал Фэллоу.
– Конечно, нет, – отозвался Хальцион.
– Тогда повтори еще раз, что я тебе сказал – и теперь без глупостей!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40
– Как же убрать заклинание? – спросил старшина.
– Это может оказаться непросто. Проклятие самоуничтожится и исчезнет, как только мальчик умрет. Мы не можем допустить, чтобы он умер! Однако большинство проклятий действуют так, что снять их невозможно – при попытке это сделать жертва все равно умирает. Нам необходимо прорваться сквозь защитный барьер заклятия и войти в контакт с разумом юного мага. Как только мы это сделаем, проклятие будет снято. Проблема в том, что я только что использовал самое сильное из известных мне заклинаний, чтобы пробиться к его разуму, – но оно не сработало. Придется поискать в книгах; возможно, я найду там хотя бы намек на то, что следует делать.
– Но он умирает! Вы можете найти ответ слишком поздно! – воскликнул Фэллоу.
– Увы, – ответил Дэйтон, – это лучшее, что я могу сделать.
Хальцион услышал, что в помещение вошел кто-то еще.
– Дракон вне себя от ярости. Что вы здесь делаете такого, отчего он так взбесился? – спросила Эндол Гриффон. Она тоже была преизрядно недовольна. – И я, и капитан слышим одну и ту же мысленную фразу дракона. Он повторяет, чтобы мы облили лежащего здесь Блисса танниновым маслом. Дэйтон, в чем дело? Может ли быть так, что мальчишка разговаривает не только со снастями, но и с драконом?
– Там, где замешан наш господин Блисс, я не стал бы сбрасывать со счетов никакую возможность. Дракон – очень прямодушное и целеустремленное существо. К тому же он достаточно умен, чтобы знать, что танниновое масло усиливает способности к мысленной речи магов, способных говорить с ним. Послушайте, старшина, у нас появился шанс! Быть может, тот, кто наложил проклятие на юного Блисса, именно о такой возможности и не подумал. Добудьте таннинового масла, и мы посмотрим, как оно подействует!
– Слушаюсь, капитан-лейтенант, сэр! – Старшину Фэллоу новости явно воодушевили.
– Кто-то из присутствующих на корабле, кто-то из магов вознамерился убить Блисса. Я не могу представить, что его на это толкнуло… а вы, господин врач? – спросил Джантсон.
– Понятия не имею. Если мы сумеем снять проклятие, за парнем надо будет приглядывать. Ему все равно придется предстать перед военным трибуналом, однако не годится, чтобы какой-то безумец, помешанный на мести, швырялся в него заклятиями прямо на гауптвахте, – сказал судовой врач. – Капитан будет настаивать на том, чтобы Блисс предстал перед трибуналом. Я никогда еще не видел нашего капитана столь разгневанным.
– Он думал, что Блисс пытался уничтожить корабль. Неудивительно, что он разгневан. Однако смею полагать, известие о том, что кто-то хотел убить Блисса, его заинтересует, – заметил Дэйтон. – Еще у меня такое впечатление, что старшина Фэллоу принял меры к охране юнца Блисса – если я правильно трактую присутствие господина Форреста.
Судя по тону Джантсона, он начал видеть ситуацию в более благоприятных тонах.
Хальцион не обрадовался, услышав, что капитан гневался на него. Впрочем, ничего удивительного; он и впрямь натворил дел. Хальцион только не мог себе вообразить, как будет себя вести, если ему придется предстать перед разъяренным капитаном.
– Как вы думаете, это действительно был кто-то из магов, обозленный тем, что Блисс навлек на корабль ужасный шторм, и жаждущий мести? – поинтересовался судовой врач.
– Возможно, но крайне маловероятно, – ответил командор Джантсон. – Я работал с каждым из магов на корабле, и ни один из них не обнаружил магической мощи, потребной для того, чтобы наложить столь поистине необычное заклятие. Вдобавок это не арканийский стиль магии – а все заклинатели на корабле родом из нашей страны. Нет-нет, здесь кроется более глубокая тайна, и мы должны выяснить, в чем же дело. В довершение всего я не могу убрать этот проклятый лед с сердца дракона. Я очень хочу знать, чего же в точности Блисс пожелал, когда использовал для исполнения желания снадобье пикси. Как вообще мальчишке в руки попала столь мощная магия? Мы, гиганты, плохо знакомы с пикси… Как бы я хотел знать подробности! След магического воздействия в харт-камере позволил мне установить, что паренек призвал пузырек со снадобьем во время шторма. То, каким образом он остановил шторм, не менее интересно, чем история с драконьим сердцем, покрытым слоем исцеляющего льда!
– Мои исследования говорят, что в результате заклинания Блисса дракон стал гораздо сильнее, – заметил корабельный врач.
– Да-да, я могу это подтвердить. Но почему именно лед? – в недоумении развел руками Дэйтон.
– Вот танниновое масло! – выдохнул запыхавшийся Фэллоу.
– Прекрасно, старшина, – оживился Дэйтон. – Полейте Блиссу маслом на грудь и оставьте немного на дне ведра – возможно, нам придется намазать ему также голову и ноги. Но давайте сначала посмотрим, что произойдет от первой порции.
– Дракон взволнован, – сказала Эндол. – Он считает, что сможет поговорить с мальчишкой Блиссом.
– Хальцион, за работу, парень! – пробормотал Фэллоу. – Если ты намерен выжить, то сейчас тебе самое время взяться за свое спасение.
Хальцион не почувствовал, как масло льется ему на грудь, но через пару мгновений ощутил знакомое пощипывание. На секунду ему даже показалось, что он в состоянии обонять отвратительный запах.
Он попытался в который раз пошевелить руками и ногами. Ничего не произошло.
Вдруг образ огромной драконьей головы наполнил его разум, пробив собой тьму. Это было так, словно дракон оказался здесь, во тьме, рядом с ним. Хальцион видел дракона над собой как наяву.
Человек!
Мысль дракона была направлена на него. Блисс почувствовал в этой мысли огромную долю симпатии, сочувствия и тревоги. И в следующий миг он оказался внутри разума дракона, где ему уже приходилось бывать. Он видел корабль – весь целиком, таким, как видел его дракон. Небо над головой было ясным, безоблачным. Свежий ветер силой пять нес корабль вперед. «Сангин» снова шел под всеми парусами. Не было ни следа повреждений, причиненных штормом.
Где ты был? – спросил дракон.
Понятия не имею. Похоже, кто-то наложил на меня заклятие. По крайней мере так думает командор Джантсон, ответил Хальцион. Он ощущал, насколько сильным и здоровым стал дракон – гораздо сильнее и здоровее, чем был.
Теперь ты в безопасности? – настойчиво поинтересовался дракон.
Ну, похоже, что так. Это благодаря тебе! Если командор Джантсон прав, то ты уничтожил проклятие, пробившись ко мне, сказал Хальцион, чувствуя невероятное облегчение.
Олден и Гриффон ужасно сердятся на тебя. В чем дело? – спросил дракон.
Долго объяснять. Я сотворил магию, которую не должен был творить, и вызвал тем самым шторм, который был опасен для тебя. Затем кто-то другой попытался повредить твое сердце – и мне пришлось опять применить недозволенную магию, чтобы помочь тебе. Я должен расплатиться за свои ошибки. У нас есть важные правила, которые нельзя нарушать.
Хальцион панически боялся военного трибунала. Он знал, что предстанет перед судом сразу же, как только очнется.
Я с ними поговорю. Ты спасал меня. В мыслях дракона звучала забота о Хальционе и беспокойство за него.
В моем положении никакая помощь не будет лишней… И все же я готов к худшему. Пожалуйста, попробуй отправить меня назад в мое тело, попросил дракона корабельный маг. Надеюсь, проклятие больше не действует.
Сознание Хальциона вновь наполнила тьма, и больше он ничего не чувствовал.
XV
В ОЖИДАНИИ ПРИГОВОРА
Его Величества Уложения о войне: Статья XV
Не годится быть истрачену попусту ни единому горшку взрывного зелья, боеприпасам или же иным запасам во флоте, а такоже не допущено быть растратам либо хищениям оных. Напротив, всяческие припасы и провиант надлежит сохранять тщательным образом, под страхом такового наказания, кое на нарушителей сего, пособников их, подстрекателей, купцов или получателей противузаконного добра (буде таковые подлежат флотскому порядку) военный трибунал сочтет справедливым на,1ожить сообразно казусу.
Клац. Щелк!
Хальцион дернулся и проснулся. Он потянулся… и обнаружил, что на запястьях его металлические браслеты, от которых идут толстые цепи. Он был закован.
– Полегче, полегче, парень, – сказал старшина Фэллоу и успокаивающе положил ему руку на плечо. – Тебя ждет изрядный шторм, это точно.
– Зачем это?! – Хальцион поднял руки и обнаружил, что цепи от наручников ведут к ножным браслетам на его щиколотках. – Старшина, разве это так уж необходимо? Я ведь не спрыгну с корабля посредине океана!
– Ты обрадуешься еще меньше, когда узнаешь, что на тебе такое. Это наручные кандалы Ибена, и я совсем не был рад, получив приказ их на тебя надеть. Эти наручники лишают магов возможности творить магию. Их надевают, чтобы не позволить магу бежать с гауптвахты и скрыться. Прости, что мне пришлось заковать тебя в кандалы, – сказал старшина Фэллоу. – Только не говори, что ты не сумеешь бежать! Того, что ты способен сотворить тонны льда вокруг драконьего сердца, тоже никто не ждал – а лед и посейчас там, я его видел своими глазами.
– Я не стану пытаться бежать, старшина. Я виновен. Я готов предстать перед военным трибуналом и быть казненным через повешение. Всем известно, что я нарушил статью третью королевских Уложений о войне. Это известно вам и известно мне, но я все еще могу встретить свою судьбу и приговор с достоинством, как надлежит мужчине и офицеру.
Хальцион выговорил эти слова, и во рту у него пересохло, когда он полностью осознал, что же он сам только что произнес.
– Парень, вставай и выслушай меня!
Эш отдал приказ таким тоном, что невозможно было ослушаться.
Несмотря на сковывающие его цепи, Хальцион встал с койки и вытянулся по стойке «смирно».
– Во-первых, на гауптвахте нет рангов и чинов. Никто здесь не отдает тебе честь и тебе тоже не следует салютовать в ответ. Во-вторых, ты ланкширец, парень, а это значит, что ты должен сражаться за жизнь до последнего вздоха! Так поступил бы я, и так надлежит поступать тебе. Ясно?! – рявкнул Фэллоу прямо в лицо Хальциону.
– Нет, старшина. – Хальцион встал вольно. – Я в самом деле нарушил Уложения, и я не вижу способа…
– Молчать! На гауптвахте ты больше не корабельный маг – но ты ланкширец и Блисс по рождению, и этого права у тебя никто не отнимет! – Хальцион еще не видел Эша Фэллоу настолько разгневанным. – Конечно, если придется, ты пойдешь на казнь с высоко поднятой головой. Так поступил бы твой отец. Но пока приговор не прозвучал, не смей сдаваться без борьбы! Парень, ты же Блисс, а Блиссы не умеют склонять голову перед судьбой! Поколения твоих предков служили во флоте, ты их наследник. У тебя ведь была причина использовать высшую магию?
– Да, – ответил Хальцион.
– Мне не нужно слышать, почему ты поступил так, как ты поступил. Сейчас, в ожидании того момента, когда тебя вызовут, подумай о том, какие твои поступки тебя сюда привели. И, парень, непременно сообщи судьям причины, по которым ты использовал высшую магию до того, как они признают тебя виновным! Я думаю, эти причины достаточно важны, чтобы снять веревку с твоей шеи. Ты меня понял? – переспросил старшина.
– Да, старшина, я так и сделаю.
Но Хальцион вовсе не был уверен, что сможет сказать что-то в свое оправдание.
– Послушай-ка, что тебя ожидает, – сказал Эш. – Завтра, когда пробьет двенадцать склянок, тебе придется встать у мачты. Ты будешь стоять на палубе перед всей командой, и капитан зачитает обвинение против тебя. А тебе придется просто стоять и слушать. Когда обвинение будет зачитано, стража отведет тебя в офицерскую кают-компанию, и там тебя будут судить капитан Олден, первый офицер Уили и второй офицер Гриффон. Они выяснят, что именно ты сделал, как ты сделал это, и решат, следует ли тебя за это повесить. Вот тогда-то ты и расскажешь им все о своих поступках. И не вздумай выкинуть никакую глупость вроде того, чтобы признать себя виновным! Когда они спросят, признаешь ли ты себя виновным, отвечай так: «Я признаю себя виновным, но у меня есть смягчающие обстоятельства». Повтори мои слова! – приказал Фэллоу.
– Я признаю себя виновным, но у меня есть смягчающие обстоятельства… только я все равно виновен, старшина!
Хальцион чувствовал себя ужасно, говоря эти слова. Он намеренно нарушил статью королевских Уложений!
– Никаких «только», парень! Не говори мне, что у твоего отца может быть сын-идиот! – обрушился на него Фэллоу.
– Нет…
Хальцион точно знал, что все его братья – умные люди. Вот насчет себя он больше не был так уж уверен.
– Разве твоя мать, благослови боги ее добрую душу, проводила тебя во флот, чтобы тебя здесь повесили?! – зарычал Фэллоу.
– Конечно, нет, – отозвался Хальцион.
– Тогда повтори еще раз, что я тебе сказал – и теперь без глупостей!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40