– Хорошо, лейтенант, это приемлемая степень точности. Вы можете быть свободны. Я также прошу занести в протокол, что, если бы господин Блисс попытался соскрести взрывное зелье с поверхности драконьего сердца, зелье, несомненно, воспламенилось бы и взорвалось. Также следует отметить, что более быстрый ритм биения сердца действительно создает достаточно жара, чтобы воспламенить зелье даже в том случае, если бы оно не взорвалось от механического воздействия за счет сокращения сердечных мышц.
Заговорил офицер Уили:
– Майор Эйбердин, разве взрывное зелье не охраняется постоянно?
Майор встал. Это был крупный мужчина. Седина на висках говорила о том, что он перевалил за середину жизни, но двигался он для своего мощного телосложения очень легко.
– Морские пехотинцы денно и нощно охраняют помещение, где хранится зелье, – сказал он.
Уили продолжал:
– Заходил ли кто-либо, включая присутствующего здесь господина Блисса, в хранилище в день шторма?
– Нет, сэр. Охрана доложила бы мне в таком случае. Когда я увидел зелье на сердце дракона, я спросил у своих ребят, и они сказали, что никто не выносил из хранилища горшки со взрывным зельем в тот день.
– Майор, если бы вы хотели украсть горшок со взрывным зельем так, чтобы об этом никто не узнал, как бы вы поступили? – спросила Гриффон.
Могучий майор на минуту задумался.
– Ну, если бы я замыслил такую чушь, я бы припрятал горшок во время учебной стрельбы из взрыв-труб. Когда наши «мартышки» бегают туда-обратно и толкутся в хранилище, это нетрудно сделать. Никто в точности не считает, сколько именно горшков берут из хранилища, сколько из них используют, а сколько возвращают обратно.
Капитан к этому моменту был багровым от гнева.
– Кто-то пытался уничтожить мой корабль! Кто-то из числа команды! Это… это недопустимо! Это переходит всякие пределы! Боги свидетели, я клянусь, что преступник будет найден прежде, чем у него появится еще один шанс навредить кораблю!
Капитану стоило больших усилий взять себя в руки, но он все же справился с чувствами, однако лицо его все еще было красным от ярости.
– Господин Блисс, вы свидетельствуете, что вы использовали снадобье, исполняющее желания, потому что полагали, что ваш корабль со всей командой находятся в смертельной опасности?
Сначала Хальцион не понял, почему капитан его об этом спрашивает. Он ведь именно это уже сказал. Разве он неясно выразился?
– Господин Блисс, отвечайте на вопрос, – приказал капитан.
– Да, сэр. Так точно, сэр. Я подумал, что сердце вот-вот взорвется, и я сделал то, что посчитал наилучшим в этой ситуации, сэр. Я знал, что нарушаю статью три, сэр.
Хальцион был в ужасе от своих собственных слов. Уили перебил его:
– Мастер Гриффон, наверняка есть много безопасных способов убрать зелье с драконьего сердца?
– Ничего подобного, – ответила Гриффон. – Я думаю, это можно будет сделать только в порту. И то, что бы ни делали инженеры, есть больший риск, что зелье взорвется.
Офицер Уили имел такой вид, будто он не поверил словам мастера по взрыв-трубам. Он обратился с вопросом к Джантсону:
– Должно быть множество способов устранить зелье магическим путем. Блисс мог добраться до вас, чтобы вы спасли корабль. Или не мог?
– Лед – наилучшее из возможных решений. Я мог бы сотворить лед, но он не продержался бы так долго. Однако гораздо важнее то, что я не успел бы в харт-камеру вовремя, и сердце взорвалось бы. Теперь ледяная корка защищает взрывное зелье от любого воздействия извне. Кроме того, совершенно очевидно, что высшая магия поддерживает дракона в необычайно добром здравии. Я подозреваю, что, если Хальцион сосредоточится на ледяной корке, когда корабль доберется в порт, тогда и лед исчезнет, и высшая магия устранит взрывное зелье.
– У вас есть что еще сказать, господин Блисс? – спросил офицер Уили.
– Нет, сэр.
– Мы располагаем всей необходимой информацией, чтобы принять решение. – Капитан поднялся с места. – Мы посовещаемся в моей каюте, вернемся и огласим приговор.
Три старших офицера покинули кают-компанию.
Хальцион опустился на стул и печально покачал головой. Сердце его гулко и тяжело билось в груди. Он не знал, что его ждет – жизнь или смерть.
Прошло не так уж много времени, и офицеры вернулись в кают-компанию. Они снова заняли свои места, и капитан трижды ударил по колоколу.
– Обвиняемый, встаньте и выслушайте приговор военного трибунала.
И капитан положил кинжал на стол – рукоятью к Хальциону.
Хальцион задрожал от волнения. Он будет жить!
– Прежде чем приговор прозвучит, хочет ли обвиняемый сказать последнее слово? – спросил капитан.
С новыми силами Хальцион вскочил с места и вытянулся по стойке «смирно».
– Сэр, мои действия были вызваны только стремлением спасти корабль от опасности. Я осознаю, что мое погодное заклинание поставило под угрозу корабль, и сожалею об этом всем сердцем.
Капитан сурово взглянул Хальциону в глаза.
– Господин Блисс, военный трибунал признал вас виновным в нарушении статьи третьей Его Величества Уложении для флота о войне. Как капитан этого корабля я располагаю большой степенью свободы при вынесении вам приговора. На основании ваших собственных свидетельских показаний я заключил, что ваши действия в сложившихся обстоятельствах были правильными. Следовательно, с вас снимается ответственность за нарушение статьи Уложений. Флотский протокол требует, чтобы в уплату за заклинание высшей магии, которое вы наложили на сердце дракона, я предоставил вам пятьсот слитков золота. А за ущерб, причиненный кораблю и команде штормом, который был следствием ваших действий, я взыскиваю с вас пеню в размере пятисот слитков золота. Таким образом, заседание военного трибунала объявляется закрытым.
Фэллоу – и даже Солвалсон – бросились хлопать Хальциона по спине, поздравляя его.
Капитан кашлянул, и они угомонились.
– Господин Блисс, – сказал капитан, – я бы хотел поговорить с вами у себя в каюте.
– Слушаюсь, сэр! – вытянулся Хальцион. Капитан вышел из офицерской кают-компании, Хальцион последовал за ним.
– Закрой засов, – велел капитан, когда они зашли в его каюту.
– Сэр? – удивился Хальцион, но сделал как велено.
Капитанская каюта была большой, с трех сторон имелись порты для взрыв-труб. Орудия вовсе не мешали, поскольку в каюте оставалось еще достаточно места для вещей капитана. Хальцион был несказанно изумлен, когда капитан предложил ему бокал вина.
– Я был огорчен, когда узнал, что вы использовали высшую магию на моем корабле. Не допустите повторения подобной ситуации, – сказал капитан, делая глоток вина и дожидаясь, пока Хальцион отопьет из своего бокала.
– Нет, сэр! – Хальцион ужасно нервничал. – Такого больше не повторится, сэр.
Олден сделал еще глоток и покачал бокал, любуясь жидкостью. Он явно наслаждался вкусом и ароматом.
– Не будем даже говорить о той глупости, которую вы натворили со своим погодным заклинанием. Командор Джантсон – прекрасный преподаватель магических искусств. Следуйте его наставлениям, и вы больше не сделаете ошибки.
– Да, сэр. Конечно, сэр.
Хальцион не мог расслабиться в присутствии капитана корабля. Каждое слово падало на него как удар молота. Только величайшим усилием воли он удерживался, чтобы не вскочить и не вытянуться по стойке «смирно» после каждой фразы капитана.
– Причины того, почему во флоте существуют правила, запрещающие использование высшей магии, очень просты. Заклинания высшей магии абсолютно непредсказуемы. С той же легкостью, с которой вы покрыли сердце дракона слоем льда, вы могли превратить «Сангин» в гуся. Именно поэтому, взвесив все обстоятельства, я решил изменить ваши обязанности на время этого рейса.
Хальцион не знал, к чему клонит капитан, но сильно подозревал, что ему это не понравится.
– Вашим новым боевым постом будет харт-камера. Когда корабль вступит в бой, вы будете охранять сердце дракона, оставаясь внутри камеры и ни при каких обстоятельствах не покидая ее. Вам вполне ясен мой приказ, корабельный маг? – спросил капитан.
– Я должен охранять сердце дракона ценой моей собственной жизни. Я все прекрасно понял, сэр.
Надо полагать, разочарование Хальциона отразилось в его тоне.
– Я понимаю, что для юного любителя драк, к тому же Урожденного Блисса, этот пост может показаться не столь блестящим, как обязанности офицера при взрыв-трубах или офицера абордажного отряда. Но вы же слышали – на корабле враг. Враг затаился, однако он будет искать случая, чтобы нанести удар снова. И он будет целить в драконье сердце. Я хочу, чтобы сердце охранял офицер, которому я доверяю. Вы достойны доверия, господин Блисс? – спросил капитан.
– Сэр, я не подведу вас! Пока я жив, никто не причинит вреда драконьему сердцу, – ответил Хальцион решительно и твердо.
– Отличный ответ, сэр. Допивайте вино и отправляйтесь к себе в кубрик. У меня осталось всего две бутылки этого замечательного эламского вина, и оно слишком хорошо, чтобы оставлять его в бокале недопитым.
Хальцион обоснованно опасался, что у капитана осталась всего одна бутылка, но не собирался делиться своими соображениями. Он тихонечко закрыл за собой дверь, оставляя капитана наедине с его раздумьями.
XVII
ЗАМЕЧЕН ВРАЖЕСКИЙ КОРАБЛЬ

Его Величества Уложения о войне: Статья XVII
Любое убийство, совершенное любым лицом во флоте, карается смертной казнью по приговору военного трибунала.
Пробило одиннадцать склянок – начало последней ночной вахты. По своему обыкновению Хальцион прибыл на вахту заранее.
– Лейтенант Дюран, мэм, корабельный маг Блисс для несения дежурства прибыл.
– Распишитесь в вахтенном журнале, господин Блисс, – сказала Джиллиан Дюран, – затем возьмите подзорную трубу и забирайтесь на брам-стеньгу. Хорошо, что вы снова в деле. У меня полно работы для вас. Первым делом посмотрите на северо-запад, по курсу корабля. Этот ваш небольшой шторм отнес нас дальше на восток, чем мы планировали. Мне кажется, я наблюдала огни. Мы добавили парусов, и я хочу знать, нет ли там чего-нибудь интересного. Действуйте, корабельный маг, и высмотрите мне этот корабль, вы поняли?
– Так точно, мэм! Слушаюсь! – радостно ответил Хальцион. Он тоже был счастлив оказаться снова в деле.
Хальцион открыл шкафчик под грот-мачтой и вынул одну из корабельных подзорных труб. Труба была упрятана в кожаный футляр, и маг пристегнул его к своему поясу. Еще только не хватало разбить ценный прибор, собственность короны. Чего доброго, капитан опять оштрафует его на пять сотен золотых слитков.
Посмеиваясь над собственной шуткой, Хальцион взобрался по вантам на грот-мачту и поднялся выше грота, выше грот-топселя и брам-стеньги.
«Ветер силой два в лучшем случае, – подумал он. – Вряд ли мы много пройдем сегодня ночью, если только ветер не усилится».
Паруса провисли, легкий ветерок шевелил и наполнял их, но не надувал как следует.
Хальцион добрался до «вороньего гнезда» на верхушке мачты. Прикрепив к поясу страховочный линь, он уселся на площадке и свесил ноги. Страховка не даст ему упасть, даже если корабль внезапно повернет на другой галс. Хальцион с наслаждением вдыхал чистый, прохладный ночной воздух. Ночь была темной, безлунной, и звезды в ночном небе тоже светили неярко, сквозь дымку.
Только фонарь около штурвала освещал палубу внизу.
На мгновение он задумался, не сотворить ли слабенький ветерок, чтобы чуть-чуть подтолкнуть корабль, но тотчас опомнился. Что за дурацкая идея! Ни за что на свете он больше не станет шалить с погодными заклинаниями – это плохо заканчивается. Лучше уж попытаться высмотреть этот воображаемый корабль лейтенанта Дюран.
Хальцион не особенно торопился, взбираясь наверх, а потому времени бездельничать у него не осталось. Надо было приниматься за дело.
Вынув подзорную трубу из футляра, Хальцион обмотал шнур вокруг запястья и поднес прибор к глазам. В академии его научили не закрывать второй глаз, когда смотришь в подзорную трубу, – так лучше наводить на резкость.
– На севере ничего, – сказал он себе вслух через несколько минут высматривания и повернулся на северо-запад.
– Эй, на мачте! – окликнули его снизу.
Хальцион глянул вниз, но различил только темный силуэт человека, поднимающегося по вантам. Когда человек добрался до «вороньего гнезда», оказалось, что это старший матрос Хантер.
– Добро пожаловать, матрос Хантер. Что привело вас на этот насест? – осведомился Хальцион. Он был в прекрасном расположении духа.
– Дюран велела. Две пары глаз быстрее заметят врага, – отозвался Хантер.
– Ну что ж, приветствую вас на борту кораблика «Воронье гнездо», – пошутил Хальцион.
– Чего? – переспросил моряк. Он явно не оценил шутку.
– Смотрите на северо-запад, – распорядился Хальцион, – а я прослежу западное направление. Давайте проверим, сумеем ли мы найти для Дюран этот корабль.
Минуты тянулись, складываясь в часы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40