Если мы пойдем не по канализационным трубам, нас увидят.
Алексия снова обратилась к макету и задумчиво постучала пальцем по подбородку.
— А может, и не увидят. Люди до сих пор ловят в озере рыбу. Наши люди могут пойти в Свойн под видом горожан.
— Но тогда им придется идти без оружия, — Ворон потер ладонью лицо. — Может, я слишком устал и хочу спать, так что не вижу того, что видите вы, но безоружным людям заложников не освободить.
— Вы правы, Ворон, но наши люди только войдут безоружными. Я хотела бы направить Военных Ястребов в ночные полеты над городом. Они могут, пустив в ход стрелы и копья, сделать жизнь гарнизона невыносимой. Кроме того, они могут сбросить оружие, которое спрячут союзники воркэльфов. Если нам это не удастся, воспользуемся планом Уилла и выберем маршрут, на котором не будет крыс. Если только вилейны не обратят внимания на этот участок и не пошлют туда войска, мы быстро проникнем в город.
— Маршрут мы выберем, сообразуясь с тем, куда авроланы переведут заложников, — согласилась Орла. — На обратном пути выйдем через канализацию, а может быть, с боем прорвемся к порту и захватим корабль.
Когтистым пальцем Пери указала на модель большого корабля в порту:
— Огненные петухи замедлят преследование.
— Хорошая мысль, сестренка, — одобрила Алексия и окинула взглядом собравшихся вокруг стола людей.
— Кто заметил недочеты?
— Недочеты, конечно же, есть, ваше величество. — Ворон положил руку на плечо Алексии. — И подозреваю, что все мы просто не выспались, а потому не можем в данный момент их увидеть.
Воркэльф поставил локти на край стола:
— Вход в город — дело рискованное, а освобождение заложников — тем более. Захватить здание, подавив авроланов, у нас не получится. Выход с боем из города через систему канализации или через улицы кончится тем, что заложников убьют. Нам необходимо быстро их эвакуировать. Если бы у нас была тысяча Военных Ястребов, их можно было переправить воздушным путем, но такой вариант тоже исключается.
— Вы отлично рассуждаете, Резолют, как, впрочем, и Ворон. — Алексия заправила за ухо выбившуюся прядь светлых волос. — Предлагаю сначала поесть, потом — лечь спать, а утром снова собраться. Я уверена: мы сможем решить проблему, на которую нам указал Резолют, и учесть замечания, высказанные остальными участниками совещания.
Она улыбнулась и кивнула Уиллу:
— Благодарю тебя, Уилл, за твою проницательность. Ты прав, это не столько военная задача, сколько воровская. Мы украдем заложников из Свойна, пока еще не знаю — как, но начало положено.
Уилл так и просиял и продолжал улыбаться в течение всего вечера, несмотря на сердитые взгляды Резолюта и поддразнивания Квика. Он улыбался перед самым отходом ко сну и улыбался во сне. Не потому, что ему привиделась Алексия, но потому, что во сне к нему пришло решение проблемы Резолюта. Когда Уилл проснулся, он постарался припомнить свой сон. Уилл Ловчила, король Низины, знал: его план сработает.
ГЛАВА 51
Алексия сочла план Уилла по эвакуации заложников весьма любопытным. Ей было приятно заметить удивление в глазах Адроганса, когда вор изложил его, однако генерал согласился с ним что-то уж слишком быстро, и это насторожило Алекс. Хитроумный план требовал материальной поддержки, которой, как она думала, экспедиция не располагала. Разработка этих деталей, однако, была поручена Бил мот Цуво. Адроганс нашел для Алекс другую работу.
Генерал Джераны объявил о своем намерении — немедленно идти в наступление на Свойн.
— Ваши Волки вместе с людьми из Жуска пойдут в разведке. Мне нужно знать, что ждет нас впереди. Вы будете наблюдать, используя при этом небольшие силы. Узнайте все, что можно, о Свойне и силах авроланов. Это очень важно.
Адроганс позволил ей взять в свой отряд Резолюта, Ворона, Дрени, Пери и двух Военных Ястребов. Он сказал, что отряжает Норрингтона на совместную с Бил работу по освобождению заложников. При этом оба понимали, что глупо рисковать жизнью Уилла в разведке. Присутствие его в рядах основного войска поднимало дух армии.
В разведывательном отряде было менее трехсот солдат. Представители Жуска ехали на пони, приученных к передвижению по горной местности. В глубоких долинах густая растительность закрывала солнце. В высоких водопадах играли радуги. На красоты эти аборигены особого внимания не обращали, зато они зорко смотрели, как далеко продвинулись авроланы на их территорию, указывали места, на которых устраивались лагеря, и отмечали другие признаки вторжения.
До Свойна можно будет доехать верхом за четыре дня, в то время как пехоте придется потратить на то же расстояние почти неделю. Алекс страшно было представить, каким трудным сделает их продвижение обоз, и была рада, что проблему эту взял на себя Адроганс. Он снова затребовал вполовину больше того, что нужно, и даже если в пути пропадет много продовольствия, все равно армия, подойдя к Свойну, останется вполне жизнеспособной.
Разведывательный отряд шел медленно и осторожно, а это означало, что основную армию они не опередят и авроланам не удастся незаметно проскользнуть между ними и устроить засаду. Разведчики выясняли обстановку, гиркимы доставляли подробные отчеты Адрогансу, а тот обдумывал представленные ему сведения и запрашивал дополнительную информацию по тому или иному интересующему его вопросу.
Минули три дня. Когда отряд вошел в предгорье, отделявшее плато от спуска в Свойнскую низменность, разведчики принесли сообщение: на железном руднике наблюдается оживление. Под присмотром бормокинов, вилейнов и по меньшей мере одного воркэльфа, обращенные в рабство люди достают из шахты руду, грузят ее на телеги, запряженные мулами, и увозят в Свойн. Городские кузнецы переплавляют руду в железо и сталь.
Посоветовавшись с Агитэром, Вороном и Резолютом, Алекс решила захватить рудник и освободить пленных.
Они увидели полдюжины старых скрипучих телег. Каждую телегу тащили шесть мулов и нагружали двое рабов. Во главе колонны ехал воркэльф, темноволосый и синеглазый, с татуировкой на руках. Двое бормокинов с пиками шли позади и еще двое — с обеих сторон обоза.
В то время как Пери вела наблюдение сверху, двенадцать жителей Жуска, вместе с Резолютом, Вороном, Алекс и Пфасом быстро шли по тропе, проторенной параллельно дороге. У жускцев и Ворона были луки, у Резолюта — сабли, а у Алекс — меч. Пфас оружия при себе не имел. Алекс боялась, что шаман пойдет медленно и всех задержит, однако тот проявил неожиданную живость и стойкость. Все запыхались. Возле холма вражеский обоз приостановился. Тяжелые телеги надо было доставить на вершину.
К месту, где собирались устроить засаду, они пришли раньше обоза. Алекс разделила жускцев, послав шестерых вместе с Вороном к дальней стороне обоза. Оба отряда лучников расставили так, чтобы выстрелами своими они случайно не поразили друг друга (лучники должны были стрелять под углом к тропе). Алекс, Резолют и Пфас остались возле подножия холма. У Резолюта, очевидно, имелись свои соображения насчет того, как поступить с изменником-воркэльфом.
Потянулось ожидание. Резолют стоял слева от Алекс, и так как глаза воркэльфа не имели зрачков, она не могла понять, на что он смотрит. Ей подумалось, что разглядывает он не то, что находится перед ними, а выплывшую из далеких воспоминаний картину. Резолют казался странно спокойным, и это перед самым сражением! Алекс вздрогнула: она считала Резолюта самым опасным существом на свете.
Пфас, скрестив ноги, сидел на земле, перебирая траву и цветы, и был похож на заигравшегося ребенка. Он поднимал спутанные мокрые коричневые листья и следил за хлопотливыми муравьями. Неторопливые его движения и мурлыканье под нос ни в коем случае не выдали бы врагу, что на него готовится засада. Алекс и не подозревала, что в шамане может сохраниться детская невинность. Бывали, правда, мгновения, когда мурлыканье прекращалось, улыбка исчезала, а глаза смотрели в неведомое пространство, и тогда Алекс казалось, что шаман с Резолютом видят одну и ту же картину, впрочем, может и разные. В Пфасе тогда проглядывало что-то мрачное и злое, и уж с образом невинного ребенка это никак не вязалось.
Алекс смотрела на тропу: солнечный свет пятнами ложился на листья и землю, ветерок шевелил ветви деревьев. Прагматичная часть ее ума подмечала, что ветер дует с долин, так что запах не выдаст ее войско противнику, в то время как вторая половина, романтичная, радовалась легким поцелуям ветра, охлаждавшего лицо и шею. Потом прагматизм снова взял верх: она вынула меч из ножен и проверила, все ли кинжалы на месте.
На мгновение Алекс задумалась: чем-то сейчас занят Ворон? Наверняка уже вставил стрелу в лук. Она представила себе, как он снимает с него сейчас черный лакированный футляр и обнажает серебряную древесину. Только эльфы делали такие серебряные луки, но такого, как у Ворона, она ни у кого не видала. Эльфы, должно быть, считали его достойным такого оружия; и то, что в Ислине Ворон всегда держал оружие в футляре, словно бы скрывая его от посторонних глаз, возбуждало у Алекс любопытство.
Пфас резко вскинул голову, выведя ее из задумчивости. Резолют потянулся и встал на колено. Телеги остановились у подножия холма, а рабы, обслуживавшие вторую телегу, начали отвязывать мулов, чтобы они объединенными усилиями могли втащить первую телегу на вершину холма. Бормокины столпились позади, а воркэльф на черном своем жеребце поднялся до середины холма и повернулся в седле, чтобы посмотреть, как идут дела. Кроме меча, висевшего на бедре, у воркэльфа имелся и большой лук из серебряного дерева, который он положил на плечи коня, а возле правого колена висел колчан со стрелами.
Резолют выскользнул из своего укрытия и рявкнул несколько слов на эльфийском наречии.
Лошадь воркэльфа развернулась. Он схватил лук, вставил стрелу, натянул тетиву и выстрелил в мгновение ока. Так как, согласно установке, его должны были взять живым, никто из лучников в него не выстрелил. Но даже если бы и выстрелил, никто не смог бы опередить воркэльфа.
Алекс взглянула на Резолюта, уверенная в том, что увидит в его груди дрожащую стрелу. Он стоял, напряженный, с широко раскрытыми глазами, но тем не менее невредимый. Она увидела, как стрела, медленно вращаясь в воздухе, зависла в ярде от его груди. Выглянув из-за деревьев, Алекс заметила вытянутую вперед дрожащую руку Пфаса.
Запели стрелы, взвыли бормокины. Ворон громко свистнул, и это означало, что все бормокины уничтожены. Все это, однако, отошло на второй план, когда Резолют поднял правую руку и взял повисшую в воздухе стрелу. Он взглянул на нее и швырнул стрелу через плечо.
Изменник-воркэльф, одетый, как и Резолют, в кожаную одежду без рукавов, сказал что-то по-эльфийски и сунул лук в седельную сумку. Затем соскочил с седла, вытащил саблю и поманил к себе Резолюта.
Резолют приблизился к нему, сжимая сабли в обеих руках. Окошко в листве закрылось, и Алекс обогнула деревья и вышла вперед. Пфас, слегка запыхавшись, последовал за ней. Лицо его покрылось испариной, рот открылся в беззвучном смехе.
Резолют был выше противника, и преимущество ему давал не только белый гребень на голове. Он был во всех отношениях крупнее своего соперника, однако того, похоже, это не беспокоило. Приняв боевую стойку, он немного еще поманил к себе рукой Резолюта, после чего перешел в стремительную атаку.
Резолют уклонился от выпада противника и, развернув правую саблю так, что она легла ему на предплечье, поднял ее и отразил удар. Продолжая двигаться вперед, Резолют вскинул левый локоть и ударил им в лицо воркэльфу.
Противник покачнулся, и тут Резолют стал действовать правой рукой. В этот момент он легко мог раскроить воркэльфу горло, но вместо этого ударил того кулаком по лицу.
Воркэльф, шатаясь, отступил на два шага, а Резолют одним прыжком преодолел разделявшее их расстояние и пнул противника со всего маха ногой в живот, отчего тот упал на колени и, выронив меч, изрыгнул на землю последнюю свою еду. Испуганная лошадь бросилась в сторону.
Резолют ухватил воркэльфа за черные волосы и откинул ему голову. По его подбородку, смешавшись с рвотными массами, текла из носа кровь. Воркэльфа вырвало еще раз, и он ткнулся лицом в собственную блевотину.
Алекс вышла из укрытия, сначала посмотрела на лежавшую на земле стрелу, потом — на Резолюта. Лицо его было искажено гневом. Таким же гневом наполнены были и его слова. Она не знала, что сказал Резолют, да это ей было и ни к чему. Поверженный воркэльф обхватил себя руками, все тело его сотрясали рыдания.
— Он говорит, что его зовут — Банаусик, — возмущенно фыркнул Резолют. — Я просто уверен: он взял себе это имя, когда стал работать на Кайтрин. Тогда у него оставался еще хоть какой-то стыд.
— Резолют! — окликнул его Ворон и остановился рядом с Банаусиком.
Воркэльф дотянулся до своего меча.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89
Алексия снова обратилась к макету и задумчиво постучала пальцем по подбородку.
— А может, и не увидят. Люди до сих пор ловят в озере рыбу. Наши люди могут пойти в Свойн под видом горожан.
— Но тогда им придется идти без оружия, — Ворон потер ладонью лицо. — Может, я слишком устал и хочу спать, так что не вижу того, что видите вы, но безоружным людям заложников не освободить.
— Вы правы, Ворон, но наши люди только войдут безоружными. Я хотела бы направить Военных Ястребов в ночные полеты над городом. Они могут, пустив в ход стрелы и копья, сделать жизнь гарнизона невыносимой. Кроме того, они могут сбросить оружие, которое спрячут союзники воркэльфов. Если нам это не удастся, воспользуемся планом Уилла и выберем маршрут, на котором не будет крыс. Если только вилейны не обратят внимания на этот участок и не пошлют туда войска, мы быстро проникнем в город.
— Маршрут мы выберем, сообразуясь с тем, куда авроланы переведут заложников, — согласилась Орла. — На обратном пути выйдем через канализацию, а может быть, с боем прорвемся к порту и захватим корабль.
Когтистым пальцем Пери указала на модель большого корабля в порту:
— Огненные петухи замедлят преследование.
— Хорошая мысль, сестренка, — одобрила Алексия и окинула взглядом собравшихся вокруг стола людей.
— Кто заметил недочеты?
— Недочеты, конечно же, есть, ваше величество. — Ворон положил руку на плечо Алексии. — И подозреваю, что все мы просто не выспались, а потому не можем в данный момент их увидеть.
Воркэльф поставил локти на край стола:
— Вход в город — дело рискованное, а освобождение заложников — тем более. Захватить здание, подавив авроланов, у нас не получится. Выход с боем из города через систему канализации или через улицы кончится тем, что заложников убьют. Нам необходимо быстро их эвакуировать. Если бы у нас была тысяча Военных Ястребов, их можно было переправить воздушным путем, но такой вариант тоже исключается.
— Вы отлично рассуждаете, Резолют, как, впрочем, и Ворон. — Алексия заправила за ухо выбившуюся прядь светлых волос. — Предлагаю сначала поесть, потом — лечь спать, а утром снова собраться. Я уверена: мы сможем решить проблему, на которую нам указал Резолют, и учесть замечания, высказанные остальными участниками совещания.
Она улыбнулась и кивнула Уиллу:
— Благодарю тебя, Уилл, за твою проницательность. Ты прав, это не столько военная задача, сколько воровская. Мы украдем заложников из Свойна, пока еще не знаю — как, но начало положено.
Уилл так и просиял и продолжал улыбаться в течение всего вечера, несмотря на сердитые взгляды Резолюта и поддразнивания Квика. Он улыбался перед самым отходом ко сну и улыбался во сне. Не потому, что ему привиделась Алексия, но потому, что во сне к нему пришло решение проблемы Резолюта. Когда Уилл проснулся, он постарался припомнить свой сон. Уилл Ловчила, король Низины, знал: его план сработает.
ГЛАВА 51
Алексия сочла план Уилла по эвакуации заложников весьма любопытным. Ей было приятно заметить удивление в глазах Адроганса, когда вор изложил его, однако генерал согласился с ним что-то уж слишком быстро, и это насторожило Алекс. Хитроумный план требовал материальной поддержки, которой, как она думала, экспедиция не располагала. Разработка этих деталей, однако, была поручена Бил мот Цуво. Адроганс нашел для Алекс другую работу.
Генерал Джераны объявил о своем намерении — немедленно идти в наступление на Свойн.
— Ваши Волки вместе с людьми из Жуска пойдут в разведке. Мне нужно знать, что ждет нас впереди. Вы будете наблюдать, используя при этом небольшие силы. Узнайте все, что можно, о Свойне и силах авроланов. Это очень важно.
Адроганс позволил ей взять в свой отряд Резолюта, Ворона, Дрени, Пери и двух Военных Ястребов. Он сказал, что отряжает Норрингтона на совместную с Бил работу по освобождению заложников. При этом оба понимали, что глупо рисковать жизнью Уилла в разведке. Присутствие его в рядах основного войска поднимало дух армии.
В разведывательном отряде было менее трехсот солдат. Представители Жуска ехали на пони, приученных к передвижению по горной местности. В глубоких долинах густая растительность закрывала солнце. В высоких водопадах играли радуги. На красоты эти аборигены особого внимания не обращали, зато они зорко смотрели, как далеко продвинулись авроланы на их территорию, указывали места, на которых устраивались лагеря, и отмечали другие признаки вторжения.
До Свойна можно будет доехать верхом за четыре дня, в то время как пехоте придется потратить на то же расстояние почти неделю. Алекс страшно было представить, каким трудным сделает их продвижение обоз, и была рада, что проблему эту взял на себя Адроганс. Он снова затребовал вполовину больше того, что нужно, и даже если в пути пропадет много продовольствия, все равно армия, подойдя к Свойну, останется вполне жизнеспособной.
Разведывательный отряд шел медленно и осторожно, а это означало, что основную армию они не опередят и авроланам не удастся незаметно проскользнуть между ними и устроить засаду. Разведчики выясняли обстановку, гиркимы доставляли подробные отчеты Адрогансу, а тот обдумывал представленные ему сведения и запрашивал дополнительную информацию по тому или иному интересующему его вопросу.
Минули три дня. Когда отряд вошел в предгорье, отделявшее плато от спуска в Свойнскую низменность, разведчики принесли сообщение: на железном руднике наблюдается оживление. Под присмотром бормокинов, вилейнов и по меньшей мере одного воркэльфа, обращенные в рабство люди достают из шахты руду, грузят ее на телеги, запряженные мулами, и увозят в Свойн. Городские кузнецы переплавляют руду в железо и сталь.
Посоветовавшись с Агитэром, Вороном и Резолютом, Алекс решила захватить рудник и освободить пленных.
Они увидели полдюжины старых скрипучих телег. Каждую телегу тащили шесть мулов и нагружали двое рабов. Во главе колонны ехал воркэльф, темноволосый и синеглазый, с татуировкой на руках. Двое бормокинов с пиками шли позади и еще двое — с обеих сторон обоза.
В то время как Пери вела наблюдение сверху, двенадцать жителей Жуска, вместе с Резолютом, Вороном, Алекс и Пфасом быстро шли по тропе, проторенной параллельно дороге. У жускцев и Ворона были луки, у Резолюта — сабли, а у Алекс — меч. Пфас оружия при себе не имел. Алекс боялась, что шаман пойдет медленно и всех задержит, однако тот проявил неожиданную живость и стойкость. Все запыхались. Возле холма вражеский обоз приостановился. Тяжелые телеги надо было доставить на вершину.
К месту, где собирались устроить засаду, они пришли раньше обоза. Алекс разделила жускцев, послав шестерых вместе с Вороном к дальней стороне обоза. Оба отряда лучников расставили так, чтобы выстрелами своими они случайно не поразили друг друга (лучники должны были стрелять под углом к тропе). Алекс, Резолют и Пфас остались возле подножия холма. У Резолюта, очевидно, имелись свои соображения насчет того, как поступить с изменником-воркэльфом.
Потянулось ожидание. Резолют стоял слева от Алекс, и так как глаза воркэльфа не имели зрачков, она не могла понять, на что он смотрит. Ей подумалось, что разглядывает он не то, что находится перед ними, а выплывшую из далеких воспоминаний картину. Резолют казался странно спокойным, и это перед самым сражением! Алекс вздрогнула: она считала Резолюта самым опасным существом на свете.
Пфас, скрестив ноги, сидел на земле, перебирая траву и цветы, и был похож на заигравшегося ребенка. Он поднимал спутанные мокрые коричневые листья и следил за хлопотливыми муравьями. Неторопливые его движения и мурлыканье под нос ни в коем случае не выдали бы врагу, что на него готовится засада. Алекс и не подозревала, что в шамане может сохраниться детская невинность. Бывали, правда, мгновения, когда мурлыканье прекращалось, улыбка исчезала, а глаза смотрели в неведомое пространство, и тогда Алекс казалось, что шаман с Резолютом видят одну и ту же картину, впрочем, может и разные. В Пфасе тогда проглядывало что-то мрачное и злое, и уж с образом невинного ребенка это никак не вязалось.
Алекс смотрела на тропу: солнечный свет пятнами ложился на листья и землю, ветерок шевелил ветви деревьев. Прагматичная часть ее ума подмечала, что ветер дует с долин, так что запах не выдаст ее войско противнику, в то время как вторая половина, романтичная, радовалась легким поцелуям ветра, охлаждавшего лицо и шею. Потом прагматизм снова взял верх: она вынула меч из ножен и проверила, все ли кинжалы на месте.
На мгновение Алекс задумалась: чем-то сейчас занят Ворон? Наверняка уже вставил стрелу в лук. Она представила себе, как он снимает с него сейчас черный лакированный футляр и обнажает серебряную древесину. Только эльфы делали такие серебряные луки, но такого, как у Ворона, она ни у кого не видала. Эльфы, должно быть, считали его достойным такого оружия; и то, что в Ислине Ворон всегда держал оружие в футляре, словно бы скрывая его от посторонних глаз, возбуждало у Алекс любопытство.
Пфас резко вскинул голову, выведя ее из задумчивости. Резолют потянулся и встал на колено. Телеги остановились у подножия холма, а рабы, обслуживавшие вторую телегу, начали отвязывать мулов, чтобы они объединенными усилиями могли втащить первую телегу на вершину холма. Бормокины столпились позади, а воркэльф на черном своем жеребце поднялся до середины холма и повернулся в седле, чтобы посмотреть, как идут дела. Кроме меча, висевшего на бедре, у воркэльфа имелся и большой лук из серебряного дерева, который он положил на плечи коня, а возле правого колена висел колчан со стрелами.
Резолют выскользнул из своего укрытия и рявкнул несколько слов на эльфийском наречии.
Лошадь воркэльфа развернулась. Он схватил лук, вставил стрелу, натянул тетиву и выстрелил в мгновение ока. Так как, согласно установке, его должны были взять живым, никто из лучников в него не выстрелил. Но даже если бы и выстрелил, никто не смог бы опередить воркэльфа.
Алекс взглянула на Резолюта, уверенная в том, что увидит в его груди дрожащую стрелу. Он стоял, напряженный, с широко раскрытыми глазами, но тем не менее невредимый. Она увидела, как стрела, медленно вращаясь в воздухе, зависла в ярде от его груди. Выглянув из-за деревьев, Алекс заметила вытянутую вперед дрожащую руку Пфаса.
Запели стрелы, взвыли бормокины. Ворон громко свистнул, и это означало, что все бормокины уничтожены. Все это, однако, отошло на второй план, когда Резолют поднял правую руку и взял повисшую в воздухе стрелу. Он взглянул на нее и швырнул стрелу через плечо.
Изменник-воркэльф, одетый, как и Резолют, в кожаную одежду без рукавов, сказал что-то по-эльфийски и сунул лук в седельную сумку. Затем соскочил с седла, вытащил саблю и поманил к себе Резолюта.
Резолют приблизился к нему, сжимая сабли в обеих руках. Окошко в листве закрылось, и Алекс обогнула деревья и вышла вперед. Пфас, слегка запыхавшись, последовал за ней. Лицо его покрылось испариной, рот открылся в беззвучном смехе.
Резолют был выше противника, и преимущество ему давал не только белый гребень на голове. Он был во всех отношениях крупнее своего соперника, однако того, похоже, это не беспокоило. Приняв боевую стойку, он немного еще поманил к себе рукой Резолюта, после чего перешел в стремительную атаку.
Резолют уклонился от выпада противника и, развернув правую саблю так, что она легла ему на предплечье, поднял ее и отразил удар. Продолжая двигаться вперед, Резолют вскинул левый локоть и ударил им в лицо воркэльфу.
Противник покачнулся, и тут Резолют стал действовать правой рукой. В этот момент он легко мог раскроить воркэльфу горло, но вместо этого ударил того кулаком по лицу.
Воркэльф, шатаясь, отступил на два шага, а Резолют одним прыжком преодолел разделявшее их расстояние и пнул противника со всего маха ногой в живот, отчего тот упал на колени и, выронив меч, изрыгнул на землю последнюю свою еду. Испуганная лошадь бросилась в сторону.
Резолют ухватил воркэльфа за черные волосы и откинул ему голову. По его подбородку, смешавшись с рвотными массами, текла из носа кровь. Воркэльфа вырвало еще раз, и он ткнулся лицом в собственную блевотину.
Алекс вышла из укрытия, сначала посмотрела на лежавшую на земле стрелу, потом — на Резолюта. Лицо его было искажено гневом. Таким же гневом наполнены были и его слова. Она не знала, что сказал Резолют, да это ей было и ни к чему. Поверженный воркэльф обхватил себя руками, все тело его сотрясали рыдания.
— Он говорит, что его зовут — Банаусик, — возмущенно фыркнул Резолют. — Я просто уверен: он взял себе это имя, когда стал работать на Кайтрин. Тогда у него оставался еще хоть какой-то стыд.
— Резолют! — окликнул его Ворон и остановился рядом с Банаусиком.
Воркэльф дотянулся до своего меча.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89