И флибустьеры ради чести служить такому капитану готовы были драить корабль хоть с утра до ночи. Так что Дуарте не чувствовал никакого физического дискомфорта, если не считать обязательных в таких случаях цепей. Но что творилось в его душе… Галка знала его давно. С того самого дня, когда "Орфей" бросил якорь в бухточке необитаемого островка, на который судьба забросила её с Владиком. Когда-то она была тайком в него влюблена, и случалось, готова была выть от отчаяния - что не может себе позволить быть с ним вместе. Даже просто признаться ему. Стремление непременно стать капитаном оказалось сильнее чувства. И чувство со временем прошло, как проходит болезнь. Осталась лишь дружба.
Ей этого было достаточно. Жозе, судя по всему - нет.
Португалец хмуро смотрел на неё, спускавшуюся по лесенке.
– Пришла наставлять меня на путь истинный? - хмыкнул он.
– Нет, - ровным, ничего не выражающим голосом проговорила Галка, присаживаясь на какой-то ящик. - Надо поговорить по душам, а вчера это было несколько затруднительно.
– Скажи Билли, что я на него не в обиде.
– Он знает.
– Тогда мне больше нечего сказать, - Дуарте упрямо мотнул головой и уставился себе под ноги.
– Зато мне есть что сказать, - негромко проговорила Галка.
– Ты вчера уже сказала всё, что я должен был услышать. И больше мне знать нечего.
– А ты всё-таки послушай. Вдруг что-то интересным покажется, - в голосе женщины почувствовались стальные нотки. - Знаешь, почему я согласилась пойти в эту чёртову Картахену? Неужели ты думаешь, только ради богатой добычи?.. У меня есть мечта, Жозе. Пока не буду говорить, какая, чтоб не сглазить, но она есть. И это не только моя мечта. Я знаю многих парней, которые всё бы отдали за то, чтобы она стала реальностью. А теперь… Понимаешь, Жозе, теперь, чтобы осуществить эту мечту, я должна убить своего друга. Тебя… Ты нарушил приказ, а я не могу делать исключений ни для кого, иначе… Да ты и сам не вчера родился, всё понимаешь…
Дуарте в изумлении смотрел на неё… и только сейчас до него дошло, что случилось на самом деле. Галка говорила тихо, печально. А на её лице была написана такая усталость, что Жозе помимо воли мысленно обозвал себя идиотом. Чего он хотел? Причинить ей боль? Этого он добился, теперь может радоваться сколько угодно. Но… он до сих пор её любил. И теперь-то понимал, что виной тому не её отказы и замужество за Джеймсом. Он любил её именно такую - непокорную, злую, непредсказуемо опасную. И бесконечно уставшую.
– Что же ты теперь сделаешь, Воробушек? - тихо спросил он.
– Я убью тебя, Жозе, - едва слышно проговорила Галка.
– Ну… другого я и не ждал, - Дуарте как будто облегчённо вздохнул. Всё-таки хоть что-то определённое. - Тогда хоть поцелуй на прощанье.
Галка печально улыбнулась, и он без слов понял: снова отказ.
– Когда-то я бы полжизни положила за то, чтобы поцеловать тебя, - произнесла она. - Но ты опоздал года на три. А я не стала ждать, когда ты наконец поймёшь, что меня уже никому не переделать, и пошла за того, кто это понимал. А теперь… Я люблю его, Жозе. Может быть, не так, как любила бы тебя, но люблю. И это ты тоже изменить не можешь.
Не дождавшись ответа, Галка вернулась к лесенке. Вахтенный наверху подал ей руку и закрыл за ней решётчатую крышку.
"Господи, прости и помилуй меня, грешную… А не простишь - так поспеши с правосудием…"
13
Мир был чёрно белым. Так, по крайней мере, показалось Галке, когда она вернулась в порт.
"Стоит ли эта мечта жизни моего друга?"
Ещё пять минут назад она, глядя Жозе в глаза, выносила ему приговор. А сейчас уже почти готова отказаться от задуманного. Гори оно всё синим пламенем…
"Ладно бы, если бы это только меня касалось. Но как же те, кто в меня поверил? Получается, и я обману их, как обманывали все прочие?"
Одним словом, Галке было сейчас удивительно хреново. До такой степени, что даже матросы-гребцы заметили: с капитаном что-то неладно. Спросить её напрямую? Правила на "Гардарике" этого не запрещали, но матросы-то знали своего капитана как облупленную. Состроит невесёлую усмешку и скажет: "Да всё в порядке, братва, выкручусь". Потому они молча довезли её до пирса и оставили в покое.
Ага, в покое… Как бы не так.
Этьен нашёл Галку у казармы, где она переговорила с испанскими офицерами на предмет покинуть город. Испанцы настаивали на почётном варианте - выйти с оружием и знамёнами. Галка вовсе даже не была против, в обмен на столь же почётный нейтралитет, конечно. Но тут против был адмирал, и пришлось долгих два часа уламывать его согласиться. Мол, дон Сальваторе - испанский комендант Картахены - даёт слово дворянина, и так далее. Уломали. И теперь Галка обговаривала с испанцами порядок вывода гарнизона на пределы города.
– Капитан, - Этьен вмешался в разговор, и по одному этому Галка поняла: что-то серьёзное.
– Прошу простить меня, сеньор, - женщина извинилась перед испанским офицером, который до сих пор тоже вёл себя предельно учтиво. - Я ненадолго вас оставлю… В чём дело, Этьен? - спросила она по-французски, когда Бретонец отвёл её в сторонку.
– Кажется, адмирал начал мутить воду, - с тревогой ответил Этьен. - Только что один из моих парней сообщил: матросы с "Сибиллы", французы, католики, прямо у церкви задирали проходивших мимо людей с "Перуна", а там половина команды - гугеноты. Капитан, если вы не вмешаетесь, будет кровь. Они только вас и станут слушать!
Последнее Этьен договаривал уже на бегу: Галка, едва заслышав об этом, сорвалась с места и помчалась к месту событий. Не такой уж большой город Картахена, чтобы не понять, о какой именно церкви шла речь: матросы католического вероисповедания посещали ту, что ближе к порту и богаче убранством. Этьен, тихо ругнувшись, побежал следом: не хватало ещё оставлять эту ненормальную один на один с толпой разъярённой матросни.
Собравшаяся у церкви тусовка не давала мелкорослой Галке разглядеть происходящее, но шум и выкрики позволяли сделать должные выводы и без "видеоряда". Кто-то кого-то обзывал еретиком, кто-то в ответ кричал про проклятых папистов. А толпа, поделившаяся на два лагеря, подзуживала обоих "лидеров" своими выкриками… Словом, картина была яснее ясного. И трижды прав Этьен: если вот прямо сейчас не вмешаться, через пару минут начнётся мордобой, а там и до ножей дойдёт…
– Эй, господа! - едко и насмешливо крикнула Галка, не без труда пробившаяся сквозь толпу. - Может, разъясните мне, несведущей, что за фигня тут происходит?
– Этот ублюдок, это отродье еретика Кальвина!.. - начал было один, но второй не менее невежливо его перебил:
– Чёртов папист! Он посмел назвать меня ещё и ублюдком?!!
– Тихо!!! - голос у Галки был высокий, сильный и звонкий - услышали её, надо полагать, и в порту, до которого минут десять неспешным прогулочным шагом. Да и приказания капитана Спарроу пираты привыкли исполнять немедленно. Выждав, когда они, слегка оглушённые её криком, притихнут, мадам капитан спокойненько заговорила: - Так. Всё с вами ясно. Католик с гугенотом опять сошлись в бою. Ну, ну. Вы продолжайте, господа, а я с вашего позволения присяду тут на камушек и полюбуюсь на сценку из времён кардинала Ришелье.
С этими словами Галка действительно присела на каменный поручень лестницы и с самым скучающим видом скрестила руки на груди. Только хорошо изучивший её Этьен понимал, какова цена этому спокойствию.
Двое дискутирующих сперва обожгли друг друга ненавидящими взглядами, но затем оба не сговариваясь обернулись в сторону Галки. И…смутились. Продолжать безобразную свару в присутствии "генерала"? Особенно когда не знаешь, какой фортель она способна выкинуть?
– Ага, - проговорила Галка, заметив их неловкость. - Насколько я понимаю, ваш теологический спор себя исчерпал. Я бы позволила себе вставить и своё веское слово… если оно кого-то тут интересует.
– Говори, Воробушек, - хрипло выкрикнул кто-то из толпы пиратов.
– Что ж, скажу, - Галка легко, по-птичьи соскочила с нагретого солнцем камня и подошла к двоим "героям дня". - Вы оба французы, насколько я понимаю, - проговорила она. - Ты католик, а ты гугенот. А теперь вопрос вам обоим, на засыпку… Какой я веры?
И католик, и гугенот были не с её флагмана - те не только знали, что Галка православная, но и не стали бы цапаться из-за разницы в вероисповедании. А эти два красавца только ошарашено смотрели на своего адмирала.
– Ну… - замялся католик.
– Не знаю, - честно ответил его оппонент.
– Не знаете, - кивнула Галка. - Правильный ответ - православная. А теперь второй вопрос: почему этот факт волнует так мало народу во всей эскадре? Предлагаю пару вариантов ответов. Первый - это никому не интересно. Второй - я имею смелость уважать веру тех, кто меня окружает, и потому окружающие уважают моё право исповедовать веру предков… Думаю, вы уже поняли, какой ответ верный. Тогда имейте мужество и вы уважать веру своих товарищей.
Жаркое, нестерпимо белое солнце заливало город потоком своих лучей. От них можно было найти спасение только под крышей или в тени деревьев. Но площадь у церкви была довольно открытым местом. Полуденный воздух, накалившись у белых камней, поднимался зыбким маревом, выжимая из людей ручейки пота. Галка чувствовала, как рубашка липнет к спине. Хорошо, что на ней её любимая кожаная безрукавка… Она знала, что так будет. Пока Картахена не была взята, пираты нужны были де Шаверни как организованная и грозная сила. Но теперь, когда город у них в руках, позарез надо избавиться от конкурентов и претендентов на треть добычи. А это баснословная сумма. Только по предварительным подсчётам выходило, что с города можно смело собрать ценностей на пятьдесят миллионов эскудо. А если хорошо поискать, то и больше. За такой куш де Шаверни маму родную бы предал, не то, что каких-то морских разбойников.
"Вот он и нанёс удар. Как раз по слабому месту… Что ж, я ещё не забыла принципы айкидо… А Этьен молодец, сразу просёк фишку насчёт подстрекателей. Те поняли, чем дело запахло, и уже линяют. Ага, вон Бретонец уже тихонечко посылает двух парней проследить за ними. Значит, есть шанс кое-кого кинуть через бедро по горячим следочкам".
– Это ещё не всё, братва, - заметив, что пираты слегка разочарованы, Галка поспешила их успокоить: мол, спектакль не окончен. - Иметь мужество уважать веру своего товарища - только полдела. Хотя, как я вижу, и это кое-кому ещё не по зубам. Но я хотела поговорить с вами о главном. О том, почему нам сопутствует удача во всех больших делах.
– О чём тут говорить, Воробушек? - загудели пираты. - Ты и есть наша удача!
– Не совсем так, - с холодной усмешкой сказала Галка. - Знаете, почему Морган брал Порто-Белло, Маракайбо? Почему нам удалось взять Панаму, Мериду, Картахену? Почему удалось увести два линкора из-под носа благородных сеньоров? Почему даже этот напыщенный версальский павлин вынужден с нами считаться? Потому что мы - сила. А теперь спросите себя: почему же мы за такое короткое время сделались силой, с которой считаются? Кто из вас ответит?
– Мы не знаем страха! - предположил один пират.
– Потому что у тебя светлая голова, Воробушек! - крикнул другой.
– Нас много, и у нас сильные корабли! - добавил третий.
– Насчёт второго пункта поспорю, но в остальном вы правы, - кивнула Галка. - Мы действительно не знаем страха, у нас мощные корабли, нас много. Но вы не назвали главного - почему на самом деле мы стали силой. А я назову. Силён лишь тот, кто хранит единство. И мы были едины в своей цели, какова бы она ни была. Мы были одной большой слаженной командой, и нам всё удавалось. А теперь, боюсь, этому настал конец… Да, вы не ослышались! - Галка возвысила голос, в котором зазвучали гневные нотки. - Там, где вчерашние братья вдруг начинают вспоминать, что один католик, другой гугенот, третий ещё Бог знает кто, конец любой удаче! И это отлично понимают некоторые господа, которые рады были бы презирать нас, как прежде, да боятся! И по трусости своей стараются сделать всё, лишь бы снова превратить нас в ту кучу дерьма, которой мы были ещё несколько лет назад! Будьте честны, братва: ведь так и было! Но сейчас - сейчас всё изменилось, не так ли? Мы больше не банда отбросов, а настоящая армия! Ещё немного - и нам будет по силам решать такие задачки, о которых раньше приходилось только мечтать! Ну, и мы будем теперь, на пороге настоящего успеха, грызться из-за того, что кто-то молится по-латыни, кто-то по-французски или по-английски, а кто-то вообще крестится справа налево? Или всё-таки покажем этим индюкам, что они не на тех напали?.. Разделяй и властвуй - вот их девиз! Ради своей выгоды они меняют веру, как перчатки, а дураки идут за них умирать. Я своими ушами слышала, как рассуждает месье де Шаверни: мол, пусть эти собаки грызутся в грязи за кости с нашего стола. А мы тем временем будем царствовать. Да ещё ставки делать, которая из собак победит… Может быть, мы всё-таки окажемся умнее господ в шёлковых камзольчиках, и делом докажем, что они слегка ошиблись?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57
Ей этого было достаточно. Жозе, судя по всему - нет.
Португалец хмуро смотрел на неё, спускавшуюся по лесенке.
– Пришла наставлять меня на путь истинный? - хмыкнул он.
– Нет, - ровным, ничего не выражающим голосом проговорила Галка, присаживаясь на какой-то ящик. - Надо поговорить по душам, а вчера это было несколько затруднительно.
– Скажи Билли, что я на него не в обиде.
– Он знает.
– Тогда мне больше нечего сказать, - Дуарте упрямо мотнул головой и уставился себе под ноги.
– Зато мне есть что сказать, - негромко проговорила Галка.
– Ты вчера уже сказала всё, что я должен был услышать. И больше мне знать нечего.
– А ты всё-таки послушай. Вдруг что-то интересным покажется, - в голосе женщины почувствовались стальные нотки. - Знаешь, почему я согласилась пойти в эту чёртову Картахену? Неужели ты думаешь, только ради богатой добычи?.. У меня есть мечта, Жозе. Пока не буду говорить, какая, чтоб не сглазить, но она есть. И это не только моя мечта. Я знаю многих парней, которые всё бы отдали за то, чтобы она стала реальностью. А теперь… Понимаешь, Жозе, теперь, чтобы осуществить эту мечту, я должна убить своего друга. Тебя… Ты нарушил приказ, а я не могу делать исключений ни для кого, иначе… Да ты и сам не вчера родился, всё понимаешь…
Дуарте в изумлении смотрел на неё… и только сейчас до него дошло, что случилось на самом деле. Галка говорила тихо, печально. А на её лице была написана такая усталость, что Жозе помимо воли мысленно обозвал себя идиотом. Чего он хотел? Причинить ей боль? Этого он добился, теперь может радоваться сколько угодно. Но… он до сих пор её любил. И теперь-то понимал, что виной тому не её отказы и замужество за Джеймсом. Он любил её именно такую - непокорную, злую, непредсказуемо опасную. И бесконечно уставшую.
– Что же ты теперь сделаешь, Воробушек? - тихо спросил он.
– Я убью тебя, Жозе, - едва слышно проговорила Галка.
– Ну… другого я и не ждал, - Дуарте как будто облегчённо вздохнул. Всё-таки хоть что-то определённое. - Тогда хоть поцелуй на прощанье.
Галка печально улыбнулась, и он без слов понял: снова отказ.
– Когда-то я бы полжизни положила за то, чтобы поцеловать тебя, - произнесла она. - Но ты опоздал года на три. А я не стала ждать, когда ты наконец поймёшь, что меня уже никому не переделать, и пошла за того, кто это понимал. А теперь… Я люблю его, Жозе. Может быть, не так, как любила бы тебя, но люблю. И это ты тоже изменить не можешь.
Не дождавшись ответа, Галка вернулась к лесенке. Вахтенный наверху подал ей руку и закрыл за ней решётчатую крышку.
"Господи, прости и помилуй меня, грешную… А не простишь - так поспеши с правосудием…"
13
Мир был чёрно белым. Так, по крайней мере, показалось Галке, когда она вернулась в порт.
"Стоит ли эта мечта жизни моего друга?"
Ещё пять минут назад она, глядя Жозе в глаза, выносила ему приговор. А сейчас уже почти готова отказаться от задуманного. Гори оно всё синим пламенем…
"Ладно бы, если бы это только меня касалось. Но как же те, кто в меня поверил? Получается, и я обману их, как обманывали все прочие?"
Одним словом, Галке было сейчас удивительно хреново. До такой степени, что даже матросы-гребцы заметили: с капитаном что-то неладно. Спросить её напрямую? Правила на "Гардарике" этого не запрещали, но матросы-то знали своего капитана как облупленную. Состроит невесёлую усмешку и скажет: "Да всё в порядке, братва, выкручусь". Потому они молча довезли её до пирса и оставили в покое.
Ага, в покое… Как бы не так.
Этьен нашёл Галку у казармы, где она переговорила с испанскими офицерами на предмет покинуть город. Испанцы настаивали на почётном варианте - выйти с оружием и знамёнами. Галка вовсе даже не была против, в обмен на столь же почётный нейтралитет, конечно. Но тут против был адмирал, и пришлось долгих два часа уламывать его согласиться. Мол, дон Сальваторе - испанский комендант Картахены - даёт слово дворянина, и так далее. Уломали. И теперь Галка обговаривала с испанцами порядок вывода гарнизона на пределы города.
– Капитан, - Этьен вмешался в разговор, и по одному этому Галка поняла: что-то серьёзное.
– Прошу простить меня, сеньор, - женщина извинилась перед испанским офицером, который до сих пор тоже вёл себя предельно учтиво. - Я ненадолго вас оставлю… В чём дело, Этьен? - спросила она по-французски, когда Бретонец отвёл её в сторонку.
– Кажется, адмирал начал мутить воду, - с тревогой ответил Этьен. - Только что один из моих парней сообщил: матросы с "Сибиллы", французы, католики, прямо у церкви задирали проходивших мимо людей с "Перуна", а там половина команды - гугеноты. Капитан, если вы не вмешаетесь, будет кровь. Они только вас и станут слушать!
Последнее Этьен договаривал уже на бегу: Галка, едва заслышав об этом, сорвалась с места и помчалась к месту событий. Не такой уж большой город Картахена, чтобы не понять, о какой именно церкви шла речь: матросы католического вероисповедания посещали ту, что ближе к порту и богаче убранством. Этьен, тихо ругнувшись, побежал следом: не хватало ещё оставлять эту ненормальную один на один с толпой разъярённой матросни.
Собравшаяся у церкви тусовка не давала мелкорослой Галке разглядеть происходящее, но шум и выкрики позволяли сделать должные выводы и без "видеоряда". Кто-то кого-то обзывал еретиком, кто-то в ответ кричал про проклятых папистов. А толпа, поделившаяся на два лагеря, подзуживала обоих "лидеров" своими выкриками… Словом, картина была яснее ясного. И трижды прав Этьен: если вот прямо сейчас не вмешаться, через пару минут начнётся мордобой, а там и до ножей дойдёт…
– Эй, господа! - едко и насмешливо крикнула Галка, не без труда пробившаяся сквозь толпу. - Может, разъясните мне, несведущей, что за фигня тут происходит?
– Этот ублюдок, это отродье еретика Кальвина!.. - начал было один, но второй не менее невежливо его перебил:
– Чёртов папист! Он посмел назвать меня ещё и ублюдком?!!
– Тихо!!! - голос у Галки был высокий, сильный и звонкий - услышали её, надо полагать, и в порту, до которого минут десять неспешным прогулочным шагом. Да и приказания капитана Спарроу пираты привыкли исполнять немедленно. Выждав, когда они, слегка оглушённые её криком, притихнут, мадам капитан спокойненько заговорила: - Так. Всё с вами ясно. Католик с гугенотом опять сошлись в бою. Ну, ну. Вы продолжайте, господа, а я с вашего позволения присяду тут на камушек и полюбуюсь на сценку из времён кардинала Ришелье.
С этими словами Галка действительно присела на каменный поручень лестницы и с самым скучающим видом скрестила руки на груди. Только хорошо изучивший её Этьен понимал, какова цена этому спокойствию.
Двое дискутирующих сперва обожгли друг друга ненавидящими взглядами, но затем оба не сговариваясь обернулись в сторону Галки. И…смутились. Продолжать безобразную свару в присутствии "генерала"? Особенно когда не знаешь, какой фортель она способна выкинуть?
– Ага, - проговорила Галка, заметив их неловкость. - Насколько я понимаю, ваш теологический спор себя исчерпал. Я бы позволила себе вставить и своё веское слово… если оно кого-то тут интересует.
– Говори, Воробушек, - хрипло выкрикнул кто-то из толпы пиратов.
– Что ж, скажу, - Галка легко, по-птичьи соскочила с нагретого солнцем камня и подошла к двоим "героям дня". - Вы оба французы, насколько я понимаю, - проговорила она. - Ты католик, а ты гугенот. А теперь вопрос вам обоим, на засыпку… Какой я веры?
И католик, и гугенот были не с её флагмана - те не только знали, что Галка православная, но и не стали бы цапаться из-за разницы в вероисповедании. А эти два красавца только ошарашено смотрели на своего адмирала.
– Ну… - замялся католик.
– Не знаю, - честно ответил его оппонент.
– Не знаете, - кивнула Галка. - Правильный ответ - православная. А теперь второй вопрос: почему этот факт волнует так мало народу во всей эскадре? Предлагаю пару вариантов ответов. Первый - это никому не интересно. Второй - я имею смелость уважать веру тех, кто меня окружает, и потому окружающие уважают моё право исповедовать веру предков… Думаю, вы уже поняли, какой ответ верный. Тогда имейте мужество и вы уважать веру своих товарищей.
Жаркое, нестерпимо белое солнце заливало город потоком своих лучей. От них можно было найти спасение только под крышей или в тени деревьев. Но площадь у церкви была довольно открытым местом. Полуденный воздух, накалившись у белых камней, поднимался зыбким маревом, выжимая из людей ручейки пота. Галка чувствовала, как рубашка липнет к спине. Хорошо, что на ней её любимая кожаная безрукавка… Она знала, что так будет. Пока Картахена не была взята, пираты нужны были де Шаверни как организованная и грозная сила. Но теперь, когда город у них в руках, позарез надо избавиться от конкурентов и претендентов на треть добычи. А это баснословная сумма. Только по предварительным подсчётам выходило, что с города можно смело собрать ценностей на пятьдесят миллионов эскудо. А если хорошо поискать, то и больше. За такой куш де Шаверни маму родную бы предал, не то, что каких-то морских разбойников.
"Вот он и нанёс удар. Как раз по слабому месту… Что ж, я ещё не забыла принципы айкидо… А Этьен молодец, сразу просёк фишку насчёт подстрекателей. Те поняли, чем дело запахло, и уже линяют. Ага, вон Бретонец уже тихонечко посылает двух парней проследить за ними. Значит, есть шанс кое-кого кинуть через бедро по горячим следочкам".
– Это ещё не всё, братва, - заметив, что пираты слегка разочарованы, Галка поспешила их успокоить: мол, спектакль не окончен. - Иметь мужество уважать веру своего товарища - только полдела. Хотя, как я вижу, и это кое-кому ещё не по зубам. Но я хотела поговорить с вами о главном. О том, почему нам сопутствует удача во всех больших делах.
– О чём тут говорить, Воробушек? - загудели пираты. - Ты и есть наша удача!
– Не совсем так, - с холодной усмешкой сказала Галка. - Знаете, почему Морган брал Порто-Белло, Маракайбо? Почему нам удалось взять Панаму, Мериду, Картахену? Почему удалось увести два линкора из-под носа благородных сеньоров? Почему даже этот напыщенный версальский павлин вынужден с нами считаться? Потому что мы - сила. А теперь спросите себя: почему же мы за такое короткое время сделались силой, с которой считаются? Кто из вас ответит?
– Мы не знаем страха! - предположил один пират.
– Потому что у тебя светлая голова, Воробушек! - крикнул другой.
– Нас много, и у нас сильные корабли! - добавил третий.
– Насчёт второго пункта поспорю, но в остальном вы правы, - кивнула Галка. - Мы действительно не знаем страха, у нас мощные корабли, нас много. Но вы не назвали главного - почему на самом деле мы стали силой. А я назову. Силён лишь тот, кто хранит единство. И мы были едины в своей цели, какова бы она ни была. Мы были одной большой слаженной командой, и нам всё удавалось. А теперь, боюсь, этому настал конец… Да, вы не ослышались! - Галка возвысила голос, в котором зазвучали гневные нотки. - Там, где вчерашние братья вдруг начинают вспоминать, что один католик, другой гугенот, третий ещё Бог знает кто, конец любой удаче! И это отлично понимают некоторые господа, которые рады были бы презирать нас, как прежде, да боятся! И по трусости своей стараются сделать всё, лишь бы снова превратить нас в ту кучу дерьма, которой мы были ещё несколько лет назад! Будьте честны, братва: ведь так и было! Но сейчас - сейчас всё изменилось, не так ли? Мы больше не банда отбросов, а настоящая армия! Ещё немного - и нам будет по силам решать такие задачки, о которых раньше приходилось только мечтать! Ну, и мы будем теперь, на пороге настоящего успеха, грызться из-за того, что кто-то молится по-латыни, кто-то по-французски или по-английски, а кто-то вообще крестится справа налево? Или всё-таки покажем этим индюкам, что они не на тех напали?.. Разделяй и властвуй - вот их девиз! Ради своей выгоды они меняют веру, как перчатки, а дураки идут за них умирать. Я своими ушами слышала, как рассуждает месье де Шаверни: мол, пусть эти собаки грызутся в грязи за кости с нашего стола. А мы тем временем будем царствовать. Да ещё ставки делать, которая из собак победит… Может быть, мы всё-таки окажемся умнее господ в шёлковых камзольчиках, и делом докажем, что они слегка ошиблись?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57