Он только повернулся и пошел обратно к
"Королеве". Шагая следом за ним, Дэйн пробормотал:
- Эх, нам бы хоть один ручной лучемет...
- Тогда уж лучше резонатор, - возразил Рип.
Дэйн испуганно покосился на него. Лучеметом не обязательно убивать -
им можно пригрозить или проломить стену укрепления. Но резонатор...
Акустические волны невидимы, от них нет защиты, и они буквально разрывают
людей на части. И если Рип заговорил о резонаторе, значит, он считает, что
настоящее сражение неизбежно. Впрочем, все это пустые разговоры.
"Королева" - послушный закону торговый корабль, на ней нет ни лучеметов,
ни резонаторов.
Ван Райк поднялся в секцию управления и постучал в дверь капитанской
каюты, из-за которой доносились пронзительные крики Хубата. Джелико
откатил дверь. Лицо у него было усталое и хмурое. Он раздраженно стукнул
по клетке голубого чудовища и поздоровался с суперкарго. Однако на этот
раз встряска не оказала обычного действия - Хубат завизжал еще громче.
Суперкарго спросил, разглядывая его:
- Давно он у вас так бесится, капитан?
Джелико бросил на своего любимца яростный взгляд и вышел в коридор
подальше от шума.
- Почти всю ночь. - Он задвинул дверь, стало тише. - По-моему, он
сошел с ума. Не понимаю, что с ним стряслось?
- У него слуховой порог, кажется, выше ультразвука?
- Значительно. А почему... - Капитан проглотил свое "почему". Глаза
его сузились. - Вы имеете в виду эти чертовы радиопомехи? Полагаете, они
связаны с акустикой?
- Не исключено. Он орет, когда помехи прекращаются?
- Это можно проверить. - Джелико сделал было движение, чтобы
вернуться в каюту, но Ван Райк остановил его.
- Сейчас есть дело важнее, капитан.
- А именно?
- Мы знаем, как добраться до лагеря Рича.
И Ван Райк принялся рассказывать капитану о краулере. Джелико
внимательно слушал, прислонившись к стене, лицо его было бесстрастно,
словно Ван Райк зачитывал ему список принятых на борт грузов. Когда
суперкарго закончил, капитан только проговорил неторопливо:
- Ну что ж, может быть, и получится...
Снова экипаж собрался в кают-компании. Отсутствовал только Тан,
оставшийся в радиорубке. В руке у капитана Джелико был серебряный
стерженек, прикрепленный к поясу длинной цепочкой.
- Мы обнаружили, - начал он без всякого вступления, - что управление
грузового краулера по-прежнему настроено на лагерь Рича. Таким образом,
краулером можно воспользоваться как проводником...
Это заявление было встречено общим шумом, в котором можно было
разобрать вопрос: когда начнем? Джелико постучал стерженьком по столу, и
шум прекратился.
- Жребий, - сказал он.
Мура уже приготовил все для жребия - нарезал соломку, сложил в кружку
и встряхнул.
- Тан остается на рации, - объявил капитан. - Жребий будут тянуть
десять человек. Пойдут пятеро - те, кто вытащит короткие соломинки...
Стюард пошел по кругу, держа кружку выше уровней глаз сидящих людей.
Каждый вытаскивал соломинку и не глядя зажимал ее в кулаке. Потом все
одновременно раскрыли ладони.
Короткая! Дэйна бросило в жар - то ли от радости, то ли от волнения.
А кто еще? Он оглядел стол. Рип! У Рипа тоже короткая! И в замасленных
пальцах Кости тоже зажата короткая соломинка. Четвертую показал Стин
Вилкокс, а пятую и последнюю - Мура.
Командиром будет Вилкокс - это хорошо. На молчаливого штурмана можно
положиться полностью. И надо же, как странно распорядилась судьба.
Короткие соломинки достались как раз тем, без кого "Королева" на крайний
случай могла обойтись. Если мы все пропадем, корабль и без нас сумеет уйти
с Лимбо. Дэйн постарался отогнать от себя мрачные мысли.
Капитан Джелико недовольно фыркнул, обнаружив, что он в экспедицию не
попал. Он поднялся, подошел к стене справа от себя и вставил серебряный
стержень в какое-то отверстие. Дверца секретного сейфа со скрежетом
распахнулась. Видно, ее давно не открывали.
Внутри на подставке стояли бластеры - целая шеренга ручных бластеров!
Под ними висели кобуры и зловеще поблескивали полные обоймы. Это был
арсенал "Королевы", вскрыть его мог только капитан и только тогда, когда
считал положение чрезвычайно серьезным.
Один за другим Джелико извлекал бластеры и передавал Штоцу. Тот
тщательно осматривал каждый бластер, щелкал и клал перед собой на стол.
Пять бластеров, пять кобур, пять патронташей с комплектом обойм. Затем
капитан закрыл сейф и запер его серебряным стерженьком, с которым - по
законам Федерации - не имел права расставаться ни днем, ни ночью. Он
вернулся к столу и оглядел пятерых избранников судьбы. Каждый из них умел
пользоваться бластером, как и всякий вольный торговец, так что объяснять
было нечего. Капитан сделал приглашающий жест.
- Разбирайте, ребята, - сказал он. - Это все ваше!
Он ничего больше не добавил - и без того было ясно, что, по его
мнению, дело им предстояло опасное.
9. ОХОТА ВСЛЕПУЮ
Снова Дэйн облачился в полевое обмундирование. Застегивая шлем, он
дал себе торжественную клятву впредь ни при каких обстоятельствах не
выключать радиотелефон. Никто так и не упрекнул его за оплошность в
лощине, а ведь он думал, что отныне его будут держать подальше от
настоящего дела. И вот, пожалуйста, никто не оспаривал его права идти в
поход, ему предоставили новую возможность отличиться - просто потому, что
он вытащил короткую соломинку. Что ж, он приложит все силы, чтобы
оправдать доверие.
За бортом по-прежнему не было ни дня, ни ночи. Был только туман. Они
плотно поели и спустились по трапу в серые сумерки, которые, судя по
показаниям часов, следовало называть полуденными.
Рип шагал впереди. Ощущая у бедра непривычную тяжесть бластера, Дэйн
шел вслед за Вилкоксом. Кости и Мура уже хлопотали у краулера.
На плоской платформе маленькой машины было место только для одного
человека, от силы для двух. Бортов у платформы не было вовсе, держаться на
ее скользкой поверхности было не за что, а потому решили, что все пойдут
пешком, привязавшись тросами к корме.
Кости запустил двигатель, и краулер пополз вперед, дробя гусеницами
гравий и обломки пористого камня. Двигался он со скоростью пешехода, и
поспевать за ним не составляло труда.
Дэйн оглянулся. "Королевы" уже не было видно. Только слабое сияние
еще мерцало где-то вверху - это был прожектор, который в обычных условиях
виден на расстоянии многих миль. Вот тогда-то Дэйн по-настоящему понял,
что значит сейчас потеряться, и ухватился за трос, проверяя, хорошо ли он
привязан.
Человек, который вел краулер через пустошь в первый раз, выбирал
самый удобный путь. Дорога под ногами была достаточно ровной, только раз
они попали на реку застывшего шлака, где было очень скользко, и пришлось
основательно попотеть.
Однако довольно скоро они обнаружили еще одну особенность тумана.
Звуки! Они так и не смогли понять, что это за звуки. То ли многократное и
усиленное эхо их собственных шагов и хруста гусениц, то ли какие-то
другие, естественные шумы. Несколько раз Кости глушил двигатель, и они
замирали, прислушиваясь. Им казалось, что они окружены, что какой-то
другой отряд скрыто следует за ними во мраке, готовясь напасть. Но стоило
им остановиться, как звуки исчезали, так что в конце концов по общему
молчаливому согласию они решили пренебречь этими слуховыми галлюцинациями
и двинулись вперед уже без остановок, видя лишь несколько дюймов грунта у
себя под ногами да смутную тень на месте ближайшего соседа.
Влага, стекавшая по шлемам, пропитывала одежду. Она неприятно пахла,
и собственная кожа казалась Дэйну липкой и нечистой. Он попытался вытереть
лицо, но только размазал маслянистую жидкость еще сильнее.
В остальном же все шло хорошо. Краулер уверенно и беспрепятственно
двигался вперед. Его электронная память работала безотказно. Так они
оставили позади уже три четверти пути через пустошь, когда в тумане вдруг
послышался новый звук, и звук этот явно не был эхом их собственного
движения.
Топот! Кто-то бежал во мгле, совсем недалеко.
Очень странный топот, подумал Дэйн. Какой-то дробный. Как будто у
бегущего больше двух ног. Он стал медленно поворачивать голову, стараясь
определить, с какой стороны доносится топот. Но определить направление
было невозможно. Непонятно было даже, догоняют их эти шаги или, наоборот,
убегают от них. Тут трос подергали, и приглушенный голос Рипа спросил:
- Что это там?
- Не знаю, - отозвался Дэйн. Топот затих. Может, это был шаровидный
лимбеанец?
Из тумана выступило какое-то обширное темное пятно, и сейчас же
раздался чей-то крик. Дэйн вздрогнул. Башмаки его съехали с гравия и песка
на что-то гладкое. Теперь он стоял на плите мостовой, а темное пятно
оказалось обвалившейся стеной древнего строения. Пустошь кончилась. Они
достигли развалин.
- Торсон! Дэйн!
Это кричал Рип, и Дэйн поспешил откликнуться. Трос больше не
натягивался - значит, краулер стоял, Дэйн осторожно двинулся вперед и
наткнулся на Рипа. Рип стоял, склонившись над лежащим вилкоксом.
Оказывается, Вилкокс оступился и попал ногой в трещину. Перелома не
случилось, но острый камень пропорол ему икру, а нога застряла.
Вчетвером они подняли штурмана, посадили на платформу краулера и
перевязали рваную рану, из которой хлестала кровь. Идти Вилкокс больше не
мог, а потому остался на платформе возле пульта управления.
Прошло полчаса, прежде чем они снова двинулись в путь. Вилкокс сидел
с бластером наготове, а остальные шагали рядом с краулером, по обе стороны
от него. Вокруг вырастали стены, целые кварталы каких-то диковинных
строений, но никаких следов лагеря землян видно не было.
Здесь, среди руин древней и чуждой жизни, у Дэйна снова появилось
ощущение, будто кто-то следит за ними из тумана, чьи-то глаза, для которых
эти неверные сумерки не помеха. Гусеницы краулера больше не хрустели по
щебню, стояла жутковатая тишина. По гладким стенам стекала вода, там и тут
она скапливалась в большие лужи, Жидкость в этих лужах была гнилая,
скверная, от нее тянуло дурным металлическим запахом.
Вскоре они достигли места, где здания, видимо, не пострадали. Крыши и
стены охраняли вечный мрак внутри, и становилось странно при одной только
мысли заглянуть в эти зловонные склепы.
Поскрипывая гусеницами по осевшим плитам мостовой, краулер продолжал
бодро катиться вдоль улицы. По-видимому, стены как-то задерживали туман.
Дэйн обнаружил, что что различает уж не только фигуры своих товарищей, но
и их лица. И еще он заметил, что все они то и дело опасливо оглядываются и
косятся на черные провалы.
Рип вдруг вытащил фонарик и включил его. Луч света упал на темное
пятно у ближайшей стены. Вилкокс остановил краулер. Рип нагнулся над своей
находкой, и Дэйн подошел к нему.
Рип принюхался, посапывая словно ищейка, разбирающая запутанный след.
- Что тут у тебя? - спросил Дэйн. Пятно как пятно, ничего особенного.
Луч фонарика заскользил по мостовой, как будто Рип искал еще что-то.
В круге света появился какой-то желтоватый комочек. Рип рассматривал его
очень внимательно, но рукой не касался. Дэйн нагнулся.
- Крэкс... - произнес Рип.
Дэйн отшатнулся.
- Ну да?
- Понюхай, - посоветовал Рип.
Но Дэйн не стал следовать его совету. Чем меньше имеешь дело с
крэком, тем лучше.
Рип выпрямился и подошел к краулеру.
- Кто-то здесь выплюнул жвачку крэкса, - сообщил он. - Совсем
недавно... возможно, сегодня утром.
- Я же говорил - браконьеры! - сказал Кости.
- Так... - Вилкокс стиснул рукоять бластера. Крэкс был наркотиком,
объявленным вне закона по всей Галактике.
Человек, жующий крэкс, обретал - ненадолго - невероятно быструю
реакцию, сверхчеловеческую способность владеть собой, необычайную ясность
мышления. Потом следовала жестокая расплата. Но под действием наркотика
человек становился вдвое хитрее, вдвое быстрее, вдвое сильнее любого
нормального человека. Встретиться с таким противником было бы страшно.
Они тщательно обыскали все вокруг, но, кроме выплюнутой жвачки, не
нашли никаких следов. Словно никто до них не ходил этим путем с тех пор,
как забытая война разрушила город. Если доктор Рич и начал свои раскопки,
то место работ еще предстояло отыскать.
Вилкокс пустил краулер малым ходом, и группа двинулась дальше. Теперь
все держали бластеры наготове.
- Интересно... - Дэйн вгляделся в изломанную линию крыш. - Тебе не
кажется, что туман редеет?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115
"Королеве". Шагая следом за ним, Дэйн пробормотал:
- Эх, нам бы хоть один ручной лучемет...
- Тогда уж лучше резонатор, - возразил Рип.
Дэйн испуганно покосился на него. Лучеметом не обязательно убивать -
им можно пригрозить или проломить стену укрепления. Но резонатор...
Акустические волны невидимы, от них нет защиты, и они буквально разрывают
людей на части. И если Рип заговорил о резонаторе, значит, он считает, что
настоящее сражение неизбежно. Впрочем, все это пустые разговоры.
"Королева" - послушный закону торговый корабль, на ней нет ни лучеметов,
ни резонаторов.
Ван Райк поднялся в секцию управления и постучал в дверь капитанской
каюты, из-за которой доносились пронзительные крики Хубата. Джелико
откатил дверь. Лицо у него было усталое и хмурое. Он раздраженно стукнул
по клетке голубого чудовища и поздоровался с суперкарго. Однако на этот
раз встряска не оказала обычного действия - Хубат завизжал еще громче.
Суперкарго спросил, разглядывая его:
- Давно он у вас так бесится, капитан?
Джелико бросил на своего любимца яростный взгляд и вышел в коридор
подальше от шума.
- Почти всю ночь. - Он задвинул дверь, стало тише. - По-моему, он
сошел с ума. Не понимаю, что с ним стряслось?
- У него слуховой порог, кажется, выше ультразвука?
- Значительно. А почему... - Капитан проглотил свое "почему". Глаза
его сузились. - Вы имеете в виду эти чертовы радиопомехи? Полагаете, они
связаны с акустикой?
- Не исключено. Он орет, когда помехи прекращаются?
- Это можно проверить. - Джелико сделал было движение, чтобы
вернуться в каюту, но Ван Райк остановил его.
- Сейчас есть дело важнее, капитан.
- А именно?
- Мы знаем, как добраться до лагеря Рича.
И Ван Райк принялся рассказывать капитану о краулере. Джелико
внимательно слушал, прислонившись к стене, лицо его было бесстрастно,
словно Ван Райк зачитывал ему список принятых на борт грузов. Когда
суперкарго закончил, капитан только проговорил неторопливо:
- Ну что ж, может быть, и получится...
Снова экипаж собрался в кают-компании. Отсутствовал только Тан,
оставшийся в радиорубке. В руке у капитана Джелико был серебряный
стерженек, прикрепленный к поясу длинной цепочкой.
- Мы обнаружили, - начал он без всякого вступления, - что управление
грузового краулера по-прежнему настроено на лагерь Рича. Таким образом,
краулером можно воспользоваться как проводником...
Это заявление было встречено общим шумом, в котором можно было
разобрать вопрос: когда начнем? Джелико постучал стерженьком по столу, и
шум прекратился.
- Жребий, - сказал он.
Мура уже приготовил все для жребия - нарезал соломку, сложил в кружку
и встряхнул.
- Тан остается на рации, - объявил капитан. - Жребий будут тянуть
десять человек. Пойдут пятеро - те, кто вытащит короткие соломинки...
Стюард пошел по кругу, держа кружку выше уровней глаз сидящих людей.
Каждый вытаскивал соломинку и не глядя зажимал ее в кулаке. Потом все
одновременно раскрыли ладони.
Короткая! Дэйна бросило в жар - то ли от радости, то ли от волнения.
А кто еще? Он оглядел стол. Рип! У Рипа тоже короткая! И в замасленных
пальцах Кости тоже зажата короткая соломинка. Четвертую показал Стин
Вилкокс, а пятую и последнюю - Мура.
Командиром будет Вилкокс - это хорошо. На молчаливого штурмана можно
положиться полностью. И надо же, как странно распорядилась судьба.
Короткие соломинки достались как раз тем, без кого "Королева" на крайний
случай могла обойтись. Если мы все пропадем, корабль и без нас сумеет уйти
с Лимбо. Дэйн постарался отогнать от себя мрачные мысли.
Капитан Джелико недовольно фыркнул, обнаружив, что он в экспедицию не
попал. Он поднялся, подошел к стене справа от себя и вставил серебряный
стержень в какое-то отверстие. Дверца секретного сейфа со скрежетом
распахнулась. Видно, ее давно не открывали.
Внутри на подставке стояли бластеры - целая шеренга ручных бластеров!
Под ними висели кобуры и зловеще поблескивали полные обоймы. Это был
арсенал "Королевы", вскрыть его мог только капитан и только тогда, когда
считал положение чрезвычайно серьезным.
Один за другим Джелико извлекал бластеры и передавал Штоцу. Тот
тщательно осматривал каждый бластер, щелкал и клал перед собой на стол.
Пять бластеров, пять кобур, пять патронташей с комплектом обойм. Затем
капитан закрыл сейф и запер его серебряным стерженьком, с которым - по
законам Федерации - не имел права расставаться ни днем, ни ночью. Он
вернулся к столу и оглядел пятерых избранников судьбы. Каждый из них умел
пользоваться бластером, как и всякий вольный торговец, так что объяснять
было нечего. Капитан сделал приглашающий жест.
- Разбирайте, ребята, - сказал он. - Это все ваше!
Он ничего больше не добавил - и без того было ясно, что, по его
мнению, дело им предстояло опасное.
9. ОХОТА ВСЛЕПУЮ
Снова Дэйн облачился в полевое обмундирование. Застегивая шлем, он
дал себе торжественную клятву впредь ни при каких обстоятельствах не
выключать радиотелефон. Никто так и не упрекнул его за оплошность в
лощине, а ведь он думал, что отныне его будут держать подальше от
настоящего дела. И вот, пожалуйста, никто не оспаривал его права идти в
поход, ему предоставили новую возможность отличиться - просто потому, что
он вытащил короткую соломинку. Что ж, он приложит все силы, чтобы
оправдать доверие.
За бортом по-прежнему не было ни дня, ни ночи. Был только туман. Они
плотно поели и спустились по трапу в серые сумерки, которые, судя по
показаниям часов, следовало называть полуденными.
Рип шагал впереди. Ощущая у бедра непривычную тяжесть бластера, Дэйн
шел вслед за Вилкоксом. Кости и Мура уже хлопотали у краулера.
На плоской платформе маленькой машины было место только для одного
человека, от силы для двух. Бортов у платформы не было вовсе, держаться на
ее скользкой поверхности было не за что, а потому решили, что все пойдут
пешком, привязавшись тросами к корме.
Кости запустил двигатель, и краулер пополз вперед, дробя гусеницами
гравий и обломки пористого камня. Двигался он со скоростью пешехода, и
поспевать за ним не составляло труда.
Дэйн оглянулся. "Королевы" уже не было видно. Только слабое сияние
еще мерцало где-то вверху - это был прожектор, который в обычных условиях
виден на расстоянии многих миль. Вот тогда-то Дэйн по-настоящему понял,
что значит сейчас потеряться, и ухватился за трос, проверяя, хорошо ли он
привязан.
Человек, который вел краулер через пустошь в первый раз, выбирал
самый удобный путь. Дорога под ногами была достаточно ровной, только раз
они попали на реку застывшего шлака, где было очень скользко, и пришлось
основательно попотеть.
Однако довольно скоро они обнаружили еще одну особенность тумана.
Звуки! Они так и не смогли понять, что это за звуки. То ли многократное и
усиленное эхо их собственных шагов и хруста гусениц, то ли какие-то
другие, естественные шумы. Несколько раз Кости глушил двигатель, и они
замирали, прислушиваясь. Им казалось, что они окружены, что какой-то
другой отряд скрыто следует за ними во мраке, готовясь напасть. Но стоило
им остановиться, как звуки исчезали, так что в конце концов по общему
молчаливому согласию они решили пренебречь этими слуховыми галлюцинациями
и двинулись вперед уже без остановок, видя лишь несколько дюймов грунта у
себя под ногами да смутную тень на месте ближайшего соседа.
Влага, стекавшая по шлемам, пропитывала одежду. Она неприятно пахла,
и собственная кожа казалась Дэйну липкой и нечистой. Он попытался вытереть
лицо, но только размазал маслянистую жидкость еще сильнее.
В остальном же все шло хорошо. Краулер уверенно и беспрепятственно
двигался вперед. Его электронная память работала безотказно. Так они
оставили позади уже три четверти пути через пустошь, когда в тумане вдруг
послышался новый звук, и звук этот явно не был эхом их собственного
движения.
Топот! Кто-то бежал во мгле, совсем недалеко.
Очень странный топот, подумал Дэйн. Какой-то дробный. Как будто у
бегущего больше двух ног. Он стал медленно поворачивать голову, стараясь
определить, с какой стороны доносится топот. Но определить направление
было невозможно. Непонятно было даже, догоняют их эти шаги или, наоборот,
убегают от них. Тут трос подергали, и приглушенный голос Рипа спросил:
- Что это там?
- Не знаю, - отозвался Дэйн. Топот затих. Может, это был шаровидный
лимбеанец?
Из тумана выступило какое-то обширное темное пятно, и сейчас же
раздался чей-то крик. Дэйн вздрогнул. Башмаки его съехали с гравия и песка
на что-то гладкое. Теперь он стоял на плите мостовой, а темное пятно
оказалось обвалившейся стеной древнего строения. Пустошь кончилась. Они
достигли развалин.
- Торсон! Дэйн!
Это кричал Рип, и Дэйн поспешил откликнуться. Трос больше не
натягивался - значит, краулер стоял, Дэйн осторожно двинулся вперед и
наткнулся на Рипа. Рип стоял, склонившись над лежащим вилкоксом.
Оказывается, Вилкокс оступился и попал ногой в трещину. Перелома не
случилось, но острый камень пропорол ему икру, а нога застряла.
Вчетвером они подняли штурмана, посадили на платформу краулера и
перевязали рваную рану, из которой хлестала кровь. Идти Вилкокс больше не
мог, а потому остался на платформе возле пульта управления.
Прошло полчаса, прежде чем они снова двинулись в путь. Вилкокс сидел
с бластером наготове, а остальные шагали рядом с краулером, по обе стороны
от него. Вокруг вырастали стены, целые кварталы каких-то диковинных
строений, но никаких следов лагеря землян видно не было.
Здесь, среди руин древней и чуждой жизни, у Дэйна снова появилось
ощущение, будто кто-то следит за ними из тумана, чьи-то глаза, для которых
эти неверные сумерки не помеха. Гусеницы краулера больше не хрустели по
щебню, стояла жутковатая тишина. По гладким стенам стекала вода, там и тут
она скапливалась в большие лужи, Жидкость в этих лужах была гнилая,
скверная, от нее тянуло дурным металлическим запахом.
Вскоре они достигли места, где здания, видимо, не пострадали. Крыши и
стены охраняли вечный мрак внутри, и становилось странно при одной только
мысли заглянуть в эти зловонные склепы.
Поскрипывая гусеницами по осевшим плитам мостовой, краулер продолжал
бодро катиться вдоль улицы. По-видимому, стены как-то задерживали туман.
Дэйн обнаружил, что что различает уж не только фигуры своих товарищей, но
и их лица. И еще он заметил, что все они то и дело опасливо оглядываются и
косятся на черные провалы.
Рип вдруг вытащил фонарик и включил его. Луч света упал на темное
пятно у ближайшей стены. Вилкокс остановил краулер. Рип нагнулся над своей
находкой, и Дэйн подошел к нему.
Рип принюхался, посапывая словно ищейка, разбирающая запутанный след.
- Что тут у тебя? - спросил Дэйн. Пятно как пятно, ничего особенного.
Луч фонарика заскользил по мостовой, как будто Рип искал еще что-то.
В круге света появился какой-то желтоватый комочек. Рип рассматривал его
очень внимательно, но рукой не касался. Дэйн нагнулся.
- Крэкс... - произнес Рип.
Дэйн отшатнулся.
- Ну да?
- Понюхай, - посоветовал Рип.
Но Дэйн не стал следовать его совету. Чем меньше имеешь дело с
крэком, тем лучше.
Рип выпрямился и подошел к краулеру.
- Кто-то здесь выплюнул жвачку крэкса, - сообщил он. - Совсем
недавно... возможно, сегодня утром.
- Я же говорил - браконьеры! - сказал Кости.
- Так... - Вилкокс стиснул рукоять бластера. Крэкс был наркотиком,
объявленным вне закона по всей Галактике.
Человек, жующий крэкс, обретал - ненадолго - невероятно быструю
реакцию, сверхчеловеческую способность владеть собой, необычайную ясность
мышления. Потом следовала жестокая расплата. Но под действием наркотика
человек становился вдвое хитрее, вдвое быстрее, вдвое сильнее любого
нормального человека. Встретиться с таким противником было бы страшно.
Они тщательно обыскали все вокруг, но, кроме выплюнутой жвачки, не
нашли никаких следов. Словно никто до них не ходил этим путем с тех пор,
как забытая война разрушила город. Если доктор Рич и начал свои раскопки,
то место работ еще предстояло отыскать.
Вилкокс пустил краулер малым ходом, и группа двинулась дальше. Теперь
все держали бластеры наготове.
- Интересно... - Дэйн вгляделся в изломанную линию крыш. - Тебе не
кажется, что туман редеет?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115