Поставить оцепление вокруг ее дома? Пригнать крейсер на внешнюю орбиту? Закрыть планету для посторонних? У нее только два выхода: или продолжать всю жизнь прятаться или...
– Или всю жизнь быть под колпаком?
– Абсолютной свободы не бывает, – возразил Дар. – Ей придется в чем-то себя ограничить. Больше, чем другим, но не больше, чем это будет необходимо для безопасности. А она опасна не только сама для себя. Что будет, если ночной катаклизм повторится на Ксавре, в порту, где полно народу?
– Мы бывали на Ксавре и раньше.
Зорий покачал головой:
– Я читал отчет о ее побеге из института. Там с ней произошел первый подобный случай. Полгода назад, вероятно, второй. Сегодня– третий. Они повторяются всё чаще. Когда ждать четвертого? Ты можешь это предсказать?
– Я могу предположить, отчего это происходит. Когда она злится, или расстроена, или испугана, то есть в состоянии эмоционально нестабильном, с ней что-то происходит.
– Что именно?
– Не знаю. На днях она вспылила – и меня словно парализовало. Но это еще не все. Если ты закончил обливаться, я тебе кое-что покажу, пока не видит Сова.
Зорий оделся, они вернулись к жилой башне и поднялись в комнату Совы. Лорис подвел Дара к зеркалу. Тут было на что посмотреть. Дар отругал себя за то, что до сих пор не дал себе труд исследовать комнату – упущение, которого избежал Лорис.
Злосчастное зеркало действительно оказалось бронзовым. Первоначально оно, очевидно, располагалось на деревянном сундуке у стены. Сова бросила на сундук свой скомканный мокрый плащ. Сейчас Лорис поднял этот плащ и демонстративно расправил его перед Даром. От плаща осталась неровно обрезанная половина.
– Это еще не самое худшее, – предупредил Лорис, – посмотри сюда.
Дар нагнулся к сундуку. Вот это действительно было впечатляющим зрелищем. Деревянная крышка сундука имела довольно странный вид – она была словно бы вплавлена в бронзовую поверхность зеркала. Дерево деформировалось, но не так, как могло бы деформироваться дерево при нормальных условиях: не потрескавшись, не расщепившись, деревянная доска оплавилась и изогнулась причудливым изгибом наподобие застывшего стекла.
Воронка.
Какая энергия была способна так изменять свойства вещества? И главное, куда делась часть этого вещества?
– Не говори об этом Сове, – попросил Лорис, – я не хочу ее волновать. Сейчас я уберу и зеркало, и сундук.
– Мне нужно показать это специалистам. Я свяжусь с бортом. Пока я не знаю, что это такое. – Дар покачал головой и добавил: – Хорошо, что на месте этого сундука не оказалась она сама. Или кто-нибудь из нас.
Лорис кивнул.
– Мне придется тут поработать, – продолжил Дар, – хотя бы записать все это на видео. Если хочешь, можешь присутствовать. Но лучше постарайся в ближайший час не пускать сюда Сову.
– Хорошо, – согласился Лорис, тихо прикрывая за собой дверь.
Сове не сиделось на месте. Как ни плохо она себя чувствовала, как ни уговаривал ее барон, она ни в какую не соглашалась остаться в замке больше, чем еще на одну ночь. То ли она опасалась повторения ночного кошмара, то ли, ожидая погони, спешила поскорее оказаться на своем корабле в открытом пространстве. Вечером Дар застал ее с биноклем в руках на вершине центральной башни, откуда великолепно просматривалась вся округа. Сам он поднимался на башню уже третий или четвертый раз, но обнаружить, что тем же делом занимается и Сова, не ожидал. Значит, его доводы о возможном обнаружении группы землянами на неё всё же подействовали.
– Никого? – поинтересовался он, чтобы хоть как-то смягчить неловкость своего появления.
– Пока – никого, – лаконично ответила она.
Дар присел на каменный выступ стены у зубчатого бруствера. Строители замка, вероятно, решили облегчить жизнь его будущим защитникам и позаботились о том, чтобы стрелкам было на что присесть. Уходить не хотелось.
Сова продолжала осмотр окрестностей, выставив бинокль, позаимствованный у барона, в проем между зубцами бруствера, и в разговоры вступать не намеревались. Впрочем, теперь ее молчание уже не казалось Зорию враждебным. Скорее всего, она от природы была не болтлива. «От природы», – повторил про себя Дар, раздражаясь от неуместности этого слова. Какова природа трансогенета?
«Стоп!» – приказал он себе. Это совершенно не его дело. Кем бы она ни была, он привезет ее на двадцать вторую базу и сдаст на руки экспертам, генетикам, врачам. Они все поймут, все докажут, все обоснуют и во всём разберутся. Без него. Но сейчас, на плоской кровле донжона, под чужим грязно-сиреневым, затянутым облаками небом, ему не хотелось, чтобы она была трансoгенетом, и он ничего не мог с этим поделать.
Вчера ночью он ее чуть было не убил...
Сова обернулась.
– Как ваше плечо?
Он еле успел отвести глаза.
– Спасибо, лучше.
– Я спрашиваю потому, что завтра нам придется идти пешком, – пояснила она. – И если вы плохо себя чувствуете...
– Нет, все в порядке, – заверил ее Дар. – А почему пешком?
– Мы всегда оставляем лошадей у барона. Их же нельзя погрузить на корабль. И потом, мы пойдем по заброшенной дороге, по ней уже давно никто не ездит. А в горах часто бывают камнепады, обвалы. Лошадь там все равно не пройдет.
Дар кивнул, соглашаясь. Нужно было во что бы то ни стало поддержать вдруг возникший разговор, и он спросил:
– Почему вы спрятали корабль так далеко от города?
Она пожала плечами:
– По здешним меркам три-четыре дня пути – это близко. Мы будем у корабля уже послезавтра к вечеру.
– Вы не передумали лететь на Ксавру?
– Нет. Мне нужно быть именно там.
Зорий решил, что настал подходящий момент, чтобы направить разговор в нужное ему русло, и испробовать для мотивации к сотрудничеству чувство ответственности:
– Вы не боитесь?
– Вы же сказали, что Командор под охраной, – тут же напомнила она.
– Я не это имел в виду. Я спрашивал, не боитесь ли вы себя.
Она снова прильнула к биноклю и надолго замолчала. Он ждал. Она что-то решала, что-то обдумывала, покусывая нижнюю губу. Когда она обернулась к нему вновь, он наткнулся на взгляд ее прищуренных глаз. А ведь она уже почти сутки на него так не смотрела.
– А вы, стало быть, боитесь?
– Боюсь, – честно признался он.
– И, наверняка, думаете, что я не человек, раз у меня пульс в два раза медленнее, чем нужно, и кровь не как у людей. Да теперь еще и эти зеркала.
Если бы это прозвучало как вопрос, более того, как вопрос, требующий немедленного ответа, ему пришлось бы солгать. Но она произнесла эти слова, как будто заранее смирившись с его возможной ложью и даже с невозможной для себя правдой.
– Знаете, зачем на Земле людям ставят лазерные метки на пальцы?– неожиданно поинтересовалась они.
Он не мог признаться: ему нужно было услышать её версию.
– Нет, – ответил он.
– Чтобы не путаться в клонах. Поставить такие метки человеку нельзя. Это незаконно. – Она обернулась и протянула ему левую руку раскрытой ладонью вверх. – Мне их поставили в институте. Я думала, что это какая-нибудь очередная процедура, кровь на анализ, например. Уложили на операционный стол, руки завели за голову... Их невозможно свести. И мне нечем доказать, что я – все-таки человек.
Зорий молчал. Можно было многое сказать, но именно сейчас ничего говорить не стоило. И правда, и ложь были одинаково жестоки.
Сова отвернулась и тоже замолчала.
Нагревшиеся за день каменные глыбы, из которых была сложена башня, медленно отдавали свое тепло. К замку осторожно подкрадывался вечер. Сиреневое небо густело, длинные тени расползались по ущельям и затопляли низины. Ветер присмирел и затих, устав трепать длинные полы ее плаща. И уже ничто не напоминало ей о собственной бездомности. Замок пах очагом и дымом, его толстые старые стены много веков берегли людей, обещая безопасность и покой. Дикая ненависть, переполнявшая Сову, отпустила ее, оставив после себя опустошенность и усталость. Захотелось прижаться всем телом к теплой каменной кладке и застыть, замереть, остаться так навсегда. Чтобы каждый вечер подниматься на башню и смотреть на закат. По длинной, выдолбленной прямо в стене лестнице, по стертым крутым ступенькам. Медленными, спокойными шагами, никуда не торопясь, заранее зная, что закат подождет. Изо дня в день, из года в год. Она бы смогла так жить. Хотя ей самой было сложно в это поверить, но – смогла бы. Без цивилизации, хищная наука которой никак не хотела оставлять Сову в покое. Без правительств и Федераций, чьи законы не защитили ее. Без любимой работы, которую пришлось бросить, и которая вовсе не была такой уж любимой, а всего лишь единственно возможной. Кто внушил ей, что она не может прожить без всего этого? Разве у нее был выбор? Разве он есть сейчас?
Она оглянулась на Зория, который все еще сидел на каменной скамье. Он немедленно поднялся, понимая, что и так слишком долго навязывал ей свое присутствие. Но уйти, ничего не сказав, было бы неправильно, и тогда он сказал правду:
– Я хотел бы, чтобы вы все-таки были человеком. Не знаю, кто вы. Но я бы хотел именно этого.
Глава 8
Профессиональный подход
Есть три вещи, которые должны делать профессионалы – лечить, учить и убивать.
С остальным справятся и дилетанты.
Известный афоризм неизвестного автора

Утром, перед тем как покинуть замок, Зорий связался с бортом и выслушал свежие новости.
Все материалы, представленные Зорием за последние пару дней, уже находились в разработке. В крамольный НИИ нагрянула следственная комиссия и опечатала половину помещений. Обвинения пока никому не предъявляли, но начальник сектора лаборатории заблаговременно ударился в бега. Впрочем, скорость, с какой он исчез, не оставив никаких следов, наводила на мысль, что ему оказали профессиональную помощь. Вероятно, посмертно. Напуганные таким оборотом дел младшие сотрудники охотно дают показания, но ничего важного сообщить, увы, не могут. Тот, кто организовал работу над секретным проектом, позаботился о конспирации, разделив направления исследования на отдельные, мало связанные между собой темы, так что рядовые исполнители не ведали ни о самих несанкционированных исследованиях, ни об их цели. Сводных же данных оперативники не нашли ни на одном компьютере. Разрозненной информации без всякой систематизации было сколько угодно, но чтобы обработать ее и привести к единому знаменателю, по мнению экспертов, нужно год-два непрерывной научной работы. Несомненно, что эта работа землянами была уже проведена и ее результаты где-то существуют. Но где? У кого?..
Зорий понимал все сложности ведения подобного следствия. Образно говоря, им опять удалось лишь оторвать от летящего поезда пару последних вагонов, а локомотив уже унесся дальше в неизвестном направлении, и на оторванных вагонах его никак не догнать. Удастся ли Ордену, изучив содержимое этих последних вагонов, изобрести собственный локомотив, построить его – и кинуться на нем в погоню за ушедшей далеко вперед земной наукой? Трижды прав был Магистр, называя землян вечной головной болью Федерации. Земля была очень умной головой, и, как всякая умная голова, она не давала покоя ни рукам, ни ногам. С одной стороны, Орден периодически вмешивался в несанкционированные исследования землян и охотно паразитировал на их достижениях. С другой – его вмешательство хоть как-то тормозило их безудержный и бесконтрольный научный энтузиазм, грозивший Федерации вечными осложнениями и катаклизмами.
После начала следствия необходимость скрывать явный интерес Ордена к происходящему в торговой фактории исчезла. Экспертная группа с оборудованием прибыла на военном корабле, беспрепятственно высадилась в порту и по следам Дара двинулась в город, где приступила к исследованию брошенного дома Совы, прежде всего – канала, открытого через зеркало. Настораживало то, что, даже зная, с кем они столкнулись и наверняка уже располагая сведениями об арестах в институте, земляне не поспешили убраться с планеты куда подальше. Пять кораблей по-прежнему находились на стационарной орбите. Это означало только одно: обладание Лаэртой Эвери, этим ценнейшим генетическим материалом, представлялось землянам настолько важным, что уступать его они не собирались. Запретить присутствие чужих кораблей на орбите было невозможно, приходилось терпеть. Их арест мог сыграть сейчас лишь роль превентивной меры, да и го ненадолго. При отсутствии прямого нападения обвинить их было не в чем. Следовательно, через сутки пришлось бы арест снять, иначе Ордену мог грозить крупный скандал и, возможно, федеральное расследование по факту превышения полномочий. Зорий достаточно хорошо представлял себе методы ведения следствия и понимал, что сейчас, когда ниточка, связывающая организаторов преступления с институтом, порвалась, Магистр наверняка решит спровоцировать землян на открытое столкновение, используя Лаэрту Эвери в качестве приманки.
Дар почувствовал себя в эпицентре приближающегося военного конфликта.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57