А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 

Оскалив зубы в идиотской ухмылке, Себарис напрягся и уже изготовился вонзить раскаленное клеймо в его беззащитную плоть, но в этот момент из-за двери комнаты для гостей послышались громкие крики, лязг обнажаемых мечей, глухой удар и пронзительный вопль. Себарис непроизвольно вздрогнул и повернул голову в направлении шума.
Трэвис знал, что другого шанса ему не представится. В голове прояснилось, паралич как рукой сняло. Он вцепился в держащую прут руку и с силой Вывернул ее в сторону, одновременно резко оттолкнув от себя старого лорда. Тот выронил клеймо, со звоном покатившееся по каменным плитам пола, но успел в падении обхватить Трэвиса за шею. Оба, сцепившись в мертвой хватке, выкатились в коридор. Неудачная попытка клеймения окончательно лишила Себариса рассудка, но безумие придало его дистрофичному телу небывалую силу и ярость настоящего берсерка. Трэвис и глазом моргнуть не успел, как противник подмял его под себя, сел на грудь, прижал плечи к полу острыми коленками и сцепил вокруг горла длинные костлявые пальцы. Трэвис начал задыхаться. Себарис зловеще ухмыльнулся и усилил хватку. Перед глазами поплыли разноцветные круги. И в это мгновение где-то в глубинах угасающего мозга зазвучал знакомый голос:
Слово, Трэвис! Вспомни Слово, которое я тебе говорил.
Что это? Игра воображения, вызванная кислородным голоданием? Но почему голос у него в голове так похож на голос Джека? И еще на другой — услышанный в Кельсиоре, когда он прикоснулся к разбитой руне. Уши словно заложило ватой. Захотелось закрыть глаза и провалиться в темноту.
Нет, Трэвис! Не смей этого делать! Скажи Слово!
Он из последних сил цеплялся за остатки уходящего сознания. На губах Себариса пузырилась розовая пена. Шум драки за дверью прекратился.
Ты должен, Трэвис! Должен произнести Слово!
Он так устал, так смертельно устал… Но он не мог подвести Джека! С неимоверным трудом высвободив правую руку, он упер ладонь в центр впалой груди нависшего над ним безумца. Рот его приоткрылся, и с губ еле слышным шелестом слетело:
— Кронд!
Бело-голубое сияние окутало кисть правой руки Трэвиса. Алые языки огня лизнули пурпурный хитон Себариса, а уже в следующее мгновение его ветхое одеяние вспыхнуло и загорелось, как политый бензином сухой хворост. Отчаянно завизжав от боли, лорд отпустил Трэвиса и принялся метаться, пытаясь сбить охватившее его пламя. Тщетно. Спустя несколько секунд он уже весь пылал, словно факел. Тощие руки взметнулись над головой в последней мольбе.
— Я иду к тебе, мой Черный Повелитель! — ликующе вскричал Себарис, затем пошатнулся и ухватился за отгораживающий нишу полог. Огонь перекинулся на портьеру, рыжей белкой взлетел по ней к потолку и сразу начал лизать потемневшие деревянные балки. Тело лорда сложилось пополам и сползло на пол. От него не осталось почти ничего, кроме кучки золы и обугленных костей.
Трэвис с трудом приподнялся, задыхаясь и кашляя от боли в горле и омерзительного запаха горелой человеческой плоти. Он кое-как встал на колени и только тогда увидел замершего на пороге комнаты Фолкена, а за его спиной — Мелию и Бельтана. Рыцарь сжимал в руке обнаженный меч с потемневшим от крови клинком. Лица их выражали неподдельное изумление.
— Как, Трэвис? — мягко спросил бард. — Как ты это сделал?
Трэвис недоуменно посмотрел на свою ладонь. Кожа выглядела гладкой и чистой. Буквально испепеливший Себариса огонь не оставил на ней никаких следов. Он открыл рот, но не смог произнести ни слова.
— Сейчас у нас нет на это времени, — быстро сказала Мелия.
Над головой уже гудело, перекидываясь с балки на балку, быстро набирающее силу и размах пламя. Фолкен пристально взглянул на Трэвиса и нехотя кивнул. Бельтан помог ему подняться на ноги, и все четверо устремились вперед по коридору. Едкий дым раздирал легкие, сверху сыпались угли и горящие обломки. Трэвис подумал на миг о служанке, но вспомнил повязку у нее на лбу и понял, что спасать ее уже поздно, да и бессмысленно.
Жадно глотая свежий воздух, они выбежали из пылающего дома в ночную темень и не останавливались, пока не достигли конюшни. За их спинами с грохотом осела прогоревшая кровля, вслед за ней с громким треском, похожим на раскат грома, обрушились внутрь каменные стены. Высоко в небо взметнулось облако раскаленных искр, напоминающее тысячеглазое огненное чудовище.
Трэвис с наслаждением вобрал в легкие холодный воздух. Горло все еще саднило, но способность к членораздельной речи почти вернулась к нему.
— Что произошло в комнате?
— Двое в черных балахонах влезли в окно, — ответил Фолкен. — Поклонники Ворона, вне всякого сомнения. Они бы нас наверняка прикончили, да нарвались на Бельтана, которому в последнее время, по счастью, неважно спится.
— Нет, — замотал головой Трэвис, — они явились не убивать!
Мелия бросила на него короткий вопросительный взгляд, но боль в горле удержала Трэвиса от более подробных объяснений. О визите Себариса с клеймом и обо всем остальном можно будет рассказать и позже.
Бельтан вытер о траву окровавленный клинок и вложил его в ножны.
— Не знаю, зачем эти типы приперлись, — проворчал он, — но прикончить их оказалось нелегко. Одному я проткнул брюхо, так он все равно пытался до меня добраться, пока я ему башку не снес. Но это все ерунда по сравнению с тем, что ты сотворил с Себарисом! Как, во имя Ватриса, ты ухитрился…
— Достаточно, Бельтан, — негромко, но повелительно произнесла Мелия. — У нас еще будет время поговорить об этом.
Трэвис поежился. Его занимал тот же самый вопрос, что и Бельтана. Перед мысленным взором вновь предстала корчащаяся в неугасимом пламени фигура, а в ушах зазвучал надтреснутый старческий голос, взывающий к своему дьявольскому повелителю.
— По коням, друзья, — вывел его из задумчивости голос барда. — Пока луна не зашла, нужно убираться отсюда как можно дальше.
45
Обучение ее светлости леди Грейс из Беккетта придворным манерам и феодальной политической интриге началось прямо на рассвете следующего дня.
Ее разбудил мелодичный звон. Рука машинально потянулась к бедру в поисках пейджера. Опять срочный вызов! Скорее всего от этого противного жирного червяка Морти Андервуда. Она слепо пошарила вокруг, но пальцы нащупали только мягкую материю. Снова послышался звон, однако то был не электронный сигнал, а чистый, звонкий звук металла по металлу. Отбросив одеяло, Грейс села в постели, и на нее сразу нахлынули воспоминания предыдущего дня. Денверский мемориальный остался в другом мире. Казалось бы, мысль об этом должна вызывать угнетение и тревогу, но она почему-то испытывала лишь огромное облегчение.
У подножия высоченной кровати под балдахином стояла Эй-рин. Ее свежее прелестное личико жизнерадостно сияло. Сегодня на ней было другое платье — тоже синее, но более светлых тонов, схожих с неяркой голубизной зимнего неба за окном. В руке она держала маленький серебряный колокольчик.
— Рада видеть, что ты наконец проснулась, Грейс, — улыбнулась баронесса и поставила колокольчик на полку. — Знаешь, сначала мне показалось, что я выбрала неподходящий инструмент, и совсем уж было собралась звать на помощь королевского трубача.
— Ммрумпф, — сердито пробурчала Грейс, еще не привыкшая воспринимать юмор в столь ранний час.
Она кое-как сползла с кровати вниз, одетая в те же штаны и тунику, что были на ней накануне. Минули всего сутки с того момента, когда рыцарь Дарж нашел ее в снежном сугробе. Кости и суставы немилосердно ныли, да еще вдобавок ее снова прошиб озноб.
Веселье в глазах Эйрин сменилось озабоченностью.
— Тебе нехорошо, Грейс?
«Тебе нехорошо, Грейс?!» Она прикусила язык, чтобы не разразиться диким хохотом. Она оставила дом, любимую работу, всю свою прежнюю жизнь и, спасаясь от людей с железными сердцами, каким-то непостижимым образом очутилась в совершенно другом мире. Хорошо это или нет, хотелось бы знать?
— Со мной все в порядке.
Эйрин с облегчением улыбнулась.
Грейс стиснула зубы, чтобы те перестали стучать.
— Сегодня мое первое утро в Кейлавере, — сказала она, — но у меня нет ни малейшего представления, с чего его начинать.
— С ванны, разумеется, — пожала плечами Эйрин, даже не подозревая, какой ангельской музыкой прозвучали ее слова в ушах новой подруги.
Вообще-то Грейс привыкла считать, что в мрачную эпоху феодального средневековья люди мылись раз в год или не мылись вовсе. Однако две ванны за сутки начисто опровергали эту теорию. По приказу Эйрин две служанки — те самые девчушки в сереньких платьицах, что заходили к ней в спальню вчера, — внесли деревянную бадью и сноровисто наполнили ее горячей водой. Грейс заметила, что они уже не так сильно боятся ее. С другой стороны, накануне она попала сюда полузамерзшей, в ореоле фантастических слухов и в диковинном чужеземном наряде. Сегодня же вряд ли кто-нибудь в здравом рассудке мог принять за королеву фей обыкновенную женщину в штанах и рубахе, годных разве что для прислуги.
Баронесса и служанки деликатно удалились, а Грейс с наслаждением окунулась в восхитительно горячую воду, блаженно ощущая, как расслабляются и оживают ее бедные мышцы и суставы. К сожалению, вода в конце концов остыла, и ей пришлось смириться с неизбежностью.
Настало время снова сразиться с платьями.
Она насухо вытерлась оставленным Эйрин льняным полотенцем и обреченно уставилась на роскошное платье темного пурпура — еще один маленький презент юной баронессы. Эйрин уверяла, что оно будет замечательно смотреться на фоне ее пепельных волос и золотисто-зеленых глаз. У Грейс на этот счет были некоторые сомнения, но ей ничего не оставалось, кроме как поверить на слово. Дизайн модной одежды, увы, не входил в программу обучения будущих врачей.
Она просунула голову в вырез и снова, как вчера, зашаталась под тяжестью платья. С трудом устояв на ногах, Грейс, в меру своего разумения, привела его в порядок, закончив одевание тем, что пристегнула к поясу кожаный кошелек, в котором хранились все ее «сокровища»: половинка серебряной монеты и визитная карточка Адриана Фарра. Поколебавшись немного, сняла и присоединила к ним ожерелье, показавшееся ей слишком грубым и тяжелым для непривычно низкого выреза лифа. Во всяком случае, она попыталась внушить себе именно это, хотя на самом деле с замиранием сердца вспомнила, с каким откровенным интересом и вожделением разглядывали его заплывшие жиром свинячьи глазки детектива Джексона.
В дверь постучали, и в спальню вновь вошла Эйрин. Ее голубые глаза широко распахнулись на миг, но — здесь следует отдать должное воспитанию баронессы — от смеха она все-таки удержаться сумела.
— Что ж, для начала неплохо, — признала Эйрин, критически оглядев обнову, — хотя нам есть еще над чем поработать.
Сперва дело не ладилось, но когда баронесса попросила Грейс постоять спокойно и не"сопротивляться, быстро сдвинулось с мертвой точки. Ловкие пальчики Эйрин без труда устранили все погрешности, а когда она закончила, Грейс с удивлением обнаружила, что ее наряд совсем не так тяжел, как ей казалось, и почти не сковывает движений. Ей предстояло, правда, еще научиться в нем ходить и — настоящий фокус — садиться, но под чутким руководством Эйрин она очень скоро добилась поразительного прогресса и начала даже получать удовольствие от прикосновения к бархатистой ткани и легкого шуршания кринолина.
— У тебя замечательно получается, Грейс! — восторженно воскликнула баронесса, когда процесс обучения подошел к концу.
Грейс победно улыбнулась и закружилась по комнате. Но улыбка тут же уступила место досадливой гримаске: она запуталась в оборках и едва успела плюхнуться в ближайшее кресло.
Эйрин поморщилась.
— Тебе следует быть осторожнее. Не торопись.
— Спасибо за совет.
Завтрак, состоявший из ржаного хлеба, мягкого сыра и сушеных фруктов, баронесса тоже превратила в урок. В Кейлаване, равно как и в других доминионах, простой народ платил натуральный налог зерном и другими товарами в казну лорда, получая взамен защиту и правосудие. В придачу к королевскому Бореас обладал и другими титулами. Его обширные ленные владения, включающие несколько герцогств и баронств, поставляли провизию, шерсть, железо и все прочее, необходимое для содержания кейлаверской цитадели.
— Довольно сложная система, — заметила Грейс, взяв ломтик хлеба.
— Разве в твоих родных краях дела обстоят по-другому? — удивилась Эйрин.
— Ну, еду мы просто покупаем. А для защиты и правосудия есть полицейские, которые охраняют порядок за определенную плату.
По выражению лица Эйрин легко было понять, как она относится к таким порядкам, хотя из вежливости не позволила себе выразить это словами.
— Ясно. Рынок и наемники. Я слышала, что так живут в Вольных Городах на Дальнем Юге. Ты, наверное, оттуда родом, да?
Грейс отвернулась и ничего не ответила.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129
Поиск книг  2500 книг фантастики  4500 книг фэнтези  500 рассказов