— Да-да. Варвар…
— Право, я сомневаюсь, сестренка. Грязный тупой дикарь; неизвестно еще, не болен ли он какой-нибудь гадостью. И потом, мы же вроде на старичке остановились…
— Да ты ведь не видела его! — страстным шепотом воскликнула Рохана. Зеленые глаза ее горели, бледные губы увлажнились от волнения, обнажив два ряда крупных, снежно-белых зубов. — Поверь мне, сестра: такие самцы рождаются раз в сто лет, и если мы его сейчас упустим, то потом локти себе кусать будем…
— Ладно, не горячись, — примирительно сказала Кальвия. — В конце концов, именно ты покупаешь товар, а я пока что ни разу не была разочарована в твоем вкусе. Коли тебе уж так понравился этот кусок мяса — действуй. Но только помни: время у тебя есть только до завтрашнего вечера. Завтра днем муж уезжает с инспекцией, его не будет до полудня следующего дня, и я сумею вырваться на всю ночь. Понимаешь? Если ты не сможешь уговорить этого дикаря или найти кого-нибудь другого, ночь, считай, пропала. И когда нам выпадет еще один шанс, я не знаю.
— Понимаю, сестра, — Рохана склонила голову. — Не беспокойся. Я тебя никогда не подводила. И сейчас не подведу. Жди весточки от меня завтра рано утром.
— Договорились… — Она не отводила взора от новой драпировки. — И все же этот цвет мне тоже не нравится. Очень уж мрачно. Тут надо что-нибудь спокойное, нейтральное, светлых тонов…
Громко стуча каблучками по тисовому полу, Рохана покинула дом сестры и спустилась во двор. Двое телохранителей поджидали ее у ворот; как всегда, когда рядом нет явной опасности, — неподвижные, точно скульптуры в саду Моравиуса, безмолвные, точно рыбы в фонтанах сада Моравиуса, но излучающие некую затаенную угрозу… точно скрытые ловушки для нежелательных гостей в саду Моравиуса.
Где-то в глубине души, в потаенных уголках сознания, она конечно, завидовала сестре — ее богатству, достатку, роскошным дому и одеждам… но никак не ее выбору. Мужчины, без сомнения, нужны — когда голос плоти заглушает все иные звуки в мире; мужчин можно и должно использовать, брать от них необходимое… но выходить за них замуж? — нет уж, увольте. Рохана презирала весь мужской род. Что ж, грязный варвар, если ты не хочешь просто получать наслаждение за плату, ты получишь его сложно. Так, что сам рад не будешь.
— Дарк, Томак, — обратилась она к своим телохранителям. — Сегодня ночью нас ждет кое-какая работенка. Помните кабак, куда мы днем заглядывали?
Глава VI
Деливио с сомнением поглядел на арестованного, но колебания на лице не выказал. Взятый в момент совершения преступления бойцами начальника стражи Гаркан по кличке Пустое Брюхо ничуть не был испуган или хотя бы растерян. Закинув ногу на ногу, сцепив на коленях закованные в кандалы руки, он горделиво восседал на пыльной скамейке в караульной дома Моравиуса и с не скрываемым вызовом поглядывал на самого Деливио и его помощника — кряжистого, угрюмого, седовласого Россарри.
«Ладно, пес, давай поиграем. Спесь-то я с тебя посбиваю, дело привычное…» — подумалось Деливио. Невысокий, тщедушный, с глупым лицом, обычно одевающийся в простой камзол из дешевой пегой материи и серые штаны грубой кожи, начальник охраны Моравиуса никогда не производил должного впечатления на обитателей воровского мира. А зря: очень скоро последние, будучи застигнутыми врасплох, убеждались, что внешняя глупость Деливио — лишь кажущаяся: на самом деле это хитрый, ловкий и безжалостный волк, с которым лучше не связываться. А вор Гаркан пока этого не знал. Как, впрочем, не знали и многие другие его, Гаркана, «коллеги», поскольку мало кто из них осмелился бы забраться в дом Моравиуса. До сего времени.
Деливио шумно сел за стол. Брезгливо, даже не глянув, отбросил в сторону пергамент с текстом первичного дознания арестованного. Поправил несерьезный кинжал на боку. Облокотился на столешницу и устремил на Гаркана деланно равнодушный взгляд.
— Меня зовут Деливио, — сказал он. — Я — начальник стражи сенатора Моравиуса. А ты — вор, убийца, насильник. «Тень», одним словом. Будем знакомы, милый мой Гаркан по кличке Пустое Брюхо.
Вор, убийца и насильник Гаркан по кличке Пустое Брюхо обнажил в ухмылке гнилые зубы.
— Ты, начальник стражи, сначала докажи, что я и есть честный горожанин, — ответил он сиплым голосом. И добавил: — И что ты имеешь право арестовывать честного гражданина. А я ведь и пожаловаться могу — и не кому-то, а самому Ларго…
Деливио сдвинул брови и устало вздохнул — точно беседовал с маленьким мальчиком. Потом выдави из себя снисходительную улыбку:
— Гаркан, Гаркан, ну что ты говоришь? А я-то считал тебя умным человеком… Что ж, давай с самого сначала. Верно, арестовывать честного человека я права не имею: я всего лишь простой начальник стражи простого сенатора… Но! Я же тебя, Гаркан, ловил с поличным — когда ты вчерашней ночью вынося ворох одежды из лавки уважаемого портного Дограса. Плюс к тому — сопротивление моим людям, членам, кстати, гильдии стражников. Плюс — угрозы моим людям. Плюс — некоторые увечья, нанесенные моим людям… Так неужели ты думаешь, что мой долг, начальник городской стражи Ларго, не скажет мне спасибо, когда я доставлю тебя в его владения и распишусь в факте гражданского ареста, а мои люди, члены, кстати, гильдии стражников, не засвидетельствуют сей факт? Или ты полагаешь, что Ларго, начальник городской стражи и мой друг, тут же отпустит тебя — вора и убийцу, о награде за голову которого давно вещают уличные глашатаи?.. Или неизвестно тебе, что начальник городской стражи и мой друг Ларго обещал выложить из собственного кармана сто золотых тому, кто укажет место жительства подлого вора и убийцы Гаркана?
Сделав паузу, Деливио искоса наблюдал за арестованным. Арестованный же, к удовольствию начальника моравиусской стражи, несколько поник головой и приуныл; руки его, против воли, сжались в замок с такой силой, что побелели костяшки пальцев. Деливио мысленно усмехнулся: с виду крепкий орешек, а на деле такая же мразь, как и все остальные.
Конечно, он несколько лукавил: с Ларго они не общались уже года три — все из-за той дурацкой истории с веселой вдовушкой Алаккией, — поэтому начальник городской стражи, безусловно, примет Пустое Брюхо с распростертыми объятиями, но вряд ли в обмен на арестованного вора выложит столь необходимые Деливио сведения. Права такого нет у начальника городской стражи — делиться сведениями с посторонними. Поэтому препоручать спесивого Гаркана рановато.
— Ладно. — Голос Деливио посуровел. — Хватит. Давай перейдем к делу. Так что ты надумал? Будешь говорить со мной, или ты предпочитаешь подождать, пока за тебя возьмутся ребята Ларго?
Гаркан угрюмо молчал; сальные черные волосы курчавыми завитками пали ему на лицо, скрывая глаза.
— А ведь закон не запрещает мне допросить арестованного до того, как прибудет государственная стража… — продолжал Деливио. — Так что, Россарри, я думаю, можно приступать.
Помощник Деливио сноровисто повернулся к арестованному. Грузная его фигура казалась совершенно излишней в тесной каморке караульной. Как всегда сохраняя на лице выражение полного равнодушия, он медленно занес руку и вдруг отвесил полновесный тумак по уху арестованного. Гаркан, с дробным грохотом ссыпавшись на пол и беспомощно перебирая ногами, попытался отползти в угол — но длины цепи не хватило. Россарри глянул на начальника. Деливио милостиво кивнул. Россарри склонил свое огромное тело в поклоне и ухватил Пустое Брюхо за шиворот.
Когда арестованный вновь оказался на скамье, гонора в нем явно поубавилось, он даже вроде бы стал раза в два меньше ростом.
Деливио откинулся на спинку кресла и посмотрел на Гаркана с не оставляющей надежд жалостью:
— Ну так что, будем говорить? Или позовем моего друга Ларго? Или продолжим развлечения с моим помощником?
Гаркан шмыгнул носом, подбирая кровавые сопли, и бросил на начальника моравиусской стажи исполненный злобы взгляд,
— Пусть Аффендос, — процедил он сквозь зубы, — вынет твои внутренности, намотает их на кулак и засунет в…
Деливио поморщился — он не любил упоминания местного короля воров — и снова кивнул Россарри. Гаркан отшатнулся. Гаркан непроизвольно прикрыл голову закованными в кандалы руками. Гаркан сипло выкрикнул:
— Да что тебе от меня надо, пес ты сенаторский? — Кандалы глухо звякнули. — Зови своего Ларго, пусть лучше он со мной в Пыльном погребе разбирается!..
Деливио снова облокотился на стол. Арестованный почти сломался; это хорошо.
— Гаркан, друг мой, — проникновенно сказал начальник стражи сенатора Моравиус. — Ларго никуда не убежит, Ларго подождет. А вот мне с тобой нужно выяснить пару-тройку вопросов.
— Какие еще вопросы, Сетова отрыжка?! — Самообладание покинуло матерого вора; он понимал, что начальник стражи Моравиуса арестовал его вовсе не затем, чтобы отдать в руки начальника городской стражи, и не затем, чтобы самому провести дознание… Ему, Деливио, нужно что-то совсем другое. Старый хрыч запросто может приказать забить арестованного до смерти, и ему это сойдет с рук — ведь, кроме людей Моравиуса, об аресте никому неизвестно… Поняв это, Пустое Брюхо сипло закричал: — Ты меня поймал чисто! Чего ждешь? Зови своего дружка, вожака стаи шелудивых псов из городской стражи! И чтоб Митра облагодетельствовал тебя кучей собственного дерьма!
Кивок Деливио, взмах руки Россарри, и Гаркан вновь летит в угол.
— Не надо дерзить мне, — нравоучительно сказал старый вояка, когда притихший вор вновь был усажен на скамью. Нос последнего прямо-таки испражнялся кровью, да еще струйка крови показалась из уха. — Я очень прошу тебя: говори только тогда, когда я задаю вопрос. И только правду говори. Иначе мой помощник может обидеться и несколько переусердствовать.
Россарри ухмыльнулся. Он никак не мог взять в толк, почему хозяин церемонится с этим разбойником. Будь его воля, он давно бы вытряс душу из этого слизняка — как хозяйка выбивает пыль из ковра. Но раз Деливио зачем-то понадобился гнусный воришка, значит, так надо. Значит, он, Россарри, будет ждать, пока хозяин не выяснит все, что требуется, и не отдаст подлеца в его руки.
Решай быстрее, Гаркан, — сказал Деливио. — У меня не так много времени, чтобы возиться с тобой.
Что тебе надо? — хрипло спросила сломленный вор.
Деливио ухмыльнулся.
— Вот так-то лучше. Мне надо узнать, кто восьмого дня поджег лавку Хамара в Квартале Купцов.
Пустое Брюхо помотал головой:
— Мне-то почем знать?
Деливио посмотрел на Россарри. Россарри повернулся к Гаркану. Гаркан втянул голову в плечи и затараторил:
— Погоди, Деливио! Да я правда не знаю! Клянусь именем Аффендоса! Подожди, дай мне объяснить!
Деливио жестом остановил своего помощника.
— Ну, говори. И пусть твое объяснение будет правдоподобным, — ледяным тоном произнес он. — И, пожалуйста, больше не упоминай при мне своего Аффендоса.
Гаркан утер нос. Непроизвольные слезы выступили у него на глазах.
— Квартал Купцов — это не моя вотчина. Я работаю неподалеку, на Улице Ремесленников. И не знаюсь ни с кем из других районов… Понимаешь, так легче всего — если тебя поймают стражники, то ты никого выдать не сможешь, потому что сам не знаешь. А кто подпалил купца, мне неизвестно, клянусь Афф… клянусь Митрой, и никому из наших неизвестно, это могут пронюхать только «тени» с ихнего квартала…
— Ладно, хватит.
— …не надо меня бить, пожалуйста, не надо, я ведь все равно ничего не…
— Умолкни, кому говорят! — повысил голос Деливио. — Мне нужно поразмыслить.
Пустое Брюхо замолчал, будто ему грубо сунули кляп в рот, и некоторое время лишь судорожно всхлипывал. Россарри безмолвной горой возвышался рядом с лавкой арестованного. Ждал дальнейших приказов.
Начальник стражи Моравиуса задумчиво барабанил пальцами по столу.
Пять дней назад, получив приказ сенатора начать поиски прокравшихся в дом злоумышленников и украденных документов, он почувствовал полную свою беспомощность. Осведомителей в воровском мире у него не было — не было раньше в них нужды, обращаться к городской страже сенатор запретил, и как поступать, с чего начинать поиски — совершенно непонятно. Деливио уже распрощался было со своей должностью, но тут ему повезло. Чистая ли случайность помогла ему, счастливый поворот судьбы, или же на то была воля Богов, он не знал, да и не хотел знать: просто в его руках неожиданно появилась ниточка.
Позавчера вечером в его дом заглянул на огонек брат жены Пробе, известный в Конверуме лекарь, который врачевал только весьма состоятельных клиентов. Веселый неугомонный толстячок в крикливом костюме, за ужином он рассказывал множество забавных историй из своей практики и, в частности, поведал о том, как его восьмого дня ни свет ни заря подняли на ноги солдаты городской стражи и велели быстренько одеваться и собирать инструменты.
— Моя-то подумала, что меня арестовывают, и заголосила на всю улицу, — похохатывал шурин, отправляя в рот ломоть жареной свинины, запивая мясо добрым глотком розового вина из серебряного фамильного кубка и при этом не переставая говорить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28
— Право, я сомневаюсь, сестренка. Грязный тупой дикарь; неизвестно еще, не болен ли он какой-нибудь гадостью. И потом, мы же вроде на старичке остановились…
— Да ты ведь не видела его! — страстным шепотом воскликнула Рохана. Зеленые глаза ее горели, бледные губы увлажнились от волнения, обнажив два ряда крупных, снежно-белых зубов. — Поверь мне, сестра: такие самцы рождаются раз в сто лет, и если мы его сейчас упустим, то потом локти себе кусать будем…
— Ладно, не горячись, — примирительно сказала Кальвия. — В конце концов, именно ты покупаешь товар, а я пока что ни разу не была разочарована в твоем вкусе. Коли тебе уж так понравился этот кусок мяса — действуй. Но только помни: время у тебя есть только до завтрашнего вечера. Завтра днем муж уезжает с инспекцией, его не будет до полудня следующего дня, и я сумею вырваться на всю ночь. Понимаешь? Если ты не сможешь уговорить этого дикаря или найти кого-нибудь другого, ночь, считай, пропала. И когда нам выпадет еще один шанс, я не знаю.
— Понимаю, сестра, — Рохана склонила голову. — Не беспокойся. Я тебя никогда не подводила. И сейчас не подведу. Жди весточки от меня завтра рано утром.
— Договорились… — Она не отводила взора от новой драпировки. — И все же этот цвет мне тоже не нравится. Очень уж мрачно. Тут надо что-нибудь спокойное, нейтральное, светлых тонов…
Громко стуча каблучками по тисовому полу, Рохана покинула дом сестры и спустилась во двор. Двое телохранителей поджидали ее у ворот; как всегда, когда рядом нет явной опасности, — неподвижные, точно скульптуры в саду Моравиуса, безмолвные, точно рыбы в фонтанах сада Моравиуса, но излучающие некую затаенную угрозу… точно скрытые ловушки для нежелательных гостей в саду Моравиуса.
Где-то в глубине души, в потаенных уголках сознания, она конечно, завидовала сестре — ее богатству, достатку, роскошным дому и одеждам… но никак не ее выбору. Мужчины, без сомнения, нужны — когда голос плоти заглушает все иные звуки в мире; мужчин можно и должно использовать, брать от них необходимое… но выходить за них замуж? — нет уж, увольте. Рохана презирала весь мужской род. Что ж, грязный варвар, если ты не хочешь просто получать наслаждение за плату, ты получишь его сложно. Так, что сам рад не будешь.
— Дарк, Томак, — обратилась она к своим телохранителям. — Сегодня ночью нас ждет кое-какая работенка. Помните кабак, куда мы днем заглядывали?
Глава VI
Деливио с сомнением поглядел на арестованного, но колебания на лице не выказал. Взятый в момент совершения преступления бойцами начальника стражи Гаркан по кличке Пустое Брюхо ничуть не был испуган или хотя бы растерян. Закинув ногу на ногу, сцепив на коленях закованные в кандалы руки, он горделиво восседал на пыльной скамейке в караульной дома Моравиуса и с не скрываемым вызовом поглядывал на самого Деливио и его помощника — кряжистого, угрюмого, седовласого Россарри.
«Ладно, пес, давай поиграем. Спесь-то я с тебя посбиваю, дело привычное…» — подумалось Деливио. Невысокий, тщедушный, с глупым лицом, обычно одевающийся в простой камзол из дешевой пегой материи и серые штаны грубой кожи, начальник охраны Моравиуса никогда не производил должного впечатления на обитателей воровского мира. А зря: очень скоро последние, будучи застигнутыми врасплох, убеждались, что внешняя глупость Деливио — лишь кажущаяся: на самом деле это хитрый, ловкий и безжалостный волк, с которым лучше не связываться. А вор Гаркан пока этого не знал. Как, впрочем, не знали и многие другие его, Гаркана, «коллеги», поскольку мало кто из них осмелился бы забраться в дом Моравиуса. До сего времени.
Деливио шумно сел за стол. Брезгливо, даже не глянув, отбросил в сторону пергамент с текстом первичного дознания арестованного. Поправил несерьезный кинжал на боку. Облокотился на столешницу и устремил на Гаркана деланно равнодушный взгляд.
— Меня зовут Деливио, — сказал он. — Я — начальник стражи сенатора Моравиуса. А ты — вор, убийца, насильник. «Тень», одним словом. Будем знакомы, милый мой Гаркан по кличке Пустое Брюхо.
Вор, убийца и насильник Гаркан по кличке Пустое Брюхо обнажил в ухмылке гнилые зубы.
— Ты, начальник стражи, сначала докажи, что я и есть честный горожанин, — ответил он сиплым голосом. И добавил: — И что ты имеешь право арестовывать честного гражданина. А я ведь и пожаловаться могу — и не кому-то, а самому Ларго…
Деливио сдвинул брови и устало вздохнул — точно беседовал с маленьким мальчиком. Потом выдави из себя снисходительную улыбку:
— Гаркан, Гаркан, ну что ты говоришь? А я-то считал тебя умным человеком… Что ж, давай с самого сначала. Верно, арестовывать честного человека я права не имею: я всего лишь простой начальник стражи простого сенатора… Но! Я же тебя, Гаркан, ловил с поличным — когда ты вчерашней ночью вынося ворох одежды из лавки уважаемого портного Дограса. Плюс к тому — сопротивление моим людям, членам, кстати, гильдии стражников. Плюс — угрозы моим людям. Плюс — некоторые увечья, нанесенные моим людям… Так неужели ты думаешь, что мой долг, начальник городской стражи Ларго, не скажет мне спасибо, когда я доставлю тебя в его владения и распишусь в факте гражданского ареста, а мои люди, члены, кстати, гильдии стражников, не засвидетельствуют сей факт? Или ты полагаешь, что Ларго, начальник городской стражи и мой друг, тут же отпустит тебя — вора и убийцу, о награде за голову которого давно вещают уличные глашатаи?.. Или неизвестно тебе, что начальник городской стражи и мой друг Ларго обещал выложить из собственного кармана сто золотых тому, кто укажет место жительства подлого вора и убийцы Гаркана?
Сделав паузу, Деливио искоса наблюдал за арестованным. Арестованный же, к удовольствию начальника моравиусской стражи, несколько поник головой и приуныл; руки его, против воли, сжались в замок с такой силой, что побелели костяшки пальцев. Деливио мысленно усмехнулся: с виду крепкий орешек, а на деле такая же мразь, как и все остальные.
Конечно, он несколько лукавил: с Ларго они не общались уже года три — все из-за той дурацкой истории с веселой вдовушкой Алаккией, — поэтому начальник городской стражи, безусловно, примет Пустое Брюхо с распростертыми объятиями, но вряд ли в обмен на арестованного вора выложит столь необходимые Деливио сведения. Права такого нет у начальника городской стражи — делиться сведениями с посторонними. Поэтому препоручать спесивого Гаркана рановато.
— Ладно. — Голос Деливио посуровел. — Хватит. Давай перейдем к делу. Так что ты надумал? Будешь говорить со мной, или ты предпочитаешь подождать, пока за тебя возьмутся ребята Ларго?
Гаркан угрюмо молчал; сальные черные волосы курчавыми завитками пали ему на лицо, скрывая глаза.
— А ведь закон не запрещает мне допросить арестованного до того, как прибудет государственная стража… — продолжал Деливио. — Так что, Россарри, я думаю, можно приступать.
Помощник Деливио сноровисто повернулся к арестованному. Грузная его фигура казалась совершенно излишней в тесной каморке караульной. Как всегда сохраняя на лице выражение полного равнодушия, он медленно занес руку и вдруг отвесил полновесный тумак по уху арестованного. Гаркан, с дробным грохотом ссыпавшись на пол и беспомощно перебирая ногами, попытался отползти в угол — но длины цепи не хватило. Россарри глянул на начальника. Деливио милостиво кивнул. Россарри склонил свое огромное тело в поклоне и ухватил Пустое Брюхо за шиворот.
Когда арестованный вновь оказался на скамье, гонора в нем явно поубавилось, он даже вроде бы стал раза в два меньше ростом.
Деливио откинулся на спинку кресла и посмотрел на Гаркана с не оставляющей надежд жалостью:
— Ну так что, будем говорить? Или позовем моего друга Ларго? Или продолжим развлечения с моим помощником?
Гаркан шмыгнул носом, подбирая кровавые сопли, и бросил на начальника моравиусской стажи исполненный злобы взгляд,
— Пусть Аффендос, — процедил он сквозь зубы, — вынет твои внутренности, намотает их на кулак и засунет в…
Деливио поморщился — он не любил упоминания местного короля воров — и снова кивнул Россарри. Гаркан отшатнулся. Гаркан непроизвольно прикрыл голову закованными в кандалы руками. Гаркан сипло выкрикнул:
— Да что тебе от меня надо, пес ты сенаторский? — Кандалы глухо звякнули. — Зови своего Ларго, пусть лучше он со мной в Пыльном погребе разбирается!..
Деливио снова облокотился на стол. Арестованный почти сломался; это хорошо.
— Гаркан, друг мой, — проникновенно сказал начальник стражи сенатора Моравиус. — Ларго никуда не убежит, Ларго подождет. А вот мне с тобой нужно выяснить пару-тройку вопросов.
— Какие еще вопросы, Сетова отрыжка?! — Самообладание покинуло матерого вора; он понимал, что начальник стражи Моравиуса арестовал его вовсе не затем, чтобы отдать в руки начальника городской стражи, и не затем, чтобы самому провести дознание… Ему, Деливио, нужно что-то совсем другое. Старый хрыч запросто может приказать забить арестованного до смерти, и ему это сойдет с рук — ведь, кроме людей Моравиуса, об аресте никому неизвестно… Поняв это, Пустое Брюхо сипло закричал: — Ты меня поймал чисто! Чего ждешь? Зови своего дружка, вожака стаи шелудивых псов из городской стражи! И чтоб Митра облагодетельствовал тебя кучей собственного дерьма!
Кивок Деливио, взмах руки Россарри, и Гаркан вновь летит в угол.
— Не надо дерзить мне, — нравоучительно сказал старый вояка, когда притихший вор вновь был усажен на скамью. Нос последнего прямо-таки испражнялся кровью, да еще струйка крови показалась из уха. — Я очень прошу тебя: говори только тогда, когда я задаю вопрос. И только правду говори. Иначе мой помощник может обидеться и несколько переусердствовать.
Россарри ухмыльнулся. Он никак не мог взять в толк, почему хозяин церемонится с этим разбойником. Будь его воля, он давно бы вытряс душу из этого слизняка — как хозяйка выбивает пыль из ковра. Но раз Деливио зачем-то понадобился гнусный воришка, значит, так надо. Значит, он, Россарри, будет ждать, пока хозяин не выяснит все, что требуется, и не отдаст подлеца в его руки.
Решай быстрее, Гаркан, — сказал Деливио. — У меня не так много времени, чтобы возиться с тобой.
Что тебе надо? — хрипло спросила сломленный вор.
Деливио ухмыльнулся.
— Вот так-то лучше. Мне надо узнать, кто восьмого дня поджег лавку Хамара в Квартале Купцов.
Пустое Брюхо помотал головой:
— Мне-то почем знать?
Деливио посмотрел на Россарри. Россарри повернулся к Гаркану. Гаркан втянул голову в плечи и затараторил:
— Погоди, Деливио! Да я правда не знаю! Клянусь именем Аффендоса! Подожди, дай мне объяснить!
Деливио жестом остановил своего помощника.
— Ну, говори. И пусть твое объяснение будет правдоподобным, — ледяным тоном произнес он. — И, пожалуйста, больше не упоминай при мне своего Аффендоса.
Гаркан утер нос. Непроизвольные слезы выступили у него на глазах.
— Квартал Купцов — это не моя вотчина. Я работаю неподалеку, на Улице Ремесленников. И не знаюсь ни с кем из других районов… Понимаешь, так легче всего — если тебя поймают стражники, то ты никого выдать не сможешь, потому что сам не знаешь. А кто подпалил купца, мне неизвестно, клянусь Афф… клянусь Митрой, и никому из наших неизвестно, это могут пронюхать только «тени» с ихнего квартала…
— Ладно, хватит.
— …не надо меня бить, пожалуйста, не надо, я ведь все равно ничего не…
— Умолкни, кому говорят! — повысил голос Деливио. — Мне нужно поразмыслить.
Пустое Брюхо замолчал, будто ему грубо сунули кляп в рот, и некоторое время лишь судорожно всхлипывал. Россарри безмолвной горой возвышался рядом с лавкой арестованного. Ждал дальнейших приказов.
Начальник стражи Моравиуса задумчиво барабанил пальцами по столу.
Пять дней назад, получив приказ сенатора начать поиски прокравшихся в дом злоумышленников и украденных документов, он почувствовал полную свою беспомощность. Осведомителей в воровском мире у него не было — не было раньше в них нужды, обращаться к городской страже сенатор запретил, и как поступать, с чего начинать поиски — совершенно непонятно. Деливио уже распрощался было со своей должностью, но тут ему повезло. Чистая ли случайность помогла ему, счастливый поворот судьбы, или же на то была воля Богов, он не знал, да и не хотел знать: просто в его руках неожиданно появилась ниточка.
Позавчера вечером в его дом заглянул на огонек брат жены Пробе, известный в Конверуме лекарь, который врачевал только весьма состоятельных клиентов. Веселый неугомонный толстячок в крикливом костюме, за ужином он рассказывал множество забавных историй из своей практики и, в частности, поведал о том, как его восьмого дня ни свет ни заря подняли на ноги солдаты городской стражи и велели быстренько одеваться и собирать инструменты.
— Моя-то подумала, что меня арестовывают, и заголосила на всю улицу, — похохатывал шурин, отправляя в рот ломоть жареной свинины, запивая мясо добрым глотком розового вина из серебряного фамильного кубка и при этом не переставая говорить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28