Должно быть, был другой способ выбраться наружу - туннель, который отходил от реки.
Приободренный этими мыслями, Найл ускорил шаг, и за четверть часа достиг водопада. Тут он подумал, что было бы безопасней снять плащ. Если он потеряет опору и упадет в реку, то мокрый плащ только помешает ему. Он отцепил цепочку, которая закрепляла его на шее, свернул и убрал на дно рюкзака.
Выступ позади завесы воды был приблизительно на четыре фута выше потока. Он был в три фута шириной, и его влажная поверхность была достаточно ровной. Найл вскарабкался на большой обломок скалы, найдя его достаточно устойчивым, и перешагнул с него на выступ. К его облегчению он был нескользким. Как ни странно там, было тише, так как падающая вода изолировала его от звуков.
Найл остановился там, осматриваясь. Фонарь высветил трещину приблизительно в дюйм шириной в глубине выступа, и он внезапно понял, почему путь за водопадом не обозначен на карте. Периодически эта каменная стена разрушалась и исчезала в потоке, заставляя водопад медленно отступать вверх по реке. Когда составлялась карта, этот выступ не существовал, и примерно через пятьдесят лет он будет также снесен вниз по течению. Эта мысль заставила его взглянуть вниз на трещину, чтобы убедиться, что она не собирается расширяться прямо сейчас.
Найл снова взял рюкзак правой рукой, так, чтобы спиной прижаться к стене, и затем боком двинулся по выступу. Вода проносилась в нескольких футах от его лица. Но он достиг другой стороны без происшествий. Там он обнаружил, что расстояние между выступом и поверхностью земли было больше, чем на другой стороне. Он сперва сбросил вниз рюкзак, затем сел на выступ и спрыгнул, придерживаясь одной рукой. Он приземлился на четвереньки, оцарапав колено о грубый известняк.
Найл встал и быстро пошел дальше, брызги от водопада пропитали его волосы и одежду. Дорога под ногами была довольно ровной, и скоро шум водопада стих позади.
Походу он направлял луч фонаря на каменные стены с правой стороны, надеясь увидеть другой туннель, который выведет его от реки. Но, хотя в скале были полости и даже пещера, которая тянулась на десять ярдов, не было никакого признака другого выхода из главного туннеля.
Водопад был почти неслышим, когда луч света выхватил перевернутую лодку. Этот отзвук цивилизации поднял настроение Найла. Но, когда он был на расстоянии в дюжину футов, то увидел шестидюймовое отверстие, пробитое ближе к носу. Лодка, очевидно, ударилась о камни на полной скорости. Она была сделана из гладкого серого материала, который не выказывал признаков старения. Но, когда Найл перевернул лодку и посмотрел внутрь, он увидел кусок веревки, который почти полностью истлел.
Он прошел ко второй лодке. Она была поменьше, но тоже в ее днище была шестидюймовая пробоина. Найл посветил фонарем на другие лодки, которые были на расстоянии в дюжину ярдов. Две из них также были продырявлены. Но третья была цела, и причина была очевидна. Рядом лежал расколотый надвое камень. Кто-то преднамеренно старался повредить лодки, пробивая отверстия камнем. Когда сам камень треснул, попытки вредительства прекратились.
Найл перевернул исправную лодку на днище, и увидел, что длинная веревка, которая была привязана к носу, давно сгнила. Она, очевидно, находилась тут в течение многих десятилетий, возможно, столетий. Но деревянное сиденье, которое размещалось поперек лодки, хорошо сохранилось, а также весла, что все еще покоились в уключинах, сделанные из серого, твердого материала.
Поблизости, в углублении в земле, Найл увидел остатки черной золы. Значит, этот туннель в далекие времена использовался людьми для стоянки. Не потому ли они расположились лагерем в таком одиноком пустынном месте, что скрывались от пауков?
Кем они были, и почему они хотели разрушить лодки? И вновь, могла быть только одна причина - они боялись преследования. И это, в свою очередь, означало, что они бежали на лодках.
В этом месте туннель был шире и выше, и широкий поток тек спокойно. Скала спускалась к воде пологим берегом. Найл подошел к краю. Берег плавно переходил в воду. Он снял сандалии и вошел в реку. Она была так холодна, что заломило ноги. Он осторожно продвигался вперед, пока вода не дошла до середины голеней, и посветил фонарем в середину потока. Он выглядел гладким и достаточно спокойным.
Если люди прошлого были в состоянии выплыть вниз по течению к внешнему миру, то может и ему удастся сделать то же самое? Альтернативой было повернуть назад и возвратиться в город пауков. Перед тем, как принять окончательное решение, Найл хотел убедиться, что не было никакого другого выхода. Если он отправится по реке, то, миновав вход в туннель, возможно, он не сумеет вновь выбраться на берег.
Несмотря на усталость, Найл двинулся вниз по берегу реки, осматривая стену в поисках туннеля. Когда четверть часа спустя он достиг места, где река сужалась, то понял, что никакого другого выхода нет. Эта мысль стала решающей. Он прошел назад к лодкам, перетащил исправную к реке, затем влез в нее. Она осела в воде. Найл сел на сиденье и оттолкнулся веслом от берега. Лодка повернулась боком, затем задрейфовала по воде.
Только тогда Найл осознал проблему, которую должен был предвидеть. Невозможно было грести обеими руками и держать фонарь. Он думал было выскочить на берег и попробовать изобрести способ, как управляться с фонарем в процессе гребли, но лодка уже плыла прочь из пещеры.
Найл чувствовал, что важнее было видеть, куда он плывет, чем управлять лодкой. В конце концов, она могла плыть только одним курсом. Будучи жителем суши, Найл не мог знать о том, что лодка неизбежно выплывет к центру потока, если он не предпримет определенных усилий, чтобы держаться ближе к берегу. А к тому времени, когда он понял, что течение было стремительнее, чем он предполагал, лодка неслась вперед быстрее, чем он бегал.
Найл попробовал держать фонарь во рту. Тот был достаточно узким - приблизительно дюйм в диаметре - но все равно было неудобно. Он вытащил одно из весел из уключины, положив его одним концом в лодку, другое держа на весу, и поплыл по течению. По крайней мере, теперь было чем отталкиваться, если лодка подплывет слишком близко к стене.
Лодка вскоре выплыла на стремнину реки. Несколько мгновений спустя он достиг места, где стены сузились и стиснули поток с обеих сторон. Но, по крайней мере впереди, не было никаких препятствий или выступов скал.
Найл сунул руку под тунику и развернул мыслеотражатель к груди. Он немедленно испытал ощущение контроля и четкого понимания ситуации. Но это позволило ему осознать, что он теперь мог полагаться только на удачу, и что если бы он воспользовался мыслеотражателем прежде, чем отплыть, то отказался бы от этой идеи.
Между тем ситуация разворачивалась захватывающая. Стены сузились, Найл несся между ними настолько быстро, что они казались смазанными. Внезапный водоворот заставил лодку накрениться и стать боком, но она выправилась прежде, чем он успел испугаться.
Летя вперед, Найл задумался над вопросом: откуда на карте взялся путь, который шел вдоль реки, выходя наружу? И тут решение осенило его. Эта река не всегда была так полноводна, как теперь. Был конец года, и дожди раздули реку. В разгаре лета, вероятно, она была на несколько футов ниже и текла более спокойно. Выгрести против нынешнего течения никому было бы не под силу.
Пока он все это обдумывал, лодка начала двигаться быстрее, и Найл понял, что река потекла под уклон. Вода была теперь настолько бурной, что волны шипели по сторонам, наскакивая на стены; сидеть прямо на скамейке было невозможно, и вскоре он опрокинулся на дно лодки. Найл сумел встать на колени и вновь распластался, но по крайней мере, он теперь лежал головой к носу. Фонарь крутился возле колена, он затолкал его в боковой карман рюкзака и застегнул. Вода перехлестывала через борта, и Найл был уверен, что вот-вот потонет. Но создатель лодки знал свое ремесло: даже когда нос погружался в волну и лодку наполовину заливало водой, она оставалась плавучей, как пробка.
Найл задыхался, оказываясь в воде. Но через пелену, застилавшую глаза, он увидел впереди дневной свет. Облегчение переросло в тревогу, когда он заметил, что потолок становился все более низким, так что выход был немногим больше узкой щели. Свод вполне мог задеть лодку. Не успел Найл вздохнуть с облегчением, как лодка вылетела из туннеля как снаряд, и его ослепил солнечный свет. Когда глаза адаптировались, он увидел, что поток расширился, и на берегах появилась растительность.
Поскольку его единственным желанием теперь было выбраться на сухой берег, он попробовал ухватить ветку дерева, которая склонилась к воде, но, почти вытащив его из лодки, она оторвалась.
Следующую сотню ярдов река продолжала расширяться и стала почти спокойной; но он был теперь слишком далеко от берега, чтобы выбраться на него. Дальше поток сужался, и он сидел, готовый ухватиться за первый попавшийся корень дерева. Найл настолько сосредоточился на этом, что слишком поздно понял, что поток несет его к другому водопаду. Если бы он вовремя заметил опасность, то возможно, ухватился бы за скалу в середине потока. Но лодка уже перевалила за край водопада, и Найл полетел головой вниз. Затем что-то твердое ударило его по затылку, он почувствовал, как вода заливается в рот и нос, и сознание его покинуло.
Найл лежал лицом вниз, по голове словно кто-то колотил молотком. Накатила волна тошноты, вызвав рвоту, но наружу вышла лишь вода, которой он наглотался.
Потом почувствовал, как чьи-то руки подхватили его под мышки и потащили по траве, но он был настолько истощен, что это его даже не заинтересовало. Затем боль начала уходить, сменившись приятными ощущениями. Усилием воли он вынудил себя открыть глаза, но тут же решил, что у него что-то со зрением: перед ним возникло лицо то ли из стекла, то ли изо льда, а затем его контуры расплылись, и оно словно растворилось в воздухе.
Хотя в голове больше не пульсировало, Найл понимал, что здорово ей досталось, затылок был ужасно разбит. У него родилась странная идея, что его спас жук-бомбардир, но эта мысль незаметно перетекла в сон о деревьях под водой.
Вновь открыв глаза, он увидел над собой лиственный полог, и понял, что лежит на спине в его тени. Мыслеотражатель лежал поверх туники, и он быстро спрятал его под одежду. При этом он нечаянно на мгновение повернул его другой стороной и ощутил такую вспышку боли позади глаз, что едва не вскрикнул.
Он заметил движение с правой стороны, но, повернув голову, вновь решил, что глаза его обманывают: то, на что он смотрел, все время меняло форму, словно дым от огня. Но, поскольку он не почувствовал угрозы, проще было снова закрыть глаза. На сей раз, забвение больше походило на нормальный сон.
В следующий раз он проснулся из-за неудобства, причиняемого мокрой одеждой; стоило ему пошевелить головой, как перехватило дыхание от боли. Коснувшись затылка, Найл почувствовал боль, а когда взглянул на пальцы, увидел на них кровь. Посмотрев на небо сквозь нависшие над ним ветки, он понял, что близятся сумерки. Заставив себя приподняться и сесть, он заметил, что под голову ему была подложена куча листьев, один из которых прилип к пропитанным кровью волосам. На расстоянии примерно ста шагов слышался шум реки. Кто-то явно перетащил его подальше от воды и подложил листья под голову. Это говорило в пользу того, что это существо было разумным и чуткми. Но куда подевался его спаситель?
Уловив движение краем глаза, Найл повернул голову; существо, которое он увидел, заставило его вскрикнуть от неожиданности: оно настолько отличалось от всего, виденного им прежде, что это с трудом укладывалось у него в голове. Это создание походило на человека, по крайней мере, фигурой, но ее контуры были настолько размытыми и нечеткими, что Найл решил, что у него что-то не так с глазами. Он смотрел на нечто непрестанно менявшееся, словно не желавшее фокусироваться. Стоило ему решить, что это существо состояло из полупрозрачной желеобразной массы, как лицо приобрело отчетливые очертания, и вновь показалось, что оно состоит изо льда или стекла. Остальные части тела оставались невидимыми, и из-за этого казалось, что голова плавает в воздухе.
Затем, к его облегчению, существо внезапно окрасилось в зеленовато-синий цвет, и Найл смог разглядеть все тело. Он сразу понял, что это существо не было человеком: его лоб был непропорционально велик, будучи вдвое выше остальной части лица, и имел отверстие в центре, вроде рта. Черты лица были вполне человеческими, но огромные ноздри напоминали о человекообразной обезьяне, а широкий рот, обращенный уголками вниз, походил на рыбий. Столь же огромные уши тянулись вдоль всей головы, но, вместо того, чтобы заканчиваться мочками, они прирастали к шее немного выше плеч. Большие, как у ночного существа, бледно-зеленые глаза были испещрены коричневыми точками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66
Приободренный этими мыслями, Найл ускорил шаг, и за четверть часа достиг водопада. Тут он подумал, что было бы безопасней снять плащ. Если он потеряет опору и упадет в реку, то мокрый плащ только помешает ему. Он отцепил цепочку, которая закрепляла его на шее, свернул и убрал на дно рюкзака.
Выступ позади завесы воды был приблизительно на четыре фута выше потока. Он был в три фута шириной, и его влажная поверхность была достаточно ровной. Найл вскарабкался на большой обломок скалы, найдя его достаточно устойчивым, и перешагнул с него на выступ. К его облегчению он был нескользким. Как ни странно там, было тише, так как падающая вода изолировала его от звуков.
Найл остановился там, осматриваясь. Фонарь высветил трещину приблизительно в дюйм шириной в глубине выступа, и он внезапно понял, почему путь за водопадом не обозначен на карте. Периодически эта каменная стена разрушалась и исчезала в потоке, заставляя водопад медленно отступать вверх по реке. Когда составлялась карта, этот выступ не существовал, и примерно через пятьдесят лет он будет также снесен вниз по течению. Эта мысль заставила его взглянуть вниз на трещину, чтобы убедиться, что она не собирается расширяться прямо сейчас.
Найл снова взял рюкзак правой рукой, так, чтобы спиной прижаться к стене, и затем боком двинулся по выступу. Вода проносилась в нескольких футах от его лица. Но он достиг другой стороны без происшествий. Там он обнаружил, что расстояние между выступом и поверхностью земли было больше, чем на другой стороне. Он сперва сбросил вниз рюкзак, затем сел на выступ и спрыгнул, придерживаясь одной рукой. Он приземлился на четвереньки, оцарапав колено о грубый известняк.
Найл встал и быстро пошел дальше, брызги от водопада пропитали его волосы и одежду. Дорога под ногами была довольно ровной, и скоро шум водопада стих позади.
Походу он направлял луч фонаря на каменные стены с правой стороны, надеясь увидеть другой туннель, который выведет его от реки. Но, хотя в скале были полости и даже пещера, которая тянулась на десять ярдов, не было никакого признака другого выхода из главного туннеля.
Водопад был почти неслышим, когда луч света выхватил перевернутую лодку. Этот отзвук цивилизации поднял настроение Найла. Но, когда он был на расстоянии в дюжину футов, то увидел шестидюймовое отверстие, пробитое ближе к носу. Лодка, очевидно, ударилась о камни на полной скорости. Она была сделана из гладкого серого материала, который не выказывал признаков старения. Но, когда Найл перевернул лодку и посмотрел внутрь, он увидел кусок веревки, который почти полностью истлел.
Он прошел ко второй лодке. Она была поменьше, но тоже в ее днище была шестидюймовая пробоина. Найл посветил фонарем на другие лодки, которые были на расстоянии в дюжину ярдов. Две из них также были продырявлены. Но третья была цела, и причина была очевидна. Рядом лежал расколотый надвое камень. Кто-то преднамеренно старался повредить лодки, пробивая отверстия камнем. Когда сам камень треснул, попытки вредительства прекратились.
Найл перевернул исправную лодку на днище, и увидел, что длинная веревка, которая была привязана к носу, давно сгнила. Она, очевидно, находилась тут в течение многих десятилетий, возможно, столетий. Но деревянное сиденье, которое размещалось поперек лодки, хорошо сохранилось, а также весла, что все еще покоились в уключинах, сделанные из серого, твердого материала.
Поблизости, в углублении в земле, Найл увидел остатки черной золы. Значит, этот туннель в далекие времена использовался людьми для стоянки. Не потому ли они расположились лагерем в таком одиноком пустынном месте, что скрывались от пауков?
Кем они были, и почему они хотели разрушить лодки? И вновь, могла быть только одна причина - они боялись преследования. И это, в свою очередь, означало, что они бежали на лодках.
В этом месте туннель был шире и выше, и широкий поток тек спокойно. Скала спускалась к воде пологим берегом. Найл подошел к краю. Берег плавно переходил в воду. Он снял сандалии и вошел в реку. Она была так холодна, что заломило ноги. Он осторожно продвигался вперед, пока вода не дошла до середины голеней, и посветил фонарем в середину потока. Он выглядел гладким и достаточно спокойным.
Если люди прошлого были в состоянии выплыть вниз по течению к внешнему миру, то может и ему удастся сделать то же самое? Альтернативой было повернуть назад и возвратиться в город пауков. Перед тем, как принять окончательное решение, Найл хотел убедиться, что не было никакого другого выхода. Если он отправится по реке, то, миновав вход в туннель, возможно, он не сумеет вновь выбраться на берег.
Несмотря на усталость, Найл двинулся вниз по берегу реки, осматривая стену в поисках туннеля. Когда четверть часа спустя он достиг места, где река сужалась, то понял, что никакого другого выхода нет. Эта мысль стала решающей. Он прошел назад к лодкам, перетащил исправную к реке, затем влез в нее. Она осела в воде. Найл сел на сиденье и оттолкнулся веслом от берега. Лодка повернулась боком, затем задрейфовала по воде.
Только тогда Найл осознал проблему, которую должен был предвидеть. Невозможно было грести обеими руками и держать фонарь. Он думал было выскочить на берег и попробовать изобрести способ, как управляться с фонарем в процессе гребли, но лодка уже плыла прочь из пещеры.
Найл чувствовал, что важнее было видеть, куда он плывет, чем управлять лодкой. В конце концов, она могла плыть только одним курсом. Будучи жителем суши, Найл не мог знать о том, что лодка неизбежно выплывет к центру потока, если он не предпримет определенных усилий, чтобы держаться ближе к берегу. А к тому времени, когда он понял, что течение было стремительнее, чем он предполагал, лодка неслась вперед быстрее, чем он бегал.
Найл попробовал держать фонарь во рту. Тот был достаточно узким - приблизительно дюйм в диаметре - но все равно было неудобно. Он вытащил одно из весел из уключины, положив его одним концом в лодку, другое держа на весу, и поплыл по течению. По крайней мере, теперь было чем отталкиваться, если лодка подплывет слишком близко к стене.
Лодка вскоре выплыла на стремнину реки. Несколько мгновений спустя он достиг места, где стены сузились и стиснули поток с обеих сторон. Но, по крайней мере впереди, не было никаких препятствий или выступов скал.
Найл сунул руку под тунику и развернул мыслеотражатель к груди. Он немедленно испытал ощущение контроля и четкого понимания ситуации. Но это позволило ему осознать, что он теперь мог полагаться только на удачу, и что если бы он воспользовался мыслеотражателем прежде, чем отплыть, то отказался бы от этой идеи.
Между тем ситуация разворачивалась захватывающая. Стены сузились, Найл несся между ними настолько быстро, что они казались смазанными. Внезапный водоворот заставил лодку накрениться и стать боком, но она выправилась прежде, чем он успел испугаться.
Летя вперед, Найл задумался над вопросом: откуда на карте взялся путь, который шел вдоль реки, выходя наружу? И тут решение осенило его. Эта река не всегда была так полноводна, как теперь. Был конец года, и дожди раздули реку. В разгаре лета, вероятно, она была на несколько футов ниже и текла более спокойно. Выгрести против нынешнего течения никому было бы не под силу.
Пока он все это обдумывал, лодка начала двигаться быстрее, и Найл понял, что река потекла под уклон. Вода была теперь настолько бурной, что волны шипели по сторонам, наскакивая на стены; сидеть прямо на скамейке было невозможно, и вскоре он опрокинулся на дно лодки. Найл сумел встать на колени и вновь распластался, но по крайней мере, он теперь лежал головой к носу. Фонарь крутился возле колена, он затолкал его в боковой карман рюкзака и застегнул. Вода перехлестывала через борта, и Найл был уверен, что вот-вот потонет. Но создатель лодки знал свое ремесло: даже когда нос погружался в волну и лодку наполовину заливало водой, она оставалась плавучей, как пробка.
Найл задыхался, оказываясь в воде. Но через пелену, застилавшую глаза, он увидел впереди дневной свет. Облегчение переросло в тревогу, когда он заметил, что потолок становился все более низким, так что выход был немногим больше узкой щели. Свод вполне мог задеть лодку. Не успел Найл вздохнуть с облегчением, как лодка вылетела из туннеля как снаряд, и его ослепил солнечный свет. Когда глаза адаптировались, он увидел, что поток расширился, и на берегах появилась растительность.
Поскольку его единственным желанием теперь было выбраться на сухой берег, он попробовал ухватить ветку дерева, которая склонилась к воде, но, почти вытащив его из лодки, она оторвалась.
Следующую сотню ярдов река продолжала расширяться и стала почти спокойной; но он был теперь слишком далеко от берега, чтобы выбраться на него. Дальше поток сужался, и он сидел, готовый ухватиться за первый попавшийся корень дерева. Найл настолько сосредоточился на этом, что слишком поздно понял, что поток несет его к другому водопаду. Если бы он вовремя заметил опасность, то возможно, ухватился бы за скалу в середине потока. Но лодка уже перевалила за край водопада, и Найл полетел головой вниз. Затем что-то твердое ударило его по затылку, он почувствовал, как вода заливается в рот и нос, и сознание его покинуло.
Найл лежал лицом вниз, по голове словно кто-то колотил молотком. Накатила волна тошноты, вызвав рвоту, но наружу вышла лишь вода, которой он наглотался.
Потом почувствовал, как чьи-то руки подхватили его под мышки и потащили по траве, но он был настолько истощен, что это его даже не заинтересовало. Затем боль начала уходить, сменившись приятными ощущениями. Усилием воли он вынудил себя открыть глаза, но тут же решил, что у него что-то со зрением: перед ним возникло лицо то ли из стекла, то ли изо льда, а затем его контуры расплылись, и оно словно растворилось в воздухе.
Хотя в голове больше не пульсировало, Найл понимал, что здорово ей досталось, затылок был ужасно разбит. У него родилась странная идея, что его спас жук-бомбардир, но эта мысль незаметно перетекла в сон о деревьях под водой.
Вновь открыв глаза, он увидел над собой лиственный полог, и понял, что лежит на спине в его тени. Мыслеотражатель лежал поверх туники, и он быстро спрятал его под одежду. При этом он нечаянно на мгновение повернул его другой стороной и ощутил такую вспышку боли позади глаз, что едва не вскрикнул.
Он заметил движение с правой стороны, но, повернув голову, вновь решил, что глаза его обманывают: то, на что он смотрел, все время меняло форму, словно дым от огня. Но, поскольку он не почувствовал угрозы, проще было снова закрыть глаза. На сей раз, забвение больше походило на нормальный сон.
В следующий раз он проснулся из-за неудобства, причиняемого мокрой одеждой; стоило ему пошевелить головой, как перехватило дыхание от боли. Коснувшись затылка, Найл почувствовал боль, а когда взглянул на пальцы, увидел на них кровь. Посмотрев на небо сквозь нависшие над ним ветки, он понял, что близятся сумерки. Заставив себя приподняться и сесть, он заметил, что под голову ему была подложена куча листьев, один из которых прилип к пропитанным кровью волосам. На расстоянии примерно ста шагов слышался шум реки. Кто-то явно перетащил его подальше от воды и подложил листья под голову. Это говорило в пользу того, что это существо было разумным и чуткми. Но куда подевался его спаситель?
Уловив движение краем глаза, Найл повернул голову; существо, которое он увидел, заставило его вскрикнуть от неожиданности: оно настолько отличалось от всего, виденного им прежде, что это с трудом укладывалось у него в голове. Это создание походило на человека, по крайней мере, фигурой, но ее контуры были настолько размытыми и нечеткими, что Найл решил, что у него что-то не так с глазами. Он смотрел на нечто непрестанно менявшееся, словно не желавшее фокусироваться. Стоило ему решить, что это существо состояло из полупрозрачной желеобразной массы, как лицо приобрело отчетливые очертания, и вновь показалось, что оно состоит изо льда или стекла. Остальные части тела оставались невидимыми, и из-за этого казалось, что голова плавает в воздухе.
Затем, к его облегчению, существо внезапно окрасилось в зеленовато-синий цвет, и Найл смог разглядеть все тело. Он сразу понял, что это существо не было человеком: его лоб был непропорционально велик, будучи вдвое выше остальной части лица, и имел отверстие в центре, вроде рта. Черты лица были вполне человеческими, но огромные ноздри напоминали о человекообразной обезьяне, а широкий рот, обращенный уголками вниз, походил на рыбий. Столь же огромные уши тянулись вдоль всей головы, но, вместо того, чтобы заканчиваться мочками, они прирастали к шее немного выше плеч. Большие, как у ночного существа, бледно-зеленые глаза были испещрены коричневыми точками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66