– Знаю. Я поклялся в верности тебе и Льинг. Я не хотел забрать с собой в следующую жизнь предательство.
Легкая улыбка промелькнула на его серьезном лице.
– Льинг вполне способна отомстить мне, когда мы встретимся на колесе жизни в следующий раз…
Что верно, то верно. Хмиши сбил Льешо с толку разговорами о своей смерти и отношениях с Льинг, поэтому следующие его слова оказались полной неожиданностью.
– Ты сместил реальности небес, земли и преисподней, чтобы вернуть меня из мертвых. Представь, каково нам. Мы прошли за тобой полмира, побывали в огне и бушующем море. Мы входили в лагерь противника как пленники и дипломаты, служа тебе. Представь, каково нам видеть, как ты уплываешь во тьму, бросаешь нас здесь, где мы бессильны… Хмиши все повышал голос.
– А как же армии, собранные тобой?..
Льинг и Тай замолчали и с возрастающим беспокойством следили, как Хмиши призывает короля к ответу:
– Ты понимаешь, какую кашу заварил? И кто теперь ждет, теряя терпение, пока ты решаешь, достойна ли твоя цель, чтобы ради нее жить?.. Я слышал, что Путь Богини вел тебя и раньше, ты уже умирал, служа ей. Но умирал в сражении… или когда тебя предавало твое же оружие. Что ты скажешь своей госпоже в следующей жизни, зная, что оставил ее на милость чудовищ, поднятых из преисподней нашим главным врагом, а сам проспал жизнь в Понтии?!.
Последние слова Хмиши буквально прорычал, что подняло на ноги остальных друзей. Бикси сонно моргал с мечом в руках. Появился Ибн Аль-Рази: лекарь мягко, но настойчиво положил руку на запястье Бикси и заставил его опустить оружие, дабы не допустить кровопролития в комнате, которая внезапно заполнилась людьми.
– Что случилось?..
Каду окинула окружающих цепким взглядом, однако не обнаружила ничего подозрительного. Она не стала обнажать меч, но руку держала на эфесе.
Льешо закрыл лицо руками. Ему было неудобно встречаться взглядами с кем-либо из встревоженной толпы, которая внезапно превратила лечебницу Аль-Рази в военный лагерь.
– Хмиши поднимал боевой дух. Он немного увлекся, но сейчас, похоже, все в порядке…
Льинг сказала это таким тоном, что Льешо сразу понял: она не только слушала их с самого начала, но и участвовала в подготовке «беседы».
Если у него и оставались какие-то сомнения по этому поводу, то виноватое выражение лица Тая их развеяло. Ибн Аль-Рази только поднял бровь, как часто делал Хабиба. Универсальный ответ, но на что, Льешо пока не определил.
– Теперь, когда вы «воодушевили» юного короля, может, дадите ему отдохнуть? – произнес Аль-Рази.
У Хмиши были другие планы.
– Думаю, он достаточно отдохнул. Я уважаю правила вашего дома, почтенный лекарь, но если учителю Льешо нельзя здесь появляться, настало время ученику навестить мастера Дена самостоятельно.
– В мире стало бы гораздо спокойнее, если бы короли тщательнее выбирали себе учителей…
Товарищи ждали, что Льешо начнет защищать старого мошенника, но Аль-Рази сказал правду. Пусть и отчасти.
– Король, не применяющий хитроумных уловок для защиты своего народа, правит недолго. Я заучил этот урок во Дворце Солнца еще в семь лет. Мечи поддерживают хитрого короля, но не могут дать власть невинному ребенку.
Его отец был таким королем, невинным в вопросах интриг и предательств…
– К счастью для Фибии, я возвращаюсь с мастером уловок. На сей раз исход будет другим.
Льешо не упомянул смертную богиню войны – не хотел еще больше уязвлять хозяина дома. Но Хмиши прав. Ему нужно повидаться с мастером Деном. И в остальном он тоже прав. Принц отдохнул от тягот пути и продолжал спать только для того, чтобы избежать предстоящей битвы.
Настало время пробудиться – во всех смыслах.
– Мне понадобится одежда.
Лица друзей осветили улыбки. Даже принц Таючит повеселел. Хмиши убежал исполнять приказание: похоже, ему не терпелось исчезнуть с глаз Льешо – теперь, когда тот решил вернуться в мир живых.
Принц сосредоточился на лекаре.
– Благодарю вас от своего имени и имени моих людей – тех, кто путешествует вместе со мной и следует за нами… Я буду вам признателен, если вы продолжите лечить нашего товарища, принца Таючита, которого отвели от края смерти своим несравненным искусством.
Когда-нибудь Льешо расспросит Тая, как далеко тот зашел по дороге в преисподнюю и что испытал на обратном пути. Но не сейчас, когда смерть еще витает в воздухе.
– Что до меня, то настало время распечатать колодец для новых дел.
Ибн Аль-Рази задумчиво гладил короткую бородку, но в уголках его рта затаилась улыбка, а на висках появились морщинки.
– Значит, ты попросишь аудиенции у Ападиши?
– Вначале я встречусь с советниками. Потом отдам дань вежливости Ападише Понтия, – согласился Льешо.
Хмиши вернулся с вещами. Как юноша и ожидал, это были не рабские обноски, в которых он сошел на берег, а настоящие одежды фибского короля.
– Мастер Ден? – спросил Льешо, заранее зная ответ. Каду пожала плечами.
– Он сказал, что это тебе понадобится.
– Когда?
– Сегодня утром.
Льешо сам не понимал, почему удивился. Или почему не разозлился, что охранники с самим богом-мошенником плели интриги у него за спиной. Они все стремились к более важной цели, чем удовлетворение личных капризов принца.
– Твой отец и мастер Ден все еще в магической школе? – спросил Льешо, поспешно одеваясь.
– С Драконом Моря Мармер, – подтвердила Каду, а Ибн Аль-Рази сотворил отражающий знак, чтобы защититься от оскорбления богов Понтия.
– Далеко эта школа?
– В одном ли отсюда, но дорога не очень прямая.
Девушка ухмыльнулась, как всегда это делала, когда собиралась подмести тренировочный двор его спиной.
– Проверим, как ты выздоровел.
Льешо поправил на плечах расшитый плащ-безрукавку и последний раз со вздохом пожалел о потере ночной рубашки. В жарком климате Понтия дворцовые одежды казались тяжелыми и громоздкими.
Бикси помог юноше натянуть сапоги, а Хмиши повязал голову серебряной лентой фибского принца. Мастер Ден, как всегда, ничего не забыл.
Льешо оглянулся в поисках единственного лица, которого не видел с тех пор, как проснулся под укоры Хмиши.
– Где мой брат?
– Здесь.
Менар двигался легко, находя путь в слепоте так же, как зрячий раб – в темноте. Он переоделся в изящные одежды из роскошного шелка – синие штаны, красную рубашку и бежевую приталенную накидку с широкими полами. На лбу красовалась серебряная лента, которую он изучал любопытными пальцами.
Глаза Менар закрыл богатой пурпурной повязкой.
– Я отвык от корон, – признался он со смущенной улыбкой. – Но Ибн Аль-Рази сказал, что Ападиша должен видеть знаки моего происхождения…
– Но не фибскую дворцовую одежду? – спросил Льешо. Он не упрекал брата, просто удивлялся при виде его облачения, ничем не напоминающего белый наряд хозяина.
– В доме моего господина я записывал стихи, но и Ападиша часто обращается к моему таланту рассказчика… Тогда я надеваю это, чтобы развлекать его величество. Другие рабы уверяют, что я отлично смотрюсь, если не считать глаз, конечно: я закрываю их, чтобы не оскорблять Ападишу видом шрамов.
Льешо провел много времени в рабстве и почти не заметил оговорки Менара по поводу его собственного служения.
– Ты больше не раб, – твердо заявил юноша и вдруг вспомнил, что они еще не обсудили судьбу брата. – Я оспорю право твоего господина владеть принцем из королевской семьи Кунгола.
– Ападиша нужен тебе, – предупредил брат.
– Тогда мы выясним с лекарем Ибн Аль-Рази условия твоего освобождения. Я не оставлю тебя здесь, вещью в чужой стране, ни под каким видом. Просто не могу. Льек наказал мне найти всех братьев, а не только тех, которых удобно забрать с собой.
– Я знаю это гораздо лучше тебя, – сказал Менар. – Но потерпи немного. Слушай пророчество. А потом подумаем, что делать дальше.
Льешо не стал говорить, что прошел весь путь до Понтия, чтобы услышать пророчество, но вот уже минула неделя после прибытия, а он так и не добился своего. Однако лишние споры только замедлят ход событий. Принц снял повязку с глаз Менара.
– Сейчас не время прятать последствия наших действий – или бездействия – от союзников, – сказал он. – Если Ападиша выслушает пророчество и примет на его основе решение, он должен видеть, какова цена равнодушного отношения к страшной угрозе.
Прозвучало резко, но Хмиши пробудил Льешо к действию. Поэтому фибский король не извинился, а сжал губы, пресек все возражения гневным взглядом и вышел из комнаты, оставив пораженного принца Тая и Аль-Рази смотреть им вслед.
– Отец ждет нас, – напомнила Каду. – Я поведу. Льешо коротко кивнул.
Лекарь приказал подать паланкин для принцев. Отряд Льешо окружил его. Бикси и Стайпс заняли места спереди и сзади, Хмиши и Льинг – по бокам.
Так они вышли на улицы Понтия.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ШЕСТАЯ
Понтий оказался больше Эдриса и разнообразнее по архитектуре. И все же Льешо заметил родство двух городов. В Понтий улицы были шире, но дома все так же прятались за высокими стенами, сияющими белизной ярче, чем городские со стороны моря.
Ворота выглядели внушительнее, над ними изгибались виртуозно украшенные арки, а между громадными створками виднелись цветущие сады. В отличие от Эдриса, Понтий был городом башен: изящные стройные минареты и собрание толстых выпуклых куполов возвышалось над их головами, над особняками и скромными домишками.
Каду вела отряд к гигантским воротам из резного дерева, закованного в бронзу. Когда они подошли, в крошечном окошке появилось сморщенное лицо, осмотрело их и исчезло. Мгновением позже воины услышали, как громыхнул засов – решетка ворот опустилась.
– Заходите, заходите, – махнул рукой какой-то старик и перешел на таинственный тягучий свист – язык Битинии.
Каду быстро перевела на ухо Льешо:
– Господа ждут!..
За высокой белой стеной принц обнаружил целый городок из дюжины небольших зданий. Самые высокие не достигали и середины стены: шесть башен тянулись к солнцу вокруг большого купола, похожего на громадную луковицу. Между самыми низкими домиками у ворот и самыми высокими вдалеке вдоль широких дорог и роскошных садов выстроились здания разных форм и размеров.
Пока отряд шел по наклонной булыжной мостовой, Каду показывала на студентов, музыкантов, поэтов, солдат и пекарей, которых определяла по стилю и цвету одежды. Льешо не удивился, когда дорога привела их к большому зданию, увенчанному массивным куполом. Судя по всему, это была одна из главных школ, где Хабиба навещал своих бывших профессоров. Однако принц не ожидал, что ему устроят встречу в самом просторном зале.
Сотни студентов заполнили амфитеатр, который напомнил Льешо места для зрителей вокруг арены, где бились гладиаторы, в провинции Дальнего Берега. Правда, здесь пол покрывали ковры, а не опилки.
Мастера в ярких одеждах, обозначавших их специализацию, сидели на стульях, расположенных в два ряда под цветным куполом. Из первого ряда поднялся Хабиба, справа от него встал мастер Ден, слева – Дракон Моря Мармер в своем человеческом облике.
Мужчина и женщина, совсем старые, ожидали своей очереди, чтобы поприветствовать Льешо. Тот увидел, как они для храбрости цепляются друг за друга, и удивился тому, что может напугать двух колдунов, которые спокойно сидят рядом с драконами и богами. Единственными новичками здесь были его друзья и он сам.
– Принц судьбы…
Старик поклонился Льешо, ясно обозначив титулом свою просвещенность.
– Принц пророчества, – добавила старушка и тоже поклонилась. – Проходи и садись. И принц Менар, принц-поэт, предсказатель пришествия брата: надеемся, ты прочтешь пророчество снова, чтобы наши ученики и мастера дали собственное истолкование.
– Это снимет тяжесть с моего сердца, – ответил Менар. – Его святейшее величество, король Льешо, ответит на многие вопросы, хотя вряд ли порадует нас.
– Пророки редко приносят добрые новости, – согласился старик. – Хорошее может подождать до завтра. О плохом следует предупредить.
– Мудрые слова, как всегда, – признал Менар и уважительно поклонился.
Льешо гадал, как Ибн Аль-Рази, последователь аскетической веры в Отца и Дочь, видит школу магов Ападиши. Однако ведь лекарь распознал драконью магию в болезни Льешо. Его слуга, Менар, похоже, не испытывал никаких проблем с более эзотерической практикой, раз его знали в этой школе.
Впрочем, школа интересовала Льешо меньше всего.
– Ападиша вызвал нас по поводу пророчества, – сказал он, поклонившись. – Я уважаю ваших учителей и учеников, но пришел просить своих товарищей сопроводить меня во дворец…
– Ах да! – Старушка весело улыбнулась, блестящие глаза едва не потерялись в морщинах. – Мы забыли представиться. Я – главный астролог удачи Понтия и всей Битинии, советница Ападиши и преподаватель в его школе магов. Можешь звать меня просто – мастер Астролог.
Принц поклонился.
– А это мой муж, главный нумеролог Ападиши.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68